ыбка.
   - Конечно, они не должны ничего знать о наших планах, - сказала  она.
- Маловероятно, чтобы они смогли  вступить  в  контакт  с  какими-нибудь
взрослыми,  которые  стали  бы  их   расспрашивать   о   глубине   наших
взаимоотношений. Вы - их учитель, ни больше ни меньше.  Никто  не  будет
расспрашивать мальчиков о нас, не правда ли?
   -  Думаю,  что  да,  -  неохотно  согласился   Джаред.   -   Взрослые
действительно редко общаются с маленькими детьми.
   - А мы не будем принимать гостей, так что с этой стороны проблем тоже
не ожидается, - продолжила Олимпия с энтузиазмом.
   - Мы близки к катастрофе, - прошептал Джаред, задыхаясь.
   - Что вы сказали, мистер Чиллхерст?
   - Ничего, мисс Вингфилд. Пустяки.
   Джаред  подумал,  что  он  всю  жизнь  проповедовал  здравый   смысл,
практичность и трезвые рассуждения - и вот Так, в  одно  мгновение,  все
это оказалось отброшенным. Он разительно изменился за последние дни.
   Больше   не   существовало   уравновешенного,   лишенного    фантазии
бизнесмена,  который  наивно  собирался  купить   дурацкий   дневник   с
прагматичным намерением  уберечь  остальную  часть  семьи  от  беды.  Он
превратился в мужчину,  охваченного  всепоглощающим  желанием;  мужчину,
воспарившего  на  крыльях   страсти.   Он   стал   поэтом,   мечтателем,
романтиком...
   Он превратился в идиота.
   Дела пошли бы гораздо легче, но он пренебрег поисками  дневника  ради
призывов сирены.
   Джаред посмотрел на прекрасное лицо Олимпии, исполненное  надежды,  и
услышал, как волны с грохотом разбиваются о  скалы.  Он  мысленно  отдал
себя в руки судьбы.
   - Мисс Вингфилд, я не вижу причин, по которым ваш  план  не  сработал
бы. По-моему, вполне логичное решение проблемы, и в то  же  время  новые
впечатления определенно принесут пользу вашим племянникам.
   - Я не сомневалась, что вы оцените разумность моего проекта.
   - Совершенно верно. Вы не должны беспокоиться о том,  где  найти  дом
для проживания. Так как я выполняю ваши деловые поручения, то позабочусь
о подходящей резиденции.
   - Благодарю вас, мистер Чиллхерст. Не знаю, что бы я без вас делала.

Глава 7

   Зал заседаний в институте Масгрейва во время лекции мистера Бланшарда
о путешествии в Вест-Индию был едва заполнен.
   - Совсем не так много народу, как во время чудного  рассказа  мистера
Элкинса о рейсе к южным морям,  -  поведала  толстая  женщина,  сидевшая
рядом с Олимпией. - Боюсь, манера  выступления  мистера  Бланшарда  даже
близко не приближается по занимательности к таковой у мистера Элкинса.
   Олимпия не могла не согласиться с ее мнением.  Мистер  Бланшард  был,
безусловно, человеком много повидавшим и  весьма  наблюдательным,  но  у
него отсутствовал опыт публичных выступлений, а потому  ему  не  удалось
завладеть аудиторией.
   Отправляясь  на  лекцию,  Олимпия  очень  надеялась  получить   новые
сведения о географии Вест-Индии. После прочтения  дневника  Лайтберн  ей
стало ясно, что для решения загадки необходимо найти координаты острова,
о котором упоминала Клер, - небольшого участка земли к северу от Ямайки.
   Олимпия попыталась объяснить это Джареду прошлой ночью,  в  то  время
как они совместно распивали  ежевечерний  бренди,  но  он,  как  всегда,
поспешил сменить тему разговора.
   Уже три дня они с Джаредом и мальчиками жили в Лондоне.  Сегодня  она
наконец  вырвалась   на   мероприятие,   организованное   Обществом   по
путешествиям и исследованиям, возлагая на него большие надежды.
   К  сожалению,  скучный  доклад  мистера  Бланшарда  не  оправдал   ее
ожиданий.  Олимпия  взглянула  на  небольшие  часики,  прикрепленные   к
корсажу: до прихода Джареда с мальчиками оставалось еще полчаса.
   Джаред.  В  своих  мыслях  она  называла  его  не  иначе,  как   этим
христианским именем. Она чувствовала, что с каждым часом привязывалась к
нему все сильнее и уже не могла думать о нем как о  мистере  Чиллхерсте.
Однако, разговаривая с ним, Олимпия  тщательно  следила  за  тем,  чтобы
обращаться  к  нему  официально.  Поддерживать  формальные  отношения  с
Джаредом стоило немалых усилий. Каждый раз, когда она сталкивалась с ним
в холле или на лестнице, ее переполняло желание броситься в его объятия.
Вечера вдвоем в ее маленьком кабинете становились почти  непереносимыми.
Олимпия боялась, что в любой момент может не сдержаться  и  выдать  свои
чувства.
   Помимо  невыносимого   внутреннего   напряжения,   возникали   другие
проблемы: она знала, что Джаред, находясь рядом с  ней,  только  усилием
воли сдерживает свои желания.
   Как раз сегодня утром перед дверьми  ее  спальни  произошла  одна  из
встреч, от которых замирало сердце. Олимпия торопливо спускалась вниз  к
завтраку, все ее внимание было поглощено стопкой  журналов  и  глобусом,
которые она несла в руках. Джаред только что вышел в холл.
   По внутреннему убеждению Олимпии,  неожиданная  встреча  была  знаком
судьбы. Она даже подумала, не спровоцировала  ли  она  сама  в  глубинах
своего подсознания все  происшедшее.  В  конце  концов,  ей  было  точно
известно, когда он выходит  из  своей  спальни.  Джаред  был  человеком,
ценящим привычки и порядок.
   Три утра подряд она прислушивалась к движениям за стеной, разделявшей
их, и теперь знала, что Джаред спускается вниз, когда часы бьют семь.
   - Боже мой. Прошу прощения.
   Когда  Джаред,  переступив  порог  спальни,  столкнулся  с  ней,  она
пошатнулась, выпустив глобус. И хотя она была слева от него и Джаред мог
не  заметить  Олимпию  по  причине  отсутствующего  глаза,   он   быстро
сориентировался и ловко подхватил глобус, выпавший из ее рук.
   - Извините, мисс Вингфилд. Как спалось?
   Олимпия стояла, с восторгом созерцая Джареда, находящегося так близко
от нее в столь ранний час,  и  ей  понадобилось  немало  времени,  чтобы
сообразить, как ответить на простой вопрос. В течение нескольких  секунд
ей до безумия хотелось только одного: смотреть на него в надежде, что он
воспользуется случаем и поцелует ее.
   - Да, я прекрасно спала, мистер Чиллхерст, - наконец вымолвила она  в
расстроенных чувствах,  убедившись,  что  он  не  предпринимает  никаких
попыток поцеловать ее. - А вы? -  В  голове  у  нее  мелькнула  безумная
мысль, как же она сможет переносить такие пытки каждое  утро  в  течение
целого месяца? - У меня оставалось не  так  много  времени  для  сна.  -
Взгляд Джареда задержался на ее губах. - По ночам мои мысли заняты вами,
сирена.
   - О Джаред!  -  Олимпия  перевела  дух.  -  Я  имею  в  виду,  мистер
Чиллхерст. - Боль, возникшая глубоко внутри, заставила ее  почувствовать
странную слабость. - Я тоже все ночи напролет думаю о вас.
   Джаред улыбнулся своей легкой, едва насмешливой улыбкой:
   - В одну из  ближайших  ночей  придется  что-нибудь  предпринять  для
разрешения наших общих проблем, иначе мы оба умрем от бессонницы.
   Глаза Олимпии широко распахнулись; тайный смысл его фразы испугал ее.
   - Я, без сомнения, вношу хаос в ваши планы. Мне очень неловко, что  я
нарушаю ваш распорядок, сэр. Я знаю, как он для вас  ценен,  и  понимаю,
что хороший сон чрезвычайно важен для здоровья.
   - Я уверен, что моему здоровью ничто не угрожает.
   А затем он., поцеловал ее, прямо в холле Это был  поспешный  поцелуй,
взятый украдкой, - прежде Джаред посмотрел вокруг, чтобы убедиться,  что
мальчики не выглядывают из своих спален.
   Мгновение спустя он уже с невозмутимым видом спускался вслед  за  ней
по лестнице с большим глобусом в руках.
   Даже здесь,  в  зале,  вспомнив  об  утреннем  происшествии,  Олимпия
почувствовала, что ее губы все еще горят от поцелуя. Она  выпрямилась  в
кресле и попыталась вновь сосредоточиться на лекции.
   Мистер  Бланшард,  сгорбившись  над  своими  записями,  лежавшими  на
пюпитре,  продолжал  бубнить  монотонным  голосом,  от  которого   часть
слушателей уже задремала:
   - Кроме сахара, острова Вест-Индии экспортируют ряд  других  товаров:
табак, кофе, раковины и лес. Конечно, при этом они должны  импортировать
практически   все   товары,   которые   считаются    необходимыми    для
цивилизованной жизни.
   Олимпия  чувствовала,  что  никак  не  может   сосредоточиться.   Она
надеялась узнать что-то новое о забытых островах и древних  легендах,  а
не об импорте и экспорте. Желая отогнать скуку, она  принялась  украдкой
изучать собравшихся в аудитории людей. Большинство из них  были  членами
Общества по путешествиям и исследованиям, организовавшего лекцию мистера
Бланшарда. Без сомнения, с кем-то из них она состояла в  переписке.  Она
задумалась, как бы лучше представиться им после окончания доклада.
   - Были  ли  вы  на  других  лекциях?  -  прошептала  полная  женщина,
прикрывая рот рукой в перчатке.
   - Нет, - ответила Олимпия, понизив голос. - Я член Общества, но  лишь
недавно прибыла в Лондон и до  этого  мне  ни  разу  не  посчастливилось
посещать публичные лекции.
   - Жаль, что вы начали именно с этой.  Сообщение  мистера  Дункана  об
Оттоманской империи было, несомненно, удачнее.
   - Я многого ожидала именно от данного доклада,  так  как  чрезвычайно
интересуюсь географией Вест-Индии.
   Женщина придвинулась ближе:
   - Действительно? Мистер Толберт и лорд Олдридж разделяют ваш  интерес
Вам следует с ними познакомиться.
   Олимпия пришла в восторг:
   - Мне бы очень этого хотелось. Я читала  их  статьи  о  Вест-Индии  в
ежеквартальном журнале.
   - Они оба сегодня здесь И конечно, сидят в  противоположных  сторонах
зала. - Женщина захихикала. - Вы,  наверное,  знаете,  что  они  злейшие
враги. Враждуют годами.
   - Разве?
   - Я буду рада представить вас им.  Но  вначале  позвольте  мне  самой
отрекомендоваться. Меня зовут миссис Далтон.
   - А я - мисс Вингфилд из Верхнего Тудвея в Доре те, - быстро  сказала
Олимпия. - Счастлива познакомиться с вами, миссис Далтон.
   Миссис Далтон аж подскочила от неожиданности.
   - Не та ли мисс Вингфилд, которая пишет потрясающе интересные  статьи
о легендарных сокровищах и необычных ритуалах чужих земель?
   Олимпия покраснела. В первый раз она услышала похвалы в  свой  адрес.
Никто в Верхнем Тудвее даже Не Собирался читать  ежеквартальный  журнал,
издаваемый Обществом.
   - Да, я  написала  одну  или  две  статьи  на  эти  темы;  -  Олимпия
попыталась произнести все это как можно более скромным тоном.
   - Моя дорогая, не только я, но и ряд других членов  Общества  находят
ваши  труды  потрясающе  занимательными.  Как  только  мистер   Бланшард
закончит свою лекцию, я должна буду представить вас всем присутствующим.
   - Очень любезно с вашей стороны.
   - Вовсе нет, вы практически живая легенда, мисс Вингфилд,  Толберт  и
Олдридж как раз говорили на днях, что даже не  помышляют  о  том,  чтобы
покинуть Англию, не захватив с собой в путешествие в качестве гида  одну
или две из ваших статей.

***

   - Изображаете из себя учителя? Невероятно. В какую  дьявольскую  игру
вы играете, Чиллхерст? - По взгляду Феликса Хартвелла было  видно,  что,
хотя его и  забавляет  возникшая  ситуация,  он  все  же  испытывает  по
отношению к Джареду почтительную осторожность.
   - Я не уверен, что знаю ответ, Феликс. - Голос Джареда дрогнул, и  он
остановил взгляд на Итоне, Хью и Роберте, которые на почтительном от них
расстоянии пытались запустить в небо новый воздушный змей.
   Змея приобрели сразу же, как только они все вместе проводили  Олимпию
на лекцию. Убедившись, что она находится в  безопасности,  Джаред  отвел
ребят в ближайший парк и послал весточку Феликсу.
   Тот объявился через несколько минут.. Такая обязательность была одним
из многих достоинств, которые Джаред высоко ценил  в  своем  поверенном.
Феликс так же,  как  и  Джаред,  уважал  пунктуальность.  Они  прекрасно
работали вместе в течение многих лет, и Чиллхерст считал Феликса  лучшим
другом, фактически единственным, кому он мог доверять.
   Джаред признавал, что они во многих отношениях очень  похожи.  Оба  -
спокойные,  лишенные  эмоций  (даже  скучноватые)  люди,  предпочитавшие
логический, прагматичный подход как в личных делах,  так  и  в  вопросах
бизнеса. Джаред подумал, что они обладали душой торговцев, как сказал бы
его отец, Но с недавних пор положение изменилось. Джаред не представлял,
что скажет Феликс, узнав,  что  его  партнер  стал  беспомощной  жертвой
страстей.
   Феликс фыркнул:
   - Я изучил вас слишком хорошо, Чиллхерст, чтобы поверить, будто вы не
знаете, что делаете и  почему.  Вы  никогда  не  предпринимаете  никаких
поступков без предварительного обдумывания и планирования.  Не  в  вашей
природе действовать по прихоти или капризу, сэр.
   - Люди меняются. - Джаред взглянул на Феликса с легкой усмешкой.
   Тот недоверчиво вытаращил глаза, что  не  удивило  Джареда.  В  конце
концов, он и сам порой приходил в отчаяние  от  новых  проявлений  своей
личности. И ничего удивительного, что Феликс  поражен  и  смущен  такими
метаморфозами.
   Хотя они часто переписывались, прошло несколько месяцев  с  тех  пор,
как Джаред в  последний  раз  видел  своего  поверенного.  Феликс  тогда
посетил дом Джареда на острове Флейм у побережья Девона, и они в течение
двух недель обсуждали деловые планы Флеймкрестов.
   Джаред  редко  посещал  Лондон.  Он   предпочитал   суровое   величие
островного пейзажа обманчивым огням города.
   Хотя их  встречи  происходили  эпизодически,  Джареду  казалось,  что
Феликс мало изменился за эти годы. Он был  типичным  городским  жителем,
что  проявлялось  в  мягкости  рук  и  модном  покрое  одежды.  За   его
дружелюбными, открытыми чертами  угадывался  проницательный  ум,  высоко
ценимый Джаредом.
   - Изменились? Вы? - Феликс засмеялся. - Не похоже.
   В жизни не встречал более осмотрительного стратега. Работать  на  вас
то же самое, что играть  с  непревзойденным  шахматным  мастером.  Я  не
всегда могу предвидеть, как будут развиваться  дела,  но  знаю,  что  вы
всегда владеете обстановкой и руководите игрой. - На этот  раз  разговор
не о партий в шахматы. - Джаред с  удовольствием  отметил,  что  цветной
воздушный змей взмыл в небо.  Итон  и  Хью  с  восторженными  возгласами
помчались вслед за Робертом, бежавшим с веревкой в руках. - Я  не  шучу,
судьба действительно превратила меня в  беспомощную  игрушку.  Сейчас  я
очень похож на воздушного змея.  Создание,  рожденное  для  того,  чтобы
плыть по воле воздушных потоков.
   - Что вы хотите этим сказать, сэр?
   - Я хочу сказать, Феликс, что отдался на волю  могущественной  стихии
необузданной страсти.
   - Необузданной страсти? Вы? Чиллхерст, вы говорите со мной,  Феликсом
Хартвеллом. Я работаю вашим агентом в Лондоне уже десять лет. Я  знаю  о
ваших делах, несомненно, больше, чем  любой  другой  человек  на  земном
шаре. Я подозреваю, что знаю вас лучше, чем кто-либо еще, ведь мы  очень
похожи по темпераменту.
   - Истинная правда.
   - Есть одна истина, которую я могу заявить с уверенностью,  -  вы  не
тот человек,  над  кем  имеют  власть  какие-либо  страсти.  Вы  образец
самоконтроля, сэр.
   - Уже нет. - Джаред вспомнил, как он целовал Олимпию сегодня утром  в
холле, у своей спальни. По телу разлилась жаркая волна наслаждения.  Как
он и предвидел, жизнь рядом с объектом  своего  желания  превратилась  в
сладкую пытку. Единственным  утешением  было  знать,  что  Олимпия  тоже
страдает. - Я услышал призыв сирены и погиб.
   - Сирены?
   - Известной также как мисс Олимпия Вингфилд.
   - Сэр, вы потешаетесь на мой счет? - резко спросил Феликс. - Если это
так, мне хотелось бы, чтобы вы оставили свои насмешки.
   - Увы, я не смеюсь.
   Джаред коротко рассказал Феликсу  обо  всех  последних  событиях,  не
упоминая при этом дневника Лайтберн, приведшего его к Олимпии.  В  конце
концов, дневник уже мало что значил.
   - Знаете, Феликс, впервые в жизни я начал  понимать  проделки  членов
своей семьи.
   - Позвольте мне заметить, Чиллхерст, что никому  не  удастся  постичь
причудливые порывы и капризы  ваших  родственников.  Не  в  обиду  будет
сказано, вы единственный здравомыслящий  член  клана,  о  чем  прекрасно
осведомлены. Вы и сами достаточно часто мне это говорили.
   - Очевидно, кровь взыграла. - Джаред снова  улыбнулся.  -  Как  можно
быть рациональным и осмотрительным, когда сгораешь  в  огне  неумеренных
страстей?
   Феликс с натянутым выражением лица резко  склонил  голову,  будучи  в
очевидном раздражении.
   - Милорд, я не могу понять ничего из вышесказанного.
   Мысль о том, что вы устраиваете маскарад, нанимаясь  учителем,  чтобы
преследовать  странную  мисс  Вингфилд,  находится  за  пределами  моего
разумения. Вы не относитесь к тому типу  людей,  у  которых  проявляются
неумеренные страсти.
   Веселье Джареда как рукой сняло.
   - Я должен кое-что прояснить, Феликс. Я  желаю,  чтобы  все,  что  вы
узнали, не распространялось дальше. На карту поставлена  репутация  мисс
Вингфилд.
   Феликс бросил на Джареда быстрый,  пытливый  взгляд,  а  затем  отвел
глаза в сторону.
   - После стольких лет, сэр, - сказал он очень тихо, - я надеялся,  что
вы можете вполне доверять мне, чтобы не просить о конфиденциальности,  -
Конечно, я доверяю вам, - ответил Джаред. - Иначе мы  бы  не  вели  этот
разговор. Но тем не менее в дополнение к просьбе не упоминать о том, что
я устроился учителем к племянникам мисс Вингфилд, должен  также  просить
никому не говорить о том, что я вообще прибыл в Лондон.
   По сосредоточенному лицу Феликса  стало  понятно,  что  его  постигло
внезапное озарение. В глазах появилось чувство огромного облегчения.
   - О, так вы на самом деле проводите в жизнь один из своих  хитроумных
планов, имеющих скандальную известность. Так я  и  думал!  -  Джаред  не
видел причин, чтобы вдаваться в дальнейшие разъяснения. В конце  концов,
романтическая страсть -  его  личное  дело.  -  Итак,  вы  сделаете  мне
одолжение, сохранив в секрете мое пребывание в городе?
   - Конечно. - Феликс задумчиво прищурил глаза - Так как  вы  почти  не
приезжаете в Лондон,  а  когда  появляетесь,  никогда  не  вращаетесь  в
светском обществе, то скорее всего вам удастся остаться незамеченным.
   - Очень надеюсь. Я тоже рассчитываю на то,  что  лишь  немногие  люди
могут узнать меня при встрече.
   - Риск, что вы можете быть узнаны даже той  горсткой  людей,  которая
знакома с вами, сэр, весьма невелик,  -  сказал  Феликс  с  усмешкой.  -
Совершенно очевидно, что вы  не  собираетесь  вращаться  в  политических
кругах, и никому не придет в голову искать вас  в  маленьком  домике  на
Иббертон-стрит, - Этот маленький домик - как раз то,  о  чем  я  мечтал,
Феликс. Резиденция полностью отвечает  требованиям  семьи  со  скромными
доходами, приехавшей из сельской местности. Пока я буду избегать  клубов
и светских приемов, я смогу передвигаться по Лондону инкогнито.
   Феликс засмеялся:
   - Если вы возьмете с собой трех юных воспитанников, то, без сомнения,
сможете прокатиться неузнанным и по Гайдпарку. Люди видят только то, что
ожидают увидеть. Уверяю вас, что никто не  собирается  узнавать  виконта
Чиллхерста в образе учителя.
   - Совершенно верно. - Джаред испытал облегчение при мысли, что умный,
прагматичный Феликс  привнес  определенную  логику  в  безумный  проект.
Джаред знал, что своему собственному суждению он уже не может  доверять.
- Мы все будем в полной безопасности.
   Феликс вопросительно взглянул на него:
   - В безопасности от чего?
   - От несчастья.
   - От несчастья какого рода?
   - Конечно, от того, чтобы меня обнаружили,  -  пояснил  Джаред.  -  В
таких  щекотливых  ситуациях  всегда  существует  опасность,  что   тебя
обнаружат, а я боюсь последствий. Пока еще слишком рано...
   На лице Феликса вновь появилось озадаченное выражение.
   - Слишком рано, милорд?
   - Ухаживать за сиреной - дело непростое, Феликс, притом у меня в этой
области нет никакого опыта. Не хочу, чтобы весь план развалился на  моих
глазах, прежде чем я з