нципиально  невозможен.  Кхлару  очень  неглуп,
капитан, и не станет слепо выполнять чужие приказы. Я очень сомневаюсь,  что
Кхлару согласится принять участие в явно безрассудных действиях,  даже  если
какой-то сомнительный  проект  и  существует  в  научных  и  военных  кругах
клингонов.
   - Очень хорошо, - сказал Кирк, с минуту подумав. - Мог ли  Спок  иметь  в
виду древние времена, какой-то населенный  пункт  под  названием  Кхлару?  И
может ли число 1867 быть датой в докарсидской истории государств Клингонов?
   Трэ задумался на минуту, углубившись в огромную кладовую своей памяти.
   - Насколько я помню, до захвата карсидами  на  планете  Клинжай  не  было
стандартной системы летоисчисления, -  наконец  произнес  он.  -  Во  многих
провинциях  время  исчисляли  с  момента  вступления  на  престол   местного
правителя, и порой два или даже три года считались  за  один.  Кхлару,  если
Спок действительно имел в виду местечко в Клинжае, а не  моего  коллегу,  то
оно было как раз таким местом.
   Прошелестев  черным  одеянием,  вулканец  подошел  к  большему  из   двух
терминалов. Худые хрупкие  пальцы  пробежались  по  клавиатуре,  застыли  на
мгновение и снова продолжили свой бег.
   Наблюдая за игрой зеленого света на лице Трэ, Кирк размышлял о том, каким
стал бы Спок, переживи он всех своих друзей - людей. Неужели и он погрузился
бы в такое же  состояние  олимпийского  спокойствия  и  невозмутимости,  или
человеческая природа все-таки взяла бы верх? И что вообще в  Споке  было  от
человека, а что привнесено условностями и традициями вулканцев?
   "На этот вопрос трудно ответить, - с внезапной горечью подумал Кирк.
   - Родился ли я сам таким упрямцем  или  стал  им  позднее,  в  результате
бесконечных споров с упрямым отцом? Кто сможет  разобраться  в  человеческой
душе и проследить цепь событий, повлиявших на характер с самого начала?
   Трэ сказал, что любое событие вызывает массу изменений.  Спок  же  так  и
остался для нас загадочным существом, унесшим свою тайну с собой".
   Раздалось негромкое  гудение  печатающего  устройства  и  терминал  выдал
первую порцию информации. Трэ  вытащил  бледно-зеленый  пластиковый  лист  и
вернулся к гостям.
   - Система  летоисчисления  в  Кхлару  до  первых  контактов  с  карсидами
представляла   собой   последовательность   дат    правления.    Параллельно
существовала  система  Арастфрида,  принятая  тогда  на   всем   Гаруильском
континенте,  и  более  совершенный  вариант,   основанный   на   циклических
изменениях звезды Алгол. Появление  карсидов,  конечно,  преподносилось  как
"прибытие мирных  торговцев",  поскольку  карсиды  не  стремились  выглядеть
завоевателями, по крайней мере до тех  пор,  пока  не  сумели  внедриться  в
экономику планеты. Это событие относят к "году Гашкрита, в период  правления
сына Корада Нтара, во время пятисотого цикла Алгола", или Шема, как Клингоны
иногда называли эту звезду. Вскоре карсиды  подчинили  себе  экономику  всей
планеты, что оказалось несложным,  ведь  Клинжай  только  вступал  в  первый
период индустриализации, и  ожесточенная  вражда  между  землевладельцами  и
жителями городков, где  начала  развиваться  промышленность,  была  на  руку
пришельцам. В конце концов  карсиды  объединили  всех  враждующих,  насаждая
собственную  культуру,  вытесняя  непокорные  меньшинства,  инакомыслящих  и
отколовшиеся группировки, и в 930 году присвоили Клинжаю статус федеративной
единицы, подчиненной имперскому правлению.
   Трэ отложил пластиковый лист в сторону и взглянул на гостей.
   Келлог пробормотала:
   - Но это произошло не в 1867 году, так что пока  мы  не  выяснили  ничего
нового об этой дате.
   Кирк спросил с легкой тенью досады:
   - А какой год был на Земле, когда карсиды подчинили себе Клинжай?
   Спок бы обязательна поднял брови от удивления. Но Трэ, видимо, давно  уже
пережил период такого открытого выражения эмоций. Он лишь молча повернулся к
терминалу своего компьютера и через пару секунд произнес:
   - Первые контакты карсидов с правителями Терзэча - наиболее  воинственной
и социально гибкой из промышленно развитых стран планеты соответствуют  1486
году в земном летоисчислении. А при  своение  Клинжаю  статуса  федеративной
единицы произошло в 1540 году. Маккой нахмурился:
   - Они не теряли времени зря.
   -  Удивительно,  -  отозвался  Трэ,  что-то  записывая  ручкой   в   углу
пластикового листа и безошибочно определяя его на свое место среди  уймы  ни
чем не отличающихся друг от друга ячеек, ряды которых  занимали  всю  заднюю
стену кабинета, -  как  быстро  высокая  технология  может  поглотить  менее
развитую, особенно если владеющие ею знают, каким образом извлечь выгоду  из
конкурентной борьбы при низком культурном уровне населения.  Карсиды  сумели
добиться  своего  при  жизни  одного  поколения,  поскольку  большая   часть
клингонов уже не могла обойтись без нового оружия, инструментов,  без  новых
роскошных предметов домашнего обихода.
   - И новых наркотиков, - цинично добавила  командир  Келлог.  Ей  довелось
самой видеть, какими методами пользовались Клингоны.
   Историк прищурил сморщенные веки.
   - Не думаю, что карсиды усердствовали в применении наркотических средств.
Карсиды не были ни жестокими, ни глупыми. Они хотели иметь дело не со стадом
рабов-наркоманов, а с государством, пусть даже экономически слабым,  которое
можно развивать в нужном направлении и эксплуатировать. За  время  правления
карсидов население планеты физически  окрепло,  а  моральные  правила  стали
гораздо строже, чем раньше. Карсиды использовали наркотики только  в  особых
случаях - эту методику Клингоны теперь приспособили для собственных нужд. Но
в большинстве случаев они исходили из простейшей теории, состоявшей  в  том,
что ни одна нация не захочет добровольно отказаться от  совершенной  военной
техники и вернуться к луку и стрелам.
   Трэ снова перевел взгляд на Кирка.
   - Хотите сами расспросить моего коллегу Кхлару об этом деле? спросил он.
   Кирк немного подумал, взвешивая в. уме все за  и  против.  Интуитивно  он
испытывал чувство доверия к древнему вулканцу. Если Трэ сделал  предложение,
то можно не сомневаться, что он тщательно все обдумал.
   Но вмешалась Келлог.
   - Вы хотите, чтобы все стало известно представителю  Клингонов?  Даже  не
важно, порядочный человек сам Кхлару или нет, ведь он  просто  будет  обязан
сообщить о нашей встрече своему руководству.  А  если  Клинтоны  почувствуют
неладное, последствий никто не сможет предсказать.
   Трэ переводил взгляд то на Келлог, то на Кирка. Хотя  командир  старалась
не подавать виду, Кирк заметил, как она возмущена тем, что никто не  подумал
о военной угрозе.
   С минуту подумав, Кирк сказал:
   - Нет. Пока встречаться с Кхлару нельзя. И все, о чем  мы  тут  говорили,
должно остаться в тайне.
   - Разумеется, - согласился Трэ, - к тому же, все это меня не касается.
   - Если вы узнаете что-нибудь новое... - продолжал Кирк,  и  отвернувшийся
было вулканец насторожился.
   - Я уже говорил, что это меня  не  касается,  -  повторил  он,  -  нельзя
сказать ничего дурного о Кхине Кхлару,  если  он  доложит  обо  всем  своему
начальству, ведь этого вы требуете и от меня. Капитан, я - историк. И  я  не
хочу быть вовлеченным в ваш очередной конфликт с империей Клингонов.
   Кирк склонил голову, принимая упрек.
   - Приношу свои извинения, - сказал он, - но если в  будущем  вы  все-таки
окажетесь вовлеченным в этот конфликт, пожалуйста, сообщите  кому-нибудь  из
нас.
   С этими словами Кирк вышел  из  мрачной  комнаты,  в  которой,  казалось,
хранилась  пыль  веков.  В  холле  Звездной  Базы,  сверкающем  пластиком  и
алюминием, он почувствовал себя так, как  будто  пробудился  ото  сна.  Кирк
глубоко вдохнул свежий прохладный воздух, и его настроение сразу улучшилось.
Глава 5

   - Лотти! - Кэнди Прайт удивленно взглянула на хозяйку  салуна,  когда  та
появилась на галерее над баром. - Куда ты собираешься?  Скоро  снова  пойдет
дождь!
   Лотти спустилась по лестнице, на ходу надевая перчатки.  Она  на  минутку
задержалась, чтобы оглядеть салун и улыбнулась. Как обычно  по  утрам  салун
был закрыт, но в нем собрались все нью-бедфордские девчонки.
   Весело болтая и хихикая, они натягивали бельевые  веревки  от  лестничных
перил через весь зал. В салуне стоял запах свежевыстиранного белья,  мыла  и
холодного  дождя,  уже  четыре  дня  подряд  заливавшего  Сиэтл.   В   жарко
натопленном  помещении  от  скатертей,  полотенец  и  сырых   юбок   девушек
поднимался в воздух, легкий пар.
   Лотти нравились эти девушки. Почти все  молоденькие,  но  уже  не  в  том
возрасте, когда девицы с восточного побережья выходят замуж. Многие  из  них
потеряли женихов во время войны, а у других не  было  возможности  встретить
подходящего парня. Городок Нью-Бедфорд лишился большей части  своих  молодых
людей к тому времени, как туда прибыли  капитан  Клэнси  и  Джереми  Болт  с
компанией, обещавшие молодым барышням райскую жизнь на западе неподалеку  от
границы. То ли мечтали девушки  наконец-то  обрести  свое  женское  счастье,
выйдя замуж и обзаведясь детишками, то ли просто хотели, навсегда  забыть  о
прошлом, так или иначе,  но  они  решительно  простились  со  своей  прежней
жизнью, и уже одно это придавало им особое очарование.
   Лотти  улыбнулась,  прислушиваясь  к  веселому  щебетанию.  Кэнди   Прайт
руководила стайкой девушек, закреплявших веревки. Ее яркие каштановые волосы
блестели при тусклом утреннем свете как мокрые осенние листья.
   Кэнди была неофициальной  предводительницей  нью-бедфордских  девушек.  С
виду ей никак не больше двадцати, а  лицо  у  Кэнди  просто  хорошенькое,  а
по-настоящему красивое. Тонкие, плотно сжатые губы свидетельствуют о сильном
характере. Лотти частенько подумывала о том, что эта  стройная  как  тополек
красавица может составить прекрасную партию для Джейсона Болта.
   Только женщина, обладающая таким упрямым и твердым характером, как Кэнди,
смогла бы держать в узде этого огромного  самоуверенного  нахала.  И,  может
быть, так бы и случилось, не повстречайся она раньше с его братом Джереми.
   Кэнди подошла к Лотти, как только та спустилась с лестницы.
   - Спасибо, Лотти, что ты позволила нам сушить здесь вещи. А то у нас  уже
не осталось чистых полотенец, а больше негде их вывесить.
   - И, кроме того, сегодня мы будем печь, - вставила Бидди Клум, встряхивая
тонкое белоснежное белье и нащупывая в кармане передника прищепки. - Сегодня
днем Шейла встречается в гостиной со своим кавалером.
   Она сказала, что всех нас поубивает, если на  пол  будет  капать  вода  с
выставленных на всеобщее обозрение тряпок.
   - А кто за ней ухлестывает на этой неделе? - смеясь спросила Лотти.
   - Ну... - протянула Бидди, заморгав глазами с тонкими длинными ресницами,
- конечно, мне бы не хотелось сплетничать, но...
   - Жюль Хорн, - Кэнди спокойно прервала начатое  Бидди  представление.  Но
ты, Лотти, так и не сказала, куда собралась. Посмотри,  снова  пошел  дождь.
Возьми-ка мой плащ.
   Кэнди подошла к куче плащей, наваленных девчонками в углу бара.
   Наверное, их матушки скончались бы от позора, узнав, что девушки проводят
время в салуне так запросто, как будто это их собственная гостиная. Хотя  ни
одна из девушек не появлялась здесь  в  часы  работы  заведения,  когда  зал
заполнялся подвыпившими мужчинами, тем не менее любая  добропорядочная  мать
семейства сочла бы невозможным терпеть  такое  безобразие.  Леди  не  должны
посещать салун и, конечно же, леди не  могут  одалживать  свои  плащи  таким
женщинам, как хозяйка подобного заведения.
   Кто-то постучал у главного входа, и сквозь залитое дождем оконное  стекло
Лотти разглядела две темные фигуры. Она громко крикнула:
   - Закрыто!
   Но снаружи послышалось:
   - Лотти, это я, Эрон!
   Сердце Лотти подпрыгнуло в груди, и она поспешила впустить Стемпла.
   - Эрон, - быстро заговорила она, открыв дверь, - я  должна  сказать  тебе
что-то очень важ... - она осеклась, увидев стоящего позади человека.
   - Лотти, - начал Стемпл серьезным тоном, - позволь представить тебе моего
племянника, Ишмаэля Маркса. Иш - это Лотти Хэтфилд.
   Голубые глаза Лотти встретились с черными глазами Эрона, и тот заметил на
ее  лице  тревогу.  Женщина  до  сих  пор  не  забыла  тех  двоих   странных
посетителей. Мужчины вошли в помещение, и Лотти уловила необычный и в то  же
время проницательный взгляд спутника Эрона.
   Стемпл тихо сказал:
   - Он начисто лишился памяти. Мы решили, что так будет лучше.
   - Про... простите меня, - сконфуженно пробормотала Лотти,  не  зная,  что
еще добавить.
   Она протянула руку, и Ишмаэль учтиво склонился над ней. Их взгляды  снова
встретились, и Ишмаэль едва слышно произнес:
   - Эрон сказал, что вы все знаете.
   - Я - да. Я видела вас.
   - Тогда благодарю за молчание.
   У него был какой-то необыкновенный рот  с  тонкими,  но  не  чувственными
губами удивительной формы. Верхние части изогнутых бровей и кончики странных
ушей скрывались под черными и прямыми,  как  у  индейцев  волосами,  которые
никто не стриг по обычаю страны, где парикмахеры  -  большая  редкость.  Что
касается всего остального, то своими повадками и  худобой  он  больше  всего
напоминал кота. На пришельце были вылинявшие джинсы, темный свитер и  темная
шерстяная  куртка.  Когда  Иш  проходил  мимо,  Лотти   заметила,   что   он
прихрамывает.
   Вдруг она ощутила, что в  помещении  повисла  напряженная  тишина.  Лотти
обернулась и  встретилась  с  любопытными  глазами  девушек,  разглядывающих
гостей. "Сиэтл - городок небольшой, и уж такое странное существо, как Иш  не
может остаться тут незамеченным", - подумала она. Лотти перевела  взгляд  на
орлиный профиль пришельца, затем снова на девчонок.
   Молчание нарушил Стемпл. Он вышел на середину комнаты и объявил:
   - Дамы, позвольте представить вам моего  племянника  Ишмаэля  Маркса.  Он
прибыл в Сиэтл с востока и будет заниматься бухгалтерией на лесопилке.
   Ишмаэль, а это - сераль Джейсона Болта.
   Те, кто не знал, что такое сераль, рассматривали Иша с откровенным  живым
интересом, но Стемпл заметил  вспыхнувшие  в  глазах  Кэнди  Прайт  недобрые
огоньки. Под предлогом того, что Ишу нужно познакомиться со  всеми  поближе,
он отвел Лотти в сторону и спросил:
   - Что ты собиралась сказать, когда мы входили?  Кажется,  ты  говорила  о
чем-то важном?
   Поодаль Ишмаэль вслушивался в гул смущенных девичьих голосов.  Он  слушал
почтительно, внимательно и не только из вежливости,  как  порой  ведут  себя
мужчины, привыкшие к женской болтовне, а  проявляя  неподдельный  интерес  к
этой толпе незнакомок.
   Лотти спросила:
   - Что ты имел в виду, когда сказал, что Ишмаэль лишился памяти?
   Стемпл покачал головой:
   - Он был ранен. Я не знаю, как и почему. Этот парень не может  вспомнить,
как попал сюда и что привело его на Землю. Он не помнит ни откуда прибыл, ни
того, что с ним произошло, ни своего имени.
   Эрон  оглянулся  через  плечо.  Кэнди  терпеливо  и  настойчиво  пыталась
выведать какие-нибудь сведения о прибывшем, а Ишмаэль осторожно выбирался из
трясины, в которую его загнали бесчисленные вопросы девушек.
   - Он очень легко адаптируется, - продолжал Стемпл, - и быстро учится.
   Но все же я решил, что лучше будет сначала привести его сюда до того, как
мы  повстречаемся  с  более  опытными  и  проницательными  людьми,  чем  эти
девчонки.
   "Это так похоже на Стемпла", - подумала Лотти, не зная, радоваться ей или
нет. Этот человек очень здорово научился манипулировать людьми и  ситуациями
в своих целях, зато теперь сможет использовать эти способности ради  кого-то
другого.  Оставалось  надеяться,  что  девушки  будут  очарованы  загадочным
темноволосым незнакомцем и не заметят его  мелких  промахов,  а  это  должно
помочь Ишмаэлю обрести уверенность в себе.
   - В таком случае, он начинает с нуля, словно малое дитя, - сказала она.
   - Нет, - отозвался Стемпл. - Для всех он обычный  парень,  приехавший  на
запад, у которого осталось в прошлом то, о чем не хочется вспоминать.
   Только Иш уже все забыл.
   Взгляд черных глаз на мгновение задержался на  Лотти,  и  на  лице  Эрона
появилась ироничная улыбка.
   - Думаю, что некоторые  мужчины  не  пожалели  бы  никаких  денег,  чтобы
навсегда забыть о своих прошлых грехах, а Иш заплатил за потерю памяти  лишь
разбитым коленом и парой ожогов.
   Лотти вздохнула, задумавшись о своем прошлом. Она вспомнила о том,  какие
обстоятельства вынудили ее уехать на запад.
   - И женщины тоже, - прошептала она, - да, и женщины тоже.
   - Так о чем же ты хотела мне рассказать? Лотти пожала плечами:
   - Думаю, это не важно.

***

   - Неужели все эти молодые леди  принадлежат  Джейсону  Болту?  -  спросил
Ишмаэль, прикрывая лицо от мелкого дождика.
   Они шли по сплошному грязному месиву, которое оптимисты  называли  улицей
Мэдисон. Стемпл уловил в голосе Иша легкую иронию и  подумал:  "Ты,  дружок,
далеко пойдешь".
   Он криво усмехнулся:
   - Некоторым образом.
   - Забавно.
   От дождевых капель  рябила  вода  в  многочисленных  лужах.  Двое  мужчин
старались ступать но смятой  траве,  обрамлявшей  беспорядочно  разбросанные
строения. За их спинами  раскинулся  весь  Сиэтл  со  своими  новостройками,
брезентовыми палатками и непроходимой грязью. На  горе  расположилась  кучка
магазинчиков, контора по продаже земли, две платные конюшни и  прачечная,  в
которой работал тучный, вечно улыбающийся родственник Ву  Сина  -  помощника
Лотти в  баре.  Рядом  высились  возведенные  наполовину  бревенчатые  стены
строения, уже сейчас имеющего внушительный  вид.  Город  опоясывала  высокая
стена  гор.  Из-за   сплошного   лесного   покрова   издали   они   казались
сине-зелеными. Горы постепенно снижались, переходя  в  невысокие  холмы,  на
которых, собственно, и возник Сиэтл. Улицы городка сбегали  к  причалу,  где
вдоль берега стоял  еще  один  "лес"  мачт  множества  судов,  прибывших  за
древесиной из Сан-Франциско. Тут же, неподалеку, дежурили корабли  береговой
охраны. Непрерывно ветер поднимал в бухте Эллиот мощные  пенистые  волны,  с
шумом обрушивающиеся на берег. На крытых верандах висело белье, а клубы дыма
из печных труб расползались по мрачному свинцовому небу словно белые облака.
От причала в сторону лесопилки поднималась Первая улица.
   Эрон и Ишмаэль миновали похожий  на  конюшню  двухэтажный  сосновый  дом,
обнесенный белым забором, вдоль которого увядали последние осенние цветы.
   - Тут живут рабочие, - сказал Стемпл, - а это... - он  махнул  в  сторону
ярко-зеленого склона, поднимающегося вверх за городом в южном направлении, -
это гора Брайдл Вейл. Гора, Сиэтл и барак,  где  живут  рабочие,  неразрывно
связаны между собой с тех пор, как... впрочем, об этом как-нибудь потом.
   Над их головами с криком проносились чайки. Отсюда было видно, как вокруг
доков суетились работавшие там люди. С  лесопилки  лошади  тащили  бревна  и
доски, слышались громкие крики, сменяющиеся руганью.
   - Как ты мог заметить, - продолжал рассказывать  Эрон,  -  Сиэтл  пока  и
городом-то назвать нельзя. Он находится черт знает  где.  Это  самое  сырое,
самое холодное и противное место, какое только можно найти в окрестностях.
   Но  здесь  растут  великолепные  деревья  и   есть   прекрасный   причал,
приспособленный  для  вывоза  древесины.  Когда-нибудь  этот  город   станет
большим, но сейчас нет ни одного приличного участка  земли  для  покупки.  В
настоящее время, - говорил Эрон, пока  они  спускались  по  Первой  улице  к
небольшой роще, отгораживающей лесопилку от города, - я нанимаю на временную
работу приезжих, новичков в наших краях. Поэтому у нас  есть  текучка,  и  с
этим приходится мириться. Ты все увидишь  сам,  когда  начнешь  рассчитывать
заработную  плату  уволенных.  Мои  сбережения  позволяют  пережить  трудные
времена,