операциями по  обработке  железоникелевых  астероидов.  Но
даже в самые успешные времена семья не могла позволить себе купить  корабль,
способный  обрабатывать  по-настоящему  огромные  камни.  Алмазов,  особенно
промышленных, было достаточно в  астероидах,  чтобы  семья  имела  приличный
доход, достаточный для обеспечения маленького корабля. Иногда там, где  были
промышленные алмазы, находили и драгоценный камень. Иногда.  Об  этом  можно
было только мечтать...
   Он дотронулся до  кнопок  управления  толкача,  затем  положил  в  карман
маленький образец. Пак оторвался от камня и  мягко  поплыл  в  его  сторону.
Пекев мгновенно оттолкнул его, и они разлетелись в разные стороны. Он видел,
как отец, Намикх, был пришпилен этой штукой  к  корпусу  корабля  -  ошибка,
которая при  определенных  обстоятельствах  могла  стоить  жизни.  Это  была
непростительная ошибка для такого опытного работника, какого отец,  хотя,  с
другой стороны, отец уже не был таким, как раньше.
   Течь снова дала о себе знать шипением. Оставался только один  камень  для
обработки. Пекев облетел  вокруг  конструкции,  нажал  на  кнопки,  проверил
сенсоры, принимающие сигнал радиомаяка, который он  поставил  на  последний,
ждавший его камень, и запрограммировал пак  на  запуск  через  три  секунды.
Маленькие стержни голубого, химического огня появились по краям конструкции,
затем исчезли. Пекев прицепился к сооружению, и они медленно поплыли  сквозь
тьму.
   Он так ни разу и не посмотрел на звезды.

***

   Вулканские историки называли этот период "эпохой экспансии".
   Только гораздо позже его стали называть "дореформационным периодом".
   Это  было  время,  когда  множество  маленьких  королевств  планеты  были
объединены, по большей части, против своей воли. Этот  процесс  продолжался,
конечно, долгое время. Некоторые историки отметили бы, что со времен земного
бронзового века (около 10000 лет до новой эры) и до поражения спартанцев под
Фермопилами был только один период в десять стандартных лет, когда  хотя  бы
десять процентов населения Вулкана не было  вовлечено  в  какую-либо  войну,
экономическую или политическую. Но во время так называемой "эпохи экспансии"
процесс объединения существенно ускорился.
   Это было даже  не  объединение,  а  скорее  консолидация:  более  крупные
племена поглощали мелкие либо посредством аннексии, либо путем политического
шантажа. Вулканские технологии в области вооружения становились все более  и
более совершенными. Атом был открыт и использован с тем же эффектом, что и в
Хиросиме и Нагасаки,  но  разоружение  не  последовало  за  этими  страшными
событиями, как это было на Земле. Вместо  этого  вулканцы  усовершенствовали
атомное оружие, чтобы оно было менее  "грязным".  Так  появилась  нейтронная
бомба.
   Проводились также серьезные исследования в химии и  в  усовершенствовании
таких пси-талантов, как  Дар  убийства.  Последний  был  доведен  до  такого
совершенства, что ранил тысячи на расстоянии в тысячу миль. При этом  умирал
обычно и сам источник.
   Но так как тех, кто владел талантом, использовали под угрозой насилия над
их семьями, то это не останавливало процесс.
   Почти вся планета стала похожа на лоскутное одеяло из  мешанины  распрей,
недовольства,  постоянного   мщения   "неправым".   Взаимные   акты   мщения
продолжались бесконечно. Но, возможно, больше  всего  может  сказать  о  том
времени словарный состав языка  вулканцев,  который  включал  тогда  в  себя
несколько тысяч слов для обозначения понятий "терроризм" и  различных  видов
насилия, различающихся по степени и вариациям.
   Террор перекинулся в космос, конечно, не так быстро, как мог бы, так  как
вулканские торговые корабли традиционно не носили оружия, а военных, как это
не звучит нелепо, никто еще не догадался строить.
   Земные историки должны помнить, что до самого последнего  времени  Вулкан
не имел постоянной армии, потому что не было достаточных ресурсов, чтобы  ее
содержать. Технология изменила этот порядок вещей гораздо позже, и это  было
даже к лучшему. Космос был мирным местом какое-то время,  и  тот,  кто  имел
возможность  там  жить,  предпочитал  его  далеко  не  безопасной  жизни  на
поверхности планеты.
   Единственной ошибкой было мнение, что они оставили войну далеко позади.

***

   Когда Пекев прибыл и разделся, то нашел отца,  сидящим,  как  обычно,  за
столом  в  общей  комнате.  Отец  обхватил  голову  руками   и   глядел   на
бухгалтерские выкладки, выведенные на экран компьютера.
   Временами Пекев задавался вопросом,  действительно  ли  отец  смотрел  на
цифры или просто старался не спать, притворяясь, что размышляет.
   "Лучше бы он этого не делал, - подумал Пекев. - Ему  нужно  спрятаться  в
сети, как Элаес. По крайней мере, нам не пришлось бы  оглядываться  на  него
целый день". Услышав звук расстегиваемого космокостюма, Намикх поднял голову
и посмотрел на Пекева.
   - Как дела? - спросил он. Это был его традиционный вопрос.
   Пекев достал образцы из кармана и бросил их один за одним  отцу,  который
ловко поймал их на лету. Далее без  приборов  на  двух  из  них  можно  было
разглядеть темный блеск, который говорил о наличии технических алмазов,  что
делало их достаточно подходящими.
   - Ничего ценного, - сказал он мягко.
   - Ничего ценного, отец, - подтвердил Пекев и тяжело вздохнул.
   Рано или поздно этот вопрос всегда поднимался. "Что-нибудь ценное?"
   Его отец искал "камень богов" еще с тех пор,  как  умерла  мать.  С  того
времени прошло уже сорок лет. "Это, должно быть, ужасно. Он  думает  о  том,
что должен был быть богат еще сорок лет назад. А  сам  еле  сводит  концы  с
концами..."
   - Собираешься доставить их сегодня вечером? - спросил отец.
   Пекев не глядел на отца, - Уже поздно, - сказал он.
   - Не поздно, - ответил отец. - Ты мог бы привезти хотя бы  один  из  них,
прежде чем лечь в постель.
   - Отец, - сказал Пекев, - я устал, как зелат, и мой костюм дал течь.
   - Неосторожность, - повысил голос отец. - Неосторожность! Ты что думаешь,
что такие вещи можно выкопать из песка?  За  кого  ты  меня  принимаешь?  За
вулканца с тысячами накхов в кармане? Я тебе уже тысячу раз говорил  о  том,
что следует лучше смотреть за снаряжением! Мы не можем позволить себе ничего
лишнего... У нас нет ничего лишнего! Нет воздуха, нет  воды,  нет  костюмов,
нет...
   Пекев попытался не слушать и продолжал раздеваться. Почти каждый день  он
слышал один из вариантов  этой  лекции.  Он  очень  надеялся  пропустить  ее
сегодня, но, видимо, шансов на это не было никаких.
   - ...Ты становишься таким же ленивым, как твоя сестра. Ты даже не  хочешь
сделать еще один заход, прежде чем получить пищу. Ты не заработал ее...
   Пекеву захотелось взяться обеими руками за края разошедшего шва и рвануть
в разные стороны так, чтобы он не мог выйти  наружу  до  тех  пор,  пока  не
затвердеет клей на дыре, а это займет пару дней. И хотя  это  было  нетрудно
сделать (флекс-материал был очень податлив), он не решился на это.
   - ...Когда я был в твоем возрасте...
   Пекев пошел прочь по маленькому, изгибающемуся коридору в ремонтную зону,
расправил  ко-тюм  на  рабочем  столе,  затем  потратил  минуту   на   поиск
электрического скрепляющего инструмента, который был  ему  необходим.  Голос
отца доносился слабо, но совсем спрятаться от него было невозможно: на таком
маленьком корабле не было никакой возможности спрятаться от кого-либо, разве
что, подобно Элаес, уйти в телепатические сети. Пекев не одобрял этот  метод
вообще, а плата за телесвязи Элаес была постоянной дырой в доходах  корабля.
Но это позволяло хотя бы не видеть ее, кроме времени, когда она выходила  на
работу.
   Пекев нашел инструмент, зажал его в руке, расправил  костюм  швом  вверх,
затем  прошелся  по  шву  аппаратом.  Отец  все  еще  распинался  по  поводу
количества часов, проведенных за работой в пору молодости.
   Послушать его, так выходило, что он построил "Гелевеш" сам,  в  свободное
от основной работы время, когда он, сражаясь с астероидами,  за-таскивал  их
на корабль голыми руками, не имея никакого  оборудования,  кроме  баллона  с
воздухом.
   "Интересно, у всех ли такие проблемы с родителями?" - подумал Пекев.
   В его сознании прозвучал голос: "У меня была такая же проблема.
   Но твой отец еще хуже. Этим утром я почти запихивала его в шлюз".
   "Любимая", - сказал Пекев и посмотрел через плечо, чувствуя ее  близость.
Со стороны отсека для обработки образцов вошла ТгВей, держа в руках поднос с
пробами.  На  подносе  были  осколки  астероида  и  гранулированные   черные
алмазы-кристаллы, искусно отделенные от камня.
   - Там есть еще, - сказала она и  улыбнулась.  -  Примерно  в  триста  раз
больше, чем здесь.
   - Из того маленького камешка? Ты гений.
   Она склонила голову.
   - Вполне возможно. Я предположила наличие еще пары карманов,  которых  не
показал ультразвук. И я оказалась права.
   - Ну вот, топливо на следующую  неделю  оплачено.  А  я  уже  было  начал
беспокоиться.
   - Когда рядом есть я? - мягко сказала она и ушла показывать алмазы отцу.
   Пекев покачал головой и  вернулся  к  починке.  Именно  ТгВей  занималась
"раздеванием" астероидов. Это была тонкая работа, хотя  многие  думали,  что
это очень просто: надо разбить камень и вытащить  алмазы.  Но  как  разбить?
Сделать это, не задумываясь? А если там драгоценные камни высокого качества?
Они могут быть уничтожены или испорчены, даже ценность промышленных  алмазов
снизится, если они будут разбиты. Там, в  лаборатории  отсека,  были  машины
всевозможных  размеров,  которые  обрабатывали  камни  -  от   огромных,   с
магнитными приводами, молотов до крошечных инструментов, снимающих  за  один
раз небольшой осколок, но нужно чутье специалиста, чтобы отделить камень  от
того, что находилось внутри, ТгВей была именно этим специалистом, хотя Пекев
не знал об этом, когда они поженились. ТгВей была  отдана  в  уплату  долга,
который таким  образом  выплатил  отцу  Пекева  дом  Балева.  Но  Пекеву,  в
сущности, до этого не было никакого дела. Их любовь  была  единственной,  по
настоящему прекрасной вещью в его жизни, а ТгВей  замечательно  обрабатывала
камни, облегчая ему существование.
   Следующая тирада отца оборвалась в тот  момент,  когда  зазвучал  сладкий
голосок ТгВей, говорившей что-то о процентах и оптовых скидках.
   - Что ж, - сказал отец, - если бы твой муж также хорошо делал свое  дело,
как ты, мы могли бы снова  стать  чем-то.  Но  он  не  хочет  даже  пойти  и
притащить еще один камень, прежде чем отдаться вечерней лени...
   Она вернулась с подносом для проб, в ее  глазах  сквозило  раздражение  и
жалость.
   "Он чувствует себя не  очень  хорошо,  любовь  моя",  -  сказала  она  по
телепатической связи. - "Ты знаешь, какое у него бывает тогда настроение. Он
так сильно скучает, что солнце кажется ему темнее ночи.
   Я здесь все уже сделала, давай, я надену костюм и подгоню этот камень".
   - Нет, - сказал Пекев. - Я сделаю это сам. "Нет, правда, сказала  она.  -
Ты устал".
   - Не настолько устал, - ответил он, проверил шов  на  прочность  и  начал
облачаться в костюм.
   "Еще один камень не убьет меня, - сказал он. -  Ты  отдыхай.  Пусть  отец
будет доволен, может быть, этим мы купим спокойную ночь".
   Она улыбнулась и пошла в лабораторию. Пекев тихо выругался и направился к
воздушному шлюзу.

***

   Экзотическая музыка наполняла ее уши. Это были звуки  труб  и  барабанов.
Они сопровождали ее по пути к "воротам  опыта"  и  в  то  время,  когда  она
проплыла через них. Под жгучим вулканским  небом  перед  ней  открылся  вид:
пески и вдалеке - возвышающийся камень. Это гора Селейа.
   Ступени,  вырезанные  в  ней,  ведут  вверх.  Десять  тысяч  обработанных
ступеней врезались в обветренный камень. Без всяких усилий  она  поднимается
вверх  по  ступеням,  видит  великую  пустыню,  распростертую  внизу,  место
древнего страха, где правят силы, не понятные вулканцам.
   Но это не интересует ее. Наконец-то она пришла к своей судьбе, она узнает
свое предназначение.
   Они  там,  они  ждут  ее  -  торжественные  монахи,  монахини  секретного
искусства сознания. Она приближается, но уже не плывет, она  чувствует  свое
тело - тело молодой, вооруженной женщины. Но у нее нет меча, и великий  гнев
пылает в ее сердце.
   - Я пришла, чтобы получить свой  долг,  -  говорит  она.  У  нее  нет  ни
малейшего понятия, откуда эти слова пришли к ней, но она произносит  их  как
свои собственные; и злоба, звучащая в них, тоже принадлежит ей.
   Старшая монахиня шагает вперед и поднимает руку.
   - У нас нет этого, - говорит она. - Зло-сознание, которое противостоит  -
забрало его у нас. Ты должна отвоевать это сама.
   - Этого нет в договоре, - говорит она гневно. Старшая монахиня смотрит на
нее и не отступает ни на дюйм.
   - Это правда. Поэтому мы даем тебе то, чего  тоже  не  было  в  договоре.
Запомни имя меча - "Накмес Великий". Он выкован из этих песков Мастером  три
тысячи лет назад. Руны на нем говорят  о  том,  что  тот,  кто  держит  его,
достигнет своей мечты и получит то, что принадлежит ему по праву. И знай,  -
добавляет монахиня, - что у тебя есть права на  этот  меч,  так  как  ты  не
крестьянская  дочь,  как  тебе  было  сказано,  а  ребенок  госпожи   Йилив,
наследницы всех земель пилив, которые лежат под пятой зла.  Иди  же,  возьми
то, что твое по праву...
   - Элаес, - сказал ей кто-то на ухо. - Ты нужна нам.
   Она открыла глаза. Боже, как она не хотела этого делать.
   Ее комната. Ее крохотная комната после простора, свежего воздуха  песков,
после жгучего солнца. Ее кровать, стул, одежда. Маленькая коробка, склеп,  в
котором ни один из древних королей не  стал  бы  хоронить  своего  домашнего
аалса.
   Она вскочила и выдернула штекер комма из разъема на шее.  Это  был  голос
ТгВей, которую она ненавидела. ТгВей получила Пекева, почему  она  не  может
оставить всех остальных в покое? Разве Элаес не была на  ногах  сегодня  все
утро, забирая пробы, пока ТгВей лентяйничала в постели?
   Никчемная, купленная...
   Дверь открылась, и она начала визжать:
   - Уходи!
   Но это был Ханеш, и он имел такое же право на эту комнату, как и  она.  К
сожалению. Он был весь покрыт грязью.  Судя  по  его  виду,  он  работал  на
механической сцепляющей станции. "Он занимается  машинами  больше,  чем  это
нужно,  -  пронеслось  у  нее  в  голове.  -  Или  он  только  притворяется.
Интересно..." - Пекев  притащит  еще  один  камень  сегодня  вечером,  чтобы
немного успокоить Номикха, - мягко сказал он. - Пойди наверх и сделай пробу,
чтобы мы смогли хоть сегодня отдохнуть от старика.
   - Я сделала свою работу еще утром, - сказала Элаес и легла в  постель.  -
Пусть ТгАриа или Тасав сделают это. У них в последнее время  ничего  путного
не получается. - Она фыркнула. - Мне нужно было стать пилотом.  Три  секунды
работы за полдня, а потом ешь, пей и спи целую неделю. Я сейчас отдыхаю.
   - Нет, - сказал Ханеш. - Ты на связи. Ты всегда на связи.
   - Я делаю свою долю работы, - ответила она.  -  Если  тебе  наплевать  на
связь, то не диктуй мне, что делать в свободное время.
   Он ничего не сказал, но она слышала, как он  подумал:  "Я  просто  хотел,
чтобы ты проводила со мной больше времени".
   Она проигнорировала это.
   - Иди, - сказала она, легла на кровать и стала ждать, когда он уйдет,  но
он  не  шевелился.  Наконец,  поняв,  что  это  единственно  возможный  путь
избавиться от него, она сказала:
   - Ну, хорошо, я приду. Но только тогда, когда камень будет уже в захвате,
и ни минутой раньше.
   Он вздохнул и вышел.
   Элаес нашла штекер, спокойно вставила его в разъем  на  шее  и  легла  на
спину. Тени поглотили ее, а свет превратился в дикий жар солнца...
   Старшая монахиня поднимает руку и говорит:
   - Иди, благословляем тебя. Возьми эти дары... Затрубили  трубы,  раздался
звон крохотных колокольчиков. Бриллианты сверкают на парчовых одеяниях.  Она
принимает их, а монахи и монахини воздают ей почести.

***

   - Он в пределах, - сказал Пекев. - Замкнул его, Ханеш?
   - Замкнул,  -  ответил  Ханеш,  не  поднимая  глаз  от  консоли.  Он  был
пристегнут ремнями к креслу, также, как и ТгВей, сидевшая рядом с ним.
   В комнате не было гравитации.  Ханеш  засунул  руки  в  блок  управления,
подвигал пальцами,  когда  они  попали  в  металлические  рукавицы.  Снаружи
корабля захваты зашевелились, полностью повторяя его движения,  и  медленно,
осторожно потянулись к астероиду.  Нужно  быть  очень  осторожным,  так  как
углеродисто-матричные астероиды менее прочны, чем железные или никелевые,  и
могут запросто расколоться... Тогда ты тратил впустую энергию и  топливо,  и
Номикх сделает твою жизнь нелегкой. Ханеш мечтал о том, чтобы иметь грузовые
телепорты, но они были слишком дорогими во времена постройки  "Раша",  и  уж
конечно, они не могли позволить себе приобрести их теперь.
   Он дотянулся механической рукой до астероида, наблюдая за процессом через
систему видеокамер, вмонтированных в "пальцы".
   Астероид был среднего размера, поэтому с ним было легко работать.
   Внешняя часть захвата выдвинулась, дожидаясь того момента, когда астероид
будет положен в люльку.
   Ханеш осторожно потянулся. Этот маневр представлял  самую  сложную  часть
операции, потому что вращение корабля не прекращалось,  кроме  тех  случаев,
когда астероид был необычного размера. Его "руки" последовательно  вращались
вместе с кораблем,  Пекев  сделал  свою  часть  работы,  осторожно  подтянув
астероид к кораблю, придав ему надлежащее вращение,  так  что  они  казались
стабильными друг относительно друга.
   - Ну вот, пошли, - сказал Ханеш, подтягиваясь поближе.  "Руки"  коснулись
камня.
   Он почувствовал захват и хруст через рычаги управления, и выругался.
   - Что? - спросила ТгВей.
   - Он раскололся.
   Она уставилась на экран.
   - Не совсем. Будь с ним осторожен.
   Ханеш подумал о старике внизу и согласился.
   - Работа с треснувшим камнем, - сказал он и осторожно  протянул  руки.  -
Это не так легко, ты же знаешь.
   - Да, - ответила ТгВей, улыбнувшись ему. Ханеш наблюдал  за  изображением
на экране, "руки" согнулись, поворачиваясь на  универсальных  шарнирах,  так
что выдвинутый захват отступил немного, люлька поднялась вверх  по  рельсам.
Осторожно он опустил астероид в люльку, и ее захваты зажали камень.
   - Отличная работа, - сказала ТгВей. - Заведи его внутрь.
   Заняло совсем немного времени запечатать внешний захват,  прижать  его  и
открыть двери, чтобы завести люльку внутрь, в зону основной лаборатории.
   - Теперь можешь вызывать Элаес, - сказала ТгВей, отстегнув ремни и паря в
воздухе. Она использовала ручки на стене, чтобы подтянуться к люльке.
   - Это обязательно? - спросил Ханеш. ТгВей улыбнулась и обратила  внимание
на камень. Снаружи он  был  выжжен.  Она  поплыла  вокруг  круглой  трещины,
рассматривая камень.
   - Ты хорошо поработал, - заметила  она.  -  Совсем  немного  расколов  от
рычагов. Небольшое отслоение здесь...
   - Я не удивлен, - сказал он, воспользовался пейджером (это было надежнее,
чем вызывать Эла-ес по голосовому комму),  затем  схватился  за  другой  ряд
ручек и полетел к ТгВей. - Я сдавил его очень сильно. Что ты увидела?
   Она смотрела на трещину в полдюйма шириной.
   - Ты не подашь мне звуковой резец? - сказала она. - Самый маленький.
   Он подал ей инструмент, она схватила его и вставила в трещину.
   Несколько осколков камня отлетели в сторону.  Она  снова  воспользовалась
резцом.  Открылся  еще  один  полупрозрачный  участок,  идущий   параллельно
поверхности астероида.
   ТгВей посмотрела ошарашено на Ханеша.
   - Не думаю, что нам понадобится проба на  этот  камень,  -  сказала  она,
ввела резец, и внутри трещины показался алмаз.
   - Приведи отца, - сказала она.

***

   Минут пятнадцать, не говоря ни слова, он висел, уцепившись за руч