о
моде сороковых годов двадцатого века.
   - Это прекрасно, доктор! - не очень  уверенно  сказал  Пикар.  Его  планы
познакомиться  поближе  с  Фондой  Хоув  с  очевидностью  рухнули,  ведь   в
присутствии доктора Крашер делать это было не слишком удобно.
   Но, с другой стороны, выглядела она великолепно всегда, а сейчас,  одетая
по моде давно минувших лет, кажется, еще лучше... Вполне возможно, что Фонда
Хоув и не так уж ему нужна.
   - Из компьютерной информации я узнала, что  ты  запросил  одежду  Диксона
Хилла, а уж услышав о Фонде Хоув, я поняла, что у тебя появилось время, если
ты собираешься, прокрутить тот сценарий...
   - Да-а,  -  печально  подумал  Пикар,  -  это  был  всего  лишь  сценарий
компьютера. Но он мог прокрутить его всегда, стоило лишь захотеть...
   - Очень хорошо, доктор. Вашу руку, - она протянула ему руку, и они вместе
вошли в офис Диксона Хилла.



    Д.М. ДИЛЛАРД
    ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ
    "ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ"

    Перевод Е.П. Лесниковой






ONLINE БИБЛИОТЕКА


http://www.bestlibrary.ru


ПРОЛОГ

   Повинуясь голосу смотрителя, каменная глыба двери неслышно  приоткрылась,
вызывая узницу на выход. Т'Ри давно ждала этого. Проснувшись  среди  ночи  и
лежа с открытыми глазами, она  напряженно  вслушивалась  в  гнетущую  тишину
каменного мешка, куда сквозь узкую горловину потолочного оконца  заглядывали
звезды. Только они рассеивали темноту синим мерцающим светом.  Этого  вполне
хватало привыкшей к полутьме  Т'Ри,  чтобы  различать  каменное  ложе,  чуть
приподнятое над полом, застеленное тонкой жесткой подстилкой, сплетенной  из
старого тряпья прежними обитателями мешка,  именуемого  камерой.  А  спящего
рядом маленького сына мать разглядела бы и в кромешной тьме.
   Как ни осторожно  поднялась  она  с  ложа,  ребенок  тревожно  вздрогнул,
беспокойно заворочался, но не проснулся. Облегченно вздохнув, Т'Ри шагнула в
угол, нащупала рукой свой аккуратно сложенный плащ и, накинув его  на  себя,
подошла к двери. Та была приоткрыта ровно настолько,  чтобы  человек  мог  с
трудом протиснуться в узкий лаз, а не свободно выйти.  Упираясь  ладонями  в
дверь, Т'Ри оттолкнула ее от себя и вышла в коридор.
   Худощавый, темноволосый смотритель ждал ее  с  фонарем  в  руке.  За  его
спиной неподвижно застыла человеческая фигура в длинном одеянии с капюшоном,
скрывавшим адепта - весьма представительное лицо в иерархии колинару. Но как
ни скуден был свет фонаря, по складкам одежды, по манере держаться в  адепте
легко угадывалась женщина, а у Т'Ри была лишь одна соперница - Т'Сей.  И  ее
появление в коридоре темницы означало, что она добилась-таки своего и должна
сейчас утвердить себя на место свергнутого противника.
   Зная, что должно произойти, Т'Ри почувствовала  острую  физическую  боль,
пронзившую все ее существо. Но она была и  остается,  несмотря  ни  на  что,
адептом, в совершенстве  управляющим  своими  эмоциями,  и  потому  ее  лицо
выражало полное спокойствие. Да и какие  эмоции  помогут  тому,  кто  должен
выслушать приговор и смириться с ним?
   Выдержав минуту молчания, смотритель заговорил,  и  его  голос  напоминал
ночной ветер в пустыне.
   - Колинару пришли к согласию, и решение принято.
   "Без меня, - мысленно добавила Т'Ри, - и  значит,  против  меня.  Сначала
меня без видимой причины отстранили от власти, а  теперь  осудили  и  лишили
титула, хотя я не совершала никакого преступления".
   Боль не оставила ее, но еще острее сжал сердце страх за  своего  ребенка,
которого у нее могут отнять. Но внешне она ничем не выдала своих чувств.
   Т'Сей сняла капюшон, открыв бледное, с желтым оттенком, лицо, обрамленное
черными,  с  проседью,  волосами,  сделала  шаг  вперед,  выдвигаясь   из-за
смотрителя, и громким бесстрастным голосом объявила:
   - Теперь я - Верховный Магистр колинару, а ты -  никто,  ничтожество.  Но
колинару воздают каждому по заслугам, и мы не можем лишить тебя  высочайшего
права: после твоей смерти твой дух будет  вечно  храниться  в  Великом  Зале
Мудрой Мысли.
   Выдержав  короткую  паузу,  она  понизила  голос  и  доверительно,  почти
сочувственно, проговорила:
   - Ты слишком опозорила себя при жизни, и посмертного позора  мы  тебе  не
желаем.
   - Что еще? - покорно спросила Т'Ри, и  Т'Сей  поняла,  что  речь  идет  о
возможной высылке в уединенной горной резиденции Гол.
   Новый Верховный Магистр сменила доверительный тон на строго  официальный,
с каким колинару обращаются к представителям других миров и к отступникам  и
еретикам своего мира:
   - Если ты хочешь, можешь остаться на Гол и жить среди нас, но не как одна
из нас, а как пария, как изгой.
   - А мой сын? - непроизвольно вырвалось у Т'Ри, хоть  голос  не  выдал  ее
тревоги.
   - Он может остаться с тобой, - великодушно разрешила Т'Сей.
   Т'Ри блаженно закрыла глаза и услышала продолжение:
   - Но с одним условием... Мальчик очень талантлив. Его интеллект -  мощная
стихийная сила... А необузданная стихия опасна. И живя при тебе, он  получит
такое воспитание и обучение, что  его  сознание  будет  направлено  в  русло
истинной философии вулканцев.
   Это была явная пощечина Т'Ри и запоздалое обвинение  ее  в  ереси,  из-за
чего она лишилась власти и титула и чем может заразить теперь  своего  сына.
Но Т'Ри, будь она одна, только улыбнулась бы на это. Пусть колинару  делают,
что хотят: воспитывают и обучают, направляют "буйную стихию  интеллекта"  ее
сына в русло "истинной" философии. Они  излишне  самонадеянны,  а  потому  и
слишком поздно берутся за его воспитание. По  интеллекту  он  давно  уже  не
ребенок, хотя ему исполнилось всего одиннадцать сезонов - неполных пять  лет
по земным меркам: подростки,  которые  в  три  раза  старше  его,  с  трудом
усваивают те мыслительные процессы и конструкции, которые он постиг едва  ли
не с молоком матери. Он был не больше-не меньше  провидцем,  унаследовав  от
отца интеллектуальную мощь, а от матери - ясновидение. Но  то,  что  отцу  с
матерью стало доступно после долгих трудов и  многолетних  тренировок,  сыну
было дано от рождения.
   Ее ребенок по интеллекту был взрослым человеком, и  Т'Ри  передавала  ему
свои знания как взрослому, надеялась на  него,  как  на  взрослого.  Он  уже
навсегда стал Ее сыном, настолько Ее, что никакое воспитание и  обучение  не
изменят его. Мальчик должен стать спасителем своего народа,  и  он  это  уже
твердо знает - ее единственный, ее любимый ребенок.
   Т'Ри сама задумала его, выбрала ему отца, в тайне от которого хранила его
рождение и существование.  Она  назвала  мальчика  Сибок  -  редким  древним
именем, потому что так звали  взрослых  мужчин,  когда  те  ценой  долгой  и
трудной жизни добивались права носить  это  имя.  Оно  было  синонимом  слов
"провидец", "пророк". Но наедине мать часто называла его  "шайв"  -  понятие
давно умершей религии, не используемое ныне в языке вулканцев, больше  всего
соответствующее современному слову "спаситель".
   Когда сыну исполнилось три сезона от роду, Т'Ри - в  то  время  Верховный
Магистр и адепт высочайшей степени - испытала  озарение,  после  чего  стала
высказываться о несоответствии учения Сирака о неэмоциональности и  истинным
Разумом, управляющим жизнью вулканцев. Озарение было не только даром,  но  и
результатом частых посещений Великого Зала Мудрой  Мысли,  где  она  подолгу
общалась с катрами - духами умерших и погребенных там  Верховных  Магистров.
После озарения пришло понимание того,  что  для  получения  духовных  знаний
адепту надо освободиться  от  пут  логического  мышления  с  его  постоянным
требованием  доказывать  недоказуемое  и  видеть   невидимое,   и   находить
компромисс между разумом и эмоциями.
   Там же, в Великом Зале Мудрых Мыслей, Т'Ри узнала о существовании  Ша  Ка
Ри.
   Но гораздо раньше, еще не будучи адептом, она изучала историю, конкретней
- предысторию, все события которой были  связаны  с  древнейшими  божествами
вулканцев. И  все  божества,  независимо  от  имени,  требовали  для  своего
ублаготворения кровавых жертв. Но уже в те жестокие времена  вулканцам  была
известна легенда о Ша Ка Ри - источнике всего сущего, где все боги и  богини
как вулканцев, так и других религий слились  в  единое  божество.  Тогда  же
вулканцы знали и о шайве, который придет, объединит все религии и  народы  и
поведет их к источнику Ша Ка Ри.  А  беседы  с  духами  Верховных  Магистров
убедили Т'Ри, что легенды древности даны были вулканцам как маяки на пути  к
будущему.
   Все это она рассказала своему сыну, и его пытливый не по-детски разум  не
нашел ни одного изъяна в ее логических построениях, показывавших  истинность
древних легенд. И тогда Т'Ри написала научный труд  на  ту  же  тему,  чтобы
каждый вулканец знал, откуда и куда он идет.  Многие  прочли  его  и  просто
посмеялись, но колинару отнеслись к нему серьезно и объявили ересью,  а  его
автора - упрямой еретичкой,  обманом  завладевшей  священным  для  вулканцев
титулом Верховного Магистра. Это и стало первопричиной того, что  стоит  она
сейчас в каменном коридоре и выслушивает приговор себе и своему сыну...
   - А  что  сейчас  я  должна  делать?  -  спросила  Т'Ри,  прерывая  поток
воспоминаний.
   - Сейчас ты должна вернуться в камеру и усмирить свою гордыню  покаянием,
- официальным тоном объявила Т'Сей и скрыла свое лицо под  капюшоном,  давая
понять, что разговор окончен.
   Молча повернувшись, Т'Ри переступила высокий порог и вдруг почувствовала,
что силы покидают ее.
   Боясь упасть, она прислонилась к теплому камню  своей  темницы  и  горько
заплакала.
   - Что случилось, мама? - тревожно и как-то по-взрослому строго спросил ее
сын.
   Такой  вопрос  требовал  полной  правды.  Сын  читает  ее  мысли   -   не
отмолчаться, не отговориться. Вздохнув, она сказала полную правду:
   - Меня приговорили к молчанию - я больше не Верховный Магистр.
   - Как они посмели?! - воскликнул сын.
   - Они посмели, - спокойно ответила Т'Ри, и  силы  вернулись  к  ней.  Она
подошла к сыну, села рядом с ним и спросила:
   - Ты не забыл, кто ты?
   - Нет! - гордо вскинул голову сын, - я - шайв!
   - Да, ты - шайв, - подтвердила Т'Ри, - но они хотят воспитывать и обучать
тебя в духе колинару.
   - Я не стану этого делать! - по-ребячьи громко и безоговорочно воскликнул
сын.
   - Ты сделаешь это, - мягко, но настойчиво внушала ему мать. - В  процессе
учебы ты узнаешь много нового для себя, постигнешь многие тайны колинару, но
ты не позволишь им изменить то, что спрятано в глубине твоей души. И никогда
не должен забывать своего предназначения.
   - Никогда! - клятвенно выкрикнул сын, затем спросил с такой заботой,  что
у Т'Ри защемило сердце:
   - Они заставят тебя уйти от меня?
   - Нет, они боятся отпустить меня в мир, где  я  буду  проповедовать  свои
идеи, а потому предпочитают терпеть меня рядом. Так что я буду с тобой.
   В мерцающем свете звезд она увидела, как высоко поднялись узенькие  плечи
сына от облегченного вздоха. И наступила напряженная минута.  Т'Ри  молчала,
угнетаемая важностью того, что она должна сейчас сделать, а сын, подавленный
ее угнетенностью, ждал чего-то неизбежного, непонятного ему.  Наконец,  Т'Ри
решилась:
   -  Мальчик  мой,  шайв,  -  она  заволновалась,  заговорила  отрывисто  и
сбивчиво:
   - Пришло время.., я  должна  с  тобой  поделиться..,  мне  было  даровано
озарение.., есть один путь.., я  должна  быть  уверенной,  что  колинару  не
испортят тебя.
   Он с детским отчаянием вцепился в тонкое белое полотно ее плаща:
   - Покажи мне этот путь, поделись со мной озарением, и я уведу тебя отсюда
к Ша Ка Ри. И мы будем всегда вместе и всегда счастливы.
   Она погладила его мягкие волосенки, снисходительно  усмехнулась:  ее  сын
все же оставался ребенком.
   - Конечно, будем счастливы. И я буду молиться, чтобы Ша Ка Ри явилось нам
не в озарении, а в реальности.
   - Я  приведу  тебя  туда!  -  по-детски  запальчиво,  по-мужски  уверенно
воскликнул Сибок.
   Усмешка на лице Т'Ри сменилась благодарной улыбкой:
   - Я верю тебе, шайв, и я поделюсь с тобой своим озарением, но  сначала  я
должна проделать то, что повелели мне древние Верховные Магистры.
   - Делай, я готов! - не задумываясь, ответил мальчик.
   Т'Ри мягко  прикоснулась  пальцами  к  его  теплым  вискам  и  co  стоном
проговорила:
   - Раздели со мной мою боль, Сибок...

Глава 1

   На пустыню надвигалась буря.
   Дж'Онн, прервав работу, молча  наблюдал,  как  на  горизонте,  казавшемся
черной полосой полуденного зноя, клубилось, разрастаясь, мутно-желтое облако
пыли. Раньше в таких случаях он торопился укрыться в жалкой хибаре,  ставшей
его домом, чтобы переждать бурю. Но сегодня ему было плевать на нее,  на  ее
ненасытное жерло, готовое поглотить все живое,  что  еще  осталось  на  этой
проклятой земле.
   Другое заботило его: вода, вода в пустыне. Равнодушно повернувшись спиной
к зарождающейся стихии, Дж'Онн  тупо  уставился  на  место  своей  последней
работы - на маленький примитивный бурав и пустую скважину. Все на этой земле
оказалось  безжизненным  -  безводным  и  бесплодным.  Вместо  того,   чтобы
поддерживать жизнь, оправдывая свое существование, эта земля высушивала  ее,
впитывая в себя остатки влаги из всего, что появлялось на ней.  В  прошедшую
ночь горячий песок пустыни высосал последние капли влаги из исстрадавшегося,
больного тела Зары, и она умерла.
   Сразу же после ее смерти Дж'Онн выбежал в непроглядный мрак ночи  и  стал
бурить скважину за скважиной на широком пространстве пустыни, окружавшей его
хибару. Когда-то здесь было обширное плодородное поле,  богатое  источниками
воды. Память об  этом  заставляла  Дж'Онна  вести  поиск  живительной  влаги
задолго до сегодняшней ночи:  все  видимое  вокруг  пространство  исщерблено
скважинами. Их сотни. Многие помечены  бородавчатыми  бугорками  песка.  Эти
скважины Дж'Онн пробурил только сегодня.
   Он смутно догадывался, что вся его работа - не  просто  пустая  затея,  а
явное безумие. Но жизнь без Зары было страшно  представить,  и  скважину  за
скважиной он бурил хоть и с безумной, но ясной целью: найти воду, напоить ею
иссохший песок пустыни, и тогда он, может быть, даст  Заре  те  спасительные
капли влаги, которые поддержат  в  ней  жизнь.  Тогда  Дж'Онн  избавится  от
безумия, его жизнь обретет смысл.
   ... Найти смысл.., излечить безумие.., а как лечить, если вся  его  жизнь
была безумием?  -  обрывки  мыслей,  обрывки  воспоминаний:  далекая  отсюда
планета Регул, какой-то похожий на него  Дж'Онн  зачем-то  присваивает  себе
деньги своего хозяина, не зная, как ими распорядиться, чтобы  замести  следы
преступления.., и сцена суда.., подсудимому дано право выбора: или  смертная
казнь,  или  высылка  на  -  планету  Нимбус-3.  Подсудимый,  осознав  после
красноречивых уст обвинителя, какое страшное преступление он совершил, готов
на смертную казнь, но в зале суда сидит Зара, его  честная,  верная  Зара  и
умоляет его выбрать жизнь, а она последует за ним хоть в самую  черную  дыру
Галактики. И подсудимый - жалкий, раскаявшийся  преступник  -  выбирает  для
себя ссылку, чтобы честным  трудом  на  благо  своей  родной  планеты  Регул
искупить свое страшное преступление...
   Низко пригнувшись, чтобы  взять  в  руки  бурав,  Дж'Онн  вдруг  в  ужасе
осознал, что тот непомерно тяжел для его истощенного, покрытого волдырями от
солнечных ожогов тела. Заскорузлые, с костяной твердостью мозолей руки могли
играть буравом, как игрушкой, но налитая  свинцовой  тяжестью,  одурманенная
жарой голова, обмякшие от постоянных неудач плечи неудержимо клонились вниз,
требовали отдыха, покоя -  того,  чего  Дж'Онн  боялся  больше  всего.  Годы
каторжного труда на этой проклинаемой всеми поселенцами планете научили  его
не доверять своему  телу,  требующему  покоя  именно  тогда,  когда  спасало
движение и тяжелый труд.
   Опустившись на колени, Дж'Онн то ли пополз, то ли пошел на четвереньках к
еще не тронутому клочку земли, чтобы продолжить работу.  Надвигающаяся  буря
не тревожила его. В конце концов,  -  какая  разница,  зажарится  ли  он  на
горячем песке после солнечного удара или же задохнется  в  колючих  объятиях
того же песка, закрученного знойным ветром во всепоглощающий вихревой  жгут?
И в том, и в другом случае он готов принимать свою  смерть  за  неотвратимую
кару:  планета  Нимбус-3  начинает  мстить  чужеродным  пришельцам  за  свое
разорение. И месть ее справедлива.
   И в самом деле, неожиданно открытая рядом  с  Нейтральной  зоной  планета
Нимбус-3 стала яблоком раздора для правительств трех  империй:  Ромуланской,
Империи Клингонов и Объединенной Федерации планет.  Как  только  выяснилось,
что вновь  открытая  планета,  обильно  орошаемая  водой,  покрытая  густыми
массивами леса, обладает еще и богатейшими россыпями самых разных  минералов
в недрах, в том числе и  драгоценнейшим  дилисиумом,  жадные  щупальца  трех
империй сплелись над планетой в клубок неразрешимого спора. У каждой нашлись
неопровержимые "доказательства"  права  владения  не  тронутой  цивилизацией
планетой  и  столь  же  неопровержимые   доказательства   вздорности   чужих
притязаний.
   Словесный конфликт готов был превратиться в вооруженный. И тогда  в  спор
вмешался  Федеральный  дипломат  с  Альтаира.   Он   предложил   всем   трем
правительствам  совместно  осваивать  планету.  А  во  избежание  каких-либо
серьезных конфликтов предложил запретить на планете появление оружия  любого
вида.
   Все три правительства охотно откликнулись на  это  предложение  и  спешно
приняли закон, под страхом смертной казни запрещающий кому  бы  то  ни  было
иметь на Нимбусе-3 оружие. А сама планета получила  претенциозное  название:
Планета Галактического Мира.
   Но вопреки, казалось бы, мудрому закону во всех трех обширнейших империях
не  нашлось  ни  одного  мирянина-добровольца,  согласного   поселиться   на
необжитой, заселенной неведомо  какими  обитателями-аборигенами  планете.  А
самые  отчаянные  авантюристы,  для  которых  риск  и  постоянная  опасность
составляли  истинный  смысл  жизни,  ни  за  какие   богатства   не   хотели
расставаться со своей любимой игрушкой - оружием.
   Тогда,  забыв  о  былых   распрях,   все   три   правительства,   выразив
поразительное единодушие, приняли закон о заселении планеты преступниками. А
чтобы этот закон не выглядел  чересчур  жестоким,  к  нему  были  выработаны
дополнения,  разъясняющие,  что  поселенцем   становятся   лишь   в   случае
добровольного согласия. Когда же  не  сработали  и  эти  меры,  в  уголовных
кодексах всех трех империй появились такие статьи, по  которым  любой,  даже
самый незначительный проступок или простая оплошность могли,  если  суд  так
посчитает, расцениваться как тягчайшее преступление.
   И поплыли по межпланетному пространству вместительные корабли, до  отказа
переполненные "добровольными" поселенцами.
   Суды  всех  трех  империй,  в  общем-то,  неплохо  наработали,  и   среди
поселенцев оказалось немало действительно опасных преступников. Они-то, а не
какие-то там правительства, стали истинными хозяевами Планеты Галактического
Мира. Быстро разобравшись в обстановке и распознав друг друга  по  условным,
только  для  них  понятным,  признакам,  настоящие   преступники   скоренько
соорганизовались в бандитские группы и, обзаведясь,  вопреки  всем  законам,
холодным оружием, превратили основную массу "добровольцев" в своих рабов.  А
так  как  все  три  правительства  не  жалели  средств  на   горнодобывающее
оборудование и на его обслуживание, то  очень  скоро  бандиты  обзавелись  и
огнестрельным оружием.
   Так  началась  "золотая"  эра  планеты  Нимбус-3.  Во  все  три   империи
непрерывным  потоком  потекли  грузы  из  драгоценных  камней  и   металлов,
дорогостоящего твердого топлива для межпланетных  кораблей  и  редких  пород
леса. А чтобы добыть все  эти  богатства,  рабы  из  поселенцев,  подчиняясь
б