иональность  очень  опасной  и,  кроме  того;  вредной   и   нелогичной:
открытость  ментальных  каналов  мешала  ей  чувствовать  Спока,   правильно
оценивать ситуацию и принимать верные решения. Что бы ни случилось,  что  бы
они ни нашли на непредсказуемой планете  -  необходимо  держать  эмоции  под
контролем. Только теперь Саавик в полной мере стало понятно, почему вулканцы
так долго и упрямо учатся подавлять свои чувства. Все это не что  иное,  как
самозащита от боли, физической  и  душевной.  Саавик  дрожала  от  холода  и
напряжения, но упрямо двигалась вперед сквозь сплошную снежную пелену. Следы
вели вверх по холму, и каждый новый шаг давался с  гораздо  большим  трудом,
чем прежде. Постепенно  сугробы  уплотнялись,  покрываясь  настом,  а  через
несколько километров сменились многометровым слоем хрупкого льда.
   Частые попискивания трикодера слились в  сплошной  пронзительный  сигнал,
перекрывающий даже шум ветра. Саавик остановилась и рукой подала Дэвиду знак
выключить прибор. Сквозь вой ветра и  хруст  льда  под  ногами  она  уловила
чье-то едва слышное испуганное похныкивание. Вновь появился наст, а затем  и
сугробы, в которых тонули ноги путников.
   Странные следы стали петлять по снегу самым причудливым  образом.  Саавик
решила,  что  они  принадлежат  какому-то  зверьку,  созданному  еще  первой
экспедицией. Видимо, зверек ранен  или  чем-то  сильно  напуган.  На  всякий
случай Саавик сняла с предохранителя свой фазер.
   Неожиданно путники натолкнулись  на  нагромождение  припорошенных  снегом
огромных  серых  камней.  Вокруг,  насколько  можно   было   бросить   взор,
простиралось заснеженное поле. Пурга не утихала. Саавик и Дэвид обошли  один
из валунов и увидели естественное углубление,  на  дне  которого,  дрожа  от
холода,  плакал  мальчик.  Ребенок  был  почти  голый.  Завидев  землян,  он
испуганно сверкнул глазами и быстро заполз в боковую нишу. Саавик  заметила,
что у ребенка изранена нога.
   Дэвид от удивления открыл рот. Часто моргая, он переводил  взгляд  то  на
мальчика, то на свою спутницу.
   - Похоже, твои друзья решили оставить здесь еще и гуманоидов, - удивленно
произнесла Саавик.
   - Да нет, - пожал плечами Дэвид. - Вроде бы никто не был склонен к  таким
шуткам, хотя технически это осуществимо. Мы как-то обсуждали этот  вопрос  и
решили не оставлять здесь существ с  искусственным  Интеллектом.  Во-первых,
это неэтично, а, во-вторых, могла бы нарушиться чистота эксперимента. Мы  же
хотели, чтобы мир "Генезиса" начался с нуля, чтобы дальнейшие формы жизни, в
том числе и разумные, появились естественным путем. Насколько я помню, тогда
никто даже не спорил.
   - Дэвид, но доказательство перед твоими глазами, - с укоризной  в  голосе
заметила Саавик.
   Лейтенант засунула фазер в кобуру, расстегнула боковой карман и  извлекла
оттуда погребальный саван Спока. Двигаясь крайне осторожно,  она  спустилась
по отлогому склону в углубление.
   - Но я действительно не знаю, откуда он взялся, - бросил Дэвид.
   На  мгновение  Саавик  обернулась  и  окинула  своего  спутника  холодным
взглядом. Подобравшись к мальчику, она набросила на его плечи саван. Ребенок
не сопротивлялся, лишь сильнее прижался к стене  и,  как  маленький  зверек,
загнанный в угол, трусливо поглядывал  на  спасительницу  хищными  глазками.
Ветер трепал его длинные черные  волосы,  ниспадающие  до  плеч.  От  холода
гладкая  кожа  ребенка  покрылась  бледными  пятнами;  руки  и   пальцы   не
разгибались. Еще немного - и мальчик погиб бы от холода. Присев на корточки,
Саавик провела ладонью по его щеке.  Ребенок  еще  больше  вжался  в  стену,
продолжая таращить на женщину злобные черные глазки.
   По всей видимости, мальчик был вулканцем. Как и почему он очутился  здесь
- для Саавик было полнейшей загадкой, не менее потрясающей, чем таинственное
исчезновение тела Спока. Ветер  стал  стихать,  но  было  по-прежнему  очень
холодно. Саавик  решила  забрать  мальчика.  Осторожно,  чтобы  не  напугать
ребенка, она обняла его и стала нежно гладить по волосам и лицу. Движения ее
были плавными и уверенными.
   - Я Саавик, - сказала он по-вулкански. - Ты можешь говорить?
   Вместо ответа мальчик  сильнее  закутался  в  плотный  черный  саван.  От
ребенка не  исходило  никакой  энергии,  никаких  ментальных  волн,  никаких
вибраций. Его душа была кристально чиста.
   - Наверное, это излучение "Генезиса", - предположил Дэвид. - Под действие
прибора попали неведомо как оказавшиеся на планете клетки  мальчика.  Других
объяснений я не вижу. Такое вполне возможно, если хотя бы одну его  клеточку
или волос, или кусочек ногтя чудом занесло  на  Регул-Один  как  раз  в  тот
момент, когда тут вовсю работал "Генезис".  А  может,  прибор  регенерировал
клетки Спока?
   Осторожным  движением,  чтобы  не  испугать   ребенка,   Саавик   достала
коммуникатор.
   - "Гриссом"!  "Гриссом"!  Говорит  Саавик.  Дайте,  пожалуйста,  капитана
Эстебана.
   - Эстебан слушает! Говорите!
   - Мы нашли источник биосигналов. Это ребенок, вулканец,  предположительно
восьми-десяти земных лет.
   Наступила длительная пауза, пока, наконец, Эстебан не пришел  в  себя  от
такой новости.
   - Ребенок?! Но это.., черт знает что! Невозможно! Как он туда попал?
   - По мнению доктора Маркуса, эффект "Генезиса"  восстановил  или  мистера
Спока из его клеток, или произошла регенерация каких-то других клеток, чудом
занесенных из космоса. Но вероятность второго мне представляется ничтожной.
   Капитан Эстебан разволновался так, что даже через переговорное устройство
было слышно  его  прерывистое  дыхание.  Из  коммуникатора  также  донеслись
изумленные возгласы окружавших Эстебана офицеров.
   - Да... Саавик... - капитан стал приходить в себя. Чувствовалось, что  он
осторожно подбирал слова, чтобы ненароком не обидеть своих коллег на Регуле.
С его уст  вот-вот  были  готовы  сорваться  слова  типа  "сумасшедшие"  или
"помешанные". - Саавик.., что же вы.., намерены предпринять дальше?
   - Мы просим разрешения немедленно возвратиться на борт.
   Эстебан задумался. Вполне могло быть так, что какой-то сбой в  "Генезисе"
породил  на  планете  мощные  галлюциногены,  вызывающие   у   людей   самые
разнообразные видения. Не исключено, что Дэвид и Саавик сейчас находились во
власти галлюцинаций. Хотя.., может, действительно экспедиция натолкнулась на
что-то экстраординарное...
   -  Саавик,  а  не  показывают  ли  приборы  слишком  сильное..,  э-э-э..,
радиоактивное излучение?
   - Не выше естественного фона,  сэр,  -  после  некоторой  паузы  ответила
Саавик.
   - Да... Но все равно я должен связаться со  Звездным  флотом  и  получить
инструкции.
   - Я уверена, что там одобрят наше решение, сэр.
   - Тем не менее.., давайте действовать по Уставу. Оставайтесь на связи.
   Эстебан повернулся к связистам и отдал короткие распоряжения.
   Послышался далекий голос оператора:
   - Вызывается  Командование  Звездного  Флота  на  субкосмической  частоте
девяносто восемь и восемь. Говорит научный  корабль  "Гриссом".  Пожалуйста,
ответьте.
   После короткой паузы вновь раздался голос оператора, на  этот  раз  очень
взволнованный:
   - Сэр, сильные помехи. Какой-то бешеный всплеск энергии.
   - В каком направлении?
   - Сзади, в кормовой четверти.
   - Вывести  кормовую  четверть  на  экран!  На  большом  экране  появилось
изображение  звездного  космического  пространства.  Вдруг  Эстебан   увидел
маленькую  точку,  быстро   увеличивающуюся   в   размерах.   Вскоре   точка
превратилась в цветастое переливающееся пятно, которое заняло почти четверть
экрана. Корабль!..
   А внизу, на Регуле-Один, стуча зубами от холода и нетерпения, ждали своей
участи Дэвид и Саавик. Мальчик, сжавшись в комочек и  закутавшись  в  саван,
прикрыл глаза.
   - Эй, не спи.
   Саавик мягко потрясла ребенка за плечо, но  все  было  напрасно:  мальчик
продолжал дремать.
   - Пока Эстебан обзвонит все начальство, мы замерзнем здесь, как  мухи,  -
проворчал Дэвид. - Давай-ка выбираться из этого холодильника.
   Саавик кивнула, и Дэвид  быстро  спустился  в  яму.  Вдвоем  они  кое-как
вытащили мальчика на поверхность и с трудом  поставили  его  на  ноги.  Было
решено следовать в более гостеприимный район, откуда можно было бы спорить с
Эстебаном, не опасаясь за свое самочувствие и состояние мальчика.
   Едва Саавик собралась  спрятать  коммуникатор,  как  раздался  назойливый
зуммер.
   - О, Боже! - послышался вопль Эстебана. Однако  капитан  обращался  не  к
Дэвиду и Саавик. - Полная боевая тревога! Включить защитный экран!
   - Капитан, что случилось? - встревожилась Саавик.
   - Нас атакуют! Оставайтесь готовыми к... - Пронзительный  голос  Эстебана
потонул в помехах.
   - Капитан! Капитан Эстебан! Ответьте! - Помехи слились в единый тревожный
вой.

***

   Стоя на  мостике,  капитан  Круг  угрюмо  наблюдал  за  гибелью  объятого
пламенем научного корабля федератов. На главном экране было отчетливо видно,
как на фоне звездного неба у самого края планеты зловещим  цветком  полыхает
очередная жертва клингонского крейсера.
   Круг, вне себя от злости, подскочил к одному из офицеров.
   - Я же приказал тебе, - прохрипел он на самом грубом жаргоне, - только  в
двигатели!
   - К сожалению, произошла ошибка... -  испуганно  прошептал  бледный,  как
мел, офицер.
   - Мне они нужны были живыми, - зло процедил Круг.
   Почувствовав настроение хозяина, грозно зарычал Варригул.
   Круг подозвал Мальтца и распорядился:
   - Дай ему шанс  спасти  свою  честь.  -  Мальтц  подошел  к  едва  живому
провинившемуся офицеру и вытащил из ножен длинный блестящий ритуальный нож.
   - Мой повелитель.., пожалуйста.., не надо... -  взмолился  несчастный.  -
Это была.., просто ошибка...
   Мальтц протянул нож офицеру и предложил ему уйти  из  жизни  добровольно,
спасая свою честь. Все офицеры на мостике, оцепенев от ужаса,  наблюдали  за
жуткой картиной.
   Неожиданно провинившийся сорвался, с места и бросился к ногам капитана.
   - Нет, мой повелитель! -  зарыдал  офицер.  -  Сжальтесь!  Я  всего  лишь
ошибся! Я больше никогда...
   Он не успел договорить - Круг выхватил фазер и несколькими зарядами  сжег
провинившегося офицера. Мостик наполнился дымом и запахом горелого мяса.
   - Животное... - выругался Круг.
   Радостно зачавкал Варригул,  потираясь  мордой  о  ноги  хозяина.  Мальтц
вложил нож в чехол, удовлетворенный тем, что священное лезвие не запачкалось
кровью труса.
   - Мой повелитель, - обратился Торг, - разрешите мне сказать...
   Круг резко повернулся в сторону говорившего офицера, с его  лица  еще  не
сошла злая гримаса, В руках капитана угрожающе поблескивал фазер.
   - Скажи что-нибудь не то, и ты сгоришь вслед за этим мерзавцем!
   - Я только хотел доложить, мой повелитель, что мы перехватили разговоры с
планетой. Скорее всего, это те самые ученые, которых  вы  ищите.  Сейчас  мы
выведем всю информацию на экран.
   Вскоре   изображение   гибнущего   "Гриссома"    сменилось    увеличенным
схематическим обозначением одного из районов Регула-Один, где  мелькали  три
яркие  точки,  окрашенные  в   разные   цвета.   Биосигналы   указывали   на
представителей различных рас. Один из находящихся на планете  -  несомненно,
человек, двое других - или клингоны, или  ромуланцы.  Участь  человека  Круг
решил сразу же, а  вот  двое  остальных...  Очевидно,  это  предатели  своих
народов и действуют с федератами  заодно.  Как  еще  они  могли  попасть  на
незаселенную планету? Круг решил, что не пощадит и их.
   - Очень хорошо, - похвалил он Торга; на лице офицера появилась  довольная
улыбка. - Очень хорошо.
   На экране продолжали мигать три разноцветные точки.

***

   Маленький вулканец испуганно прижался к Саавик,  совершенно  не  понимая,
чем так озабочены  его  спасители.  Саавик  то  и  дело  останавливалась  и,
стараясь перекричать завывания ветра, пыталась выйти на связь с кораблем.
   - "Гриссом", ответьте! Это Саавик!  Ответьте!  -  Аварийный  канал  также
отвечал  гробовым  молчанием,  лишь  наполняясь  временами  помехами.  Поняв
тщетность своих усилий, лейтенант выключила коммуникатор.
   - Саавик, как ты думаешь, что с ними произошло?
   - Скорее всего, атака оказалась для "Гриссома" роковой.
   Саавик с симпатией вспомнила  о  Фреде,  глезивере,  к  которому  она  за
короткое время прониклась искренним уважением. Фред так  тепло  относился  к
ней... И теперь его уже нет.
   - Неужели "Гриссом" погиб? - сам себя спрашивал Дэвид.
   Он поднял глаза к небу, будто надеялся увидеть  останки  корабля.  Саавик
спрятала переговорное устройство в самый дальний карман: теперь прибор  стал
абсолютно бесполезной вещью.
   Мальчик едва тащился, постоянно спотыкаясь и падая. Саавик взяла  его  на
руки и почувствовала дрожь в маленьком  тельце.  Ледяная  корка  под  ногами
чередовалась  с  глубокими  сугробами.   Иногда   путники   ощущали   легкое
землетрясение, и тогда мальчик начинал испуганно кричать. Его крики  и  плач
прекращались только тогда, когда земля переставала дрожать.
   Впереди простиралось бескрайнее снежное поле.
   Лед больше не попадался,  и  путники  постоянно  Проваливались  в  рыхлый
глубокий снег.
   Дэвид начал терять терпение и уверенность.
   - Саавик, неужели мы навсегда останемся здесь? - чуть не хныкал он.
   - Логика подсказывает мне, что так оно и есть, - очень спокойно  ответила
Саавик, удобнее располагая ребенка на руках.
   - Как ты можешь рассуждать о логике в такое время? - возмутился Дэвид.  -
Нам во что бы то ни стало нужно покинуть эту планету!
   - Сначала мы должны выбраться из этих сугробов, - заметила Саавик.  -  Не
думаю, что от холода умирать приятнее, чем от голода.
   Зловещий каламбур Саавик никак не воодушевил Дэвида.
   - Нам нужно покинуть Регул, - твердил он, чуть не плача от безысходности.
   - Это будет трудно сделать, - невозмутимо ответила Саавик.
   Она уже выбилась из сил. Ноги постоянно  тонули  в  чистом  белом  снегу.
Двигаться вперед помогало лишь сознание того, что рано  или  поздно  сугробы
закончатся.
   - Почему бы тебе не попробовать  позвать  кого-нибудь  на  помощь?  -  не
отставал Дэвид.
   Саавик остановилась и взглянула на спутника. Дэвид явно паниковал. А  все
ее  вулканское  сознание  подсказывало,  что   паника   в   такой   ситуации
недопустима. Саавик понимала, что коммуникатор не поможет:  во  всей  округе
"Гриссом"  был  единственным  кораблем  федерации,  а  он  молчит.  Если  бы
"Гриссом" был жив, то он непременно ответил бы на запросы.
   Поведение Дэвида сильно расстроило Саавик. В таком  состоянии  он  плохой
помощник.  Испуг  от  малоутешительной  перспективы  навсегда  остаться   на
неприспособленной для жизни планете, кажется, овладел  всем  его  существом.
Саавик поразило и то, что Дэвид сейчас переживал только за свою  собственную
судьбу и не думал об экипаже "Гриссома".
   - Кажется, я уже достаточно накричалась в коммуникатор, - с  укоризной  в
голосе произнесла она.
   Дэвид печально посмотрел на Саавик, вздохнул и больше не  надоедал  ей  с
просьбами позвать кого-нибудь на помощь.
   Заснеженное поле кончилось быстрее,  чем  предполагали  путники.  Снежные
языки далеко вдавались в песчаные  дюны,  заканчиваясь  слякотью  и  грязью.
Кое-где текли ручейки. Повеяло желанным теплом.
   Саавик  выбрала  ровное,  усыпанное  гладкими  теплыми  камнями  место  и
опустила ребенка на землю. Мальчик перестал дрожать и даже,  как  показалось
Дэвиду, улыбнулся. Волосы путников стали влажными от растаявшего  снега.  От
теплых солнечных лучей и усталости  клонило  ко  сну.  Саавик  поправила  на
мальчике одеяние и села рядом. Около нее устроился Дэвид.  Поджав  колени  к
подбородку, он положил на них руки и уткнулся в них лицом.
   - Дэвид, - нежно окликнула Саавик. Ответа не последовало.
   - Дэвид, я вижу, нам пора поговорить серьезно. - Саавик положила руку  на
плечо своего спутника, надеясь, что этот жест хоть как-то успокоит  молодого
Маркуса. Земное и вулканское боролось в ней, как лед и пламя. Не  будучи  ни
настоящей вулканкой, ни настоящим человеком, Саавик  иногда  самым  странным
образом проявляла свои чувства: безудержные приступы нежности  у  нее  могли
смениться чрезвычайной сдержанностью и даже сухостью. Так произошло и в этот
раз.
   - Дэвид, ты ведь не очень надеешься на эту планету, правда?  По  большому
счету, тебе глубоко наплевать на то, что здесь происходит.
   Дэвид поднял голову.
   - Нет, не совсем так.
   - Ты боишься остаться на планете, которую сам же создал.
   - Я и думать не хочу, что такое может случиться!
   - А ведь ты даже ничему не  удивился.  Ничему,  что  мы  здесь  нашли,  -
продолжала укорять Саавик.
   - Да ерунда все это! - горячился Дэвид. Саавик продолжала наступать:
   - Тебя, кажется, не очень-то жаловали твои друзья по первой экспедиции?
   - Я.., я не очень-то хотел иметь с, ними дело, - запальчиво заявил Дэвид.
   - И, конечно, виноваты они?
   - А что? - оправдывался Маркус.  -  Я  обыкновенный  биохимик,  чего  мои
коллеги, гении физики, не хотели признавать. Если Мэдисон и Марч думали, что
их творение никогда снова не распадется на протоматерию, то...
   - Протоматерию?! - воскликнула Саавик. - Дэвид, ты  хочешь  сказать,  что
целая,  единожды  созданная   система   может   оказаться   нестабильной   и
непредсказуемой?
   - Этого пока не случилось. Может, никогда и не случится. Но  раз  удалась
реакция синтеза, то вполне можно создать чудовищную цепную  реакцию  распада
даже такой системы, как Регул - Регул-Один.
   - О чем ты говоришь?!
   - Первую цепную реакцию деления провели на Земле. Помнишь? Я имею в  виду
примитивную атомную бомбу.
   - Да. Я знаю из учебников.
   - Люди тогда еще не знали, что сверхмощный  взрыв  может  затронуть  весь
водород в атмосфере и недрах Земли. А  спровоцированная  цепная  реакция  во
всем планетарном водороде и в более тяжелых элементах привела  бы  к  гибели
всей планеты.
   - Но никто никогда до этого не додумался.
   - Ну, и слава Богу. Хотя кто знает...
   - Я рада, что ты отвлекся от мрачных мыслей.
   - Черта с два, Саавик! Я всегда был сторонником  того,  чтобы  работы  по
"Генезису" не засекречивали от всего мира. Но, кажется, я ошибался... В мире
еще очень много зла. Теперь мне страшно от мысли, что "Генезис" может  стать
сверхоружием в нечистоплотных руках.  Конечно,  есть  только  один  шанс  на
миллион, что какой-нибудь полоумный поймет, как заставить "Генезис" работать
не на созидание, а на  разрушение.  Но  такой  шанс  есть.  Если  бы  мы  не
проворонили прибор, то не  боялись  бы  теперь  за  судьбы  человечества,  и
никакой Хан нам не был бы страшен.
   Саавик знала, что, не будь "Генезиса", не произошли  бы  роковые  события
последних недель. Корабль "Уверенный" никогда  бы  не  посетил  планету,  на
которой коротали время Хан Синг и его люди.  Хану  никогда  не  достался  бы
корабль, и он не смог бы осуществить акт возмездия.  Ученые  на  космической
лаборатории остались бы живы, а "Энтерпрайз" не испытал бы столь  сильной  и
вероломной атаки со стороны Хана. Шотландия  не  потеряла  бы  своего  сына,
Питера Престона. "Генезис" никогда не превратился бы  в  оружие,  а  мистеру
Споку не пришлось бы приносить себя в жертву, чтобы спасти корабль  и  своих
товарищей.
   Саавик стало грустно и больно. Теперь уже  "Генезис"  никогда  никого  не
осчастливит, и никогда не будет создана  новая  планета  для  глезиверов.  В
руках Хана прибор теперь способен сеять только смерть и разрушения. Дай Бог,
чтобы мерзавец не открыл все тайны "Генезиса"...
   Саавик вздохнула и тихо произнесла:
   -  Тогда  не  ушел  бы  от  нас  мистер  Спок...  Пусть  этот  ребенок  -
действительно маленький Спок, существо с полным набором генов  вулканца,  но
мальчику не хватает ума взрослого Спока, его опыта и индивидуальности. И все
равно это потрясающе! Спок никуда