вулканца,
каким взглядом одарил он его и Солу. Доктор пожалел, что  не  высказал  свою
тревогу.
   А Спок вызвал  "Энтерпрайз"  и,  подравнивая  скорость,  чтобы  зайти  на
посадку в приемный шлюз, приказал:
   - Медбригаду в полном составе в транспортный отсек. Капитан  находится  в
критическом состоянии.
   Через несколько мгновений, как только в отсеке  было  создано  нормальное
давление, вся медбригада  во  главе  с  доктором  М'Бенга  и  сестрой  Чепел
устремилась  к  кораблю-разведчику.  Но   Спок,   поспешно   оставив   пульт
управления, молча наклонился над Кирком, взял его на руки. Сола  без  всяких
комментариев последовала за ним, не отнимая своей руки от плеча  Кирка  рана
все еще кровоточила.
   Выйдя из корабля на посадочную палубу, Спок  с  Кирком  на  руках  прошел
сквозь расступившийся перед ним строй медперсонала. Маккой  знаком  приказал
убрать каталку с глаз долой, так как было проще и быстрее доставить капитана
в лазарет, используя силу одного вулканца вместо силы всей медбригады. Да  и
нельзя забывать об огромной разнице между холодным лежаком каталки и  живыми
человеческими руками. Тем более, что эти руки уже  не  раз  выносили  своего
капитана с поля боя, одним своим прикосновением, своей нерасторжимой  связью
удерживая его в тех пределах сознания, откуда еще можно вернуться к жизни. А
сейчас к двум рукам Спока пришла на помощь и рука Солы.
   Идя  следом  за  Споком  к  лифту,  Чепел  внимательно  присмотрелась   к
свисающей, как плеть, руке Маккоя и строго спросила:
   - А вы так и будете таскаться с ней повсюду?
   Доктор пренебрежительно ответил:
   - Меня это нисколько не беспокоит.
   В лифте Чепел сделала ему в плечевой сустав укол неопрокаина и боль резко
пошла на убыль, но Маккой наотрез  отказался  тратить  время  на  то,  чтобы
вправить вывихнутую руку на место.
   Прибыв в корабельный лазарет, Спок осторожно положил Кирка на стол  общей
диагностики. Показатели жизни на всех приборах были  угрожающе  низкими.  По
указанию Маккоя Доктор М'Бенга принялся вводить физиологический раствор  для
скорейшего восстановления потери крови, а Чепел вооружилась  зажимом,  чтобы
сменить Солу у кровоточащей раны.
   Сола с трудом отвела свою руку от руки Кирка, так и не  разжав  сведенные
пальцы и не обратив на это внимания. Маккой перегнулся через стол,  здоровой
рукой взялся за ее запястье и поднес поближе к своим глазам:
   - Спазма мышц, - объявил он. - Вы, должно быть, держались  за  него  так,
словно спасали не его, а свою жизнь.
   Она спокойно взглянула на него и, кивнув, ответила:
   - Так оно и есть, доктор.
   Спок стоял рядом с таким видом, словно  не  видел  и  не  слышал  их,  он
смотрел на Кирка.
   Сола тоже всматривалась в Кирка и, пока Маккой с Чепел сверяли  показания
приборов,  кажется,  поставила  свой  собственный  диагноз  и  приступила  к
лечению. Она положила руку на лоб Кирка, потом коснулась его  висков,  потом
раненой руки. Чепел первой заметила, что приборы  чутко  реагируют  на  руку
Солы, отмечая мощный приток биотоков в местах прикосновения.
   - Как древние кирлианские знаки, - сказала она  Маккою,  -  которые,  как
считается, свидетельствовали о результатах  лечения  посредством  мысленного
воздействия.
   - Кто вы такая? - спросил Маккой Солу.
   -  Заранка,  -  ответила  Сола,  -  женщина,  моего  народа.  К  великому
сожалению, не удостоенная замужества, а потому и не  обладающая  заложенными
во мне способностями. Но все равно, это должно помочь.
   - Исцеление посредством телепатического воздействия?
   Сола отрицательно покачала головой:
   - Не совсем так. Это  заранская  технология  передачи  жизненной  энергии
путем целенаправленной мысленной концентрации.
   Она встала у изголовья. Теперь обе  ладони  лежали  на  висках  Кирка,  и
Маккою показалось, что из них потекла жизненная энергия. Он не видел в  этом
никакого вреда - Кирку в его состоянии  ничто  не  могло  принести  большого
вреда: все приборы указывали  на  то,  что  он  умирал.  И  вдруг  показания
заспорили между собой: на  одних  приборах  просматривалась  ровная,  унылая
линия, на  других  появились  зигзаги  и  трапеции.  Но  вот  и  на  дисплее
компьютера прямая линия начала превращаться в кривую, поднимаясь все выше  и
выше над чертой безнадежности.
   Кристина Чепел оторвала прикованный к экрану компьютера взгляд и сообщила
Маккою:
   - Жизненные показатели улучшаются, доктор. Маккой, ничего не ответив  ей,
посмотрел на Спока, а тот, кажется, совершенно забыл о контроле над собой.
   - Он все еще в  критическом  состоянии,  Спок,  но  она  дает  ему  шанс,
попытался успокоить вулканца доктор.
   - Еще в критическом состоянии? - выделил слово  "еще"  Спок.  -  Но  ведь
приборы говорят о существенном улучшении.
   Маккой пожал плечами:
   - Я хочу сказать, что они говорят лишь о временном улучшении, на  которое
нельзя положиться. Организм его борется, но накопленная усталость и довольно
сильный, неизвестный  нам  яд...  Во  всяком  случае,  он  борется  и  будет
бороться. Ты это знаешь не хуже меня.
   - С чем он борется, доктор? - спросил  Спок  тоном,  в  котором  сквозила
горечь. - И сколько можно ему бороться?
   Сола чуть заметно пошатнулась и, кинув на нее  тревожный  взгляд,  Маккой
увидел, что силы ее на исходе. Он подошел к ней и посоветовал:
   - Вам лучше сейчас же прекратить это. - Но она лишь отрицательно  качнула
головой, не отрываясь от своего дела, и  вдруг  лицо  ее  побледнело,  глаза
утомленно закрылись.
   В то же мгновение Спок встал за ее спиной, одну руку положил ей на плечо,
другую запустил в копну рыжих волос, ища контактные точки.
   - Пусть продолжает, - сказал он Маккою,  и  доктор  видел,  что  вулканец
совершал над собой какое-то насилие.
   - "Господи, помоги этим  язычникам  спасти  христианскую  душу!"  решился
доктор на последнее средство в своей профессии, не решаясь возражать  Споку,
хотя знал, что открывая  каналы  для  выхода  энергии,  вулканец  становился
открытым чужой энергии и чужим мыслям.
   Да и как можно было возражать, если  доктор  видел,  как  в  Кирка  снова
хлынул поток жизненных сил, забираемых Солой у Спока.
   Так продолжалось очень долго, и  даже  неистощимый  Спок  побледнел,  что
говорило  о  крайней  истощенности  всех   его   внутренних   ресурсов.   Но
останавливать эту странную для земной медицины процедуру было рано - Спок не
остановится, пока не убедится, что сделано все для спасения Кирка.
   И  это  было   сделано.   Параметры   всех   приборов   установились   на
удовлетворительном уровне, а лицо Кирка слегка порозовело.
   Тогда по знаку Маккоя Чепел впрыснула ему еще  одну  дозу  противоядия  и
туго перевязала рану, а сам доктор подошел к Соле, пытаясь отвести  ее  руку
от виска Кирка. И тут же почувствовал острое покалывание в своей ладони.
   - Достаточно! Остановитесь! - громко сказал он.
   Сола медленно открыла глаза, непонимающе уставилась на доктора.
   - Вы сделали свое дело, - заверил ее Маккой.  -  А  теперь  остановитесь,
иначе у меня появится еще два пациента.
   Она попыталась взглянуть на Спока, но едва повернула голову, как  тут  же
потеряла  равновесие,  пошатнулась,  машинально  ухватившись  за  Спока.  Он
поддержал ее за талию, потом осторожно взял ее руки в свои, медленно  развел
их в стороны, освобождаясь от ее объятий.
   Обретя равновесие и окончательно придя в себя, Сола повернулась  лицом  к
Споку и поблагодарила его:
   - Спасибо вам, мистер Спок.
   Вулканец чуть качнул головой:
   - Всегда к вашим услугам, - взгляд его оставался холодным.
   - Спок! - возмущенно воскликнул Маккой. -Она спасла ему жизнь!
   - Она же и довела его до этого, - возразил Спок. - Да и я хорош был.
   Мы оба едва не погубили его.
   - Да при чем тут вы оба? - с раздражением спросил Маккой.  -  Вы  что  ли
были оборотнями волками на той поляне? Уж я не говорю о том,  сколько  всего
пришлось испытать Джиму за последнее время. И кстати, что вы там натворили,.
на той чертовой поляне?
   - Мы поддались эмоциям, доктор. Я поддался эмоциям, - поправил себя Спок.
   От этих слов Маккой почувствовал внезапную  тревогу.  Он  вспомнил  слова
Спока, сказанные давным-давно: "Вам, чтобы жить, надо проявлять свои эмоции,
а мне сдерживать". За многие годы жизни Спок, очевидно, не раз проигрывал  в
борьбе с самим собой, уступая, вопреки своим железным правилам, чувствам, но
никогда не сдавался, как бы заново восстанавливая себя. А  с  появлением  на
корабле этих "неоплатоников", как Маккой называл всех людей  Посла,  готовых
ради всеобщей гармонии не  считаться  ни  с  одним  живым,  отдельно  взятым
существом, вулканец слишком расточительно расходовал себя.  Сколько  же  сил
нужно Споку сейчас, когда он даже не отрицает того, что произошло на  поляне
в джунглях? До чего додумается, если на его глазах произошло то же самое и с
Кирком?
   Гадать  было  бесполезно:  Спок  непредсказуем.   Сколько   раз   доктору
приходилось наблюдать, как  загнанный  в  самую,  казалось  бы,  безвыходную
ситуацию, Спок открывал свою вулканическую "шкатулку" и находил  выход  там,
где только что стояла глухая стена.
   - Мистер Спок, я должен вас обследовать.
   - Доктор, - мрачно ответил вулканец, - не  приставайте  ко  мне  с  вашей
медициной, она не в состоянии ни выявить, ни излечить мою болезнь.
   - Почему вы так уверены в этом?
   - Потому, что лечащий других может излечить и себя.  -  Он  повернулся  к
доктору спиной и подошел к интеркому.
   - Вызываю капитанский мостик. Продолжайте наблюдение за орбитой.
   Попытайтесь вычислить точные координаты ловушки космических кораблей.
   Усильте меры безопасности на борту корабля. На связи был Спок.
   Маккой хотел тоже вернуться к своим прямым  обязанностям,  но  неожиданно
Сола положила свои ладони на его плечо. Боль резко усилилась.
   Доктор попытался протестовать против такого  безрассудного  использования
ею своих, и без того уже ослабленных сил, но одна рука Солы каким то образом
оказалась у него под мышкой. Последовало одно точное  движение,  ослепляющая
боль пронзила Маккоя сверху донизу, и вывихнутый сустав встал на свое место.
   Проделав несколько резких движений и ощутив  приятную  бодрость  во  всем
теле, Маккой недовольно проворчал;
   - Кто здесь доктор?
   Сола улыбнулась.
   - Конечно! вы. Это всего лишь навык, необходимый каждому охотнику.
   - Скорей всего, это чудо, - буркнул себе под нос Маккой. Спок перебил его
ворчание вопросом:
   - Он не умрет?
   Доктор помедлил, и Сола ответила за него:
   - Нет. Теперь уже нет.
   - Тогда идите за мной, - приказал ей Спок. Взгляд Солы выразил готовность
принять вызов.
   - Слушаюсь, мистер Спок, - ответила она и вышла за ним.

Глава 10

   Как размашисто не вышагивал Спок, идя по длинным коридорам "Энтерпрайза",
Сола Теин поспевала за ним.  Пожалуй,  она  была  единственной  женщиной  на
корабле, способной выдержать такую гонку.
   Спок шел целеустремленно, он знал, куда идет.
   А Сола знала, что она была единственным  существом  на  корабле,  которое
сможет противопоставить неистовой силе  вулканца  не  менее  неистовую  силу
женщины-заранки.
   Спок ни в чем не сомневался.
   А Сола время от времени вздрагивала при мысли о  том,  что  на  ее  месте
могла оказаться хрупкая земная женщина. Иногда на нее нападал самый  обычный
страх и она готова была вернуться назад, туда,  где,  по  выражению  землян,
"осталось ее сердце". Да, сердце ее осталось с человеком в лазарете, который
только  что  победил  смерть.  Победа  его   могла   быть   кратковременной,
ненадежной, возможно, добытой только ради нее. И Соле хотелось лишь одного -
находиться рядом с ним.
   Но этого она хотела уже многие годы и делала все возможное, чтобы  такого
не   произошло.   Слишком   велика   разница   между   земной   женщиной   и
женщиной-заранкой. Сола могла погубить Кирка, она была опасной для  него  до
тех пор, пока не выиграет своего решающего сражения И выиграет  ли  она  это
сражение?
   Ведь Кирк уже увидел ее и не сможет от нее отступиться.
   Как и она от него.
   Странно только, что они оба не учли Спока, ошиблись в нем. Или  она  одна
ошиблась в своей философии, в жизненной позиции?
   Но Сола не один год  провела  на  Вулкане,  куда  ее  прямо-таки  загнала
необходимость разобраться в своих способностях, в своих возможностях  и  где
она  нашла  Т'Поя,  мудрого  наставника.  И  сейчас   она   была,   пожалуй,
единственным на всю  Галактику  существом  -  невулканцем,  способным  легко
понимать Спока.
   Сола пристально взглянула на вулканца.
   Он был холоден, как лед, напряжен, как струна и зол на нее за то, что она
чуть не стала причиной гибели Кирка,  за  то,  что  "приговорила"  к  смерти
самого Спока.
   Дойдя до лифта, он молча пропустил Солу  вперед.  Она  посмотрела  ему  в
глаза, давая понять, что ни в чем не раскаивается, ничего не боится и  вошла
в кабину. Спок последовал за ней, и через какую-то минуту лифт доставил их в
жилой отсек офицерского состава.
   Все так же  молча  вулканец  распахнул  дверь  и  глазам  Солы  предстала
ужасающего вида картина: вся стена была расписана  огненно-красными  языками
разнообразных оттенков, напоминающих адово пламя.
   Без всяких объяснений Сола поняла, что попала в жилище Спока, и сейчас ей
больше всего хотелось бы  знать,  дошел  ли  он  до  того  состояния,  когда
естественное стремление выжить,  сохранить  свою  жизнь  настолько  ослабило
искусственные  путы  мнимой  "надэмоциональности",  что  достаточно   одного
решительного усилия - и путы будут разорваны. Готов ли Спок к этому  усилию?
Если готов, то все произойдет очень быстро, Всецело занятая Споком,  Сола  с
удивлением обнаружила, что сама-то она не готова.
   Закрыв дверь, Спок провел Солу в крохотную гостиную каюту и  встал  перед
ней, скрестив на груди руки.
   - Независимый агент  Тэйн,  -  с  трудом  заговорил  он.  -  Ваше  звание
позволяет командовать кораблем, отданным в ваше полное распоряжение.
   Сейчас я официально передам вам командование "Энтерпрайзом",  после  чего
вы запрете меня здесь.
   - Нет, мистер Спок, я не стану этого делать.
   - У вас нет выбора. Я не  могу  отвечать  за  свои  действия.  Объяснения
излишни, вы и так все знаете. Поэтому принимайте  командование  и  запирайте
меня. Поймите - это мое последнее право.
   -  Ошибаетесь,  мистер  Спок,  -  у  вас  нет  этого  права.  Зато   есть
обязанности, есть долг перед человеком, за жизнь которого мы с  вами  только
что боролись.
   - Да, - мрачно произнес Спок. - Есть.
   Слова эти прозвучали приговором самому себе.
   - Хотите благородно умереть? - насмешливо спросила Сола и резко  тряхнула
головой. -Так по благородному не выйдет.
   - Вы не понимаете...
   - Увы, все понимаю. Зря, я что ли прошла школу  Вулкана?  Наша  заранская
сила, наша необузданность, пожалуй, больше всего схожа  с  вашей  вулканской
натурой, свободолюбивой, независимой. Но мы, в отличие от вас,  не  пытаемся
подавить свои чувства до такой степени, что рано или поздно они взрываются и
хоронят вас под своими обломками. Вы ни за что не  признаетесь  в  том,  что
ваше естественное влечение к женщинам было подвергнуто сомнению,  осмеяно  и
почти убито. Вы соорудили для себя клетку, забрались  в  нее,  надеясь,  что
этим вы отгородились от  всякого  воздействия  окружающего  мира  и,  прежде
всего, от женского воздействия.  Но  ваши  чувства  оказались  сильнее  этой
клетки и вырвались наружу.  Вы  испугались  самого  себя,  вы  боялись,  что
потеряв контроль над своими чувствами, вы принесете массу неудобств  экипажу
корабля.
   Спок посмотрел на Солу так, словно она ударила его, из ее уст он  услышал
свою самую сокровенную тайну, которую скрывал даже от Кирка.
   А Сола знала, что ей еще надо пробиться сквозь последние  "оборонительные
рубежи" вулканца, потому что и уязвленный он продолжал владеть собой.
   - Что бы вы делали, Спок, если бы это застало вас в открытом  космосе,  а
вы были бы или в полном одиночестве, или в команде из двух-трех человек?
   Заперлись бы ото всех? Но вы и так закрыты в  оболочке,  а  ваши  чувства
готовы крушить все преграды и взламывать все замки. Что бы вы тогда сделали,
Спок?
   - Умер бы, - невозмутимо ответил вулканец.
   - Не все так просто, Спок.
   -  Независимый  агент  Тэйн,  сейчас  на  корабле   присутствует   мощный
коллективный разум, который пытается  разрушить  защитные  способности  и  у
меня, и у капитана, и у других членов  экипажа.  Вам  хорошо  известно,  как
сильна у вулканцев связь между разумом и телом. Так что в  обычных  условиях
я, возможно, мог бы противостоять этому коллективному влиянию. К  сожалению,
в последнее время у меня возникли сложности.  Я  не  хотел  бы  вдаваться  в
подробности.
   -  Вы  отправились  на  Вулкан,  -  высказала  предположение  Сола,  -  и
попытались принести себя в жертву Колинару, учению об абсолютном  подавлении
чувств. Вы сделали это ради  благополучия  и  безопасности  землян,  которые
стали слишком дороги для вас.
   Спок сузил глаза, Сола уловила в них лихорадочный блеск.
   - Не  пытайтесь  понять  меня  слишком  хорошо,  -  предостерег  он.  Она
пренебрегала его угрозой.
   - Вы знали, что обязательно наступит день, когда  Ухура  или  Чепел,  или
кто-нибудь еще принесет себя в жертву, чтобы спасти вашу жизнь.  На  корабле
все любят вас, знают истинную цену вам и...  вы  посчитали,  что  недостойны
такой жертвы и удалились. О, тут ваша пресловутая  логика  подвела  вас.  Вы
попали в ловушку. Ведь если  вы  полюбили  землян  так  сильно,  что  смогли
покинуть их и облачиться в хламиду  Колинару,  то  все  ваши  притязания  на
непроявление чувств оказались сплошным обманом - это учение  писано  не  про
вас.
   С болезненной гримасой Спок прикрыл глаза.
   - Я не нуждаюсь в вашей философии.
   - Спок, я сама стала для вас уроком, единственным в своем  роде,  который
вам надо заучить и запомнить.  Заучить  глазами,  увидевшими  меня,  заучить
вашим телом, захотевшим меня. И вы это прекрасно понимаете, как понимаете  и
то, что погубите себя, если не вырвитесь из своей клетки.
   Он шагнул к ней с таким видом, словно хотел схватить  ее  за  горло.  Его
рука грубо схватила Солу за подбородок, приподняла голову вверх.
   - Не пытайтесь быть снисходительной со мной и  опекать  меня.  Вы  хотите
доказать, что не уступаете мне в умении логически  мыслить  и  при  этом  не
подавляете своих чувств? Будь по-вашему, я признаю это. Вы хотите  доказать,
что вы та самая соломинка, которая переломила хребет вулканцу? Я  признаю  и
это. Вы добились своего, и теперь никакие признания не могут ни  помочь,  ни
навредить мне. Я ничего от вас не прошу и ничего от  вас  не  требую,  кроме
одной услуги: оставьте меня одного и установите кодовый замок на моей двери,
чтобы я не смог ее открыть. Уходите!
   Она отрицательно покачала головой. Спок еще выше приподнял ее подборок, и
Сола подумала, что если  сейчас  вырвется  наружу  его  стихийная  сила,  он
запросто переломает кости даже ей.
   - Я уже потерял контроль над собой,  -  процедил  он  сквозь  зубы,  -  и
совершил чудовищную ошибку, приведя вас сюда. Поэтому уходите.
   Сола не отступала.
   - Спок, я уже говорила вам, что одними словами  вас  не  спасти.  Мы  оба
знаем, что спасет вас, и  оба  знаем,  что  я  не  уйду  отсюда.  Через  его
судорожно сжатые пальцы ей  передалась  неудержимая  дрожь  его  тела.  Сола
поняла, что Спок готов принять те условия, которые ему  предлагают,  но  его
мучают сомнения. И Спок подтвердил ее догадку:
   - Если даже и так,... если даже мы оба знаем,... мы все равно  не  можем,
вы принадлежите ему. И оба знаем, что вы предназначены ему. А он мой друг.
   И тут она вспылила:
   - Ну, конечно, ваша смерть  решит  все  проблемы  -  тон  ее  был  резок,
неистов. Сола хотела, чтобы он увидел, что она будет бороться за его жизнь с
ним же сами