ый пейзаж.
   Карета с натугой покатила вверх по холму, к замку, и  остановилась  перед
крыльцом, ступени которого вели к двери из  потемневшего  дуба.  Как  только
карета замерла, ливрейный  лакей  распахнул  дверь  и  на  крыльцо  высыпала
челядь, за которой показалась красивая женщина в платье из пурпурной  тафты.
Низкий вырез был расшит серебряным  и  хрустальным  бисером.  Прическа  была
такой же, как у Скай, - волосы расчесаны на пробор, убраны назад, собраны  в
шиньон и украшены жемчужинами.
   - Адам!
   - Maman! - Он выпрыгнул из кареты и сжал ее в  своих  медвежьих  объятиях
так, что она даже вскрикнула от боли. Тогда он начал целовать ее в щеки.
   - Отпусти меня, дурачок! - упрекнула она его, смеясь. - Ты испортишь  мне
прическу, и что тогда обо мне подумают?
   - То же самое, что и я, - что ты самая  прекрасная,  самая  замечательная
мать на свете! - И он опустил ее на землю.
   Взгляд Габриэлы де Савиль смягчился, в нем появилась та нежность, которую
матери всегда питают к первенцам.
   - Ну, где же она, сын? Где тот образец, о котором ты мне писал?
   У Скай покраснели щеки, когда она услышала слова матери Адама. Но  она  и
представить не могла, как была прелестна, когда выходила из кареты, опершись
ручкой на лапищу Адама. На ней было простое зеленое дорожное шелковое платье
с неглубоким вырезом и широкими ниспадающими  рукавами.  На  шее  -  простое
жемчужное ожерелье, а в ушах - сережки. Выглядела она веселой и довольной.
   - Maman,  позволь  представить  тебе  Скай,  то  есть  леди  Бурк,  более
известную как Скай О'Малли. Скай, это моя мать, графиня де Шер.
   - Зовите меня Габи, дорогая, - обаятельно улыбаясь, попросила мать Адама,
- а я буду звать вас  Скай.  Вы  действительно  до  последнего  волоска  так
хороши, как  описывал  Адам.  Добро  пожаловать  в  Аршамбо!  Надеюсь,  ваше
пребывание здесь будет продолжительным.
   Скай смигнула непрошеные слезы.
   - Мадам... Габи... Вы так добры, пригласив меня.., я так  благодарна  вам
за гостеприимство...
   Габи де Савиль по-матерински обняла ее:
   - Ну, моя дорогая, вы теперь в  безопасности.  В  Аршамбо  вам  ничто  не
грозит. Адам немного написал мне о вашем мужестве и о том, как вы освободили
вашего бедного мужа. Мне так жаль, что он скончался!
   Скай поклонилась в знак благодарности.
   - Идемте, - пригласила графиня, - не будем стоять на  пороге.  Вся  семья
собралась, чтобы встретить вас.
   Скай восхищенно посматривала на  мать  Адама,  пока  они  поднимались  по
ступенькам в замок. Она родила старшего  сына  в  пятнадцать,  и  теперь  ей
пятьдесят семь, и все же в ее светлых волосах сохранилось золотистое  тепло,
а ее глаза, такие же дымчато-голубые,  как  у  сына,  поблескивали  остро  и
понимающе. Она была примерно того же роста,  что  и  Скай,  и  стройна,  как
девушка. Адам нисколько не походил на свою мать, разве  что  цветом  глаз  и
формой носа - он унаследовал от Габи де Савиль элегантный, аристократический
французский нос.  В  остальном  графиня  с  ее  розовыми  губками  и  острым
подбородком напоминала кошечку. Пока они шли до гостиной - очень милого зала
с высокими окнами, выходящими в сад, - Скай решила,  что  они  подружатся  с
этой очаровательной француженкой.
   Салон был наполнен оживленно беседующими людьми.  Они  вошли,  и  в  зале
воцарилось тяжелое молчание, которое прервал ученого вида мужчина. Он быстро
подошел к ним и обнял графиню за плечи.
   - Скай, дорогая моя, познакомьтесь с моим  мужем,  Антуаном  де  Савилем,
графом де Шер.
   - Месье граф, благодарю вас за доброту, с которой вы предложили мне  свое
гостеприимство. - Скай  протянула  руку  для  поцелуя.  Ей  понравился  этот
лысеющий, с небольшим  брюшком  человек,  приветливо  поблескивавший  карими
глазами.
   - Мадам, мог ли я отказать такой красавице? -  сказал  граф,  с  чувством
целуя руку Скай. Это послужило сигналом для остальной публики.
   - Адам! - одновременно воскликнули три женщины, бросаясь к нему. Радостно
взревев, Адам де Мариско захватил в свои железные объятия всех трех.
   -  Mes  enfants!  Mes  enfants!   -   воскликнула   Габи.   -   Подождите
приветствовать брата, пока я не представлю вам гостью! Дорогая Скай, эти три
невоспитанные особы - мои дочери: Изабо, Клариса и Мюзетта.
   Три сестры присели в реверансе, и Скай ответила тем же.  Она  знала,  что
Изабо Рошуар и Клариса Сен-Жюстин - сестры  Адама,  дети  Габи  и  Джона  де
Мариско. Они были похожи на мать, но волосы у них были черными, как у Адама.
Мюзетта   де   Савиль   Сансерр   -   сводная   сестра   Адама.   Она   была
двадцатипятилетней миниатюрной копией матери, младшей дочерью Габи.
   Тут подошли остальные: Александр де Савиль, старший сын от второго  брака
графини, вдовец с тремя маленькими детьми. Ив де Савиль с женой  Мари-Жанной
и детьми. Робер Сансерр, муж Мюзетты, и трое их детей. Муж Изабо, Луи, и  их
дочь  Матильда,  которой  уже   исполнилось   шестнадцать.   Наконец,   Анри
Сен-Жюстин, отец четверых детей Кларисы -  от  девятнадцати  до  одиннадцати
лет. Все собрались на встречу с дядей Адамом.
   Скай была потрясена и обрадована, что у Адама  такая  большая  и  дружная
семья, - об этой стороне его жизни она даже не подозревала. Он был  для  нее
всего лишь правителем пустынного острова,  чья  мать  живет  во  Франции  со
вторым мужем. Иногда он упоминал об Изабо и Кларисе, но она не думала, что у
него куча племянников и что все  они  обожают  Адама.  Она  робко  стояла  в
стороне, пока они целовали, тормошили его, рассказывая свои новости.
   Тут она ощутила прикосновение  чьей-то  руки,  и  ее  усадили  в  удобное
кресло.
   -  Они  будут  болтать  еще  минут  десять,  пока  не  поймут,   что   он
действительно здесь и пробудет с ними долго,  -  улыбаясь,  сказал  ей  граф
Антуан де Савиль.
   - Не думала, что у него такая большая семья, - сказала Скай.
   - Неужели он не рассказывал?
   - Нет, - ответила она, - наверное, не хотел  растравлять  себя  ощущением
одиночества на Ланди, ему ведь нужно было заботиться об острове.
   - Но теперь, мадам, - сказал граф, - все может измениться.
   - Конечно, дорогой! - воскликнула Габи, усаживаясь рядом. -  Адам  сказал
мне, что хочет жениться на нашей милой Скай.
   - Нет! - неожиданно резко вырвалось у Скай, и она покраснела от стыда.
   - Простите, - промолвила Габи, тоже смущенная своей неловкостью.
   - Вы не понимаете, Габи, - попыталась объяснить  Скай,  -  я  никогда  не
выйду замуж. Все мои мужья умирали. Я приношу несчастье!  И  кроме  того,  я
хочу стать независимой женщиной, никому не принадлежащей. Не  писал  ли  вам
Адам, что я провела год в  гареме  одного  богатого  алжирца  ради  спасения
своего мужа? Для араба женщина - такая же вещь, как меч, ястреб или  одежда,
и со мной обращались именно как с вещью. Я достаточно претерпела от мужчин и
ясно дала понять это Адаму. И все же он упорствует!
   - Но вы говорили, что любите его, моя дорогая, - сказала Габи.
   - Да! Но это странная любовь, она зрела в то время, когда я была  замужем
за другими, и все же любила Адама. Я желаю ему счастья, Габи, но его счастье
- это не я, и ему нужно понять это.
   - Разумеется, дорогая, конечно, - успокоила ее мать Адама. - Мужчины  так
непонятливы, когда дело касается женщины. Они  нас  просто  не  понимают,  -
улыбнулась она Скай, думая, что из той получится  прелестная  невестка.  Эта
ирландка в точности соответствовала описанию Адама - она прекрасна,  умна  и
обаятельна.
   Габи хорошо видела, что Скай просто  не  понимает  сама  себя,  и,  когда
пройдет шок  от  плена  и  смерти  мужа,  она  сообразит,  что  единственный
достойный ее мужчина - это Адам де Мариско.
   - Через несколько Недель мы собираемся в Париж, - сообщила  она  Скай.  -
Восемнадцатого  августа  король  Генрих  Наваррский  женится  на   принцессе
Маргарите Валуа. Разумеется, вы можете поехать с нами.
   - О, конечно, я бы хотела! - воскликнула Скай. -  Я  никогда  не  была  в
Париже.
   - Решено, - заявила Габи и встала.  -  Идемте,  дорогая,  я  покажу  ваши
комнаты. После дороги вы, должно быть, устали.
   - Да, - ответила Скай, - мы проезжали такие красивые  города  -  Авиньон,
Лион, Невер, Бурж, - но нигде не останавливались. Адам стремился  как  можно
быстрее попасть домой.
   Габи де Савиль повела гостью к выходу из салона, где оставался окруженный
родственниками Адам. Когда  она  проходила  мимо,  он  поймал  ее  взгляд  и
беспомощно пожал плечами - ей пришлось улыбнуться  в  ответ.  Он  послал  ей
воздушный поцелуй.
   - Он хороший сын, - сказала Габи, поднимаясь по  лестнице  на  этаж,  где
располагались спальни, - вы просто представить себе не можете, как ему  было
больно и стыдно, когда эта несчастная Атенаис Буссак отвергла его, да еще не
просто отвергла, а выставила на всеобщий позор. Он ведь рассказал вам?
   - Да, я знаю, - ответила Скай, - но он никогда не называл ее имени.
   - Это похоже на Адама! Он джентльмен даже в этом отношении!
   - Он просто дурак, Габи! То, что он не может зачать ребенка, вовсе ничего
не говорит о его мужских способностях. - У резной двери в  ее  спальню  Скай
приостановилась. - Вы ведь знаете, что мы с Адамом были любовниками?
   - Разумеется, дорогая! - рассмеялась графиня.
   - И это вас не шокирует?
   - Но ведь вы оба свободные и  взрослые  люди,  дорогая  Скай,  вы  вольны
определять свою жизнь. Вы подходите друг другу, и, несмотря на ваш отказ,  я
все-таки  надеюсь,  что  еще  смогу  назвать  вас  невесткой.  Нет!  -  Габи
предостерегающим жестом приложила палец к губам Скай. - Не спорьте со  мной,
оставьте мне хоть немножко надежды!
   Скай не могла удержаться от смеха - Габи так походила на своего сына!
   - Ну, - сказала она, - теперь я понимаю, в кого Адам такой упрямый!
   Габи улыбнулась в ответ, открывая дверь и вводя Скай в небольшой салон.
   - Его отец был такой  же  осел,  -  сказала  она.  -  Какие  скандалы  мы
устраивали! От них гудели стены замка Ланди! Он мертв  уже  больше  тридцати
лет, и все же мне не хватает его. Не знаю, что бы я делала без своего милого
и любимого Антуана!
   - Так в годы юности Адама замок Ланди был еще цел? - Скай оглядела  салон
- очаровательную комнату с льняными обоями и ромбовидными окнами, выходящими
на реку и поля; Тут был и небольшой  камин  с  двумя  каменными  гончими  по
бокам, в нем уже были сложены дрова, оставалось только поджечь их.
   - Да, - ответила графиня. - К несчастью, Джон  де  Мариско  поссорился  с
Генрихом Тюдором по милости  одной  довольно  привлекательной  фрейлины.  Ее
вполне устраивали одновременно и король, и его придворный. Но  король,  увы,
не желал делиться с придворным даже временной любовницей. В гневе он  послал
к острову военный корабль  из  Бидфорда,  и  тот  разрушил  замок  почти  до
основания. Под обломками погибли мой муж и упомянутая леди,  которые  в  тот
момент оказались под крышей замка.
   - Какой ужас! - сочувственно сказала Скай.
   - Что ужас - потеря замка или мужа? - спросила графиня.
   - И то, и другое, - ответила Скай. Габи де Савиль рассмеялась.
   - Да, - сказала она, - действительно  ужас.  Джон,  конечно,  развлекался
время от времени, и я это знала.  Но  я  француженка,  нас  с  детства  учат
закрывать на это глаза. Однако его последняя глупость стоила моим детям дома
и Адаму - его прав. Король разъярился не на шутку, перенес свой гнев на всех
де Мариско. И когда Адам, которому было всего одиннадцать, вдобавок  обвинил
короля в гибели отца, наша участь была решена - нас изгнали, и мне  пришлось
вернуться во Францию. Король Франциск приблизил нас ко двору,  так  как  мой
отец был в годы своей юности одним из его любимых советников. Он даровал нам
небольшую пенсию, приставил Адама пажом  к  королеве  Элеоноре  и,  наконец,
устроил мой брак с Антуаном. - Она улыбнулась. - Иногда все оборачивается  к
лучшему, хотя кажется, что все кончено.
   - Иногда да, - согласилась Скай, - а иногда нет. Проигнорировав последнюю
фразу Скай, графиня продолжала:
   - Надеюсь, здесь вам будет удобно, дорогая. Ваша спальня направо, Адама -
налево. Я вижу,  вы  не  захватили  в  путешествие  камеристку.  Могу  ли  я
предложить вам хорошую женщину?
   - О, Габи, пожалуйста! Я не взяла Дейзи, опасность была  слишком  велика.
Она теперь в Англии, а брать девушку из Бомон де Жаспра только затем,  чтобы
отослать ее сразу назад, я не захотела. - Уголки ее рта поднялись в  лукавой
улыбке. - Последние дни Адам вполне заменял мне камеристку.
   Габи рассмеялась:
   - Не представляла, что мой сын может успешно выступить в  этой  роли,  но
приходится верить вам, Скай. Чем я еще могу помочь?
   - О, я хотела бы принять ванну! В дороге это было невозможно, и моя  кожа
и волосы покрыты слоем пыли! Графиня понимающе кивнула:
   - Я займусь этим немедленно, дорогая. Итак, пока я предоставляю вас самой
себе, а слуги явятся незамедлительно. -  И,  улыбнувшись,  Габи  закрыла  за
собой дверь.
   Скай повнимательнее оглядела салон. Деревянный пол выскоблен, на окнах  -
приятные льняные занавески. У одной из стен -  длинный  стол  темного  дуба,
окруженный стульями, а по  бокам  камина  два  стула  с  высокими  спинками,
затянутыми  розовато-кремовым  гобеленом,  и  дубовая  скамеечка  с  зеленым
гобеленовым сиденьем. В одну из стен  встроены  книжные  полки,  уставленные
переплетенными в кожу томами. Скай улыбнулась. Пока она не была настроена на
чтение, но попозже она выяснит, что за литературу приготовили де Савили  для
гостей. В стене она обнаружила дверь и, открыв  ее,  заглянула  в  небольшую
комнату без окон, с узкой кушеткой и сундуком. Вероятно,  это  была  комната
прислуги. В конце ее была дверь, открывавшаяся, судя по сказанному  Габи,  в
комнату Адама. Это была  средних  размеров  комната  с  очагом,  кроватью  и
небольшим подсвечником. Через дверь у камина Скай прошла в свою спальню -  в
ней находилась кровать, гораздо большая, чем у  Адама,  два  подсвечника.  У
камина стоял стул. Кроме того, здесь были дверь в  просторный  стенной  шкаф
для одежды и  выход  в  салон.  Скай  понравились  светло-розовые  бархатные
занавеси и шторы. Камин обрамляли две  статуи  высокогрудых  девушек,  а  на
каминной полке красовалась  чаша  с  розами,  наполнявшими  комнату  сладким
ароматом. Окна комнаты выходили в сад, за которым виднелся  лес.  В  комнате
было что-то непередаваемо милое, и она поняла, что здесь ей будет  удобно  и
спокойно.
   - Bonjour! - послышался в салоне чей-то голос, и  Скай  поспешила  назад,
обнаружив там невысокую черноглазую женщину средних лет.
   - Добрый день, - ответила Скай.
   - Bonjour, madam, меня зовут Миньона, -  улыбнулась  женщина.  -  Графиня
послала  меня  позаботиться  о  вас.  -  Она  быстро  повернулась  на   звук
открывающейся двери. - А! Слуги с ванной, мадам. В спальню, быстро,  быстро!
- Она поспешила за ними, оставив удивленную Скай.
   За слугами, пытающимися  протащить  в  дверь  салона  громоздкую  дубовую
ванну, следовали другие слуги, каждый из которых нес по  два  ведра  горячей
воды. Наконец ванна наполнилась, и Миньона пригласила Скай:
   - Мадам, я готова!
   Скай кивнула и прошла в спальню. Миньона широко распахнула окна, и теплый
летний воздух быстро унес наполнявшую комнату сырость, а аромат роз смешался
с благоуханием сада. Миньона ловко раздела новую госпожу, приговаривая:
   - Мадам, у меня готов таз с горячей водой, и сначала нужно вымыть голову.
Боже! Никогда не видела столько пыли! Вы вывалялись в ней,  как  непослушный
щенок!
   Скай рассмеялась.
   - Я старалась, - сказала она печально, - за восемь дней дороги ни разу не
было дождя.
   - Теперь дождь ни к чему, - ответила Миньона. - Чем больше сушит  солнце,
тем слаще виноград, тем лучше будет вино. - Она наклонила Скай так, чтобы ее
волосы оказались в фарфоровом тазу, быстро и ловко начала мыть ей голову.
   Скай недоверчиво принюхалась.
   - Дамасская роза! - воскликнула она.
   - Да, - спокойно ответила служанка. - Разве это не ваш аромат?
   - Да, но как ты догадалась?
   - Мне сказала графиня. - Миньона прополоскала волосы Скай и  начала  мыть
их по второму разу.
   Интересно, что еще понаписал о ней Адам? Очевидно, он многим поделился  с
Габи. Скай была тронута  его  заботой.  "Он  действительно  любит  меня",  -
подумала она. Когда он отказывался взять ее в жены, он искренне  верил,  что
ей нужен лучший, чем он, муж, это не было притворством.
   Он отказывал ей и при этом всем сердцем любил! Да, Халид, Джеффри, Найл -
все они любили ее, но любили ли так  сильно,  как  Адам  де  Мариско?  Такое
сравнение, конечно, несправедливо, но Скай  все  равно  была  тронута  такой
привязанностью. Ей стало грустно, что она не может принять его  предложение:
Адам заслуживает счастья, а разве способна она  на  новый  брак?  Только  не
сейчас!  Возможно  -  и  тут  в  ее  рассуждения  скользнула  огорчившая  ее
непрошеная мысль, - возможно, немного позже. Он сказал, что будет ждать,  но
будет ли? Раз уж он внезапно решил все-таки жениться, будет ли он дожидаться
женщину, которая никак не может решиться на  это?  Ну,  если  не,  выдержит,
решила Скай, пусть так и будет! С нее хватит мужчин!
   Миньона,  опрокинув  на  голову  Скай  последний  ушат  с  чистой  водой,
принялась выжимать волосы, а потом яростно вытирать их полотенцем. Затем она
вежливо попросила Скай:
   - Мадам, если вы посидите несколько минут вот здесь, у окна,  и  посушите
волосы на солнце, я успею приготовить ванну.
   Скай устроилась так,  чтобы  ее  затылок  лег  на  подоконник,  а  волосы
оказались за окном, где их лелеял нежный ветерок. Ощущение чистых волос было
восхитительным, и Скай зажмурила глаза от яркого солнца и  принялась  что-то
напевать,  пока  Миньона  разводила  мыло  в  ванне.  Запах   воды   устроил
миниатюрную француженку только через несколько минут экспериментов. К  этому
времени волосы Скай практически высохли.
   Наконец, удовлетворенно хмыкнув. Миньона сказала:
   - Готово, мадам. - Она быстро заколола ей  волосы.  -  Ванна  должна  вам
понравиться. - И служанка помогла Скай залезть в воду.
   - О да! - пробормотала Скай, чувствуя, как горячая благоухающая  жидкость
обволакивает кожу, успокаивает усталые мышцы.
   Миньона улыбнулась.
   -  Восемь  дней  в  тряской  карете  -  это   действительно   трудно,   -
посочувствовала она Скай.
   - Я бы немного полежала в воде, хотя бы  несколько  минут,  -  взмолилась
Скай, и Миньона улыбнулась:
   - Конечно, мадам! Я пока буду распаковывать ваши вещи, которые сложены  в
гардеробе. Надо найти для вас подходящее  платье,  в  котором  вы  отдохнете
несколько часов перед ужином, Я приказала принести для вас фрукты, сыр, хлеб
и вино. Вы ведь, наверное, проголодались? - И она удалилась в гардероб,  уже
не слыша благодарности Скай.
   "Просто сокровище, -  подумала  Скай,  -  как  мне  повезло,  что  пришла
Миньона". Она вздохнула и погрузилась поглубже в тепло ванны.  Все-таки  как
глупы женщины, считающие ванну вредной для здоровья и  обливающиеся  духами,
чтобы забить вонь грязного тела. Ванна - это  дар  небес,  и  ничто  так  не
полезно телу, как вода и мыло.
   - Вам не нужна компания? Скай даже не открыла глаз.
   - Только не сейчас, Адам, - взмолилась она. - Я  уже  забыла,  что  такое
настоящая ванна.
   Его густой  смех  заполнил  пространство  комнаты  -  он  знал,  что  она
отказывается не из стыдливости или холодности. Просто именно  сейчас  ей  не
хотелось делить ванну с кем  бы  то  ни  было.  На  ее  лице  было  написано
наслаждение.
   - Я уже распорядился, чтобы старина Гийом  приготовил  ванну  и  мне,  но
потом подумал, а вдруг ты будешь не  прочь  разделить  ванну  со  мной,  моя
девочка. Тогда я вернусь, когда вымоюсь.
   Приоткрыв глаза, она обнаружила, что его уже нет в комнате. Зачем это  он
собирался вернуться? И тут ее осенило: да ведь они две недели спали вместе в
одной постели, н