на не учла того, что успешной продажей технологии
сверхускорений  она  подстегнет  процессы,  весьма  далекие  от  ее  научных
интересов. К примеру, космическую потасовку.
   Эта фраза была мне не очень понятна, однако  я  вполне  почувствовала  ее
дурной смысл, словно предчувствие плохой  погоды.  Ощущая  на  себе  взгляды
Скеннера и Мэрит, которые пытались делать выводы по моему лицу, я напряглась
и попыталась развить предложенную мне мысль до чего-нибудь более  понятного.
Враждующие галактические группировки плюс  сверхтехнология,  плюс  одержимые
ученые...
   - Все это в итоге является неплохой подпиткой для безумия.
   Спок надул губы и задумчиво кивнул.
   - Подходящее сравнение. Космическая потасовка - это  разговорный  термин,
но все же довольно точный. Морни явно недооценивает серьезности  последствий
своих действий. Когда начнутся космические войны, жизни отдельных обитателей
Галактики не будут  представлять  интереса,  и  мир  станет  не  более,  чем
словесной трескотней. На самом деле Морни приговорила себя и  других  членов
своей команды к насильственной смерти.
   - А Бома  хотел  воспрепятствовать  этому,  но  не  получил  поддержки  у
остальных?
   - Вкратце - да. Бома обратился к капитану Кирку, потому что он...
   - Имел те же основания, что и Пол Берч, когда он решил  расстроить  планы
Риттенхауза, - догадалась я. - Он знал, что на Кирка можно положиться в этой
ситуации, и тот не станет болтать лишнего. Я права?
   - Именно так. Он также хорошо представляет себе  последствия  космических
потасовок. Десяток войн, даже мелких, способен разрушить  хрупкую  структуру
теперешнего внутригалактического равновесия. Если технологией сверхускорений
завладеют враги, сразу же изменится баланс сил.
   Владелец  технологии,  кем  бы  он  ни   был,   приобретет   колоссальные
экономические и военные рычаги давления на других.
   - Неужели это  настолько  серьезный  технологический  прорыв?  -  спросил
Маккой. Спок нахмурился - На бытовом уровне - несомненно так. А  в  деталях:
Морни со своей командой провели успешные исследования по  проблеме  методики
сверхвысокой очистки трилития от дилития Он замолчал и уставился на Маккоя Я
наблюдала за тем, как они обменялись взглядами, как это же сделали Скеннер и
Мэрит. Спок что-то негромко заметил  Маккою  и  теперь  ожидал  его  ответа.
Очевидно, сейчас он отомстил доктору за недавние насмешки  и  с  нетерпением
ждал, пока Маккой проявит свое полное незнание предмета разговора.
   Маккой неловко переменил ногу, надул губы и осмотрелся.  В  конце  концов
доктор не выдержал.
   - Ладно, - огрызнулся он. - Продолжайте.
   - Трилитий, - продолжил Спок, скрывая свою победу и тем самым зарабатывая
себе лишние очки, - существовал только в теории до самого последнего момента
как  потенциальный   источник   энергии   для   двигателей,   обеспечивающих
сверхускорение. Доктор Морни четыре года назад с успехом синтезировала его в
форме твердого вещества, но оказалось, что он может  существовать  только  в
среде мощных  потоков,  состоящих  из  комбинации  "вещество  антивещество".
Другими словами, как только  установка  отключается  от  источника  питания,
трилитий мгновенно распадается. В прошлом году Морни, Перрен, Бома  и  Сарда
совместно изобрели механизм, позволяющий удерживать трилитий  на  протяжении
рабочего  цикла  двигателя  уже   без   присутствия   потоков   вещества   и
антивещества. А это,  доктор,  уже  нечто  большее,  чем  просто  новый  тип
двигателя.
   Спок  говорил,  тщательно  выбирая   слова,   ощущая   всю   запутанность
сложившейся ситуации. От нас  требовалось  попытаться  разобраться  во  всех
мелочах. Сжатый стиль его речи заставил меня  проникнуться  ответственностью
момента. Я начала что-то понимать.  Если  Клингоны,  ромуланцы,  орионы  или
другие из проводящих агрессивную политику  правительств  поймут,  что  могут
завладеть  столь  грозной  технологией...  действительно,  это  может  стать
настоящим безумием. А в задачу Федерации входит -  не  упустить  техническое
новшество, не позволить ему попасть в руки врагов. Других вариантов нет.
   Все предельно ясно. Морни  сделала  столь  же  отчаянную  ставку,  как  и
Риттенхауз, который верил,  что  под  его  руководством  Федерация  способна
победить в любой развязанной им же войне.
   Я облизала пересохшие губы.
   - Это подразумевает полное освобождение от чувства вины и себя, и  других
членов ее команды?
   Спок выпрямился.
   - Откуда вам это известно? Я пожала плечами.
   - Это обычный логический вывод, - вначале я хотела объяснить ему, на  что
способен отчаявшийся человек, но затем передумала.
   Спок снова коснулся  рукой  одной  из  контрольных  кнопок,  и  появилось
изображение еще одного лица, на этот раз  -  угловатого  лица  вулканца.  Не
переставая думать о  Сарде,  я  попыталась  запомнить  это  лицо.  Оно  было
моложавым, правда, не столь юным, как лицо Сарды. Незнакомец предпочитал  не
стричь свои черные волосы, свисавшие ему до плеч; вулканца  в  нем  выдавали
плотно прижатые уши, такие, как у Спока.
   Его серебристо-серые глаза смотрели вызывающе, или мне так показалось.
   - Это третий член их команды, по имени Перрен, специалист по  космической
физике. Он работает вместе с Морни над проблемой  сверхускорений  уже  около
восьми лет. Если Морни в их связке выступала, скорее, как  теоретик,  то  он
силен  в  прикладных  отраслях.  Она  усовершенствовала  теорию,  а   он   -
оборудование для экспериментов над сверхускорениями.
   - Еще один вулканец, работающий над созданием  оружия  насилия?  спросила
Мэрит. Спок удостоил ее легким кивком головы.
   - Сверхускорение само  по  себе  не  является  инструментом  насилия  над
другими.  Однако,  вы  правильно  предположили,  что  Перрен  уклонился   от
типичного для этого народа представления о морали.
   - Вы хотите сказать, что  в  этом  отношении  он  похож  на  Сарду?  -  я
попыталась провести параллель. - Отвергнут своим же обществом. Потому что по
своим способностям и наклонностям не соответствовал образу вулканца?
   - В чем-то он похож на Сарду, - согласился он. -  Но  сходство  невелико.
Сарда сожалеет о своем отходе от стиля жизни вулканцев  и  пытается  вернуть
утраченное. А Перрен, - добавил он, - ни о чем не сожалеет.
   Краем уха я слушала, как Спок  продолжал  свои  объяснения  необходимости
путешествия на Аргелиус, того, почему Морни с сообщниками решила податься на
эту  отдаленную  планету  у  самого  края  исследованного   космоса,   чтобы
воспользоваться аморфной культурой и нейтралитетом Аргелиуса как  крепостью.
Странное стечение обстоятельств. Угроза космической потасовки, исходящая  от
самой спокойной планеты в Галактике. Даже в чем-то поэтично.
   - В Совете Федерации пока не все знают о  состоявшейся  краже,  продолжал
Спок. - Профессор Морни еще не сделала никаких  официальных  заявлений,  но,
по-видимому, это дело ближайшего времени.  Бома  считает,  что  первым  туда
должен прибыть капитан Кирк  для  того,  чтобы  попытаться  предостеречь  их
научную команду от  опасностей,  причиной  которых  они  могут  стать  сами,
вступить с ними в переговоры, прежде чем станет поздно.
   Я выпрямилась, и в моей спине что-то хрустнуло.
   - А какова моя роль?
   - Вы, командир Пайпер, - козырная карта в колоде капитана Кирка.
   Посылать к Аргелиусу  "Энтерпрайз"  -  слишком  заметное  и  небезопасное
предприятие...
   - Понятно, - проворчал Скеннер после долгого молчания. - Эффект  военного
корабля, внезапно всплывшего в ванне.
   Спок помолчал.
   - Я собираюсь вернуться на мой челнок, нам следует подойти к их городу  с
двух направлений. В вашу задачу входит обнаружить местонахождение лейтенанта
Сарды и изолировать его от Морни и Перрена.  Затем  я  сам  попытаюсь  найти
Перрена, а профессора Морни оставлю для капитана Кирка.
   - По принципу "разделяй и властвуй", - прокомментировал Маккой.
   - Естественно. Далее, если нам удастся изолировать их друг от  друга,  то
они  не  смогут  передать  врагам  все  технологические  детали,  и   угроза
существенно снизится.
   У меня затекли ноги.
   - Но капитан Кирк остался на Земле, - возразила я. - Его сняли со шхуны и
направили для допроса...
   - Капитан Кирк, - ответил Спок, - в нужное время будет здесь, командир.
   - Но...
   Его  уверенность  в  капитане  Кирке,  даже  не  подкрепленная   никакими
доказательствами, позволила мне избавиться от остатков подозрения в том, что
я оказалась составной частью не  до  конца  продуманного  и  подготовленного
плана в качестве мелкой  шестерки  в  большом  несмазанном  механизме.  Спок
пристально смотрел на меня и сквозь меня, и когда он медленно подмигнул мне,
я  поняла,  что  наши  мнения  о  капитане  Джеймсе  Кирке   можно   считать
согласованными.
   Пусть будет  так.  Части  команды  придется  довольствоваться  половинной
информацией.
   - Сэр, - медленно начала я, - я знаю, что Сарда попал в трудную ситуацию,
но... но все равно не верю. что он добровольно  решил  участвовать  во  всех
этих махинациях. Он жертва обстоятельств. Я уверена в этом.
   - На чем основывается ваша уверенность, командир?
   Я ощутила холодок, пробегающий по моей спине. Если бы этот  вопрос  задал
бы мне капитан Кирк, я бы, наверное, сослалась на свою интуицию.  Но  передо
мной был Спок. Рациональный, требующий перед принятием  решения  представить
ему все недостающие компоненты для его формул. Что ответить  ему?  Почему  я
чувствую, что Сарда невиновен?
   Наконец я сказала:
   - У него не было никаких оснований для бегства,  сэр.  Ведь  он  удостоен
медали Федерации и всегда был на хорошем счету.
   - Ну и что? - Мой собеседник  продолжал  буравить  меня  своими  глазами,
проникая прямо в глубину моей человеческой сути.
   Пришлось сознаться.
   - Я ему просто верю.
   Спок кивнул, очевидно, удовлетворенный тем, что понял нечто,  недоступное
простому вулканцу. Он медленно произнес:
   - Я согласен с вами.
   Краешком глаза я заметила, как  у  Скеннера  от  удивления  поехала  вниз
нижняя челюсть. Что на него так подействовало:  моя  уверенность  или  почти
человеческое выражение веры в Сарду в словах Спока - я не поняла. Внезапно я
ощутила чувство вины. Во мне поднялся вихрь сомнений, воспоминаний о  беседе
с Мэрит. Теперь, уже высказавшись, чем еще я могу подкрепить  обоснованность
моих выводов? И, что более важно, оправдает ли мои надежды Сарда?
   -  И  тем  не  менее,  -  продолжал  Спок,  -  нам  необходимо  сохранять
осторожность. Вы хорошо знаете о постоянных попытках Сарды  стать  настоящим
вулканцем,  о   его   внутреннем   напряжении,   связанном   с   этим,   как
свидетельствуют ваши слова. Я тоже несу частичную ответственность  за  него,
поскольку именно я рекомендовал ему учителя-вулканца и свел их вместе.
   У меня забегали мурашки по коже, когда  я  стала  догадываться,  куда  он
клонит. Закусив нижнюю губу, я спросила:
   - Это Перрен?
   Наступило молчание. Все ощутили, что ситуация осложнилась еще на порядок.
Спок напряженно разглядывал нас, пытаясь угадать ход  наших  мыслей,  потому
что он глубже, чем кто-либо  из  нас,  представлял  себе,  какой  запутанный
лабиринт означает быть вулканцем.
   Переменив ногу, он продолжил:
   - Сарда  и  Перрен  знали  друг  друга  уже  до  этого.  У  Перрена  было
преимущество: он не  страдал  типичными  предрассудками  любого  вулканца  в
отношении талантов Сарды. И все же, являясь тоже  своего  рода  отступником,
Перрен был старше  Сарды  и  поэтому  преуспел  в  специфической  подготовке
вулканцев. Вот почему логично то, что именно Перрен  должен  был  стать  его
учителем, - Спок на мгновение уставился в никуда. Возможно,  этот  жест  был
проявлением его признания собственной вины? Он знал, что мы оба  вмешивались
в жизнь Сарды и, несмотря на благородство своих мотивов, могли поставить его
в компрометирующее положение. Или искусственно создать ситуацию,  в  которой
соблазн оказывался чересчур силен даже для вулканцев.

***

   Спок вернул меня к действительности от этих невеселых мыслей, спросив:
   - Могу я побеседовать с вами наедине, командир?
   - Конечно... - я робко взглянула на остальных.
   - Понятно, - Скеннер хлопнул себя по коленям и поднялся. Мэрит  и  Маккой
нарочито безразлично направились в кормовую часть корабля. Когда мы остались
одни, я сразу же почувствовала, что лишилась их эмоциональной поддержки.
   - Командир, я хочу вам сообщить строго конфиденциальную информацию, начал
Спок прекрасно поставленным голосом. - Для эффективной работы с  лейтенантом
Сардой вам нужно учесть некоторые обстоятельства.
   Я кивнула.
   - Понимаю.
   Чувствовалось, что слова даются ему нелегко.  Очевидно,  он  долго  думал
перед тем, как решиться на такой разговор со мной. Наконец, он продолжил;
   - Система тренировок вулканцев является предметом их строжайшей тайны. Их
методы представляют собой нечто большее, чем простая передача информации  от
учителя к ученику. Именно они являются объектом моего особого интереса,  для
чего я хочу выяснить личное участие лейтенанта Сарды во всем этом инциденте.
   Он замолчал. Возможно, Спок надеялся, что я сама смогу  прийти  к  нужном
выводам, и ему не придется произносить  их  вслух.  Из  уважения  к  нему  я
попыталась изложить свое понимание.
   - Вы намекаете на то, - начала я, - что  Сарда  мог  быть  чем-то  обязан
Перрену?
   Мой вопрос до определенной степени застал его врасплох. Он потупил  взор,
обремененный очень трудной для вулканца задачей - решиться или нет посвятить
невулканца в таинства, которые они так скрывают от посторонних.
   Кроме разглашения этих таинств, ему мешало и еще одно обстоятельство.  Мы
оба хорошо понимали, о чем шла речь. Человек, который стал другом  вулканца,
автоматически становится осложняющим фактором. Теперь этот груз лег  на  мои
плечи.
   Спок медленно произнес:
   -  Тренировки  разума  молодых  вулканцев  не  могут  быть  проведены  по
упрощенной программе. Они не могут стать просто набором слов.
   - Да, сэр, но имеются компьютерные файлы, - возразила я. - Я  только  что
познакомилась с содержанием одного из них в библиотечном компьютере.
   - Никакой файл, - прервал он, - не заменит живого вулканца.
   Все еще не определившись в том, что мне  говорить,  а  что  -  нет,  Спок
вздохнул и, подыскивая слова,  попытался  объяснить  мне  необъяснимое.  Или
слишком личное, чтобы произносить это вслух.
   - На экране, конечно, можно прочитать слова, - произнес он,  -  но  этими
словами не передать глубины лежащего  за  ними  смысла,  как  не  определить
различия между понятием в  словаре  и  реальной  жизнью,  -  он  внимательно
посмотрел на меня, желая убедиться в том, что его слова  достигали  цели.  Я
кивнула, чтобы успокоить его.
   - Вы имеете в виду  какую-то  разновидность  симбиоза  или  сожительства,
кроме банальной передачи фактов и умения разбираться в  них?  Что-то  сугубо
социальное?
   Он ответил:
   - Обучение у вулканцев всегда требует взаимного самопожертвования учителя
и ученика. Своего рода духовной связи,  которая  дополняется  и  завершается
слиянием  интеллектов.  При  обычных  обстоятельствах  я  считаю  нелогичным
мнение, что Сарда по своей воле может принять участие  в  шпионаже.  Однако,
столь тесная связь с Перреном, рано или поздно развивающаяся между  учителем
и учеником, в состоянии многое изменить.
   В  первый  раз  мои  сомнения,  вопросы,  касавшиеся   Сарды,   приобрели
конкретное содержание. К моему  стыду,  конечно.  Мне  пришлось  бороться  с
охватившим меня чувством ревности, чтобы прояснить собственные мысли.
   - Таким образом, это взаимная симпатия, - пробормотала я. Спок кивнул.
   - Но сейчас потенциально опасная. Честно говоря, мне не совсем понятно  и
настроение Перрена, и  его  образ  мыслей.  Очевидно,  вулканец  никогда  не
согласится с условиями, предлагаемыми ему Морни, не  сможет  столь  бездумно
играть в такие опасные игры с бессчетным количеством  чужих,  ни  в  чем  не
повинных  жизней.  И  если  образ  мыслей  Перрена  как  вулканца  смог  так
разительно перемениться, то это тоже повод для дополнительного беспокойства.
Глубоко вздохнув, я пришла к выводу:
   - Итак, мы до  сих  пор  не  знаем  точно,  в  каком  душевном  состоянии
пребывает сейчас Сарда.
   Он не смог возразить.
   - Похоже, что так.

Глава 6

   Пусть вместе мы станем сильнее, чем каждый из нас по отдельности.
   Аргелиус - одна из  планет,  находящихся  на  самом  краю  исследованного
космоса, относительно безопасный и не разрушенный войнами уголок на  окраине
Федерации.  Такие  планеты  могут  случайно  привлечь  внимание  в  связи  с
каким-нибудь инцидентом в Галактике с участием такого рода планет.
   Аргелиус, однако, отличался от всех своей совершенной  пассивностью.  Его
народ,  как  и  вулканцы,   когда-то   был   воинственным,   но   постепенно
эволюционизировал, в отличие от тех, в отсталое общество с культом  всеобщей
пассивности. Население Аргелиуса, даже дети,  не  имело  привычки  ссориться
между собой. В результате вместе с эмоциями гнева они лишились и всех других
качеств,  так  необходимых  обществу,  рассчитывающему  на   свои   силы   в
конкурентной борьбе миров: амбициозности,  стремления  к  совершенствованию,
умения выжить в условиях свободного рынка. В итоге они  стали  приятным,  но
беспомощным народом. Им пришлось приглашать  на  административные  должности
представителей  других  планет,  потому  что  они   оказались   неспособными
управлять сами собой, превратившись в буквальном смысле в планету  "отпусков
на  побережье".  Это  было  единственное,  что  они   умели   и   делали   с
удовольствием.
   Любая  культура  имеет  свои   отличительные   признаки.   Постройки   из
естественного камня и дерева, одежда времен земного средневековья,  вуаль  у
женщин, шлепанцы, тюрбаны, танец живота, простейшие музыкальные  инструменты
характеризовали     культурные     особенности     Аргелиуса.      Несколько
антропологических экспедиций Федерации остановились  на  гипотезе,  согласно
которой аргелийцы,  скорее  всего,  -  одна  из  родственных  человеку  рас,
специально расселенных в нескольких местах Галактики  превосходившей  их  по
уровню цивилизацией с целью законсервировать их  первозданный  вид.  С  этой
теорией,  однако,  не  очень   согласовывались   данные   о   телепатических
способностях этого народа,  хотя  и  не  очень  выраженных,  преимущественно
присутствовавших у  женщин  некоторых  родов.  Меня,  впрочем,  этот  вопрос
волновал меньше всего. На Аргелиусе описывалось только три более  или  менее
компактных поселения - некоторое подобие наших городов, однако, со старинной
планировкой и организацией городской жизни. Некоторые улицы в  этих  городах
так и не получили хоть какое-нибудь название  за  многие  сотни  лет  своего
существования. Невозможно было выделить какие-либо общественные  группы  или
классы, и все были одинаково бедны. И, как следствие, в их городе Элгор-Сити
не было ни одного сдаваемого внаем помещения, что затрудняло  поиски  места,
которое могло бы привлечь внимание группы ученых-беглецов.
   Итак, мы были уже совсем близко от цели и начинали  выходить  на  орбиту.
Все ждали, пока мистер Спок обнародует свой план поисков.
   Вероятно, каждый из нас надеялся на Спока, думая, что  только  он  сможет
организовать розыски ученых при таком недостатке информации. Но, наблюдая за
его усилиями отыскать в имевшихся данных по этой  группе  ученых  какой-либо
намек на то место, где они могли бы скрываться сейчас, мы постепенно  пришли
к мысли о том, что, к сожалению, и сам Спок в этом вопросе не волшебник.
   Он и сам чувствовал это. С  напряжением  вулканец  всматривался  в  экран
монитора, поглощая малоинтересные, скучные данные о Морни и  Перрене.  Когда
их источник иссяк, он бесцеремонно запустил процесс просмотра снова. На этот
раз  экран  заполнили  инф