обслужить   одного   из
неугомонных, который шел с парой пустых однопинтовых стаканов к бару.
   Джим вздохнул. Это продолжалось  уже  пару  недель.  Несколько  дружеских
вопросов о жизни, и его оставляли в покое, хотя, с другой  стороны,  у  него
всегда оставалась возможность обзавестись компанией, если  он  был  к  этому
расположен. Да, лучшего места для того, чтобы провести отпуск,  нельзя  было
даже вообразить.
   А ему определенно нужно было отдохнуть. Сначала конфликт  с  ромуланцами,
сразу  за  этим  большой  мор,  распространившийся  на  Гамма  Мускэ  5,   и
интервенция на 1210 Цирцини, где  "Энтерпрайз"  был  пойман  между  четырьмя
планетами, с которых вели непрерывный обстрел: этого всего было  достаточно,
чтобы преждевременно поседеть.  Так  что,  когда  наступила  их  очередь  по
расписанию   кораблей   Федерации,   патрулирующие   космические   просторы,
возвращаться на Землю, нервная система Джима была настолько  расшатана,  что
он решил от имени команды и от своего имени затеять спор с начальством.
   Через час после прибытия на Землю он проинформировал Звездный Флот (и  он
имел на это право), что он собирается взять  все  неиспользованные  отпуска,
что в общем составляло более двух лет. Он был настроен на сопротивление.  Но
Флот спокойно отреагировал на это, заявив, что "Энтерпрайз" уже давным-давно
просрочил необходимое переоснащение корабля,  и  что  это  займет  не  менее
месяца. Необходимо проверить и обновить все оборудование, а также  загрузить
корабль всем необходимым. Так что на сегодняшний день, как ему сказали, он и
его команда могут считать себя в отпуске на неопределенный срок,  если  они,
конечно, официально не запросят Звездный Флот по поводу приписки  к  другому
кораблю. Джим улыбнулся, подумав об абсолютной невозможности такого запроса.
Он упаковал пару сумок, попрощался со своей командой и приложил все усилия к
тому, чтобы затеряться на поверхности планеты.
   Прогресс словно уменьшил размеры Земли, но все-таки здесь еще можно  было
затеряться, если, конечно, потрудиться как следует. Ему потребовалось  всего
три часа на путешествие старым туристским способом, так как не было  причины
телепортироваться: это ведь не чужой мир,  где  у  тебя  дела,  связанные  с
работой в Звездном Флоте, Он взял шаттл, чтобы добраться от "Энтерпрайза" до
орбитальной станции флота, затем переправился на транспорте в  Сан-Франциско
Межпланетный, а затем на БА гиперболическом "Шаттле" из СФО в Лондон.  После
этого Кирк перебрался из лондонского космопорта "Лутон" в Дублин и, наконец,
пользуясь прокатом, достиг южного побережья. На самом деле на  поездку  ушло
бы два часа, но он провел в "Луттоне" целый час, дожидаясь  счета  за  обед.
Джим неправильно  рассчитал  время  и  попал  в  час  пик,  когда  космопорт
переполняли бизнесмены, направляющиеся домой в Европу и Азию из Сити.
   Зато вид, который открывался по пути в Дублин, восхищал: Джим увидел горы
Виклоу, которые в розово-золотистых лучах солнца приобрели оттенки сланца  и
изумруда, а справа - серо-синее море, молчаливо  раскинувшееся  у  каменного
подножия Брэй Хэда. Там было не так много домов, чтобы испортить впечатление
от холмов, моря и неба; города, казалось, съежились, чтобы стать  как  можно
незаметнее. Славный город Дублин, где живут самые красивые девушки, разросся
во всех направлениях, но не в этом. Только его шпили виднелись отсюда.
   Цивилизация  старалась  сохранить  дистанцию.  У  ирландцев   были   свои
приоритеты.
   Продвигаясь не спеша, чтобы получить как  можно  больше  удовольствия  от
поездки, Джим проехал Виллоу Гроув, не заметив знак,  указывающий  на  место
для отдыха и еды, милей дальше развернулся,  чтобы  вернуться  назад.  Место
выглядело многообещающе в отношении тишины и  покоя:  старинный  дом,  очень
большой по меркам этой части света, с двумя  громадными  окнами  на  фасаде,
полный веселых посетителей. Он вошел,  узнал  о  кредитовании  и  уже  через
полчаса сидел, жуя баранину и потягивая "Гиннесс". Местные жители  посчитали
его за своего.
   - Джимми, мальчик, как ты сегодня?
   -  Прекрасно,  -  машинально  ответил  он.  Подняв   глаза,   он   уловил
опускавшиеся   после   приветственного   взмаха   руки   Рионы   и   Эревана
Фитцхаррисонов, которые  направлялись  к  бару  за  своей  вечерней  пинтой:
высокий белокурый  мужчина  и  высокая  рыжеволосая  леди,  консультанты  по
компьютерам, которые ежедневно возвращались домой в Виклоу из Гамбурга.  Они
были первыми, сообразившими, кто Джим на самом деле.
   Ронан даже не догадался, по его словам, пока ему не сообщили.
   - Это не моя вина, - оправдывался он позже. - Кирков здесь много.
   Да к тому же я не смотрю этот проклятый ящик,  -  это  уже  относилось  к
головизору, и  было  правдой,  за  исключением  моментов,  когда  показывали
футбол.
   У Джима были на это счет свои подозрения. Ронан ведь снимал данные с  его
карты прямого кредитования, в конце концов. Джим вынужден был открыть  карты
после того, как однажды вечером Риона и Эреван  публично  объявили,  что  он
является тем самым Джеймсом Т. Кирком, капитаном Звездного Флота.  И  к  его
изумлению,  после  того,  как  группа  в  баре  отсмеялась  и  навылась   от
удовольствия, наблюдая, как он краснеет (это был результат  действия  виски,
которым его в этот вечер усиленно накачивали), все сделали вид,  что  ничего
не произошло. Только однажды, когда как бы невзначай Джим активизировал свой
имплантант универсального переводчика,  то  услышал,  как  один  из  местных
ирландцев бурчал новичку о "ар капитаен ан тартайг ан реалтай Эахтра" (нашем
звездном капитане, том, который с "Энтерпрайза"). И он тут же отвернулся  от
них, чтобы его улыбка осталась незамеченной.
   Джим глотнул виски и потянулся в кресле. Люди здесь  интересовались  тем,
что он делал. Именно по этой причине данное место  казалось  восхитительным.
Сначала они пытались оскорбиться по поводу того, что он отказывался говорить
о том, чем занимается, но это  ни  к  чему  не  привело.  Тогда  все  просто
пошутили по поводу его галактического героизма и  оставили  Джима  в  покое,
вернувшись к разговорам о более важных вещах: о погоде, фермерстве, спорте.
   Особенный интерес вызывали  местные  сплетни,  которыми  каждый  либо  со
скрытым, либо с нескрываемым возбуждением норовил с ним поделиться.
   Завсегдатаи почитали за честь рассказать ему все о соседях.  Джим,  чтобы
не заострять на  этом  внимание,  всю  информацию  просто  проглатывал.  Это
походило в какой-то степени на то, что ему приходилось  выслушивать,  будучи
капитаном корабля, и было частью его обязанностей -  быть  в  курсе  сплетен
своей космической деревни  и  знать,  где  ими  поделиться,  а  где  хранить
молчание и улыбаться.
   Если кто и пытался вовлечь его в разговор, то делал  это  очень  мягко  и
деликатно. Однажды кто-то упомянул о Грейн,  королеве  пиратов,  бороздивших
Айриш Сити в годы правления Елизаветы, и  казалось  совершенно  естественным
завязать  разговор  о  пиратах   Ориона   и   позорной   торговле   зелеными
девочками-рабынями. В другой раз кто-то упомянул  о  том,  что  его  великий
дедушка пять веков назад был так называемым "джентльменом" (контрабанда в те
далекие времена была в некотором  роде  национальным  видом  спорта  в  этой
местности), и Джим с невинным выражением лица рассказал им о том, как  можно
провести ромуланский эль  через  нейтральную  зону,  не  привлекая  внимания
таможни и сборщиков налогов.
   - Да, у него самая медленно  выпиваемая  пинта  в  районе,  это  факт,  -
сказала Риона, садясь в соседнее кресло.
   - Это добродетель, - заметил Эреван, обходя его кресло с другой  стороны.
Он нес в руках  наполненный  до  краев  однопинтовый  бокал  с  "Гиннессом",
который тут же с большой осторожностью поставил на стол.
   - Согласись со мной, Джимми, мальчик.
   - Я  согласен,  -  немедленно  выдал  Джим.  -  А  с  чем  я  только  что
согласился?
   - Нельзя пить этот напиток быстро, - сказал Эреван. - Воздушные  пузырьки
совершенно портят вкус напитка.
   - Если ты умираешь от жажды, то вкус уже так  много  не  значит,  заявила
Риона и отпила, украсив лицо усами от обильной пены. Она тут же их  поспешно
вытерла - Ронану нужно делать так,  как  это  делают  в  городе  -  наливать
напиток заранее и ставить его на полку, чтобы осела пена.
   - Помои, - отозвался Эреван. - Это помои. Джимми, игнорируй эту женщину.
   - Ты бы врезал мне, не сделай я этого, - сказал Кирк. Затем добавил. -  И
если бы я сделал это - ты бы мне врезал тоже.
   - Тогда сиди спокойно, ты сбиваешь меня с мысли. Помои. Скажем, у бармена
затруднения, подходит время закрытия, а он еще не продал эти полные стаканы,
что тогда? Что помешает ему  вылить  их  обратно  в  канистру  и  подать  на
следующий  день?  Помои,  -  это  слово  было  сказано  Эреваном  с  большим
удовлетворением. - Каждый заботится о своем бокале.
   И если требуется подождать, пока осядет пена, то это только цена, которую
нужно заплатить за качество напитка, а ведь оно стоит того.
   Джим улыбнулся и ничего не ответил,  потягивая  виски.  К  своей  большой
досаде он так и не смог  понять  пристрастия  ирландцев  к  коричнево-черной
пивной смеси, которую здесь называли не иначе, как напитком богов. Для  него
он по вкусу напоминал деготь. Он слышал это и от  других,  но  замечания  по
этому  поводу  иногда  перерастали  в  драки,  пока  Ронан  не  заявил,  что
обсуждение напитка является запрещенной темой.
   - А что ты пьешь? - поинтересовался Эреван.
   - Виски, - ответил Джим.
   - О, нет, и для чего тебе понадобилось пить здесь виски?
   Джим  открыл  было  рот,  чтобы  засмеяться,  когда  в  кармане   куртки,
наброшенной на спинку кресла, подал признаки жизни его коммуникатор.
   Он давно не слышал этого звука, поэтому поначалу был ошарашен не  меньше,
чем Риона и Эреван.
   - Телефон,  -  сказал  он  небрежным  тоном,  таким,  какой  только  смог
изобразить и, развернувшись,  полез  в  карман,  из  которого,  порывшись  в
мелочи, извлек коммуникатор.
   - Кирк на связи, - сказал он, - Спок на связи, капитан, -  уголком  глаза
Джим отметил, как Риона и Эреван посмотрели  друг  на  друга,  позабавившись
тем, что услышали еще одно имя, которое было им известно из новостей.  -  Вы
заняты?
   - Болтаю с друзьями. Вы хотите мне перезвонить?
   - Нет необходимости. Очень скоро эта  новость  будет  обнародована,  если
только ее еще не все знают. Я бы порекомендовал вам, капитан,  отменить  все
отпуска. Надеюсь, вы оцените своевременное предупреждение.
   - Что происходит?
   - Этим утром  на  Вулкане  прошло  голосование,  и  они  решили  провести
Референдум. Там требуется мое присутствие, и я подозреваю, что  "Энтерпрайз"
будет послан туда, чтобы напомнить планете об одолжениях, которые в  прошлом
ей делала Федерация.
   Джим минуту сидел молча. Эта проблема  назревала  давно,  и  Джим  ожидал
чего-нибудь подобного. "В таких случаях, - подумал  он,  -  я  по-настоящему
хотел бы ошибиться".
   - Приказы еще не поступили?
   - Нет, сэр. Но я расцениваю возможность их немедленного поступления в 93%
или выше.
   "Он имеет в виду, что уверен в этом, но оставляет за мной право  провести
еще один день в  отпуске,  -  подумал  Джим,  проигрывая  этот  вариант,  но
неохотно отбросил его. - Лучше закончить с этим сейчас".
   Он отставил в сторону бокал с виски.
   - Хорошо, - сказал Кирк. - Дай мне полчаса, чтобы приготовиться, и я буду
телепортироваться.
   - Принято. Конец связи.
   Джим щелчком закрыл коммуникатор, с сожалением  посмотрел  на  Эревана  и
Риону и пожал плечами.
   - Вот и закончились каникулы.
   - Это ужасно несправедливо, - сказала Риона.
   Он был с ней согласен, но ничего  не  оставалось,  как  только  встать  с
удобного места перед огнем и  заняться  делом.  Десять  минут  он  провел  в
переговорной кабине,  пытаясь  вызвать  кого-нибудь  из  конторы  за  взятым
напрокат флиттером, еще пять минут улаживал дела  по  оплате  с  Ронаном,  а
затем некоторое время ушло на упаковку вещей, выгруженных из флиттера. Затем
он стал ожидать, когда снова оживет его коммуникатор.
   Он пожал руку Ронану , когда в его кармане раздался зуммер.
   - Это меня, - с грустью сказал он. - Шахматную партию придется  отложить.
Береги себя.
   - Обязательно. - Люди в  баре  кричали  ему  прощальные  слова  и  махали
руками: даже Ренни, дочь Ронана и его помощница, что-то кричала ему.  Он  не
расслышал этого, но все же удивился: она была очень застенчивой и  до  этого
сказала ему всего одно-два слова.
   - Пардон? - переспросил он.
   - Го мэир ту и бхвад эгус рат!
   Он не поставил переводчик на режим включения этим утром. Джим  озадаченно
посмотрел на Ро-нана. Ронан сказал:
   - Старинное ирландское напутствие в дорогу. Переводится как:
   "Живи долго и процветай".
   Очень медленно на лицо Кирка легла улыбка.
   - Я вернусь, - сказал он, и если галактический герой на его месте устроил
бы спектакль, телепортируясь из переполненного бара, то он просто  шагнул  в
черную, со вспышками молний, ночь и закрыл за  собой  дверь,  придержав  ее,
чтобы она не ударила на ветру.
   Через несколько минут капли дождя уже спокойно падали на то место, где он
только что стоял.

Глава 1

"ЭНТЕРПРАЙЗ" - 1

   Расположитесь  в  определенном  месте  на   поверхности   Луны,   скажем,
где-нибудь возле медленно двигающейся границы, разделяющей планету  на  зоны
дня и ночи, или в одном из Л5 жилых  сооружений,  раскачивающихся  по  всему
миру, и вы увидите это без всяких помех: старую матушку Землю на руках новой
Земли. Некоторые люди предпочли бы ее видеть именно такой. Не для  них  этот
широкий, голубой, в клубах облаков диск, яркий, надежный. Они  хотят  тайны,
они хотят, чтобы Земля была наполовину спрятана в древнем  мраке  ночи.  Она
всегда появляется оттуда, но, к облегчению этих людей, снова  скрывается  во
мрак. Голубой свет  переходит  в  более  тусклый,  угасая,  и  с  последними
вспышками темнокрасного все покрывает мрак.
   И тогда появляются звезды. Они вечны так же, как и ночь,  породившая  их.
По всей планете  разбросаны  сияющие  драгоценности:  ЭлЭй,  Великий  Пекин,
Больше-Москва, ПлюПариж. Великие дороги по всем континентам светятся в ночи,
тончайшие, как будто огненный паук соткал их паутину, кое-где  виден  мягкий
свет. Он так мягок потому, что пробивается через воду, как в горах на шельфе
тихоокеанского побережья Японии и старой Северной Америки. С краю  возникает
яркий обод, солнце  непреклонно  скользит  по  ощетинившейся  постройками  и
естественным  ландшафтом  планете,  но  обод  еще   узок,   словно   простая
жемчужнобирюзовая стружка, изгибающаяся под давлением ночи.  И  на  какое-то
время ночь вступает в свои права.
   Кое-где появляется свет. Когда Луна находится  в  высшей  фазе,  полюсные
шапки озарены белым сиянием. Гималаи, Альпы и Анды, как светлячки,  горят  в
темноте, их свет слаб, но постоянен. Иногда даже Великая Стена появляется на
этой ночной  карте:  серебряный  волос,  извивающийся  и  переплетающийся  с
серебряным  блеском  рек...  Затем  Луна  скользнет  вокруг   Земли,   чтобы
полюбоваться на отражение рассеянного света в Атлантическом и Тихом океанах.
Через две недели Луна перейдет в новую фазу, и вся местность будет  отдавать
свой свет ей, пепельной,  словно  оттенки  серебра,  против  темной  стороны
спутника. Но сейчас Земля оставляет лунный свет  и  ее  романтичность  себе,
медленно  вращаясь,  в  слабом  и  прекрасном   мерцании.   Тьма   испещрена
бриллиантами звезд, и никогда не бывает полной: то  там,  то  здесь  по  ней
прокладывает путь еще один  огонек,  выходец  из  света  дня.  Золотой  свет
тускнеет, когда она проходит границу на высоте в двадцать пять  тысяч  миль.
Луна серебрит ее своим светом сейчас,  когда  она  приближается  к  тени  со
скоростью более одиннадцати тысяч миль в час, не совсем в ногу с  Землей,  а
нагоняя  ее.  Сначала,  на  расстоянии,  она  кажется  маленькой   игрушкой,
озаренной бледным светом с прорезями теней, затем  становится  больше,  пара
выхлопных струй, шлейфом тянущихся за ней, вырастают, уходя  копьями  ввысь,
достигая высоты тридцатиэтажного дома, и вот уже громада заслоняет все небо.
Она пролетает беззвучно, массивная, горящая серебром, черная только там, где
на нее падает тень и где буквы говорят о ее имени на языке планеты приписки,
планеты, которую она собирается покинуть.
   НСС 1701, Звездный корабль "Энтерпрайз", скользит в лунном свете, отражая
свет земных городов, готовый отдать  весь  этот  свет  глубокому,  холодному
мраку космоса, который, в сущности, и является его родным домом...
   Необходимо довольно много времени, чтобы обойти весь корабль.
   Одиннадцать палуб  в  первом  корпусе,  двенадцать  -  во  втором,  длина
коридоров колеблется от одной восьмой мили до  двух-трех.  Старое  сравнение
корабля с небольшим городом становится здесь особенно очевидным для тех, кто
хотел бы добраться до места работы побыстрее.
   Джиму некуда было спешить, он старался  подольше  побродить  по  кораблю,
чтобы рассмотреть его после ремонта.
   "После дня, проведенного в штаб-квартире Флота, - подумал он, мне  просто
необходимо  развеяться.  Проклятые  чиновники..."  Но  уже  секундой   позже
раздражение оставило его: он получил то, к чему стремился.
   Грузовой транспорт был более приятным местом, чем обычные  транспортаторы
для команды. Огромный зал находился по соседству с ангаром  для  шаттлов,  и
это было оправдано, так как весь груз,  слишком  громоздкий  для  переброски
другим видом транспорта  (от  частей  искривляющего  двигателя  до  грузовых
контейнеров), закончит путь именно здесь. Здесь постоянно  было  шумно,  все
суетились, когда корабль находился около планеты. Сейчас слышался  радостный
гомон, упакованные в коробки материалы разносились в разных направлениях  на
гравикарах всевозможных размеров. Джим спрыгнул с платформы как раз вовремя:
его чуть не переехали два гравикара размером с шаттл. Он  задержался,  чтобы
получше рассмотреть тех, кто ими управляет. Это были  два  матросаземлянина:
маленький жилистый мужчина с  каштановыми  кудрями  и  высокая  темноволосая
женщина с фигурой валькирии.
   - Мистер Матэйас, - позвал он, -  миссис  Тэй.  Когда  они  услышали  его
приветствие,  то  приняли  стойку  "смирно".  Он   махнул   рукой:   Вольно,
продолжайте. Как прошел званый вечер по поводу помолвки?
   Оба переглянулись, Йорг Матэйас покраснел, а Лала Тэй хихикнула.
   - Это было  потрясающе,  сказала  она,  откидывая  назад  волосы.  -  Все
прекрасно провели  время,  особенно  Суламиды.  Рахерэ  и  Атенэ  умудрились
забраться в сахар, а вы ведь знаете, как Суламиды реагируют  на  сахар,  это
было что-то. Их щупальца завязались в узлы, и у нас заняло около часа, чтобы
развязать их. Сэр, спасибо вам большое за радиограмму!
   Мама Йорга была в восторге, когда  позвонили  из  штаб-квартиры  флота  и
зачитали поздравление в середине вечера. Она была так возбуждена...
   Джим улыбнулся,  так  как  именно  такой  реакции  и  ожидал.  Из  одного
надежного источника он узнал, что мама Йорга очень недовольна  тем,  что  ее
сын женится на женщине, которая имеет более высокое звание, чем он.
   Джим изучил внимательно досье Йорга, отметил, что  он  давно  уже  должен
быть повышен в звании, и исправил этот недочет... позаботившись о том, чтобы
новость о его повышении ему сообщили во время вечеринки в виде  радиограммы.
Тот  же  надежный  источник  сообщил  Джиму,  что  имя,  которым   подписана
телеграмма, вызвало реакцию ничуть  не  меньшую,  чем  само  сообщение.  Как
оказалось, звание галактического героя тоже может принести пользу.
   - Сэр, - сказал Йорг, - я рад, что у нас появился шанс увидеться с  вами.
Я хотел поблагодарить вас лично.
   - Вы заслужили это, - ответил Джим. - И не думайте иначе. Если я  немного
помог вам, так  тольк