его   воображении   мелькали
соблазнительные образы великих античных цариц.
   - О, моя Клеопатра! - пробормотал он, задыхаясь.
   Августа на мгновение замерла  и  попыталась  вырваться.  Гарри  снова
коснулся розового соска - легко, ласково. Потом поцеловал ее в шею...
   - Гарри! - задохнулась Августа, потом вздрогнула и с силой  прильнула
к нему. Ее руки еще крепче обвили его  шею.  -  Ах,  Гарри!  Мне  всегда
хотелось узнать, как это бывает... -  Она  поцеловала  его  в  шею.  Она
прижималась к нему всем телом, словно хотела раствориться в нем...
   Эта неожиданная вспышка страсти  подтвердила  то,  о  чем  он  раньше
интуитивно догадывался. В глубине души  Гарри  всегда  был  уверен,  что
Августа именно так ответит на его чувства. Однако он совершенно не  учел
собственной, чрезвычайно бурной, реакции на  ее  ответную  страсть.  Эта
расцветающая страсть буквально ослепила его.
   По-прежнему нежно сжимая  в  руке  ее  грудь,  он  осторожно  опустил
девушку на ковер. Она изо всех сил цеплялась за его плечи, поглядывая на
него из-под ресниц. Ее прекрасные глаза цвета топаза были полны  страсти
и изумления, и еще - чего-то похожего на страх.
   Гарри застонал, вытянувшись с нею рядом на ковре; рука сама  потянула
вверх подол ее платья.
   - Милорд...
   Он едва расслышал это слово.
   - Гарри! - снова поправил он, целуя розовый сосок, который  продолжал
нежно поглаживать пальцем. Потом  медленно  поднял  ее  юбку  до  колен,
обнажив ноги в аккуратных чулочках.
   - Гарри, пожалуйста! Я  должна  кое-что  сказать  вам.  Что-то  очень
важное. Я бы ни за что не согласилась выйти  за  вас  замуж,  не  сказав
этого. Я не хочу, чтобы вы потом чувствовали себя обманутым.
   Он замер; душу охватывал леденящий холод.
   - Что же вы хотели сообщить  мне,  Августа?  У  вас  уже  был  другой
мужчина?
   Она непонимающе заморгала. Потом ее щеки вспыхнули слабым румянцем.
   - О господи! Конечно же нет, милорд! И я совсем  не  об  этом  хотела
поговорить с вами!
   - Вот и прекрасно. - Гарри чуть усмехнулся, чувствуя  одновременно  и
облегчение, и еще большее возбуждение.
   Ну разумеется, у нее никого раньше не было! Инстинкт опытного мужчины
подсказал ему об этом  сразу,  много  месяцев  назад.  И  все-таки  было
приятно получить подтверждение  собственным  догадкам.  Одной  проблемой
меньше, подумал он не без  удовлетворения.  В  прошлом  у  нее  не  было
любовника, который мог бы стать соперником ему, Гарри. И  Августа  будет
принадлежать ему одному!
   - Дело в том, Гарри, - очень серьезно продолжала  Августа,  -  что  я
боюсь стать для вас очень плохой женой. Я пыталась объяснить  вам  вчера
ночью, когда вы обнаружили меня в библиотеке  Энфилда,  что  я  не  могу
подчиняться  большинству  обычных  правил  нашего  общества.  Вы  должны
помнить: я ведь принадлежу к нортамберлендской ветви Баллинджеров.  И  я
совсем не ангел, в отличие от моей кузины. Мне совершенно  чужды  многие
женские добродетели, тогда как вы ясно дали  понять,  что  вам  нужна  в
высшей степени добродетельная жена.
   Гарри еще чуточку приподнял  подол  ее  платья,  обнажая  бедра.  Его
пальцы ощутили их необыкновенную нежность.
   - Я уверен, благодаря нескольким несложным урокам вы станете для меня
великолепной женой.
   - А я совсем не уверена в этом, сэр, - выдохнула она с  отчаянием.  -
Очень трудно полностью переделать чей-то характер, вы же знаете...
   - Я и не прошу вас об этом.
   - Не просите? - Она с тревогой всматривалась в его лицо. -  И  я  вам
действительно нравлюсь такой, какая есть?
   - Очень! - Он поцеловал ее в плечо. -  Есть,  правда,  один  или  два
непростых вопроса, которые нам стоило бы обсудить. Однако я убежден, что
все остальное уладится и вы станете восхитительной графиней Грейстоун.
   - Ах вот как? - Она прикусила губу и крепко сжала ноги. -  Гарри,  вы
любите меня?
   Он вздохнул и перестал нежно поглаживать ее бедро.
   - Августа, Я  прекрасно  представляю  себе,  что  многие  современные
молодые  особы  вроде  вас  считают  любовь  чем-то  мистическим,  неким
уникальным, неповторимым чувством, которое нисходит на  человека  свыше,
но отнюдь не в силу какого-либо рационально объяснимого процесса. Но сам
я придерживаюсь диаметрально противоположного мнения.
   - Ну разумеется! - В глазах ее явственно светилось разочарование. - Я
полагаю, вы вообще не верите в  любовь,  не  так  ли,  милорд?  В  конце
концов,  вы  же  ученый!  Вы  изучаете  Аристотели,  Платона  и   прочих
невероятно логичных умников. Должна предупредить вас, сэр, что чрезмерно
рациональное  логическое  мышление  может   порой   серьезно   повредить
восприятию.
   - Я приму ваше замечание к сведению.
   Он  поцеловал  ее  в  грудь,  испытывая  восторг   от   одного   лишь
прикосновения к этой шелковистой коже. Господи, как она прекрасна! Он не
мог вспомнить, когда в последний раз желал женщину столь же сильно,  как
желал сегодня ночью Августу.
   Теперь он стал нетерпелив. Он дрожал  от  желания,  а  нежный  аромат
возбужденного женского тела просто сводил его с ума. Да она  тоже  хочет
этого! Он решительно раздвинул ей ноги, и пальцы снова  ощутили  жар  ее
бедер.
   Августа вскрикнула и  в  страхе  вцепилась  ему  в  плечи.  Глаза  ее
расширились от изумления.
   - Гарри?
   - Тебе приятно, Августа? - Он покрывал легкими  поцелуями  ее  грудь,
свободной рукой лаская самые потаенные местечки.
   - Не уверена, - задыхаясь,  прошептала  она.  -  Это  такое  странное
ощущение... Я не знаю, можно ли...
   Высокие часы в углу комнаты пробили час. Гарри показалось, что кто-то
окатил его ведром ледяной воды. Он вдруг совершенно  протрезвел  и  взял
себя в руки.
   - Боже мой! Что же я делаю?  -  Гарри  резко  сел  и  натянул  платье
Августы до самых туфелек. - Вы посмотрите, который час! Леди Арбутнотт и
ваш приятель Скраггз ждут вас, и нетрудно представить, что они подумают.
   Августа нерешительно улыбнулась, когда он поднял ее, поставил на ноги
и принялся поправлять на ней платье.
   - Не стоит бить тревогу, милорд.  Леди  Арбутнотт  женщина  в  высшей
степени современная, как и я. А  Скраггз  -  ее  дворецкий.  Он  никогда
ничего не скажет.
   - Как бы не так, черт  бы  его  побрал!  -  пробурчал  Гарри,  тщетно
пытаясь расправить атласные розочки и накинуть на плечи Августы плащ.  -
Черт бы побрал ваше платье! Вы же просто выпадаете  из  него!  Позвольте
заметить вам, сударыня, что после нашей свадьбы вы первым делом закажете
себе совершенно новый гардероб!
   - Гарри...
   - Поторопитесь. Августа. - Он взял ее за руку и потянул к окну.  -  Я
должен без промедлений доставить вас  назад  к  леди  Арбутнотт.  Меньше
всего мне хотелось бы услышать сплетни вокруг вашего имени.
   - Ах, как вы правы, милорд! - Теперь в  голосе  ее  звучал  леденящий
холодок.
   Но Гарри не обращал внимания на раздражение  своей  возлюбленной.  Он
выпрыгнул в окошко и помог Августе благополучно приземлиться  на  траву.
Ее тело было таким податливым и теплым, что он снова  застонал.  Он  все
еще до боли страстно желал ее. В голове мгновенно промелькнула мысль:  а
не отнести ли ее прямо наверх, в спальню, вместо того чтобы провожать  к
Салли? Нет, сегодня это было решительно невозможно.
   "Но вскоре я непременно сделаю это",  -  пообещал  он  себе  и,  взяв
Августу под руку, повел по саду к калитке. Свадьба должна состояться как
можно скорее! Он просто не выдержит этой пытки.
   Господи, что эта женщина сделала с ним?
   - Гарри, если вас так беспокоят слухи  и  вы  не  верите  в  то,  что
действительно любите меня, то скажите, ради бога, почему  вы  решили  на
мне  жениться?  -  Августа  плотнее  завернулась  в  плащ,  стараясь  не
отставать от спутника.
   Вопрос удивил его и показался ему неприятным, хотя  он  понимал,  что
ему бы следовало его ожидать. Августа была не  из  тех,  кто  так  легко
откажется от выяснения истины.
   - Моему решению имеется  множество  серьезных  логических  причин,  -
резко обронил он, останавливаясь неподалеку от калитки и  выглядывая  за
нее, чтобы понять, нет ли кого на улице. - Но ни одной из них я  сегодня
объяснять  вам  не  собираюсь.  -  В  холодном  лунном  свете  отчетливо
виднелись  плитки  тротуара.  Окна  дома,  где  жила  Салли,  приветливо
светились. Поблизости никого не было. - Накиньте капюшон, Августа.
   - Хорошо, милорд. Конечно же, не стоит  рисковать.  Вдруг  кто-нибудь
нас заметит, верно?
   Уловив в ее голосе насмешку и обиду, он нахмурился:
   - Простите, но я не умею быть таким  романтичным,  как  вам  хочется,
Августа. И к тому же у меня сейчас слишком мало времени.
   - Да, это очевидно.
   - Вы можете не заботиться о собственной репутации,  мисс  Баллинджер,
однако мне она не безразлична.
   Его, казалось, полностью занимало одно: как бы  скорее  и  незаметнее
доставить ее к задней двери особняка леди Арбутнотт. Калитка в сад  была
открыта. Гарри затащил  туда  Августу  и  заметил,  как  от  стены  дома
отделилась какая-то тень, похожая  на  краба.  Скраггз  по-прежнему  при
параде, с отвращением заметил Гарри.
   Он посмотрел на свою новоиспеченную невесту. Ему  хотелось  заглянуть
ей в лицо, но оно было полностью скрыто опущенным  капюшоном  плаща.  Он
отлично сознавал, что ведет себя отнюдь не как герой, о котором  мечтают
все девушки, и не как романтически настроенный жених.
   - Августа?
   - Да, милорд?
   - Мы договорились с вами, не так ли? И завтра вы не станете  пытаться
криком и слезами добиваться от дядюшки перемены решения? Ибо если вы это
сделаете, то должен предупредить вас...
   -  Господи,  милорд!  -  Она  вздернула   подбородок.   -   Если   вы
удовлетворены помолвкой с женщиной весьма фривольного поведения, которая
носит платья с чересчур глубоким вырезом, то надеюсь,  я  уж  как-нибудь
сумею вытерпеть  строгого,  чересчур  серьезного,  совершенно  лишенного
какой бы то ни было романтики ученого. В моем возрасте мне следует  быть
благодарной и за то, что досталось... Однако у меня есть  одно  условие,
милорд.
   - О черт, какое еще условие?
   - Я должна настаивать на продлении срока помолвки.
   - И надолго? - неожиданно осевшим голосом спросил он,
   - Может быть, год? - Она блеснула глазами из-под капюшона.
   - Боже милосердный! Я не собираюсь  тратить  целый  год  на  какую-то
помолвку, мисс Баллинджер. Все должно  занять  не  более  трех  месяцев,
чтобы хватило времени подготовиться к свадьбе.
   - Ну хорошо, полгода.
   - Черт побери! Четыре месяца, мое последнее предложение.
   Августа снова вздернула подбородок.
   - Ах, как это великодушно с вашей стороны, милорд, -  произнесла  она
ядовитым тоном.
   - Да, слишком великодушно. Слишком. Ступайте в дом, мисс  Баллинджер,
пока я не пожалел о собственном великодушии  и  не  сотворил  что-нибудь
непристойное, после чего нам обоим будет исключительно стыдно.
   Гарри повернулся и побрел через сад к калитке, потом  по  улице.  При
каждом шаге он снова и снова вскипал в душе, вспоминая, как  только  что
торговался, точно на базаре, сокращая продолжительность своей  помолвки.
Интересно, думал он, Антоний с Клеопатрой вел себя подобным же образом?
   Гарри сегодня особенно сочувствовал Антонию, чего с  ним  никогда  не
случалось прежде. Он всегда считал этого римлянина жертвой  необузданной
страсти. Но теперь Гарри начинал понимать, как может  женщина  подчинить
себе мужчину, лишить его самообладания.
   Это было весьма тревожное открытие, и Гарри решил,  что  ему  следует
быть настороже. В Августе явно обнаруживается  талант  доводить  его  до
безумия.

***

   Через несколько часов, лежа без сна в  постели  и  глядя  в  потолок,
Августа все еще ощущала повелительные прикосновения  теплых  губ  Гарри.
Тело ее помнило каждое из этих прикосновений. Она изнывала от  странной,
неведомой прежде тоски, которой не  могла  объяснить.  По  телу  у  нее,
казалось, струился жидкий огонь.
   Наконец она поняла, что больше всего  ей  хотелось  бы,  чтобы  Гарри
оказался сейчас здесь, с ней рядом, и свершилось бы то, что должно  было
свершиться, - все до конца!
   Так вот что, Оказывается, называют страстью, подумала она.  Вот  чему
посвящаются бесчисленные эпические поэмы и романтические истории.
   При всем своем живом  воображении,  она  никогда  раньше  не  думала,
насколько мучительными и опасными окажутся подобные  отношения.  Женщина
вполне может потерять себя в море чувств и желаний,
   А Гарри решительно намерен жениться на ней!
   Августа почувствовала, как ее охватывает  паника.  Замужество?  Выйти
замуж за Гарри? Это невозможно! Из этого ничего не получится!  Это  было
бы ужасной ошибкой. Нет, ей необходимо прервать  помолвку,  ради  их  же
счастья! Августа следила за  призрачно  бегущими  по  потолку  тенями  и
твердила себе, что просто обязана проявить чрезвычайную  осторожность  и
находчивость.

Глава 4

   Гарри, прислонившись плечом к  стене  бального  зала,  задумчиво  пил
шампанское и смотрел, как  его  ветреная  невеста  кружится  в  объятиях
очередного кавалера.
   Августа, великолепно  выглядевшая  в  легком  шелковом  платье  цвета
темных кораллов, сияла радостной улыбкой, когда  высокий  рыжеволосый  и
привлекательный  партнер  мчал  ее  по  залу  в  бешеном  темпе  вальса.
Безусловно, эта пара  была  самой  красивой  среди  множества  танцующих
гостей.
   - А что ты знаешь о Лавджое? -  спросил  Гарри  у  Питера,  стоявшего
рядом с ним со скучной миной.
   - Ты лучше задай этот вопрос какой-нибудь из дам. - Питер  беспокойно
вглядывался в переполненный зал. - Насколько я  понимаю,  он  пользуется
особым вниманием со стороны прекрасного пола.
   - Это очевидно. Сегодня он уже перетанцевал со всеми более или  менее
привлекательными знатными дамами. И ни одна ему до сих пор не отказала.
   Недовольно поморщившись, Питер быстро добавил:
   - Вижу... Даже  Ангелочек.  -  Его  глаза  скользнули  по  золотистой
головке серьезной и скромной кузины Августы - Клодия танцевала с пожилым
бароном.
   - Мне безразлично, танцует он с Клодией Баллинджер  или  нет,  однако
пора положить конец его вальсированию с Августой.
   Питер насмешливо поднял бровь:
   - И ты полагаешь,  тебе  это  удастся?  Всем  известно,  что  Августа
Баллинджер всегда поступает, как ей хочется.
   - Может быть, но известно также и то, что она помолвлена со мной,  не
правда ли? Пора бы ей вести себя более пристойно.
   Питер ухмыльнулся:
   - Значит, теперь, выбрав себе невесту, ты намерен перевоспитать ее  в
устраивающую  тебя  супругу?  Это,  наверное,  будет  очень   интересное
занятие. Не забывай, что мисс  Августа  Баллинджер  относится  к  весьма
своеобразной  ветви   их   фамильного   древа.   Насколько   я   слышал,
представители нортамберлендских  Баллинджеров  никогда  не  могли  стать
достаточно добродетельными. Родители Августы повергли все общество в шок
своим побегом и тайным браком. Мне Салли рассказывала.
   - Ну, это дела минувших дней, теперь они никого не интересуют.
   - Что ж, а как ты отнесешься к событиям совсем недавнего прошлого?  -
спросил Питер, все более оживляясь. -  Брат  мисс  Баллинджер  два  года
назад был убит при весьма загадочных обстоятельствах.
   - Его застрелил какой-то разбойник с большой дороги,  когда  он  ехал
домой из Лондона.
   - Такова официальная версия. Дело замяли; однако,  по  мнению  Салли,
ходили  слухи,  что  молодой  человек  был  замешан  в  каких-то  весьма
сомнительных делах.
   Гарри сердито посмотрел на него:
   - Скорее всего обычные слухи и сплетни, какие всегда возникают,  если
погибает молодой повеса. Каждый тебе скажет, что Ричард  Баллинджер  был
горячая головушка, беспечный, рисковый малый, в точности как и его отец.
   - Да, разумеется. А кстати,  о  его  отце...  -  Питер  оживился  еще
больше. - Ты никогда не задумывался о той интересной репутации,  которую
старший Баллинджер заслужил своими  бесконечными  дуэлями,  возникавшими
из-за чрезмерной склонности его супруги к кокетству? Ты не боишься,  что
подобная проблема может возникнуть и у известной  нам  представительницы
этого семейства? Кое-кто утверждает, что Августа  необычайно  похожа  на
мать.
   Гарри стиснул зубы, поняв, что Питер нарочно старается поддеть его.
   - Баллинджер был просто беспечным болваном. Из того, что  рассказывал
мне сэр Томас, я понял, что его брат не  имел  на  свою  жену  абсолютно
никакого влияния. Он сам разрешал ей совершать любые безрассудства. Я же
не намерен позволять  Августе  втягивать  меня  в  приключения,  которые
мешали бы моим делам. Только дурак может  позволить  себе  глупую  дуэль
из-за женщины.
   - Жаль. А я считал, что в поединках  ты  большой  мастер.  Порой  мне
казалось, что у тебя в жилах лед, а не кровь,  Гарри.  А  как  известно,
хладнокровный противник всегда побеждает.
   - Я вовсе не намерен проверять твою теорию на личном опыте.  -  Гарри
снова нахмурился, наблюдая, как Лавджой носится по кругу, держа  Августу
в своих объятиях. -  Извини,  но  мне,  видимо,  следует  пригласить  на
следующий танец собственную невесту.
   -  Пригласи!  Ты  весьма  развлечешь  ее  какой-нибудь  занимательной
лекцией о добродетели. -  Питер  тоже  выпрямился,  прекратив  подпирать
стену. - А я между тем постараюсь испортить вечер  Ангелочку,  пригласив
ее на танец. Ставлю пять к одному, что она тут же откажет мне.
   - А ты попробуй поговорить с ней о той книге, которую  она  пишет,  -
рассеянно предложил ему Гарри и быстро поставил свой бокал на поднос.
   - И что это за книга?
   - По-моему, сэр Томас говорил, что она  называется  "Путеводитель  по
стране полезных знаний для юных леди".
   - О господи! - Питер выглядел ошеломленным. - Неужели все  женщины  в
Лондоне пишут книги?
   - Похоже на то. Ну, не унывай,  -  посоветовал  Гарри.  -  Глядишь  и
научишься у нее чему-нибудь полезному.
   Он отошел от Питера и стал  прокладывать  себе  путь  сквозь  плотную
пеструю толпу гостей, порой останавливаясь возле  знакомых,  которым  не
терпелось одарить его многословными поздравлениями по поводу помолвки.
   Уже через два дня после того, как в газетах появилось сообщение о его
помолвке, Гарри стало ясно, что высшее общество весьма заинтриговано его
столь неожиданным выбором.
   Леди  Уиллоубай,  полная  матрона,  одетая  в  нежно-розовое  платье,
постучала веером по рукаву черного фрака Гарри, когда тот проходил мимо,
и спросила:
   - Значит, мисс Баллинджер оказалась самой достойной  претенденткой  в
вашем списке, милорд? Никогда бы не подумала,  что  вы  с  ней  способны
составить супружескую пару. Однако вы всегда были себе  на  уме,  верно,
Грейстоун?
   - Я полагаю, вы поздравляете меня с помолвкой? - холодно  осведомился
Гарри.
   - Ну  разумеется,  сэр!  Все  просто  счастливы  поздравить  вас.  Мы
ожидаем, что история с вашей помолвкой  и  браком  доставит  нам  немало
удовольствия в этом сезоне.
   Гарри опустил глаза:
   - Не думаю, мадам, что ваши надежды оправдаются.
   -  Ну,  милорд,  не  станете  же  вы  отрицать,  что  сделали  просто
замечательный выбор! Вы и Августа Баллинджер так  не  похожи!  Это  даже
интересно, не правда ли? Чрезвычайно интересно  также,  удастся  ли  вам
повести ее к алтарю, хотя бы один раз не  подравшись  на  дуэли  или  не
попросив  сэра  Томаса  немедленно  посадить  племянницу  на  корабль  и
отправить подальше от Лондона... Она из нортамберлендских  Баллинджеров,
знаете  ли.  А  представители  этой  ветви  семейства  всегда  причиняли
окружающим массу хлопот.
   - Моя невеста - настоящая леди, - очень спокойно проговорил Гарри,  с
холодным вниманием глядя толстухе в глаза и не позволяя эмоциям хотя  бы
в малейшей степени отразиться на его лице. - Я надеюсь,  что,  говоря  о
ней, люди будут помнить об этом. Вы ведь помните об этом, не правда  ли,
мадам?
   Леди Уиллоубай неуверенно захлопала глазами и вдруг побагровела:
   - Хм, разумеется, милорд.