вы   сами
убедились, что я все время была в полнейшей безопасности.
   - Дело совсем не в этом, мадам. Дело в утрате или полном отсутствии у
вас здравого смысла. Ну как вам пришло в  голову  отправиться  верхом  в
такую погоду? - Гарри опустился на одно колено у очага, быстро  и  умело
раздул пламя. - Если вы не  думаете  о  себе,  то  что  скажете  о  моей
дочери?..
   Это замечание удивило Августу. Маленький пузырек  счастья  поднимался
из глубины ее души...
   - А что, Мередит беспокоилась обо мне?
   - Мередит понятия не  имеет,  что  вы  уехали  кататься,  мадам.  Она
по-прежнему занимается в классной.
   - Ах вот как! - Пузырек счастья тут же лопнул.
   - Я всего лишь хотел сказать, что вы своим  поведением  подаете  моей
дочери дурной пример.
   - Но если она даже не знает, что меня  нет  дома,  Гарри,  о  чем  же
беспокоиться?
   - Это чистая случайность, что она не заметила вашего отсутствия и что
вы уехали из дому в полном одиночестве.
   - Да, разумеется. -  Августа  снова  почувствовала  полное  нежелание
мириться с его упреками. - И вы совершенно правы. Я подаю отвратительный
пример, милорд. Но скорее всего подам еще немало отвратительных примеров
в  ближайшем  будущем.  Ведь   я   всего   лишь   из   нортамберлендских
Баллинджеров, а не из гемпширских.
   Гарри вскочил так резко и поспешно, что Августа испуганно отступила.
   - Черт бы тебя побрал, Августа! Прекрати  это  немедленно!  И  нечего
прикрываться  репутацией  Баллинджеров   для   оправдания   собственного
безобразного поведения. Понятно?
   Она похолодела. Гарри и в самом деле был страшно рассержен, и явно не
потому, что она уехала кататься, несмотря на надвигавшуюся грозу.
   - Да, милорд. Я прекрасно поняла все, что вы сказали.
   Он резким жестом пригладил свои влажные волосы:
   - И перестань, наконец, смотреть на меня так, словно ты последняя  из
рода Баллинджеров и стоишь на крепостном  валу  своего  замка,  готовясь
отразить нападение врага! Я не враг тебе, Августа.
   - Да? А говорите так, словно объявили мне войну. Неужели вы всю  нашу
совместную жизнь без конца будете читать мне нотации, Грейстоун?  Ужасно
грустная перспектива! Вам так не кажется?
   Он смотрел на разгоравшийся в камине огонь.
   - У меня есть слабая надежда,  что  постепенно  вы  научитесь  как-то
сдерживать свои внезапные порывы, мадам.
   - Звучит обнадеживающе. Мне искренне  жаль,  что  вы  были  вынуждены
сегодня отправиться за мною, милорд.
   - Мне тоже.
   Августа задумчиво глядела на его могучие плечи:
   - Знаешь, Гарри, лучше честно скажи мне все сразу! Я понимаю, что  ты
расстроен не только из-за моей прогулки. Что ты узнал  из  стихотворения
Ричарда?
   Он повернулся и мрачно, исподлобья взглянул на нее:
   - Мы с тобой  договорились:  ты  ни  в  коей  мере  не  отвечаешь  за
деятельность своего брата во время войны, не так ли?
   Холод пронизал ее душу.
   Нет, Ричард! Ты никогда не был шпионом! И мне  безразлично,  что  они
все говорят!
   Августа заставила себя небрежно повести плечиком.
   - Как вам будет угодно, милорд. Так что там, в стихах?
   - Это послание подтверждает, что человек по прозвищу Паук был  членом
клуба "Сабля".
   - По-моему, я никогда даже не слышала о таком клубе.
   - Ничего удивительного.  Это  был  маленький  клуб,  в  основном  для
военных. И расположен он  был  отнюдь  не  на  Сент-джеимс-стрит,  да  и
просуществовал недолго... - Гарри помолчал.  -  По-моему,  там  случился
пожар. Года два назад, если не ошибаюсь. Здание было уничтожено огнем, а
сам клуб, кажется, распался.
   - Я не помню, чтобы Ричард рассказывал об этом клубе.
   - Он, возможно, не был его членом. Но каким-то образом узнал о Пауке.
К сожалению, твой брат никак не обозначил этого мерзавца. Лишь указал на
то, что он входил в клуб "Сабля".
   Августа задумалась:
   -  Но  если  раздобыть  список  членов  клуба,  то  можно  попытаться
определить, кто из них мог быть Пауком, верно? Ты же об этом думаешь?
   - Именно об этом. -  Гарри  поднял  нахмуренные  брови.  -  Ты  очень
проницательна, дорогая.
   - А что, если  мое  настоящее  призвание  осталось  невостребованным?
Вдруг из меня получился бы отличный тайный агент?
   - Даже не упоминай об этом, Августа! Подобные мысли способны  напрочь
лишить меня сна.
   - И что ты теперь собираешься делать?
   - Я проведу кое-какие расследования,  посмотрю,  нельзя  ли  отыскать
управляющего "Сабли". У него наверняка сохранился список  членов  клуба,
или же он сумеет вспомнить их имена. Вот тогда, вполне вероятно, удастся
кое-кого выследить.
   - Тебе очень хочется поймать этого Паука, верно?
   - Очень!
   Августа, услышав этот решительный ответ, снова вся похолодела и долго
смотрела в огонь.
   - Значит, теперь, внимательно изучив стихи Ричарда,  ты  окончательно
укрепился в том мнении, что он был предателем?
   - Нет, я еще не решил окончательно и, возможно, не решу этой проблемы
никогда, Августа. Как ты сама справедливо заметила, твой брат вполне мог
работать на кого-то из наших агентов.
   - Но, по-твоему, это маловероятно?
   - Нет.
   - Вы, как всегда, убийственно честны,  милорд.  -  Августа  заставила
себя улыбнуться. - Но я, разумеется, сохраню собственное мнение  на  сей
счет.
   Гарри мрачно кивнул:
   - Разумеется. Ты можешь продолжать верить, во  что  хочешь.  Впрочем,
был ли Ричард предателем, ни для кого уже не имеет особого значения.
   - Кроме меня. - Августа храбро выпрямилась. - Я по-прежнему  убеждена
в его невиновности, милорд. И он тоже продолжал бы верить мне, если б мы
с ним  вдруг  поменялись  местами.  Мы,  нортамберлендские  Баллинджеры,
всегда друг за друга горой, как вам известно! Мы  останемся  верны  друг
другу до самой смерти. И я не отвернусь от собственной семьи, даже  если
единственное, что у меня осталось, - это память о ней.
   - У тебя теперь есть новая семья,  Августа.  -  В  маленькой  комнате
голос Гарри звучал особенно резко.
   - Неужели? А по-моему, у меня ее нет, милорд! Да, у меня  есть  дочь,
но она не может заставить себя называть меня мамой, потому что я не  так
красива, как ее настоящая мать, и у меня  есть  муж,  который  не  может
рискнуть полюбить меня, потому что я, видите ли, могу оказаться  похожей
на других леди Грейстоун, которые умерли еще до моего появления на свет!
   - Ради бога, Августа! Мередит только ребенок!  И  вы  с  ней  знакомы
всего несколько недель! Ты должна дать ей время.
   - Ну а ты, Гарри? Сколько тебе нужно еще времени, чтобы решить, что я
не похожа на своих предшественниц? Как долго еще я  должна  чувствовать,
что  постоянно  подвергаюсь  проверкам  и  испытаниям?  Особенно   когда
осмеливаюсь выразить какие-то собственные желания?
   Гарри вдруг оказался у нее за спиной. Положив руки ей  на  плечи,  он
повернул ее к себе лицом. Августа посмотрела ему в глаза.
   - Черт возьми, Августа, что же ты от меня хочешь?
   - Я хочу, чтобы все было, как в детстве  и  юности.  Я  хочу  обрести
настоящую семью. Я хочу любви, радости и  доверия.  -  И  вдруг  невесть
откуда взявшиеся слезы обожгли ей глаза и потекли по щекам.
   Гарри застонал и крепко прижал ее к себе:
   - Пожалуйста, Августа, не плачь! Все будет  хорошо.  Ты  увидишь.  Ты
сегодня просто извелась из-за этого стихотворения. Но скажи, между  нами
все осталось по-прежнему?
   - Да, милорд. - Она всхлипнула, уткнувшись носом в его теплое плечо.
   - И все-таки, дорогая, лучше бы тебе перестать без  конца  сравнивать
меня   и   мое   семейство   со   своими   безрассудными   предками   из
нортамберлендских Баллинджеров. Ну  попробуй  привыкнуть  к  мысли,  что
графы Грейстоуны по большей части были людьми довольно скучными и совсем
не отличались чувствительностью. Хотя это вовсе не значит,  что  мне  ты
безразлична, а Мередит даже не пытается воспринимать тебя как мать.
   Августа  еще  раз  всхлипнула  и  подняла  голову.  Ей  даже  удалось
изобразить на своем лице улыбку.
   - Да, конечно, ты прав... Ты должен простить мне эти глупые слезы. Не
знаю,  что  на  меня  нашло.  Сегодня  у  меня  какое-то  отвратительное
настроение. По всей видимости, из-за погоды.
   Гарри загадочно улыбнулся и протянул ей белоснежный платок:
   - По всей видимости. Может быть, тебе лучше устроиться поближе к огню
и согреться?  Эта  гроза  кончится  еще  не  скоро.  А  пока  ты  можешь
рассказать мне о том, как собираешься устраивать праздник у нас в доме.
   - Подходящая тема, милорд, чтобы отвлечь  от  грустных  мыслей  такую
беспечную женщину, как  я.  Тем  не  менее  давайте  обсудим  мои  планы
относительно этого бала.
   - Ну знаешь, Августа... - Он снова сердито нахмурился.
   - Простите, милорд. Я просто пошутила.  Не  очень-то  хорошо  с  моей
стороны: я же понимаю, что вы хотели меня утешить. - Она приподнялась на
цыпочки и коснулась его щеки легким поцелуем. - Ну, давайте  я  расскажу
вам, например, о праздничном меню.
   Гарри улыбнулся, однако настороженность в его глазах не исчезла.
   - Знаешь, в Грейстоуне так давно не устраивали балов! Я,  пожалуй,  и
не представляю, что в нашем  доме  можно  действительно  устроить  нечто
подобное.

***

   В назначенный день гости начали  прибывать  с  самого  утра.  Августа
целиком отдалась своей новой роли хозяйки дома, командуя снующими  вверх
и вниз по лестнице слугами, то  и  дело  заглядывая  на  кухню  и  давая
последние указания в спальнях.
   Мередит не  отходила  от  нее;  серьезные  глаза  девочки,  казалось,
вбирали все  происходящее  вокруг  -  от  того,  как  наилучшим  образом
разместить многочисленных гостей, до приготовления еды,  тем  более  что
гости прибывали отнюдь не в один и тот же час.
   - Как все сложно, правда? - вырвалось в какой-то момент у Мередит.  -
Даже развлечения!
   - О да! - заверила ее Августа. -  Это  и  правда  довольно  трудно  -
устроить все так, чтобы никто не заметил, как устала хозяйка.  Моя  мать
умела прекрасно справляться  с  этими  обязанностями.  Нортамберлендские
Баллинджеры всегда очень любили балы и развлечения.
   - А папа не любит, - вздохнула Мередит.
   - Надеюсь, и он постепенно привыкнет к ним.
   Чуть позже, стоя на крыльце вместе с Мередит и миссис  Гиббоне  -  их
экономкой - Августа заметила, как  легкий  зеленый  фаэтон,  запряженный
парой серых рысаков, выехал на подъездную аллею.
   - Мне кажется, миссис Гиббоне, -  сказала  Августа,  любуясь  Питером
Шелдрейком, который на ходу выпрыгнул из фаэтона и передал вожжи  одному
из конюхов, - что нам  следует  поместить  мистера  Шелдрейка  в  желтой
спальне.
   - То есть рядом с мисс Клодией Баллинджер, мадам?  -  Миссис  Гиббоне
что-то отметила в своем списке.
   - Да, совершенно  верно.  -  Августа  улыбнулась  и  пошла  навстречу
Питеру. - Как хорошо, что вы приехали, мистер Шелдрейк! Я очень надеюсь,
что у нас в деревне вам не будет слишком  скучно.  Грейстоун  без  конца
повторял, что вы не большой поклонник загородных балов.
   В ярких голубых глазах Питера  засверкали  искорки  смеха,  когда  он
склонился к руке Августы.
   - Уверяю вас, мадам, я и подумать не могу, чтобы  у  вас  в  гостиной
было скучно! И насколько я понимаю, ваша кузина тоже приехала?
   - Да, всего полчаса назад вместе с дядей Томасом. Сейчас они приводят
себя в порядок. - Августа с улыбкой посмотрела на  Мередит.  -  Вы  ведь
знакомы с дочерью графа Грейстоуна?
   - Да, мы раза два  встречались,  однако  я  уже  стал  забывать,  как
очаровательна эта юная леди! Боже мой, какое у вас изумительное  платье,
леди Мередит! - И Питер, излучая обаяние, улыбнулся девочке.
   - Благодарю вас...  -  Но  Мередит,  казалось,  не  обратила  на  его
обаятельную улыбку ни малейшего внимания. Взгляд  ее  восторженных  глаз
был устремлен на ярко-зеленый изящный фаэтон с поднимающимся верхом. - У
вас самый замечательный экипаж на свете, мистер Шелдрейк!
   - Да, и я очень им горжусь, - согласился Питер.  -  Не  далее  как  в
прошлое воскресенье я выиграл на нем скачки. Не желаете ли  чуть  погодя
прокатиться?
   - Ой, конечно! - воскликнула Мередит срывающимся от радости  голосом.
- Вот было бы замечательно!
   - Ну тогда договорились.
   Августа усмехнулась:
   - Вообще-то я тоже не отказалась  бы  прокатиться  в  вашем  фаэтоне,
сэр... Но  Грейстоун,  как  вам,  без  сомнения,  известно,  не  слишком
одобряет подобные экипажи. Он считает их бессмысленно опасными.
   - Вы обе будете в полной безопасности, если буду  править  я,  уверяю
вас, леди Грейстоун. Мы поедем шагом и совсем не будем рисковать.
   - Только не говорите мне об этом заранее, сэр, иначе пропадет  всякий
интерес к  подобной  поездке,  -  рассмеялась  Августа.  -  Какой  смысл
кататься на фаэтоне, если лошади идут шагом?
   - Смотрите, вдруг ваш супруг услышит! - предупредил ее Питер. - Тогда
он, конечно же, запретит и вам, и  леди  Мередит  поехать  со  мной.  Не
забывайте, для Грейстоуна лучшее развлечение - расшифровать какой-нибудь
допотопный латинский текст времен Цицерона или Тацита.
   Мередит встревожилась:
   - Значит, фаэтон - вещь довольно опасная, мистер Шелдрейк?
   -  Да,  разумеется,  он  может  стать  опасным,  если  им   плохо   и
невнимательно управлять. - Питер подмигнул ей. - Так вы боитесь ехать со
мной?
   - Ой, нет! - заверила его помрачневшая Мередит. - Вот только папа  не
любит, когда я делаю что-нибудь опасное.
   Августа посмотрела на нее:
   - Знаете, Мередит, давайте не будем  рассказывать  вашему  папе,  как
быстро мы ехали в фаэтоне мистера Шелдрейка, хорошо?
   Мередит озадаченно захлопала глазами: ей еще не  приходило  в  голову
что-либо скрыть от отца. Потом она с самым серьезным видом кивнула:
   - Хорошо. Но если он прямо  спросит  меня  об  этом,  я  должна  буду
сказать ему все! Я просто не могу солгать папе.
   Августа наморщила носик:
   - Ну разумеется! Я вас так  понимаю.  И  конечно  же,  во  всем  буду
виновата  я,  если  во  время  нашей  поездки  мы  случайно  свалимся  в
какую-нибудь канаву.
   - Что тут у вас? Заговор? - Гарри с довольным видом спустился к ним с
крыльца. - Если Шелдрейк вздумает искупать в грязи  кого-то  еще,  кроме
себя самого, то ему придется серьезно объясняться на эту тему. Со мной.
   - Ужасная перспектива! - взвыл Питер. - Ты никогда не способен был ни
понять, ни просто  посочувствовать  человеку,  совершившему  ошибку  или
просчет!
   - Вот-вот, и не забывай об  этом.  -  Гарри  взглянул  на  подъездную
аллею: к дому приближалась очередная карета. - По-твоему, миссис Гиббоне
очень хочет показать тебе твою комнату,  Шелдрейк.  Когда  освежишься  с
дороги, приходи ко мне в библиотеку. Мне нужно кое-что с тобой обсудить.
   - Конечно! - Питер подмигнул Августе и последовал за экономкой.
   Мередит обеспокоенно посмотрела на отца:
   - А я смогу покататься с  мистером  Шелдрейком  в  его  замечательном
фаэтоне?
   Гарри улыбнулся Августе поверх головы дочери:
   - Полагаю, это вполне безопасно. Шелдрейк достаточно осторожен, чтобы
не рисковать понапрасну самыми дорогими мне существами.
   У Августы потеплело на сердце - такими глазами смотрел на нее  Гарри.
Польщенная, она с улыбкой сказала Мередит:
   - Ну вот все и решено! И нам уже не придется красться  тайком,  чтобы
прокатиться с мистером Шелдрейком.
   Мередит ответила ей сдержанной, в точности отцовской, улыбкой.
   - А потом, может быть, папа купит и нам такой фаэтон!
   - Ну вот еще, глупости! -  буркнул  Гарри.  -  Я  совсем  не  намерен
тратить столько денег на ваши легкомысленные забавы, леди. Я и без  того
уже на грани банкротства из-за ваших с Августой новых нарядов!
   Мередит явно была озадачена. Она посмотрела на украшавшие ее платьице
прелестные розовые ленты.
   - Ах, папа, мне очень жаль! Мне и в голову не приходило, что  на  мои
платья ушло так много денег!
   Августа сердито взглянула на Гарри:
   - Мередит, ваш отец самым бесстыдным образом подшутил  над  вами!  Во
всяком случае, наши с вами расходы даже малейшей бреши в его доходах  не
пробили. И по-моему, ему очень нравятся наши новые платья, не правда ли,
Грейстоун?
   - Я бы сказал, что вы, безусловно, не зря потратили  на  них  деньги,
пусть даже из-за этого мне придется сесть в долговую тюрьму! -  галантно
ответил Гарри.
   Мередит с облегчением просияла и снова потянула Августу за руку, не в
силах оторвать взгляд от зеленого фаэтона.
   - И все-таки это самый прекрасный экипаж на свете!
   - Вы правы, Мередит, - согласилась Августа  и  тихонько  пожала  руку
девочки.
   Гарри посмотрел на дочь:
   - Я чувствую, вы обе  становитесь  настоящими  авантюристками,  милые
дамы! И дочь начинает удивительно походить на свою новую мать?
   Бог знает почему, но Августу  удивительно  обрадовало  это  замечание
Грейстоуна.

Глава 14

   - Должен тебе заметить, Грейстоун, ты пережил  начало  брачной  жизни
весьма неплохо. - Питер налил себе  кларета  из  графина,  стоявшего  на
столике.
   - Спасибо, Шелдрейк. Я льщу  себя  надеждой,  что  далеко  не  всякий
мужчина был бы способен на это, женившись на Августе.
   - Да, для этого, видимо,  требуется  определенная  выдержка.  Но  ты,
по-моему, цветешь. Я  бы  даже  осмелился  сказать,  что  твой  характер
претерпел определенные изменения к лучшему. Кто  бы  мог  подумать,  что
тебе придет в голову устраивать бал?
   Гарри сухо усмехнулся и отпил вина.
   - Действительно, кто?  Однако  Августе,  по-моему,  страшно  нравится
заниматься подобными вещами.
   - Ну а тебе нравится позволять ей это, верно? Просто поразительно! Ты
никогда не отличался особой уступчивостью, - насмешливо заметил Питер. -
Я же говорил, что она будет тебе хорошей женой!
   - Да, говорил. А как у тебя дела со второй мисс Баллинджер?
   - Мне удалось привлечь ее внимание. Но не больше...  Этот  Ангелочек,
похоже, чертовски упрям. Скраггз  снабжает  меня  массой  весьма  ценных
сведений относительно ее вкусов и мнений. Ты просто не поверишь,  что  я
читаю в последнее время. И все  только  для  того,  чтобы  просто  иметь
возможность завязать с ней  разговор  во  время  танцев!  Пришлось  даже
изучить один из твоих трудов.
   - Чрезвычайно польщен. Да, кстати, о Скраггзе и его работе:  как  там
Салли?
   Довольная улыбка исчезла с лица Питера.
   - Знаешь, она стала  еще  более  хрупкой...  Долго  ей,  конечно,  не
протянуть. И все же она так оживилась,  когда  ты  попросил  ее  кое-что
выяснить о прошлом Лавджоя!
   - На неделе я получил твое письмо - ты писал, что сведений пока очень
мало?
   -  Да  у  этого  человека  практически  нет  прошлого!  Очевидно,  он
последний в своем роду. По крайней  мере,  ни  я,  ни  Салли  не  смогли
обнаружить никого из его близких родственников. У него вполне  приличные
поместья в Норфолке, хотя Лавджой, видимо, не  уделяет  своим  владениям
должного внимания. У него есть также  доля  в  угольной  промышленности.
Имеются отличные отзывы о  его  военной  службе.  Славится  как  большой
любитель карт, весьма популярен среди дам, близких  друзей  не  имеет  -
вот, пожалуй, и все.
   Гарри задумчиво покачал бокалом:
   - Так что же, просто очередной  отставной  вояка,  который  от  скуки
решил развлечься с невинной девицей из высшего общества?..
   - Похоже. А ты думаешь,  он  нарочно  пытался  спровоцировать  дуэль?
Сейчас этим многие  увлекаются.  -  На  лице  Питера  появилась  гримаса
отвращения.
   - Не знаю, - покачал головой Гарри. - Вполне возможно.  Но  по-моему,
его целью  было  отвратить  меня  от  брака  с  Августой,  а  не  просто
спровоцировать дуэль. Кажется, ему очень хотелось как-то ее опорочить  в
моих глазах.
   - А может, он сам хотел жениться на ней? - пожал плечами Питер.
   - Салли говорила, что Лавджой не обращал на Августу особого внимания,
пока не было объявлено о нашей с ней помолвке.
   - Я уже сказал, что кое-кому из мужчин очень нравится опасная игра  в
соблазнителей чужих жен, - напомнил ему Питер.
   Гарри задума