лос адмирала Кефлиша стал холодным, официальным:
   - Это нам известно, капитан.
   Звездный Флот, очевидно, принял окончательное решение. И  Кирк  не  очень
любезно уступил:
   - Принято, адмирал. Продолжайте.
   - Вам  приказано  отправиться  на  Нимбус-3,  оценить  ситуацию,  избегая
конфликта всеми способами. Прежде всего  вам  следует  вызволить  заложников
целыми и невредимыми...
   Нехорошее предчувствие охватило Джима:
   - А что же Клингоны, ромулане?
   - Ромуланам, по-видимому, наплевать на  своего  консула.  Их  официальная
линия  такова,  что  они  не  хотят  вмешиваться,  не  хотят  унижаться   до
переговоров с террористами.., а одного представителя можно заменить другим.
   - А Клингоны? Как они отреагировали?
   - Никак. Но держу пари, они ответят.
   - Да, ответят, - согласился Джим. -  Клингоны  не  ведут  переговоров,  а
уничтожают, мстят. И они постараются уничтожить заложников так,  чтобы  вина
за их уничтожение  пала  на  террористов.  Потом  они,  вполне  справедливо,
уничтожат террористов.
   Лицо Кефлиша перекосила мрачная гримаса:
   - Я это знаю. Именно поэтому ты должен прийти туда первым, Джеймс Кирк.
   - Боб, я не уверен, что установки искривления  пространства  не  подведут
нас.
   - В  конце  концов,  вы  стартуете  первыми.  По  своему  местонахождению
"Энтерпрайз" ближе всех кораблей к планете Нимбус. Сделайте все возможное. И
да поможет вам Бог, Джим.
   - Понял. Конец связи. Кирк.
   Образ адмирала растворился в матовом тумане экрана.
   Кирк повернулся лицом к своей команде:
   - Боюсь, леди и джентльмены, что все проблемы корабля нам придется решать
в полете. А поскольку команда  не  укомплектована,  я  рассчитываю,  что  вы
будете исполнять свои обязанности наилучшим образом. Конец речи.
   Он прошел на пост управления, уселся в ожидающее его кресло:
   - За работу... Мистер Зулу, составьте диаграмму курса на Нимбус-3.
   - Курс уже проложен, капитан.
   Доктор осторожно пробрался к посту управления и заговорил, едва  разжимая
уголки губ:
   - Если ты меня спросишь, Джим...
   - Не спрошу, - резким жестом руки  отрезал  Кирк.  Обида  на  доктора,  с
которой он покидал Йосемит,  давно  уже  прошла.  Он  знал,  за  что  Маккой
благодарил Бога, и задним числом  готов  был  к  нему  присоединиться.  А  в
остальном - поживем - увидим... Доктор иначе расценил его жест:
   - Можешь не продолжать, можешь назвать меня Кассандрой, но согласись, что
это - безумная идея.  Мы  непременно  столкнемся  с  Клингонами,  а  они  не
очень-то любят тебя.
   - У меня к ним взаимное чувство, доктор. - Джим бросил  на  него  быстрый
взгляд. - И дело за малым - попытайся  убедить  в  этом  Звездный  Флот.  Но
можешь мне поверить, что я не собираюсь умирать от наведенных на меня орудий
Клингонов.
   Он нажал кнопку на передатчике:
   - Двигательный отсек.
   Из селектора отозвался голос:
   - Скотт слушает.
   - Нам нужна вся энергия, какую вы сумели  накопить,  если  мы  собираемся
прибыть на Нимбус раньше Клингонов.
   - Не беспокойтесь, капитан, -  заверил  его  Скотт.  -  Мы  обойдем  этих
клингонских дьяволов, даже если мне придется ради этого выбраться  наружу  и
подталкивать корабль.
   Кирк поднял брови, мельком глянул на доктора,  как  бы  говоря:  "Ну,  ты
доволен?" и сказал Скотту:
   - Я запомню ваше предложение. Возможно, дойдет и до этого.
   Отключив канал связи, он обратился к рулевому:
   - Мистер Зулу.
   - Да, сэр.
   Словно не услышав ответа, Кирк беспокойно задвигался  в  кресле,  пытаясь
устроиться поудобнее.
   - Что случилось, Джим? - обеспокоенно спросил доктор.
   Джим посмотрел на него с раздражением:
   - Мне не хватает моего старого кресла.

***

   "Оркона" спешила к Нейтральной зоне. Капитан  Клаа  мерно  расхаживал  по
узкому отсеку мостика, не обращая  внимания  на  любопытные  взгляды  членов
команды, и думал, как лучше  выполнить  поставленную  перед  ним  задачу.  А
задача была не из легких уже хотя бы потому, что  Нимбус-3  находится  почти
рядом с Федерацией, и "Оркона" подойдет к нему позже корабля Федерации.
   Это осложняло задачу. Приди "Оркона" первой к Нимбусу, все  оказалось  бы
проще  детской  считалочки:  расстрелять  и  заложников,  и  террористов   и
вернуться домой. Исполнение подобного  задания  доказало  бы  лишь  то,  что
капитан "Оркона" - послушный офицер. И только. Но этого Клаа  было  мало.  И
судьба давала ему карты в руки: корабль Федерации, с  заложниками  на  борту
или без них, не избежит встречи с  "Орконой",  ему  будет  дан  бой  -  и  в
Звездном Флоте Федерации станет одним кораблем меньше.
   А у капитана Клаа поубавится завистников.
   При этой мысли у Клаа появилась на губах довольная  улыбка,  но,  проходя
мимо стрелка Морека,  увидев  его  плешивую  голову,  капитан  вновь  принял
серьезное выражение лица и продолжал думать.
   Нейтральная  зона  -  обширнейшая  территория,  и  звездолеты   Федерации
трусливыми овечками, избегая встречи с кораблями Клингонов, летят  по  своим
овечьим делам. Любой ценой они стремятся уклониться от боя и лишь доведенные
до крайности, поставленные в безвыходное  положение  начинают  защищаться  с
отчаянием трусов. Но корабль, посланный Федерацией на  Нимбус-3,  искать  не
надо - он будет там. И ему не придется навязывать боя - прижатый к  планете,
лишенный маневра, он будет защищаться, он примет бой.
   Капитан Клаа грезил наяву. Он видел перед своими глазами  разваливающийся
на куски звездолет федератов, извиняющиеся лица тех, кто называл его  гением
стрелкового пульта и дураком командного.
   Проходя в очередной, который уже раз, мимо плешивого Морека, стараясь  не
смотреть на него, чтобы не выдать своего  отвращения,  капитан  Клаа  шагал,
глядя прямо перед собой, и чуть не столкнулся с Первым офицером Виксис.  Она
только что резко поднялась со своего места и так стремительно встала на  его
пути, что ему пришлось буквально пригвоздить себя к палубе.
   Неожиданно выведенный из потаеннейших лабиринтов своих  мыслей,  Клаа  не
сразу решил, как реагировать на легкий и даже приятный ему инцидент.  Первый
офицер вывела его из затруднения:
   - Капитан Клаа, - громко сказала она, раскрасневшаяся, со светящимися  от
радости глазами, - мы только  что  расшифровали  перехваченное  на  частотах
Федерации сообщение... - Она повысила голос так, что он зазвенел и  медленно
произнесла:
   - Звездный корабль "Энтерпрайз" идет курсом на Нимбус-3!
   Застывший на месте, как прикованный, капитан Клаа прошептал:
   - "Энтерпрайз" - корабль Кирка...
   Он ждал хороших вестей, он верил в свою счастливую звезду, но он  никогда
не осмеливался и мечтать, что новости будут  такими  хорошими,  а  звезда  -
такая яркая. Ошеломившая, приковавшая его к месту новость  была  такой,  что
требовала осмысления и четких, продуманных действий.
   Капитан Кирк - галактический преступник,  перебивший  почти  всю  команду
клингонского корабля, украденного  им,  и  переработавший  содержание  Книги
генезиса  таким  образом,  что  она  стала  книгой,  обвиняющей  империю   в
проведении геноцида.
   Уничтожение корабля Кирка, убийство самого Кирка было  давней  мечтой  не
только его, Клаа, но и мечтой тысяч и тысяч клингонов. И  эту  ослепительную
мечту многих и многих тысяч боги, как реальность, преподносят ему,  капитану
Клаа. Многие завидуют ему, многие считают, что капитанский мостик -  слишком
щедрый подарок для простого стрелка, хотя бы и первого стрелка  империи.  Но
если он уничтожит "Энтерпрайз" и Кирка,  ему  не  надо  будет  заботиться  о
статусе капитана "Орконы".  Империя  наградит  его  целым  Флотом  кораблей!
Забывшись, Клаа  скрестил  руки  на  затылке,  мечтательно  закрыл  глаза  и
услышал:
   - "Не может быть мира, пока жив Кирк", -  цитировала  Виксис  бессмертные
слова посла Камарга, обращенные к Федеральному Совету.
   Клаа благодарно улыбнулся ей, ответная улыбка Виксис была  ослепительной.
Ничего удивительного: самая высокая премия империи ждет  того,  кто  победит
Кирка. И если Кирк будет уничтожен, его Первый офицер будет играть далеко не
последнюю роль в историческом спектакле. А величавая,  элегантная  красавица
Виксис должна неплохо справиться со своей ролью. Но пока рано об этом.
   - Джеймс Кирк, - медленно произнес он. -  Я  следил  за  его  карьерой  с
детских лет. Это человек, которым я восхищаюсь и которого ненавижу. И если я
смогу нанести ему поражение...
   - Вы будете величайшим воином в галактике, - выдохнула из себя Виксис.
   Клаа резко повернулся к рулевому Татару. Морек сидел рядом с ним с кислым
лицом, с понурым видом.
   - Максимальная скорость! - крикнул Клаа.
   - Слушаюсь, капитан, - ответил  Татар.  Лицо  Морека  приняло  раболепное
выражение.
   - Успех! - выкрикнул Клаа. - Нас ждет успех!
   Он снова повернулся к Виксис, быстрым оценивающим взглядом  окинул  ее  с
головы до ног.
   "Первый офицер, первая любовница, а возможно, и первая жена", -  мысленно
прикинул он и остался доволен - все было возможно.
   Она спокойно выдержала его взгляд и взволнованно ответила:
   - Успех, капитан! Смерть Джеймсу Кирку и его команде!

***

   - Доклад капитана, дата старта...
   Рекордер издал глухой скрип. Джеймс Кирк сделал что-то, подобное скрипу и
прижал руку ко лбу, как будто у него начался приступ головной боли.
   - Отмотайте.
   Обратным ходом заработала перемотка, и ее звук напомнил Кирку  жарившийся
бекон.
   Он глубоко вздохнул, не собираясь уступать машине.
   - Попробуем еще, - сказал он, как ему казалось, вполне спокойно. И к  его
удивлению, рекордер выполнил просьбу. На панели передатчика появился  огонек
"запись".
   - Доклад капитана, - доверительно зазвучал голос Джима. - Дата  старта  -
84... - аппарат снова  заскрипел  и  издал  звук,  на  это  раз  похожий  на
предсмертный хрип.
   - Оставь это и забудь, - сказал,  махнув  рукой,  Кирк,  а  когда  огонек
"запись" погас, потер висок.
   - Заработал себе головную боль? - весело спросил  Маккой  таким  голосом,
будто был  донельзя  доволен.  Ненужный  сейчас  в  медицинском  отсеке,  он
оставался на мостике и, казалось, наслаждался тем хаосом, который  воцарялся
на "Энтерпрайзе" в момент перехода на другую скорость.
   - Я знаю, дружище, что ты - не большой  сторонник  технологий.  Ты  начал
свою личную вендетту против транспортаторов с того времени, как я тебя знаю,
но... - Джим сощурил глаза, - тебе не удалось растравить мою рану.
   - Кто это растравливает рану? - невинно округлил глаза Маккой. - Я просто
спросил, не болит ли у тебя голова.
   - Ты прекрасно понял, что я имею в виду. - Кирк открыл глаза и  вздохнул.
- Проклятие, дружище. Они выжали нам на рану лимон по имени "Энтерпрайз".
   - У нас на юге есть более колоритное выражение для подобного случая.
   Джим вопросительно поднял брови и ждал.
   Доктор пододвинулся ближе и понизил голос  так,  чтобы  его  мог  слышать
только капитан.
   - Кусок дерьма... - Не вздумай повторить! - предостерег его Джим с  такой
свирепостью, что удивил и себя, и доктора. Остыв от  вспышки  гнева,  но  не
очень смягчая тона, добавил:
   - Это не смешно, доктор.
   Отпрянувший назад Маккой пожал плечами:
   - Только что ты назвал корабль лимоном, а теперь защищаешь его, как будто
он - настоящий "Энтерпрайз". Опомнись.
   Джим уже открыл рот, чтобы возразить, но к  их  обоюдному  счастью  Ухура
прервала эту милую беседу:
   - Капитан, мы получили информацию о заложниках, которую вы запросили.
   Джим повернулся к главному экрану, забыв о только что происшедшем:
   - Информацию на дисплей.
   Спок покинул свой пост и встал позади поста управления.
   Искаженный   образ   возник   на   экране,   испещренный   помехами,   не
сфокусировался и пропал, смазанный чернотой, но Кирк успел  разглядеть  или,
скорее, догадаться, что это - женщина с молодым и привлекательным лицом.
   Ухура  неистово  колдовала  на  своем  посту,  бормотала  что-то,  словно
заклинала подвластную ей аппаратуру, и наконец лицо  молодой  женщины  вновь
появилось на экране.
   На этот раз изображение было четким, и в  женщине  сразу  же  угадывалась
ромуланка. Ее биографические данные скудной нитью проплывали  низом  экрана:
сообщалось ее имя, ранг, возраст и.., больше ничего.
   Накопитель данных Звездного Флота сообщал, что ромулане отказались давать
дополнительные сведения о своем после, Кейтлин Дар.
   Услышав это имя, даже Спок загнул свою бровь знаком вопроса.
   - Кейтлин? - вслух удивился Маккой. - Поправьте меня, если я ошибусь,  но
разве это не ирландское имя?
   Никто ему не ответил, а  на  экране  появился  портрет  того,  кого  Кирк
слишком хорошо знал, чтобы не узнать,  хотя  человек  выглядел  постаревшим,
обрюзгшим и усталым:
   - Это не генерал Коррд? - спросил Кирк.
   - Он самый, - ответил Спок. -  Очевидно,  попал  в  немилость  у  Высшего
Командования. Его назначение на Нимбус-3 похоже на ссылку.
   - Какой стыд! - возмутился Кирк. - Коррд был чертовски хорошим  солдатом.
Его военную стратегию изучали в Академии в обязательном  порядке  еще  в  то
время, когда я был ее кадетом.
   Портрет   Коррда    сменился    голопортретом    Федерального    консула,
светловолосого, средних лет мужчины. Его имя, - Святой Джон Телбот,  -  Кирк
нашел вполне соответствующим чертам его лица. Но Маккой недовольно произнес:
   - Еще не умер, а уже причислен к лику святых. Кощунство!
   Портрет  Телбота  сменился  картиной,   изображавшей   трех   дипломатов,
окруженных со всех сторон целой армией мрачного вида поселенцев.  Многие  из
них  сжимали  в  руках  самодельные  винтовки.  Лица   дипломатов   казались
неестественно спокойными. "Может быть, им ввели наркотики?" -  подумал  было
Кирк. Но их  широко  открытые  глаза  были  слишком  чистыми  для  тех,  кто
одурманен наркотиками.
   - Вероятно, это записано террористами, - высказался Маккой.
   Спок вставил свое слово:
   - Их оружие выглядит чрезвычайно примитивным... - и замолчал, как  только
ромуланская представительница открыла рот.
   Дар говорила от имени всех дипломатов. Ее речь была  четкой,  ясной,  без
единой запинки. Несомненно, она тщательно отрепетировала ее, и не однажды:
   - В 4-00 местного времени  мы  добровольно  сдались  силам  Галактической
Армии Света.
   - Интересно, - пробормотал Спок, - крестовый поход сил света  против  сил
тьмы.
   Дар продолжала:
   - С этого момента мы находимся под их покровительством и охраной. Лидер и
командующий Галактической Армией Света дал нам гарантию, что  с  нами  будут
обращаться гуманно до тех пор, пока мы будем прислушиваться к их требованиям
и содействовать их целям. Я верю его гарантиям.
   Маккой покачал головой.
   - Она выражает умонастроение террористов, а не  заложников,  насколько  я
понимаю. Бедным созданиям промыли мозги.
   Кирк поднял руку, призывая к  тишине,  когда  Дар  уже  заканчивала  свое
выступление:
   - Он обращается с просьбой послать Федеральный звездный корабль  с  целью
нашего освобождения. Заканчивая свое послание, я уверяю вас, что мы в полном
здравии и уме и высоко оценим ваш незамедлительный ответ.
   Как только она сказала последнее слово, на экран  хлынула  белая  завеса,
складчатым водопадом накрывая и лицо  Дар,  и  лица  двух  дипломатов  с  их
окружением.
   Так же неожиданно, как и возник, водопад белого света  исчез,  на  экране
появилось лицо мужчины, очевидно, поселенца  Нимбуса.  В  нем  чувствовалась
сила, уверенность в себе - признаки бесспорного лидера.  И  этот  лидер  был
вулканцем.
   Вулканец на Нимбусе? Вулканец в роли предводителя бывших преступников,  а
нынешних террористов? Вулканец - отступник? Вулканец - изменник?
   Джим чуть не подскочил в своем кресле и бросил быстрый, тревожный  взгляд
на Маккоя и Спока. Оба они стояли немыми, недвижными истуканами. А  вулканец
заговорил:
   - Я глубоко сожалею, что вынужден пойти на такой отчаянный шаг, но таково
время и таковы обстоятельства.
   Голос его звучал и тревожно, и успокаивающе, с такой убедительностью, что
хотелось верить каждому его слову.
   - У меня нет желания хоть как-то навредить этим  невинным  людям,  но  не
испытывайте мое терпение - поймите, что у меня нет выхода. И я заклинаю  вас
не ради себя, а ради тех, кто представляет всех вас на Нимбусе, ответить нам
в течение двадцати четырех стандартных часов.
   Передача резко оборвалась.
   С какой-то особой решимостью Спок прошагал к передатчику  Ухуры,  отмотал
запись и остановил ее на изображении предводителя террористов.
   - Что такое, Спок? - спросил  Кирк  и  направился  вслед  за  ним,  -  вы
выглядите так, словно увидели призрак.
   Спок не отрывал глаз от экрана.
   Таким взволнованным его никто еще не видел.
   - Капитан, - Спок, наконец, оторвался  от  экрана  и  ответил  на  вопрос
Джима, - вероятно, вы правы. Позвольте мне покинуть мостик.
   - Позволяю, - сказал Кирк, - но что...
   Вулканец молча пошел на выход. Маккой с изумлением смотрел ему вслед:
   - Что за дьявол вселился в него?

Глава 7

   На палубе носовой обзорной рубки, около древнего  корабельного  штурвала,
стоял Спок и смотрел вдаль - на немигающие,  всегда  далекие  звезды.  Рубка
была пустой, тихой, тускло освещенной, здесь и нашел уединенное место  Спок,
чтобы побыть одному, попытаться разобраться и в себе самом, и в перепутанном
клубке воспоминаний.
   Распутывать  пришлось  и  узлы,  и  обрывы,  что-то  отбрасывать,  что-то
соединять - занятие не из легких, может быть, безнадежное, никому не  нужное
занятие.
   Начинать приходилось с того, что  образ  на  экране  оказался  не  совсем
ясным, и первое, что приходило в голову Спока и больше всего его устраивало,
была мысль: "Я ошибся.., прошло столько  лет.  Моя  память  после  смерти  и
ритуала "Фал тор пан" повреждена и ненадежна, как этот  деревянный  штурвал,
годный лишь на украшение".
   Рука его рассеянно гладила деревянное колесо штурвала. После  многих  лет
тяжелой морской службы и пяти веков службы в качестве  сувенира  поверхность
его была в сплошных рубцах от прошлых ран, так и не скрытых  многими  слоями
защитной краски.
   "Как и моя память", - подумал Спок.
   А совсем недавно и ему, и другим казалось, что у Спока все  в  порядке  с
памятью. События его прошлой жизни были такими бурными, что даже  смерть  не
смогла стереть в его памяти  следы  тех  событий.  Подобно  морским  волнам,
события набегали одно  на  другое  в  строгой  последовательности,  создавая
четкую картину бушующего или спокойного моря. Так было  до  того  мгновения,
когда Спок увидел на экране лицо предводителя террористов.
   Одно мгновение раздробило его  память  на  многие  бесформенные  осколки,
которые нельзя было собрать, подобрать друг к другу и склеить.  А  сам  Спок
разделился надвое.
   Один Спок, с ясным сознанием и четкой памятью, жил сиюминутными  заботами
со своими друзьями, среди привычной обстановки, все больше и больше вникая в
суть этой жизни.
   Другой  Спок  мучительно  искал  ответа  на  какие-то  смутные   вопросы,
задаваемые им самому себе, перед  его  глазами  проносились  смутные  образы
людей, событий, не связанных друг с другом ни причиной,  ни  следствием.  Но
первый Спок с удивлением обнаружил, что второй Спок  и  думает,  и  пытается
говорить с окружавшими его людьми  не  на  языке,  ставшем  для  него  почти
родным, а на языке Вулкана - изощреннейшем языке  логических  символов,  для
которых нет эквивалента у других народов.
   Это состояние было и мучительным своей непонятностью, и  тревожным  своей
непредсказуемостью, и оказалось связано с лицом террориста.
   Это лицо раздваивалось так же, как и сознание Спока. Одно лицо  диктовало
с экрана свои требования к Федерации, другое говорило Споку непонятные слова
и было удивительно похожим на лицо самого Спока - молодого, не  сегодняшнего
и не вчерашнего.
   "Я найду Ша Ка Ри", - говорило молодой лицо. И вслед за  прозвучавшим  из
потае