, гладя ее щеку  тыльной  стороной  руки,  а
другой поглаживая ее лоб. Потом его рот опять нашел ее  губы,  на  этот  раз
целуя ее нежно  и  ласково,  вновь  привыкая  к  ее  сладким  губам.  Покрыв
поцелуями все ее  лицо,  он  спустился  к  шее,  задержавшись  на  маленькой
ложбинке на ее горле, где крохотная жилка билась под его губами. Его длинные
пальцы запутались в ее мягких волосах, а другая рука  повернула  к  себе  ее
лицо.
   Он осторожно укусил ее за подбородок,  потом  поцеловал  уголки  ее  рта.
Велвет высунула свой язычок, чтобы лизнуть его, и, наслаждаясь  ее  любовной
игрой, он вступил в битву. Они дурачились и боролись  так  несколько  минут,
заново учась расслабляться в объятиях друг друга. Наконец он потерся носом о
ее ухо и провел по нему языком.
   - Ты восхитительна, дорогая, - прошептал он. Потом  его  рука  обняла  ее
грудь, и, перевернувшись, он нашел вторую ее грудь и приник  к  ней  губами.
Пока рука мяла и ласкала  одну,  губы  подвергали  утонченной  пытке  другую
грудь, ласково посасывая ее сосок. Постепенно он начал втягивать его  в  рот
целиком, нежно покусывая, пронзая всю ее маленькими стрелками желания.
   Велвет капризно пошевелилась под ним. Ее так давно  никто  не  любил.  На
какое-то мгновение она почувствовала себя предательницей, но по отношению  к
кому? К Акбару, с которым ее связывал брак и ребенок, или к Алексу,  который
был ее единственным мужем перед Богом и  совестью?  Это  слишком  запутанная
головоломка, чтобы быстро разобраться в ней, подумала она. Надо наслаждаться
тем, что происходит здесь и сейчас, а не в давно минувшем.
   Нетерпеливо пошевелившись, она выбралась из-под него и сказала:
   - Я хочу любить тебя, мой дорогой.
   - Ты и так любишь меня, Велвет, - ответил он, но она рассмеялась:
   - Нет, милорд. Пока что ты любишь меня. - Она толкнула его на подушки.  -
Теперь я буду любить тебя!
   Пока он пытался понять, что происходит, Велвет повернулась к нему  спиной
и, обхватив мужское копье одной рукой, склонила над ним голову и взяла его в
рот, продолжая другой нежно гладить  мошонку.  На  секунду  Алекс  застыл  в
изумлении. Он никогда не учил ее таким вещам! Где же  она  научилась  этому?
Следующим чувством, охватившим его, была волна жгучей ревности.  Акбар!  Она
научилась этому у него! Она зажала его член  нежными  губами  и  определенно
сводила его с ума, что, видимо, и было ее целью.
   - Боже! - Слово с хрипом вырвалось из его горла, его  гнев  улетучивался,
уступая место острому наслаждению, которое росло с каждым моментом.
   Ее язык лизал его член на всю длину, дразня его покрасневшую головку. Его
руки протянулись вперед, чтобы обхватить ее голову и поощрить  к  дальнейшим
ласкам, а она исступленно сосала, пока в его мозг и во  все  тело  вонзались
острые, как ножи, копья желания. Член его затвердел как каменный.
   Когда он больше уже не мог терпеть, готовый  взорваться  от  желания,  он
приказал ей сквозь стиснутые зубы:
   - Хватит, дорогая!
   Уложив ее на подушки, он опустил свою голову между ее ног.  До  этого  он
никогда не пробовал, какая она  на  вкус  там,  но  подумал,  что  если  она
научилась услаждать мужчину так,  как  она  только  что  сделала,  то  Акбар
наверняка познакомил ее и  с  другими  удовольствиями.  Он  нашел  маленькую
жемчужину ее женственности и, дотянувшись до нее языком, начал нежно  любить
ее. Он был счастлив, когда услышал мягкий стон экстаза,  вырвавшийся  из  ее
губ.
   - Тебе нравится так,  дорогая?  -  прошептал  он,  и  она  смогла  только
крикнуть "да", и ничего больше. Его язык продолжал  ласкать  ее  шелковистую
розовую плоть, пока она не застонала от желания.
   Господи, как же хорошо, подумала она, пока  ее  страсть  росла  и  росла.
Легкие, как перышко, прикосновения его языка и  губ  к  самому  сокровенному
женскому месту вели ее все дальше и дальше по дороге  желания,  так  далеко,
как она никогда еще не заходила.  Велвет  казалось,  что  и  она  не  сможет
выносить больше этой любви, но одновременно она думала, что не вынесет, если
он вдруг остановится. Она чувствовала, что сейчас потеряет сознание, но  это
ее не волновало. На мгновение она  мысленно  перенеслась  на  несколько  лет
назад, к самому началу их супружеской жизни. Тогда он тоже любил ее страстно
и нежно, но совсем не так, как сейчас. Его  страсть  была  так  велика,  что
казалось, испепелит их обоих. Наконец он поднял  голову,  с  мягким  смешком
подтянулся на руках и лег на нее сверху. Взяв свой пульсирующий член в руку,
он направил его в цель и ворвался в нее почти с яростью.  Вскрикнув,  Велвет
подняла  ноги,  обхватила  его  спину,  а  руками  шею,  и  так  вместе  они
раскачивались взад и вперед, как бы танцуя в ритме любви.
   - Я так долго  ждал,  дорогая,  чтобы  опять  очутиться  внутри  тебя!  -
простонал он в  пароксизме  страсти,  -  О  дорогой!  -  Она  почти  рыдала,
воспоминания об их прежней близости переполняли ее душу. - Люби меня еще! Ты
такой большой, мой дикий шотландец. Как ты наполняешь  меня!  Не  переставай
меня любить, Алекс! Не останавливайся!
   Он и не собирался. Несколько долгих чудесных минут они провели,  сплетясь
в самом интимном из брачных объятий. Потом, не в силах больше  сдерживаться,
они одновременно достигли райских вершин, и  он  как  бы  взорвался  в  ней,
выплеснув в нее свое желание.
   - О, Велвет, дорогая! О прелесть моя! - задыхался он, не в силах сдержать
чувства.
   Он упал на ее грудь, и она крепко прижала его к себе,  медленно  выплывая
из блаженства. "Неужели с  ним  всегда  будет  так,  или  это  просто  из-за
возбуждения, вызванного нашим воссоединением?" - подумала она про  себя.  Ее
пальцы пробежали по его прекрасным темным волосам, лаская его, любя  его,  и
он чувствовал ее прикосновения, все еще пребывая в состоянии ошеломления.
   Подняв голову, он посмотрел на нее,  и  Велвет  неожиданно  почувствовала
себя уютно, в безопасности. Улыбнувшись ему в ответ, она  мягко  поддразнила
его:
   - А чего это ты выглядишь таким довольным, мой дорогой супруг?
   - Что за женщину я взял себе в жены? - задумчиво спросил он.
   - Страстную, - быстро ответила Велвет, - и я не собираюсь  меняться,  мой
дорогой.
   - Господи, конечно же, нет! Боже, Велвет, я никогда даже не подозревал  в
тебе таких глубин.  Ты  зажгла  мою  кровь,  любовь  моя,  и,  зная  теперь,
насколько ты страстная, я буду самым ревнивым из мужей.
   - Я принадлежу не тебе, Алекс, я принадлежу самой себе, и ты  должен  это
запомнить. Я никогда не предам тебя, любовь моя, клянусь тебе. Но никогда не
надо обращаться со мной, как со своей собственностью.
   - Нет, Велвет, этой ночью я понял, что мы с тобой равны. Я могу  забывать
об этом время от  времени,  но  не  сомневаюсь,  что  ты  не  преминешь  мне
напомнить.
   - Конечно, мой дикий шотландец, не премину!  Он  рассмеялся  и,  лежа  на
спине, привлек ее к себе.
   - Ты не шутила, когда говорила, что нам пришло время обзаводиться семьей,
Велвет. Теперь я вижу, это - правда. Но ты вымотала из меня  все  силы.  Мне
надо немного отдохнуть.
   - Не сейчас, - ответила она и, выскользнув из его объятий, встала.
   Подойдя к камину, она сняла с  огня  маленький  котелок.  Налив  из  него
немного теплой воды в серебряную чашу, она вернулась к постели, прихватив  с
собой несколько мягких полотенец.
   - В Индии, дорогой  мой  муженек,  порыв  страсти  всегда  сопровождается
тщательным  омовением.  Когда  стрелы  Эроса  вновь  вылетят  из  его  лука,
сражающиеся стороны должны к этому быть готовы. - Обмакнув одно из полотенец
в чашу, она выжала его и начала обтирать его мужское естество. Закончив, она
нагнулась  и  поцеловала  его  член,  вновь  заставив  его   вздрогнуть   от
просыпающегося желания. - А теперь, - мягко сказала она, - ты должен сделать
то же самое мне. - Она протянула ему второе полотенце.
   Мыть ее интимные места, пока она стояла перед ним, как выяснилось, - одно
из самых сексуально волнующих действий,  которые  он  когда-нибудь  делал  в
своей жизни. Он нашел, что  ему  доставляет  истинное  наслаждение  работать
медленно, тщательно, еще раз проходя по уже изученной территории, пока  она,
рассмеявшись, не сказала:
   - Ты опять меня возбуждаешь, Алекс, а  цель  данного  мероприятия  совсем
другая. Поцелуй меня теперь, а потом мы отдохнем.
   Как зачарованный, он подчинился и поцеловал ее припухшую  розовую  плоть.
Но не в силах сдержаться, лизнул ее языком, что заставило  ее  взвизгнуть  и
отскочить назад. Рассмеявшись, он,  довольный  тем,  что  смог  восстановить
самообладание, отбросил полотенце и опять забрался в постель.
   Она скользнула в его руки, теплая и душистая, и положила  голову  ему  на
плечо. Скоро он услышал ее легкое, ровное дыхание и понял, что она  заснула.
Он же еще несколько минут пролежал без сна. Девушка, на которой  он  женился
три года назад, отошла куда-то так далеко, что он  едва  мог  ее  вспомнить.
Женщина же, появившаяся из  небытия,  была  окутана  восхитительной  тайной,
которую, как он подозревал, ему никогда не удастся раскрыть до конца.  Но  в
последующие годы, которые им предстояло провести вместе, он  будет  находить
много радости в том, чтобы открывать все новые и новые  части,  составляющие
головоломку по имени Велвет. Скоро заснул и Алекс.
   Велвет проснулась от поцелуев, которыми он  покрывал  ее  тело.  Довольно
что-то мурлыкая, она потянулась, проговорив:
   - Не останавливайся, любимый. Это так приятно! Он рассмеялся:
   -  Ты  стала  восхитительной  распутницей,  моя  юная  супруга.  Такой  и
оставайся. - Он поцеловал ее в губы,  его  язык  опять  проник  в  ароматную
пещеру ее рта, чтобы еще раз все там изучить. Сопротивляясь  его  вторжению,
она поиграла с его языком в прятки. На этот раз его желание росло  медленно,
так как он еще полностью не отошел от  их  последнего  совокупления.  Сев  и
подложив под спину подушки, он усадил Велвет между раздвинутых ног и еще раз
начал внимательно изучать чудесные линии и изгибы ее тела.
   Ее красота вновь поразила его.  Ее  чудесные  круглые  груди  так  хорошо
умещались в его ладонях; ее талия  была  так  тонка,  что  он  спокойно  мог
обхватить ее ладонями: тело ее было стройным и с  гладкой  кожей.  Ее  бедра
раздвинулись от  прикосновения  его  ищущих  пальцев,  и  она  опять  что-то
неразборчиво пробормотала. Она подняла ноги вверх,  позволив  ему  погладить
внутренние части ее бедер, от икр вверх. Алекс обнял  ее,  прижав  к  груди.
Губами он отодвинул в сторону ее роскошные каштановые волосы и, найдя мягкую
ложбиночку на обратной стороне ее шеи, запечатлел на  ней  несколько  легких
поцелуев.
   - Ты самая красивая женщина на этой земле, - прошептал он ей в ухо.
   Она улыбнулась, освещенная светом от камина, но он не видел ее улыбки.
   - А разве твоя любовница Аланна Вит  не  красивая,  милорд?  -  шаловливо
спросила она.
   - Аланна не была в моей постели вот уже много месяцев, Велвет.
   - Но она продолжает жить в Дан-Броке, так мне говорили.
   - Я предложил ей на выбор: вернуться в Англию или остаться  жить  в  моей
деревне Брок-Эйлен вместе с ее дочерью.
   - Ее дочерью? - Велвет съежилась.
   - Она уверяет, что ребенок мой, и, по всей видимости, так оно и  есть,  -
ответил он, боясь каждого произносимого слова. Но надо все  сказать,  прежде
чем они доберутся до Дан-Брока. Аланна  все  еще  никак  не  могла  пережить
выдворение из замка и при  первом  же  удобном  случае  попытается  устроить
жуткий скандал.
   - Сколько сейчас ребенку? - спросила Велвет.
   - Год или около того, - ответил он. Она чуть не рассмеялась  над  иронией
судьбы. Ее заставили отказаться от своей обожаемой дочери, убедив,  что  это
необходимо. Она должна вернуться к роли добропорядочной  христианской  жены.
Сожительнице же ее мужа, однако, было позволено оставить себе свое  дитя,  и
никто, похоже, не осуждал ее за это.  Аланна  Вит  сможет  вырастить  своего
ребенка, она  же,  Велвет,  графиня  Брок-Кэрнская,  не  может  даже  никому
признаться, что у нее есть ее Ясаман, из боязни оскорбить своего мужа и  его
родственников. Сердце вдруг остро  заболело  из-за  дикой  несправедливости.
Пересилив себя, она глубоко вздохнула и сказала:
   - Мне было бы легче, если б эта девица вернулась в Англию, Алекс.  Нельзя
ли как-нибудь ее заставить уехать?
   - Я постараюсь, дорогая, - пообещал он, с облегчением поняв, что  она  не
собирается устраивать сцен. - Но Аланна очень упряма, а я  чувствую  себя  в
ответе за маленькую Сибиллу. - Он крепко прижал ее к себе.  -  Черт  побери,
Велвет, я не хочу сейчас говорить об этом! Я хочу еще раз заняться  с  тобой
любовью, дорогая. Меня всего разрывает от желания, когда я оказываюсь  рядом
с тобой.
   Она и сама чувствовала, что он созрел для любви, так как ощущала на своих
бедрах его  горячее  копье.  Она  сделала  глубокий  вдох,  чтобы  ее  груди
поднялись в его руках, и плотнее прижалась к  нему,  откинув  голову  назад,
чтобы посмотреть ему в лицо.
   - Знаешь, чего я хочу, Алекс?  -  спросила  она.  Когда  он  отрицательно
покачал головой, она продолжила:
   - Когда-то ты сказал, что я  напоминаю  тебе  котенка,  но  этот  котенок
теперь уже вырос и превратился в кошечку и, как все кошки, любит, когда  его
гладят по спинке. Погладь меня, Алекс. Погладь свою маленькую кошечку.  -  И
она выскользнула из его рук и легла спиной кверху на постель рядом с ним.
   Она выглядела невероятно соблазнительной, лежа на животе  и  опершись  на
локти,  с  ее  округлыми  грудями,  свисающими,  как  спелые  яблоки,  и  ее
прелестной попкой, возвышающейся, как два холма. Он  в  экстазе  пожирал  ее
глазами в  неверном  свете  затухающего  камина,  отбрасывавшего  золотистые
отблески на ее роскошные формы. Он протянул руку и,  откинув  в  сторону  ее
волосы, сначала нежно гладил ее затылок и шею, а затем провел рукой по  всей
длине ее стройной спины, чтобы в конце поласкать ее ягодицы. Их нежная  кожа
оказала на него такое же возбуждающее действие, как и ее чудесные груди.
   Велвет теперь лежала ничком, раскинув руки и ноги. Не в силах сдержаться.
Алекс лег на нее сверху и принялся дразнить ее, целуя в шею и слегка  дуя  в
ухо, пока она не начала извиваться всем телом под ним. Потом он прошептал:
   - Признайся, что ты уже хочешь меня, Велвет. Она рассмеялась:
   - Ты слишком нетерпелив, Алекс. Наверное,  мне  надо  научить  тебя,  что
половина всего удовольствия сокрыта в ожидании, мой дорогой. А правда в том,
что уже хочешь меня ты.
   Он был удивлен ее откровенностью, и она знала это.
   - Ты и правда хочешь,  чтобы  опять  вернулся  этот  прелестный  ребенок,
Алекс? Который постоянно сопротивлялся тебе и  лежал  как  колода,  пока  ты
занимался с ним любовью?
   Он с минуту подумал, а потом со смехом ответил:
   - Нет, дорогая, не хочу! Это дитя было прелестно, но  Боже!  Мне  гораздо
больше нравится та бесстыдная  распутница,  в  которую  ты  превращаешься  в
постели. Меня, правда, немного задевает, что всем этим штучкам  тебя  научил
другой мужчина, но я все равно люблю тебя.
   - Запомни раз и навсегда, Алекс: тогда Акбар был моим законным  супругом.
Я же не спрашиваю тебя, где ты научился быть мужчиной, и  не  возмущаюсь  по
поводу тех женщин, которые обучали  тебя  этому  искусству.  Нечего  и  тебе
возмущаться. Акбар далеко, он ушел из моей жизни, а тебе достались все плоды
моего просвещения и его умения. А теперь, черт побери, слезай  с  меня,  мой
дикий шотландец, пока своим весом ты не переломал мне все кости!
   Он скатился с нее, проговорив:
   - Тогда давай попробуй переломать мне кости твоим весом. Она тут же ловко
уселась на его бедрах, широко раздвинув ноги и мягко улыбаясь  ему  прямо  в
лицо. Он начал гладить ее соски, легонько их пощипывая, пока они не налились
и не выдались вперед, как маленькие шипы. Наблюдая  из-за  прищуренных  век,
как растет ее желание, он крепко  ущипнул  каждый  ее  сосок,  заставляя  ее
трепетать и плотнее прижиматься к нему самым  эротическим  образом.  Дыхание
вырывалось из ее губ короткими, резкими толчками.
   - А теперь, моя распутная супруга, - тихо проговорил Алекс,  -  я  покажу
тебе, что есть еще много вещей, которым тебе предстоит научиться  и  которым
ты можешь научиться только у меня и ни у какого  другого  мужчины.  Откинься
назад, Велвет, на локти.
   Когда она сделала, как  он  велел,  он  поднял  свой  тяжелый  и  крепкий
любовный инструмент и начал водить его концом по ее подрагивающей  маленькой
жемчужине.
   У Велвет глубоко в горле перехватило дыхание, и она застонала,  когда  по
ее  телу  побежали  маленькие  огоньки  чистого  желания.  Это  была   самая
сладостная  пытка.  Она  легонько  дрожала,  чувствуя,  как   он   медленно,
чувственно ласкает ее, но когда она попробовала немного передвинуться, чтобы
он мог войти в нее, он удержал ее.
   - Нет, девочка. Еще нет. Я скажу, когда будет пора.
   - Я.., я не могу этого больше выносить, Алекс... - Ее голос тоже дрожал.
   - Нет, дорогая, можешь и еще потерпишь, или я не смогу подарить тебе всей
той сладости, которой ты так жаждешь. Разве ты сама не говорила, что желание
- это часть занятий любовью? - Он опять начал гладить ее.
   Велвет думала, что сейчас умрет от удовольствия, которое будили в ней его
прикосновения. Посмотрев вниз, она увидела покрасневшую головку  его  члена,
готовую лопнуть от страсти, двигающуюся вниз и  вверх  в  самом  фонтане  ее
желания, увлажнившемся ее любовным соком. Она  чувствовала,  как  парит  над
пропастью, каждое движение подводило ее все ближе  к  раю.  Наконец  она  не
смогла выдержать больше ни секунды и, тихонько вскрикнув, сорвалась с  этого
обрыва, погружаясь в чистое наслаждение.
   - Молодец, девочка, хорошо, - одобрил он ее. Когда голова Велвет  немного
прояснилась, он все еще играл с ней, и она почувствовала, что желание  опять
начинает нарастать в ней.
   - О, Алекс! - всхлипнула она.
   - Не пытайся держать себя в руках, Велвет, - сказал он. - Пусть все  идет
как идет. Дай мне доставить тебе как можно больше наслаждения, прежде чем ты
доставишь его мне.
   На этот раз для нее и правда было слишком много, и она упала  вперед,  но
он подхватил ее в свои  объятия.  Перевернув  Велвет  на  спину,  он  широко
раздвинул ей ноги и ввел в нее свой дрожащий, весь блестящий от ее любовного
сока член. Последовавший вслед  за  этим  ее  крик  удовлетворения  чуть  не
заставил его потерять контроль над собой, но  он  быстро  собрался  и  начал
долгими, медленными толчками входить и выходить из нее.
   - О, Алекс! - теперь уже кричала она чуть ли не во весь голос. -  Как  же
вкусно! Так  вкусно,  дорогой  мой!  -  Ее  ногти  чертили  борозды  на  его
напряженной спине.
   Скорость его движений выросла, и он поднялся над ней на вытянутых  руках,
стараясь как можно глубже проникнуть в ее ждущее тело.  Он  чувствовал  себя
всемогущим! Она подводила его к вершинам блаженства, которых  он  раньше  не
знал, стараясь попасть в один ритм с ним, каждый раз  высоко  поднимая  свой
зад, чтобы глубже принять его в себя. Закинув, как и в предыдущий раз,  ноги
ему на талию, руками она гладила его спину, впиваясь в  его  тугие  ягодицы,
пронзая его острыми стрелами желания.
   - Господи, Велвет! - застонал он, переходя  от  блаженства  к  состоянию,
близкому к умопомешательству.
   - Да, мой дикий шотландец! - дышала она ему в ухо. - Люби меня! Люби меня
сильнее!
   Никто из них так и не запомнил, чем закончились  эти  страстные  объятия,
так  как  Велвет,  достигнув  самой  вершины  наслаждения,   провалилась   в
беспамятство, так было велико ее  желание.  Что  до  Алекса,  он  не  помнил
ничего. Не имея больше сил, он излился в нее, после чего скатился с ее  тела
на кровать, и это было его последним осознанным действием.

***

   Велвет проснулась продрогшей  и  измученной.  В  комнату  только  начинал
проникать серый свет раннего утра. Рядом с