й вне досягаемости, - пробормотал  Нэнси  Мире.  Она  не
ответила, да и он сам не ждал ответа. Девушка все еще была под  впечатлением
встречи с мистером  Скоттом,  которая  произошла  менее  часа  назад.  Нэнси
страшно не хотелось просить ее пойти  с  ним  в  Бункер  Межпространственной
связи, но, после  того  как  Кирк  рассказал  им  обо  всем  происшедшем  на
"Энтерпрайзе", он еще сильнее,  чем  прежде,  почувствовал,  что  необходима
помощь Изыскателей.
   Он кашлянул, прочищая горло и готовясь к самой трудной части разговора:
   - Как Главный Администратор этой научной станции,  я  прошу,  чтобы  этот
разговор оставался в тайне и происходил без присутствия Гарольда.
   Реакция Изыскателя Восьмого была мгновенной. Гарольд, сидевший согнувшись
в  консоли  межпространственной  связи,  внезапно  вздрогнул  всем  телом  и
отдернул свои полуметаллические пальцы от контактных гнезд.
   Главный из посредников повернулся к Нэнси и возмущенно закричал:
   - Вы заходите слишком далеко!
   На его полубритой голове то ли от страха, то ли от  напряжения  выступили
крупные капли пота. Они  потекли  по  лицу,  отражая  созвездия  контрольных
огней, сиявших в Бункере.
   - Ваш мир там! - Он махнул своей серебристой ладонью вверх, туда,  где  в
непроглядной темноте терялся  потолок  Бункера.  -  Изыскатели  -  наши!  Мы
понимаем их, вам это не дано!
   Нэнси даже ушам своим не поверил. Он не ожидал,  что  кто-то  из  команды
посредников может быть способен на такие  эмоции.  Очевидно,  он  недооценил
глубину привязанности посредников к Изыскателям, которых они обслуживали.
   - Сожалею, Гарольд, - подала голос Ромэйн, - но,  как  главный  технолог,
должна сообщить вам, что мистер Нэнси  действует  в  пределах  инструкций  и
пользуется моей полной поддержкой.
   Нэнси перевела взгляд с Ромэйн на Гарольда и увидел, что глаза посредника
загорелись, как огни на консолях, безумным, лихорадочным блеском.
   - Гарольд, у тебя нет выбора, - спокойно сказал Сэл. - Не  заставляй  нас
применять следующие пункты инструкции.
   Вдруг у себя за спиной Нэнси услышал тяжелые шаги. Он обернулся и  увидел
у входа в кабину еще двух  человек  из  команды  посредников.  Один  из  них
казался еще совсем подростком. Он  заплел  свои  волосы  так  же,  как  и  у
Гарольда. Ногти мальчика были пока нормальными, но на его левом  виске  ясно
виднелась накладка черепного стимулятора - первый шаг  на  пути  превращения
человека в машину.
   Вторым посредником была пожилая  женщина  с  полностью  обритым  черепом,
покрытым изящными полосками серебристого сплава. Вначале  Нэнси  принял  эти
полоски  за  простое  украшение,   однако   затем   догадался,   что   видит
микропроцессорные схемы.
   Когда женщина заговорила,  ее  голос,  невыразительный  и  металлический,
раздался из маленькой серебристой коробочки, прикрепленной к шее.
   - Гарольд. Нам сообщили. Тебе придется согласиться. Пожалуйста, пойдем  с
нами. -  Она  протянула  ему  руку,  и  Нэнси  внезапно  подумал,  что  этот
человеческий жест сделала женщина, уже наполовину превратившаяся в машину.
   Гарольд неохотно встал  и  направился  к  своим  коллегам.  Во  всей  его
походке, в опущенных плечах  чувствовалась  горечь  поражения  и  потери.  У
выхода из кабины он остановился, оглянулся на мерцающие огни панели, а затем
посмотрел на Нэнси.
   - Мы любим их, - сказал он. - И они любят нас.
   Но поняв, что не сможет объяснить как следует, во что вмешивается  Нэнси,
посредник резко отвернулся и  вышел.  Нэнси  ощутил,  как  у  него  от  слов
Гарольда по спине пополз холодок.
   - Это правда? - импульсивно спросил  он  Изыскателя.  Если  машина  может
любить, то что же тогда значит - быть человеком?! - Вы их любите?
   - Нэнси: Мы любим проводников. Что вы хотите обсуждать?
   Нэнси посмотрел на Ромэйн и тихо сказал:
   - Ну что, вот так просто? Искусственный мозг испытывает любовь, и  теперь
ему задавать следующий вопрос? Ты слышала когда-нибудь о чем-либо подобном?
   Ромэйн пожала плечами:
   - Ни о чем подобном я не читала. Но, в  конце  концов,  мы  же  не  можем
знать, как они используют это слово. Может быть, оно для них просто  термин,
обозначающий  удобство  работы  с  посредниками,  и  так  они   обеспечивают
посредникам максимальный комфорт.
   - А для чего им это?
   - Ну, если посредники чувствуют себя  хорошо,  то  они  тогда,  возможно,
работают эффективнее... Я не знаю, Сэл...
   Нэнси видел, что Ромэйн до сих пор взволнована из-за встречи со  Скоттом.
Пожалуй, он поторопился: вопрос о любви машин был сейчас явно  некстати.  Он
поспешно вернулся к разговору с Изыскателем.
   - Восьмой, вам известно о военном  положении,  которое  введено  на  этой
научной станции?
   - Нэнси: Да.
   - Известно  ли  вам  также  о  том,  что  Альфа-тревога  объявлена  и  на
звездолете "Энтерпрайз"?
   - Нэнси: Да.
   - Связана ли тревога на "Энтерпрайзе" с тревогой на Прима Мемори?
   - Нэнси: Все вещи на определенном уровне связаны между собой.
   Определите точнее структуру вашего запроса.
   Нэнси немного подумал. Помнится, в прошлый раз у машины не было проблем с
определением смыслового значения слов. Ну ладно, раз она  может  любить,  то
может, наверно, и плохое настроение испытывать.
   - Связаны ли эти тревоги общей военной или политической причинами.
   - Нэнси: Да.
   - Пожалуйста, опишите в общих чертах причины объявления тревоги.
   Прежде чем изыскатель  дал  ответ,  наступила  странная  пауза,  и  Нэнси
показалось, что искусственный мозг вообще решил не  отвечать.  Однако  ответ
прозвучал:
   - Нэнси: Обсуждение относящихся к делу причин объявления тревоги  требует
оглашения информации, считающейся секретной. Такая информация считается  для
вас доступной и находящейся в пределах вашей компетенции.
   Однако,  согласно  инструкциям  Звездного  Флота,  требуется   произвести
положительную    идентификацию.    Пожалуйста,    подойдите    к     консоли
межпространственной связи.
   Нэнси с готовностью встал и потянул к себе кресло Гарольда.
   Наконец-то он, кажется, нашел хоть одну нить в этом запутанном  лабиринте
загадок. И тут вновь раздался голос Изыскателя:
   - Ромэйн: вы в Нейросфере с Восьмым. Пожалуйста, подойдите к консоли.
   - Мира подошла и стала рядом с Нэнси.
   - Нэнси, Ромэйн, приготовьтесь  к  идентификации.  Пожалуйста,  поместите
ваши правые руки в контактные гнезда межпространственной связи.
   Нэнси протянул руку к одной из шести узких впадин на консоли,  достаточно
больших для человеческой ладони. Но Ромэйн остановила его.
   - Изыскатель, - быстро сказала  она,  -  у  нас  нет  приспособлений  для
контактных гнезд.
   - Нэнси, Ромэйн: факт известен. Пожалуйста, поместите ваши правые руки  в
консоль межпространственной связи.
   - Объясните цель этого действия! - Мира  по-прежнему,  держала  Нэнси  за
руку, не давая ему выполнить просьбу Изыскателя.  Выражение  ее  лица  стало
серьезным и озабоченным, и  Нэнси  понял,  что  сейчас  лучше  обойтись  без
вопросов.
   - Ромэйн: Требуется положительная идентификация, прежде чем мы  приступим
к обсуждению секретной информации.
   - Проводите идентификацию по голосам. Нэнси скрестил руки на груди.
   Очевидно, у Миры были серьезные причины не вставлять  руки  в  контактные
гнезда. И он в этом не собирался с ней спорить. Тут она была главной.
   Здесь она хорошо разбиралась.
   - Ромэйн: Голосовые модуляции могут быть подделаны.
   Мира положила ладонь на плечо Нэнси,  словно  прося  у  него  помощи.  Он
вопросительно  посмотрел  на  нее,  не  совсем  понимая,  что  она  намерена
предпринять. Она сжала его плечо и сказала:
   - Изыскатель, назовите себя.
   - Ромэйн: Вы в Нейросфере с Восьмым.
   - Изыскатель, вы нарушаете условия вашего контракта. Идентифицируйте себя
правдиво.
   Нэнси  удивленно  закашлялся.  Если  Изыскатели  могут  любить,  лгать  и
отличать одного от другого, значит, жизнь в Нейросфере ничем  не  отличается
от жизни в Пространстве Информационных Источников.
   Наступившая пауза была теперь еще длиннее. Нэнси  даже  различал,  как  в
динамиках что-то два раза  щелкнуло,  словно  связь  внезапно  отключили,  а
затем, поразмыслив, снова восстановили.
   - Что все это значит? - шепотом спросил Нэнси спустя несколько мгновений,
явно не желая, чтобы его услышали.
   - Это не Изыскатель-Восемь, - ответила она, внимательно следя за  огнями,
бегущими по нестандартному экрану консоли. - Сначала я почувствовала, что он
опять лжет, а потом поняла, что он вообще не  тот  Изыскатель,  за  которого
себя выдает.
   - Но как же ты узнала?
   Ромэйн покачала головой.
   - Я точно не знаю: то ли речевые конструкции,  то  ли  еще  что-то...  Не
знаю. Восьмой - довольно старая личность. Еще до создания Федерации  он  был
корабельным мозгом на исследовательском звездолете. У  него  очень  быстрая,
резкая  речь,  возможно  оставшаяся  от  тех   времен,   когда   приходилось
пользоваться примитивными передатчиками.
   Нэнси  вновь  вспомнил  весь,  только   что   состоявшийся   разговор   с
Изыскателем.
   - Да, мне тоже так  показалось.  Конечно,  у  любого  другого  Изыскателя
достаточно мощности, чтобы подделать любые речевые образцы.
   Внезапно Ромэйн остановила его:
   - Подожди-ка минутку, - Она коснулась некоторых  панелей  на  консоли.  В
следующий миг за контактными гнездами ожил экран. Нэнси  тут  же  узнал  еще
одного посредника, невысокого центаврианина, у которого голова была  покрыта
неожиданно густой копной волос.  А  когда  из  экранного  динамика  раздался
голос, Главный Администратор заметил, что губы мужчины не шевелятся.
   - Контроль Межпространственной связи, - представился центаврианин.
   -  Ромэйн  слушает:  Шестая   кабина   связи.   Какая   сейчас   нагрузка
межпространственной связи, Залан?
   Глаза Залана смотрели прямо и неподвижно, словно были нарисованы на лице.
   - Нулевая, - ответил он. -  Все  межпространственные  контакты  оказались
прерваны девяносто секунд назад.
   - Причина? - спросила Ромэйн.
   Нэнси понял, что разговаривая с посредниками, Мира намеренно использовала
их обрывистую манеру речи. Может  быть,  поэтому  она  и  уловила  фальшь  в
речевых характеристиках Изыскателя Восемь или,  вернее,  того,  кто  выдавал
себя за Восьмого.
   - Нет причин, - отозвался Залан. - Весь персонал в настоящее  время  ищет
ответ.
   - Всю информацию переводите в мой офис и свяжитесь со мной, когда найдете
объяснение. - Не сказав больше ни слова, Ромэйн отключила связь.
   - Они что, забастовали?  -  поинтересовался  у  нее  Нэнси,  когда  стало
понятно, что Ромэйн не собирается отворачиваться от экрана консоли.
   - Нет, просто они заняты, - объяснила ситуацию Мира, указывая на  бегущие
красные и желтые полосы.  -  Вот  это  показывает,  что  сейчас  их  рабочая
нагрузка находится в пределах девяноста  восьми  процентов  от  их  реальной
мощности. Однако один из них оттуда выходит на контакт  с  кем-то  здесь,  в
нашем пространстве. Пойдем.
   Ромэйн вышла из кабины и стала медленно прохаживаться по главному Бункеру
межпространственной связи. Здесь  находилось  еще  одиннадцать  модулей  для
связи с Изыскателями, и сейчас, как она заметила, все они были пусты. Мира в
сердцах  стукнула  по  кнопке  вызова,  расположенной   высоко   на   панели
коммуникатора, и сразу на экране вновь возник Залан.
   - Ромэйн в бункере. Дайте мне картинку комнаты 1/0.
   И тут же Нэнси увидел вместо лица посредника  помещение  главного  отсека
информационного  обмена,  где  огромные,  соединенные   в   единую   систему
электронно-вычислительные установки поглощали чудовищный объем информации со
всей галактики,  передавали  ее  Изыскателям,  а  после  этого  обработанные
искусственным  интеллектом  данные   отсылали   в   научно-исследовательские
терминалы Примы и на другие станции сети планет Мемори. Однако сейчас в этом
отсеке было темно;  привычное  созвездие  контрольных  огней  на  установках
погасло, и в помещении работало  только  аварийное  освещение.  Вся  система
отключилась.
   - Дайте мне график загрузки мощностей, - попросила Ромэйн,  и  на  экране
появились бегущие красно-желтые полосы, те же самые, что и на консоли кабины
межпространственной связи.
   - Контакт осуществляется! - резко и слегка раздраженно сказала женщина. -
Интересно, каким образом?
   - Может,  с  дублирующими  устройствами?  -  предположил  Нэнси.  -  Там,
наверху?
   - Нет, невозможно,  -  отрезала  Ромэйн.  -  Сеть  Изыскателей  полностью
отрезана  от  внешнего  пространства  и  нашей  вселенной.  Все   установки,
оборудование и персонал доставляются сюда только  путем  транспортации.  Вся
информация от Изыскателей идет в  одном  направлении  и  загружается  в  1/0
отсеке. Других приспособлений для прямой связи с ними нет.
   Нэнси посмотрел на экран, где игра красных и желтых полос стала, пожалуй,
еще интенсивнее.
   - Ну, тебе лучше знать, - тихо сказал он.

Глава 16

   На главном экране командного пункта "Энтерпрайза"  появилось  улыбающееся
лицо адмирала Комака.  Его  светлые  волосы  были  коротко,  по-молодежному,
подстрижены, а голубые глаза сияли.
   Ухура тут же расценила эту улыбку командующего как добрый знак.
   Наконец-то, похоже, все вернется в норму.
   - Коммодор Вулф, - начал  адмирал,  -  сожалею,  что  из-за  поставленных
Звездным Флотом помех нам долго не удавалось с вами связаться. Надеюсь,  что
у вас все нормально.
   У   Ухуры   удивленно   округлились   глаза.   Звездный    Флот    глушит
транскосмическую связь? Но зачем?  И,  что  самое  главное,  как?  Она  была
уверена,  что  знает  практически  все,  что  можно   знать   о   технологии
транскосмической связи, но сейчас не могла даже предположить, каким  образом
Штабу Флота удалось осуществить выборочное глушение отдельных каналов. Ухура
быстро посмотрела на свой пульт и с испуганным изумлением  обнаружила,  что,
кроме чистого канала связи с Комаком, все остальные каналы по-прежнему  были
закрыты непроницаемыми помехами. В этой ситуации оставалось только пожалеть,
что Спок сидел на гауптвахте звездолета, вместо того чтобы находиться здесь,
на мостике. Он получил бы  огромное  наслаждение,  разгадывая  эту  загадку.
Ухура в глубокой задумчивости  покачала  головой.  Впрочем,  как  оказалось,
подобные вопросы занимали не только ее.
   - Адмирал, но зачем командование осуществляет  глушение  транскосмической
связи? - спросила Вулф.
   - Как вам известно, у нас  есть  основания  предполагать,  что  во  время
церемонии вручения премий может быть совершен акт терроризма. Наша  разведка
считает, что террористы являются членами хорошо организованной группы. Очень
возможно, что некоторые из них уже находятся на Приме, не зная друг друга, и
получают инструкции откуда-то извне. Закрывая каналы транскосмической связи,
мы делаем невозможным получение этих инструкций заговорщиками.
   Ухуре такое объяснение причин показалось вполне разумным, хотя все  равно
оставалось непонятно, каким образом это глушение осуществляется.
   Вулф, видимо, тоже приняла объяснение адмирала.
   - Нет ли у вас дополнительных доказательств причастности старшего офицера
"Энтерпрайза" к террористической организации? - спросила она.
   - Нет, пока ничего нового, - отозвался Комак.
   - Будут ли какие-нибудь новые приказы, сэр?
   - Опять же, пока нет. Службы Безопасности Федерации, вместе  с  разведкой
Звездного Флота, пытаются в настоящее время обнаружить,  где  еще  находятся
заговорщики. Мы будем продолжать глушение транскосмических  коммуникаций  во
имя безопасности Прима Мемори. А вы продолжайте свою деятельность.
   - Но как же мы будем выходить на связь в  обстановке,  когда  все  каналы
блокированы помехами? - спросила коммодор.
   Ухура могла бы поклясться, что Вулф беспокоили не проблемы, которые из-за
помех  возникали  у  экипажа  "Энтерпрайза".  Ее  беспокоила   невозможность
получать инструкции начальства. И это выводило мегеру из равновесия.
   "Очень жаль, что Комак этого не замечает", - подумала  Ухура,  а  адмирал
тем временем ответил:
   - Поставьте ваш маяк приема на  режим  случайного  сканирования  восьмого
класса. Командование свяжется с вами, и, когда у нас появится что-то  новое,
мы обязательно вам сообщим. Вы сможете выходить с  нами  на  связь  на  этом
канале, когда это покажется для вас необходимым. Мы будем  иногда  прерывать
глушение,  чтобы  принимать  вашу  передачу,  и,  как  только  поймаем   ее,
немедленно установим с вами контакт, как это было сегодня.
   Комак объяснял правила дальнейшей связи Прима Мемори с командованием так,
словно это было совершенно обычным делом в практике Звездного Флота.
   Ухура не переставала поражаться всем этим чудесам, происходящим вокруг.
   - Но помните, - добавил адмирал, - Альфа-тревога  по-прежнему  действует,
поэтому без крайней необходимости не выходите в эфир. Есть еще вопросы?
   - Пока нет, адмирал. - Вулф вцепилась в подлокотники так, что  ее  пальцы
побелели.
   - Вот и прекрасно, коммодор Вулф. Продолжайте выполнять свой  долг  перед
Звездным Флотом и Федерацией. А  когда  все  это  закончится,  вас  и  ваших
подчиненных будут ждать приказы о награждениях и благодарностях.
   Отбой.
   Экран тут  же  погас  и  загорелся  вновь,  однако  теперь  на  нем  было
изображение Прима Мемори: черное пятно, освещенное яркими  цепочками  огней,
опоясывающих семь куполов научной станции на фоне звездной бездны.
   - Какая совершенно бессмысленная чепуха! - вслух,  так  чтобы  всем  было
слышно, сказала Вулф.
   Ухура не удержалась от удовольствия съехидничать:
   - А со смыслом чепуха редко бывает, коммодор.
   - Вот именно, - согласилась та и резко развернулась с креслом к  инженеру
по связи, заставив отскочить в  сторону  Абрананда.  -  Что,  собственно,  и
доказал нам только что этот медноголовый солдафон. Ладно,  ничего.  Я  этому
просто не верю. Не верю.
   Она встала. Оттолкнула от себя кресло и спустилась  вниз  с  капитанского
мостика.
   - Чему вы не верите? - спросила Ухура, в ту же секунду подумав, что  вряд
ли дождется от коммодора чего-нибудь иного, кроме приказа  заниматься  своим
делом. Однако она ошиблась.
   - Смотрите, лейтенант, - начала объяснять Вулф, остановившись у ступеней,
которые вели к турболифту. - Здесь в настоящее время проводится  чрезвычайно
важная операция - это очевидно. Вам лучше других должно быть  известно,  что
выборочное глушение, о  котором  здесь  говорил  Комак,  вообще  невозможно.
Следовательно, тут используется совершенно новая технология, а мне  даже  не
сказали, какая именно! "Продолжайте выполнять ваш долг", передразнила она. -
Интересно, за кого он меня принимает? Я что ему, молокосос, вроде тех двоих?
- Коммодор указала большим пальцем на двух младших  офицеров  "Энтерпрайза",
находившихся на посту рулевого и на посту двигательного отсека, Ухура лукаво
подмигнула   им,   советуя   не   очень   расстраиваться   из-за   нелестной
характеристики,  данной  начальством.  А   коммодор   бросилась   к   дверям
турболифта. Они раздвинулись, но она  повернулась  на  каблуках  и  сказала,
обращаясь ко всем астронавтам, находившимся в  этот  момент  на  капитанском
мостике:
   - Уж: не знаю, чем занимался тут Кирк, что у этого корабля такая  мерзкая
репутация, но, черта с два, ему удастся заставить  меня  отдуваться  за  его
плохое командование. У меня скоро срок для выхода на пенсию,  и  я  хочу  ее
получать как можно дольше.
   Вулф только собралась скрыться  в  лифте,  как  вдруг  с  поста  рулевого
раздался предупреждающий сигнал датчиков слежения за состоянием корабля.
   - Ну, что там еще? - недовольно бросила она и протянула  руку  к  кнопке,
чтобы закрыть двери.
   "Молокосос",  сидевший  на  посту  контроля  за   управлением,   прочитал
показания сигнальных огней.
   -   Самовольная    транспортация,    коммодор.    Кто-то    только    что
транспортировался с крейсера.