стала
женщиной. Ее глаза налились слезами, но были ли они вызваны сожалением о тех
мгновениях, которые ей и  дочери  уже  не  вернуть,  или  собственной  болью
Велвет, она не знала.
   Раскрыв объятия, она сказала:
   - Добро пожаловать домой, моя дорогая!
   И Велвет, утонув в объятиях матери, поняла,  что  между  ними  ничего  не
изменилось.
   Скай крепко прижимала к себе свою дочь, инстинктивно понимая, как, должно
быть, страшно ее ребенку, и ободряюще шептала:
   - Я еще не посылала за Алексом, любовь моя. Прежде  мы  должны  обо  всем
поговорить. - Почувствовав, как в ее руках расслабилась Велвет, она  поняла,
что сказала правильную вещь. Она взяла лицо дочери в свои руки. -  О,  какой
красавицей ты стала! - И поцеловала Велвет в обе щеки.
   - Мне так много надо рассказать тебе, мама. Я ни с кем не говорила с  тех
пор, как покинула Индию. Я не могу ждать! Я должна поговорить с тобой!
   - Да! Да! - согласилась Скай. - Сегодня вечером! Обещаю, Велвет!
   Она отвернулась от  матери  и,  пробежав  несколько  шагов,  очутилась  в
объятиях отца. Со стоном Адам де Мариско спрятал свое лицо в густых  волосах
на затылке дочери.
   - Я думал, что больше никогда не увижу тебя!
   - Теперь все в порядке, папа, - успокоила она его.
   - Мысль о твоих страданиях, малышка...
   - Я не страдала, папа.
   - Но тебя же услали в гарем Великого Могола, - запротестовал он.
   - В Индии его называют зенана, и милорд Акбар любил меня. Он взял меня  в
жены. Я никогда раньше и не думала, что на земле может быть такое счастье.
   Рядом с ними плакала счастливыми слезами Дейзи, вновь обретшая свою  дочь
Пэнси и вместе с ней и  первого  внука.  Бран,  будучи  более  практичным  в
отношении того, что касалось его детей, увидев, что  его  дочь  пребывает  в
добром здравии, поспешил развеять страхи Пэнси:
   - Этот кривоногий  шотландец,  за  которого  ты  выскочила  замуж  по  их
дурацкому обычаю, обещал ждать тебя.  Он  даже  спросил  у  меня  позволения
жениться на тебе как полагается. Надеюсь, у тебя хватит ума так  и  сделать,
хотя бы из-за внука.
   - Да, папа! Чем больше маленький Даги становился похожим на своего  отца,
тем больше я скучала по Дагалду. Вот уж  он  удивится,  узнав,  что  у  него
теперь есть сын.
   - А ты о чем думала, залезая в постель к мужчине еще до свадьбы? - пришла
в себя Дейзи и влепила дочери пощечину.
   - Ма! Это было только один раз!
   - И одного хватило! - непримиримо ответила Дейзи.
   - Не кажется ли вам, что нам пора пройти в дом? - негромко спросил  Майкл
О'Малли с барки, где он так и оставался до  сих  пор,  не  имея  возможности
сойти на сушу из-за суматохи, возникшей на причале. - Ночной ветерок с Темзы
не очень-то полезен для здоровья и часто играет с людьми злые шутки.
   -  О,  Майкл,  дорогой,  конечно  же!  -  сказала  Скай.  -  Я  даже   не
поблагодарила тебя за все, что ты сделал!
   - Поблагодари меня в своем сердце, сестра моя. Я же надеюсь, что  у  тебя
найдется немного превосходного виски, чтобы прогнать дрожь  из  моих  старых
костей. Мои запасы кончились месяц назад.
   - О да, - ответил Адам  де  Мариско,  помогая  своему  шурину  наконец-то
слезть с барки. - У меня припасена целая бочка. За все, что  ты  сделал  для
нас, Майкл, можешь хоть купаться в этом чертовом зелье.
   По лужайке они поднялись от реки к дому, где Брэн и Дейзи забрали Пэнси и
ее сына в свои комнаты, в то время  как  Адам,  поцеловав  на  ночь  дочь  и
пообещав прийти навестить ее с утра пораньше, провел своего  приемного  сына
Мурроу и шурина в библиотеку, чтобы угостить их обещанным виски.
   Взяв дочь за руку, Скай повела Велвет наверх в ее апартаменты.
   В комнате Велвет уже стояла наготове большая дубовая ванна, исходя  паром
от горячей воды, которую по очереди выливала в нее вереница лакеев.
   - Я подумала, ты захочешь искупаться сегодня вечером, - спокойно  сказала
Скай. - Пэнси с Дейзи тоже надо побыть вдвоем. Когда родился мальчишка?
   - Вскоре после того, как мы попали ко двору Акбара в Фатхнур-Сикри, мама.
Я даже не знала, что Пэнси была беременна. По ней ничего не было заметно,  а
сказать мне она боялась. Все открылось, когда ее осмотрел придворный врач.
   Дагалд обманом затащил ее в постель в ту ночь, когда  они  поженились  по
шотландскому обычаю. - Велвет сняла плащ и, повернувшись  спиной,  попросила
мать помочь ей расстегнуть корсет и снять юбку. - С барки  еще  не  принесли
мои вещи?
   - Они в твоей туалетной комнате, моя дорогая. Велвет  прошла  в  соседнюю
комнату и, открыв обитый кожей дорожный сундучок, долго копалась в нем, пока
не нашла то, что искала, - маленький флакончик. Вернувшись  в  спальню,  она
откупорила флакон и, поднявшись по ступеням к краю ванны,  вылила  несколько
капель  бледно-золотистой  жидкости  в  горячую  воду.  Комната   немедленно
наполнилась   изысканным   ароматом.   Спустившись   со   ступеней,   Велвет
освободилась от остальной одежды.
   - Что это? - спросила Скай. - Просто чудо!
   - Жасмин, мама. Я ценю эти духи выше всех других. - Она спустила чулки со
своих стройных ног.
   Скай не могла удержаться, чтобы не  посмотреть  на  свою  дочь.  Та  была
просто неотразима в своей наготе.
   Длинные ноги Велвет  переходили  в  точеные  бедра  и  упругие,  круглые,
шелковистые ягодицы. Когда мать последний раз видела ее, у  нее  практически
еще не было грудей, но  теперь,  через  пять  лет  разлуки,  лакомые  бутоны
детства стали полными и роскошными плодами. Ее живот слегка округлился и  не
был таким плоским, каким он должен был бы  быть  у  девушки.  Внезапно  Скай
пристально посмотрела в глаза своей дочери, и Велвет, захваченная  врасплох,
не успела спрятать затаившуюся в них печаль, Скай тут же все поняла.
   - У меня внук или внучка? - спросила она.
   - Я родила девочку, Ясаман Кама  Бегум,  мама.  Ясаман  значит  "жасмин".
Сегодня ей как раз исполнился год. - Велвет забралась в ванну, оставив  мать
потрясенной.
   Когда Скай наконец оправилась от удивления, она спросила:
   - Почему же она не с тобой, Велвет?
   - Потому что ее отец и дядя Майкл не разрешили мне забрать ее. Дядя Майкл
боялся, что Алекс никогда не примет ребенка, которого я  родила  от  другого
мужчины. Милорд Акбар сказал, что Ясаман - это все, что  осталось  от  нашей
любви, и что он не позволит мне забрать у него нашу дочь. В  этом  они  были
полностью согласны, хотя и по разным причинам.
   Скай безмолвно кивнула, все понимая,  но  все  равно  переживая  за  свою
любимую дочь, которая явно страдала из-за  потери  своего  ребенка,  хотя  и
старалась спрятать свою боль за хрупкой маской спокойствия.
   - Как ты это делала, мама? Как  тебе  удавалось  жить  своей  собственной
жизнью, не допуская постороннего вмешательства? Если есть такой путь, я хочу
знать его. Я никогда больше не  позволю  никому,  ни  мужчине,  ни  женщине,
управлять моей жизнью! Я хочу стать  хозяйкой  своей  собственной  судьбы  и
по-другому жить не желаю, - заявила Велвет.
   Скай глубоко вздохнула:
   - Я могла бы просто сказать тебе, Велвет: бери судьбу  за  горло  -  и  в
каком-то смысле это было бы  правдой,  но  истинный  ответ  кроется  в  моем
богатстве. Богатство - вот в чем сила женщины с независимым характером.  Но,
в конце концов, каждый должен отвечать перед какой-то  высшей  властью.  Для
меня такой властью была Елизавета Тюдор.
   - И она беззастенчиво использовала тебя, мама.
   - И заплатила за это дорогой ценой, Велвет. Королеве приходилось все  эти
годы отвечать за Англию.  Я  служила  английской  королеве,  но  никогда  не
прислуживала ей.
   Велвет кивнула, согласная со словами матери.
   -  Я  думаю,  что  я  богата,  -  сказала  она,  -  хотя  никогда  и   не
интересовалась торговлей и инвестициями, как Виллоу.  Я  привезла  из  Индии
драгоценностей на огромную сумму. Однако я не могут их продать. Когда-нибудь
они вернутся в Индию, моей дочери, как приданое к ее свадьбе. Акбар  прислал
со мной, правда, несколько вещиц, которые, как я думаю, вполне могут сделать
меня богатой женщиной.
   - Что это такое? - Скай была явно заинтригована.
   - Прежде всего пять сундуков со специями:  с  перцем,  палочками  корицы,
мускатным орехом, гвоздикой и кардамоном; плюс три шкатулки  с  драгоценными
камнями: одна - с индийским жемчугом, другая -  с  цейлонскими  сапфирами  и
третья - с рубинами, некоторые из Могока, а некоторые из Кабула. Я хочу  все
это продать. Это сделает меня богатой женщиной? Скай медленно кивнула:
   - Да, моя дорогая,  ты  станешь  достаточно  богатой  и  ни  от  кого  не
зависящей. Специи на рынке благодаря монополии португальцев ценятся здесь, в
Англии, достаточно дорого. На них большой спрос. Что до драгоценных  камней,
которые ты привезла с  собой,  мне  надо  на  них  взглянуть,  конечно,  но,
насколько я понимаю, все они из  разработок,  которые  считаются  лучшими  в
мире. Лорд Акбар, судя по всему, очень высоко ценил тебя.
   - Мы любили друг друга, мама. Он не похож ни на одного мужчину в мире.  -
Она с головой опустилась под воду и, вынырнув, начала мыть волосы.
   Скай прикусила губу. Ее ребенку  очень  плохо,  и  она  ничего  не  может
сделать, чтобы облегчить эту боль. Со временем боль,  конечно,  утихнет,  но
пока рана слишком свежа.  Как-то  Велвет  примет  Александра  Гордона?  Скай
знала, что ей придется послать за ним через день-другой.
   Выкупавшись, Велвет выбралась из ванны и завернулась в широкое полотенце.
Присев рядом с камином, она начала вытирать волосы.
   - Я не хочу, чтобы Алекс знал о моем богатстве. Он потребует  все  отдать
ему, и тогда я буду бессильна против него. Ты мне поможешь, мама?
   - Да, моя дорогая, но только в том случае,  если  ты  пообещаешь  мне  не
предпринимать никаких глупых или поспешных шагов. Принимай все как есть:  ты
замужем за графом Брок-Кэрнским. Если он не предпримет никаких шагов,  чтобы
аннулировать ваш союз, ты останешься его женой до конца своих дней. Я  знаю,
что вы потеряли друг друга именно  из-за  поспешных  и  необдуманных  шагов.
Виноваты  тут  вы  оба.  И  так  же,  как   Алекс   должен   осознать   свою
ответственность за это, так и ты должна сделать то же самое.  И  потом  надо
будет забыть все, что было, и начинать все сначала, Велвет.
   - Он правда хотел, чтобы я вернулась, мама? - Она взяла  щетку  и  начала
расчесывать влажные локоны.
   - Мне кажется, да. Он уязвлен в самое  сердце,  он  рассержен  и  мог  бы
подать на развод, но он этого не сделал. Я не видела его с тех нор, как твой
дядя уехал в Индию несколько месяцев назад.  Он  несколько  раз  писал  мне,
интересуясь, как идут поиски, но ни разу не заикнулся о  разводе.  Завтра  с
утра я пошлю к нему гонца.
   - Так рано, мама?
   - - Завтра мы  уезжаем  в  Королевский  Молверн,  Велвет.  Слух  о  твоем
возвращении быстро разнесется но придворным кругам, а я не  хочу,  чтобы  ты
стала предметом сплетен до тех пор, пока вы  не  утрясете  свои  проблемы  с
Алексом. Кроме  того,  думаю,  что  на  природе,  в  провинции,  ты  быстрее
восстановишь силы. Гонцу понадобится как минимум пять  дней,  даже  если  он
будет очень спешить, чтобы добраться до Дан-Брока. Потом сколько-то  времени
займет обратная дорога уже вместе с Алексом. Я не думаю, что ты  встретишься
со своим мужем раньше, чем через две недели.
   - Мне это не кажется достаточным сроком, - ответила Велвет.
   - Я должна тебе кое о чем рассказать, Велвет. Пожалуйста, не сердись, что
мне приходится тебе это говорить. Когда Алекса ранили, его перенесли  в  дом
Питера Вита, серебряных дел мастера. У мистера Вита есть дочь. Не знаю,  как
уж это получилось, но  Аланна  Вит  стала  любовницей  Алекса.  Я  надеялась
разлучить их, отослав Алекса в Шотландию, но он взял ее с собой. Сейчас  она
в Дан-Броке.
   Велвет горько рассмеялась.
   - Быстро же он нашел мне замену в своей постели, мама, не правда  ли?  Он
ее любит?
   - Вот об этом можешь спросить у него сама, Велвет, но я очень сомневаюсь.
Мужчины редко любят своих любовниц. Они по считают  их  игрушками  и  втайне
презирают.
   - Значит, так относился  к  тебе  Джеффри  Саутвуд,  когда  ты  была  его
любовницей, мама?
   - Велвет!  Где  это  ты  наслушалась  таких  глупостей?  -  требовательно
спросила Скай.
   - Не забывай, мама, что я провела несколько месяцев при  дворе,  пока  ты
была в  отъезде.  Там  нашлось  немало  желающих  просветить  меня  о  твоих
приключениях в молодости.
   - Я и сейчас не старуха, - сухо  ответила  Скай.  -  Ну  хорошо,  Велвет.
Случается, что некоторые мужчины любят своих любовниц больше законных, пусть
даже и высокорожденных, жен. Я, однако, не думаю, что это относится к случаю
с Алексом.
   - Тогда почему же она все еще с ним, мама? Честно говоря, надеюсь, что он
влюбился в нее. Тогда, может быть, он даст мне свободу и я смогу вернуться к
человеку, которого люблю, и к своей дочери.  -  Велвет  встала  и  отбросила
полотенце. Ее каштановые волосы высохли и длинными локонами ниспадали ей  на
плечи. Подойдя  к  кровати,  она  надела  простую  ночную  рубашку,  которая
дожидалась ее там, и забралась под одеяло.
   Скай взбила пуховые подушки у нее за спиной и присела на край кровати.
   - Ты много плачешь? - спросила она Велвет.
   - Слезами делу не поможешь, мама. Разве от того, что я буду плакать,  моя
Ясаман вернется ко мне? Слезы - пустая трата времени.
   - Слезы помогают вымывать боль из души, моя дорогая.
   - Нет, мама. Боль только вернется, когда Алекс попытается утешить меня на
свой манер.
   - О, Велвет, неужели твой  брак  с  Алексом  был  так  ужасен?  Я  всегда
считала, что ты не должна  выходить  за  него  замуж,  пока  сама  этого  не
захочешь. Обручение затеяли только для того, чтобы порадовать  твоего  отца.
Но даже он решил, что, если  вы  не  подойдете  друг  другу,  договор  будет
расторгнут. Я думала, ты все-таки любила его.
   - Я тоже думала, мама, но мы все время ссорились, с  первой  минуты,  как
только познакомились.
   - Из-за чего?
   - Из-за всего! Из-за ничего! - Велвет улыбнулась, но потом ее губы  опять
скорбно сжались - Он не знает, как обращаться с женщиной, мама. Я все  время
была вынуждена напоминать ему, что я не одна из его лошадей или собак,  меня
не надо понукать, мне  нельзя  приказывать.  Иногда  мне  казалось,  что  он
начинает это понимать, но потом опять вечное: "Я твой  хозяин,  а  ты  всего
лишь моя жена". Я не могу жить в такой обстановке.
   - А разве лорд Акбар не был властным человеком? - поинтересовалась Скай.
   - Только не со мной. Он говорил, что все женщины, которых он  знал,  были
просто  подлизами,  даже  не  осмеливавшимися  когда-нибудь  поставить   под
сомнение любое его слово или дело. Я была первой, сказал  он,  самой  первой
женщиной, которая позволила себе противоречить ему. Он много говорил со мной
о новых завоеваниях, о религии, о своем старшем сыне Салиме,  который  очень
заносчив и недоволен тем, что его отец все еще у власти.  Он  как  одержимый
тянется к трону. Милорд Акбар говорил, что  вообще-то  на  эту  роль  больше
подходит его младший сын Даниял, но он, к сожалению, пьяница  и  любит  вино
больше, чем власть.
   Скай была поражена. Велвет несомненно полностью завладела сердцем Акбара,
если он выложил перед ней все свои заботы и невзгоды, говоря  с  ней  как  с
равной.
   - Ты его очень любила, да, моя дорогая?
   - Я всегда будут любить его, - тихо ответила Велвет.
   - Ты должна постараться, Велвет, перенести эту любовь на  Алекса.  Такова
твоя судьба, иначе ты не была бы  здесь.  Когда-то  давно,  когда  мне  было
столько же лет, сколько тебе сейчас, и я  была  очень  недовольна  тем,  как
обошлась со мной жизнь. Мой добрый друг,  астролог  Осман,  сказал,  что  не
следует бороться с собственной судьбой, то,  что  предначертано,  все  равно
случится, независимо от того, нравится мне это или нет.  Я  очень  не  скоро
поняла всю правоту его слов. Ты с Алексом прошла через суровое испытание. Вы
оба справились с ним, каждый по-своему, но теперь вам судьбой  предначертано
воссоединиться. Не старайся идти наперекор судьбе, Велвет. Попробуй еще  раз
наладить вашу с Алексом семейную жизнь.
   Прежде чем Велвет смогла ответить, дверь распахнулась и в  спальню  вошла
Дейзи, неся поднос.
   - Добро пожаловать домой, госпожа Велвет. Я подумала, что, может быть, вы
захотите перекусить, прежде чем отойти ко сну.
   Она поставила на колени Велвет  поднос  с  маленьким  горшочком  бульона,
жирным крылышком каплуна, несколькими ломтями свежего хлеба, куском  бри  со
слезой и большим персиком.
   - Спасибо, Дейзи! Я и правда, оказывается, голодна. А уж бри я не  видела
целую вечность!
   - Это мне надо благодарить вас, госпожа Велвет! - У Дейзи в глазах стояли
слезы, когда она повернулась к Скай. - Она спасла жизнь моей Пэнси,  миледи!
Она сама выхаживала ее, когда Пэнси  заболела  в  этой  раскаленной  стране.
Пэнси могла умереть, а вместе с ней и маленький Даги,  если  бы  не  госпожа
Велвет. - Дейзи опять взглянула на дочь своей хозяйки. - Да благословит  вас
Господь, госпожа Велвет!
   Велвет покраснела:
   - О, Дейзи! Пэнси поднимает вокруг этого слишком много шума. Она была уже
на последних месяцах беременности  и  плохо  переносила  индийскую  жару.  Я
просто следила, чтобы ей было удобно, чтобы у нее было вдоволь воды. Я  даже
не знала, что она на сносях.
   - Я знаю только то, что мне сказала Пэнси, миледи И я  никогда  этого  не
забуду, госпожа Велвет. - Дейзи поклонилась двум женщинам и вышла.
   - Что там произошло на самом деле? - спросила Скай, заинтригованная.  Она
начинала видеть свою дочь в несколько ином свете.
   - Пэнси так плохо переносила жару, что в  конце  концов  у  нее  начались
судороги в ногах и она не могла идти, а потом  и  вовсе  потеряла  сознание.
Главный караванщик хотел ее бросить. Я  не  понимала  его  языка,  а  он  не
понимал меня, но его намерения были вполне очевидны. Я подкупила его,  отдав
ему свое золотое зеркальце на цепочке, которое  папа  подарил  мне  на  день
рождения, когда мне исполнилось десять лет. В обмен он позволил Пэнси  ехать
в одной из повозок с багажом, и я  смогла  заботиться  о  ней,  пока  мы  не
добрались до Фатхнур-Сикри, где ею занялся врач милорда Акбара.
   - Господи, и как же ты заставила  караванщика  понять  тебя?  -  спросила
Скай.
   - Я нарисовала в пыли карту с дорогой,  которая  кончалась  в  городе,  и
положила зеркало на свой рисунок города, а цепочка,  которую  я  отдала  ему
сразу же, убедила его, что мне можно верить, - ответила Велвет.
   Скай только покачала головой:
   - Это, моя дорогая, очень, очень умно! Ты и в  самом  деле  спасла  Пэнси
жизнь, а заодно и жизнь  ее  еще  не  родившегося  сына.  Я  горжусь  тобой,
доченька. Теперь тебе надо будет использовать все  силы  твоей  души,  чтобы
постараться закрыть ту брешь, которая  образовалась  в  твоих  отношениях  с
Александром Гордоном.
   Велвет вздохнула и отставила поднос в сторону. Она съела все до крошки  и
чувствовала себя значительно лучше. Сон стал смежать ей веки.
   - Дай мне добраться  до  Королевского  Молверна,  мама,  и  хоть  немного
перевести дыхание. Ты же сама сказала, что  Алекс  приедет  не  раньше,  чем
через две недели.
   Скай встала и, забрав поднос, нагнулась, чтобы поцеловать дочь в щеку:
   - Спокойной ночи, любовь моя. Я так рада, что ты опять дома! - и с  этими
словами вышла из комнаты.
   Приподнявшись, Велвет задула стоявшие рядом  с  кроватью  свечи,  оставив
одну, чей слабый огонек едва освещал комнату.
   "Дома, - подумала она, откидываясь на подушки. - Где он,  мой  дом?  Уже,
конечно, теперь не с родителями и не с моим любимым Акбаром в моем  чудесном
маленьком дворце в Кашмире. Так неужели же мой дом в  Дан-Броке  с  Алексом?
Господи, само название звучит как-то грубо. Дан-Брок. Так что же, мое  место
там? - Она вздохнула. - Мне не надо думать об этом по меньшей мере  еще  две
неде