их  остаточных  последствий  от
процедур психической обработки.
   - Джентльмены, - с достоинством произнес Телбот. Он не улыбался,  и  судя
по всему, пришел выразить свое соболезнование Споку.
   "Слава Богу, - подумал Маккой с удовлетворением, - что еще есть  те,  кто
признает элементарные человеческие приличия".
   - Мистер Телбот, - отозвался Спок, осознав, что консул пришел  поговорить
именно с ним.
   - Спок, я говорю от себя и от имени всех других. Мы хотели бы,  чтобы  вы
знали, что мы все оплакиваем смерть вашего брата вместе с вами.
   Вулканец отозвался совершенно неожиданно для Маккоя:
   - Я потерял его уже очень давно.
   Телбот поднял глаза, показывая свою растерянность.
   - На самом деле мы были не очень  близки,  -  объяснил  Спок,  -  и  лишь
недавние события показали мне, кто был мой брат.
   - Рад услышать это, - ответил Телбот. - Я хорошо помню,  что  вы  сказали
генералу Коррду о самопожертвовании вашего  брата.  Это  на  всех  произвело
очень сильное впечатление. Я считаю, что Сибок жил и умер  с  честью.  -  Он
помолчал... - Дар, Коррд и я решили посвятить себя благоустройству  Нимбуса,
чтобы доказать нашим правительствам,  что  подобный  эксперимент  не  должен
закончиться провалом. Может быть, в недалеком будущем между всеми  мирами  в
галактике установится Мир. И тогда мечты Сибока о Рае станут реальностью.
   Растроганный Маккой поглядел на вулканца.  На  какое-то  мгновение  маска
спокойствия сошла с него. Спок посмотрел - действительно ПОСМОТРЕЛ - в глаза
Телбота. Маккой почувствовал, что произошло  слияние  их  душ.  Он  смущенно
отвернулся, став невольным свидетелем чего-то очень личного, но чужого. Спок
сказал:
   - Сибок был бы вам очень благодарен. И я тоже.
   Телбот улыбнулся.
   Генерал Коррд, облаченный, как дипломат, но не расстававшийся  со  своими
многочисленными воинскими регалиями, поставил полупустой  стакан  фруктового
сока на стойку бара и посмотрел на внушительный  ряд  уже  налитых  бокалов,
выставленных в аккуратную линию. Ему хотелось чего-то покрепче того, что  он
только что попробовал и отставил. Не то,  чтобы  он  хотел  опьянеть.  Коррд
знал, что за последние  пять  или  около  того  лет  он  уже  выпил  столько
спиртного, что его хватило бы на десяток жизней. Нет, он просто хотел выпить
за очень личное. За очень и очень личное.
   Перед ним был огромный выбор напитков, но большинство из них  он  никогда
не пил. Как дипломат Коррд знал достаточно много  о  земных  обычаях,  чтобы
понять, как неприлично пробовать каждый бокал.
   Один из членов экипажа "Энтерпрайза", судя по форме  -  инженер,  наливал
себе выпивку и понял стоящую перед клингоном задачу.  Он  отставил  бокал  и
осведомился:
   - Может быть, вам помочь?
   Говорил он на английском, с акцентом, происхождение которого Коррд не мог
определить. Его тон  был  вежлив,  но  было  что-то  большее,  чем  холодное
гостеприимство в его  глазах.  Этого  человека  трудно  было  заподозрить  в
симпатии к клингонцам.
   - Да, пожалуйста, - ответил Коррд, одновременно думая о том, что бы такое
сделать, чтобы перебороть враждебность этого человека. - Я  ищу,  что  можно
выпить покрепче этого, - он указал на бокал с соком. - И у меня есть хороший
тост.
   Землянин смутился. Коррд видел, как приобретенная неприязнь и  врожденная
доброта боролись в его душе. К счастью, врожденное  победило  приобретенное.
Землянин взял пустой бокал и обратился к Коррду:
   - Как насчет шотландского виски?
   - Ну, - Коррд засомневался: будет ли удобно сначала попросить понюхать?
   Но инженер уже налил бокал и протянул ему. И Коррд понял, что  отказ  или
сомнение в качестве напитка будут непоправимой ошибкой.
   - Выпейте со мной.
   - Смотря за что.
   - За Сибока, - ответил Коррд, -  в  традициях  моего  народа  -  пить  за
умерших.
   Землянин торжественно склонил голову, поднял свой бокал:
   - У моего народа те же традиции. И я присоединяюсь  к  вашему  тосту.  За
Сибока!
   - За Сибока, - повторил Коррд, - за великого воина, умершего достойно.  -
Он поднес бокал к губам и ощутил легкий запах прожаренного зерна. Содержание
алкоголя в виски было намного меньше, чем в напитках,  которые  привык  пить
Коррд, но и виски годилось.
   Землянин подождал, пока он выпьет, и неодобрительно заметил:
   - Воина? Сибок не был воином, никогда не верил в насилие.
   Коррд поставил бокал и пояснил:
   - Быть защитником мира не менее опасно, чем сражаться на поле брани.
   Это  было  хорошо  сказано.  Холодное  недоверие  в  глазах   собеседника
сменилось доброжелательностью. Он улыбнулся словам Коррда и плеснул виски  в
его бокал:
   - Выпьем вместе и за Сибока, и за ваши слова.
   Он запрокинул голову и осушил свой бокал одним глотком. Коррд  последовал
его примеру и причмокнул губами, преувеличивая полученное удовольствие.
   - Как вы назвали свой напиток?  -  поинтересовался  он,  чтобы  доставить
удовольствие землянину.
   - Виски, - с гордостью ответил тот. -  Знаменитое  солодовое  шотландское
виски!
   - Прекрасный напиток! - похвалил Коррд, хоть так и не считал, но в данном
случае эта маленькая ложь простительна.  Чего  ни  скажешь  ради  достижения
межгалактического мира? - Надо запомнить это виски. А можно еще?
   - Конечно! - Землянин с большим энтузиазмом взял в руку бутылку  и  налил
на этот раз чуть ли не полный бокал, а затем плеснул и в свой. - Простите, я
еще не представился: главный инженер Монтгомери Скотт. И по правде  сказать,
никогда не думал, генерал Коррд, что буду выпивать с Клингоном.
   -  Позвольте  процитировать  старую  поговорку   земного   происхождения:
"Времена меняются". Времена меняются, инженер Скотт.
   Скотт просиял, и генерал оставил его одного.
   "Коррд, ты старый хитрый дипломат, - поздравил он себя. -  Большой  совет
Клингона снова поддержит тебя.  А  Федерация  и  ромулане  не  смогут  долго
оставаться в стороне".
   Он заметил капитана Клаа и его  Первого  офицера,  которые  уединились  в
дальнем углу кабины. Как раз в это  время  Клаа  поднялся  из-за  столика  с
бокалом в руке, и Коррд, направляясь к клингонам, провозгласил новый тост:
   - Величайшему герою в Ромуланской империи и империи Клингона, а так же  и
всей Федерации.
   Тост был услышан. Все, включая Дар и Телбота, подняли бокалы и выпили  за
Клаа. Клаа весело смеялся, наслаждаясь общим  вниманием,  а  Коррд  вспомнил
старую аксиому, что лесть делу не помогает, и не согласился с ней.
   Как бы по-детски весело не смеялся Клаа, в глазах его постоянно  виделось
что-то жестокое, даже зловещее. Таких, как он, лучше  иметь  союзником,  чем
врагом. И Коррд непременно завоюет его доверие. Молодой клингон уже приобрел
большой авторитет среди Верховного Командования, у Крелла не меньше...
   - О каком героизме идет речь? - спросил  Клаа  тихо,  так,  чтобы  только
Виксис и Коррд могли его слышать. - Сражения-то не было.
   - Это бескровная победа, - сказал Коррд, невольно вспомнив о Сибоке, -  и
она более почетна, чем триумфы, добытые ценой крови. Если бы ты убил Джеймса
Кирка, ты обрел бы на какое-то время почет и уважение в империи, но вскоре о
тебе забыли бы, как забывают всех, проливающих кровь.  Теперь  же  твое  имя
будет известно  не  только  Клингонам,  но  и  ромуланам,  и  всем  разумным
существам Федерации, а так же детям и детям их детей... Все будут вспоминать
тебя с благодарностью, тем более, если  ты  поддержишь  наш  эксперимент  на
Нимбусе.
   - Хм, - Клаа сделал глоток. Призадумался. - Вы - очень  умный  противник,
генерал.  Вы  хорошо  понимаете  чужую  психологию.  Это  качество  достойно
похвалы. И я понимаю,  как  ваш  зять  способствовал  моему  продвижению  по
службе.
   - Да, это так, - с притворным безразличием подтвердил Коррд.
   Они улыбнулись друг другу, и Клаа пообещал:
   - Я обдумываю, все, что вы сказали, Коррд. Это не лишено здравого смысла.
   Коррд понимающе кивнул и отсалютовал капитану.
   - Удачи, капитан.
   Клаа отсалютовал в ответ.
   - И вам удачи.
   Коррд направился к Дар и Телботу, которые оживленно что-то обсуждали.  Из
нескольких разрозненных слов, услышанных им, он понял,  что  они  говорят  о
Нимбусе. Взгляд Дар был все таким же решительным и напряженным, как  в  день
их первой встречи. Телбот стоял перед нею, сложив руки на груди, и слушал  с
неослабевающим интересом. Он  выглядел  более  собранным,  рассудительным  и
более оживленным по сравнению с самим собой в Нимбусе. Он и сейчас ничего не
пил, хотя Дар держала в руке бокал с прозрачной жидкостью.
   "Вода", - подумал Коррд, но подойдя  поближе,  уловил  странный  запах  и
пошутил:
   - Кажется, что сегодня мы все поменялись ролями.
   Телбот усмехнулся, а Дар, взглянув на клингона с  откровенной  симпатией,
пояснила:
   - Это обычай землян, - она глазами указала  Коррду  на  полный  бокал  на
столике, и Коррд охотно взял его. - Телбот называет его словом "поминки".
   - Поминки? - Коррд никогда не слышал это слово.
   - Ну это.., торжество по поводу смерти, иначе говоря, в  честь  умершего.
На нем обычно вспоминают все хорошее. И мне кажется, что с этого дня,  когда
мы все собрались сюда благодаря Сибоку, мы должны  превратить  этот  день  в
традицию, мы должны вспомнить Сибока.
   - Это был бы хороший обычай! - и Коррд коснулся своим бокалом бокала Дар.
Раздался мелодичный звон.
   - За Сибока!
   - За Сибока, -  грустно  повторила  Дар.  Телбот,  наблюдавший  за  ними,
глубокомысленно изрек:
   - Самый лучший способ помнить о мертвых - это научиться ценить жизнь.
   Коррд, отпив глоток за Сибока, сделал еще один глоток, удостоверяясь и  в
крепости, и во вкусе напитка. И то, и другое было отменным. Он вопросительно
посмотрел на Телбота, и тот ответил:
   - Виски.
   Коррд удовлетворенно поблагодарил его легким кивком и подумал:
   "Возможно,  в  интересах  будущих   дипломатических   отношений   следует
поговорить  с  Креллом  об  организации  официальных  поставок  напитка   на
Нимбус-3".
   - А теперь я хочу знать, о чем вы тут секретничали  без  третьей  союзной
стороны, пока я не подошел к вам?
   Телбот ослепительно улыбнулся:
   - Мы секретничали о том, как много мы сделали за такое короткое время.
   Коррд согласно кивнул, вспомнив свою медленную, но верную  деградацию,  и
подумав, как бы закончилась его жизнь, если бы в ней не было Сибока.
   - Да, сделано немало, согласился он. - Но это - лишь начало.
   Издали Кирк наблюдал за дипломатами. Этот  прием  был  их  идеей.  И,  по
мнению Кирка, великолепной идеей. Он посвящался освобождению заложников и их
освободителю  капитану  Клаа.  Телбот   и   Дар   поклялись   убедить   свои
правительства наградить Клаа, как героя империй Клингона  и  Ромуланской,  а
так же всей Федерации. Джим взглянул на молодого капитана,  беседовавшего  с
женщиной - Первым помощником.
   Клаа, кажется, почувствовал, что за ним наблюдают,  и  перехватил  взгляд
капитана-соперника. Капитаны обменялись салютами и дружескими улыбками. Джим
был доволен и направился к иллюминатору, у которого стояли Маккой и Спок.
   Вообще-то Джим был  удивлен  присутствием  вулканца.  Он  не  просил  его
появляться, полагая, что он еще не оправился после  смерти  брата.  Но  лицо
Спока было скорее задумчивым, чем печальным. Он подошел  к  друзьям  и,  как
они, взглянул на планету:
   - Философствуете, джентльмены?
   - Я думаю о Сибоке, - сказал Спок  совершенно  спокойно,  без  намека  на
скороь. - Он был жестоко обманут, введен в  заблуждение  и...  -  голос  его
слегка дрогнул и вновь стал ровным. - Даже своей смертью  он  сделал  доброе
дело.
   - Аминь, - тихо произнес Маккой.
   - Я тоже потерял брата, - задумчиво сказал Джим. - Но мне повезло.
   Он положил руки на плечи Спока и  Маккоя,  вздохнул  глубоко  и  серьезно
сказал:
   - Взамен одного я нашел двух братьев.
   На лице Спока появилось что-то похожее на улыбку,  а  Маккой  с  невинной
физиономией спросил:
   - Никак не могу вспомнить, кто это сказал, что у таких, как мы, людей  не
бывает семьи?
   - Я был не прав, - ответил Джим. - И готов  подтвердить  это  на  том  же
самом месте, где  высказал  эту  чушь.  Я  уже  думаю  о  новом  отпуске,  о
возвращении на Йосемит. Никто не желает ко мне присоединиться?
   Маккой подозрительно покосился на него:
   - Это зависит от того, собираешься ты или нет заниматься скалолазанием.
   Джим положил обе руки себе на грудь и поклялся:
   - Никаких походов в гору. По крайней мере пока. Клянусь!

ЭПИЛОГ

   Ночь. Джим сидит у потухшего костра,  вдыхая  свежий  воздух,  насыщенный
запахами леса. Справа  от  него  Спок,  осторожно  зажав  между  колен  арфу
вулканцев, перебирает ее струны длинными пальцами, извлекая из них  древнюю,
полную забытой  жизни,  мелодию.  Он,  кажется,  окончательно  оправился  от
потрясения, вызванного  смертью  брата,  хоть  и  стал  более  молчаливым  и
замкнутым, особенно в последние дни отпуска.
   Маккой время от  времени  подбрасывает  в  огонь  тоненькие  хворостинки,
задумчиво наблюдает, как они, ярко вспыхнув, тут же сгорают, оставляя  после
себя серые хрупкие полоски пепла.
   - О чем задумался, старина? - неожиданно для себя спросил Джим.
   Доктор, вздрогнув от неожиданности, переспросил:
   - О чем задумался? Да хотя бы о том, что завтра - последний день отпуска,
о том, что ваш вид...
   - Нагоняет тоску, затягивает в пьянку, - вставил Джим.
   - Намек понят, - ответил Маккой и стал рыться в своем рюкзаке. Достав  из
него фляжку, отвинтил крышку:
   - Подставляй свой стакан.
   Плеснув в подставленный стакан виски Джиму,  плеснул  и  в  свой  стакан.
Поднял его до уровня глаз:
   - Спок, за тебя.
   Не прекращая играть, Спок ответил:
   - Надо за всех нас.
   - Правильно, Спок, - поддержал его Джим. - За всех нас. За нашу семью.
   Выпили. И доктор, снова уставившись на  слабое  пламя  костра,  задумчиво
заговорил:
   - Вот ты спросил, о чем я думаю, как раз тогда, когда я думал о  тебе,  о
том, как ты переменился, - не прыгаешь со скал вниз головой, не  бросаешься,
очертя  голову,  в  речные  водовороты,  не  требуешь  к  себе   постоянного
внимания...
   - Забавно, что ты это заметил, дружище, - серьезно ответил Джим. Я и  сам
заметил, что стал другим человеком... Сибок не  подвергал  меня  психической
обработке, не вытаскивая мою душу наружу. И все равно я примирился со своими
утратами, могу о них спокойно думать, спокойно говорить.
   - Не со всеми, - подал реплику Спок.
   - Да, не со всеми, - согласился Джим. - Но все и не нужны  мне,  так  же,
как и я всем не нужен.
   - И слава Богу, - подытожил доктор. - Кем бы мы были, сделанные  на  одну
колодку? Я представляю себе, какие у меня были бы уши, если бы я  с  детства
слушал музыку Спока!
   - Ну, и какие? - поинтересовался Джим.
   - Как у слона, чтобы в любое время можно было прикрыть ушные раковины.
   Но что это? Маккой с удивлением, поглядел на невозмутимого Спока, и  лицо
его расплылось в широкой улыбке: вулканская арфа не замолчала,  но  то,  что
извлекли из нее пальцы Спока, было очень  и  очень  земным.  Джим  и  доктор
переглянулись, и, дождавшись нужного такта, дружно запели: "Греби, греби"...



    Кармен КАРТЕР
    ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ
    "ДЕТИ ХЭМЛИНА"

    Перевод И.М. Радченко






ONLINE БИБЛИОТЕКА


http://www.bestlibrary.ru


Глава 1

    День  -  понятие,  обозначающее  часть  суток  с  солнечным  освещением,
обусловленное вращением планеты вокруг своей  оси,  а  также  -  орбитальным
перемещением ее вокруг  Солнца.  В  космосе,  удаленном  от  света  и  тепла
пылающих звезд, господствует тьма...
   - Капитан, чем вы заняты в такой поздний час? Почему не спите?
   Это  обращение  вывело   из   задумчивости   Жан-Люка   Пикара.   Капитан
встряхнулся,  словно  бы  возвращаясь  из  пугающей  космической  пустоты  в
окружающую реальность.
   Корабль казался ему скорлупкой, гарантирующей относительную безопасность.
Мужчина посмотрел на  зеркальную  поверхность  двери  и  увидел  собственное
отражение: худое скуластое лицо, черные усталые глаза, высокий лоб,  коротко
остриженные седые волосы. Пальцы,  прижатые  к  стеклу  иллюминатора,  почти
занемели от холода. Казалось, телесное тепло улетучивается  через  стекло  в
космос. Жан-Люк Пикар отнял ладони от ледяной  поверхности  и  повернулся  к
вошедшей женщине.
   - Тот же вопрос я могу задать и вам, доктор Крашер, - спокойно сказал он.
   Беверли Крашер остановилась рядом с ним и  заинтересованно  посмотрела  в
иллюминатор. Капитан не сводил с нее глаз.
   - Все очень просто, - пояснила доктор, - когда спят все или почти все, мы
бодрствуем. А что же тревожит вас - бессоница или служебные обязанности?
   Женщина зевнула и пригладила длинные растрепанные волосы.
   - Философия, - ответил Пикар.
   Но почти мистические чувства и мысли теперь покинули его.  В  присутствии
женщины не хотелось ни о чем рассуждать, тем более  не  хотелось  воскрешать
философское настроение.
   - Вас вызывали по серьезному поводу? - спросил капитан.
   - Нет, повод оказался не настолько серьезен, чтобы специально докладывать
о вызове капитану, если вы именно это имеете в виду, - Беверли  поежилась  и
плотнее запахнула полы синей форменной куртки.
   Пикар резко повернулся и направился из каюты в коридор, где было  не  так
холодно. Доктор последовала за ним. Женщина шагала легко и почти неслышно. В
коридоре было безлюдно и тихо. Мягко  светились  настенные  лампы,  указывая
путь в царящем полумраке.
   - Дело не в этом. Я всегда озабочен состоянием  здоровья  членов  экипажа
корабля.
   - Тогда вы можете успокоиться. Новорожденный мирно спит после  прошедшего
приступа желудочной колики.
   - Ах, колики... - Пикар постарался придать лицу выражение  озабоченности,
которое можно было бы принять за сочувствие. - Я не знал, что дети вулканцев
могут страдать от желудочной колики.
   - Если говорить о случае с Саррель, то можно утверждать, что это  -  язва
желудка и расстройство деятельности иных систем  организма.  Однако  ребенок
кричит по несколько  часов,  не  прекращая.  Так  что,  скорее  всего,  это,
наверное, колика, - Крашер быстро взглянула на капитана и слабо  улыбнулась.
- Но нельзя же  предположить,  что  капитан  должен  беспокоиться  по  этому
поводу, верно?
   - Возможно, - согласился капитан и улыбнулся в ответ.  Даже  в  полумраке
коридора были заметны лукавые искорки, сверкающие в глазах женщины.  Жан-Люк
откашлялся.
   - Как свыкаются с жизнью на борту "Энтерпрайза" наши новые  пассажиры?  -
спросил он.
   - Фермеры Орегоны? - доктор озабоченно  вздохнула.  -  Конечно,  комиссия
Звездного  Флота  дала  справки   о   безукоризненном   состоянии   здоровья
эмигрантов. Но  вот  их  чувства,  настроения...  Понимаете,  они  попали  в
совершенно новую обстановку.
   - Доктор Крашер, - перебил капитан, - чем конкретно вы озабочены?
   - Пока что особенных проблем не возникало, - ответила женщина,  -  однако
Трой сообщила, что один  из  юных  фермеров  оказался  чересчур  любопытным:
заинтересовался техническим устройством корабля. За тайные  исследования  он
получил строгий выговор.
   -  Понятно,   -   задумчиво   произнес   Пикар   и   мысленно   попытался
проанализировать  полученное  известие.  Хотелось  знать,  что  кроется   за
любознательностью юного переселенца. - Бедный молодой человек. Мне  кажется,
что орегонцы довольно подозрительно относятся к современной  технике.  Будем
надеяться, что все обстоит не слишком серьезно. Через, день они высадятся на
новую планету и окажутся в безопасности...
   Капитан резко остановился и замолчал.
   - Что случилось? - встревожилась доктор.
   - Вы не чувствуете?  -  Пикар  внимательно  прислушался.  -  "Энтерпрайз"
меняет курс.., и набирает скорость.
   Капитан  легко  прикоснулся  к  серебряной  эмблеме  на  груди,   включая
коммуникатор.
   - Говорит Пикар...
   - Капитан, это Райкер. Мы только чт