- А, этот! - презрительно фыркнула она. - Хвала богам, что нам больше  не
придется терпеть его, хозяин!
   - С каждым днем ты  становишься  все  более  похожей  на  старую  Баб,  -
поддразнил он ее.
   - Это значит, что девочка наконец-то берется за ум, чего нельзя сказать о
вас, Марк Александр Бритайн! Вы что, с ума сошли. Император еще  не  покинул
пределы страны?
   Баб стояла, сверкая глазами и уперев руки в пышные бедра.
   - Аврелиан отплыл уже два дня назад, старушка! А твоя прекрасная  хозяйка
вызвала меня сюда. Где же она?
   - Здесь, любовь моя!
   В дверном проеме спальни стояла Зенобия.
   - Я была в саду, гуляла и мечтала.  Баб,  Адрия,  идите  спать!  Служанки
поспешили прочь, и, дождавшись,  когда  за  ними  закрылась  дверь,  Зенобия
бросилась в объятия мужа и подняла лицо для поцелуя. Мгновение он пристально
смотрел на нее сверху вниз. Его пальцы нежно  ласкали  ее  скулы.  Потом  он
опустил голову, и его губы встретились с ее нетерпеливыми губами. Ее  сердце
бешено забилось в груди, и она боялась, что оно вот-вот выпрыгнет наружу. Он
поцеловал ее, вначале нежно, а потом его губы сделались более  уверенными  и
властными. Он требовал ее капитуляции, полной капитуляции!  И  она  радостно
сдалась ему, обвив руки вокруг его шеи и прижавшись.
   - Теперь ты моя!
   И она услышала в его голосе торжество.
   - Я твоя - отныне и навсегда! - ответила она. В ее  глазах,  устремленных
на него, светилась такая любовь, что он почувствовал робость.
   Не в силах сопротивляться ей, он скова с нежностью поцеловал ее и повел к
их ложу. Они присели поговорить.
   - - Аврелиан отплыл, Зенобия, из Бриндизи, два дня назад. Это официальные
сообщения, полученные сегодня утром. Это известие доставил почтовый  голубь,
и оно было хорошо принято сенатом.
   - Сегодня утром Тацит приходил навестить  меня,  -  взволнованно  сказала
Зенобия. - Я попросила сенат снять охрану с моей виллы.
   - - Под каким предлогом? - спросил он.
   - Я сказала, что  желаю  жить  спокойно  и  не  вводить  правительство  в
ненужные расходы. Марк громко засмеялся.
   - Ив самом деле, любовь моя, ты,  несомненно,  должна  была  привлечь  их
внимание этим предлогом!
   - Он практически признался,  что  существует  заговор  против  Аврелиана.
Держу пари, что император не вернется из Византии живым.
   - Почему ты так уверена в этом, любимая? Расскажи, что именно сказал тебе
Тацит!
   - Не сомневаюсь, до тебя дошли слухи о храме Аврелиана, Марк, -  медленно
сказала она.
   - Да, я слышал, - кратко ответил он, и его лицо потемнело от гнева.
   - Это не моя вина! - испуганно прошептала она.
   Он глубоко вздохнул, посадил ее себе на колени и прижал к себе.
   " - Я знаю, Зенобия, и не  могу  не  сердиться,  но  не  на  тебя.  Я  не
христианин, который готов подставить вторую щеку. Моя жена, женщина, которую
я ценю больше всех на свете, была взята публично во время обряда плодородия!
Сама мысль об этом сводит меня с ума!
   - Это  было  ужасно,  Марк.  Меня  накачали  наркотиками,  чтобы  сделать
беспомощной, но не лишили сознания. Она вздохнула:
   - По крайней мере один положительный результат  у  этого  есть.  Аврелиан
уверился, что я забеременела, и ни разу не приближался ко мне.
   Он застонал от душевной боли.
   - Сколько раз ты попадала в ужасное положение, и я не мог защитить  тебя,
любимая! Но этого больше не будет никогда. Клянусь всеми богами, это никогда
не повторится! Теперь ты под моим покровительством, Зенобия,  я  не  оставлю
тебя.
   - А я тоже не дам тебя в обиду. Поодиночке  мы  -  всего  лишь  половинки
человека. Только вместе - мы единое целое.
   Ее слова утешили его, казалось, он нуждался в утешении больше,  чем  она.
Она улыбнулась - он такой  большой,  сильный,  умный,  но  и  такой  слабый,
уязвимый... Потом Марк снова заговорил о беседе с Тацитом.
   - Расскажи, что еще говорил тебе Тацит!
   - Он сказал, что сенату нужна уверенность. Я поняла - они желают знать, в
самом ли деле я беременна, как настаивал Аврелиан. Он сказал, что если у них
будет  такая  уверенность,  они  могут  пожаловать  мне  полную  свободу.  Я
разумеется, сказала, что не беременна и предложила сенату  расспросить  моих
служанок и предоставить возможность врачу осмотреть меня. Зачем им  это  все
нужно, если они не планируют убийство Аврелиана? Они убили бы  меня,  как  и
Аврелиана, если бы  я  носила  его  ребенка.  Так  как  у  него  нет  других
наследников, а несчастная Ульпия вскоре умрет, они стараются  развязать  все
концы. Я думаю о том, кто же будет следующим императором. Есть ли кто у тебя
на примете?
   - Никого! - ответил он.
   - Тогда зачем им убивать Аврелиана? Зачем, если нет  никого,  кто  займет
его место? Марк объяснил:
   - Аврелиан многих обидел. Им безразлично, что станет со страной, пока  их
собственные интересы под защитой. И будь уверена, любовь моя, что  интересам
заговорщиков ничто не угрожает. Власть имущие найдут нового императора. А уж
если он обидит их, тогда...
   И Марк провел пальцем поперек горла.
   - Тогда, конечно же, наступило подходящее время для нашего бегства, Марк!
Сейчас, когда они заняты своим заговором!
   - Да, любимая, согласен. За последние дни я много сделал! Купил  корабль,
римское торговое судно. Ему всего лишь два  года.  Оно  нам  понадобится  на
острове.
   - Торговое судно? Значит, ты собираешься заняться торговлей?
   - Я ведь не фермер и не скотовод, любимая.
   - Значит, ты покинешь меня и займешься торговлей?
   - Нет, любимая, я не оставлю тебя. Мне совсем не  обязательно  отлучаться
из дома. Для этого надо нанять людей. Она повернулась и взглянула на него.
   - А что буду делать я? - размышляла она вслух. - Я - царица без  царства,
полководец - без армии. Что же стану делать я, Марк?
   - Ты будешь хорошей римской женой,  любимая,  -  ответил  он,  и  Зенобия
расхохоталась.
   - Нет, Марк, это быстро наскучит мне. У меня должно быть дело.  Возможно,
я превращу наш остров в новое царство, которым стану править. Нужно подумать
об этом!
   - Ты слишком много думаешь!
   Он усмехнулся и повалился спиной на ложе,  все  еще  сжимая  ее  в  своих
объятиях.
   - Иди же сюда и будь моей женой! - поддразнил он ее. Потом  с  легкостью,
словно она была детской игрушкой, он уложил ее на кровать.
   - Полагаю, тебе следует поцеловать меня, жена! И он опустил голову, чтобы
коснуться губами ее губ.
   - Жена моя! - прошептал он. - Моя прекрасная жена, моя  милая  жена,  моя
обожаемая жена!
   Она улыбнулась ему притворно нежной улыбкой.
   - Я путешествовала по морю только один раз - когда Аврелиан вез  меня  из
Македонии в Бриндизи. Мне понравилось, и  я  думаю,  что  научусь  управлять
твоим кораблем. На море можно прокладывать путь по звездам так же легко, как
и в пустыне.
   Он усмехнулся.
   - Если бы я хотел жениться на моряке... Он сердито нахмурил брови, а  она
засмеялась.
   - Мне нужна женщина, любимая, а не капитан... Его рука распахнула халат и
обнажила ее прекрасные груди. Он наклонился и коснулся их своей щекой. От ее
прелестного тела исходил аромат, который мучил и терзал его.
   - Ох, Зенобия! - тихо сказал он.
   Она протянула к нему руки и прижала его к своей груди.
   Так они лежали в нежном объятии, наслаждаясь близостью и не боясь, что их
обнаружат. Она  ласкала  пальцами  его  густые  каштановые  волосы,  замечая
серебристые пряди. Вдруг она увидела, что он заснул  у  нее  на  груди.  Она
осторожно изменила позу и уложила его поудобнее. Прежде он никогда не  уснул
бы, не измучив себя  и  ее  любовными  играми.  Видимо,  он  очень  устал  и
измучился.
   Утром Марк проснулся весьма смущенным.
   - Ты казался таким усталым, мой дорогой, - весело утешала его Зенобия.
   - Но я же желал тебя! - протестовал он. Зенобия рассмеялась.
   - И я тоже желала тебя, - сказала она, - но ты устал и заснул.
   Потом она стала торопить его - ему надо было вернуться в город.
   - Когда мы сможем отправиться? - спросила она, помогая ему одеться, -  Мы
отплывем из Остии через три дня, - ответил он.
   - И нам предстоит пройти весь путь морем, дорогой? Она, казалось, немного
нервничала.
   - Мне хотелось бы этого, Зенобия, ведь тогда уменьшится вероятность того,
что нас схватят. Но море опасно! Мы будем плыть вдоль побережья до  Массалии
<Массалия - современный Марсель.>. Из  Массалии  отправимся  по  "свинцовому
пути" через  Галлию.  После  "того  нам  останется  пересечь  узкий  пролив,
любимая.  Там  нас  встретит  корабль,  который  до   этого   пройдет   мимо
Геркулесовых Столбов <Геркулесовы Столбы - предгорья Абилы на африканском  и
европейском берегах Гибралтарского  пролива.>,  выйдет  в  открытое  море  и
обогнет побережье Галлии. Потом наш корабль переправит нас в Британию.
   - Но не туда, где находится наш будущий дом?
   - Нет. Сначала мы должны отвезти мою мать к  Аулу  и  его  семье.  Только
после этого мы сможем искать место для себя, Зенобия.  Кроме  того,  простая
вежливость требует, чтобы я попросил  у  Аула  его  остров,  прежде  чем  мы
вступим во владение им.
   Его темно-синие глаза подмигнули ей, и она рассмеялась.
   - Как изменились времена, мой дорогой! Я молюсь о том,  чтобы  твой  брат
оказался щедрым.
   - Он хороший человек, Зенобия.
   - Сегодня ты должен взять с собой  некоторых  рабов,  -  сказала  она.  -
Неблагоразумно, если я уеду из Тиволи, ведя за собой целую процессию.
   - Сколько у тебя людей?
   - О женщинах не нужно беспокоиться, - сказала Зенобия. -  Они  поедут  со
мной, когда я отправляюсь в Рим, чтобы встретиться с  тобой.  Но  ты  должен
взять с собой Тиро, моего возницу, и  Ото,  садовника.  Они  -  единственные
мужчины, которые отправятся со мной.
   - Очень хорошо, - ответил он. - А сколько у  тебя  женщин,  кроме  старой
Баб, Адрии и Чармиан?
   - Только две девушки-рабыни для уборки и Ленис, кухарка, жена Тиро.
   - С такой маленькой свитой ты не привлечешь  внимание,  -  сказал  он.  -
Пусть твои служанки упакуют большую часть твоих вещей и отправят их вместе с
Тиро и Ото в мой дом в Риме. Тогда ты сможешь путешествовать легко и удобно.
   Он вернулся в Рим, а Зенобия провела оставшуюся часть  дня,  наблюдая  за
упаковкой вещей. К наступлению ночи все было готово. Она  проинструктировала
Тиро и Ото. Они выехали до рассвета, пока в городе все спали.
   В час перед рассветом она проснулась и услышала,  как  телеги,  громыхая,
выезжают  с  внутреннего  двора  виллы.  Со   вздохом   облегченна   Зенобия
перевернулась и снова заснула. Некоторое время спустя  ее  разбудила  старая
Баб, которая неистово трясла ее.
   - Проснись, дитя мое! Проснись!
   - Что случилось. Баб?
   Стоило титанически" усилий держать глаза открытыми.
   - Гай Цицерон здесь, и он требует встречи с тобой. Ты должна принять его!
   Зенобия мгновенно проснулась. Интересно, Гай Цицерон  -  личный  помощник
Аврелиана, а также его фаворит. Он отправился вместе  со  своим  хозяином  в
Византию. Что же он делает здесь, в Тиволи? Значит, Аврелиан в  Риме?  Может
быть, он узнал о наговоре? Она поднялась с  постели.  Ее  тело  просвечивало
сквозь спальный халат.
   - Принеси мне тунику, старушка! Где сейчас Гай Цицерон?
   - Он ждет, дитя мое, - ответила Баб, натягивая па Зенобию белую шерстяную
тунику и подвязывая ее ремешком из красной кожи. - Адрия! Сандалии, быстро!
   Зенобия сунула ноги в сандалии, поспешно  вышла  из  спальни,  спустилась
вниз по лестнице  и  вошла  в  атрий,  где  увидела  Гая  Цицерона,  который
расхаживал взад и вперед.
   - Приветствую вас, Гай Цицерон! Я думала, вы с императором.
   - Я и был с ним, ваше величество. Он послал меня за вами.
   - Что?!
   Она изумилась.
   - Я должен отвезти вас к императору, ваше величество. Он говорит...
   Тут Гай Цицерон залился краской и продолжал:
   - Он говорит, что не может жить без вас и что я  должен  привезти  вас  к
нему.
   - Вы приехали один, Гай Цицерон? - спросила она.
   - Да, так я быстрее добрался до вас. Мы сможем взять эскорт в Риме.
   - Хорошо, Гай Цицерон, если император настаивает, то я не стану  спорить.
Однако необходимо несколько дней на сборы. Сегодня я  собиралась  поехать  в
Рим, поэтому попрошу вас сопровождать меня. Но сначала я должна дать  слугам
распоряжение.
   С улыбкой на губах она удалилась, а в спальне объяснила  присутствие  Гая
Цицерона служанкам. Баб и Адрии.
   - Что же делать, дитя мое?
   - Сейчас я отправлюсь с Гаем Цицероном в Рим, и пусть Марк улаживает  это
дело. Ведь они с Гаем Цицероном друзья. Возможно, нам  следует  предостеречь
его относительно возможности заговора против Аврелиана. Если он не  вернется
к императору, то, может быть, ему удастся спастись. Я не знаю его  жену,  но
слышала, что Клодия - хорошая женщина и  у  них  несколько  детей.  Если  он
вернется к императору, то наверняка разделит его  судьбу.  Однако  это  дело
моего мужа. Я уже не вернусь сюда, Баб, поэтому завтра  ты  должна  привезти
Мавию и остальных слуг ко мне в Рим.
   - Все будет так, как ты приказываешь, дитя  мое,  -  сказала  Баб.  -  Но
будьте осторожны,  ваше  величество,  иначе  Гай  Цицерон  может  что-нибудь
заподозрить, прежде чем вы доберетесь до Марка Александра.
   Потом она помогла Зенобии одеться для поездки в Рим.
   Зенобия покинула виллу в Тиволи, даже не оглянувшись. Стоял чудесный день
ранней весны, и по направлению к Риму движение на  Фламиниевой  дороге  было
довольно оживленным.  Многочисленные  телеги,  наполненные  спаржей,  луком,
молодым салатом и яркими цветами  двигались  на  рынок.  Несколько  семейств
собирались навестить своих родственников в Риме, торговцы-разносчики  шли  в
город.
   По направлению от Рима движения почти не было, пока  не  показался  отряд
всадников, который галопом скакал по дороге, заставляя встречных пешеходов и
небольшие  экипажи  рассыпаться  по  обочинам.  Когда  отряд  поравнялся   с
колесницей, на которой ехали Зенобия и Гай Цицерон, командир приказал  своим
людям остановиться.
   - Приветствую вас. Гай Цицерон! Я думал, что вы вместе с императором.
   - Приветствую вас, Фабий Марцелл! Я послан по поручению.
   Фабий Марцелл взглянул на Зенобию и сказал:
   - А это случайно не царица Пальмиры, Гай Цицерон?
   -  Я  -  Зенобия  Пальмирская,  -  ответила  она,  прежде  чем  он  успел
заговорить.
   - У меня есть приказ о вашем аресте, Зенобия Пальмирская!  -  послышались
жестокие слова.
   Гай Цицерон был потрясен, но ничуть не удивился.
   - Чей это приказ? - спросил он Фабия Марцелла. -  Эта  женщина  находится
под личным покровительством императора.
   - Это приказ сената! - последовал ответ.
   - Тут, должно быть,  какая-то  ошибка,  ваше  величество,  -  сказал  Гай
Цицерон. - Но, как бы там ни было,  мне  придется  отпустить  вас  с  Фабием
Марцеллом. Я постараюсь найти ответ на эту головоломку и позаботиться о том,
чтобы вас как можно скорее освободили.
   Зенобия онемела от ужаса - не за себя, а за Марка, за Мавию,  за  Дагиан,
за своих слуг. Почему ее арестовывают? Неужели они каким-то образом узнали о
ее свадьбе с Марком? Тысяча вопросов  пронеслась  в  ее  оцепеневшем  мозгу.
Потом, к еще большему своему ужасу, она услышала, как Фабий  Марцелл  сказал
Гаю Цицерону:
   - Я не могу позволить вам ехать своей дорогой. Гай Цицерон. Вы находитесь
не там, где должны  быть,  да  еще  в  обществе  этой  женщины.  Я  вынужден
попросить вас сопровождать нас, пока сенат не  узнает  о  вашем  присутствии
здесь и не решит, что с вами делать.
   Рука Гая Цицерона потянулась к  палашу,  но  потом,  по  размышлении,  он
опустил руку. Численное превосходство противника было слишком  велико.  Либо
это нелепая ошибка, либо заговор  против  Аврелиана.  Если  это  ошибка,  то
вскоре его освободят. Если же это заговор, то его судьба находится  в  руках
богов.
   - Я поеду с вами, - спокойно произнес он,  и  Фабий  Марцелл  вздохнул  с
облегчением. Он давно знал Гая Цицерона, и он  ему  нравился.  Он  не  хотел
убивать хорошего офицера.
   Зенобия встряхнулась.
   - Куда вы забираете меня? - спросила она, выпрямившись. Ее  голос  звучал
безразлично и властно.
   - Возле сената есть маленькая  тюрьма,  ваше  величество.  Мне  приказали
проводить  вас  туда,   -   ответил   Фабий   Марцелл,   испытав   некоторое
замешательство от тона Зенобии.
   Гай Цицерон улыбнулся про себя. Царица, несомненно, держится на высоте.
   - Маленькая тюрьма?
   В голосе Зенобии слышалось возмущение. Фабий Марцелл вдруг понял, что она
- царица. Он залился краской от смущения и пробормотал:
   - Меня нельзя считать ответственным за их  решения,  ваше  величество.  Я
только выполняю свои обязанности.
   Он  подал  знак,  кивнув  головой,   и   колесницу   мгновенно   окружили
преторианские гвардейцы. Почувствовав, что снова  владеет  ситуацией,  Фабий
Марцелл встал во главе отряда, и они двинулись в путь по направлению к Риму.
   - Что вы думаете обо всем этом? - тихо спросил Гай Цицерон.
   - По правде говоря, ничего, - ответила она, - но несколько дней назад  ко
мне приходил сенатор Тацит и очень подробно расспрашивал меня.
   - О чем же? - полюбопытствовал Гай Цицерон.
   - Он спрашивал, ношу ли я ребенка императора, - ответила она.
   - А это действительно так?
   И он пристально взглянул на нее.
   - Нет, - ответила Зенобия. - Ох, император уверен в этом, но  без  всяких
оснований. Вы ведь не глупец. Гай Цицерон! Вы не можете верить, что я  люблю
Аврелиана! Я - императорская пленница. Я пыталась  сохранить  жизнь  себе  и
своим детям. В своей жизни я любила только двух мужчин: моего покойного мужа
и Марка Александра Бритайна.
   - А я думал, что вы возненавидели Марка из-за его женитьбы на Кариесе,  -
Гай Цицерон покачал головой. - Нет, по мне так лучше простая женщина,  вроде
моей Клодии.
   - Вы должны пойти к Марку, как только  вас  освободят,  Гай  Цицерон!  Вы
должны пойти к нему и сказать, что меня арестовали. Он знает, что делать.  И
помните о том, что прежде всего вы должны быть преданы своей жене  и  семье.
Гай. Я предостерегла вас!
   - Не бойтесь, ваше величество! - ответил он. - Это просто недоразумение.
   - Я ничего не  знаю  наверняка.  Гай  Цицерон,  но  если  меня  приказали
арестовать, значит, сенат хочет удостовериться, что  я  не  ношу  ребенка  -
ребенка  Аврелиана,  его  наследника.  Когда  они  убедятся  в  этом,  меня,
несомненно, освободят.  Но  все  же  необходимо,  чтобы  Марк  знал,  где  я
нахожусь, Гай Цицерон. Вы обещаете рассказать ему обо мне?
   - Хорошо, ваше величество, обещаю вам. Он сделал паузу и сказал:
   - Интересно, убьют они меня из-за того, что я помощник императора?
   - Не думаю, Гай Цицерон. Просто присягните  на  верность  Риму  и  новому
императору. Разыщите нашего сенатора Тацита и объясните ему,  что  вы  всего
лишь простой солдат, а не политик. Он справедливый человек, он защитит вас и
вашу семью. Ваш род древний и почтенный, Цицерон.
   Ее слова приободрили Гая Цицерона.
   - Возможно, вы правы. Если бы  я  был  вместе  с  императором,  то  меня,
несомненно, убили бы. Но, кажется, боги распорядились иначе.
   Они быстро домчались до Рима, и Зенобию провели в здание, построенное  из
обманчиво невинного  белого  мрамора.  Фабий  Марцелл  взял  ее  за  руку  и
представил тюремщику.
   -  Я  привел  пленницу,  Зенобию  Пальмирскую,  по  приказу  сената.  Она
задержана для допроса.
   Фабий Марцелл ослабил хватку, и Зенобия повернулась к Гаю Цицерону.
   - Не забывайте о своем обещании, Гай Цицерон, - сказала она,  прежде  чем
последовать за тюремщиком.
   Они прошли через дверь, и тут ей в нос ударило  ужасающее  зловоние.  Она
чуть не задохнулась и закашлялась, а на глаза навернулись слезы.
   - Привыкнете, - сказал тюремщик, словно о чем-то само собой разумеющемся.
   - Никогда! - воскликнула она. - Но что же это такое?
   - Это запах человеческих страданий, - ответил он. Следуя  за  тюремщиком,
Зенобия огляд