й, был, как всегда, элегантен и красив, но  его  манеры
были так же оскорбительны и невыносимы для Скай, - Немедленно уберите  руки,
Дадли! Я приехала сюда потому, что королева имеет на меня  особые  виды,  и,
если вы осмелитесь снова приставать ко мне, я устрою самый ужасный  скандал,
какого еще не видел этот двор! На этот раз, свинья, меня защитит лорд Берли!
- Она скинула его руку со своей талии. - Вы испортите мне платье!
   - А что же это у Бесс за особые виды на вас, дорогая Скай? - Казалось, ее
гнев нисколько не задел его.
   - Скоро узнаете, лорд. А теперь извините, меня ожидают у королевы.
   - Я провожу вас, - сказал он, беря ее под руку. Она  не  отказала  ему  в
этой милости, так как  понимала,  что,  как  только  станет  известно  о  ее
помолвке, Дадли придется отстать. Они молча  дошли  до  дверей  апартаментов
королевы, которые при их приближении  широко  распахнула  личная  стража  ее
величества. Среди присутствующих Скай  узнала  только  двух  женщин:  Леттис
Кноллиз и леди Элизабет Клинтон, урожденную Фицджеральд. Леди  Клинтон  была
графиней Линкольн, и в ее свите состоял пажом второй сын Скай, Мурроу.
   Внезапно вперед выступил маленький золотоволосый мальчик в бледно-голубом
бархатном костюме с серебряными кружевами. - Добрый вечер,  мама!  -  сказал
он.
   - Добрый вечер, Робби, - ответила Скай, пожирая сына глазами. Ей хотелось
обнять его, но она не могла сделать это при всех.
   - Скай! - К ней подошла Леттис Кноллиз. - Как я рада снова видеть тебя! -
Ее глаза скользнули по Дадли с легким упреком.
   Вот оно как обстоит теперь дело, подумала заинтригованная Скай.
   - Леттис, дорогая, я тоже рада видеть тебя! - И она слегка повернулась. -
Как поживаешь. Бет? Леди Клинтон кивнула:
   - Отлично, и твой Мурроу - просто прелесть, Скай. У меня никогда не  было
такого изящного и воспитанного пажа. Надеюсь, ты разрешишь мне оставить  его
у себя еще немного?
   - Он пишет, что счастлив, - ответила Скай, - я не  вижу  причин  забирать
его из-под твоей опеки. Бет. Ему просто повезло, что  он  оказался  в  таком
прекрасном доме. Надеюсь, я смогу видеть его, пока нахожусь при  дворе?  Мое
пребывание здесь не будет долгим.
   - Дай мне знать, когда  захочешь  увидеть  его,  -  сказала  сочувственно
Элизабет Клинтон.
   - Дражайшая Скай! -  Все  присутствующие  повернули  головы  к  Елизавете
Тюдор. Скай низко поклонилась королеве и присела в глубочайшем реверансе.  -
Мы приветствуем вас, дражайшая Скай, - сказала королева.
   - Я так признательна вам, что вы разрешили мне вернуться ко  двору,  ваше
величество, - ответила Скай  выпрямляясь.  Бесс  Тюдор,  на  ее  взгляд,  не
слишком постарела и выглядела элегантно и молодо.
   - Пройдемте в мой кабинет, Скай, - сказала Елизавета, -  остальные  пусть
ожидают здесь.
   Женщины удалились в маленькую комнату, где находилась  личная  библиотека
королевы. Елизавета уселась в кресло, жестом указав Скай на кресло напротив.
   - Вы знаете, почему я здесь, ваше величество, - начала Скай.
   - Знаю. Вы желаете, чтобы я подтвердила права юного лорда Патрика  Бурка,
чтобы англичане из Дублина не захватили земли Бурков теперь,  когда  в  роду
Бурков нет взрослого мужчины, который бы защищал их.
   Скай кивнула.
   - Желаете ли вы оказать мне взаимную услугу? - спросила королева.
   - Я всегда была  преданнейшим  слугой  вашего  величества,  -  последовал
ответ.
   - Даже захватывая мои торговые суда, - сухо сказала Елизавета.
   - Это не доказано, - быстро ответила Скай.
   - Ха! - хмыкнула королева. - Это привлекательное  животное,  де  Мариско,
спас тогда вашу шею, Скай. Но я знаю, что это были вы!  За  этим  скрывалась
ловкая женская ручка. Это  было  великолепно  сделано,  и  при  этом  весьма
разорительно для меня. Мужчины более прямы, дражайшая Скай. - Она пристально
посмотрела на Скай. - Желаете ли вы поехать в  Бомон  де  Жаспр  в  качестве
невесты герцога?
   -  Я  не  хотела  бы,  ваше  величество,  но  поеду.  Я  поеду,  если  вы
гарантируете права моего сына.
   - Вы понимаете, что от вас потребуется собирание, а  потом  передача  нам
интересующих нас важных сведений, которые вам удастся получить  относительно
Франции, Испании, папских государств и Священной Римской империи?
   - Понимаю, ваше величество. Королева кивнула:
   - Тогда я подтвержу права вашего ребенка, мадам. Сесил сказал мне, что вы
желаете, чтобы ваш дядя, старый епископ Коннотский, был опекуном.
   - Да, ваше величество. Он добрый человек и одновременно мудрый.
   - Отлично, - сказала королева, - я не нахожу причин для отказа. Герцог де
Бомон, несомненно, будет поражен, когда увидит, сколь прекрасную  невесту  я
выбрала для него. Слишком часто  невесты,  избранные  для  глав  государств,
разочаровывают своих женихов.
   - И слишком часто эти женихи разочаровывают невест, - последовал ответный
удар. Королева снова хихикнула:
   - Помню, как прибыла четвертая жена моего  батюшки,  Анна  Клевская.  Она
была намного толще, чем вы могли бы представить себе по ее портрету,  и  при
этом постоянно покрывалась красными пятнами, когда нервничала.  Обе  стороны
невзлюбили друг друга с самого начала, и  батюшка  был  в  гневе  на  своего
художника, Ханса Гольбейна, сделавшего портрет принцессы Клевской.  Конечно,
мой отец тоже не был подарком, он слишком растолстел и был  к  тому  же  уже
далеко не молод, чего сам, впрочем, не замечал. Он  страдал  от  подагры  и,
особенно когда его правая нога болела, становился очень  раздражительным.  К
несчастью, в момент ее приезда  у  него  как  раз  был  такой  приступ.  Они
развелись очень быстро. -  Королева  улыбнулась  при  воспоминании  об  этой
давней истории и сказала:
   - Пора переходить к танцам, дражайшая Скай. Сегодня вечером мы представим
вас племяннику герцога, Эдмону де Бомону. Он будет эскортировать вас в Бомон
де Жаспр. Вы найдете его чрезвычайно интересным.
   - Я не могу покинуть Лондон до  возвращения  сэра  Роберта  Смолла,  ваше
величество. Он должен прибыть в этом месяце из весьма удачного плавания. Его
передовое судно уже в Плимуте, и я узнала, что  товары,  находящиеся  в  его
трюмах, намного увеличат содержание казны вашего величества.
   Елизавета Тюдор улыбнулась:
   - Вы можете не покидать нас до возвращения  сэра  Роберта.  У  вас  будет
время для переговоров с ним. Я знаю, какая вы деловая женщина.
   Она взяла Скай под руку, и они вместе вышли из библиотеки.
   - Леди! Дадли! Начнем! Мои ноги чешутся от  желания  потанцевать,  а  уже
поздно.
   Общество во главе с  королевой  проследовало  по  коридорам  Уайтхолла  в
большой зал с обтянутыми тканью стенами и  паркетным  полом.  Музыканты  уже
сидели наготове в углу комнаты на небольшом возвышении. Елизавета и ее свита
прошли по  залу  вдоль  выстроившихся  в  ряд  и  кланяющихся  придворных  к
позолоченному трону, водруженному в конце зала. Королева воссела на  лежащую
на нем подушку красного бархата и указала Скай на  одно  из  низких  кресел,
предназначенных для почетных дам, сбоку  от  трона.  Остальные  дамы  быстро
расселись по своим местам, но одной  пришлось  встать  за  троном  королевы.
Придворные начали подходить  к  королеве  для  приветствия.  Некоторые  были
знакомы Скай, другие -  нет,  и  она  не  уделяла  большого  внимания  этому
шествию, которое очень быстро наскучило ей. Двор вообще утомлял ее. И только
когда к королеве подошел человек, о  котором  мажордом  объявил:  "Эдмон  де
Бомон", - она оживилась и посмотрела на незнакомца.
   Ее расширившиеся синие глаза выдали то удивление  и  потрясение,  которое
она испытала: к ней приближался один из самых красивых мужчин,  которых  она
когда-либо видела. Но при этом  он  был..,  карликом!  Его  фигура  не  была
уродливой, как это часто бывает у карликов, он был отлично сложен и одет  по
последней моде. Его  парчовый  камзол  расшит  золотистыми  бриллиантами,  а
воротник и рукава  отделаны  золотыми  кружевами.  Короткие  бриджи  подшиты
жестким конским волосом и оттопыривались по моде.  Чулки  -  из  золотистого
шелка, также  усыпанные  бриллиантами  и  маленькими  черными  бусинками,  а
башмаки на плоской подошве - из золотистой кожи с черными розочками.  Костюм
довершала короткая  пелерина  из  черного  бархата  с  парчовой  подкладкой,
опушенная  чернобуркой.  У  пояса  висел  золотой  кинжал,   укороченный   в
соответствии с его фигурой и усыпанный рубинами и алмазами.
   Подойдя к трону Елизаветы, он ловко поклонился и  неожиданно  для  своего
роста пробасил:
   - Ваше величество!
   - Добро пожаловать, Эдмон де Бомон, - сказала Елизавета. - Надеюсь,  ваше
пребывание в Англии будет приятным.
   - Английское гостеприимство известно повсюду, ваше величество, -  отвечал
он.
   - Леди Бурк, подойдите сюда, -  позвала  королева.  Скай,  поднявшись  со
своего низкого сиденья,  подошла  к  трону.  -  Месье  де  Бомон,  позвольте
представить вам леди Скай Бурк, которая согласилась направиться в  Бомон  де
Жаспр как невеста вашего дяди.
   По залу пронесся шепот удивления.
   Скай присела перед Эдмоном де Бомоном, замечая  с  некоторым  удивлением,
что, по мере того как она наклонялась,  ему  открывалась  ясная,  почти  что
неприличная картина ее грудей.  Выпрямившись,  она  услышала,  как  он  тихо
произнес:
   - Мой дядя будет очень, очень рад, ваше величество.  Скай  покраснела  до
корней волос, но когда ее глаза встретились со взглядом  Эдмона  де  Бомона,
она увидела, что, несмотря на  вежливое  и  серьезное  выражение  лица,  его
фиалковые глаза смеялись.
   - Могу лишь надеяться, что  ваш  дядя  столь  же  очарователен,  как  его
племянник, месье де Бомон, - ответила она.
   -  Не   думаю,   что   в   отношении   дяди   Фаброна   применимо   слово
"очаровательный", - сказал Эдмон, но его глаза по-прежнему смеялись.
   - О Боже! - вымолвила Скай невольно и закусила губу от стыда.
   Эдмон де Бомон рассмеялся:
   - Вы всегда столь искренни, леди Бурк?
   - Наша дорогая Скай очень скромна, не так ли, Дадли? - заметила королева.
   - Разумеется, ваше величество,  -  ответил  Дадли,  -  леди  Бурк  всегда
говорит то, что думает. Это наиболее запоминающаяся  и  часто  стимулирующая
черта ее характера, месье де Бомон.
   Скай послала ему взгляд, полный неприкрытой злобы, который Эдмон де Бомон
не преминул заметить. Отчего, удивился он,  эта  дама  так  ненавидит  графа
Лестерского? Возможно, он стремится  оттолкнуть  ее?  Вряд  ли,  подумал  де
Бомон. Женщины ее типа не гоняются за такими хлыщами, как лорд Дадли.
   - Ступайте с месье де Бомоном, дражайшая Скай, так  как  вы,  несомненно,
хотите задать ему немало вопросов о вашем будущем доме, - с деланно скромной
улыбкой сказала королева.
   Скай вышла вперед  и  приняла  протянутую  руку  Эдмона  де  Бомона.  Они
поклонились королеве и пошли через зал к  выходу.  Скай  и  Эдмон  де  Бомон
представляли почти комическую пару, так как кавалер был ростом один метр,  а
в Скай даже без обуви было 170 сантиметров. Однако никто не  осмелился  даже
хихикнуть, поскольку королева была деспотом,  когда  дело  касалось  хороших
манер, а этот коротышка был ее почетным гостем.
   - И вы действительно желаете задать мне много вопросов, леди Бурк?
   Скай секунду подумала, а затем сказала:
   - Думаю, мне следует это сделать, месье. Я  только  начинаю  привыкать  к
мысли о браке с вашим дядей.
   Эдмон де Бомон провел ее к  алькову.  Она  села.  Он  взял  два  кубка  с
охлажденным белым вином с подноса слуги. Вручив один из них ей, он сел к ней
лицом и принялся с интересом разглядывать ее.
   - Вы не желаете выходить замуж за моего дядю?
   - У меня нет выбора, месье. Я должна подчиняться королеве.
   - Есть ли другой джентльмен, за которого бы вы хотели выйти замуж?
   - Нет, месье де Бомон, никого нет. Мой муж умер всего два месяца назад, и
я буду всю оставшуюся жизнь хранить траур по Найлу.
   Он сделал большой глоток. Хорошо, что у нее  никого  нет.  Возможно,  она
сможет полюбить его дядю и они будут счастливы. Один Бог знает, от  скольких
неприятностей это  избавит  его.  Его  двоюродный  брат,  Гарнье  де  Бомон,
единственный выживший ребенок его дяди, -  полудурок,  так  что  дядя  будет
вынужден назначить наследником Эдмона. Но,  став  герцогом  де  Бомоном,  он
должен будет жениться, а какая девушка захочет его? Сколько мужчин и  женщин
издевались над ним из-за его роста! Его физический недостаток  не  отразился
на его уме, но умом Эдмона де Бомона никто не интересовался: ведь он карлик.
   Но эта экзотическая прекрасная женщина, кажется, не забавлялась и не была
смущена его ростом, она разговаривала с ним просто и бесхитростно. Он  снова
взглянул на нее и тихо сказал:
   - Я сочувствую вашему горю,  леди  Бурк.  -  И,  решив  переменить  тему,
спросил:
   - Есть ли у вас дети? Улыбка озарила ее лицо, и она ответила:
   - У меня четыре сына и две дочери.
   - Им понравится  Бомон  де  Жаспр,  -  уверил  он  ее,  -  климат  у  нас
прекрасный, и ваши дети вволю насладятся морем.
   - Мои дети не поедут со мной, месье.
   - Но почему? -  удивился  он,  понимая  теперь,  откуда  такая  печаль  в
волшебных голубых глазах.
   - Мой старший сын Эван должен находиться на своих землях, месье. Его брат
Мурроу - паж у графини Линкольн  и  должен  остаться  при  дворе,  если  ему
суждено получить  земли  и  собственное  пэрство.  Мой  третий  сын  -  граф
Линмутский. Он любимый паж королевы, это тот мальчик, что  стоит  справа  от
нее. Моему младшему сыну, лорду Бурку, всего  два  с  половиной  месяца.  Он
также должен остаться на своей земле, да и слишком он мал  для  путешествий.
Мои дочери также остаются здесь. Виллоу  девять  лет,  она  наследует  моему
партнеру по делам сэру Роберту Смоллу. Дейдре всего год и четыре месяца,  и,
как и ее маленький брат, она слишком мала для поездки.
   - Не понимаю, леди Бурк, почему вы согласились на  этот  брак,  -  сказал
Эдмон де Бомон. - Мне говорили, что вы сказочно богаты, у вас много земель и
денег, и, оказывается, у вас такие маленькие дети. Надеюсь, вы не относитесь
к числу женщин, которые гонятся за громким титулом?
   - Если бы я имела право выбора, месье де Бомон, и если бы  ваш  дядя  был
самим императором Священной Римской империи, и то бы я не пошла за него.  Но
королева хочет, чтобы я сделала это, и я должна выполнить ее приказ.
   - Но почему?
   - Потому что я ирландка,  месье  де  Бомон,  и  англичане  завоевали  мою
родину. Я согласилась выйти замуж за вашего дядю,  потому  что  в  противном
случае земли моего маленького сына будут  разделены  среди  англо-ирландцев,
этих английских наймитов. Я реалистка, месье де Бомон, - продолжала Скай,  -
и я не надеюсь выиграть сражение с англичанами, ибо, к  сожалению,  ирландцы
не способны объединиться. Иначе англичан не было бы на нашей родине.
   У меня же есть долг перед моими детьми и памятью их отцов. Я ответственна
за земли четырех  семей,  огромные  капиталы  и  целый  флот.  Неужели  ради
какого-то идеала я пущу по миру себя и своих детей? Разумеется, нет.
   - Мадам, я начинаю сомневаться, подходите ли вы для моего дяди.
   - Почему же нет? - улыбнулась Скай. - Из-за того, что я искренна, месье?
   - Мой дядя привык к женщинам более мягкого типа, - улыбнулся он в  ответ,
и она подумала, что у него очень приятная улыбка.
   - Если вы сообщите Елизавете, что я не подхожу вам, - сказала  она  более
серьезным тоном, - она поинтересуется тем, что вызвало ваше  неудовольствие,
месье. А это может поставить в опасность  жизнь  моего  сына,  лорда  Бурка.
Уверяю, я буду женщиной именно того типа,  в  котором  нуждается  ваш  дядя.
Говорят, что он стар и не слишком здоров. Я буду нежно ухаживать за ним.
   - Кто наговорил вам, что мой дядя стар, леди Бурк? - Эдмон де  Бомон  был
удивлен. - Дяде Фаброну всего сорок пять, и он в прекрасном здравии. - По ее
лицу он понял, что она потрясена. - Боже, они солгали  вам,  чтобы  добиться
вашего согласия?!
   Она побледнела, и он положил свою приятно теплую руку  на  ее  сжавшиеся,
дрожащие ладони.
   - Лорд Берли сказал, что ваш дядя стар и болен. И  что  я  вернусь  домой
через год, максимум через два, О Боже, мои дети! Я никогда их не увижу!
   - Это чудовищно! - Эдмон де Бомон не был противником брачных сговоров, но
эту женщину использовали самым возмутительным образом.  ;  -  Я  поговорю  с
королевой лично, - сказал он. - Вы не можете так оставить ваших детей!
   - Нет! - Ее голубые глаза расширились от страха. -  Месье  де  Бомон,  не
говорите об этом никому! Вы не окажете  мне  услуги,  а  я  потеряю  все.  Я
смирилась со своей участью, и вы должны смириться со своей.
   Теперь она охватила своей рукой его крошечные ручки.
   - Прошу вас, месье, - умоляла она.
   - Мадам, я ваш самый преданный слуга, - ответил он. - Да будет  так,  как
вы желаете. Я буду вашим другом.
   - Вы уже мой друг, месье де Бомон, и так как вы друг,  то,  я  думаю,  вы
можете  называть  меня  просто  Скай.  -  Она  успокоилась,  поверив  в  его
благородство.
   - С удовольствием, Скай, если только вы будете называть меня Эдмоном.
   На  противоположном  конце  комнаты  Роберт  Дадли,   ухмыляясь,   шептал
королеве:
   - Посмотрите, как мило она болтает с этим гномом! Меня тошнит от этого! А
герцог, случайно, не карлик?  Забавно  было  бы,  Бесс!  Наверное,  они  оба
соответствовали бы одному Джеффри Саутвуду.., или Найлу Бурку! -  Он  гнусно
захихикал.
   - Не ревнуете ли вы, лорд? - резким тоном оборвала его  королева.  -  Мне
казалось, вы  уже  преодолели  страсть  к  леди  Бурк.  Не  испытывайте  мое
терпение, Роберт. Я была к вам очень благосклонна,  и  так-то  вы  отвечаете
мне!
   - Я восхищаюсь вами, Бесс! Вы это знаете, но вы же не  выходите  за  меня
замуж. Я всего лишь только мужчина, мадам!
   - Фи, Роб, потише, -  оборвала  его  королева,  -  на  нас  смотрят.  Что
касается герцога де Бомона, то он  не  карлик.  Его  племянник  показал  мне
портрет, который  он  прислал  для  предполагаемой  невесты.  Это  достойный
джентльмен. Леди Бурк не будет несчастна в Бомон де Жаспре.
   - Она исчезнет из виду, - ответил Дадли, - меня вы не проведете, Бесс.  Я
слишком хорошо вас знаю. Для вас она - враг. Посылая ее в Бомон де Жаспр, вы
избавляетесь от этого врага.
   - И получаю шпиона во Франции, Испании и  папских  государствах,  -  тихо
сказала королева. - Не сомневаюсь, что леди Бурк услышит немало  интересного
и расскажет это нам.
   - Боже, Бесс, - восхищенно протянул лорд Дадли, - вы просто чудовище!
   Королева игриво улыбнулась графу Лестерскому:
   - Потанцуйте со мной. Роб, и  мы  обсудим,  какой  бы  свадебный  подарок
преподнести леди Бурк.
   Когда Скай и Эдмон де  Бомон  созерцали  весело  несущихся  в  танце  под
задорную мелодию королеву и лорда Дадли, к ним подсел Уильям Сесил.
   - Итак, вы подружились с де Бомоном, леди Бурк. И вы, месье, увидели  тот
уникальный дар, который мы посылаем вашему дяде. Будет  ли  он  удовлетворен
им?
   - Как может быть иначе, лорд Берли!
   - Королева желает, чтобы вы, леди Бурк, отплыли в конце апреля. С вами  и
свитой поедет месье де Бомон.
   - Королева обещала мне, что я могу остаться в Англии до тех пор, пока  не
вернется сэр Роберт, милорд. До этого момента  я  не  поеду!  К  чему  такая
спешка? Я могу поехать в середине мая. Мне нужно уладить дела с  приданым  -
мои  английские  платья  совершенно  непригодны  для  теплого  климата.   Не
собираетесь же вы отправить меня к герцогу в одной рубашке?
   Эдмон  де  Бомон  хмыкнул,  увидев  растерянность  на  лице  королевского
государственного секретаря и казначея.
   - Большой спешки нет, лорд Берли, - сказал Эдмон, - мой  дядя  совершенно
здоров, и портрет леди Бурк, который я пошлю ему завтра, еще  более  укрепит
его дух. Если мы отправимся в середине мая, как предлагает Скай, мы будем  в
Бомон де Жаспре  в  июне,  а  это  идеальное  время  для  бракосочетани