Вулканцу  крайне  не  нравилось  вынужденное  столь
близкое  соседство  с  неожиданными  союзниками,  их  кажущееся   бесцельным
пребывание на планете, извечная подозрительность, и, безусловно, неприкрытая
враждебность. Он решил проверить, как обстоят дела  у  службы  безопасности.
Нельзя, ох, как нельзя расслабляться даже среди убаюкивающих рулад тайгетян!
***

   Ухура  подсоединила  сенсор,  регистрирующий  сейсмические  изменения  на
планете,  к  большому  стационарному  трикодеру  и  потянулась  за  звуковым
датчиком. Однако прибора не оказалось на месте. "Очевидно, засыпало песком",
- решила она. Выругавшись, девушка принялась осматривать пляж, но  проклятый
датчик словно в воду канул.
   Так она ползала на четвереньках, разгребая песок, пока  что-то  теплое  и
мягкое не ткнулась в ее  бедро.  Испуганно  повернув  голову,  офицер  связи
увидела  премиленькую  мордашку  с  вытаращенными  светло-голубыми  глазами.
Представшая  перед  глазами  Ухуры  картина  была  вполне   достойна   кисти
карикатуриста  из  какого-нибудь  журнала  общества   охраны   животных:   в
улыбающейся пасти маленького тайгетянина торчал пресловутый звуковой датчик.
Очевидно, малыш так и не придумал, что делать с невкусной железякой.
   - Ну, спасибо  тебе,  -  сердечно  поблагодарила  Ухура,  ухватившись  за
бесценный датчик. - Отдай его мне, если хочешь помочь.
   Не без усилий прибор покинул пасть детеныша  и  вскоре  был  водворен  на
место. Недовольный тайгетянин  издал  несколько  возмущенных  воплей,  затем
зашипел, энергично вертя головой.
   - По-моему, ты понятия не имеешь, о  чем  я  тебе  говорю,  -  улыбнулась
девушка. - Впрочем, и я не понимаю тебя. Надеюсь, это временно.
   В ответ детеныш радостно защебетал и начал обнюхивать трикодер.
   - Любопытно узнать, что  это  такое?  Всего  лишь  трикодер,  -  ласковым
голосом объясняла Ухура, настраивая прибор. - Это  самый  большой  трикодер,
который у нас есть. Он будет постоянно контролировать  окружающую  среду  на
вашей планете и регистрировать  изменения.  А  мы  тем  временем  попытаемся
выяснить историю вашей жизни. Ну, что ты об этом думаешь?
   Казалось, маленького тайгетянина нисколько  не  интересовали  собственные
предки, однако он глаз не сводил с фазера, висевшего на поясе Ухуры. В конце
концов, высунув длинный розовый язык, детеныш попытался в буквальном  смысле
слизать оружие.
   - Ну-ну, с этим не  шутят!  -  Ухура  помахала  фазером  перед  мордашкой
тайгетянина. - Эта штука может доставить большие неприятности.
   В ответ малыш весело зажужжал и запрыгал вокруг удивленной девушки. Ухура
вспомнила своих маленьких  сестер,  которые  вот  так  же  много  лет  назад
втягивали ее в свои игры на лужайке перед отцовским домом. Рассмеявшись, она
слегка пошлепала детеныша по спинке. Шерсть оказалась на удивление мягкой  и
шелковистой.  Ухура  вскочила  на  ноги  и  отбежала  на  несколько   шагов.
Тайгетянин быстро понял правила игры. Издавая радостные вопли, он  запрыгал,
ловко перебирая ластами.
   Игра в догонялки продолжалась несколько  минут,  пока  малыш  не  потерял
всякую надежду догнать проворную  девушку  и  не  нырнул  в  пучину  океана.
Появился детеныш не скоро. Ухура взволнованно бегала по берегу в том  месте,
где холодные волны поглотили ее маленького друга. Наконец, над  поверхностью
показалась серебристая голова тайгетянина.
   - Если бы у меня был с собой гидрокостюм, а вода  не  такая  холодная,  я
показала бы тебе, кто из нас лучше  плавает!  -  крикнула  девушка,  помахав
рукой на прощание.
   Довольная неожиданным знакомством, Ухура направилась  к  лагерю.  Заметно
потеплело, и она облегченно  расстегнула  парку.  Малыш  выбрался  из  воды,
догнал девушку и вприпрыжку побежал за ней, смешно выгибая спину и  распевая
радостные песни.
   Через некоторое время  Мартэн  застал  Ухуру  в  компании  нового  друга.
Маленький тайгетянин растянулся у  ее  ног,  явно  получая  удовольствие  от
поглаживаний.
   - Так я могу и приревновать, - шутливым тоном заявил Мартзн, однако  лицо
его было омрачено.
   Ухура с тревогой взглянула на возлюбленного, но от вопросов воздержалась.
   - Не беспокойтесь, это всего лишь ребенок.
   - Ребенок? Не так давно они были просто животными. Тебе не  кажется,  что
ласки возбуждают в нем ответные чувства?
   - Вот даже как? - изумилась Ухура, поглаживая присевшего рядом Мартэна по
волосам.
   - Похоже, что этот парень предлагает вам заняться сексом прямо на берегу,
Ухура,  -  раздался  сердитый  голос.  Возникший  словно   ниоткуда   Скотти
недвусмысленно указывал рукой на Мартэна.
   Музыкант нахмурился и окинул бортинженера свирепым взглядом.
   - Неужели вы не понимаете, Ухура, что счастье вам может  принести  только
тот мужчина, который относится к вам с уважением, больше того, с трепетом, -
продолжил Скотти.
   - Ну и ну, мистер Скотт! - изумилась девушка. - Вот уж не думала, что  вы
интересуетесь мной.
   - Но вы ведь никогда и не смотрите на меня! - в голосе Скотти послышались
нотки мольбы.
   - А чего Ухуре смотреть на вас, - в свою очередь взорвался Мартэн. -  Она
предпочитает  мужчин,  которые  изъясняются  понятно,  а  не   на   дурацком
шотландском диалекте.
   - Ну, хватит, вы похожи на петухов! - вмешалась Ухура. - Не  хватало  еще
вам подраться!
   Маэстро вперил в неожиданного соперника испепеляющий взгляд.
   - Ладно, черт с вами, я подожду своего часа, - прошипел Скотти. -  Однако
клянусь, я этого не забуду.
   - Ничуть не сомневаюсь. Ваш народец только и способен, что на подлость  и
зависть, - не унимался Мартэн.
   - Пожалуйста, Скотти, не обращайте внимания на его слова, - встревожилась
Ухура.
   - Учтите, что я никому не позволю оскорблять честь шотландцев!  -  сквозь
зубы процедил Скотти.
   - А у шотландцев есть честь? - ухмыльнулся Мартэн.
   - Вам нужны доказательства?
   - Прошу вас, джентльмены, прекратите! - рассердилась Ухура.
   Возвращение  в  лагерь  остальных  исследователей  заставило   соперников
замолчать. Тайгета клонилась к закату, окрашивая пейзаж в  не  правдоподобно
сочные цвета. Чоу  и  Донован  взялись  за  приготовление  ужина.  Охранники
разожгли в центре лагеря  большой  костер  и,  собравшись  у  огня,  земляне
делились впечатлениями. Один Спок устроился в некотором отдалении  и  что-то
наговаривал на диктофон. Вулканец  не  переставал  удивляться  тому,  что  в
каждой экспедиции его коллеги непременно норовят разжечь костер, хотя  среди
снаряжения десанта  есть  мощные  источники  энергии.  Что  люди  находят  в
кострах? А сложности с дровами! Откуда  в  этих  голых  скалах,  скажите  на
милость, взяться деревьям? И так каждый  раз!  К  сожалению,  логика  землян
иррациональна и непредсказуема! То ли дело вулканцы.
   После ужина все вновь расположились  вокруг  костра.  Повинуясь  древнему
инстинкту, земляне завороженно смотрели на пляшущие  языки  пламени.  Мартэн
безмятежно положил голову на колени Ухуры, а девушка ласково перебирала  его
волосы, не обращая внимания на окружающих. Однако пасторальность и  истинную
умиротворенность картине придавало присутствие маленького "певца",  который,
презрев всякую осторожность, расположился в ногах Мартэна.
   Лицо маэстро выражало столь сладостную истому, что, казалось, он  вот-вот
замурлычет. Лениво привстав, он завладел рукой Ухуры и  поднес  ее  к  своим
губам. Улыбнувшись, девушка склонилась и поцеловала возлюбленного в лоб.  На
борту космического корабля, да еще в  служебное  время  такой  жест  был  бы
немыслим, однако здесь,  на  чужой  планете,  в  участии  и  поддержке  люди
нуждались столь же сильно, как в древнем ритуале вечернего костра. Усталые и
полусонные исследователи снисходительно наблюдали за проявлением полузабытой
нежности. Чоу  смутилась  и  подошла  к  огню,  чтобы  поправить  потухающие
головешки.
   Спок достал из  чехла  вулканскую  лиру  и  извлек  замысловатый  аккорд,
нарушивший безмятежную тишину морозного вечера. Его длинные пальцы заплясали
по струнам, и Ухура узнала  вступление  к  романсу  "Оставив  Антарес".  Она
написала его очень  давно,  во  время  одного  из  приступов  одиночества  и
ностальгии, поэтому пела крайне редко и неохотно.
   Глубоко вздохнув, Ухура подхватила  мелодию.  Вначале  чуть  слышный,  ее
голос набирал силу  и  вскоре  поднялся  до  самых  вершин  окрестных  скал,
разносясь  далеко  вокруг.  Спок,  не  случайно  имевший  славу  телепата  и
провидца, и здесь оказался верен себе: волна тревоги и дискомфорта заставила
его всмотреться в темноту. Вскоре он различил одинокую фигурку, застывшую  у
подножия скалы. Не прерывая игру, первый офицер взглядом подозвал  охранника
и предупредил:
   - Мистер Регсдейл, у нас, кажется, будут гости. Посмотрите,  вон  там,  у
скалы, в тридцати ярдах от выступа. Ведите себя как ни в чем не  бывало,  но
усильте бдительность.
   - Есть, сэр.
   Позевывая и нарочито волоча ноги, офицер службы безопасности направился к
одной  из  палаток.  Песня  Ухуры  закончилась,  умолкла  и  лира.   Девушка
насторожилась. Ей стало страшно. За ее спиной  таилась  незримая  опасность.
Она чувствовала себя живой мишенью. Почему  клингон  пришел  один?  Или  его
задача отвлечь внимание, пока остальные окружают лагерь федералов? И  только
когда Регсдейл скрылся  в  темноте,  Ухура  поняла,  кто  из  клингонов  мог
пожаловать к ним в гости.
   - Мистер Спок, - взволнованно сказала она. - Думаю, что  это  та  молодая
женщина, которую мы с Ги встретили вчера в скалах и пригласили в гости. Если
мы проявим враждебность, это может испортить наши отношения с клингонами.
   Вулканец с опаской взглянул в сторону, где прятался ночной визитер.
   - Боюсь, уже поздно отзывать Регсдейла. Если нам не  угрожает  опасность,
то никто не причинит вреда и нашей гостье.
   - У меня появилась прекрасная идея, - подал голос Мартэн,  привставая.  -
Почему бы нам не позвать молодую леди, пока ваш  орангутанг  не  поломал  ей
ребра?
   - По-моему, это логично, - поддержала Ухура.
   Спок недовольно взглянул на музыканта, удивляясь,  почему  такая  простая
мысль не пришла в голову ему самому, и сухо распорядился:
   - Хорошо. Пригласите ее, лейтенант, раз уж вы знакомы. Но учтите: никаких
вольностей. Боюсь, клингоны могут расценить наше гостеприимство по-своему.
   Ухура решительно поднялась с места и направилась в темноту. Она не видела
никого, но не сомневалась в уникальных способностях вулканца и  потому  была
уверена, что на подступах к лагерю действительно кто-то есть.
   - Кали! - звонко крикнула она. - Идите к нам!
   Ответа  не  последовало.  Но  вот  из  тьмы  показалась  хрупкая  фигурка
клингонки. Кали медленно, с опаской приближалась к костру.  Она  знала,  что
нарушает инструкции Кора, но любопытство взяло верх.
   Земляне не отрывали глаз от необычной гостьи. Свет пламени  мерцал  в  их
удивленных глазах. Кали показалось, что все  они  очень  бледны.  Лишь  лицо
негритянки Ухуры было темнее, чем ее собственное.  Кто  же  они  такие,  эти
люди? Странные и чужие...  Эти  байки  об  их  кровожадности  -  правда  или
пропагандистский трюк? Клингонка сжала  побелевшими  пальцами  бластер.  Она
решила, что если кто-нибудь из федератов сделает угрожающее  движение,  она,
не раздумывая, уничтожит их всех.
   Однако земляне сидели неподвижно, удивляя  Кали  своим  спокойствием.  "А
чего им, собственно, волноваться? -  спохватилась  Кали.  -  Ведь  я  на  их
территории, одна против всех".
   Когда до собравшихся у костра людей оставалось  не  более  десяти  ярдов,
клингонка  заметила  отсутствие  капитана  и  одного  из   офицеров.   Можно
допустить, что Кирк вернулся на корабль, но где же охранник?
   Высокий темноволосый человек со знаками различия службы безопасности снял
с огня закопченный котелок и обратился к гостье:
   - Не желаете ли чашечку кофе?
   Его сосед, полноватый и светловолосый, осуждающе  посмотрел  на  коллегу.
"Очевидно, не все жаждут сотрудничать с нами", - подумала Кали.
   - Это ваш напиток? - спросила она.
   - Да, -  ответил  Спок.  -  Люди  находят  его  приятным,  однако  в  нем
содержится большое количество кофеина. Вот  мы,  вулканцы,  не  нуждаемся  в
искусственных стимуляторах.
   -  И  поэтому  они  холодны  как  рыбы!  -  съязвил  Скотти,  прихлебывая
обжигающий кофе.
   Кали переводила удивленный взгляд с  одного  мужчины  на  другого.  Ухура
пришла ей на помощь и, взяв за руку, подвела к свободному стулу.
   - Вам трудно так сразу разобраться в тонкостях наших отношений, и  вы  не
раз еще услышите язвительные замечания по доводу привычек мистера Спока. Как
правило, что есть и что пить решает наш корабельный врач, мистер Маккой.  Но
здесь его нет,  и  поэтому  мистер  Спок  взял  на  себя  бремя  его  забот.
Пожалуйста, садитесь.
   Оглядев еще раз собравшихся у костра  людей,  Кали  приняла  предложение.
Темноволосый охранник протянул ей чашку кофе, которую она также не отвергла.
После краткой дегустации гостья произнесла:
   - Мне нравится. Только ваш кофе очень горький.
   -  Вот  видите,  мистер  Спок,  -  вспомнил  о  давнем  споре  Скотти,  -
представители другой расы имеют такое же обоняние и вкусовые рецепторы.
   Шаркая  ногами,  увязавшими  в  тайгетянском  песке,  появился  Регсдейл.
Приблизившись к костру, он доложил:
   - Я облазил все окрестности, но ничего не нашел.
   - Тем не менее нарушитель в  действительности  был,  -  осуждающим  тоном
заявил Спок.
   - И это - наша гостья, - иронически добавил Мартэн.
   Кали уже освоилась в кругу людей  и  расслабленно  откинулась  на  спинку
стула. Безусловно, земляне не собираются брать ее в заложники. Казалось, они
потеряли к незнакомке интерес и вновь уставились на танцующие языки пламени.
Клингонка первая нарушила тишину:
   - Я слышала вашу музыку. Красивая песня.
   - Спасибо. Я очень люблю это занятие, - ответила Ухура.
   - Не могли бы вы еще что-нибудь спеть?
   - Если вы хотите.
   - Пожалуй, я схожу за скрипкой. Давай продемонстрируем  леди,  что  такое
настоящая человеческая  музыка,  -  сказал  Мартэн  и,  направился  к  своей
палатке.
   Через несколько минут маэстро вернулся и попросил  Спока  дать  ему  тон.
Посоветовавшись, они  затянули  простую,  но  задушевную  песню.  Популярные
куплеты сменялись явной импровизацией. Временами скрипка  Мартэна  в  гордом
одиночестве взлетала ввысь, но затем стройный  хор  голосов  подхватывал  ее
довольно сложные джазовые пассажи.
   Кали потрясла не только музыка, но и охвативший всех единый порыв.  Держа
в ладонях чашку с горячим кофе, клингонка слегка покачивалась в такт музыке.
Как же их мелодии отличаются от тех, к которым она привыкла!
   Внезапно  молодая  женщина  погрустнела.  Она  вспомнила,  как  несколько
месяцев тому назад Кор пригласил ее в винный  сад  в  Клинзае.  Они  пели  и
танцевали до утра, пока на небе столицы не взошли три большие луны. На глаза
Кали навернулись слезы.  Сердце  сжалось  от  острого  чувства  одиночества.
Интересно, как обстоят дела на "Клотосе"?
   Мысли  о  кознях  Карсула,  о  феномене,  о  размолвках  с  мужем  вихрем
закружились в ее голове. Славная компания людей, красивая  музыка,  бодрящий
напиток - все это казалось странным сном.
   - Кали? - окликнул ее кто-то из людей.
   - Вы, кажется, своими песнями усыпили гостью. Обидно  для  музыкантов!  -
воскликнул Мартэн.
   - Я не спала, - начала оправдываться Кали. - Я задумалась.
   - Вы чем-то опечалены? -  спросил  темноволосый  охранник,  угощавший  ее
кофе. - Можем ли мы вам чем-то помочь?
   Клингонка подозрительно взглянула на офицера  безопасности,  но  к  этому
времени в ее сознании почти разрушились твердыни  мифов  и  легенд,  которые
имперская пропаганда распространяла о людях.
   - Не хотелось бы вмешиваться в чужие дела, - сказал Спок, -  но,  сдается
мне, что ваше присутствие  здесь  чревато  неприятностями.  Ясно,  что  ваши
коллеги не поверят, что жуткой ночью вы провели несколько  часов,  например,
на пляже в обществе тайгетянских детенышей.
   Вместо    ответа    Кали    продемонстрировала    металлический    жетон,
свидетельствующий, очевидно, о ее ранге в иерархии клингонов, и рассмеялась:
   -  Ничего  подобного.  Я  -  жена  Кора,  и  это  дает  мне  определенные
преимущества.
   - Где-то я читала, - неожиданно  сказала  юная  Чоу,  -  что  клингонских
женщин принимают на службу только после замужества. Это правда?
   - Ну, в общем-то, так. Женщина не может поступить на службу, если  у  нее
нет мужа или, по крайней мере, влиятельного покровителя. У  нас  нет  такого
веса в обществе, как у земных женщин.
   - У нас нет никаких преимуществ, - возразила китаянка. - Мы равноправны.
   - Нам приходится только мечтать об этом.
   - Как же вам тогда удалось получить  офицерский  чин,  Кали?  -  спросила
Ухура.
   - Только благодаря усердной, тяжелой работе. Не обошлось, конечно, и  без
удачи; ну и муж, который был на взлете, помог моей карьере.
   - А что будет, если его  звезда  закатится?  -  Поинтересовался  Донован,
подкладывая в костер новые поленья.
   В темное небо взлетели искры,  и  густой  едкий  дым  вынудил  нескольких
человек пересесть.
   - Тогда мне придется уйти вместе с ним, - откровенно ответила Кали.
   - Создается впечатление, что вам не долго осталось служить,  -  проворчал
Брентано, бросив на клингонку недружелюбный взгляд.
   - Не скрою, многое в наших вооруженных силах стоит улучшить.
   - И вы, конечно, не знаете, что именно? - усмехнулся охранник.
   - Последи за своим языком, Брентано! - возмутился Линденбаум.
   - Может, поучишь меня, мальчишка? Тогда пойдем!
   - Прекратите, мистер Брентано! - сердито окрикнул офицера Спок. - Советую
вам вспомнить не только Устав службы безопасности, но и философию ИДИС.
   - Я возьму на себя смелость напомнить вам, молодой  человек,  -  вмешался
Скотти, - что разнообразие укладов, обычаев и культур способствует прогрессу
Вселенной. В этом заключается основной принцип ИДИС.
   Кали подняла глаза и взглянула на огни своего лагеря.
   -   Однако   я   действительно   должна   возвращаться.   Благодарю    за
гостеприимство.
   - Приходите, когда захотите, - вежливо напомнила Ухура.
   - Жаль, что я не могу сказать вам то же самое, - посетовала Кали. -  Есть
вещи пока невозможные для нас.
   -  Будем  надеяться,  что  когда-нибудь  это  станет  обычным  делом,   -
благожелательно заметил Спок.
   Клингонка улыбнулась и протянула вулканцу руку.
   - Думаю, что не совершу преступления, если признаюсь, что тоже надеюсь на
это.
   - Я сказал бы даже больше, - ответил Спок, пожимая женщине  руку.  -  Это
было бы проявлением здравого смысла.
   Все, кроме Брентано,  пожелали  гостье  спокойной  ночи,  а  голубоглазый
охранник с благородным лицом, Линденбаум,  даже  вызвался  проводить  ее  до
лагеря. Но Кали лишь улыбнулась  и  отметила  про  себя,  насколько  молодой
землянин красивее и любезнее ее мужа.
   - Спасибо, в этом нет необходимости,  -  вежливо  отказалась  она.  -  До
лагеря недалеко. К тому  же  на  этой  планете  нет  ничего  опасного.  -  С
удовольствием втянув в себя холодный чистый воздух, клингонка посмотрела  на
черное небо, усыпанное мириадами  звезд,  перевела  взгляд  на  невидимый  в
темноте рокочущий океан и добавила:
   - Впервые в жизни я оказалась на такой безмятежной планете.
   - Понимаю вас, - ответила Ухура. - Есть что-то в этом мире завораживающее
и умиротворенное. Ну, спокойной ночи.
   Не ответив, Кали исчезла в кромешной тьме, оставив за спиной яркое  пламя
костра и человеческое участие. Никогда раньше она не окуналась  в  атмосферу
такой неподдельной доброты и искренности. Впервые с момента  поступления  на
службу ей удалось  перевести  дух,  на  время  освободиться  из  цепких  лап
жестокости и лицемерия,  царящих  на  корабле.  В  душе  вновь  зашевелилась
тревога о муже и его недоброжелателях, однако Кали отогнала ее прочь. Сейчас
не