отпор  Скай.  Он
отлично знал - любую женщину можно завоевать и, в конце концов, овладеть ею.
С некоторыми  приходилось  повозиться  подольше,  но  они-то  и  оказывались
наиболее достойной добычей. Он неохотно позволил Скай  и  Адаму  отойти,  но
решил, что рано или поздно эта ирландская красотка будет принадлежать ему  и
с наслаждением, как и другие, замирать под его страстными поцелуями.
   - Ты почему-то злишься, - сказал Адам, когда они оказались  за  пределами
слышимости королевских особ.  -  Я  не  сомневаюсь,  что  Генрих  Наваррский
приставал к тебе с непристойными предложениями, моя радость.  -  Он  взял  с
подноса два бокала с вином и один вручил ей. -  Не  могу  себе  представить,
чтобы Генрих оказался равнодушен к твоей красоте.
   - Это возмутительно! - вспыхнула Скай. - Завтра  он  женится,  а  сегодня
соблазняет чужих невест! Адам хихикнул:
   - Это типично для этого юноши, как мне говорили.
   - Бедная принцесса!
   - Боже мой, Скай, стоит  ли  так  огорчаться  из-за  этой  темпераментной
маленькой шлюшки, Маргариты Валуа? Она же любовница  герцога  Гиза!  Правда,
она хотела выйти за него  замуж,  и  он  был  не  прочь,  но,  к  несчастью,
Екатерина Медичи решила, что  союз  с  Генрихом  Наваррским  для  нее  более
выгоден.  Гизу  пришлось  срочно  жениться  на  принцессе  Порциенне,  чтобы
избежать  возможного  покушения,  подстроенного  королевой.  Екатерина,   не
колеблясь, приговорила бы его к "итальянской смерти". Я подозреваю, как  она
огорчена, что ей это  не  удалось:  Гизы  слишком  амбициозны,  и  Екатерина
считает их угрозой для своих сыновей. Она никогда не простит Гизам того, как
они  обращались  с  ней,  когда  ее  старший  сын  Франциск  женился  на  их
племяннице, шотландской королеве.
   - Ну и семейка! - воскликнула Скай. - Ничем не лучше Тюдоров!
   Адам рассмеялся.
   - Власть, - сказал он, - это весьма крепкий напиток, моя дорогая.
   Из угла, где сидели музыканты, зазвучала музыка, и гости стали  строиться
для танца. Скай изящно двигалась, довольно улыбаясь Адаму, который ловко для
мужчины его габаритов справлялся с фигурами танца. Он даже умудрился сорвать
у нее поцелуй, и она оказалась на седьмом небе от счастья. Ей казалось,  что
на всей земле нет никого, кроме них  двоих.  Она  была  счастлива!  Каким-то
образом все устроилось само собой - меньше чем через два месяца они с Адамом
поженятся. Бесс Тюдор будет вне себя  от  ярости,  но  в  конце  концов  она
простит. Они смогут вернуться домой, отстроить  замок  Адама  -  его  остров
между двумя странами - идеальное место для них.  Они  соберут  детей,  будут
вместе спокойно стариться. Эта идея уже не показалась Схай ужасной.
   Он заметил ее улыбку и спросил:
   - Отчего ты так счастливо улыбаешься, милая? Посмотрев ему в  глаза,  она
ответила:
   - Я думаю о том, как мы будем стариться вместе, Адам.
   Он рассмеялся:
   - А ты не думаешь, что мы еще немного сможем побыть молодыми, Скай?  Если
ты станешь моей женой, то жизнь для меня только начнется.
   - Ах, дорогой! - Вдруг  на  ее  сапфировых  глазах  показались  крошечные
бриллиантики слез. - Как ты мил, какие приятные вещи ты говоришь мне!
   - Адам! Адам де Мариско, ты ли это?! - услышали они взволнованный женский
голос, когда окончился танец.
   Они поискали глазами его обладательницу,  и  вдруг  из  окружающей  толпы
выпорхнула невероятно красивая рыжеватая блондинка, стройная, как соломинка,
с высокой грудью и тонкой талией, одетая  в  шелковое  платье  ярко-зеленого
цвета с золотом, отлично шедшее к ее волосам.
   - Дьявол! - пробормотал Адам еле слышно, и Скай хихикнула.
   Женщина остановилась перед ними, бросила короткий уничтожающий взгляд  на
Скай и тут же ринулась на грудь Адама.
   - Адам, дорогой! Не могу поверить, что это действительно ты! Боже! Да  ты
стал куда красивее, чем в нашу последнюю встречу!
   Оторвав женщину от своей груди, Адам поставил ее перед собой  и  произнес
ледяным тоном:
   - Скай, это Атенаис Буссак.
   - Нет, нет, дорогой! - Красавицу нисколько  не  обескуражил  ледяной  тон
Адама. - Разве ты не помнишь, что я выходила замуж за  герцога  де  Монтуар?
Теперь я герцогиня де Беврон.
   - И как поживает ваш муж, герцогиня?
   - Давно умер, дорогой, и, надеюсь, сейчас пребывает в  аду.  О,  это  был
большой негодяй!
   - Зато настоящий мужчина, герцогиня. Не  сомневаюсь  в  этом,  зная  вашу
позицию по этому поводу, и сколько же сыновей удалось ему зачать?
   Тут Скай сообразила, кто эта женщина. Та самая  сучка,  которая  отвергла
любовь Адама, узнав, что он не может иметь детей. Скай мягко  положила  руку
ему на плечо.
   - Идем, любовь моя, - сказала она. - Я вижу, твоя мать делает нам знаки.
   - А это что за дамочка, Адам? Прикажи  ей  убраться!  Нам  нужно  столько
рассказать друг другу, дорогой!
   - Твои манеры, Атенаис, как всегда, ужасны. Эта дамочка  -  моя  невеста,
мадам Бурк. А теперь извини нас, нам нужно идти.
   - Адам! - Атенаис де Монтуар ухватила его за рукав. - Адам,  -  повторила
она умоляюще, - нам нужно поговорить!
   - Нам не о чем говорить, мадам герцогиня! - И, взяв Скай под  руку,  Адам
двинулся к своим родителям.
   - Какая наглость! - воскликнула видевшая эту сцену Габи. - У  нее  просто
нет стыда! Что она от тебя хотела, сын мой?
   - Она хотела поговорить.
   - Ха! - сердито воскликнула мать Адама. - Атенаис де Монтуар  никогда  не
отличалась особым талантом в беседе. Скорее, ей нужен муж, и  теперь,  когда
она богата и знатна, она решила заполучить тебя!
   - Ты же помнишь мама, Атенаис разорвала нашу помолвку, когда узнала,  что
я бесплоден. Сомневаюсь, чтобы она изменила свое мнение за двадцать  лет,  и
кроме того, я совершенно не интересуюсь этой сукой.
   - Сын, - сказала Габи де Савиль, -  мужчины  бывают  так  глупы.  Атенаис
вовсе не нужны дети. Она отвергла тебя двадцать лет назад совсем  по  другой
причине. Герцог де Беврон сделал ее отцу приличный подарок, и  барон  Буссак
решил, что гораздо выгоднее выдать дочь за богатого старого герцога, чем  за
нищего английского дворянчика.
   Это предложение казалось чудом - герцог  богат  и  бездетен.  Он  открыто
увивался за Атенаис - тогда еще девственницей,  -  и  она  использовала  эту
единственную свою добродетель, чтобы решить судьбу герцога!  Говорят,  когда
герцог спросил ее отца, каково же будет приданое - а как ты знаешь, никакого
приданого у нее и быть не могло, - то барон Буссак, - Габи понизила голос, -
привел свою дочь, закутанную в плащ, в комнату, где они с герцогом обсуждали
детали брачного контракта. Он сдернул с нее плащ - под ним на ней ничего  не
было! Герцога от страсти чуть не хватил удар. И тут барон ему говорит: "Вот,
монсеньор, приданое моей дочери. Безупречное лицо и фигура. Никакое  золото,
которое я мог бы вам дать, не сравнится с этими  достоинствами".  И  тут  он
снова прикрыл дочь  плащом,  и  герцог,  едва  держась  на  ногах,  подписал
контракт.
   Итак, вместо того чтобы дать  де  Беврону  золото,  барон  получил  целое
состояние в обмен на девственность Атенаис! Герцогу удалось  сделать  ей  за
пять лет одного сына, и она чуть не умерла  при  родах  -  говорят,  ребенок
вышел ногами вперед. Так что больше она уже не смогла рожать, да ее это и не
беспокоило.  Еще  через  два  года  старый  герцог  умер.  Его  сыну  сейчас
пятнадцать, это точная копия отца, и столь же туп. Говорят, он приударяет за
матерью.
   - А ты, несомненно, не спускаешь с нее глаз, мама, так ведь? - поддразнил
ее Адам.
   - Просто Атенаис де Монтуар - основной  предмет  для  сплетен  в  округе,
Адам. После рождения сына она не пропускала ни одного смазливого мужчины - у
нее был легион любовников. Но  после  смерти  герцога  она  проводила  много
времени при дворе, и я утратила ее след.
   - Только потому, что не с кем было это обсудить, - поддразнил ее граф.
   - Антуан! - воскликнула Габи, притворяясь оскорбленной.
   - Она красива, - задумчиво протянула Скай.
   - Да, - ответила Габи, - но красотой дьявола. Снаружи  это  совершенство,
внутри - смрад. - Ты гораздо красивей, - успокоил Скай Адам.
   - Меня волнует не ее красота,  -  сказала  Скай.  -  В  ней  есть  что-то
порочное. Я заметила это в ее глазах. - И  Скай  посмотрела  туда,  где  они
оставили герцогиню де Беврон.
   Атенаис де Монтуар нагло смотрела на нее, но Скай была не  из  тех,  кого
можно смутить. С не меньшей дерзостью она рассматривала эту женщину.  Волосы
герцогини вопреки моде были длинными  и  ниспадали  волнами  на  спину,  как
мантия. Кошачье личико с высоким  широким  лбом,  сужающимся  к  подбородку,
большие  и  круглые  янтарно-желтые  глаза,  ярко  накрашенные  узкие  губы.
Пожалуй, только нос со слегка загнутым кончиком  портил  общее  впечатление.
Несмотря на возраст и обилие косметики, она все еще была красивой женщиной.
   Габи прикоснулась к Скай, отвлекая ее внимание от герцогини.
   - Я слышала, Атенаис - боец "летучего эскадрона" королевы-матери.
   - "Летучий эскадрон"  ее  величества?  -  Скай  заинтересованно  вскинула
голову. - Что это такое?
   - Королева  использует  придворных  красоток  для  соблазнения,  а  затем
порабощения нужных ей мужчин. Те женщины,  которые  соглашаются  служить  ее
интересам, и называются бойцами "летучего эскадрона". Как бы вы назвали  его
по-английски? У многих мужчин судьба сломана этими красотками.
   Скай снова посмотрела туда, где стояла Атенаис де Монтуар,  но  герцогиня
исчезла. Музыканты завели новую мелодию, и Адам снова вывел Скай  на  танец.
Скай веселилась, совершенно позабыв о герцогине.  Она  танцевала  с  Адамом,
потом с его очаровательными сводными братьями, мужьями сестер и племянником.
   Все отдали должное яствам. Кушанья были  великолепны.  Скай  решила,  что
только от одного созерцания французской роскоши  уже  никогда  не  захочется
есть. Чего только не было в буфете: тулузские, неракские, тулонские паштеты;
закуски: устрицы,  которых  тут  вскрывали  для  гостей  поварята,  мидии  с
горчицей по-дижонски, морские языки под соусом из белого вина, угри, блюда с
целыми лососями с гарниром из салата, луарские карпы.  Кроме  того,  селедка
всех видов, копченая и соленая. Много дичи: куропатки, жаворонки и  рябчики.
Жареные  гуси,  байоннская  ветчина,  кабанье  мясо,  оленина,  говядина   и
ягнятина. Пироги с жаворонками, крольчатиной и  зайчатиной.  Нафаршированные
гуси и индюки, и даже лебеди. Пожалуй, не  так  много  было  зелени:  только
артишоки в оливковом масле, свежий салат и редис, зато обширный выбор сыров.
Несколько столов были посвящены  сладостям.  Здесь  настоящим  шедевром  был
торт, изображающий собор Парижской Богоматери  со  всеми  деталями,  как  он
должен был выглядеть завтра, в  том  числе  с  миниатюрной  четой  жениха  и
невесты. Все же виды пирожных невозможно было перечислить. Вино,  красное  и
белое, лилось  рекой.  Екатерина  Медичи  не  поскупилась  на  пир  накануне
бракосочетания своей дочери, принцессы Марго.
   После перерыва на еду - Скай утверждала, что Адам попробовал  по  кусочку
от всего, а он категорически отрицал это -  снова  танцевали.  И  тут  вдруг
перед ошеломленной семьей де Савилей появился сам жених, король  Наварры,  и
пригласил Скай на танец. Сначала он постарался очаровать всех дам:  улыбался
Габи и двум старшим дочерям, флиртовал с Мюзеттой и двумя  ее  племянницами,
Матильдой и Мари-Габриэлой. Он очаровательно подшучивал над  самой  младшей,
Катрин-Анриеттой, которая потом поклялась матери, что  никогда,  никогда  не
полюбит никого, кроме короля Генриха.  И  наконец,  вежливо  поклонившись  и
улыбнувшись кавалерам, Генрих решительно повлек Скай на танец.
   - Вы скучали по мне, дорогая? - улыбнулся он ей.
   - Отчего же, монсеньор? - Я вас совсем не знаю, - холодно  ответила  она.
Его рука напряглась.
   -  А  мы  восполним  этот  пробел,  мадам,  ибо  ваша  кельтская  красота
заворожила меня.
   - Вам бы лучше очаровываться красотой вашей невесты, монсеньор.
   Генрих рассмеялся, заинтригованный ее отпором, и, приблизив к  ней  губы,
прошептал:
   - Ваши губы созданы для поцелуев, дорогая. О,  как  холодны  вы  ко  мне,
когда я сгораю от  желания  ощутить  ваше  прикосновение,  услышать  от  вас
ласковое слово!
   Скай в соответствии с  очередным  па  танца  повернула  голову  налево  и
одновременно сильно наступила на ногу партнера.
   - Следите за своей речью, монсеньор Наваррский! У него  перекосило  лицо,
когда ее острый каблук впился в его  ногу.  Он,  однако,  не  смог  сдержать
усмешку.
   - Ваша холодность воспламеняет меня, дорогая, - продолжал  он  с  прежней
непреклонностью, - потому что под  этой  ледяной  коркой  кроется  страстная
женщина. Вас выдают нежные губы, так же как и эта бешено пульсирующая сейчас
жилка на вашем прекрасном белом горлышке.
   Скай была  на  мгновение  обескуражена.  Откуда  этот  мальчишка,  король
Наварры, мог столько знать о женщинах? Но, собрав все свои силы, она холодно
ответила:
   - Жилка у меня на горле бьется просто оттого, монсеньор, что  ритм  этого
танца слишком быстр.
   Генрих проницательно улыбнулся:
   -  Вы  сообразительны,  дорогая.  Мне  нравятся  женщины,  которые  могут
предложить мужчине кое-что, кроме красоты.
   - Я вам ничего не предлагала, монсеньор, и не собираюсь предлагать.  Буду
откровенной, чтобы между нами не  было  недопонимания.  Я  выхожу  замуж  по
любви. И никогда не предам моего будущего мужа, Адама де Мариско, ни в  чем.
Так что теперь, когда я сообщила  вам  все,  что  необходимо,  монсеньор,  я
полагаю, вы прекратите это бесплодное преследование.
   -  Погоня  за  любовью  и  красотой  не  бывает  бесплодной,  дорогая,  -
последовал ответ.
   Скай начал раздражать этот навязчивый король.
   - Монсеньор, я не сомневаюсь, что сегодня этот зал полон женщин, которые,
не колеблясь, пошли бы на убийство ради того, чтобы уснуть в вашей  постели.
Однако я не из их числа!
   Танец окончился, и, к ее облегчению, рядом  с  ней  оказался  Адам.  Скай
сделала глубокий реверанс и, взяв под  руку  жениха,  позволила  ему  увести
себя. Адам тихонько посмеивался.
   - Судя по физиономии этого  монсеньера  Наваррского,  дорогая,  ты  круто
осадила его.
   - Просто  негодный  мальчишка!  -  вспыхнула  Скай.  -  Он  считает  себя
неотразимым!
   - Такова его репутация, Скай.
   - Он просто не понимает, когда ему говорят "нет".
   - Но он очень редко слышит это слово, моя  милая.  Скай  остановилась  и,
глядя ему в глаза, спросила:
   - Неужели ты ни капельки  не  ревнуешь  меня,  Адам?  Этот  король  хочет
соблазнить меня!
   - Честно говоря, я в бешенстве, но нужно подумать и о нашем будущем. Если
Елизавета откажется признать наш брак и мы не сможем вернуться в Англию,  то
единственное наше убежище - Франция. Однако и  во  Франции  мы  не  будем  в
безопасности, если я убью или  раню  принца  крови  на  дуэли.  Поэтому  мне
приходится сохранять хладнокровие. Поверь мне, Скай, я вовсе не равнодушен к
этому. Пока я стоял и смотрел, как он обнимает тебя и  оценивающе  раздевает
глазами, мне больше всего хотелось взять этого щенка за горло  и  придушить.
Скай улыбнулась:
   - Как ты думаешь, твоя мама не  очень  обидится,  если  мы  сейчас  уедем
домой? Мы можем прислать за ними карету, тут недалеко.
   - Но почему же, милая, ты хочешь покинуть столь  роскошный  бал?  -  стал
поддразнивать ее Адам.
   - Потому что мои губы, созданные, как уверял  меня  король  Наварры,  для
поцелуев, жаждут целовать тебя. Потому что я  соскучилась  по  твоим  рукам.
Потому что я такая бесстыжая девчонка, Адам де  Мариско,  и  ты  возбуждаешь
меня!
   Ее пылкие слова, пламенный взор пробудили в нем страсть.  Не  думая,  как
они выглядят со стороны, он довольно грубо затолкал ее в  один  из  альковов
зала и тесно прижал к себе.
   - Что у тебя за чары, кельтская ведьма? - Его губы почти касались ее губ,
и Скай почувствовала слабость в ногах.
   Любовь. Она не произнесла этого слова, скорее, ее губы изобразили его,  и
они были так соблазнительны, что он, не выдержав,  впился  в  них  страстным
поцелуем. Руки Скай обвились вокруг его шеи, ее почти нагая грудь  прижалась
к мягкому бархату его костюма. В его ушах отдавался пульс  ее  крови,  и  он
простонал, целуя уголки ее рта.
   - Отвези меня домой, Адам, - прошептала она, не отрывая от него губ.
   Он глубоко вздохнул и сказал:
   - Придется дать мне несколько минут, чтобы прийти в себя, дорогая.  И  ты
оторвись от меня и немного постой спокойно!
   Она отступила на шаг, ее голубые глаза поблескивали. Невинно сложив руки,
она  ждала,  пока  к  нему  вернется  хладнокровие.  Она  молчала,  но  губы
подрагивали от  сдерживаемого  смеха.  Как  она  любила  этого  гиганта!  Он
напоминал ей... И тут  глаза  Скай  расширились  от  внезапной  мысли  -  он
напоминал ей Джеффри? Хотя в лице и фигуре не  было  никакого  сходства,  но
невозможно было отрицать сходство душевное!
   - Что такое, моя милая? - Он пристально смотрел на нее.
   - Джеффри, - сказала она,  -  на  мгновение  ты  почему-то  напомнил  мне
Джеффри Саутвуда.
   - Но ведь мы вроде как двоюродные братья, - напомнил ей Адам.
   - Да, - тихо ответила Скай, - ты говорил мне, что Саутвуды - это законная
ветвь, а Мариско - незаконная ветвь одного рода.
   - Именно так, - подтвердил он. - Я и Джеффри  происходим  от  Жоффруа  де
Дюбуа, отправившегося в Англию с Вильгельмом Нормандским. Его род происходит
от жены Жоффруа, Гуинет Линмутской, а мой - от его  любовницы,  Матильды  де
Мариско. Фактически его дедушка Саутвуд и моя бабушка де Мариско были братом
и сестрой, так как семьи несколько  раз  вступали  в  браки.  Как  только  у
Саутвудов была свободная девушка на выданье с небольшим приданым, они обычно
выдавали ее замуж за наследника Ланди и так укрепляли старые связи.  -  Адам
вздохнул. - А теперь на Ланди не будет наследников - линия де Мариско  умрет
вместе со мной.
   Она успокаивающе положила руку ему на плечо.
   - Отвези меня домой, дорогой. Мне страшно тяжело, что я  не  могу  родить
тебе ребенка, но, видит Матерь Божья, Адам, я  буду  любить  тебя  до  самой
смерти так, как тебя никто еще не любил.
   - Тогда я буду самым счастливым из  Мариско  за  последние  пятьсот  лет,
Скай, - галантно ответил он и, подхватив  ее  под  руку,  повел  из  зала  к
ожидавшей их карете.

Глава 14

   Свадьба французской принцессы Маргариты Валуа и короля  Наварры  Генриха,
ее отдаленного кузена и в придачу гугенота, была  делом  сомнительным.  Этот
брак был задуман и доведен до исполнения матерью невесты, Екатериной Медичи,
несмотря на протесты католической церкви. Папа отказался дать разрешение  на
него. Но об этом  молчали.  Иначе,  зная  об  отказе  Святейшего  поддержать
Екатерину, парижский архиепископ не стал бы венчать Генриха и Маргариту.
   Екатерина Медичи - жена Генриха  II,  второго  сына  Франциска  I.  Через
четыре года после смерти старшего  брата  мужа  она  могла  стать  королевой
Франции. Муж презирал ее,  считая  непривлекательной.  Он  был  недостаточно
проницателен, чтобы  разглядеть  за  простеньким  личиком  золотую  головку.
Екатерина Медичи  терпеливо  ждала  своего  часа,  не  обращая  внимания  на
оскорбления  презиравшего  ее  двора.  Прекрасная  любовница  мужа  была  на
двадцать лет старше его, и самым ужасным  оскорблением  для  Екатерины  было
предположение, что Диана Пуатье симпатизирует ей.
   Действительно, эта красотка была добра к ней, всегда стремилась  защитить
пухлую маленькую флорентийку от наглых насмешников. И это,  с  точки  зрения
Екатерины, было самое ужасное - она-то ненавидела  эту  женщину,  похитившую
сердце ее мужа задолго до того, как Генрих узнал о существовании  Екатерины,
дочери герцога Урбино. Это случилось за шесть лет до того, как Диана убедила
своего  любовника  все-таки  заключить  брак  ради  блага  Франции,   и   за
одиннадцать лет до того, как  Екатерина  роди