что он, она, оно имеет в виду?
   - Может быть, кто-нибудь сможет выяснить... Джим,  удивленный,  посмотрел
на Маккоя.
   -  Боунз!  И  это  ты,   который   всегда   так   щепетилен   в   вопросе
конфиденциальности. Пусть так все и останется. Кто бы ни был этот Ллариан, я
ценю совет. Однако... - он бросил взгляд на свой хроно. Где все-таки Спок?
   И тут же мягко прозвонил звонок над дверью.
   - Войдите, - сказал Джим.
   В комнату зашел Спок.
   - Капитан, - сказал он. - Вы готовы? В скором времени доктору нужно  быть
в Зале Голоса.
   - Я готов. Отключиться, - скомандовал Джим компьютеру. - Ты как, Боунз, в
седле?
   - Я понимаю так, - ответил Маккой, - что этот каламбур должен поднять мне
настроение. Или это вырвалось случайно? Я не бываю в седле,  если  предстоит
говорить при большом скоплении народа, особенно в трезвом виде. Но  я  готов
идти.
   - Дыши глубже, - добродушно посоветовал Спок.
   Маккой  дружески   предложил   Споку   предпринять   активные   действия,
передвигаясь в определенном направлении. Все вместе они прошли в коридор.
   - Должен признать, - спокойно сказал Мак-кой. - Я все еще не могу  отойти
от твоего вчерашнего диалога с  ТгПринг  и  от  абсолютной  холодности  этой
женщины. Я с  трудом  поверил  в  то,  что,  как  ты  мне  рассказывал,  она
произнесла, когда ей бросили вызов... Но то, что случилось вчера, было в сто
раз хуже.
   Спок кивнул.
   - Она неумолима, доктор. Даже если она и могла бы что-то  сделать,  чтобы
предотвратить ситуацию, то не пошевелила бы пальцем. И, откровенно говоря, -
добавил он, - я сомневаюсь, что она действительно может что-то  сделать.  По
крайней мере, в данный  момент.  Этот  вирус  фанатизма  и  исключительности
слишком глубоко и надежно засел в умах вулканцев. Они сорвут любую  попытку,
направленную на отмену слушаний.
   Джим представил себе холодное, красивое лицо и губы, произносящие  слова,
которые передал ему Спок: "Ты стал чем-то похожим на легенду в нашем народе,
Спок... Я осознала, что у меня нет  никакого  желания  становиться  супругой
легендарной личности". И слово, которое дали она и ее семья, и озабоченность
по поводу наличия чувств у Спока были моментально отброшены  в  сторону.  Ей
был нужен тот, кто сможет бросить вызов Споку, а Стонн,  который  желал  ее,
сделал это.
   "Если ты проиграешь, Стонн будет моим. Если ты победишь, я буду свободна,
и рядом будет Стонн. Если победит, твой капитан, тогда он освободит меня,  и
Стонн, в любом случае, будет  рядом..."  Абсолютная  холодность.  И  логика.
Такой острый ум и такой жестокий...
   "Думаю, мне хотелось бы самому переговорить с этой дамочкой". Но  с  этим
придется обождать. Они направились в транспортаторную комнату  и  взошли  на
платформу.
   - У вас есть координаты? - обратился Джим  к  транспортаторному  технику,
мистеру Шнайдеру. И после кивка последнего сказал Маккою:
   - Боунз, отчего это ты так вспотел?
   - Ничего, настанет и твой черед, - пробурчал Маккой.

***

   - Номер шесть, - объявил Шас.
   Маккой шагнул вперед с умиротворенным выражением на лице.
   Принимая во внимание, что выступавшие перед ним были  неистово  настроены
против Федерации, публика, если Джим судил правильно, была настроена  вполне
мирно. Джим подумал, что выражение лица Маккоя было даже более  мирным,  чем
это требовалось. Маккой встал в крути  солнечного  света  и  какое-то  время
всматривался в аудиторию, затем пробежал глазами по комнате, словно  измеряя
ее. Его спина сейчас  была  совершенно  прямой,  хотя  обычно  он  несколько
сутулился. Джим  задавался  вопросом:  не  демонстрирует  ли  доктор  сейчас
вулканскую мимику и жесты.
   Боунз был более проницателен, чем о нем думали окружающие.
   - Меня зовут Леонард Эдвард Маккой, - сказал он, и  сфокусированное  поле
подхватило его голос, разнося его по залу. -  У  меня  ранг  командующего  в
Звездном Флоте Объединенной Федерации планет.
   Я занимаю должность Старшего офицера Звездного корабля "Энтерпрайз".
   Что же касается вопроса об отделении Вулкана, то я против, черт побери!
   По той части  публики,  которая  состояла  из  людей,  пробежал  хохоток.
Вулканцы заерзали.
   - Я надеюсь, что вы извините меня за небольшие идиоматические отклонения,
- сказал Маккой. - Возможно, мне надо бы просто цитировать Сурэка,  екхве-на
мех кройках тевех.
   На этот раз со стороны вулканцев из публики послышались звуки, выражавшие
одобрение. Переводчик не передал последней фразы, и  Джим  предположил,  что
она была произнесена на классическом старовулканском, которого переводчик не
знал.
   Когда  толпа  немного  успокоилась,  Маккой  продолжил   на   современном
вулканском, что также вызвало небольшой шум, который постепенно улегся.
   - Я хочу сохранить эту дружбу, -  сказал  он.  -  Несмотря,  на  то,  что
некоторые из вас относятся к землянам совершенно недружелюбно. Не  собираюсь
я читать вам нотации. Другие делают это намного лучше, чем я.  Я  здесь  для
того, чтобы попросить вас не разрушать долгий и очень плодотворный союз.
   Он сделал паузу, оглядываясь вокруг.
   - На нас сейчас смотрит  вся  планета,  -  продолжил  он.  -  Вы  отлично
спрятали камеры, я их не вижу. Некоторые здесь  заявили  о  тематике  своего
выступления, как о научной или этической. Что же касается меня, то я считаю,
что наука совершенно нага без этики, а этика вообще  не  может  существовать
без науки. Я же буду говорить о том, что знаю -  о  медицине.  Я  знаю,  что
Сурэк очень высоко ценил искусство лекаря, так что, думаю, с этого  можно  и
начать.
   Какое-то время  Боунз  ходил  по  сцене,  заложив  руки  за  спину.  Джим
улыбнулся. Он знал эту манеру доктора. Это происходило тогда,  когда  Маккой
усиленно искал лучший вариант оформления мысли...
   - Прежде всего я хотел бы сказать  вам,  -  начал  он,  -  что  абсолютно
нелогично вскрывать раны, которые уже заживают. Или, как бывало говорила моя
мамочка: "Если ты не прекратишь ковыряться, она никогда не заживет".
   Удивленный шепоток пробежал по залу.
   -  Большинство  соглашений,  которые  действуют  сейчас   между   Землей,
Федерацией и Вулканом - это своего рода  лечебные  повязки.  Один  из  видов
где-то причинил боль другому, затем сказал: "Мне очень жаль"  и  наложил  на
это место повязку. Это обычная вещь. Такие происходят, когда играют  дети  и
могут невзначай поранить друг друга...
   - Наш вид вряд ли можно назвать ребенком в сравнении с  вами,  сказал  из
публики чей-то резкий и злобный голос.
   - Что ж, - сказал Маккой, поворачиваясь в этом направлении, - это зависит
от того, как на это посмотреть. Конечно, представители вашего вида создавали
бомбы, ракеты и тому подобное, в то  время  как  наши  в  большинстве  своем
играли заточенными палками и  каменными  ножами,  а  в  более  благоприятных
районах - бронзовыми.  Но  я  не  уверен,  что  подобная  добродетель  может
рассматриваться как выдающееся качество. И даже если мы били друг  друга  по
головам гораздо  менее  короткий  промежуток  времени,  чем  вы,  все  равно
очевидно, что люди Земли разбили  гораздо  меньше  голов,  чем  это  сделали
вулканцы.  Вы  помните,  сколько  раз   вы   доходили   до   грани   полного
самоуничтожения? Понадобилось чудо,  чтобы  спасти  вас.  Может  быть  мы  и
кровожадные дикари, варвары, но мы никогда  не  заходили  так  далеко.  Даже
когда  впервые  столкнулись  с  атомом.  -  Он  усмехнулся  тишине,  которая
воцарилась в зале. - Да, - заметил он, - вы видели статью  в  информационной
сети вчера вечером. Где Селв? потребовал он, упершись взглядом в публику.  -
Вы здесь?
   - Здесь, - ответил резкий голос.
   - Ага,  -  воскликнул  Маккой,  глядя  в  направлении  голоса  с  мрачным
выражением лица. - Долгой жизни вам и процветания, хотя  я  сомневаюсь,  что
можно добиться процветания, имея  такое  мировоззрение.  Но  оно  может  вам
пригодиться, если в один прекрасный день вы отправитесь на Землю и проверите
то, о чем так весело болтали...
   - Информация о Земле говорит сама за себя,  -  раздался  тонкий,  злобный
голос Селва.
   - Никакая информация  не  говорит  за  себя,  -  парировал  Маккой.  Люди
говорят, вулканцы говорят... Идиома  "говорит  сам  за  себя"  почти  всегда
означает: "если я не скажу ничего об этом, никто ничего не заметит". Грязное
мышление, Селв! Вы имеете дело с информацией из вторых, из третьих  рук.  Вы
никогда не были на Земле, вы не понимаете нашего языка, и  это  явствует  из
вашего материала, который, как вы  утверждаете,  "был  переведен  из  земных
публикаций". Танцор с Андорры нацарапал бы на доске лучше, чем  это  сделали
вы. Хотя, должен признать, статья о кровавых  жертвоприношениях  в  культуре
землян мне действительно понравилась. Но  должен  вас  разочаровать:  высшая
лига по футболу не имеет к этому отношения...
   Маккой подождал, пока в зале утих смех, потом сказал:
   - О чем это я говорил? О соглашении, как о лечебной  повязке.  Два  вида,
которые сталкиваются в галактике, ставят друг другу пару синяков.  Некоторые
в обиде убегают обратно и больше уже не выходят поиграть. Они несутся домой,
к мамочке, визжат и не возвращаются без того, кто мог бы их защитить.  Я  бы
желал их возвращения по одной причине...
   - Чтобы эксплуатировать их? Все нарушения Основной Директивы в  Федерации
были задокументированы...
   - Селв, я вас обожаю. И сколько же, скажите нам, было нарушений  Основной
Директивы?
   Последовало короткое молчание, вулканец явно был взбешен.
   - Значит, задокументировали, -  сказал  Мак-кой  с  юмором,  недостаточно
хорошо, если вам не удалось прочитать эти документы.
   Видимо, вы читаете в основном о футболе? В любом случае  не  беспокойтесь
понапрасну, - сказал Маккой, - я сам вам скажу. За последние сто восемьдесят
лет отмечено двадцать девять нарушений.
   Можно считать, что это очень много, если, конечно, не учитывать, что  они
имели место  во  время  исследования  двадцати  трех  тысяч  планет  разными
отделами Звездного Флота. Только не говорите  об  "Энтерпрайзе",  -  тут  же
добавил он, - в этом  случае  было  совершено  пять  нарушений  из  шестисот
тридцати трех посещений планет за последние пять лет.
   - И все эти нарушения имели место под руководством капитаназемлянина...
   - Бог ты  мой,  -  ответил  Маккой,  почти  мурлыкая,  -  неужели  Вулкан
собирается выйти из Федерации только потому,  что  кое-кто  здесь  не  любит
Джеймса Т. Кирка? Какая умопомрачительная мысль! Хотя она сочетается с  теми
слухами, которые я недавно слышал. - Минуту Боунз спокойно ходил по сцене, в
то время как Джим и Спок переглянулись. Что ж, не будем в  это  углубляться.
Все же, Селв, ваши взаимоотношения с фактами в лучшем случае  можно  назвать
смешными. Если бы я был на месте тех, кто читал ваш материал в сетях,  я  бы
тут же  задался  вопросом:  что  из  того,  что  я  прочитал,  соответствует
действительности?
   Это если бы я был логичным...
   Маккой поднял голову и посмотрел поверх сидящих в  зале,  при  этом  Спок
многозначительно посмотрел на  Джима:  Маккой  совершенно  точно  знал,  где
расположены камеры.
   - Вы можете говорить все, что хотите, - ответил  Селв,  -  но  даже  пять
нарушений  -  это  очень  много!  Вы  используете  свою   информацию   очень
субъективно...
   - Конечно, их слишком много! - согласился Маккой. - Вы думали, что  я  не
соглашусь с вами? И что до моей информации, то  она,  конечно,  субъективна!
Также, как и ваша! Каждый из нас заперт в своем собственном мире, даже  если
вы вулканец. Если вы начнете выступать тут по поводу объективной реальности,
клянусь, что я подойду к вам и укушу за ногу!
   За фразой последовал слабый хохоток.
   - Хотя, я надеюсь, вы свое получили, - добавил  Маккой.  -  Если  нет,  я
всегда могу вам добавить. Я  стал  искусным  в  обращении  с  вулканцами  за
последние несколько лет. В любом случае, я говорил о повязках...
   - А доктор упорный, - мягко прокомментировал Спок.
   - Доктор, черт меня побери, хороший тактик, - прошептал в ответ Джим. - И
всегда чувствует, когда кто-то пытается увести его в сторону.
   - ...Никто не оспаривает тот факт,  что  земляне  и  вулканцы  много  раз
сталкивались друг с  другом,  -  сказал  Маккой.  -  Были  споры  по  поводу
торговли,  по  поводу  политики,  вооружения,  исследований,   использования
естественных ресурсов, всего, чего угодно. И каждый из  этих  споров  -  это
повязка на ране одного или другого вида.  Теперь,  сказал  он,  -  вы  одним
ударом разрушите так тяжело возведенное здание сотрудничества,  сорвете  все
повязки - ваши и наши...
   - Мы можем перевязать свои раны сами, - злобно сказал Селв. - И  если  мы
больше не собираемся сотрудничать, то какое дело нам до ваших ран?
   Маккой вперился в него взглядом.
   - "Копье в сердце другого - это копье в твое сердце", - ответил он. - "Ты
- это он". В зале наступила жуткая тишина, - Вы утверждаете, что говорите от
лица здравомыслящих вулканцев, - сказал Маккой, глядя  поверх  голов,  -  но
есть, по крайней мере, один вулканец, за которого вы не говорите - Сурэк.
   Джим и Спок посмотрели друг на друга с выражением полного удовлетворения.
   Минуту Маккой спокойно прогуливался по  сцене,  словно  для  того,  чтобы
посмотреть, не выскажет ли Селв еще  что-нибудь,  -  Невозможно  представить
Вулкан без Сурэка, - сказал он. - Это как-то не  укладывается  в  голове.  У
меня  такое  впечатление,  что  большинство  собравшихся  понимают  это.  Но
некоторые из вас готовы выбросить его отсюда вместе с нами.
   Он продолжал прогуливаться с заложенными за спину руками  и  отсутствующе
рассматривал пол. Затем неожиданно вскинул голову.
   - Мы - это то, к чему он вас готовил, - сказал  Маккой.  -  Разве  вы  не
видите этого? Конечно, вместе со всем остальным во Вселенной.
   "Бесконечное разнообразие в бесконечных сочетаниях".  Это  означает  тех,
кто дышит метаном, и тех, кто свисает вниз головой с  потолка,  и  тех,  кто
имеет вид  пиццы,  и  тех,  кто  говорит  на  языках,  которые  мы  вряд  ли
когда-нибудь сможем понять. И это все -  мы:  агрессивные,  злые,  жестокие,
маленькие существа, которые, тем не  менее,  умудрились  выйти  в  космос  и
установили первые дружеские контакты с другими видами, не спросясь у вас. Мы
- вид, который, может быть, немного напоминает вам самих  себя  в  недалеком
прошлом: запутавшихся, злых и испуганных.
   Тяжелый случай! Вы встретили нас и были рады этому, хотя, вполне понятно,
у вас были некоторые сомнения. С тех пор между нами были споры, но, в  общем
и целом, все шло  вполне  нормально.  Мы  горды  тем,  что  являемся  вашими
партнерами.
   - Но теперь... Теперь началась реакция. Каждое действие  вообще  вызывает
реакцию. Возникает желание убежать и спрятаться. Некоторые говорят,  что  от
этого будет легче. Будет чище, лучше, и  вы  будете  более  сплоченными  без
вносящей сумятицу Федерации и проблем, которые возникают только потому,  что
вы находитесь в ней. И вы пятитесь назад, паникуете и говорите: "Нет, мы  не
можем сотрудничать. Сурэк мог иметь в  виду  все,  за  исключением  как  раз
третьей планеты от Солнца".
   ТРУСЫ!
   В Зале Голоса стояла гробовая тишина.
   - Гордость, - наконец прервал тишину Мак-кой уже более спокойным тоном. -
Мне все время напоминают о вулканской гордости. Это, конечно,  эмоция.  Одна
из тех, которыми вы, как предполагается, научились  руководить,  по  крайней
мере, те из вас, кто практикует ксиа. Что ж, у меня есть  новость  для  вас.
То, что я прочитал недавно в информационных сетях, это и есть гордость. Ни в
коем случае ее нельзя спутать с восхищением. Удовольствие тоже  не  имеет  с
этим ничего общего.  Это  старая,  добрая  гордость,  и  она  соседствует  с
боязнью, боязнью других.
   Гордость и страх сопровождали все ваши падения до этого, и  это  же  ждет
вас впереди, если мы не будем очень осторожны. - Голос Маккоя смягчился. - Я
очень хотел бы, чтобы вы не выбрали это падение. Просто потому, что я  люблю
вас. Иногда вы пугаете меня до чертиков, но без вас Вселенная  будет  пуста.
Если вы не преодолеете ваш страх, вас неминуемо ждет падение.  Вы  навлечете
его на себя без всякой помощи со стороны нашего народа или  любого  другого.
Это - он сделал жест рукой, обводя вокруг себя, - все  это  беспокойство  по
поводу людей и, косвенно, по поводу Федерации - это симптом чего-то другого,
чего-то  более  глубокого.  Можете  мне  поверить.  Я  хорошо  разбираюсь  в
симптомах.
   Если вы выбросите нас (потому  что  вы  именно  выкидываете  Федерацию  с
Вулкана), то это будет первым шагом к тому, чтобы выбросить потом Сурэка. Мы
ведь, в конечном итоге, всего лишь инопланетяне, отличающиеся от вас. Первый
страх, который он учил вас преодолевать, это страх перед другим, отличным от
вас. Проигнорируете  этот  урок,  и  что  же?  Результат  можно  предсказать
заранее. Вы зачеркнете опыт прошлого и повторите свои ошибки в будущем.
   Маккой посмотрел в последний раз вверх, на камеры.
   - Сурэк был бы очень разочарован в вас,  -  сказал  он,  склонил  голову,
затем с сожалением добавил. - И мы тоже.
   Минутой позже он выпрямился и поднял в приветствии руку.
   - Мене сккхет ур-севех, - сказал он и сошел со сцены.
   Последовала долгая пауза, затем грянули аплодисменты.  Они  были  подобны
громовым раскатам.
   Маккой пробрался к своему месту и вытер со лба капли пота.
   - Насколько я понимаю, глубокое дыхание  сработало,  -  тихо  осведомился
Спок.
   Маккой громко рассмеялся и с вызовом посмотрел на Спока.
   - Это, - сказал он, - все те споры, которые я вел с тобой, просто на этот
раз они завернуты в одну упаковку.
   - В таком случае, я скажу, что ты выиграл, - ответил Спок.
   Маккой бросил на него взгляд и расплылся в улыбке.
   - Спасибо.
   - Жаль, что ты выступал не последним, - мягко сказал Джим. -  Ты  мог  бы
свергнуть весь парламент.
   - Нет, я предпочитаю эту  очередность,  -  ответил  Маккой,  глядя  перед
собой.
   - Номер семь, - сказал Шас со сцены. Сарэк взошел на нее.
   - Сарэк, - сказал он. - У меня ранг исключительного и полномочного  посла
на Земле и в Объединенной Федерации от планеты Вулкан. По поводу предложения
я говорю: "Да".
   Он стоял неподвижный в кругах солнечного света, лучи падали на него,  но,
казалось, не могли осветить. Он казался Джиму вырубленной  каменной  статуей
вулканца, а не  живым  мужчиной,  от  которого  прошлым  вечером  он  слышал
аргументы против отделения.
   - Это моя тяжелая обязанность, - сказал он. - Однако в  моей  карьере  не
случалось еще такого, чтобы я подвел свое правительство и не  сделал  то,  о
чем  оно  просит.  Это  должно  быть  понято  всеми:  правительство  Вулкана
попросило меня, чтобы я говорил то, что, по моему мнению, я должен  сказать.
Многие этому не поверят. Однако я не могу допустить, чтобы и это повлияло  в
какой бы то ни было степени на меня.
   Есть много  обстоятельств,  которые  делают  эту  обязанность  еще  более
неприятной для меня. Некоторые из вас знают о них. -  Сарэк  обвел  взглядом
огромную комнату. - Мои связи с Землей хорошо известны.
   Некоторые считают, что эти связи повлияли на  выполнение  моей  работы  в
худшую сторону. Я не буду сейчас говорить об этом.
   Он посмотрел на Джима, и Джим вздрогнул от боли в его глазах. Но эта боль
мгновенно исчезла.
   - Я с радостью выступаю после доктора, моего  старого  знакомого,  сказал
Сарэк, склонив голову в сторону  Маккоя.  -  И  прежде  чем  оспаривать  его
утверждения, я хотел  бы  отметить  кое-что  специфическое  в  его  докладе,
например, легкость, с которой он цитирует  Сурэка.  На  Земле  говорят,  что
дьявол может трактовать Священное Писание в своих целях.
   - Мы никогда  не  считали,  что  правда  Сурэка  была  предназначена  для
какого-либо другого вида, кроме нашего. Он  был  вулканцем,  возможно,  даже
сверхвулканцем, говорившим от своего лица. Мы  никогда  не  утверждали,  что
другие