азами, - и нашел  в  ней  невыразимую  словами  красоту.
Почти побежденный пустыней, измученный  ею  до  отчаяния,  он,  оказывается,
чего-нибудь да стоит, - недаром же все мрачные  силы  и  Регула,  и  пустыни
Нимбуса-3 ополчились на него. И благодаря вулканцу Дж'Онн вышел победителем,
- во всяком случае, не побежденным. Он с  благодарностью  и  с  почтительным
обожанием посмотрел на Сибока.
   Так вулканец ответил на вопрос о его имени. Все  другие  вопросы:  правда
ли, что  он  -  не  преступник?  неужели  он  и  в  самом  деле  добровольно
переселился на Нимбус-3? почему он выбрал именно эту, а не другую,  планету?
- остались без ответа.
   Дж'Онн и не настаивал. По своему горькому опыту он знал,  что  у  каждого
найдется немало причин не отвечать на вопросы  первого  встречного.  С  него
вполне хватало и того, что он был счастлив быть рядом с  Сибоком,  следовать
за ним, куда угодно. В конце концов,  если  и  надо  было  спасать  какую-то
планету, то такой планетой была именно Нимбус-3. А если кто-то и мог  спасти
ее, так только Сибок.
   Не один Дж'Онн, преображенный Сибоком, сопровождал его. Разрозненной,  но
дружной толпой за Сибоком  шло  целое  войско  -  добрая  сотня  поселенцев.
Оборванные, разоренные засухой и бесправием, они  шли  искать  смысл  жизни.
Здесь были собраны представители всех рас, и их  объединяла  признательность
Сибоку. Это их неутомимые ноги подняли такое густое облако пыли, что  Дж'Онн
принял его за предвестника нарождающейся бури.
   Сам Сибок на своем быстроногом коне поджидал отстающих на гребне дюны.  И
он был великолепен в белом одеянии, волнистыми складками ниспадающем на круп
коня.
   Дж'Онн подошел к своему повелителю, с восхищением глядя на него и  ожидая
хоть зова, хоть  приказа,  который  он,  не  задумываясь  ни  на  мгновение,
исполнит.
   Сибок приветливо улыбнулся ему и указал своей сильной рукой вперед, в еще
непреодоленную даль. Дж'Онн с прищуром поглядел туда же,  но  ничего,  кроме
темного марева, поднимающегося от раскаленного солнцем песка, не  увидел.  А
Сибок привстал в стременах и звучным, звенящим, как колокол, голосом, громко
воскликнул:
   - Друзья мои! Смотрите - перед нами Рай!
   И Дж'Онн, как бы прозрев, увидел высокие, неопределенного блеклого  цвета
стены убогого селения, забравшегося не в сердце, а в жадную  пасть  пустыни.
Но это убогое селение было целью перехода через пустыню, и  радостный  вопль
сорвался с его губ, слившись с воплями сотни глоток.
   Сибок пришпорил своего  скакуна,  и  его  разнорасовое,  разновооруженное
войско дружно устремилось за ним.

Глава 3

   Женщина остановилась у входа в Парадиз-салон, разглядывая двухстворчатые,
странной конструкции, двери. С поразительной точностью они копировали  двери
подземки, но были приподняты вверх  так,  что  входящий  мог  предварительно
заглянуть в салон поверх двери, а посетители могли  оценить  его  по  ногам,
видимым до колен, и по торчащей над дверями голове.  Не  додумавшись,  какие
преимущества имеет вход с такими дверями, женщина  предположила,  что  двери
изначально изготовлены для подземки какого-то города,  но  по  халатной  или
преступной случайности попали на Нимбус-3, где и нашли себе применение.
   Удовлетворив свой интерес к дверям, женщина обследовала глазами салон,  и
увиденное поразило ее. Завсегдатаи или случайные захожие в салон  были  все,
как на подбор, агрессивного вида поселенцы - грязные, нечесанные,  одетые  в
тряпье,  отчасти  прикрытое   самодельным,   устрашающего   вида,   оружием,
выставляемым  напоказ.  Представители  десятка  рас:   ромулане,   клингоны,
земляне, андорианцы, теллариты и... - женщина  устала  перечислять  всех,  -
собрались под одной крышей, пожалуй, с одной-единственной целью  -  показать
себя, побравировать перед другими своей внешней и внутренней грязью.
   Этот межгалактический сброд  легко  находил  общий  язык  и  в  словесной
перепалке, и в коротких рукопашных стычках. Женщина с отвращением наблюдала,
как андорианец - вероятно, одурманенный наркотиками, -  шатаясь,  подошел  к
столу, занятому Клингонами, и о чем-то спросил у них. Ответ  андорианцу  был
написан на лицах внезапно рассвирепевших Клингонов. Удовлетворенный, по всей
видимости, таким ответом  андорианец,  выписывая  коленца,  пошел  прочь  и,
неожиданно накренясь, потерял равновесие и грохнулся с высоты  своего  роста
на стол землян. Земляне без всяких слов, брезгливо, в три или  четыре  руки,
одновременно протянутых к голове и плечам андорианца, швырнули его прочь  от
себя так, что полетев ногами вперед, он приземлился головой и успокоился  на
донельзя грязном, заплеванном и затоптанном полу. И все это происходило  под
аккомпанемент резких, скрипучих  до  не  правдоподобия  хаотических  звуков,
раздражающих нормальный слух,  которые,  очевидно,  воспринимались  публикой
салона как музыка.
   "Помни, Кейтлин, ты - Доброволец", - подбодрила себя женщина, представив,
что разыгранная на ее глазах сцена была лишь  прелюдией  к  происходящему  в
глубине салона, скрытому от нее густой  дымовой  завесой.  Возможно,  завеса
была и не дымовой, а пыльной, как снаружи. Но сейчас это не имело значения.
   Убедившись, что андорианец не поднимается и драки между ним  и  землянами
не будет, Кейтлин подошла вплотную к дверям. Тотчас обе  створки  раскрылись
перед ней, пропуская в салон,  а  едва  она  прошла  их  невидимую  границу,
закрылись за  ее  спиной  со  зловещим,  не  предвещающим  ничего  хорошего,
щелчком.
   Отойдя на короткий шажок от двери, Кейтлин сделала глубокий  вдох  сквозь
дыхательный фильтр и  кисло  поморщилась:  запах  был  едким,  раздражающим,
определение "вонь" само собой просилось на язык. Источником этой  вони  была
вовсе не пыль, а какое-то ядовитое вещество - может быть, табак, запрещенный
строжайшим законом? Или от самих поселенцев исходил дух, подобный вони?
   "Побольше здравого смысла, Кейтлин! У тебя нет  времени  для  иллюзий  по
поводу превосходства. Ты - доброволец".
   Призывая себя к здравомыслию, она не сразу заметила, что с ее  появлением
в  салоне  все  разговоры,  весь  разноголосый  гам  затих,  а  все  взгляды
устремились на нее.  Увидев  это,  она  резко  выпрямилась,  чтобы  казаться
стройней и выше, и с бесстрастным достоинством пошла вглубь салона.
   Когда она проходила мимо длинного широкого стола, гуще всего облепленного
посетителями, полуодетая женщина,  гибкая  как  кошка,  развлекавшая  мужчин
соблазняющим танцем, выругалась за ее спиной грязным словцом и,  как  бичом,
хлестнула своей косой по воздуху.
   Кейтлин не оглянулась -  она  твердо  знала,  что  на  большее  никто  не
отважится, опасаясь гнева Ромуланского правительства.
   Да, она была ромуланкой, хоть именем своим обязана  Земле.  А  если  быть
более точной, ее дед, Лиам Джеймс О'Мелли, был землянином. Печальный факт. И
всю свою сознательную жизнь Кейтлин делала все  возможное  для  того,  чтобы
безупречной биографией скрасить не очень чистую родословную. В какой-то мере
ей удалось это, но в какой именно, - было  не  совсем  ясно  ни  ей,  ни  ее
родителям.
   Чтобы  рассеять  все  сомнения,  Кейтлин,   достигнув   необходимого   по
регламенту возраста  и  обзаведясь  рекомендациями  и  нужными  документами,
предстала перед приемной комиссией дипломатической службы.
   Документы свидетельствовали об исключительных  способностях  кандидата  в
дипломаты, а  рекомендации  -  о  личном  знакомстве  с  элитой  Ромуланской
империи. И приемная комиссия сделала вид, что не обратила никакого  внимания
на сомнительное происхождение Кейтлин. Но сама-то  она  знала,  что  никакие
личные  способности,  никакие  знакомства  не  возместят   ей   ее   расовую
неполноценность, не откроют доступа к престижному назначению.  Поэтому  она,
не колеблясь, попросила назначения на пост дипломата на Нимбус-3.
   Кейтлин знала, что делает.  Официальная  пропаганда  Ромуланской  империи
денно и нощно талдычила о  поразительных  успехах  трех  вечно  враждовавших
империй в деле мирного освоения планеты Нимбус-3, о грандиозном по размаху и
поразительном   по   результатам   перевоспитании    бывших    преступников,
перековавшихся в мирных поселенцев. Но  официальной  пропаганде  мог  верить
разве что полный идиот. Всем и каждому было хорошо известно, что Нимбус-3  -
пропащее  место,  собачья  дыра,  посмешище  над  здравым  смыслом,   а   не
эксперимент мирного содружества. И спасти Нимбус-3 может только чудо.
   Разыграв роль полной идиотки, верящей в пропаганду, Кейтлин  и  попросила
назначение. Мало представляя себе, что ее ждет, она верила в чудо.
   И вот она идет по салону, окутанному едким дымом, выискивая взглядом тех,
кто ей нужен. Подойдя к стойке бара и как с  наблюдательного  пункта  окинув
весь зал глазами, Кейтлин на миг стушевалась, оглянулась на бармена.
   Этот седовласый телларит пришел  ей  на  помощь,  махнув  рукой  в  самый
дальний  угол  салона.  Посмотрев  в  указанном  ей   направлении,   Кейтлин
разглядела узкий проход в виде перекошенной буквы "П", упирающийся в  дверь,
ведущую... "В подсобное  помещение,  -  подумала  Кейтлин,  -  об  отдельных
кабинетах в подобном заведении не может быть и речи".
   Она резко пересекла по диагонали весь салон, шагнула в проход и без стука
- атмосфера в салоне давала ей такое право - рванула дверь на себя.
   Как она и  предположила,  помещение  оказалось  подсобкой,  чем-то  вроде
склада разбитых столов и поломанных стульев и кресел.  Прямо  перед  ней  на
стене висело большое зеркало  с  огромной,  от  угла  до  угла,  трещиной  и
покрывавших ее, словно морозный узор, сетью мелких царапин.  Пол,  как  и  в
салоне, был покрыт всепроникающим желтым песком, но почти не  затоптанным  и
почти не заплеванным. За одним из столов, уютно устроившись в  глубоких,  не
совсем  доломанных  креслах  сидели,  мирно  беседуя,   представители   двух
враждебных рас - консул империи Клингонов и Представитель Федерации Планет.
   Они были слишком пьяны и слишком  увлеченно  беседовали,  чтобы  заметить
вошедшую Кейтлин. К тому же их беседа осложнялась  непривычным  для  Кейтлин
ритуалом: Представитель Федерации Планет, землянин, то и дело припадал  ртом
к большой  пивной  кружке  из  толстого  стекла,  похожей,  как  моментально
отметила про себя Кейтлин, на пивную кружку ромулан, а Клингон  не  выпускал
из рук увесистый, покрытый пылью графин.
   Едва не задохнувшись от резкого, еще  более  удушливого,  чем  в  салоне,
зловония, Кейтлин непроизвольно схватилась рукой за дыхательный фильтр  и..,
не воспользовалась им: этикет для дипломата важнее слов, а перед ней  сидели
не простые алкоголики, но официальные представители могучих держав.
   Прождав минуту-другую, Кейтлин убедилась, что офипиальным  представителям
нет дела ни до нее, ни до своих обязанностей. Тогда она  голосом,  способным
разбудить мертвого, произнесла:
   - Джентльмены, я - Представитель Ромуланской империи Кейтлин  Дар.  Честь
имею.
   - Хорошо, хорошо, но не так громко,  -  вялой  рукой  отмахнулся  от  нее
землянин,  тяжело  приподнявшись  с  кресла.  Это  расслабленное   движение,
кажется, отобрало у него последние силы, и он тяжело осел вниз.
   "Светловолосый, донельзя худой - да он просто  больной",  -  решила  было
Кейтлин и тут же осознала свою ошибку,  увидев  его  пустую  пивную  кружку.
Влить в себя столько ромуланского пива и сохранить способность к координации
движений  способны  лишь  очень  и  очень  немногие.  Среди   землян   такую
исключительную  особенность  приписывали  ныне   почти   вымершему   этносу,
известному под именем русского народа. Представитель Федерации Планет хоть и
был землянином, но имел такое же  отношение  к  русскому  этносу,  как  сама
Кейтлин к своему земному происхождению.  Перед  ней  сидел  межгалактический
алкоголик, не имеющий ни расовых, ни тем более этнических особенностей.
   Резко встряхнув головой, землянин пригладил рукой мягкие, рассыпанные  во
все стороны волосы и, заискивающе  улыбаясь,  неуклюжим  движением  протянул
Кейтлин руку. Строго придерживаясь обычая, она ответно протянула свою, сжала
ее в крепком рукопожатии, с брезгливостью отметив, что рукопожатие землянина
было робкое, замедленное - рукопожатие труса.
   - Хорошо, хорошо, - повторил  свое  приветствие  землянин,  -  наконец-то
новый ромуланский представитель прибыл на Нимбус.
   Большинство ромулан не заметило бы ничего особенного в акценте землянина,
но Кейтлин сразу же узнала в нем британца. И машинально отметила  про  себя,
что ее дед, Лиам О'Мелли, не подал бы руки такому человеку.
   - Добро  пожаловать  в  Парадиз  Сити,  столицу  так  называемой  Планеты
Галактического Мира, мисс Дар, - продолжал землянин. Кажется, он приходил  в
себя. Во всяком случае, взгляд его становился все более осмысленным, а  речь
- более связной. - Я - Святой Джон Телбот, представитель Федерации здесь, на
Нимбусе. И должен сразу же признаться, что никогда не встречал ромуланки  по
имени Кейтлин.
   - Так же, как я не встречала  живых  святых,  -  отпарировала  Кейтлин  с
невольной улыбкой и тут же обменялась с Клингоном чопорным холодным  кивком.
Теоретически Ромуланская и Клингонская империя были союзниками  на  Нимбусе,
но это не касалось других территорий и не призывало к обоюдному восхищению.
   - Ах, да, - опомнился Телбот от ее реплики, - а это - мой  очаровательный
компаньон, Клингонский консул Коррд.
   При этих словах Коррд, пожилой и тучный, слегка оторвал от кресла тяжелую
задницу и тут же плюхнулся в  обратно.  Его  узкие  глаза  пронзили  Кейтлин
тупой, не прикрытой алкоголем злостью, а чтобы подчеркнуть свое отношение  к
ромуланке, он захватил своей огромной лапой горло грязного  графина,  сделал
большой глоток и отвратительно громко рыгнул.
   - Я предполагаю, что по-клингонски это означает "привет", -  хладнокровно
произнесла Кейтлин, по достоинству,  хоть  и  с  опозданием,  оценив  иронию
трезвеющего Телбота.
   А он попытался взять ее за руку с таким подобострастием, что рука ее  как
бы сама собой с отвращением метнулась в сторону. Сделав вид, что  ничего  не
произошло, Телбот взял на себя роль миротворца:
   - Я понимаю, что между вашими народами нет взаимной любви, но  вы  должны
простить ему его  выходку.  Он  вряд  ли  знаком  с  ромуланскими  правилами
хорошего тона, как, собственно говоря, и с земными. Больше того -  я  боюсь,
что он даже не говорит по-английски.
   Кейтлин удивленно вскинула брови, но моментально вспомнила, что это  была
неизменная  тактика   правительства   Клингона:   посылать   на   переговоры
представителей, совершенно не подготовленных к  языку  дипломатов.  Владение
английским языком, конечно же, не было обязательным условием переговоров, но
этикет требовал, и правила хорошего тона обязывали, а здешние  условия,  как
оказывается,  еще  и  навязывали  необходимость   владения   родным   языком
британцев.
   - Я предполагаю, что мы можем  обратиться  за  помощью  к  универсальному
переводчику, хоть это и замедлит ведение  переговоров,  -  попыталась  найти
выход Кейтлин.
   Телбот сделал безнадежный жест  рукой  -  универсальный  знак  для  всего
межгалактического мира - и с отчаянием сказал:
   - Я боюсь.., я боюсь, что у нас нет такого.
   - Нет? - воскликнула пораженная Кейтлин.
   - Я думаю,  -  мрачно  заговорил  Телбот,  -  что  наши  всеми  уважаемые
правительства не хотят инвестировать на Нимбус более необходимого  минимума.
Я бы даже сказал, они дают намного меньше необходимого минимума. Если вы еще
не заметили этого, то вскоре заметите.
   Кейтлин пристально посмотрела на Коррда. Тот с подчеркнутым  безразличием
развалился в кресле, едва вмещавшем его тушу с большим, обвисшим над  ремнем
животом. Его парадная одежда, украшенная десятком  медалей,  была  испещрена
жирными  пятнами,  лоснилась  и  готова  была  лопнуть,  распираемая   жиром
безразмерного тела. Она с отвращением отвела взгляд  в  сторону,  но  старый
клингонский вояка заметил это и продолжал невозмутимо  лакать  из  поднятого
над головой графина.
   -  Я  не  говорю  по-клингонски,  мистер  Телбот,   -   призналась,   как
пожаловалась, Кейтлин.
   - Думаю, у меня это получится,  -  высказал  предположение  Телбот,  -  и
сейчас мы попытаемся выяснить это. Садитесь,  пожалуйста,  мисс  Дар,  -  он
указал своей белой, гладкой, несомненно, когда-то ухоженной  рукой  на  свое
кресло.
   Кейтлин без всякого отвращения  заняла  насиженное  им  место  в  грязном
кресле, а Телбот в это время нашел другое, не очень поломанное,  и  подтащил
его к столу. Прежде чем сесть, он попытался ударом кулака выбить  из  кресла
пыль, но закашлялся до слез  от  густого,  едкого  поднятого  им  облака  и,
безнадежно махнув рукой, сел, не заботясь ни о приличии, ни о чистоте  своих
брюк. Откашлявшись, он приступил к переговорам:
   - Позвольте предложить вам что-нибудь выпить, мисс Дар.
   - Нет! - энергично отрезала Кейтлин и как можно вежливее добавила:
   - Настало время высказаться.
   Телбот согласно кивнул, предоставляя ей первое слово.
   - Говоря откровенно, - с горечью произнесла  Кейтлин,  -  я  обескуражена
тем, что увидела здесь. По  наивности  я  предполагала,  что  Нимбус  -  это
питомник всего лучшего, что было в  распоряжении  трех  правительств.  Такая
широко задуманная программа, такие благотворительные цели... А на самом деле
здесь свирепствует голод,  процветает  ужасающая  нищета,  да  просто  здесь
ведется медленное целенаправленное уничтожение...
   - Не надо так высоко забираться, мисс Дар, - прервал  ее  Телбот.  -  Так
недолго попасть и в бюрократы. А мы с вами пока  еще  -  живые  люди.  Нашим
правительствам нечего было делать, вот они и издали целый комплекс идиотских
законов, а теперь спорят о  том,  как  претворить  их  в  жизнь.  Претворить
непретворимое. Вы что, не знали об  этом,  мисс  Дар,  до  вашего  появления
здесь?
   - Но вы-то все знаете!  Почему  же  вы  двое,  вы  -  представители  двух
правительств - сидите и пьете, когда вокруг вас творится такое, что...
   Она запнулась,  подыскивая  нужное  слово,  и  Телбот  не  воспользовался
паузой, чтобы оправдаться. Он  сидел,  низко  опустив  повинную  голову,  со
страдальческой гримасой на лице - и страдание  его  было  искренним.  Увидев
это, Кейтлин внезапно почувствовала к нему жалость - легкую,  мимолетную.  А
Коррд неожиданно выпустил  из  своей  глотки  длинную,  гортанную,  лишенную
всякой синхронности очередь слов, которая была нацелена в нее, в Кейтлин,  и
была, по всей видимости, ответом  на  ее  обвинения.  Не  удостаивая  Коррда
взглядом, Кейтлин спросила у Телбота:
   - Что означает его тирада?
   Телбот вдруг покраснел, но перевел.
   - Он высказал надежду, что вам здесь понравится. А пьем мы потому, что  у
каждого из нас кульминация карьеры осталась позади, а здесь, на Нимбусе,  мы
всего лишь ожидаем, увы, неизбежного для всех нас конца. Но,  возможно,  вам
не сказали, что ваш предшественник умер от стыда и покаянной скуки. Хотелось
бы мне знать, что такого ужасного могли вы совершить в свои  годы,  что  вас
прислали умирать на эти грязные задворки галактики?
   - Я - доброволец, - спокойно ответила Кейтлин, предположив, что  британец
имел в виду земную кровь, текущую в ее жилах. И с  горечью  созналась  самой
себе, что он, пожалуй, не так уж и далек от истины...
   Телбот, только что подобравший со дна своей кружки последние капли  пива,
от неожиданного ответа Кейтлин изверг содержимое рта  в  сторону  Коррда  и,
ничуть этим не озабоченный, в шоковом оцепенении уставился на Кейтлин.
   - До.., до.., броволец? - с трудом вытолкнул  он  из  себя  это  дурацкое
слово  и,  повернувшись  к  Коррду,  перевел  ему  слова  Кейтлин.   Клингон
запрокинул голову назад и презрительно захохотал.
   Кейтлин подозревала,  что  Нимбус  -  не  то  место,  где  можно  сделать
головокружительную карьеру. Она готовилась встретить