ршения своего поиска.
   - Думаю,  наши  интересы  еще  не  раз  столкнутся...  Как  вы  верно
заметили, мы стремимся приобрести одни и те же книги и рукописи.
   Кожаное седло негромко скрипнуло: Габриэль  заставил  своего  жеребца
сделать навстречу к ней еще несколько шагов.
   - Надо полагать, те маленькие победы, которые вам удалось одержать  в
последнее время, доставили вам радость, моя Дама-под-вуалью?
   - Еще бы! - Она улыбнулась, пытаясь преодолеть неунимающуюся  нервную
дрожь. - Я вполне довольна своими недавними  приобретениями.  Они  стали
превосходным украшением моей библиотеки.
   - Понимаю!.. - Последовала продолжительная пауза. - А вы не  думаете,
что есть определенная доля безрассудства в решении пригласить меня  этой
ночью в свидетели вашего очередного успеха?
   "Это куда  более  безрассудно,  чем  он  может  себе  вообразить",  -
печально подумала Феба.
   - Если подумать, то вы,  милорд,  один  из  немногих  людей  во  всей
Англии, кто может оценить по достоинству мое приобретение.
   - Я непременно оценю его по достоинству.  Можете  не  сомневаться,  я
очень высоко оценю его. Но именно в этом кроется опасность для вас.
   Пальцы  Фебы,  по-прежнему  безотчетно  сжимавшие   поводья,   слегка
задрожали.
   - Опасность?
   - А что, если я силой отниму  у  вас  рукопись,  после  того  как  вы
заберете ее у мистера Нэша? - спросил Габриэль с убийственной нежностью.
   Феба оцепенела от  неожиданной  угрозы.  Она  никак  не  предполагала
такого поворота событий. В конце концов, Уальд все-таки граф.
   - Не говорите глупостей! Вы  же  джентльмен.  Вы  не  позволите  себе
ничего подобного.
   - Таинственные дамы под вуалью, которые идут  на  все  уловки,  чтобы
лишить достойных джентльменов вроде меня давно желанной  добычи,  должны
быть  готовы  к  тому,  что  у  достойных  джентльменов  наконец  лопнет
терпение. - Теперь в голосе Габриэля явственно  звучала  сталь.  -  Если
манускрипт Нэша действительно относится к легенде четырнадцатого века  о
рыцарях "Круглого стола", как он утверждает, мне  он  необходим,  мадам.
Назовите вашу цену.
   Воздух между ними, казалось, потрескивал от напряжения.  Отвага  Фебы
быстро иссякла. Единственное, на что она оставалась способной, - устоять
против соблазна немедленно развернуть кобылку и помчаться галопом назад,
под защиту  усадьбы  Амесбэри,  где  она  остановилась.  Она  задавалась
вопросом:  неужели  и  средневековые  рыцари  были  так   же   чертовски
несговорчивы?
   - Я не уверена,  что  вы  согласитесь  заплатить  мою  цену,  сэр,  -
прошептала Феба.
   - Назовите ее - и тогда посмотрим.
   Феба облизнула пересохшие губы.
   - Дело в том, что я не собираюсь продавать рукопись.
   - Вы в этом вполне уверены? - Габриэль заставил жеребца  сделать  еще
один шаг. Огромное животное вскинуло голову и тяжело зафыркало,  пытаясь
потеснить со своего пути кобылку Фебы.
   - Вполне уверена, - поспешила ответить Феба. Она сделала паузу, чтобы
усилить эффект. - Но я могла бы подарить ее вам, милорд.
   - Подарить ее мне! - Габриэль, несомненно, был поражен ее заявлением.
- О чем, черт побери, вы говорите?
   - Я объясню позже, милорд. - Феба потрепала по загривку свою  лошадь,
пытаясь ее успокоить.  -  Простите,  но  скоро  пробьет  полночь.  Через
несколько минут я должна быть в доме Нэша. Вы едете со мной или нет?
   - Я готов к безукоризненному  исполнению  своих  обязанностей  вашего
кавалера предстоящей ночью, - мрачно произнес Габриэль. - Слишком поздно
пытаться избавиться от меня.
   - Хорошо, в таком случае приступим к делу. - Феба направила лошадь на
залитую лунным светом дорожку. - Дом мистера Нэша недалеко отсюда,  судя
по указаниям, которые я получила от него в последнем письме.
   - Что ж, не стоит заставлять его ждать. - Габриэль  развернул  своего
коня вслед за ней.
   Холеный жеребец легко попал в шаг и пошел бок о бок с лошадкой  Фебы.
"Хотела бы я знать, неужели моя кобылка нервничает так  же,  как  я",  -
подумала Феба. Габриэль и его конь  выглядели  огромными  и  грозными  в
лунном свете.
   -  А  теперь,  раз   уж   мы   встретились   с   вами,   таинственная
Дама-под-вуалью, позвольте  задать  вам  несколько  вопросов,  -  сказал
Габриэль.
   Феба искоса глянула на него.
   - Странно это слышать, после того  как  вы  в  течение  двух  месяцев
пренебрегали моими письмами. У меня  сложилось  впечатление,  что  я  не
пробудила в вас ни малейшего интереса.
   - Вы чертовски хорошо осведомлены о том, что меня сегодня интересует.
Признайтесь, вы и впредь намереваетесь домогаться  каждой  малоизвестной
средневековой книги, которую я был бы счастлив приобрести?
   - Возможно. Как вы уже заметили,  мы  явно  проявляем  пристрастие  к
одним и тем же рукописям.
   - Такое пристрастие грозит стать слишком дорогим для нас  обоих.  Как
только пройдет слух, что за каждый  старинный  том,  который  попадет  в
свет, готовы соперничать два претендента, цены мгновенно подскочат.
   - Да уж, представляю, - Феба намеренно говорила легко и  небрежно,  -
но я могу себе это позволить. Я получаю более чем щедрое содержание.
   Габриэль бросил на нее испытующий взгляд.
   - И ваш муж не возражает против столь разорительного увлечения?
   - С вашего позволения, сэр, у меня нет мужа, и я вовсе  не  стремлюсь
им  обзавестись.  Насколько  мне  известно,   мужья   обычно   стремятся
ограничить склонности своих жен к авантюрам.
   -  Несомненно,  вряд  ли  кто-либо  из   мужей   одобрил   бы   такое
сумасбродство,  каким  вы  занимаетесь  сегодня  ночью,  -   пробормотал
Габриэль. - Ни один мужчина в  здравом  рассудке  не  позволил  бы  жене
слоняться за городом в одиночку в такой час!
   "Нил позволил бы мне поступить так", - печально подумала Феба. Но  ее
светловолосый Ланселот погиб, и она отправилась на  поиски  его  убийцы.
Феба отогнала нахлынувшие воспоминания и то чувство  вины,  которое  она
всегда испытывала, думая о Ниле Бакстере.
   Из-за нее он отправился в Южные моря искать счастья, из-за нее он был
там убит пиратом.
   - Я ведь не одна, сэр, - напомнила она Габриэлю,  стараясь  сохранить
непринужденный тон. - Со мной отважный странствующий рыцарь. Я  чувствую
себя в полной безопасности.
   - Если не ошибаюсь, вы говорите обо мне.
   - Ну конечно.
   - Тогда вы  должны  помнить,  что  странствующих  рыцарей  нужно  как
следует вознаграждать за их услуги? - спросил ее Габриэль. -  В  средние
века леди обязана  была  оценить  подвиги  рыцаря,  наградив  его  своей
благосклонностью.  Скажите,  мадам,  готовы  ли  вы  уплатить   мне   за
сегодняшний подвиг?
   Феба широко раскрыла глаза. Его  слова  неожиданно  потрясли  ее.  Не
хочет же он сказать, что она должна отплатить ему благосклонностью...  в
интимном смысле? Даже если он стал отшельником и не считает делом  чести
следовать правилам, принятым в свете, все равно она  не  могла  поверить
себе, что натура Габриэля, которого она знала, настолько изменилась.
   Благородный  рыцарь,  решившийся  когда-то  спасти   ее   сестру   от
нежеланного брака, был великодушен  и  отважен.  По  ее  мнению,  мнению
шестнадцатилетней девочки, он мог занять  достойное  место  за  "Круглым
столом". Нет-нет, он не посмеет так вопиюще не по-рыцарски  поступить  с
женщиной.
   Или...  Она,  должно  быть,  просто  не  поняла  его.  Он  хотел   ее
поддразнить.
   - Напомните мне, милорд, и вы получите  за  нынешний  подвиг  кусочек
ленточки или другую безделушку, - откликнулась Феба. Она сама не  знала,
прозвучали ли ее слова достаточно  уверенно.  Ей  скоро  будет  двадцать
пять, но  это  вовсе  не  свидетельствовало  о  том,  что  она  накопила
некоторый опыт по части общения с невоспитанными джентльменами.  Младшая
дочь графа Кларингтона всегда находилась под  надежной  защитой.  Иногда
она даже жалела об этом.
   - Не думаю, что кусочка ленточки будет достаточно, - задумчиво сказал
Габриэль. Терпение Фебы лопнуло.
   - Прекрасно, но вы все равно ничего не получите,  так  что  лучше  не
злите меня, милорд. - Тут, к своему облегчению, она  увидела  освещенное
окно. - Это должен быть дом мистера Нэша.
   Она  вгляделась  в  маленький  обветшалый  домик,  освещенный  лунным
сиянием. Даже ночью было видно,  как  неухожено,  запущенно  это  жилье.
Сломанная  калитка  преграждала  путь  в  заросший  сорняками   сад.   В
единственном освещенном окне не хватало стекла, крышу  давно  пора  было
перебрать.
   - Похоже, продажа рукописей занятие невыгодное.  -  Габриэль,  дернув
поводья, резко остановил коня и легко соскочил наземь.
   - Он редко продает свои книги. Из его писем я поняла,  что  за  этими
стенами скрывается огромная библиотека, но он весьма неохотно расстается
со своими книгами. - Феба тоже остановила свою кобылку. - Он  согласился
продать "Рыцаря и колдуна" только потому, что  ему  срочно  понадобились
деньги  на  приобретение  тома,  который  он  счел  более  важным,   чем
фривольный средневековый роман.
   - Но что может быть важнее  фривольного  романа?  -  Габриэль  слегка
усмехнулся и вдруг крепко обхватил Фебу за талию.
   У нее перехватило дыхание, когда Габриэль без видимых  усилий  поднял
ее из седла. Он не сразу опустил ее на землю, а держал  перед  собой  на
весу так, что ее ножки в ботиночках  беспомощно  болтались  в  дюйме  от
земли. Он впервые притронулся к ней, впервые оказался так близко. Больше
всего Феба испугалась самой себя, своей реакции.  Она  чувствовала,  что
задыхается.
   Она неожиданно поняла, что ее волновал этот запах... Описать его было
невозможно, в нем смешались запахи  кожаного  седла,  конской  шерсти  и
мускусный запах мужчины. Она поняла, что никогда не забудет этот миг.
   Почувствовав силу его рук, она испугалась. Как мала  она  перед  ним,
как легка. Первое впечатление не обмануло ее  -  он  действительно  стал
гораздо крупнее, чем в юности.
   Восемь лет назад Феба восхищалась человеком, претендовавшим  на  роль
спасителя ее сестры, со всем пылом невинной романтической девочки.
   Этой ночью она  поразилась  открытию,  что  сама  могла  бы  без  ума
влюбиться в него - влюбиться, как взрослая женщина во взрослого мужчину.
Ничего подобного она в жизни своей не испытывала ни  к  одному  мужчине,
даже к  Нилу.  Никогда  не  переживала  этого  внезапного,  потрясающего
откровения.
   "Видимо, у меня просто разыгралось  воображение",  -  попыталась  она
успокоить себя. Лунный свет, волнение... Сколько раз  родные  советовали
ей обуздывать свою фантазию.
   Габриэль  осторожно  поставил  ее  на  ноги.  Смущенная  ошеломляющим
впечатлением, произведенным его  объятиями,  Феба  забыла  опереться  на
правую ногу, прежде чем перенести вес тела на левую. Она  пошатнулась  и
схватила Габриэля за руку, чтобы удержать равновесие.
   - Я напугал вас, прекрасная леди? - приподнял брови Габриэль.
   - Нет, конечно  же,  нет.  -  Феба  выпустила  его  руку  и  поспешно
расправила складки своей амазонки.
   Она решительно направилась к сломанной калитке. Все равно не  удастся
скрыть, что она слегка прихрамывает. Сама она давно уже привыкла к своей
хромоте, но другим это всегда бросается в глаза.
   - Вы подвернули ногу, когда я вас отпустил? - На этот  раз  в  голосе
Габриэля прозвучала  неподдельная  тревога.  -  Прошу  прощения,  мадам.
Обопритесь на мою руку.
   - Со мной все в порядке, - нетерпеливо  ответила  Феба.  -  Я  всегда
прихрамываю на левую ногу: результат несчастного случая - я  попала  под
карету.
   - Вот как, - тихо отозвался Габриэль.
   "Не смутит ли его моя хромота?" - подумала Феба.  Обычно  мужчин  это
отталкивало. Мало кто захочет пригласить хромоножку на вальс. До сих пор
она не волновалась по этому  поводу,  смирившись.  Но  сейчас  ей  стало
больно при мысли, что Габриэль, как и другие мужчины, требует от женщины
совершенства.
   - Я кажусь несколько взволнованной, -  осевшим  от  волнения  голосом
заметила Феба, - но только потому, что я вас почти не знаю.
   - Так уж и не знаете? - насмешливо удивился Габриэль. - Вы уводите  у
меня из-под носа уже  третью  рукопись.  Судя  по  всему,  вы  прекрасно
изучили меня.
   - Я ничего не уводила, милорд. - Феба ухватилась за край своей шляпки
и быстро опустила второй слой темной  вуали.  Внутри  дома  одного  слоя
дымчатой сетки может оказаться недостаточно, чтобы скрыть ее лицо. -  Мы
с вами соперники, но не враги.
   - Согласитесь, в  подобных  делах  это  не  большая  разница.  Я  вас
предупредил, мадам.  Сегодня  вы  явно  испытываете  судьбу,  ибо  зашли
слишком далеко.
   Феба поспешно постучала в дверь.
   - Не беспокойтесь, Уальд! У вас еще будут шансы выиграть нашу игру.
   - Разумеется. - Взгляд Габриэля, казалось,  проникал  сквозь  двойную
завесу вуали. В это время по ту сторону  двери  послышались  шаги.  -  В
будущем я постараюсь доставить вам больше хлопот, чем  доставил  до  сих
пор, мадам.
   - Я вполне удовлетворена, как все это время  справлялась  с  ними,  -
ответила Феба, когда щелкнул замок.
   "Спорить с Уальдом все равно что тащить перед  тигром  кусок  свежего
мяса. Опасное занятие, если не сказать больше. Но  я  должна  все  время
поддерживать его любопытство", - напомнила она себе.  Если  он  потеряет
интерес к этой истории, то тут же растворится в ночи. И  опять  остается
лишь вздохнуть с сожалением, что на свете так  мало  настоящих  рыцарей.
Выбирать особенно не из кого.
   - До сих пор вам доставались одни победы, мадам, - заметил  Габриэль.
- И только потому, что вы побеждали, вы были довольны собой.  Но  теперь
все изменится.

Глава 2

   Дверь  дома  Нэша  распахнулась,  и  на  пороге  показалась  дородная
экономка  средних  лет  в  выцветшем  чепце  и  таком  же   неприглядном
переднике.
   - Кто вы такие? - с подозрением спросила она.
   - Передайте, пожалуйста, вашему хозяину, что леди, которой он недавно
продал  средневековый  манускрипт,  приехала  забрать  свою  покупку,  -
сказала Феба.
   Через плечо экономки она оглядела холл. Вдоль стен от пола до потолка
высились книжные шкафы. Все полки были забиты тяжелыми томами в  кожаных
переплетах. Но еще больше книг лежало в стопках на полу.
   - Еще одну продал, да? - Экономка закивала с явным удовлетворением. -
Какое счастье! Наконец-то выплатит  мне  жалованье.  Он  мне  уже  целое
состояние задолжал. На этот раз я присмотрю,  чтобы  он  рассчитался  со
мной, прежде чем отправится улаживать дела с торговцами. Прошлый-то  раз
мне ничего не досталось, после того как он с ними расплатился.
   - Нэш распродает книги из коллекции,  чтобы  уплатить  по  счетам?  -
переспросил Габриэль, широкими шагами входя в узкий холл вслед за Фебой.
   -  Иган  все-таки  убедил  его.  Можно  было  подумать,  хозяину  зуб
вырывают. - Экономка тяжело вздохнула, запирая за ними дверь.  -  Хозяин
никак не мог смириться с тем,  что  ему  придется  расстаться  с  частью
старинных книг. Он так заботился о них.
   - А кто такой Иган? - спросила Феба.
   - Сын хозяина. Слава  Богу,  иногда  заглядывает  сюда,  интересуется
делами, иначе здесь давно бы все пришло в запустение.
   Феба украдкой разглядывала  Габриэля,  который,  сняв  шляпу,  изучал
обшарпанный, заполненный книгами холл. Она смотрела на своего спутника с
неподдельным любопытством. В тусклом свете  свечи  его  волосы  казались
черными, как сама ночь - именно таким она  и  помнила  его.  Лишь  виски
посеребрились сединой. "Чему тут удивляться. Ему уже тридцать четыре", -
рассудила она. Седина делает его просто неотразимым.
   Восемь лет назад он был слишком стар для нее. Теперь они  как  нельзя
лучше подходили друг другу по возрасту. Затянутой в перчатку  рукой  она
подхватила шлейф пурпурной амазонки и отбросила его  в  сторону,  словно
для  того,  чтобы  Габриэль  мог  рассмотреть  очередную  стопку   книг.
Предвосхищение   и   ожидание,   не   имеющие   никакого   отношения   к
коллекционированию книг или к необходимости уговорить Габриэля помочь  в
поисках убийцы Нила, охватили ее.
   Сейчас ее занимал только сам Габриэль.
   "Господи Боже, это и в самом деле очень опасно", - подумала Феба.  Но
такие переживания только  осложняют  и  без  того  запутанную  ситуацию.
Следует сохранить ясность в голове и помнить, что Габриэль не испытывает
нежных чувств к ее семейству.
   Габриэль стоял вполоборота  к  Фебе,  пытаясь  прочесть  названия  на
корешках Лежавших в беспорядке книг. Она взглянула на твердую линию  его
подбородка и резко очерченные скулы. Вдруг  она  поняла,  что  лицо  его
совсем не изменилось с тех времен, как он собирался похитить ее сестру.
   От волнения сердце ее учащенно забилось. Она  и  не  думала,  что  за
восемь лет это властное лицо смягчится. И все же  встревожилась,  увидев
его еще более непреклонным и суровым, чем прежде.
   Словно прочитав ее мысли, Габриэль  резко  обернулся.  Он  пристально
посмотрел на нее своими зелеными глазами хищника.  На  какой-то  миг  ей
показалось, что он догадается, чье лицо прячется  за  этой  вуалью.  Она
совсем забыла, какие у него глаза.
   Тогда, юной девочкой, она не понимала, почему взгляд  его  изумрудных
глаз так завораживает ее. Конечно,  она  поймала  всего  лишь  несколько
быстрых взглядов,  когда  Габриэль  в  числе  прочих  богатых  отпрысков
навещал  городской  дом  ее  отца,  чтобы  приударить  за  ее   сестрой,
красавицей Мередит.
   Из всех молодых людей, бывавших в  их  доме,  Фебу  привлекал  только
Габриэль: Он сразу же покорил ее, потому что  она  читала  все  стихи  и
книги, которые он приносил сестре. Габриэль дарил своей возлюбленной  не
цветы,  а  легенды  о  короле  Артуре.  Мередит  вовсе  не  интересовали
старинные предания о рыцарях, а Феба была просто очарована ими.
   Каждый раз, когда приходил Габриэль, Феба старалась как можно  больше
увидеть из своего тайного убежища наверху лестницы. С детской наивностью
она считала взгляды, которыми Габриэль  щедро  одаривал  сестру,  самыми
романтическими.
   Сейчас она поняла, что слово "романтический" слишком обыкновенное для
описания  сверкающего  взгляда  Габриэля.  Неудивительно,   что   сестра
трепетала перед ним. Обладая острым как лезвие бритвы умом, Мередит  тем
не менее была существом мягким и робким.
   Впервые с того момента, как Феба решилась  вовлечь  Габриэля  в  свое
отчаянное приключение, она сомневалась, не сделала ли она ошибку, бросив
ему вызов. Он  прав,  предупреждая  ее.  Ни  одна  разумная  женщина  не
решилась бы затеять с ним игру. Возможно, ее план не сработает. Остается
только молча молиться, чтобы этот хищный взгляд не проник за  покров  ее
вуали.
   - Что случилось? -  негромко  спросил  Габриэль.  Взгляд  его  быстро
пробежал по яркой пурпурной амазонке Фебы. Он не скрывал восхищения.
   - Нет,  ничего.  Все  в  порядке.  -  Феба  вздернула  подбородок  и,
отвернувшись, последовала за экономкой.
   Может быть, алый цвет показался ему слишком  вызывающим?  Она  знала,
что немногие одобряют ее вкус.  Мама  и  сестрица  вечно  твердят  о  ее
чрезмерном пристрастии к кричащим тонам.
   Экономка провела их в маленькую комнату,  еще  более  загроможденную,
чем холл. Здесь тоже все стены были заставлены книжными шкафами,  откуда
буквально вываливались книги. На полу лежали  стопки  по  пояс  высотой,
между ними приходилось пробираться, словно в лабиринте. По  обе  стороны
камина  стояли  огромные  сундуки,   доверху   наполненные   книгами   и
рукописями.
   За  столом,  прогнувшимся  под  тяжестью  фолиантов,   сидел   тучный
человечек в слишком тесных для него бриджах и  выцветшей  темно-бордовой
куртке. Он склонился над старинной книгой, отблеск свечи  играл  на  его
обширной лысине и густых седых бакенбардах. Не поднимая глаз  от  книги,
он пробурчал:
   - В чем дело, миссис Стайлс? Я же просил не беспокоить меня, пока  не
закончу перевод.
   - Леди приехала забрать свою книгу, сэр. - Миссис Стайлс не выглядела
шокированной неучтивыми манер