глаза. В комнате  было  как  раз  достаточно
света, чтобы она смогла увидеть улыбку на лице Ника.
   - Лучше помоги, а не смейся надо мной, ты, сукин...
   Он остановил ее, приложив пальцы к ее губам.
   - Я не смеюсь. Я хочу этого даже больше, чем ты.
   Женщина решила поверить ему  на  слово,  потому  что  в  этот  момент
отчаянно хотела  ему  поверить.  Она  снова  принялась  за  его  одежду,
нетерпеливыми движениями сдергивая с него рубашку. Затем  схватилась  за
пряжку ремня.
   Ник с шумом втянул в себя воздух, когда она расстегнула его джинсы  и
высвободила член. Она взяла его в руки, и мужчина хрипло застонал.
   Некоторое время Фила довольствовалась тем,  что  интимно  исследовала
его. Она была поражена тем, каким полным стал его член, захвачена  силой
напряжения, которую ощущала в его бедрах. Фила провела кончиками пальцев
по жестким курчавым волосам в паху и погладила твердый член.
   - Ты просто замечательный, - в забвении прошептала она.
   - О Боже. - Пальцы Ника вцепились в ее волосы.
   Огонь внутри женщины  рвался  наружу.  Ей  хотелось  знать,  что  она
почувствует, когда погасит его. Она  жадно  стянула  с  Ника  оставшуюся
одежду. Он лежал обнаженный на кровати, а она расположилась  на  коленях
между его ног, впитывая в себя вид его тела. В темноте  Лайтфут  казался
ей прекрасным зверем.
   - А ты? - тихо спросил он, играя полами ее халата.
   - А, да. Конечно. - Практически не сознавая того,  что  делает,  Фила
стянула с себя халат и ночную  рубашку.  Она  была  слишком  возбуждена,
чтобы мыслить ясно. Ник был  сокровищем,  которое  она  сама  открыла  и
извлекла на свет Божий. Она могла делать с ним все, что захочет,  и  эта
мысль так будоражила ее, что она не могла решить, с чего начать. Ее руки
в молчаливом удивлении скользили по нему.
   - Ты похожа на ребенка, попавшего на кондитерскую фабрику, -  заметил
он. Его улыбка была хитрой и теплой.
   Она почувствовала смех в его голосе, но ей уже было безразлично,  что
он потешается над ней. Она могла сосредоточиться только  на  собственных
хаотичных  переживаниях.  Между  ее  ног  разливалось   влажное   тепло,
граничащее с болью, желание, которое, она знала, Ник мог удовлетворить.
   - Чего ты ждешь? - с тихой усмешкой спросил он.
   Чего она ждет?.. Мужчина просто лежал. Он не пытался залезть на  нее.
Он не собирался придавить ее тяжестью своего  тела.  На  одно  мгновение
Фила замешкалась, охваченная давними воспоминаниями  и  ужасом,  который
они  обычно  вызывали.  Но  уже  через  секунду  все  ее  тайные  страхи
рассеялись. Он предлагал ей себя, чтобы она получила удовольствие, а  не
пытался силой овладеть ею.
   Женщина двинулась вперед и обхватила его  ногами.  Ее  жадные  пальцы
направили его плоть к очагу своей  страсти.  Она  быстро  опустилась  на
него.
   - Ты такая упругая. Маленькая и  упругая.  -  Его  пальцы  скользнули
вверх по ее бедрам, туда, где она ласкала его плоть. Он нежно  раздвинул
ее. - Ты хочешь меня, но еще не  совсем  готова.  Потерпи  немного.  Нам
некуда торопиться.
   Но она действительно торопилась. Фила раньше  не  чувствовала  ничего
подобного и очень боялась, что если немедленно не  воспользуется  своими
ощущениями, то ей уже никогда не удастся их  испытать.  Торопиться  было
необходимо. Она в неистовстве обрушилась на него.
   - Не так быстро. Спокойнее, - пробормотал Ник.
   Она проигнорировала его замечание, силой заставляя его войти  в  свое
уютное лоно. Ощущение было приятным, но не слишком.  Собственно  говоря,
это было почти болезненно. У Филы перехватило дыхание,  когда  ее  плоть
внезапно растянулась выше своих пределов.  Она,  уже  осторожнее,  снова
села на него.
   - Я же сказал тебе, помедленнее. - Голос Ника был едва слышен.
   Но  женщина  не  слушала.  По  мере   того   как   ее   тело   быстро
приспосабливалось к его, она начала стремительно скользить по нему вверх
и вниз. Он казался таким большим, но она  его  хотела  и  была  намерена
получить целиком.
   Фила все еще чувствовала внутри себя, как  он  огромен,  но  ощущение
быстро становилось приятным. Она положила пальцы  на  грудь  Никодемуса,
прижимаясь к нему, купаясь в удивительных ощущениях. Она  ускорила  темп
своих движений, крепко сжимая его бедра своими коленями.
   - Ник...
   - Да. О Боже, да, - бормотал он в такт ее движениям. -  Я  не  должен
был позволять тебе так мчаться. Еще слишком рано. Ты слишком торопишься.
Сто миль в час. Но это так хорошо. Так хорошо.
   А затем он напрягся, хрипло вскрикнул и, содрогаясь  от  наслаждения,
взорвался глубоко внутри нее.

Глава 6

   - Ник с ней спит. - Виктория воткнула в грейпфрут чайную ложку.
   Сидевший во главе стола Дэррен нахмурился и поднял глаза.
   - С чего ты взяла? Предполагалось,  что  Ник  переночует  в  коттедже
Лайтфутов. Хилари говорила мне, что горничная подготовила его спальню.
   - Я  думаю,  что  Хилари  солгала,  -  произнесла  Виктория,  получая
удовольствие от того, что ее реплика прозвучала так беспечно.
   - Вики, право же, дорогая. Так нельзя говорить. -  Элеанор,  сидевшая
на  противоположном  конце  блестящего  деревянного  обеденного   стола,
взглянула сначала на свою невестку, затем на сына. - Конечно же,  Хилари
не солгала. С какой стати ей это делать? Я тоже знаю, что Ник должен был
провести ночь в коттедже Лайтфутов.
   - Ну,  так  он  этого  не  сделал.  -  Виктории  не  часто  удавалось
одновременно удивить своего мужа и Элеанор, и  сейчас  она  получала  от
этого  удовлетворение.  Каслтонов  было  невероятно  сложно   чем-нибудь
поразить. Разве  только  неожиданным  появлением  незаконной  дочери,  о
которой ничего не было известно. - Мы с Джорданом остановились некоторое
время назад у домика  Джилмартена,  когда  возвращались  с  прогулки  по
пляжу. Мне хотелось поболтать с Филой, поэтому я  решила  взглянуть,  не
встала ли она. Она не встала. Встал Ник. Он открыл дверь на мой стук.
   - Понимаю, - с непроницаемым  видом  произнесла  Элеанор.  -  Дэррен,
дорогой, передай мне, пожалуйста, сметану. Спасибо. Может быть, Ник тоже
отправился на прогулку сегодня утром и решил пожелать мисс Фокс  доброго
утра.
   - Он был босиком и без рубашки.  На  нем  были  только  те  же  самые
джинсы, что и вчера во время праздника. Я спросила, проснулась ли  Фила,
он сказал, что нет, но когда  она  проснется,  он  передаст  ей,  что  я
заходила. Я вам точно говорю, он провел там ночь.
   - Вряд ли это наше дело, - поджав губы, провозгласила Элеанор.
   - Вы так думаете? - Виктория посмотрела на нее.
   - Да, я так думаю. Право, дорогая, это не совсем подходящий  разговор
для завтрака.
   - Не волнуйтесь, Элеанор, я думаю, мы  все  достаточно  взрослые  для
подобного разговора, - сказала Вики.
   Джордан уже позавтракал на кухне и находился вне пределов слышимости.
   Дэррен съел дольку грейпфрута.
   - Не знаю, почему ты считаешь это таким важным, Вики. Еще вчера  было
очевидно, что у Ника с ней какие-то отношения.
   - Может быть, он пытается ее  соблазнить  и  выманить  эти  акции,  -
предположила Виктория. - Или, может, она таких же свободных нравов,  как
эта Крисси.
   - Вполне возможно, - со вздохом согласилась  Элеанор.  -  Даже  очень
вероятно. Насколько я понимаю, они одного круга.
   - Вы думаете, что она свободных нравов? - Дэррен покачал  головой.  -
Сомневаюсь. Не тот тип.
   Виктория почувствовала раздражение.
   - Бога ради, Дэррен. Ты  же  мужчина.  Это  не  делает  тебя  большим
знатоком женщин.
   - Вот как? - Дэррен одарил жену ровным взглядом.
   Виктория  покрылась  рассерженным  румянцем  и  снова  принялась   за
грейпфрут.
   - Не знаю, по какой причине, но Ник с ней спит, и ручаюсь, что Хилари
разгневана.
   - С какой стати  Хилари  беспокоиться  по  этому  поводу?  -  вежливо
поинтересовалась Элеанор.
   - Потому что она, вероятно, представляла,  как  подчинит  себе  Ника,
если  он  когда-нибудь  вернется   в   семью.   Вполне   возможно,   она
предполагала, что будет крутить Ником так  же,  как  крутит  тут  всеми.
Однако Хилари в действительности  никогда  не  понимала  Ника.  Она  его
совсем не знает.
   - Она полтора года была за ним замужем, - заметила Элеанор.  -  Я  бы
сказала, после этого она должна иметь о нем некоторое  представление.  И
мы все знаем, что ей пришлось пережить из-за него.
   - Ну, в одном вопросе она явно ошиблась. Она считает, что  Ник  уехал
три года назад, потому что он слаб. Очень  глупо  было  так  думать.  Он
уехал, потому что ему все это до  смерти  надоело.  И  разве  его  можно
винить?
   - Вики, по-моему, ты уже сказала достаточно, -  предупреждающе  начал
Дэррен.
   - Но, - продолжила его жена, -  первую  же  ночь  после  приезда  Ник
проводит с другой женщиной. У бедной Хилари  даже  не  было  возможности
снова вонзить в него свои коготки.
   - Я сказал, хватит, Вики. - Мужчина не повысил голос, но тон его стал
резким.
   Виктория одарила его презрительным взглядом.
   - Я просто упоминаю некоторые факты.  Хилари  привыкла,  что  мужчины
рядом с ней превращаются в идиотов.
   - Право, дорогая, - пробормотала Элеанор, промокая губы белой льняной
салфеткой. - По-моему, ты действительно сказала достаточно.
   - Черт возьми, Вики, заткнись.  Ты  не  понимаешь,  что  говоришь.  -
Дэррен взял серебряный кувшин и снова наполнил свою чашку кофе.
   Виктория мрачно улыбнулась.
   - Ты ошибаешься. Я прекрасно понимаю, что говорю. Я не слепая. Хилари
- эксперт в этом вопросе. Она умеет заставить мужчин ходить на цыпочках.
   - Как ты можешь так говорить после того, что ей пришлось пережить?  -
возмутился Каслтон.
   - Очень просто: ведь это правда.
   -  Не  хотите  ли  еще  фруктов?   -   спросила   Элеанор,   поднимая
посеребренный поднос с инкрустациями, на котором лежали свежая  клубника
и грейпфруты.
   Дэррен проигнорировал слова матери.
   - Давайте закроем эту тему.
   - Не хочу я ее закрывать, - выпалила Виктория. - Ник  сбежал  от  нее
три года назад, и, судя  по  его  виду  сегодня  утром,  ему  не  грозит
опасность снова попасться ей в лапы. Но мы все знаем ситуацию  с  Ридом.
Последние три года он последовательно передает  принадлежащую  Лайтфутам
половину компании в руки Хилари. Он уступил. А теперь она  принялась  за
тебя, Дэррен.
   - А это еще, черт побери, что значит? - выпалил он.
   - Она хочет прибрать к рукам и дела Каслтонов. И собирается  добиться
этого, предложив тебе то, чего ты больше всего хочешь.
   Дэррен отодвинул блюдце с грейпфрутом и положил руки на стол.
   - Что же это будет за предложение, которое  заставит  меня  забыть  о
нашей половине компании?
   - Хилари предложит тебе свободу. Возможность посвятить все свое время
политической  карьере.  И  деньги  "Каслтон   и   Лайтфут"   для   твоих
политических кампаний. - Виктория перевела взгляд с  одного  изумленного
лица на другое. - Разве вы не видите? Она уже приступила к этому. В этом
году она милостиво взяла на себя принятие решений  практически  по  всем
текущим вопросам, чтобы Дэррен имел возможность  учредить  основы  своей
губернаторской кампании. Шаг за шагом Хилари принимает  на  себя  полную
ответственность, а вы оба даже не видите, что происходит.
   -  В  настоящий  момент  Хилари  является  исполнительным  директором
компании. Она не принимает на себя, а уже  располагает  ответственностью
по поводу принятия решений по  текущим  делам  "Каслтон  и  Лайтфут",  -
успокаивающе заявила Элеанор. - Мне, например, кажется, что  дела  фирмы
идут успешно под ее управлением. Мы можем на нее полагаться.
   - Вы не понимаете, Элеанор. Она ведет себя так,  как  будто  компания
принадлежит ей, а не мы ее избрали, чтобы руководить компанией.
   - Хилари - член нашей семьи. Она блюдет интересы фирмы, а это  важнее
всего. - Элеанор помедлила. - Собственно говоря,  раз  уж  ты  затронула
данную тему, должна сказать, что я думала над этим вопросом. Это было бы
превосходной договоренностью, знаете ли.
   - Что было бы превосходной договоренностью? - удивилась  Виктория.  -
Позволить  ей  управлять  "Каслтон  и  Лайтфут",   пока   Дэррен   будет
баллотироваться? Поверьте, нам это дорого обойдется. В  один  прекрасный
день мы придем в себя и обнаружим, что  оказались  просто  марионетками,
полностью от нее зависящими.
   - Дьявол, Вики, ты ведешь  себя,  как  капризная  дура,  -  промолвил
Дэррен. -  Знаешь,  почему  ты  бесишься?  Ты  завидуешь.  Хилари  много
работала и очень старалась, чтобы  подключиться  к  делам  фирмы,  и  ты
завидуешь ее способностям. Вот в чем все дело. Она  взяла  себя  в  руки
после того, как Ник бросил ее и у нее случился выкидыш. Она сама сделала
себе карьеру, и ты ненавидишь ее за это.
   -  Может,  ты  и  прав.  -  Виктория  почувствовала,  как  ее   глаза
наполняются гневными слезами. - Ведь за последние несколько лет я  всего
лишь родила тебе сына и играла роль жены будущего политического деятеля.
Устраивать  обеды  для  сотни  потенциальных  банкиров  и  подавать  чай
пятидесяти  участникам  предвыборной  кампании  вряд  ли  можно  назвать
стоящей карьерой, не так ли?
   - Успокойся, Вики. Я совсем не  это  имел  в  виду,  -  мягко  сказал
Дэррен.
   - А что ты имел в виду?
   Элеанор подняла стоящий на  столе  серебряный  колокольчик  и  громко
позвонила. Когда открылась дверь на кухню, она с улыбкой  повернулась  к
горничной.
   - А-а, вот и вы, миссис Эткинс. По-моему, нам требуется еще кофе.
   - Сейчас принесу, миссис Каслтон.
   - Спасибо. - После ее ухода Элеанор перевела взгляд со своего сына на
невестку.  На  мгновение  из  ее  глаз  исчезло  их  обычное  сладкое  и
неопределенное выражение. - Мне  действительно  кажется,  что  нам  всем
будет лучше, если Хилари останется во главе "Каслтон и  Лайтфут".  Самым
важным для этого основанием является то, что Дэррен приобретет свободу и
финансовое обеспечение, чтобы баллотироваться в  губернаторы.  Мы  можем
быть уверены в том, что у него будет и то и другое, только  если  Хилари
останется у власти.
   Королева сказала свое слово. Виктория знала,  что  выслушала  в  свой
адрес приказ. Как всегда, она  его  исполнит.  Она  сложила  салфетку  и
положила ее рядом с кофейной чашкой. Затем встала из-за стола. Выходя из
комнаты  при  полном  молчании,  женщина  чувствовала  на  своей   спине
рассерженный взгляд мужа.

***

   Фила сонно заерзала под одеялом. Ей чего-то не хватало,  к  чему  она
уже  успела  привыкнуть  за  ночь.  Чего-то   теплого,   успокаивающего,
мужественного.
   Она медленно просыпалась. Возвращались воспоминания: о  том,  как  ее
гладят сильные и  нежные  руки;  о  смеющемся  хриплом  мужском  голосе,
озорном,  настойчивом,  возбужденном,  который  командовал,  уговаривал,
умолял;  воспоминания  о  том,  как  она  почти   испытала   невероятное
наслаждение, но в последнее мгновение это чувство ускользнуло, хотя  она
была абсолютно уверена, что сможет  поймать  его  в  следующий  раз.  Ей
просто требуется еще одна попытка, вот и все.
   По крайней мере теперь она точно знала, ради чего стоит пробовать еще
раз. Крисси все-таки оказалась права.
   Фила открыла глаза и увидела Ника, сидящего с  широко  расставленными
ногами  верхом  на  стуле.  Он  держался  руками  за  спинку  стула   и,
наклонившись вперед, внимательно наблюдал за ней. На нем были  джинсы  и
рубашка, которую он даже не потрудился застегнуть. На груди под рубашкой
виднелась густая масса волос.
   Выражение его лица было таким же, как во  время  их  первой  встречи:
жестким, отдаленным,  непроницаемым.  Она  почувствовала  легкий  испуг.
Затем только увидела пистолет.
   Он лежал на тумбочке,  скучно  поблескивая  в  утреннем  свете.  Фила
запоздало вспомнила, что по неосторожности оставила ночью ящик открытым,
когда, услышав стук, бросилась к двери. Ник наверняка увидел пистолет  в
ту же секунду, как открыл глаза.
   Она медленно села, переводя взгляд с холодного  и  неподвижного  лица
Ника на оружие и обратно. Когда одеяло  упало,  женщина  вспомнила,  что
совсем голая, и автоматически подтянула простыню к подбородку.
   - Ник? В чем дело?
   - Это я у тебя хочу спросить.
   - Я не понимаю.
   - Прекрасно понимаешь.
   - Тебя интересует пистолет? - осмелилась она высказать догадку.
   - Да. Молодец. Меня интересует пистолет. Ты сказала, что у тебя  есть
несколько вопросов по поводу того, что случилось с  Крисси  Мастерс.  Ты
сказала, что думаешь, будто Каслтоны и Лайтфуты  могут  нести  некоторую
"моральную  ответственность"  за  это.  Но  ты  забыла  упомянуть,   что
собираешься  разыгрывать  из  себя  леди-мстительницу,  если   тебе   не
понравятся ответы на эти вопросы.
   Она застыла в шоке от его трактовки событий.
   - Ник, ты все не правильно понял.
   - Тебе удалось  сделать  из  меня  дурака,  леди.  Должен  откровенно
признаться в этом. Ты что о себе думаешь? Что очень крутая? Ты прекрасно
сыграла свою роль. Я поверил каждому твоему  шагу,  не  правда  ли?  Сам
впустил тебя в ворота. Представил тебя всем Каслтонам и  Лайтфутам.  Дал
тебе свободу передвижения. А что серьезнее всего, я даже  позволил  тебе
соблазнить меня.
   - Ты же не думаешь на самом деле, что я приехала  сюда,  чтобы  убить
кого-нибудь.
   - А что я еще должен думать? - Он кивнул в сторону пистолета.  -  Это
дорогой девятимиллиметровый  автоматический  пистолет,  не  какой-нибудь
пугач. - Он взирал на нее с морозящим душу равнодушием. - Что  ты,  черт
возьми, задумала? И почему ты  решила,  что  я  позволю  тебе  совершить
задуманное?
   Фила дернулась назад, продолжая придерживать простыню. Выражение  его
глаз напугало ее так, как  не  пугало  ничто  со  времени  процесса  над
Сполдингом.
   - Ты не понимаешь, что говоришь.  Прошу  тебя.  Дай  мне  возможность
объяснить.
   Он протянул руку и, схватив простыню, вырвал ее из рук Филы.
   - Именно это я и собираюсь сделать. Ты объяснишь  все  про  пистолет,
про свои планы и про то, что дало тебе право преследовать мою семью.
   - Твою семью, - уничтожающе повторила Филадельфия, подавляя очередную
вспышку страха. Она чувствовала себя  невероятно  уязвимой,  сидя  перед
Ником полностью обнаженной, прижавшись спиной к стене. У  нее  кружилась
голова. Однажды в своей жизни она  находилась  в  подобной  ситуации,  и
старые воспоминания начинали смешиваться с реальностью. -  Полагаю,  что
мы говорим о твоих драгоценных Каслтонах и Лайтфутах?
   - Да, мы говорим о Каслтонах и Лайтфутах.
   - Я тебе сегодня ночью сказала: когда дело дойдет до серьезных вещей,
ты примешь их сторону.
   - Против психопатки с автоматическим пистолетом? Надо думать.
   Она не могла больше выносить этой ситуации. Все внутри у нее  сжалось
от страха. Казалось, он сбросил маску, и она наконец видит  перед  собой
настоящего Никодемуса Лайтфута. Это был не тот мужчина, С  которым  этой
ночью она чувствовала себя такой раскрепощенной, не тот мужчина, от тела
которого она, забыв обо всем, уже научилась получать удовольствие.
   Фила начала осторожно двигаться к краю постели.  Пока  она  находится
между Ником и стеной, она будет беззащитна, как в ловушке.  Первое,  что
ей следует сделать, это выиграть некоторую дистанцию между собой и  этим
огромным, угрожающим ей мужчиной. Ник непрерывно следил за ней. Фила  не
выдержала напряжения. Перестав ползти, она с полной  силой  бросилась  к
краю постели, ища спасения.
   - Ну нет... - Он выбросил вперед руку, поймав ее за талию.
   Казалось, она натолкнулась на  железную  ограду.  Задохнувшись,  Фила
упала на спину. Перевернувшись на бок, она свернулась в клубок и  начала
неистово бороться.
   Ее  ступня  ударила  Ника  в  бедро.  Он  застонал  от  боли,  но  не
остановился. Мужчина двигался так быстро, что не давал Филе ни малейшего
шанса. Он навалился на нее сверху, крепко удерживая ее руки за  запястья
над головой и используя весь свой вес, чтобы  остановить  ее  лягающиеся
ноги.
   - Пусти меня, черт побе