здесь   до   утра   и   покинуть   дом,   когда   им
заблагорассудится. И надо  заметить,  в  последнее  время  им  действительно
чертовски везло.
   В сводках новостей  сообщалось,  что  атакованным  звездолетом  Федерации
оказался крейсер "Энтерпрайз" под командованием капитана Джеймса Кирка и что
после взрыва  корабль  уцелел.  Далее  говорилось,  что  капитан  собирается
провести совещание с новым президентом и обсудить ситуацию на  Центавре.  И,
как один из главных авторов и организаторов этой самой ситуации, Баркли  был
доволен и потирал руки. Конечно же, он непременно использует Кирка  в  своих
интересах точно так же, как и всех этих мелких никчемных людишек. Даже очень
хорошо, что командиром крейсера оказался именно Кирк, а  не  кто-то  другой.
Баркли быстро навел справки и в результате выяснилась одна весьма интересная
деталь: оказывается, капитан  "Энтерпрайза"  был  знаком  с  тем  человеком,
которого сегодня завербовали Макс и Дейв. И знал его очень хорошо.
   Это было неплохой зацепкой. Баркли мастерски умел  манипулировать  такими
вещами. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не  терял  самообладания  и
брал от жизни все, что мог использовать для достижения своих целей. Это было
одно из его неоспоримых достоинств, которое, по  мнению  самого  же  Баркли,
должно возвести его на вершину славы  и  власти.  И  свершиться  это  должно
вскоре после того, как он и его люди  покинут  эту  унылую  планету.  Однако
глупец Хольцман чуть было не погубил Лигу. Но ошибку свою он  все  же  сумел
исправить, одним махом устроив хаос на всей планете. И это оказалось  весьма
кстати. Теперь Баркли был уже почти уверен, что, когда через  несколько  лет
вернется на Центавр, его обязательно провозгласят вождем народа.
   Все шло как нельзя лучше, будто по заранее  составленному  плану.  Нельзя
сказать, что Баркли верил в провидение, но он и  не  отрицал  его  возможное
наличие, пока это не шло в разрез с его интересами.
   Возможно когда-нибудь, фантазировал Баркли,  когда  он  станет  верховным
правителем и власть его будет признана в других мирах, он возведет  недотепу
Хольцмана в статус героя, отдавшего жизнь  за  великую  идею.  Народу  нужны
мученики, он их любит и жалеет. И не важно, что этот  страдалец  был  полным
идиотом, не знавшим, за что, собственно, борется  и  не  желавшим  ничего  с
этого иметь.
   Что же касается Баркли, то большего прагматика отыскать было  трудно.  Он
стремился делать историю и прекрасно знал,  что  Хольцман  неуравновешенный,
легко  поддающийся  влиянию  тип,  который   способен   взорвать   громадный
небоскреб, чтобы убить клопа  в  одном  из  сортиров.  Но  в  будущем,  если
приврать и приукрасить, его имя можно будет еще долго использовать.
   Баркли посмотрел на часы.  Впереди  была  еще  целая  ночь,  но  это  уже
пустяки. Завтра  утром  состоится  историческая  встреча,  после  которой  и
начнется самое интересное.

Глава 14

МАКИВЕРТОН

   Хейс привел Кирка и Зулу в зал заседаний, расположенный на верхнем  этаже
недавно построенного Дома Правительства. Там их уже  ожидали  три  человека.
Сидевшего во главе стола Кирк сразу определил как президента. И не ошибся.
   На поверку Эриксон оказался невысоким, с широкими  залысинами,  мужчиной.
Выглядел он очень устало и не брился уже, по меньшей мере, двое  суток.  При
виде гостей президент постарался изобразить на лице радушную улыбку,  однако
было заметно, что он сильно нервничает. Эриксон бодро вышел  из-за  стола  и
протянул капитану руку.
   - Генри Эриксон, - представился он. - Очень рад вас  видеть,  капитан!  А
это, если не ошибаюсь, лейтенант  Зулу?  Приветствую  вас,  джентльмены,  на
земле Центавра! Позвольте представить присутствующих здесь министра  обороны
Даниэля Переса и министра безопасности Натаниэля Бурка.
   Во время церемонии знакомства Кирк наконец смог рассмотреть первых лиц  в
правительстве планеты.
   Перес во многом походил на самого  президента  и  напоминал  заслуженного
ветерана былых войн, когда бойцы еще сходились на  поле  брани  врукопашную.
Казалось, что этот  человек  повидал  на  своем  веку  немало  сражений,  но
по-прежнему был готов защищать рубежи Федерации от любых  посягательств.  Но
все же возраст давал о себе знать, и за последние дни Перес, похоже,  сильно
сдал.
   В отличие от  него,  министр  безопасности  Бурк  выглядел  как  истинный
военный. Коротко остриженный, до синевы выбритый, с массивным  прогеническим
подбородком, он воплощал собой идеальный образец  сотрудника  спецслужб.  Но
Кирку он почему-то сразу не понравился. И в чем была тому  причина,  капитан
сам никак не мог понять.
   - Тадеуш, - обратился президент к Хейсу,  -  благодарю  вас  за  то,  что
проводили наших гостей. Вы можете идти.
   Шеф статистики и протоколов вежливо улыбнулся и вышел за дверь.

***

   Эриксон усадил астронавтов за широким прямоугольным столом по правую руку
от себя, а оба министра заняли места  напротив  гостей.  Серьезный  разговор
как-то не клеился,  и  после  непродолжительного  обмена  какими-то  общими,
ничего не значащими фразами в зале заседаний повисла неловкая тишина.  Перес
и Бурк исподлобья поглядывали на капитана и его спутника, а  Эриксон  нервно
дергал  за  края  какую-то  полоску  бумаги.  В  конце   концов   послышался
характерный треск, и бумажка порвалась.
   "Так, пожалуй, хватит, - подумал Кирк. - Размялись, теперь к делу".
   - Господин президент! - нарушил он затянувшуюся тишину.
   - Да... - наконец очнулся Эриксон. - Слушаю вас, капитан.
   - Прошу меня извинить,  но,  кажется,  нам  следует  приступить  к  более
осмысленному разговору и вместе обсудить создавшееся положение. К сожалению,
пока нам еще очень мало известно о том, что происходит на Центавре.
   От Кирка  не  ускользнуло,  что  оба  министра,  похоже,  восприняли  это
предложение с воодушевлением. "Сдается мне, что  эти  джентльмены  не  очень
хотят, чтобы о чем-то узнали", - озадаченно подумал он.
   - Мы готовы  оказать  вам  любую  помощь,  капитан,  -  быстро  заговорил
Эриксон. - Постараемся сделать все, что от нас зависит.
   - Рад это слышать, господин президент. Как мы поняли  еще  до  выхода  на
орбиту Центавра, взрыв в Новых Афинах не является случайностью. Инциденты  с
антивеществом не могут произойти просто по недосмотру.
   Капитан действительно  был  в  этом  убежден  и  полностью  согласился  с
выводами Спока. Кроме того, пока еще ничто не свидетельствовало против такой
версии, и это придавало ему уверенности.
   - Мне бы хотелось услышать, - продолжал Кирк, - все,  что  известно  вам,
господа, об этом происшествии. Если можно, поподробнее и с самого начала.
   В этот  момент  Кирку  показалось,  что  во  взгляде  Бурка  промелькнуло
беспокойство.
   "Нет, господин министр, -  с  некоторой  издевкой  подумал  он,  -  время
хранить государственные тайны прошло. Игры кончились, и я либо получу ответы
на свои вопросы,  либо  экстерьер  ваш  в  скором  времени  будет  несколько
испорчен!"
   Эриксону, похоже, было уже не до чего. Он умоляюще взглянул на Бурка,  но
тот усиленно рассматривал какую-то точку на крышке стола и упорно  не  желал
вступать в разговор. Тогда Эриксон откашлялся и заговорил сам:
   - Капитан,  я  скажу  начистоту.  Катастрофа  в  Новых  Афинах  произошла
вследствие того, что прежнее  правительство  допустило  ряд  непростительных
ошибок. Причина заключается только в этом.
   Перес  скорчил  недовольную  гримасу,  будто  пациент  стоматологического
кабинета. Заметив это, президент набрал в легкие воздуха и воскликнул:
   - Дэн! Сейчас не время пускать пыль в глаза! И я не боюсь никакой критики
в свой адрес. Мы были слишком недальновидны, и это стоило  миллиона  жизней!
Капитан, поймите меня правильно, это слишком тяжелый груз. Никто за  стенами
вот этого кабинета не знает всей  правды!  И  прошу  вас,  не  воспринимайте
превратно то, что я сейчас расскажу.
   - Я внимательно слушаю, сэр. Не волнуйтесь.
   Президент перевел дух и начал свой рассказ.
   -  Около  десяти  лет  назад  на  нашей  планете  сформировалась   группа
радикально настроенных граждан, быстро создавших скандальное  и  причинявшее
много  хлопот  движение  с  громким  названием  "Лига  борьбы   за   чистоту
человечества". Они никогда не имели большого числа сторонников,  но  искусно
вербовали  разного  рода  асоциальных  личностей,   устраивали   митинги   и
распространяли провокационную литературу. Иногда закупали эфирное  время  на
коммерческом канале.
   - Кажется, я что-то об этом слышал, - припомнил Кирк. - Доходили слухи.
   - Так вот, их лидером является профессор  университета,  ученый-физик  по
фамилии Хольцман. Исидор Хольцман. Больше он был известен  как  политический
деятель, причем совершенно  эксцентричный  и  не  соблюдавший  никаких  норм
поведения. Порой он буквально впадал в  состояние  блаженного  идиотизма  от
сознания  собственной  значимости  для  кучки  своих  сторонников.   А   те,
действительно, ловили  каждое  его  слово  и  почитали,  как  святого.  Хотя
большинство нормальных людей считали Хольцмана просто психопатом.
   - И он действительно был психически ненормальным?
   - Официально - нет. Его никто толком не  обследовал,  и  диагноз  не  был
поставлен. К тому  же  наше  гуманное  законодательство  запрещает  насильно
подвергать людей психиатрическому освидетельствованию только за политические
убеждения.  Как  я  уже  говорил,  по  сравнению  с  другими   общественными
организациями в Лиге насчитывалось не так уж много истинных  сторонников.  И
власти попросту не воспринимали их всерьез.
   - Прошу прощения, господин президент, - вмешался Зулу. -  Но  какие  цели
преследовала эта организация?
   Эриксон тяжело вздохнул.
   -  Лига  предлагала  так  называемый  курс  на  политическое  обновление,
согласно которому Центавр должен был выйти из состава Федерации и выслать  с
планеты всех граждан, не принадлежащих человеческой расе. Мало того - еще  и
всех "цветных". За людей Лига считала только представителей  с  определенным
цветом кожи. Прошу прощения, мистер Зулу.
   - Значит, выходцы с Востока Хольцману с товарищами тоже не  нравились?  -
поинтересовался пилот.
   - Да. И негроиды тоже. Однако он намеревался терпеть  всех,  кто  поможет
ему воплотить в жизнь эту программу. Как вы  понимаете,  небелое  население,
как и представители других космических рас, относились к Лиге  неприязненно.
Это их подзадоривало еще больше.
   Излагая факты, Эриксон расстраивался все больше и теперь  говорил  уже  с
меньшим воодушевлением.
   - К счастью, в наше время немного найдется людей, разделяющих  расистские
идеи. Лично для меня является совершенно  непонятной  ненависть  к  людям  с
другим цветом кожи или формой глаз. А тем более, когда открыто  уже  столько
миров, жители которых вообще не похожи на Homo sapiens.
   - Оказывается, для некоторых это до сих пор норма, - мрачно констатировал
Кирк. - Извините, сэр. Ну и что же дальше?
   -  В  течение  десяти  лет  Хольцман  активно   занимался   агитацией   и
саморекламой. Власти смотрели на  его  выходки  сквозь  пальцы,  и  реальных
шансов провести своего кандидата на выборах в Конгресс у Лиги практически не
было. Люди неохотно покупались на бредовые посулы Хольцмана, и  их  брошюрки
популярностью не пользовались. Такое положение дел, в  принципе,  устраивало
наше правительство.
   - Из этого следует, что вскоре произошли какие-то негативные изменения? Я
правильно мыслю?
   - Примерно месяц назад Хольцман обратился к бывшему президенту с просьбой
об аудиенции. И вскоре добился встречи. Он потребовал для своей  организации
предоставления возможности более широко  участвовать  в  политической  жизни
планеты, а так же изменения в составе кабинета министров. Причем подано  это
было в ультимативной форме, и срок определялся в  течение  месяца.  Хольцман
заявил,  что  Лига  уже  достаточно  долго  терпит  гонения,  и   в   случае
невыполнения его требований Новые Афины будут стерты с лица земли.
   Эриксон достал из кармана мятый платок и вытер им лоб.
   - Президент, естественно,  поднял  на  ноги  всю  службу  безопасности  и
приказал взять Хольцмана под арест за угрозы в адрес правительства.  Но  тот
сразу же заявил, что в случае его ареста столица будет уничтожена в  тот  же
день. Президент, конечно же, не поверил этому, но  решил  подстраховаться  и
оставил Хольцмана на свободе. За ним была  установлена  слежка,  однако  ему
часто удавалось запутать следы и уйти из-под наблюдения. У  этого  человека,
как и у всякого параноика, было слишком хорошо развито чувство опасности.
   - И все же, почему  президент  поверил  в  возможность  совершения  столь
масштабного теракта? - спросил Кирк.
   - Видите ли, капитан, несмотря на все свои странности, Хольцман  все-таки
был весьма талантливым физиком-ядерщиком. Поэтому президент  и  предположил,
что этот сумасшедший действительно может вытворить  какую-нибудь  гнусность.
Никто не знал, чем он занимался в последние  годы,  и  перегибать  палку  не
стоило.
   Эриксон устало поднялся  с  кресла  и,  заложив  руки  за  спину,  сделал
несколько шагов по залу заседаний.
   - Но ошибка заключалась вовсе  не  в  том,  что  Хольцмана  отпустили,  -
продолжил он, возвращаясь на свое место.  -  Мы  считали,  что  он  угрожает
применением радиоактивных  веществ  или  организацией  ядерного  взрыва.  Но
оказалось, что замышлял он нечто иное.
   - Хольцман использовал аннигиляционное устройство, - дополнил его рассказ
Кирк, пристально глядя на министров.  -  Резонный  вопрос,  -  где  он  взял
антивещество?
   - Этого мы не знаем, - упавшим  голосом  ответил  Эриксон.  -  Натаниэль,
может быть, вы проясните ситуацию?
   Бурк с готовностью кивнул. Похоже, он давно  уже  готовился  к  подобному
повороту разговора.
   - Когда стало известно об акте шантажа, служба безопасности проверила все
лаборатории и предприятия на предмет утечки или наличия  неучтенного  урана,
плутония и других радиоактивных элементов. Все возможные каналы были тут  же
взяты под контроль. На  всех  авиа,  аэро  и  автомобильных  маршрутах  были
установлены плотные кордоны радиационного обнаружения  и  блокирована  любая
возможность ввоза  в  столицу  даже  миллиграмма  указанных  веществ.  Но  о
существовании аннигилятора никто всерьез не задумывался, так  как  это  было
слишком невероятно. Мы не занимались поисками антивещества. Но время шло,  и
срок истекал.
   - И в конце концов угроза была приведена в  исполнение,  -  закончил  его
мысль Кирк.
   Эриксон печально закивал головой и развел руками.
   - Взрыв произошел примерно через час после истечения срока ультиматума, -
сказал он. - С тех пор Лига ушла в  подполье.  Хольцман  тоже  исчез,  хотя,
возможно, он погиб от своей же адской машины. Может быть, вместе  с  ним  на
тот свет отправилось и все руководство Лиги. Их штаб-квартира  находилась  в
Новых Афинах. Хотя, кто знает? Резиденции этой организации имелись  повсюду.
Скорее всего, сам Хольцман и вся верхушка заблаговременно покинули столицу и
засели где-нибудь в укромном месте.
   - Хотелось бы верить, что они не успели далеко уехать и сдохли в мучениях
где-нибудь по дороге, - неожиданно сказал Бурк.
   Голос его звучал глухо и злобно.  Кирк  заметил,  как  побелели  костяшки
пальцев на его сжатых кулаках.  Уловив  пристальный  взгляд  капитана,  Бурк
пояснил:
   - В Новых Афинах у меня остались жена и дочь.
   "Ради  чего?!  -  задался  вопросом  Кирк.  -  Столько  крови!   Джоанна,
родственники этих, сидящих сейчас передо  мною  людей,  и  еще  сотни  тысяч
бессмысленно загубленных жизней! Зачем?! Что я скажу Боунзу,  когда  вернусь
на "Энтерпрайз"?"
   После  неожиданно  возникшей  непродолжительной  паузы  снова   заговорил
Эриксон:
   - Вы не должны нас осуждать, капитан. Последние несколько  дней  на  нашу
долю выпало слишком много несчастий. Мы все немного  не  в  себе.  Извините,
если что-нибудь не так.
   - Не нужно извиняться, господин  президент,  -  ответил  Кирк.  -  Я  все
понимаю. Мы тоже пребываем далеко не в праздном  состоянии.  Безусловно,  вы
сделали все, что могли. Президент не мог позволить безумцу диктовать условия
правительству, а вы, Бурк, действовали сообразно с логикой, присущей всякому
нормальному человеку. Просто Хольцман провел запрещенный прием, и  никто  не
был к этому готов. Так что не вините себя.
   На лице Переса отразилось  такое  отчаяние,  что,  казалось,  он  вот-вот
разрыдается.
   - Мне иногда кажется, - сказал он, - что мы  могли  бы  как-то  протянуть
время или.., или эвакуировать жителей... Хотя бы свои семьи...
   - Перестань, Дэн! - строго сказал Бурк. - Ни к чему это теперь. Рано  или
поздно этот кретин все равно совершил бы то, что задумал. Будь  он  проклят!
Он же предупреждал президента, что акция произойдет  в  любой  момент,  если
будут  заметны  признаки  эвакуации  или  попытки   вывезти   семьи   членов
правительства.
   Он перевел взгляд на Кирка.
   - Капитан, я благодарен вам за понимание и сочувствие, но мы все равно до
конца дней не сможем избавиться от чувства вины за случившееся. От ощущения,
что не сделали именно то, что  должны  были  сделать.  Мы  потеряли  слишком
многое во время этой катастрофы.
   Кирк прекрасно знал,  что  сейчас  испытывают  эти  трое,  какие  чувства
переполняют их. В зале снова воцарилось  молчание,  и,  похоже,  каждый  уже
высказался и погрузился в собственные размышления.
   Наконец Зулу нетерпеливо заерзал в кресле и извиняющимся тоном произнес:
   - Я еще раз прошу прощения, господин  президент,  но  хочу  спросить:  не
пытался ли кто-нибудь составить список жителей столицы, оставшихся  каким-то
образом в живых? Дело в том, что у нас на  корабле  служат  много  людей,  у
которых в Новых Афинах оставались родственники.
   Кирк с благодарностью взглянул на  пилота,  понимая,  что  в  сложившейся
ситуации сам так и не смог бы задать этот вопрос. Как лицо  официальное,  он
обязан  был  решать   масштабные   проблемы,   а   не   заниматься   частным
расследованием.
   Эриксон, как будто что-то вспоминая, кивнул в ответ.
   - Да. Кое-какие данные у нас есть.  Как  стало  ясно,  в  северной  части
столицы осталось в живых довольно большое число  людей.  Еще  кто-то  в  это
время уезжал из города. Думаю, нам будет легче решить этот вопрос,  если  вы
представите список тех, о ком хотели  бы  получить  информацию.  Мы  наведем
справки через отделения Красного Креста и объявим имена по телевидению.
   - Спасибо, сэр! - искоса глянув на капитана,  поблагодарил  Зулу.  -  Это
действительно лучший вариант. Я составлю список и  передам  его  вам.  Много
времени это не займет.
   - Хорошо. Только отдайте список мистеру Бурку. Его люди быстро  справятся
с этой задачей.
   Эриксон устало вздохнул и потер пальцами виски. И вдруг впервые за  время
пребывания в Доме Правительства астронавты заметили, что на лице  президента
промелькнуло нечто вроде улыбки.
   - Джентльмены, - тихо произнес он. - Возможно,  я  не  прав,  но  все  же
считаю, что нам следует на некоторое время прерваться. Лично я больше  всего
на свете хочу выпить чашку кофе и хотя бы пять минут ни  о  чем  не  думать.
Может быть, кто-то пожелает ко мне присоединиться?
   После легкого завтрака, устроенного в соседнем кабинете, Кирк  и  Эриксон
провели около часа в оживленной беседе. Причем первоначальная натянутость  в
общении довольно быстро исчезла. Разговаривая  на  самые  разные  темы,  они
быстро находили максимально приемлемые решения.
   Тем временем Зулу закончил работу над списком. Для него это не  составило
никакого труда,  и  даже  не  пришлось  особенно  напрягать  память.  Будучи
человеком  общительным,  Зулу  знал  практически   всех,   кто   служил   на
"Энтерпрайзе". Безусловно,  наверняка  он  мог  перечислить  только  близких
родственников, и троюродные  братья  и  сестры,  конечно