ся  ради  оказания
нам помощи. Только землянин может  отказаться  от  Кахс-вана  ради  спасения
другого.
   - В таком случае тебе повезло, что моя мать родом с Земли, - заметил Спок
и невзирая на протесты Сендета принялся осматривать его раны.
   Сендет оказался прав. Два других ребенка, выбравших из  экономии  времени
этот сложный маршрут, прошли мимо. Спок кричал им, взывая о помощи,  и  даже
грозился подняться и сбросить их с тропы, но они лишь ускорили  шаг,  ничего
не говоря в ответ.
   В конце концов мучительная жажда заставила Сендета выпить воды из  фляжки
Спока.  Оба  мальчика  выжили,  а  пять  дней   спустя,   за   ними   прибыл
антигравитационный горный хоппер, который снял их со скалы.
   Дома их ждали родители. Отец  Сендета  сказал  своему  сыну:  "Ты  сильно
разочаровал меня", в  то  время  как  отец  Спока  произнес:  "Ты  правильно
поступил, сын мой. Ты спас жизнь другому человеку, что гораздо важнее теста,
который ты можешь пройти еще раз". Но  Споку  не  пришлось  держать  экзамен
повторно, в отличие от Сендета и двух других мальчиков, прошедших мимо. Отец
Сендета стал оспаривать решение судей, аргументируя тем, что  Спок  тоже  не
завершил Кахс-ван. Судьи, тем не менее, заявили, что Спок проявил  настоящую
зрелость, не завершив Кахс-ван ради спасения жизни человека, и  подчеркнули,
что, если бы Спок прошел мимо, как два других мальчика, Сендет,  вне  всяких
сомнений, умер бы.
   Сендет, разумеется, прошел  тест  со  в  горой  попытки,  но  все  методы
медитации, которым он научился, когда повзрослел, он употребил только на то,
чтобы скрыть свое презрение к Споку и в его лице ко всем инопланетянам. Отец
Сендета списывал неудачу сына на отказ Сорела  связать  узами  свою  дочь  с
Сендетом, хотя никого из своих детей целитель узами не связывал.
   Сендет еще не раз пробовал завоевать благосклонность ТМир и  расположение
се  отца,  но  большее,  чего  ему  удалось  добиться,  так  это  терпимого,
снисходительного отношения к себе ТМир. Потом  же  она  нанесла  оскорбление
Сендету и всем вулканцам, избрав себе в мужья человека, мать  которого  была
землянкой!
   Вот почему, когда хвастливый землянин бросил ему этим  союзом  вызов,  то
попал прямо в душу...
   Здесь целители прервали сцену из воспоминаний Сендета, и на них обрушился
шквал  боли,  причиненной  им  Корригану.  Пока  сознание  обвиняемого  было
открытым и неустойчивым, целители продолжали искать нужную информацию:
   "Ты убил ТЗан?" "Ты убил Карла Ремингтона?"
   "Нет. - незамедлительно отвечал Сендет. - Нет, нет и  нет!  Я  никого  не
убивал!"
   "Где в таком случае ты был в ту ночь, когда кто-то запрограммировал отказ
стазокамеры ТЗан? Ты лгал нам, говоря, что был в храме ТВет".
   "Я был на встрече..."
   Сендет не мог и не хотел  выразить  мысль  словами,  но  в  его  открытом
сознании телепаты смогли присутствовать на встрече неистовых  последователей
ТВет, планирующих перейти от мирных методов,  которыми  они  пользовались  в
течение многих веков в бесплодной попытке  реставрировать  старые  обычаи  и
традиции,  к  насильственному  свержению  Высшего  Совета  и  восстановлению
воинствующих кланов...
   Окончательный план  на  собрании,  длившемся  всю  ночь,  так  и  не  был
выработан... но все увидели  опасность,  угрожающую  мирным  вулканцам,  тем
более страшную, что  люди  не  могли  даже  допустить  малейшей  вероятности
насилия.
   "Я никого не убивал!" - настаивал Сендет. - Я могу убить в открытом  бою,
как воин, а не обманным путем!"
   В мыслях Сендета возникали, образы себя настоящего и в  качестве  древних
воинов, возвращающих общество к старой клановой  системе,  где  они  правили
^планетой.
   "Слава богу, что этих мятежников лишь маленькая  кучка",  -  мелькнуло  в
вихре мыслей и рассуждение Корригана.
   По команде ТПау мелдинг закончился, ответы на все вопросы были  получены.
Кем бы Сендет ни был, Т'3ан и Карла Ремингтона он не убивал.
   Даниэль Корриган пришел в себя. Напротив  него  сиделеендет,  уставившись
взглядом, в котором сквозило отвращение.
   - Ты победил, - сказал вулканец заплетающимся языком. - Из-за тебя я стал
предателем!
   - Сендет, - ласково обратилась к нему ТПау, - насилие,  заполнившее  твое
сознание - это болезнь. Мы уже видели людей, страдавших ею... Мы будем  тебя
лечить, но не наказывать.
   - Патриотизм вылечить нельзя! - выкрикнул Сендет и  грузно  навалился  на
стол.
   Целители тут же подбежали к нему с медицинскими сканерами.
   - Он остановил себе сердце! - сказал Сев. -Мы можем...
   - Оставьте его, - спокойно сказала ТПау.
   - Он ведь умрет! - воскликнул Сорел. - ТПау, у нас в  распоряжении  всего
несколько минут...
   - Пусть Сендет сам сделает свой выбор, - сказала ТПау. - Разве это  не  в
духе Вулкана? Мы встретимся со всеми, кто вместе  с  ним  замышлял  зловещие
перемены, и также предоставим им право выбора.
   - Право выбора между смертью и  сознательной  сменой  убеждений?  спросил
Корриган, чувствуя, что и ему самому становится плохо.
   ТПау пристально посмотрела на него.
   - Нельзя допускать, чтобы насилие  творилось  от  имени  патриотизма.  Ты
стоишь на позиции настоящего  вулканца,  Даниэль.  Да,  альтернативы  бывают
всегда, и, думаю, Высший Совет с этим согласится. У  Вулкана  есть  планеты,
пригодные для колонизации, но которые мы еще не начали  заселять.  Если  эта
группа откажется реинтегрироваться в наше общество, то может заселить  любую
из планет и создать собственное... но в конечном итоге  и  оно  даст  своего
Сурака. К сожалению, одни и те же ошибки повторяются не единожды.
   Сорел, ты еще можешь оживить Сендета?
   Целитель утвердительно кивнул головой. Сев и  Сувел  вкатили  носилки,  а
Сорел  в  это  время  вызвал  бригаду  реанимации.  Ей  навстречу   они,   и
направились, но по пути Сендет  очнулся  и  задышал.  Корриган  взглянул  на
хронометр - судя по времени, мозгеендет не повредил.  Даниэль  не  завидовал
молодому вулканцу и его сторонникам и был бесконечно счастлив,  что  ТМир  к
ним не принадлежит.
   И тут до Корригана дошло, что на этом неприятности их не закончились.
   Сендет ТЗан и Карла Ремингтона не убивал, а значит, в коридорах  Академии
наук Вулкана по-прежнему свободно бродит убийца.

Глава 32

   ТКут незаметно, но верно проплывала над головой Джеймса Т. Кирка и  скоро
собиралась скрыться за скалой, к которой он прислонился. Вытащив из  кармана
хронометр, Кирк долго всматривался в слабо светящийся циферблат.
   Почти пять по вулканскому времени. Элейна должна была  вернутся  еще  час
назад. Кирк облизал пересохшие губы и подумал, не  допить  ли  оставшееся  в
бутылке вино. Еще немного, и он увидит на освещенной дорожке  приближающийся
наземный автомобиль...
   А если - нет? Что, если... Элейна бросила его? Кирк положил бутылку назад
в корзинку, сказав себе, что еще успеет сделать последний  глоток  жидкости.
Он хотел, чтобы голова оставалась ясной, а  то  в  нее  уже  начинали  лезть
всякие странные мысли. Если  в  этом  месте,  как  он  думал,  действительно
студенты назначали свидания, то почему,  кроме  его  с  Элейной  отпечатков,
других  следов,  ведущих  к  горам,  не  было?  Вулканцы-люди  опрятные,   и
неудивительно, что не видно было пустых бутылок  или  упаковок  из-под  еды,
разбросанных на месте пикника. Вероятно,  сюда  кто-то  приходил,  но  следы
могло замести ветром, успокаивал себя Кирк.
   Он мысленно вернулся к тому  утру,  когда  фактически  обвинил  Элейну  в
сговоре с Сареком, якобы решившим убить Аманду.
   "Но потом мы схватили настоящего убийцу";
   Сендет в самом деле выглядел настоящим убийцей. Ни у  кого  из  вулканцев
Кирк не видел такого дикого взгляда. Даже Спок не мог сравниться  яростью  с
Сендетом,  В  споре,  например,  Кирк  провоцировал  друга,  и  его   эмоции
прорывались наружу. Однажды он намеревался  убить  Кирка,  но  тогда  в  нем
говорил Инстинкт борьбы за выживание, а не жажда убийства.
   Несомненно, они взяли  истинного  убийцу!  А  что,  если  Элейна  нарочно
столкнула его с обрыва, оставив умирать... потому что он слишком много знал?
В принципе он единственный человек, в трикодере которого полно улик.
   Он один занимался их систематическим сбором и  проанализировал  поведение
всех подозреваемых.
   "Да ладно тебе, Джеймс,  Элейна  просто  не  может  найти  кого-нибудь  с
автомобилем".
   Сарек со Споком, вне всяких сомнений ремонтировали  сгоревший  компьютер.
Элейне потребовалось время, чтобы дойти до дома Сарека,  в  Академию,  найти
их, убедить оторваться от работы...
   В том, что Спок бросил бы все и пришел на помощь своему капитану, у  него
сомнений не было.  Куда  же  они  могли  запропаститься?  Лодыжка  Кирка  не
переставала ныть, и каждый удар его сердца больно отдавался в ней.  План  на
случай непредвиденных обстоятельств: если в течение часа никто не  подойдет,
он должен попытаться дойти до  Шикара  прежде,  чем  зажариться  живьем  под
лучами палящего утреннего солнца. Он может встретить  идущих  навстречу  ому
спасателей.  Да,  это  неплохой  план,  если  б  не   опухшая,   причиняющая
нестерпимую боль нога. Правда, опухоль не увеличивалась, и опираясь  на  что
ни будь, он мог бы идти. Может, это ему и удастся.
   Кирк снова услышал вой животного, от которого по спине побежали  мурашки.
Крик был совсем рядом! О, боже, а что, если Элейна  не  вернулась  в  Шикар?
Вдруг за ней по пятам следовал  какой-нибудь  страшный  хищник,  из  тех,  у
которых ядовитые клыки и когти? Он вспомнил из вводного курса о Вулкане, что
этот зверь назывался ле-матя. Обычно он обитал в горах, как и дикие животные
на других планетах, не осмеливался подходить к большим городам,  таким,  как
Шикар. Сейчас же наступил период засухи, водоемы  исчезли,  а  животные,  на
которых охотились ле-матя, умерли от жажды, и...
   Кирк отбросил от себя мрачные мысли и задумался над  тем,  как  закрепить
лодыжку, если все таки придется идти пешком. Левый сапог ему теперь был ни к
чему, поскольку надеть его на ногу он не смог бы.
   Покрывало для пикника! Довольный тем, что предусмотрительно взял с  собой
нож,  он  стал  разрезать  материал  на  полоски.  Кирк   вспомнил   навыки,
приобретенные им во время подготовки "на  выживание",  в  том  числе  -  как
сделать бандаж из подручных материалов.  Повозившись,  он  прочно  перетянул
ступню  и  закрепил  повязку  выше  щиколотки.  Кирк   осторожно   привстал,
попробовал наступить на ногу. Его прошиб холодный  пот.  Далеко  ли  уйдешь,
когда каждый шаг отдастся неимоверной болью? Кирк снова тяжело опустился  на
землю. Плотоядное растение, шурша ветками, опять начало двигаться  к.  нему.
Как близко оно подползет? Или движение мерещится в воспаленном воображении?
   "Элейна, черт тебя возьми,  куда  ты  запропастилась?"  В  ответ  на  его
мысленный вопрос послышалось злобное урчание. Кирк посмотрел на вершину горы
- и его охватил животный страх. Там, наверху, он увидел четко выраженный при
свете ТКут силуэт зверя.
   - Ле-матя Хищник выгнулся,  как  кошка,  навострив  остроконечные  уши  и
принюхиваясь к запахам. Ле-матя помахивал хвостом, явно учуяв дух человека.
   "Надеюсь, он  не  видит  во  мне  добычу!"  -  подумал  Кирк.  Подчиняясь
инстинкту самосохранения, он замер, спрятавшись в тени скалы.  Может,  зверь
его не заметит, ошибется в запахе...
   Ле-матя  дернул  головой  и  снова  зарычал.  Кирк  увидел,   как   зверь
приготовился к прыжку, и еще сильнее вжался в  скалу.  Ле-матя  стремительно
спрыгнул, но из-за потери  равновесия  лишь  задел  Кирка  своими  ядовитыми
когтями. Не обращая на острую боль в ноге, Кирк, к, как  боксер,  уходил  от
вероятных  ударов.  хищника,  играющего  с  ним,  словно  кот  с  мышкой,  и
уверенного, что добыча никуда  не  денется.  За  ле-матя  задвигались  ветки
кровожадного растения. Звук отвлек зверя, и он протянул лапу к растению,  но
оно резко выбросило к нему похожую  на  щупальца  ветку,  как  будто  хотело
схватить его! Ле-матя отскочил назад,  злобно  рыча,  и  снова  сосредоточил
внимание па  Кирке.  Ромбовидные  отметины  на  шкуре  животного  причудливо
переливались при его ходьбе.
   Кирк, в любой момент готовый пустить в ход нож, не отрываясь, смотрел  на
зверя, еле сдерживая желание отсечь тянущуюся к нему лапу. Он не решался это
сделать, боясь привести противника в ярость нанесением ему легкой раны. Надо
было изловчиться для одного, но сильнейшего,  удара!  Куда  же  лучше  всего
попасть? Кирк понятия  не  имел,  где  у  хищника  сердце,  а  потому  выход
оставался один - перерезать  глотку,  единственное  уязвимое  место  у  всех
существ, имеющих голову и шею. Для этого нужно было напасть с тыла.  Как  же
обойти эту тварь сзади, запрыгнуть на ее скользкую спину так, чтобы  она  не
достала ни когтями, ни клыками, и достать до горла?
   Неизвестно, как, но осуществить маневр обязательно надо! Кирк  с  усилием
выпрямился, сжав зубы от боли  в  месте  вывихнутой  лодыжки,  и  попробовал
обойти противника сзади, но ле-матя повел себя еще агрессивнее, увидев,  что
жертва не упала духом и настроена  сопротивляться.  Зверюга  открыла  пасть,
обнажив ряд острых  зубов  с  выступающими  ядовитыми  клыками  и  зашипела,
распространяя тяжелый смрад. Кирк отступил в  сторону  и  почувствовал,  как
кто-то хватает его за больную ногу. Чертово растение!
   Разъяренный Кирк нагнулся и со всего маху резанул ножом по тонкому усику,
поразившись, что его не так-то просто было отсечь. Неловко отходя назад,  он
с ужасом подумал, что зацепи его более, толстая ветка,  он  не  смог  бы  ее
отрубить! Тем временем ле-матя  решил,  что  пора  прекратить  игры  и  надо
приступать к трапезе. Он выгнулся и прыгнул на Кирка, который в свою очередь
приготовился нанести удар по горлу. Кирк замахнулся, но нож  лишь  скользнул
по шкуре. Зверь  уцепился  когтями  за  жесткие  брюки  землянина  и  высоко
подбросил его, потом снова отскочил и собрался повторить прыжок.
   Кирк опять попробовал обойти  ле-матя  сзади,  но  это  ему  не  удалось.
Больная лодыжка сильно замедляла его движения, но  даже  если  б  нога  была
здоровой, ему все равно не удалось бы обмануть хищника. Ле-матя приготовился
к прыжку, и в  этот  момент  Кирк  заметил,  что  растение  сзади  животного
старается ухватить его за виляющий хвост.
   И тут Кирк нашел свой  единственный  шанс  на  спасение.  Они  продолжали
ходить по кругу, как боксеры  на  ринге.  Ле-матя  свирепо  рычал  и  нервно
помахивал хвостом. Он пытался зацепить Кирка лапой, но тот вовремя увернулся
и, упав, покатился прямо к растению-людоеду и остановился рядом  с  ветками,
припал к земле и выставил вперед нож.
   - Давай-давай, монстр! Здесь я  тебя  и  возьму!  Зверь  выгнулся  дугой,
принимая вызов, прыгнул, а Кирк  перекатился  в  сторону.  Ле-матя  все-таки
полоснул его когтями  по  костяшкам  пальцев...  но  сам  упал  прямиком  на
плотоядное  растение!  Ветви  обхватили  вырывающегося  зверя  сильнее,  чем
створки альдебаранского моллюска. Ле-матя завыл страшным голосом и забился в
предсмертной судороге. Кирк,  не  веря  своим  глазам,  смотрел,  как  усики
растения впиваются в тело кошкоподобной твари, и услышал хруст костей!
   Ле-матя  издал  душераздирающий  крик  и   затих.   Ветви   еще   немного
пошевелились, и растение замерло, переваривая добычу.
   Кирк проглотил застрявший в горле комок  и  тут  почувствовал,  что  руку
печет в том месте, где хищник зацепил ее когтями. Очень  хотелось  пить,  но
последние капли вина он собрался  употребить  на  стерилизацию  ножа,  чтобы
удалить яд из раны. Весь дрожа, он подполз к пластиковой  корзинке,  намочил
лезвие ножа вином, моля бога, чтобы в нем был  необходимый  для  дезинфекции
процент спирта, И, собравшись с духом, ковырнул рану. Появилась кровь,  Кирк
стал отсасывать ее, выплевывая вместе с  ядом  на  песок.  Он  проделал  так
несколько раз, но началось  головокружение.  Очевидно,  часть  яда  все-таки
попала в организм. Кирк стал терять сознание. Последней яркой вспышкой в его
мозгу была мысль, что Элейна специально столкнула его с  обрыва  и  оставила
умирать, подарив легкую добычу кровожадному  растению  и  не  менее  хищному
ле-матя... Но он околпачил ее. Он жив! Жив! Рука Кирка разжалась, он выронил
нож, пошарил на ощупь, ища  его  -  чем  же  теперь  защищаться,  если?..  С
последними лучами ТКут Кирк провалился в пустоту.

Глава 33

   Леонард Маккой, проснувшись, обнаружил, что, кроме него,  в  доме  Сарека
больше никого нет. Но не это озадачило его. Вчера он вернулся один.
   Джим ушел на свидание, а Сарек со Споком были так заняты,  что  отправили
его на наземном автомобиле, сказав, чтобы он их не ждал. Возможно, они так и
не приходили сюда ночевать.  Маккой  не  удивился  и  неразобранной  постели
Джима.
   Он пошел в кухню сварить себе кофе. Пока он готовился,  Леонард  выглянул
из окна в сад... и заметил большую сухую ветку, прислоненную к стене рядом с
калиткой. Он не смог бы объяснить, что заставило его  выйти  и  проверить  -
просто что-то показалось не так. Работать в саду Сарека  было  некому,  а  о
ветре в нестерпимую жару можно только мечтать. К тому же ветер  не  поставил
бы ветку так аккуратно.
   Повинуясь предчувствию, Маккой толкнул калитку, за  которой  расстилалась
сплошная пустыня,  а  на  песке  виднелись  ровные  полоски,  словно  кто-то
подметал его. Не этой ли веткой? Сверху нещадно палило солнце, отражаясь  на
белоснежном песке. Маккой не знал, что на нем высматривает, пока  не  понял.
Пройдя, чуть дальше, он увидел следы  двух  человек,  ведущие  вдаль.  Песок
слегка засыпал их, и не совсем было ясно, в каком направлении  они  вели;  в
дом или из дома. Кому же понадобилось заметать следы?
   О, боже! Это мог сделать, тот, кто пригласил другого  человека  в  полную
опасностей пустыню и бросить его там. Он вспомнил, как Сорел говорил, что  в
это время года туда никто не выходит,  поскольку  находиться  там  в  период
восхода ТКут особенно опасно Кто не знал об этом? Маккой и сам не знал, пока
ему не рассказал Сорел, но... об этом могли не проинформировать  Джеймса  Т.
Кирка!
   Маккой сломя голову побежал назад в  дом,  схватил  медицинскую  сумку  и
помчался к наземному  автомобилю  Сарека.  Проохать  через  садовую  калитку
нельзя было - она слишком узка. Маккой на большой скорости выехал на  улицу,
потом на  дорогу,  ведущую  в  пустыню.  Надеясь,  что  не  нарушает  правил
движения, он  свернул  с  дороги  и  направил  автомобиль  вдоль  аккуратных
заборов, за которыми прятались дома и сады, и  попал  на  то  место,  откуда
начинались следы. Перед  ним  расстилалась  ровная  невзрачная  местность  с
выступающей на горизонте полоской гор. К ним и вела дорожка следов, ее время
от времени прерывали миражи водных оазисов, но Маккой знал, что  там  ничего
нет, Только  песок.  Он  уже  стал  различать  вдалеке  горные  образования,
предшествующие настоящим горам. Следы привели к одной из  невысоких  вершин,
под  которой  Леонард  увидел  незнакомое  странно  разбухшее   растение   и
неподалеку от него что-то  похожее  на  груду  тряпья.  Маккой  выскочил  из
автомобиля и подбежал ближе. Теперь  он  рассмотрел,  что  перед  ним  лежит
человек. Без сознания или мертвый?  Приглядевшись,  он  узнал  в  нем  Джима
Кирка. Кожа его покрылась волдырями, правую руку раздуло,  и  она  приобрела
лиловый цвет, а левая нога была перевязана... Только по медицинскому сканеру
доктор определил, что Кирк еще жив, хотя дыхание было очень слабым и  сердце
едва билось.  Маккой  сделал  Кирку  укол,  ввел  противошоковую  сыворотку,
антибиотик широкого действия, после чего потащил Джима к автомобилю,  жалея,
что это не машина скорой помощи, в которой можно было бы ввести  плазму  для
восстановления водного баланса. По крайней мере, удалось убрать Кирка из-под
палящего солнца и положить в  прохладный  салон  оснащенного  кондиционерами
автомобиля!