знакомец
поднялся из-за стола, взял в руки огромный лист бумаги  и  выставил  его
перед собой, как бы приглашая своих гостей прочесть, что  там  написано.
Лист был испещрен древними письменами, которые выглядели так, словно  их
только что нанесли на бумагу.
   Джонас сделал шаг вперед, будто его потянули за невидимую ниточку,  и
стал вглядываться в написанное. Черты лица видения исказились от  гнева.
Он отшвырнул лист бумаги и схватился за меч.
   - Джонас, что происходит?
   - Не знаю, - пробормотал он. - Но образ  становится  все  реальнее  и
реальнее.
   - Назад! - крикнула Верити. - Выпусти рукоять меча!
   - Не могу, - признался Джонас. - Пальцы у меня словно приклеились.
   - О Боже, что же делать?
   - Не знаю. Отойди от меня подальше.
   - Джонас, сейчас случится что-то ужасное! Я чувствую.
   - Да, - спокойно сказал Джонас. - Я тоже чувствую это.
   Верити изо всех сил стиснула зеленый кристалл, раздумывая, что  могли
означать его слова. Скоро так или иначе она узнает эту ужасную правду. И
тут она увидела, как из центра видения  поползли  ядовитые  извивающиеся
щупальца.
   - Вот они, Джонас! Мы удивлялись, почему здесь нет змеек; теперь  они
наконец появились. Все это время  они  были  заперты  внутри  застывшего
видения.
   - Они движутся к тебе, - сказал Джонас, приближаясь к изображению.  -
Останови их, Верити. Привяжи к себе, или мы погибли.
   - Я не знаю, как с ними справиться, - прошептала Верити,  глядя,  как
темно-зеленые змейки после тщетной попытки обвиться вокруг  ног  Джонаса
неохотно повернули к  ней.  Холод,  исходивший  от  зеленого  кристалла,
становился невыносимым. Ее согревало только тепло красных сережек.
   Ей  нужен  был  огонь,  а  не  холодный  пульсирующий  свет  древнего
кристалла.
   Верити решила действовать так, как подсказывало ей сердце. Она быстро
вытащила  из  ушей  свои  огненно-красные  сережки.  Стоило  им   только
очутиться у нее в ладони, как они  тотчас  начали  излучать  согревающее
тепло, энергия которого была соизмерима с энергией холода, исходившей от
кристалла в ее другой руке.
   Она в ужасе смотрела, как человек из видения вытащил  из  ножен  меч,
занес его над головой,  готовясь  нанести  сокрушительный  удар.  Он  не
отводил взгляда от Джонаса.
   - Ты уверен, что он тебя не видит?  -  с  тревогой  спросила  Верити.
Зеленые щупальца корчились и извивались у ее ног.
   - Мне кажется, он специально постарался стать  так,  чтобы  выглядеть
максимально  правдоподобно,  -  ответил  Джонас.  Он   застыл   напротив
свирепого незнакомца, сжимая в  руке  обломок  меча.  -  Он  понял,  как
сохранить эту сцену во времени, и сделал это с определенной  целью.  Это
не просто случайный образ из временного коридора.
   - Прямо как живой,  -  отозвалась  Верити.  -  Нам  еще  ни  разу  не
приходилось видеть столь правдоподобные картины прошлого.
   - Оптическая иллюзия. Другого просто быть не может.
   - Я уже слышала это, но на сей раз тебе не удастся меня  переубедить.
- Кристалл внезапно завибрировал в ее  руке.  Зеленый  свет  от  видения
словно выплеснулся за его пределы, зрительно увеличивая размеры картины.
Человек, чей образ они наблюдали прямо перед собой, поднял меч еще выше,
свирепо сверкнул глазами. Плащ его тотчас  распахнулся,  открывая  взору
мощные плечи.
   Зеленый свет кристалла наполнил всю комнату. Верити  силилась  что-то
крикнуть и наконец выпалила:
   - Джонас, все происходит с  нами  в  действительности!  Мы  находимся
внутри видения!
   Верити  с  ужасом  осознала,  что  стала  частью  этой  картины.  Она
физически ощущала ярость, владевшую  свирепым  человеком  с  мечом.  Все
происходило наяву! Словно заметив Верити, он повернулся  к  ней  и  стал
медленно опускать меч, намереваясь, по-видимому, снести  ей  голову.  Он
хочет ее убить!
   - Джонас!
   Ответа не последовало. Верити попыталась избавиться от кристалла,  но
вдруг почувствовала, что не может разжать  пальцы,  хотела  сделать  шаг
назад, но у нее ничего  не  вышло  -  она  буквально  приросла  к  полу.
Девушка, застыв в неподвижности, с ужасом смотрела,  как  на  ее  голову
неумолимо опускается меч. Неужели она  погибнет?!  Она  заперта  в  этом
видении и теперь станет  жертвой  убийцы,  который  ждал  этого  момента
четыреста лет! Верити была не в силах даже отвести взгляд.
   - Только тронь ее, и ты умрешь! - вдруг раздался голос Джонаса. - Она
моя! - Он внезапно появился среди призрачной картины рядом с  Верити.  В
руке он сжимал меч, абсолютно целый меч, а не  ржавую  рукоять.  Зеленые
змейки обвились вокруг другой его руки. Одним прыжком он очутился  между
Верити и неизвестным в меховом плаще.
   - Оставь ее, сукин сын! - хрипло крикнул Джонас. - Ты ждал меня.  Это
я проник в твою тайну! - Затем добавил что-то по-итальянски.
   Свирепого  старика,   похоже,   совершенно   не   интересовал   смысл
сказанного. Продолжая хранить гробовое молчание, он повернулся к Джонасу
и снова занес свой меч.
   Джонас нагнулся и отскочил  в  сторону.  Клинок  просвистел  всего  в
нескольких дюймах от его головы. Джонас выпрямился и что было сил ударил
противника мечом.
   Старик отступил назад, на лице его  отразилось  изумление.  Он  снова
рассек воздух мечом. На этот раз Джонас не  раздумывая  кинулся  вперед,
прямо под меч и вонзил свой клинок в грудь старика.  Тот  открыл  рот  в
безмолвном крике боли и ярости и повалился навзничь.
   Меч Джонаса сломался, и у него осталась только рукоять.
   Верити готова была закричать, но от страха у нее перехватило дыхание.
Видение растаяло в воздухе.
   Зеленые щупальца, обвивавшие руку Джонаса, потянулись к его горлу.
   Верити видела, с какой жадностью они тянутся к нему, и вдруг  поняла,
что сейчас случится непоправимое. Энергия,  которая  в  течение  четырех
столетий была заключена  в  этой  сцене  насилия,  теперь  вырвалась  на
свободу. А Джонас - прекрасный проводник энергии зла; через него  кошмар
прорвется в настоящее!
   Чувства и страсти, являясь  причиной  трагедии,  разыгравшейся  здесь
четыреста лет назад, могут теперь через Джонаса  хлынуть  в  сегодняшний
день. Они захлестнут любимого с головой  и  сведут  с  ума  или  сделают
убийцей. Такому риску он подвергал себя всякий раз,  вступая  в  пределы
временного коридора.
   Только Верити способна помочь ему выстоять в борьбе со злом, но ей ни
разу не приходилось иметь дело с такими мощными щупальцами.
   Верити крепко зажала в кулаке красные серьги,  сосредоточила  на  них
все свое внимание, и ей удалось разжать вторую  руку.  Зеленый  кристалл
упал на пол. Вне себя от радости,  Верити  продолжала  настраиваться  на
красные кристаллики своих сережек.
   Ощутив, что они разгораются все сильнее и сильнее, она прижала  их  к
груди.  Огненное  сияние  струилось  сквозь  ее  крепко  сжатые  пальцы,
мерцание становилось все интенсивнее.
   Верити сделала  шаг  к  Джонасу,  который  опустился  на  колени,  из
последних сил борясь с зелеными щупальцами, что обвили его  шею,  словно
пытаясь задушить. Лицо его превратилось в маску гнева  и  нечеловеческой
муки. Он невидящим взглядом посмотрел на Верити.
   - Уходи отсюда, - хрипло выдавил он. - Уходи сейчас же! Запри дверь и
не пытайся больше ее открыть.
   - Я тебя не оставлю.
   - Сделай это, Верити. Сделай ради меня,  ради  нашего  ребенка,  ради
себя наконец. Ну же, я приказываю тебе!
   - Я люблю тебя, Джонас! Я тебя не оставлю.
   - Если ты любишь меня так же сильно, как я тебя, ты последуешь  моему
совету. Скорее, Верити! Ради Бога,  скорее.  Запри  дверь  и  никому  не
рассказывай.  Иди  же!  Прошу  тебя,  уходи.  Мне   не   удастся   долго
продержаться. Как только щупальца меня одолеют,  я  брошусь  на  первого
попавшегося и убью его. Ты поняла?
   - Нет, - прошептала она. - И понимать ничего не хочу.
   - Да ты что, до сих пор не догадалась?! Теперь  я  охраняю  сокровище
этого старика и убью всякого, кто вступит в эту комнату, включая и тебя.
   - Ты никогда не поднимешь на  меня  руку,  я  знаю,  -  тихо  сказала
Верити, опускаясь на колени рядом с ним.
   - Верити!
   - Держись за меня, Джонас. - Она протянула ему руку с зажатыми в  ней
сережками. Кристаллики лучились теплом. - Скорее!
   Он поднял на нее искаженное страданием лицо, глаза его горели  адским
огнем. Неимоверным усилием воли он заставил себя поднять свободную  руку
и прикоснуться к пылающим пальцам Верити.
   - Вот так, - прошептала она,  чувствуя,  как  кристаллики  постепенно
перестраиваются на Джонаса. - Держись за меня, и  я  спасу  тебя.  Огонь
сильнее, чем ледяная злоба, которую оставил  после  себя  этот  негодяй.
Огонь вечен, он никогда не ослабевает и не стареет.  Змейки  явились  из
прошлого. Пусть там и остаются.
   Серьги раскалились,  словно  два  уголька.  Верити  чувствовала,  как
яростно Джонас вцепился в ее крепко стиснутый кулак.
   Тепло струилось сквозь ее пальцы.
   Зеленые щупальца вокруг  шеи  любимого  постепенно  ослабили  хватку.
Верити мысленно приказала им вернуться к темной массе извивающихся у ног
девушки гадин, они нехотя повиновались.
   Последняя змейка покинула Джонаса и присоединилась к кишащему  клубку
у ног Верити.
   Что-то стукнулось о каменный пол. Верити взглянула  вниз  и  увидела,
что это рукоять меча, которую Джонас использовал, чтобы вызвать видение.
   Временной коридор исчез как по мановению волшебной палочки, а с ним и
зловещее зеленое мерцание. Огненный свет сережек Верити погас, и  Джонас
отпустил ее руку.
   Мрак окутал  маленькую  комнату,  и  только  луч  фонарика,  все  еще
лежавшего на дне сундука, бросал на стены слабые отсветы.
   Верити вздохнула с облегчением. Темнота, пугавшая ее  раньше,  теперь
радовала - по крайней мере это гораздо  лучше,  чем  мертвенный  зеленый
свет.
   - Все кончилось, Джонас. Мы свободны.
   Ответа не последовало. Верити услышала, как что-то  с  глухим  стуком
упало на пол. Она кинулась к сундуку, отпихнула  бездыханного  Ярвуда  и
вытащила фонарик.
   Направив луч света на Джонаса, девушка увидела, что он  без  сознания
лежит на каменном полу.

Глава 18

   "Что-то пропало безвозвратно. Исчезло без следа. Сгорело  в  ядовитом
зеленом огне".
   Джонас  пытался  гнать  от  себя   отдаленные   голоса,   надо   было
сосредоточиться  и  понять,  что  же  случилось,  но  голоса  настойчиво
продолжали его звать.
   Один, мужской, хриплый, звучал уверенно и спокойно, другой,  женский,
что-то упорно приказывал Джонасу. Джонас узнал его,  и  ему  захотелось,
чтобы обладательница этого голоса знала, что он ее слышит, просто сейчас
здорово занят и не может ей ответить.
   Темнота все еще не отпускала его, и он тщетно пытался разобраться,  в
чем дело. Что-то важное покинуло Джонаса - что-то такое, что было частью
его самого.
   - Джонас! Ты слышишь меня? Ну, скажи же что-нибудь, черт тебя побери!
Отвечай, Джонас! Ты слышишь? Ты не можешь оставить  меня  одну.  Я  тебе
этого не позволю! Сейчас же открой глаза и отвечай мне! Отвечай, упрямый
дьявол!
   Услышав этот голос, Джонас мысленно улыбнулся: Верити, как обычно, на
него за что-то злится. Его  рыжеволосая  диктаторша  снова  на  троне  -
значит, все в порядке.
   Он загнал свою тревогу поглубже и, сделав над собой усилие, попытался
поднять отяжелевшие веки. Ему хотелось взглянуть на Верити. Похоже,  она
в ярости.
   - Я же предупреждал тебя о морщинках,  -  произнес  Джонас,  медленно
открывая глаза. Он словно говорил не своим голосом, а каким-то хриплым и
грубым как с похмелья. И тут он увидел склонившуюся над ним  Верити.  На
липе ее так забавно отражались противоречивые  чувства,  что  Джонас  не
смог удержать усмешку. - Ты смотришь так, словно не знаешь,  расцеловать
меня или задушить. Что со мной было? Расскажи.
   - О, Джонас, я так за тебя  перепугалась!  -  Ее  прекрасные  голубые
глаза сияли от радости.
   - Я снова с тобой, малышка. Все будет хорошо.  Верити  упала  ему  на
грудь и крепко обняла руками за шею.
   - Господи, как я волновалась! Мы все так переживали за  тебя.  Ты  не
приходил несколько часов в себя. Что с тобой?
   - Пустяки - не стоит об этом. - Ее щеки оказались  мокрыми  от  слез.
Джонас вдруг с удивлением понял, что она уже чуть ли не оплакивала  его,
когда он лежал здесь без чувств. Ее нежные груди коснулись его груди,  и
тут до него дошло, что он лежит на постели. Он обнял Верити одной  рукой
и погладил ее по голове. Взгляд его упал на  ее  рыжие  кудряшки,  и  он
сразу же вспомнил о другом  огне.  Кулак  его  непроизвольно  сжался.  -
Верити, - хрипло позвал он.
   Она  оторвала  голову  от   его   груди,   улыбнулась   своей   самой
ослепительной улыбкой и отерла слезы.
   - Ты правда нисколько не пострадал?  Он  пристально  вгляделся  в  ее
встревоженное лицо:
   - Со мной все в порядке. А как ты?
   - Нормально, не считая того, что ты до смерти  напугал  меня.  -  Она
присела на краешек кровати. -  Если  честно,  Джонас,  с  твоей  стороны
весьма нелюбезно было так себя вести. Знаешь,  как  тяжело  было  тащить
тебя через весь переход? Пришлось мне  использовать  простыню  -  только
тогда удалось сдвинуть  тебя  с  места.  Простыня,  естественно,  никуда
теперь не годится.
   - Ну конечно. - Он все смотрел и смотрел на нее, нисколько не пытаясь
скрыть, как ему приятно слышать ее голосок.
   - А потом, убедившись, что ты жив, я снова вернулась в ту  комнату  и
точно так же, на простыне, вытащила оттуда Престона.  Он  тоже  был  без
сознания, а весил, наверное, целую тонну. У меня до сих пор плечи  ноют.
Я чувствую себя так, будто целую неделю таскала тяжести.
   - Ярвуд жив?! - Джонас ушам своим не верил.
   - Да, Оливер говорит, что он выживет. Ярвуд и бедняжка Мэгги сейчас в
больнице. Даг отвез их на соседний остров пару  часов  назад.  Он  скоро
вернется вместе с полицией. Ей здесь работы хватит.
   Джонас открыл было рот, чтобы задать очередной вопрос, но тут над ним
склонилось еще одно знакомое лицо.
   - С возвращением, Куаррел, - произнес Оливер Крамп. - Мы уж не знали,
что с тобой и делать. Даг предлагал отвезти тебя  в  больницу  вместе  с
другими пострадавшими, но мы с Верити возражали.
   - Естественно, вряд ли доктор помог бы в этой ситуации!  -  с  полным
знанием дела заявила Верити. - И как бы мы ему объяснили, что  с  тобой?
Поэтому тебя оставили здесь. Оливер все это время  колдовал  над  своими
кристаллами. - В ее руке сверкнул лимонно-желтый камешек.
   - Из рассказа Верити я понял, что причиной  происшедшего  в  потайном
коридоре явились кристаллы, -  пояснил  Оливер.  -  Возможно,  проявился
какой-то  побочный  эффект  настройки.  Верити  не  смогла  мне   толком
объяснить, что же в действительности стряслось, но я  пришел  к  выводу,
что только  другой  кристалл  сможет  нейтрализовать  это  отрицательное
воздействие. Но попробуй-ка растолкуй это тупицам из реанимации!
   - Да они тут же упекли бы вас с Верити в  психушку  и,  не  медля  ни
секунды, принялись бы колоть меня иголками. -  Джонас  со  стоном  потер
виски.  Голова  раскалывалась  от  боли,  но  он,  видимо,  еще   хорошо
отделался, принимая во внимание все услышанное. - Спасибо, что  оставили
меня здесь. Терпеть не могу больницы - там полно всякой  заразы!  Каждый
раз, попадая туда, рискуешь что-нибудь подхватить.
   Брови Верити сошлись на переносице.
   - Ты и правда неплохо себя чувствуешь?  Он  улыбнулся  ей  вымученной
улыбкой, давая понять, что предпочитает скрывать свои страдания.
   - Голова немного болит, вот и все.
   - Ах, бедный мой Джонас.  -  Верити  наклонилась  и  стала  осторожно
массировать ему виски.
   Она так приятно пахла - Джонас  уловил  нежный  аромат  ее  кожи.  Он
глубоко вздохнул:
   - Как чувствует себя Мэгги?
   - На катере она пришла в себя, - пояснил Крамп. - Кстати, Элисса тоже
вскоре поправится. Она очнулась прошлой ночью и вспомнила, кто  столкнул
ее со скалы.
   - Представляешь, Джонас, это была Мэгги! - воскликнула Верити.
   - Мэгги?! - Джонас остолбенел от  удивления.  Но,  вспомнив  кое-что,
понимающе заметил:
   - Наверное, потому, что Уорвики собирались продать виллу?
   Верити кивнула:
   - Ее очень расстроило решение Дага. Мэгги считала виллу своим домом и
полагала, что имеет право оставаться здесь до конца  своих  дней.  Вчера
она пошла вслед  за  Элиссой  к  утесу,  чтобы  упросить  мисс  Солнышко
отговорить Дага от этого решения, но у Элиссы  не  было  настроения  для
подобных разговоров. Они повздорили, и Мэгги  в  запальчивости  толкнула
Элиссу. Та покачнулась и, потеряв равновесие, упала с  обрыва.  Мэгги  в
ужасе ринулась домой.
   - Мэгги знала об  истинном  назначении  зеленого  кристалла,  который
носила на цепочке? - спросил Джонас.
   - Она знала, что Хейзелхерст очень дорожил им, поэтому он навевал  ей
сентиментальные воспоминания, но она и не подозревала, что  это  ключ  к
сокровищам. Впрочем, она и не верила, что  клад  существует,  -  ответил
Крамп. - Она участвовала во всех  начинаниях  Хейзелхерста,  потому  что
любила его, но воспринимала поиск сокровищ только лишь за хобби  старого
чудака.
   - Вероятно, Хейзелхерст решил, что на цепочке у Мэгги кристалл  будет
в целости и сохранности. Никому ведь и в  голову  не  придет  обыскивать
старую экономку, - предположила Верити.
   Джонас согласно кивнул и поморщился от ноющей боли в висках.
   - Спенсер оказался тем самым студентом, который втерся  в  доверие  к
Хейзелхерсту пару лет назад. Когда Дигби понял, что Слэйд не  ученый,  а
всего лишь азартный кладоискатель, он вышвырнул его вон, но от  Спенсера
было не так-то просто отделаться. Он несколько раз  тайком  проникал  на
виллу. Однажды ночью он выследил,  как  Хейзелхерст  прошел  в  потайной
переход, и отправился  вслед  за  ним  к  сокровищнице.  Они  подрались,
Спенсер настиг Хейзелхерста у самой двери  в  спальню  и  прикончил  его
кинжалом, который подобрал в потайной  комнате.  Затем  Слэйд  забрал  с
собой все, что осталось от сокровищ, а  точнее  -  один  лишь  рубиновый
перстень, и поспешил  скрыться.  Но  на  пороге,  наверное,  вспомнил  о
дневнике Дигби и вырвал оттуда последние несколько страниц,  в  которых,
возможно, речь шла о нем и о переходе.
   - Но там, в темноте, он оставил труп,  -  заметил  Крамп.  -  Я  знал
Спенсера и раньше и могу сказать, что он всегда был немного не  в  себе,
но после убийства Хейзелхерста стал совсем невменяем. Последние два года
он постепенно сходил с ума, превращаясь в  наркомана  и  параноика.  Его
преследовал страх разоблачения, и это занимало все его мысли.
   Тут заговорила Верити:
   - Слэйд никому не сказал  о  трагедии,  разыгравшейся  на  вилле.  Он
постарался стать членом кружка Престона Ярвуда,  чтобы  познакомиться  с
Элиссой. Когда же узнал, что Уорвики собираются нанять  специалиста  для
детального обследования виллы, то решил, что  должен  поехать  вместе  с
ними и проследить, чтобы никто не узнал правду о кончине  Дигби.  Это  с
ним я столкнулась тогда ночью у входа в наш коттедж  в  Секуенс-Спрингс.
Он пытался собрать сведения о тебе.
   - За два года он полностью ополоумел, - продолжал Крамп. -  Слэйд  до
смерти боялся, что ты узнаешь, кто он  такой.  Поэтому  два  дня  назад,
когда вы с Верити отправились на соседний остров, он последовал за вами,
чтобы узнать, к какому выводу вы пришли относительно всего  происшедшего
на вилле. Он проследил, в какой гостинице вы остановились, и подкараулил
Верити у двери в ванную.
   - Мерзавец, - пробормотал Джонас. - Что он собирался сделать?
   - Не  знаю,  были  ли  у  него  какие-то  планы  на  сей  счет,  -  с
расстановкой вымолвил Крамп. - Скорее всего он решил ее просто попугать.
Видимо, думал, что от страха вы прекратите поиски клада и уедете отсюда,
порвав контракт с Уорвиком.
   - На это же надеялась и Мэгги Фрэмптон, когда закрыла за нами дверь в
потайной переход в первую ночь нашего пребывания на вилле, - возбужденно
подхватила Верити. -