заметила Аннабелла. - Напротив, говорят, старый граф был человек оригинальный, он прятал все свои деньги - копил, пока не умер. Теперь все досталось новому графу. Ты ведь знаешь Берти, он никогда не пригласил бы этого человека сопровождать нас, если бы не был в нем уверен.
     Все это правда, подумала Виктория. Лорд Линдвуд был только на два года старше своей сестры. Недавно унаследовав титул, он всерьез воспринимал обязанности главы семьи, заботливо оберегал свою кокетливую, жизнерадостную сестренку-и всегда был любезен с Викторией. Он не стал бы подвергать риску ни ту, ни другую, знакомя их с человеком с темным прошлым или ненадежной репутацией. Возможно, Аннабелла права, и на сей раз Виктория все преувеличивает в страхе перед коварными охотниками за приданым...
     Но тут Виктория припомнила взгляд Стоунвейла. Если даже граф не охотится за ее приданым, все равно он гораздо опаснее, чем любой мужчина, которого ей доводилось встречать, за исключением, разумеется, отчима.
     При этой мысли у Виктории перехватило дыхание, и она сердито отругала саму себя. Нет, неожиданно горячо возразила она себе, как бы опасен ни казался Стоунвейл, немыслимо сравнивать его с жестоким мерзавцем, женившимся На ее матери. Что-то подсказывало ей, что эти двое мужчин вряд ли сделаны из одного теста.
     - Виктория, дорогая, поздравляю тебя. Я видела, ты полностью завладела вниманием нашего новоиспеченного графа. Стоунвейл неплохая добыча, верно? - Знакомый воркующий голос прервал ее размышления.
     Виктория обернулась и увидела рядом с собой Изабеллу Рикотт. Она заставила себя улыбнуться. По правде говоря, Виктория терпеть не могла эту женщину, но в то же время завидовала ей.
     Изабелла Рикотт напоминала Виктории экзотический драгоценный камень. Ей недавно минуло тридцать, и ее окружала атмосфера женской тайны, притягивающая мужчин не меньше, чем нектар привлекает пчел. Экзотичность ей придавали по-кошачьи грациозная походка, гладкие темные волосы и слегка раскосые глаза. Она была одной из немногих женщин (к их числу принадлежала и Виктория), которые презирали моду и носили яркие цвета, а не безупречно белые или пастельные. Изумрудно-зеленое платье Изабеллы сверкало в ярком освещении бальной залы.
     Но Виктория завидовала не экзотической красоте Изабеллы, а той свободе, которую предоставляли ей возраст и положение вдовы. Вот о чем она мечтала. Женщина, достигшая положения леди Рикотт, избавлялась от внимательного надзора света, которому подлежала сама Виктория: леди Рикотг могла даже позволить себе, с известной осторожностью, тайный роман.
     Виктория никогда еще не встречала человека, с которым ей захотелось бы завести роман, но, пожалуй, она не отказалась бы от такой возможности - если бы представился случай.
     - Добрый вечер, леди Рикотг. - Виктория глянула сверху вниз на собеседницу, которая была на несколько дюймов ниже ее. - А вы знакомы с графом?
     Изабелла покачала изящной головкой.
     - К сожалению, нас еще не представили друг другу. Он совсем недавно появился в свете, хотя, как я слышала, уже стал завсегдатаем клубов, в особенности часто его видят за карточным столом.
     - Я тоже об этом слышала, - вступила в разговор Аннабелла, - Берти говорит, он превосходный игрок, очень хладнокровный.
     - В самом деле? - Изабелла глянула в тот конец комнаты, где граф все еще продолжал беседовать с леди Атертон. - Красивым его не назовешь, верно? Зато в нем есть что-то интригующее.
     Красивый? Виктория чуть не расхохоталась - столь неуместным казалось это слово применительно к Стоунвейлу. Нет, красивым его не назовешь. У него сильные, даже резкие черты лица, острый нос, агрессивно выпяченный подбородок, а в серых глазах - какая-то напряженность. Волосы графа, цвета неба в безлунную ночь, уже тронуло на висках серебро. Все это вместе никак нельзя назвать красотой... Приглядевшись внимательно, можно увидеть в нем спокойного, хладнокровного и властного мужчину, но никак не светского денди.
     - Но он прекрасно одевается, - вставила Аннабелла.
     - Да, - спокойно согласилась Изабелла, - одеваться он умеет.
     Виктории не понравился оценивающий взгляд, каким Изабелла смерила графа. Однако она не могла не признать, что Стоунвейл принадлежит к числу мужчин, которые не позволяют даже модному портному навязать им свой вкус. Его широкие плечи, тонкая талия, крепкие ноги не нуждались в приукрашивании.
     - И наверняка забавен, - протянула Изабелла.
     - Ну конечно, - оптимистично согласилась Аннабелла.
     Виктория снова взглянула на темную фигуру, высившуюся рядом с леди Атертон. Забавен - это совсем не то слово. Он опасен.
     Но Виктории внезапно захотелось поиграть с этой опасностью, ей давно уже не хватало круговерти света, в которую она погружалась каждый вечер, чтобы не проводить в одиночестве долгие ночные часы. Ей необходимо было что-то еще, чтобы уйти, убежать от постоянных ночных кошмаров.
     Быть может, граф Стоунвейл и станет тем успокаивающим средством, в котором она так нуждается.

***

     - Лукас, дорогой, какое впечатление она произвела на тебя? Думаешь, она подойдет? - Леди Атертон с трепетной заботой обратила к графу свои прекрасные кроткие глаза.
     - Я думаю, Джессика, она вполне подойдет.
     Лукас отпил глоток шампанского из бокала. Глаза его искали кого-то в толпе гостей.
     - Понимаю, она не первой молодости...
     - Я тоже не первой молодости, - сухо возразил он.
     - Глупости. Тридцать четыре года - самый подходящий возраст для мужчины, чтобы вступить в брак. Эдварду было тридцать три, когда я вышла за него замуж.
     - Вот как?
     Взгляд леди Атертон тут же стал виноватым, она умоляюще обратилась к нему:
     - Лукас, я очень сожалею! Я допустила бестактность. Ты же знаешь, я не хотела причинить тебе боль.
     - Переживу. - Лукас наконец увидел в толпе Викторию. Он не сводил глаз с ее высокой фигуры - Виктория как раз входила в танцевальный круг, сопровождаемая полноватым немолодым бароном. Виктория, несомненно, обожала танцы, но она была настолько осторожна, что выбирала в партнеры или неоперившихся юнцов, которые еще чувствовали себя скованно, или людей намного старше себя. Должно быть, их она считала безопасными.
     Лукас пожалел, что не решился пригласить Викторию на танец. Интересно было бы посмотреть, приняла бы она это приглашение так же просто, как последовала за ним к карточному столу. Но Лукас не знал, как бы она отнеслась к его проклятой неловкой левой ноге, а рисковать он не мог.
     Правда, ему показалось, что Викторин несвойственна сознательная жестокость. Характер у нее, конечно, не из легких, но Лукас понимал, что она не опустится до насмешки над его хромотой, не захочет унизить его. Тем не менее, если он попробует изводить ее так, как это было за картами, она способна хорошенько наступить ему на мозоль. Представив себе эту картину, Лукас чуть не расхохотался.
     - Конечно, принять твое приглашение и усесться за карты - это несколько эксцентрично, но боюсь, нашей мисс Хантингтон это свойственно, - продолжала леди Атертон. - Она всегда рискует на грани дозволенного приличиями. Однако я уверена, что под руководством, мужа это прискорбное свойство ее характера вполне можно будет исправить.
     - Интересная мысль.
     - И потом, она любит носить платья ярко-желтого цвета, - добавила леди Атертон.
     - Все ясно. Мисс Хантингтон своевольна и себе на уме. Но я должен признать, желтое платье ей очень идет. Мало кому из женщин оно было бы к лицу.
     Лукас снова оглядел издали высокую гибкую фигуру Виктории в платье с высокой талией. Желтый шелк отливал медом, он казался солнечным лучом в заполненном гостями зале, цветком, теплым и живым, среди клумбы классически белых и изысканно-бледных цветов.
     Единственное, что ему не понравилось в ее платье, это чересчур глубокое декольте. Оно слишком смело открывало взору нежные очертания приподнятой корсажем груди. Лукас с трудом подавил желание выхватить шарф у какой-нибудь почтенной матроны и хорошенько укутать им Викторию выше талии. Это было так не похоже на него, что он на миг растерялся.
     - Боюсь, у нее репутация оригиналки. Это, несомненно, дело рук ее тети. Клео Неттлшип - весьма своеобычная женщина.
     - Я, пожалуй, согласен на своеобычную женщину. С ней гораздо интереснее беседовать, не правда ли? Так или иначе, мне ведь придется все время разговаривать с женщиной, на которой я женюсь. От этого никуда не уйдешь.
     Джессика вздохнула:
     - К сожалению, в этом сезоне выбор богатых невест не так уж велик. Впрочем, он никогда не бывает велик. Однако еще остается мисс Пилкингтон. Ты непременно должен познакомиться с ней, прежде чем сделаешь окончательный выбор. Уверяю тебя, эта девушка очень привлекательна. Совершенно безупречного поведения, в то время как мисс Хантингтон, по-моему, все-таки излишне своевольна.
     - Забудь о мисс Пилкингтон. Меня вполне устраивает мисс Хантингтон.
     - Если бы еще не ее возраст - почти двадцать пять... А мисс Пилкингтон только девятнадцать. Чем женщина моложе, тем охотнее она поддается влиянию мужа, не забывай об этом, Лукас.
     - Джессика, поверь, меня нисколько не беспокоит возраст мисс Хантингтон.
     - Ты уверен? - тревожно взглянула на него леди Атертон.
     - Я предпочитаю иметь дело с женщиной постарше, которая знает, чего она хочет, а не с малышкой, которая только что вышла из детской. Мы с тобой уже пришли к выводу, что мисс Хантингтон всегда знает, чего она хочет.
     - Ты имеешь в виду, что ей до сих пор удавалось не выходить замуж? Наверное, ты прав. Она очень ясно дала всем понять, что не собирается променять свое состояние на мужа. На нее уже все махнули рукой, кроме самых отважных охотников за приданым.
     Стоунвейл криво усмехнулся:
     - Это расчищает мне путь.
     - Пойми меня правильно, Лукас. Она обворожительное создание, она, как и ее тетя, вносит в светскую жизнь свежую струю, ее многие любят, но Виктория предпочитает иметь друзей, а не поклонников.
     - Словом, она всех сумела поставить на место, и никто не решается протестовать.
     - Если кто-нибудь нарушает условия, она тут же порывает с ним отношения. Мисс Хантингтон вообще-то добрая девушка, она всегда улыбается и для каждого найдет приветливое слово, она охотно танцует с застенчивыми юношами, с малопривлекательными партнерами, но с настоящими денди, которые пытаются увиваться вокруг нее, она расправляется безжалостно, - пояснила Джессика.
     Это его не удивило. Если бы мисс Хантингтон не умела управлять мужчинами, крутившимися вокруг нее, она давно бы уже лишилась своей свободы. Лукас понимал: ухаживать за такой девушкой - все равно что балансировать на канате.
     - Я полагаю, она получила хорошее образование? - спросил он.
     - Некоторые даже считают, что чересчур. Насколько мне известно, леди Неттлшип полностью взяла на себя ответственность за воспитание своей племянницы, и результат налицо. Если бы не положение в обществе, которое занимает леди Неттлшип, с мисс Хантингтон давно могла бы приключиться беда.
     - Что произошло с родителями мисс Хантингтон?
     Леди Атертон заколебалась, потом постаралась ответить спокойным голосом:
     - Они умерли. Все. Это очень печально, конечно. Но Господь дает, и Господь отнимает...
     - Именно так Он и делает.
     Леди Атертон озадаченно глянула на него и негромко откашлялась:
     - Ну, отец ее умер, когда мисс Хантингтон была еще ребенком, и ее мать вскоре вступила в новый брак. Примерно полтора года назад она погибла, упав с лошади. Меньше чем через два месяца после нее умер и отчим мисс Хантингтон, Сэмюэль Уитлок. Насколько я знаю, это был несчастный случай; он упал с лестницы и сломал себе шею.
     - Странная цепочка трагедий, но в результате мисс Хантингтон лишилась родителей, которые, возможно, захотели бы сегодня пристальнее исследовать состояние моих финансов. Слух о богатствах, накопленных моим дядей, не выдержал бы проверки.
     Джессика неодобрительно скривила губы:
     - Боюсь, мисс Хантингтон не носила траура по отчиму. Она ясно дала понять, что оплакивает только свою мать, да и этот траур кончился так быстро, как только позволили приличия.
     - Ты успокоила меня, Джессика. Меньше всего мне хотелось бы жениться на женщине, которая склонна к постоянному трауру. Жизнь и так коротка, просто стыдно тратить ее на сожаления о том, чего мы не в силах изменить, верно?
     - Но мы должны терпеливо нести обрушившееся на нас горе - это закаляет характер. И о приличиях тоже следует помнить, - возразила Джессика, слегка обидевшись. - Во всяком случае, остается леди Неттлшип, тетя мисс Хантингтон, очень уважаемая женщина с прекрасными связями в обществе, но нельзя отрицать, что в некоторых огношениях она странновата. Боюсь, она несколько избаловала свою племянницу. Как ты думаешь, сможешь ли ты смириться с несколько необычными манерами мисс Хантингтон?
     - Уверен, Джессика, я прекрасно справлюсь с мисс Хантингтон. - Лукас снова отпил шампанского, не спуская глаз с Виктории, которая все еще танцевала с сорокалетним бароном.
     С внезапным облегчением Лукас понял, что Виктория совсем не та невеста, какую он предполагал заполучить. Он готов был исполнить долг по отношению к своему имени и титулу и по отношению к тем людям, которые теперь зависели от него, но он совсем не ожидал, что выполнение этого долга может быть сопряжено с удовольствием.
     Да, она совсем не то, что он ожидал увидеть.
     Прежде всего он не надеялся, что его невеста окажется столь привлекательна внешне, Джессика предупреждала его, что Виктория Хантингтон достаточно хороша, но не больше.
     Виктория оказалась выше, чем он думал, выше большинства женщин в этом зале. Но Лукас и сам был достаточно высок, и он был бы рад жениться на женщине, которая сможет опустить голову ему на плечо, а не утыкаться ему в грудь.
     Совсем не то, что он ожидал.
     Она двигалась сильной, изящной походкой, так не похожей на маленькие шажки, к которым приучают себя большинство женщин. Танцует она тоже хорошо, печально отметил Лукас. Он понимал, что в танцах ему не сравниться даже с тучным бароном.
     Лукас смотрел, как барон легко ведет Викторию: в этот момент они проходили под люстрой, масса света обрушилась на них, золотые искры засверкали в пышных темных волосах Виктории. Декольте и в самом деле было чересчур глубоким, но зато оно подчеркивало нежную линию ее шеи, а цвет платья удивительно подходил к ее янтарным глазам. Леди прекрасно знала, что ей нужно, и не считалась с модой.
     Совсем не то, что он ожидал.
     Джессика предупреждала его, что, хотя у нее нет серьезных замечаний относительно внешности мисс Хантингтон, красавицей ее не назовешь. Всматриваясь издали в оживленное, разгоревшееся лицо Виктории, Лукас признавал справедливость суждения Джессики, но он решил, что теплые золотистые глаза, сверкающие дерзким вызовом, решительно вздернутый нос и ослепительная улыбка как нельзя лучше сочетаются друг с другом. В Виктории было живое очарование, приковывающее к ней взгляд. Он чувствовал, что в ней таится страстность, которую настоящий мужчина сумел бы пробудить.
     Лукас еще раз глянул на улыбку, которой Виктория наградила своего партнера, и понял, что ему очень хотелось бы узнать вкус ее губ. И как можно скорее!
     - Лукас, дорогой!
     Лукас нехотя отвел глаза от своей избранницы. Своей - теперь он был в этом уверен. Он еще раз повторил про себя эти слова.
     - Да, Джессика? - Он снисходительно глянул на красавицу, которую он когда-то любил и которую потерял, потому что у него не было ни титула, ни денег.
     - Она подойдет тебе, Лукас? Еще не поздно подумать о мисс Пилкингтон.
     Лукас припомнил, как Джессика, повинуясь настоянию своих родных, вышла замуж за другого мужчину, который мог обеспечить ей и титул, и состояние. Тогда он не мог ни понять, ни простить ее поступок. Теперь, унаследовав титул, но по-прежнему нуждаясь в деньгах, Лукас наконец осознал, в каком положении оказалась Джессика четыре года назад.
     Он понимал теперь, что она вышла замуж не по любви, но из чувства долга. "Долг" - слово, понятное для Лукаса, столько лет прослужившего в армии.
     - Так как же, Лукас? - настаивала Джессика, ее прекрасные глаза омрачила забота. - Ты решишься жениться на ней? Ради Стоунвейла, Лукас!
     - Да, - откликнулся Лукас, - думаю, мисс Хантингтон мне вполне подойдет...

Глава 2

     - Рэтбоун, тетя дома? - спросила Виктория, поспешно входя в парадную дверь городского особняка леди Неттлшип.
     С улицы донесся перестук колес - Аннабелла и ее почтенная тетушка, провожавшие Викторию с бала, уехали домой.
     Виктория с облегчением покинула их карету. Тетя Аннабеллы, привыкшая играть роль наставницы молодых девушек, всю дорогу выговаривала Виктории за неуместный для леди поступок - посреди званого вечера отправиться играть в карты с мужчиной!
     Виктория терпеть не могла выслушивать нотации. Дворецкий, крупный мужчина с поредевшими седыми волосами и длинным носом, который украсил бы лицо любого лорда, всегда держался с достоинством. Он торжественно указал на закрытую дверь библиотеки:
     - Полагаю, леди Неттлшип занята с членами своего Общества исследований в области естественной истории и садоводства.
     - Замечательно. И пожалуйста, Рэтбоун, не будьте столь угрюмым. Все не так уж плохо, по крайней мере они еще не подожгли библиотеку.
     - Дело времени, - пробормотал Рэтбоун.
     Виктория усмехнулась, проходя мимо дворецкого к дверям библиотеки и на ходу снимая перчатки:
     - Право же, Рэтбоун. Вы состоите на службе у моей тети с тех пор, как я себя помню, и она еще ни разу не поджигала свой дом.
     - Прошу прощения, мисс Хантингтон, но уже был случай, когда вы вместе с ней экспериментировали с порохом, - почтительно напомнил ей Рэтбоун.
     - Что? Неужели вы до сих пор не можете забыть нашу жалкую попытку устроить свой собственный фейерверк? Однако у вас долгая память, Рэтбоун.
     - Некоторые моменты нашей жизни врезаются в память и сохраняют свою свежесть даже через много лет после того, как произошло само событие. Что касается меня, я никогда не забуду лицо старшего лакея в тот момент, когда произошел взрыв. На одну ужасную секунду нам показалось, что вы погибли.
     - Но как выяснилось, меня только слегка оглушило. Все так перепугались просто потому, что меня с ног до головы засыпало пеплом, - попыталась утешить его Виктория.
     - Если мне позволено будет выразить мое мнение, вы были бледны как смерть, мисс Хантингтон.
     - Наверное, это выглядело довольно эффектно, не правда ли? Но не стоит вспоминать о прошлых подвигах. Нас ждет еще множество новых захватывающих загадок природы, которые мы должны исследовать. Пойду посмотрю, что затевает моя тетя сегодня.
     Рэтбоун следил за тем, как лакей открывает перед Викторией дверь библиотеки, и, судя по выражению его лица, он приготовился к любому зрелищу, которое могло открыться его утомленным очам.
     Сначала в комнате вообще ничего нельзя было увидеть. В библиотеке царила полная темнота, погасили даже огонь в камине. Виктория осторожно переступила порог, тщетно пытаясь хоть что-то различить в непроницаемой тьме. Из глубины комнаты послышался щелчок, там поворачивали ручку какого-то механизма.
     - Тетя Клео?..
     Ответом Виктории была яркая дуга ослепительно белого света. Она вспыхнула в кромешной тьме и высветила небольшую группу людей, собравшихся в кружок посреди комнаты. Черные силуэты рельефно проступили, освещенные яркой вспышкой. Небольшая группка наблюдателей восторженно вздохнула.
     Через секунду гигантская искра погасла, и раздались радостно-возбужденные голоса.
     Виктория с улыбкой обернулась к открытой двери, возле которой застыли Рэтбоун и лакей.
     - Сегодня вам беспокоиться не о чем, - заверила она их. - Члены общества просто забавляются с новой электрической машиной лорда Потбери.
     - Вы меня очень успокоили, мисс Хантингтон, - холодно заметил Рэтбоун.
     - Викки, дорогая, ты вернулась, - п