доведет  до
опрометчивого поступка, если и  дальше  продолжит  преследовать.  Долго  она
этого не вынесет".
   На следующее утро, когда их вводили в  кабинет  Уильяма  Сесила,  Роберту
Смоллу показалось, что он уловил в глазах Скай воинственные искорки.  Черное
траурное платье шло ей  и  еще  больше  усиливало  сходство  с  бойцом.  Они
поприветствовали Сесила, и потом капитан  рассказал  советнику  королевы  об
экспедиции. Сесил кивнул и произнес:
   - Ваш доклад звучит обнадеживающе, сэр Роберт. И королева, и  я  считаем,
что будущее Англии зависит от торговли. Ваш успех подтверждает эту мудрость.
   - Возможно ли нам будет повидать королеву, сэр? - спросил Робби. - У меня
для нее есть маленький подарок, а леди Саутвуд хотела бы  поговорить  с  ней
конфиденциально о будущем маленького графа.
   - Помолвка с дочерью де Гренвилла? Я советовал  ее  величеству  разрешить
эту партию, леди Саутвуд. Она пойдет на пользу обеим семьям.
   - Благодарю вас, милорд. Но есть еще одна вещь, о  которой  я  хотела  бы
поговорить с королевой.
   - Дорогая,  -  ответил  Сесил  дружеским  тоном,  -  послушайтесь  совета
старика, который хорошо изучил королеву. Не делайте этого.  Елизавета  Тюдор
на оба глаза слепа, когда дело касается тех, кого она любит. Таким был и  ее
отец.
   - Но я должна попробовать, - настаивала Скай.
   Уильям Сесил грустно улыбнулся. Графиня Линмутская  оказалась  сильной  и
упрямой женщиной. Но такой же  была  и  королева.  Их  стычка  должна  стать
занимательной, если не взрывоопасной.
   - Я позову ее величество, - сдался советник.
   Через несколько минут в комнату вошла Елизавета  Тюдор.  Этим  утром  она
ожидала французского посла и была одета в  великолепное  платье  из  золотой
материи, украшенное жемчугом. С каждым днем она становилась все царственнее.
   - Моя дорогая Скай! - Она приветственно протянула  руки.  -  Как  я  рада
видеть вас снова! Сэр Роберт. - Она повернулась  к  капитану,  -  Сесил  мне
докладывал, что ваше плавание оказалось успешным. Как это приятно!
   - Оно было весьма прибыльным, и я принес вам, мадам, небольшой знак любви
к своей королеве от ее подданных. - И подал Елизавете шкатулку из  кедра.  -
Каждый из матросов добровольно отдал что-нибудь  свое.  Здесь  результат  их
трудов и символ их чувств к вам.
   Королева  приняла  небольшую  шкатулку,  поставила  на  стол,   осторожно
открыла, и ее глаза широко раскрылись:  индийский  жемчуг  всех  оттенков  -
белого,  кремового,  розового,  золотистого  и  черного,   сияющие   рубины,
цейлонские  сверкающие  сапфиры,  похожие  на   великолепные   глаза   Скай,
искрящиеся холодным блеском бриллианты из Голконды. Там же лежали  несколько
шелковых пакетиков с пряностями: мускатные орехи, длинные гладкие  стебельки
корицы, ваниль, острая гвоздика, перечные зерна.
   Королева восхищенно посмотрела на капитана:
   -  Роберт  Смолл,  ваши  люди  лучшего  подарка  мне  сделать  не  могли.
Поблагодарите их от меня и передайте, что королева сказала:  пока  у  Англии
есть такие смелые сыновья, она непобедима! А теперь,  джентльмены,  оставьте
нас, чтобы мы могли поговорить с дорогой Скай.
   - Ваше величество очень добры, но я прошу еще  об  одном  благодеянии,  -
произнесла Скай, когда после долгого  молчания  королева  сообщила  ей,  что
Сесил убедил ее согласиться на помолвку ее сына с дочерью де Гренвилла.
   Елизавета склонила голову набок и смотрела на Скай.
   - Раз ваше величество одобрили эту партию,  может  быть,  вы  согласитесь
снять с лорда Дадли опекунство над моим  сыном  и  назначить  на  его  место
Ричарда де Гренвилла? В сложившихся  обстоятельствах  это  будет  удобнее  и
естественнее.
   - Я настаиваю на Дадли, - твердо заявила королева.  Тон  Елизаветы  начал
раздражать Скай. Какое право она имеет вмешиваться?
   - Позволю себе напомнить вашему величеству, - резко возразила она, -  что
мой покойный муж сделал меня единственной опекуншей своих  детей.  Вы  сочли
нужным изменить его волю, хотя я никогда не видела в этом смысла.
   - Смысл в том, что ваш сын является моим крестником, - ответила королева.
- И мальчик нуждается в мужском влиянии.
   - Достаточно будет де Гренвилла, Робби и  его  братьев  по  матери,  ваше
величество.
   - Дадли гордится, что ему поручена забота о юном Саутвуде. Он сказал  мне
это сам, моя дорогая Скай, - в свою очередь, возразила Елизавета.
   - Я бы не хотела, чтобы на Робина влиял кто-то из придворных,  мадам.  По
крайней мере не теперь. Он еще слишком мал. Я его мать и вправе решать.
   - Нет, миледи Саутвуд, -  ледяным  тоном  отозвалась  королева,  -  право
решать судьбу Робина принадлежит мне. Лорд Дадли останется его опекуном.
   Наконец ирландский характер прорвался у Скай:
   - Черт побери, мадам, а вы хоть знаете, почему Дадли  так  хочет  опекать
моего сына?
   - Знаю, дорогая Скай, - проговорила Елизавета Тюдор.
   Потрясенная,  графиня  Линмутская  заглянула  в  бездонные  темные  глаза
королевы. То, что она разглядела в них, заставило ее содрогнуться.
   - Боже мой, - прошептала она. - Так вы знаете! О, мадам, как  вы  можете?
Как вы можете отдать меня этому человеку?  Мой  муж  и  я  всегда  были  вам
верными слугами. Так-то вы благодарите нас за преданность!
   Королева сердито посмотрела на Скай:
   - Мадам, вы испытываете мое терпение. Но поскольку я вас ценю, так  уж  и
быть, объясню. Но если вы вздумаете когда-нибудь повторить мои слова,  я  от
них отрекусь, а вы очутитесь в Тауэре <Тауэр - старинная крепость на  берегу
реки Темзы. Ее строительство было начато Вильгельмом Завоевателем. В  разное
время   была   королевской   резиденцией,   тюрьмой,   монетным   двором   и
обсерваторией>. Я никогда не выйду замуж, дорогая  Скай.  Потому  что  тогда
перестану быть и женщиной, и королевой. Я насмотрелась,  как  мужчины  умеют
властвовать над женщинами. Пока в Англии есть королева,  со  мной  этого  не
случится.
   Сестра по отцу Мария <Мария Тюдор - английская королева (1516-1558), дочь
Генриха VIII и Екатерины Арагонской> так никогда и не  оправилась  от  того,
что с ней и с ее матерью сделал отец. Их жизни были загублены. Бедная Мария!
Ее баловали с рождения. Но пришло время - и любви как не бывало, ее оторвали
от матери, объявив незаконнорожденной.
   Мою мать <Вторая жена Генриха VIII - Анна Болейн> постоянно упрекали, что
она не может родить сына, а когда стало ясно,  что  сына  не  будет,  у  нее
предательски отняли жизнь. Я и сама не знала, чего ждать от отца. То он меня
обожал, то ссылал в Хатфилд. А я училась, дорогая Скай, училась.
   Джейн Сеймур <Третья жена Генриха VIII> повезло, что она  умерла.  Потому
что, несмотря на горе, отец получил то, что хотел, - сына и  наследника.  Из
трех моих мачех самой умной оказалась Анна Слевс и быстро дала отцу  развод,
потому что скорый развод - это то, о чем больше всего мечтал Генрих Тюдор. А
бедная Кэт Ховард, кузина матери, так же, как и мама, лишилась головы. Я  до
сих пор не могу забыть ее криков, когда она поняла, что за ней пришли, чтобы
отвести в Тауэр. Она попыталась  бежать  к  мужу,  ее  выволокли  из  дверей
часовни. - Королева содрогнулась от воспоминаний.
   Екатерине Парр повезло -  она  пережила  моего  отца  и  вышла  замуж  за
любимого человека. Я жила с ней после смерти Генриха VIII. Моим отчимом стал
лорд Хай, адмирал Англии, сэр Томас Сеймур. Он был самым симпатичным из всех
мужчин, каких я только видела,  и  самым  развратным.  Пока  моя  беременная
мачеха толстела, он задумал совратить меня. Он не рассчитывал, что Екатерина
благополучно родит  и  накопит  силы,  чтобы  противостоять  старшему  брату
Эдуарду, опекуну моего младшего братика. Может быть, он  бы  и  преуспел  со
мной, потому что я была очень  невинна,  но  Кет  разгадала  его  намерения,
как-то застав совсем не по-отцовски целующим меня. Меня с позором изгнали из
дома, а когда через несколько недель  мачеха  умерла  в  родовой  лихорадке,
Томас Сеймур попытался на мне жениться. Но вскоре лишился головы. Нашлись  и
такие, кто хотел впутать меня в его вероломные дела, но я смогла  избавиться
от них. Я быстро поняла, что женщина, которая хочет обрести  власть  в  мире
мужчин - а не будем заблуждаться, дорогая Скай, это мир мужчин, - не  должна
иметь друзей ни среди мужчин, ни среди женщин. Теперь у меня есть власть,  и
я не намерена отдавать ее мужчине. Не намерена после всего, чему научилась и
что пережила.
   Сестра Мария получила трон и корону, но стала относиться ко  мне  со  все
большим подозрением. Странно, что спас меня  все-таки  мужчина  -  испанский
король Филипп. Но тем не менее в Тауэр я все-таки попала и  там  возобновила
знакомство с Робертом Дадли. Я его люблю,  но  никогда  не  смогу  быть  его
женой, и уж тем более любовницей. Он недостаточно сообразителен,  чтобы  это
понять, и поэтому я заигрываю с ним и даю  ему  все,  что  он  хочет,  чтобы
удержать подле себя. Потерять его я не могу. Не могу.
   Сейчас он хочет вас. И я счастлива вас ему предоставить, потому  что  для
меня вы не представляете никакой угрозы. Вы его  презираете,  я  думаю,  это
чувство у вас не пройдет. Но  вы  ему  будете  отдаваться,  потому  что  так
приказываю я, ваша королева.
   - Но вы не можете так поступить со мной, - тихо  промолвила  Скай.  -  Со
мной, вашим другом. Вашим верным слугой.  Боже,  мадам,  вы  настоящая  дочь
своего отца! Английский лев породил такого же жестокого детеныша, каким  был
сам!
   Елизавета дернула головой:
   - Осторожнее, дорогая! - предупредила она.
   - Вы английская королева, это правда, - угрожающе произнесла Скай. - Но я
- ирландка. Пока был жив Джеффри, я об этом забывала. Но теперь вспомнила!
   Елизавета Тюдор рассмеялась:
   - Как вы вспыльчивы, дорогая. Но мы обе отлично понимаем, что передо мной
вы беззащитны.
   Резкий ответ чуть не сорвался с ее губ, но Скай сдержалась.
   - Могу я удалиться, ваше величество? - ровным голосом спросила она.
   Королева протянула руку, и Скай быстро ее поцеловала.
   - Леди Саутвуд, я разрешаю вам удалиться в Девон. Занимайтесь подготовкой
к помолвке вашего сына с дочерью де Гренвилла.  Это  вас  займет  и  поможет
пережить все трудности.
   Скай покинула комнату и присоединилась  к  Робби  и  Уильяму  Сесилу.  Ее
настроение  было  под  стать  горящим  щекам.  Она  сделала  реверанс  перед
советником и, свирепо поглядев на Роберта Смолла, выбежала из комнаты.
   - Кажется, и мне пора удалиться, милорд, - сухо заметил капитан.
   Мужчины пожали друг другу руки  и  расстались.  Сесил  вернулся  к  своим
делам, а Робби едва сумел нагнать Скай.
   Она была в ярости и ни на час не желала задерживаться в Лондоне. Королева
решила предоставить ее Дадли, пока сама играла с ним  в  игру  "может,  дам,
может, нет". Сука! Скай не намеревалась сидеть  сложа  руки  и  ждать,  пока
милейший лорд Дадли наиграется с ней. Во имя  Робина  она  притворится,  что
смирилась, но найдет какую-нибудь возможность отомстить Елизавете Тюдор.
   Скай покосилась на Робби, который задумчиво сидел, раскуривая трубку.
   - Я хочу, чтобы вы с госпожой Сесили на несколько недель  забрали  детей.
Мне необходимо съездить в Ирландию, а дети меня сильно задержат в дороге.
   - Что тебе сказала королева, Скай?
   - Сказала, что я должна  разыгрывать  шлюху  перед  ее  дражайшим  графом
Лестерским. Выходить замуж она не собирается, но  никогда  публично  это  не
признает. Больше всего она боится власти мужчин над собой. Она хочет  Дадли,
но не возьмет его себе в мужья. Она решила, что я не представляю угрозы  для
ее любви, потому что презираю  его,  и  поэтому,  пока  я  удовлетворяю  его
похоть, Елизавета Тюдор может не опасаться за своего кавалера. Боже! Джеффри
перевернется в могиле, если узнает, как меня используют. И кто! Королева!
   - Чудовищно! -  Роберт  Смолл  был  глубоко  потрясен.  -  И  что  же  ты
собираешься делать?
   - Что я могу сделать, Робби? Ради сына я должна  подчиниться.  На  это  и
рассчитывают и королева, и Дадли. Пока я ублажаю его и все остается в тайне,
графский титул сына в безопасности.
   - Это твое последнее слово, Скай? Нет, я в это не верю. Расскажи, что  ты
задумала!
   - Робби... ты верный слуга короне?
   - Конечно! Я ведь англичанин!
   - А я - ирландка, Робби. Мы, ирландцы, никогда  не  были  в  восторге  от
того, как жали на нас английские монархи. Пока был жив  Саутвуд,  я  хранила
верность. И я осталась бы верна Елизавете Тюдор, уважай она меня так, как  я
уважала ее. Но она подобна  всем  английским  правителям!  Расточает  добрые
улыбки, но использует всех вокруг для своих целей. Она блестящая женщина,  и
я уверена, будет хорошо править Англией. Но после того что она мне  сделала,
она мой жестокий враг!
   Но двое из моих детей - англичане. И я не хочу их впутывать в свои  дела.
Робин - граф Линмутский и в этом королевстве пэр. Это древний титул, Джеффри
им гордился и был  прав.  Робин  унаследует  верность  отца  к  королеве,  а
поскольку он вырастет симпатичным мужчиной, Елизавета будет  к  нему  хорошо
относиться.
   Виллоу родилась в Англии, и она ваша наследница.  Я  не  могу  подвергать
опасности тебя и госпожу Сесили. Да и Халид эль Бей  не  похвалил  бы  меня,
если бы узнал, какую угрозу я навлекла на  его  единственного  ребенка.  Для
вашего же блага я сохраню в секрете все, что собираюсь сделать.
   - А Джеффри официально удочерил Виллоу? - спросил капитан, пока их карета
кренилась с боку на бок на неровностях дороги.
   - Нет. Он собирался, но не успел. А почему ты спрашиваешь?
   - Потому что я хочу удочерить ее, Скай. Официально она моя наследница, но
мне доставит удовольствие, если она станет носить  мое  имя.  И  для  Виллоу
будет безопаснее, если она станет Смолл. Я знаю тебя с тех самых пор,  когда
невинной девушкой, потерявшей память, ты влюбилась в Халида, и  теперь  могу
прочитать в твоих глазах, что ты готова к борьбе. - Капитан вздохнул.  -  Ты
ведь собираешься объявить войну короне?
   Скай грустно улыбнулась:
   - Я сама еще  не  знаю,  Робби,  что  собираюсь  делать.  Но  в  качестве
верноподданного королевы тебе о моих планах все же лучше не знать.
   - Гм! - хмыкнул коротышка. - Хочу напомнить тебе, что прежде  всего  я  -
твой друг, ваша  светлость,  а  потом  уже  все  остальное!  -  И  сразу  же
посерьезнел. - Будь осторожна, Скай. Бесс Тюдор - детеныш льва, и она  очень
опасна.
   - Я уже это поняла и поостерегусь, Робби. Но, кажется, я  придумала,  как
насолить ей. Позволь мне сначала съездить в Ирландию, а там посмотрим.
   - Когда ты собираешься отправиться?
   - Через несколько дней. Надо сообщить  дяде,  я  хочу  плыть  на  корабле
О'Малли.

***

   Через несколько  дней  епископ  Коннота  второй  раз  перечитывал  письмо
племянницы в своем кабинете. О'Малли из Иннисфаны наконец ехала домой,  хотя
это и был тайный визит. Она  пожелала,  чтобы  в  канун  Иванова  дня  <День
летнего солнцестояния - 24 июня> флагманский корабль флота "Чайка" принял ее
на борт у острова  Ланди  и  чтобы  ее  встретил  дядя  Симус.  Епископ  был
удовлетворен: Скай пора уже вспомнить, кто она есть.
   И накануне Иванова дня он подал племяннице руку, чтобы помочь  преодолеть
последние несколько футов и забраться на палубу.
   Она улыбалась так, как будто не было прошедших  лет.  Перегнувшись  через
ограждение палубы, Скай крикнула в доставившую ее лодчонку:
   - Если не заштормит, жди меня через десять дней, Робби!
   - Счастливого плавания, девочка, - прозвучал уверенный  ответ,  и  лодка,
отвалив от корабля, направилась к английскому берегу.
   Скай прошла прямо в капитанскую каюту на корме, бросила плащ на  стул  и,
налив себе вина, посмотрела на двух мужчин, ожидавших, что она скажет.
   - Что скажешь, дядя? Я сильно изменилась? А ты, Мак-Гвайр, растолстел, но
все равно приятно тебя видеть снова.
   - Миссис Скай, мы точно решили, что вас нет среди живых, -  голос  моряка
сорвался.
   Скай успокаивающе похлопала его по плечу:
   - А я все-таки не умерла и вот еду домой.
   Старый капитан быстро заморгал, и Скай повернулась к дяде:
   - Никогда, милорд епископ, не видела тебя  таким  присмиревшим.  Я  перед
тобой в долгу - ты хорошо заботился о достоянии О'Малли.  И  хотя  долг  мне
нечем оплатить, я благодарю тебя от всего сердца.
   Симус О'Малли наконец обрел дар речи:
   - Не поверил, если бы не увидел своими глазами. Я думал, что когда-то  ты
уже достигла вершины своей красоты, но ошибался. Сейчас ты  прелестнее,  чем
прежде. В тебе появилось нечто, не берусь назвать. - Он покачал  головой.  -
Неудивительно, что Найл Бурк отказывается жениться.
   При упоминании этого имени Скай слегка побледнела, но не настолько, чтобы
заметил епископ.
   - Так он овдовел? - как бы между прочим спросила она.
   - Испанка умерла прежде, чем он успел привезти ее  домой  в  Ирландию.  У
этих девушек с юга очень слабое здоровье. - Он помолчал и хитро посмотрел на
нее. - Если бы не злой рок, вы бы с Найлом давно  были  женаты.  Но  теперь,
когда вы оба свободны, можно вновь попробовать.
   - Нет, дядя, не затем я  еду  домой,  чтобы  выходить  замуж.  Я  графиня
Линмутская и останусь ею, пока не вырастет мой сын. А приехала я потому, что
собираюсь объявить войну Елизавете Тюдор. А для этого мне нужен мой флот.
   - Что?! - в один голос вскричали оба мужчины.
   - Английская королева меня кровно обидела, дядя.  Но  моя  борьба  с  ней
останется в тайне. Я не могу подвергать опасности сына, графа Линмутского, и
маленькую дочь.
   - И что же ты собираешься делать, Скай? - потребовал у нее  ответа  Симус
О'Малли.
   - Елизавета Тюдор полагает, что величие Англии заключается в  торговле  и
она права. Я видела, как торговля обогатила Восток. Мои  английские  суда  -
мои и моего партнера - уже начали увеличивать состояние королевы. Но,  чтобы
наказать ее, я стану перехватывать торговые корабли, с которых она  получает
долю. Я не могу отказаться заниматься торговлей для Англии: это поставит под
удар моего сына. Но если мои корабли и подобные им будут захвачены,  они  не
принесут короне ничего. А я не  пострадаю.  Кто  сможет  заподозрить  бедную
вдову в пиратстве?
   Но запомните - никаких убийств. Я ценю всех своих людей:  и  англичан,  и
ирландцев. Ирландские корабли, которые захватят английские  суда,  последуют
дальше с грузом в Алжир. Я получу прибыль, а Елизавета Тюдор - нет.
   - Но это война с Англией, девочка?
   - Не с Англией, а с  Елизаветой  Тюдор.  С  англичанами  я  ссориться  не
намерена.
   - Ну хорошо, с Елизаветой Тюдор. А из-за чего?
   - Из-за того, что она любит мужчину, но не собирается  выходить  за  него
замуж или ложиться с ним в постель, а хочет использовать меня как шлюху. Она
быстро позабыла, что мой любимый Джеффри был ее преданнейшим слугой. Как и я
- была. Она безжалостна, когда чего-нибудь хочет достичь. Но меня не  так-то
легко использовать. Даже королеве Англии!
   - Подумай хорошенько, племянница. - Епископ был сильно обеспокоен. - Если
правда всплывет, королева  тебя  не  пощадит.  Она  не  допустит,  чтобы  ее
вероломство стало достоянием гласности. Как тогда ты защитишь своих детей?
   - Я устроила помолвку маленького Робина с  Алисой  де  Гренвилл,  дочерью
Ричарда де Гренвилла, к которому благоволит королева. Партия превосходная, а
Дикон - надежный друг.  Он  будет  блюсти  интересы  Робина,  если  со  мной
что-нибудь случится.
   Роберт Смолл, мой лучший друг, официально удочерил Виллоу. Он бездетен  и
был приятелем ее отцу. Он и есть мой партнер в торговле. У  него  прекрасный
дом  в  Бидфорде.  Они  с  сестрой  обожают  девочку  и  сделали  ее   своей
наследницей. Он привез меня сегодня на лодке на корабль.
   - Английских детей ты устроила, племянница. А как быть с Званом и  Мурроу
О'Флахерти? Месть англичан не падет на их головы?
   - Собственность О'Флахерти слишком невелика. Их поместье так удалено, что
англичане вряд ли побеспоко