бесследно исчез.
   Джонас нерешительно остановился и оглянулся. Одного взгляда на черные
скалы было достаточно, чтобы отказаться от поисков в кромешной тьме.
   Когда Джонас подбегал к дому, знакомая фигура  метнулась  к  нему  от
дверей.
   - Куаррел! Слава Спасителю, я все-таки нашла вас!
   - Тави? Где Кинкейд?
   - О, затем я и разыскивала вас! Несколько минут  назад  он  исчез,  а
вместе с ним пропала и Верити! Кейтлин до сих пор ничего  не  знает.  Но
я-то все видела, я глаз не спускала с этого негодяя! Боже мой, я сердцем
чувствовала беду, я знала... Когда я не нашла и вас, я едва не  сошла  с
ума, мне показалось, что все кончено... - На секунду женщина замолчала и
включила  фонарик.  Какое-то  время  она  молча  разглядывала   Джонаса,
перепачканного в грязи и крови, потом взволнованное лицо  ее  исказилось
от ужаса. - Господи... Что случилось?!
   - Потом,  -  бросил  Джонас,  одним  прыжком  вскочил  на  крыльцо  и
обернулся:
   - Кинкейд уехал на машине?
   -  Я  не  знаю.  На  стоянке  припарковано   столько   автомобилей...
Потребуется не один час, чтобы вычислить, кто из них  уехал!  Но  скорее
всего этот подонок увез Верити с собой!
   Джонас нетерпеливо мотнул головой:
   -  Не  обязательно.  Зачем  ему  раньше  времени  привлекать  к  себе
внимание? Стало быть, он спрятал Верити  где-то  в  доме?  Думаю,  очень
скоро  Кинкейд  снова  появится  в   зале.   Живее,   Тави!   Немедленно
предупредите  Кейтлин.  Сообщите  гостям,   что   произошло,   и   пусть
безотлагательно начинают  прочесывать  дом  и  сад.  Нельзя  .терять  ни
минуты!.. Шевелитесь, черт вас возьми!
   Тави судорожно вздохнула и бросилась по коридору в главную залу.
   Джонас  взлетел  по  черной  лестнице  на  второй  этаж  и   побежал,
высматривая открытые  двери.  Очень  сомнительно,  чтобы  Кинкейд  вывел
Верити через главный вход, решил он. Там его могли увидеть, а ведь Рыжик
ни за что не сдалась бы без борьбы... Не воспользовались  они  и  черным
ходом, поскольку в этом случае Джонас непременно заметил бы их.
   Значит, Верити где-то здесь, в огромном страшном жилище.
 
Глава 18 
 
   Как  только  Верити  заметила,  что  Кинкейд   крадучись   вышел   из
переполненной залы, она не колебалась ни секунды. У нее просто  не  было
выбора! Ведь от Кинкейда, наверное, не укрылось исчезновение Джонаса,  и
он пошел за ним. Но она не позволит этому мерзавцу  застигнуть  врасплох
ее любимого!
   Несколько человек слонялись возле главной залы, но никто  не  обратил
ни малейшего внимания на даму в синем бархатном платье, быстро прошедшую
в заднюю часть дома.
   Через несколько мгновений  Верити  уже  бежала  по  пустому  длинному
коридору, ведущему к черной лестнице. Ей во что бы  то  ни  стало  нужно
поскорее подняться на третий этаж и предупредить Джонаса!
   Верити преодолела всего три ступеньки, когда за  ее  спиной  раздался
громкий голос Кинкейда. Девушка вздрогнула, догадавшись, что  он  только
что вошел в дом.
   - Какое приятное совпадение, Верити! Я как раз шел искать вас!
   Верити застыла на месте и медленно обернулась к  нему,  усилием  воли
заставив себя рассуждать логично.
   Не исключено, что Джонас все еще в студии Кейтлин.
   Значит, ей нужно попытаться задержать Кинкейда.
   - А я как раз шла к себе, чтобы  немного  освежиться!  -  прощебетала
она, ослепительно улыбаясь. - А вы были на улице? Кажется, там льет  как
из ведра!
   - Да. Сегодня очень коварная ночь. - Кинкейд  подошел  ближе.  Верити
показалось,  будто  светловолосый  дьявол  шагнул  к  ней  из  мрака   и
остановился у подножия лестницы. Он даже не  подумал  включить  свет.  -
Страшная ночь.
   Впрочем, даже в темноте было заметно странное возбуждение, исказившее
красивые черты Кинкейда. Верити  испугалась.  Господи,  что  это  с  ним
такое?! Руки у нее задрожали, и  девушка  судорожно  вцепилась  в  подол
своего платья. Однако ослепительная улыбка по-прежнему безмятежно  сияла
на ее лице. Такую особую, автоматическую,  улыбку  хозяйка  кафе  выдает
своим трудным клиентам.
   - Так, значит, вы выходили немного освежиться? -  любезно  продолжала
она. - Прекрасно вас понимаю. В зале невыносимо тесно и душно.
   "Господи, да сколько же Джонас будет еще торчать  там  наверху,  -  с
тоской подумала Верити. - И как он будет спускаться - по  этой  лестнице
или все-таки по главной?"
   - Вы правы. Внизу слишком много народу, - невозмутимо сказал Кинкейд.
- Пожалуй, я составлю вам компанию, - продолжил он и  поставил  ногу  на
первую ступеньку:
   Верити  инстинктивно  поднялась  повыше.  Боже,  ну  почему  она   не
догадалась зажечь свет? Насколько спокойнее было бы теперь!
   Ужас тошнотой подкатывал к горлу. Сейчас  Кинкейд  выглядел  особенно
зловеще. Свой костюм  итальянского  кавалера  он  носил  с  небрежностью
Борджиа.  Кроме  Джонаса,  Кинкейд  был   единственным,   кто   выглядел
непринужденно в старинной одежде. Стараниями Кейтлин Эванджер весь  этот
вечер отдавал каким-то дьявольским сюрреализмом.
   -  Простите,  но  я  ищу  дамскую  комнату,  -  как  можно  спокойнее
улыбнулась Верити. - Если  не  возражаете,  то  увидимся  в  зале  через
несколько минут.
   Верити потребовалась вся ее отвага, чтобы повернуться спиной к  этому
страшному   человеку   и   подниматься   по   лестнице   с   безмятежной
раскованностью женщины, идущей немного привести себя в порядок.
   Однако с Кинкейдом этот номер не прошел. В  два  прыжка  он  бесшумно
настиг ее и схватил за горло. Холодное дуло  пистолета  уперлось  в  шею
Верити.
   - Ни звука, миледи, или я выпущу весь воздух из  вашего  горлышка.  -
Кинкейд  не  скрывал,  что  подобный  исход  доставил  бы  ему   немалое
удовольствие.
   Верити ни на  секунду  не  усомнилась  в  этом...  "Господи,  где  же
Джонас?"
   - Вы понимаете, что делаете?! - прохрипела она.
   - Вношу коррективы в сегодняшнюю повестку дня.
   Идем, моя крошка. - Он  грубо  подтолкнул  Верити.  -  Дадим  добряку
Тресслару несколько минут на то, чтобы  завершить  свое  дело,  потом  я
свяжусь с ним и поручу переправить вас в более  уединенное  местечко.  Я
ведь собираюсь не спеша потолковать с вами, моя милая Верити Эймс...  Вы
подробно ответите мне на все вопросы, которые я так  и  не  смог  задать
Куаррелу.
   Верити нервно обернулась - стальное дуло  немедленно  уперлось  ей  в
висок.
   - О чем вы говорите?! Кто такой Тресслар? И где Джонас?!
   - Тресслар работает на меня. А что касается вашего  дружка..,  думаю,
он уже выбыл из числа действующих лиц нашей маленькой пьески. Надеюсь, я
не ошибся, избавившись от него. Ведь у меня есть вы. И вы расскажете мне
все, Верити. Но это чуть позже. Сейчас я должен вернуться  в  зал,  пока
наше с вами отсутствие не бросилось в глаза.
   - Вы просто сумасшедший! Что вы сделали с Джонасом?!
   - Забудьте своего бывшего любовника.
   - Будьте вы прокляты! Где Джонас?!  -  забыв  о  грозящей  опасности,
закричала Верити и начала отчаянно вырываться от Кинкейда.
   Тогда он с такой силой сжал ее горло, что  Верити  стала  задыхаться.
Смертельный ужас охватил ее. Дико извиваясь, Верити пыталась достать  до
своего врага кулачками, ударить ногой. К сожалению, тяжелая длинная юбка
делала последнее практически невозможным.
   - Да прекратишь ты или  нет,  маленькая  дрянь!  -  потерял  терпение
Кинкейд и с размаху ударил ее по голове рукояткой пистолета.
   Удар на какое-то время полностью оглушил Верити.  Она  покачнулась  и
начала медленно оседать на ступеньки, едва не утянув за собой  Кинкейда.
Тот чуть было не упал, однако удержался на ногах,  торопливо  поднявшись
вверх.
   - Будьте благоразумны, мисс Эймс, пока я, не дай Бог, не решил, что с
вами слишком много возни. Тогда я откажусь от мысли  продлевать  вашу  и
без того коротенькую жизнь.
   Верити не смогла ответить. Перед глазами у нее все поплыло,  лестница
мягко прогнулась под ногами... Когда она немного оправилась, Кинкейд уже
втащил ее  на  верхнюю  площадку.  Верити  глубоко  вдохнула,  собираясь
закричать, но мучитель тут же втолкнул ее в темный коридор. В отличие от
парадной черная лестница проходила лишь в одном крыле, поэтому Кинкейд и
Верити сразу оказались перед спальней Джонаса.
   - Пожалуй, я спрячу вас в вашей же комнате, - заявил  Кинкейд.  -  По
моей просьбе  Тресслар  заранее  обследовал  дом  и  выяснил,  куда  вас
поместят. Так что до его прихода посидите у себя.
   Он остановился перед дверью, повернул ручку и грубо втолкнул Верити в
темную спальню. Девушка пошатнулась, неловко оступилась и ухватилась  за
столбик кровати, чтобы не упасть. Заметив, что Верити снова открыла рот,
чтобы позвать на помощь, Кинкейд пихнул ее с такой  силой,  что  она  не
удержалась  и  навзничь  рухнула  на  кровать.  Тяжелые  бархатные  юбки
взлетели к коленям. Верити  неистово  рванулась,  пытаясь  подняться,  и
платье задралось еще выше, к самым бедрам.
   Кинкейд отложил пистолет на ночной столик и обеими  руками  прижал  к
постели свою жертву. Он знал, что Верити еще не оправилась от  удара  по
голове и не сможет оказать ему достойного отпора.
   Но Верити никак не хотела смириться с собственным бессилием и  бешено
извивалась в его руках. Тогда Кинкейд навалился  на  нее  всем  телом  и
закрыл ей лицо подушкой.
   Верити начала  задыхаться...  "Сейчас  я  умру,  -  пронеслось  в  ее
туманящемся сознании. - Умру здесь, на  этой  ужасной  постели.  Кинкейд
задушит меня... И Джонас тоже мертв... Мертв".
   Она смутно отметила, что Кинкейд уже возбужден.
   Мысль о том, что ее последние  судороги  доставляют  ему  сексуальное
наслаждение, на какой-то миг придала ей сил, и Верити вцепилась  ногтями
в руки Кинкейда.
   - Проклятие! - прошипел он, разъяренный ее слабым  сопротивлением.  -
Прекрати это, или я убью тебя!
   В эту секунду дверь с  грохотом  распахнулась,  и  яркий  свет  залил
комнату.
   - Нет, Кинкейд, это  ты  сейчас  умрешь,  -  прозвучал  неестественно
спокойный голос Джонаса.
   - Куаррел?! - Казалось, Кинкейд ожидал чего угодно, только не  этого.
Какое-то  время  он  просто  отказывался  верить  своим  глазам.   Потом
стремительно оторвался от Верити.
   Отшвырнув подушку, она судорожно перевела дыхание.
   Потом заметила, что лежит на самом краю постели. Еще одно движение  -
и они с Кинкейдом рухнули бы на пол.
   Джонас одним прыжком ворвался в комнату. Однако "
   Кинкейд уже успел не только схватить свой пистолет, но и  прицелиться
в Верити. Джонас замер в изножье постели. Выражение лица его, больше чем
когда-либо казавшегося выточенным из камня, было поистине страшно.
   Кинкейд со свистом вздохнул:
   - Еще один шаг, Куаррел, и я размажу ее мозги по стенке.
   Верити быстро взглянула на него и поняла, что хотя Кинкейд  и  держит
ее под прицелом, все внимание его занято только Джонасом.
   - Где Тресслар? - бросил Кинкейд, вновь обретая самообладание.
   - У подножия утесов, - все так же невозмутимо ответил Джонас.
   - Ты лжешь!
   - Неужели?
   - Не представляю, как тебе удалось избавиться от него, ну  да  ладно.
Поздравляю, Куаррел. Так вот, сейчас мы все трое еще разок прогуляемся к
скалам. Пистолет я буду держать под плащом, но знай, Куаррел, твоя рыжая
сучка будет у меня на мушке. Если кто-нибудь остановит нас,  она  первой
отправится  на  тот  свет.  Ты  хорошо  меня  понял?  А  теперь  давайте
пошевеливайтесь.
   Верити  мгновенно  повиновалась,  но,  вместо  того  чтобы  встать  с
постели, она просто пододвинулась к краю  и  грохнулась  на  пол.  Снова
взметнулись пышные бархатные юбки - это Верити подкатилась к Кинкейду  и
крепко схватила его за ногу. Он попытался отшвырнуть ее, но не устоял  и
тяжело рухнул на колени.
   - Будь ты проклята, дрянь!
   Но Джонас уже бросился  на  своего  врага.  Пистолет  выпал  из  руки
Кинкейда и завалился под кровать. Верити  подхватила  юбки,  вскочила  и
отбежала подальше от сцепившихся мужчин. Отчаянно озираясь,  она  искала
глазами пистолет.
   Джонас и Кинкейд боролись в полном молчании,  однако  саму  потасовку
никак нельзя было назвать бесшумной.
   Мебель трещала под ударами, мелкие предметы с шумом и звоном сыпались
на пол. Глухие удары, сопение  и  тяжелое  дыхание  дерущихся  заполнили
комнату. Противники не уступали друг другу в силе и ловкости, оба горели
мрачным желанием победить во что бы то ни стало.
   Верити в растерянности замерла. Нужно немедленно позвать  на  помощь,
но не могла же она оставить их  одних!  Вдруг  за  время  ее  отсутствия
Кинкейд одолеет Джонаса? Наконец Верити все-таки решилась. Она подбежала
к двери и высунулась в коридор, намереваясь кричать, пока кто-нибудь  не
услышит.
   И тут она увидела Кейтлин Эванджер, спешившую к ней со шпагой в руке.
Сейчас художница была похожа на  грозную  богиню  Возмездия.  Тави  едва
поспевала за хозяйкой, красивое лицо ее перекосилось от страха.
   - Кейтлин! Слава Богу,  это  ты!  Кинкейд  и  Джонас  здесь,  в  этой
комнате! Скорее бегите за подмогой! - Верити стремительно  обернулась  к
Тави. - Быстрее спускайтесь вниз и приведите сюда кого-нибудь из гостей!
И позвоните шерифу. Да торопитесь же, Тави!
   - Слишком поздно, - прошептала Кейтлин, заглядывая в  спальню.  Глаза
ее лихорадочно заблестели. - Час пробил.
   Верити беспомощно посмотрела на Тави:
   - Господи, что она такое говорит,  Тави?!  Умоляю  Вас,  позовите  на
помощь!
   - Она права, - обронила Тави, не двигаясь с места. -  Это  случилось.
Насовсем так, как она планировала, но все-таки...  Значит,  так  тому  и
быть.
   - Ради всего святого, прошу вас, вызовите хотя бы полицию!
   Тави даже не шелохнулась. Кейтлин, по-прежнему сжимая в  руке  шпагу,
полностью загораживала собой дверной проем.  Тут  в  комнате  послышался
грохот,  и  Верити  кинулась  посмотреть,  что  случилось.   -   События
развивались настолько стремительно,  что,  казалось,  при  всем  желании
ничего уже не изменить. Джонас с такой силой ударил  своего  врага,  что
тот отлетел к  стене,  где  висела  шпага  девятнадцатого  века.  Подняв
залитые кровью глаза, Кинкейд сразу заметил ее  и  рывком  схватился  за
эфес. Оторвавшись от стены, он сделал мастерский выпад и направил клинок
прямо в грудь Джонасу.
   Верити дико закричала, но Джонас  сумел  увернуться  от  смертельного
удара. Кинкейд отступил на шаг и приготовился к  нападению.  Дьявольский
блеск его глаз ясно  говорил  о  том,  что  он  решительно  вознамерился
воспользоваться положением своего противника.
   Не отдавая себе отчета в том, что делает, Верити оттолкнула Кейтлин и
рванула шпагу у нее из рук. Она знала только одно - Джонас безоружен,  а
кроме этой чертовой шпаги, здесь нет больше ничего подходящего.
   Кейтлин с готовностью разжала пальцы.
   - Да. Да! - горячо зашептала она. - Дай ее Куаррелу. Пусть  он  убьет
Кинкейда! Так и должно быть!
   Верити ощутила  холодную  тяжесть  клинка.  Не  обращая  внимания  на
безумные  слова  Кейтлин,  она  метнулась  в  комнату,  надеясь  застать
Кинкейда врасплох.
   Но Джонас сразу  же  увидел  шпагу.  Уворачиваясь  от  нового  выпада
Кинкейда, он оказался как раз возле Верити и  с  силой  выхватил  у  нее
оружие.
   - Нет, Джонас! Не трогай, это же та самая шпага!
   Но было уже слишком  поздно.  Как  только  пальцы  Джонаса  коснулись
эфеса, стены комнаты медленно поплыли  перед  глазами  Верити,  принимая
очертания бесконечного черного туннеля. Крик застыл у нее в горле.
   Верити замерла в дверях, судорожно сжав кулаки и  глядя  на  Джонаса,
уверенно  принявшего  стойку  заправского  фехтовальщика.  Она  пыталась
удержаться  одновременно  в  обеих  реальностях.  К  ее  изумлению,  это
оказалось возможно...  Возможно,  но  чертовски  сложно.  Верити  нутром
чуяла, как два времени отчаянно пытаются слиться воедино.
   Внезапно действительность отступила,  вытесненная  могучим  чувством.
Верити сразу узнала его.  Ярость,  раскаленная  добела  мужская  ярость!
Ярость древняя, всесильная и вечная. Ярость кавалера шестнадцатого  века
перехлестывалась неистовыми эмоциями,  родившимися  только  что  в  этой
современной комнате.
   Проходят века, поколения сменяют поколения,  но  есть  вещи,  которые
пребывают неизменными. Гнев всегда был и будет ужасен.  Всегда,  во  все
времена...
   Верити не знала, откуда исходит это неистовство - от Джонаса  или  же
от жутких клубящихся лент, спешащих  к  ней  из  тьмы  коридора.  Жадные
щупальца цвета  ночи,  крови  и  стали  потянулись  из  мрака  прошлого.
Последний раз Верити видела их в ту ночь, когда Джонас ворвался к ней  в
спальню со шпагой.
   А  тем  временем  мужчины  плясали  друг  против  друга  в   страшном
смертельном танце. Верити смотрела на них и одновременно  видела  других
противников, одетых почти так же  и  кружащихся  в  бесконечном  туннеле
подсознания. Образы рождались и таяли в  хороводе  мрачной  симфонии.  ,
Верити на мгновение зажмурилась и сосредоточилась на видениях  коридора.
Похоже, что оттуда  исходит  какая-то  страшная  опасность.  Джонас  был
слишком занят. Верити прекрасно понимала,  каких  нечеловеческих  усилий
стоит ему удерживаться в одной с Кинкейдом реальности. Силы  прошлого  в
любую минуту готовы наброситься на него.
   Их сдерживало только присутствие Верити. Она как магнит притягивала к
себе клубящиеся ленты старых чувств. Голодные щупальца жадно  извивались
и бессильно сникали у ее ног.
   Верити инстинктивно огляделась в поисках Джонаса.
   Она чувствовала его присутствие, но почему-то не видела. На  какое-то
мгновение ей стало страшно. Она стояла совсем одна,  глядя  на  яростную
сцену битвы.
   И здесь мужчины плясали точно  так  же.  Когда  один  из  противников
медленно развернулся, держа наготове  шпагу,  Верити  успела  разглядеть
его. Он был примерно одного возраста  с  Джонасом,  а  смертельный  гнев
делал их похожими. Она смотрела на человека, намеревавшегося во  что  бы
то ни стало убить своего врага. Второго противника Верити почему-то  так
и не разглядела,  его  образ  постоянно  дробился  и  расплывался,  пока
наконец человек, похожий на Джонаса, не пронзил его своей шпагой.
   Снова и снова появлялась и исчезала эта сцена перед мысленным  взором
Верити. Снова и снова должна была она смотреть, как призраки сражаются и
убивают друг друга. И каждый раз все заканчивалось одинаково  -  удар  в
грудь, алая кровь, - и все начиналось сначала.
   И все это время образ испускал бесконечные ленты страшных чувств. Они
рвались к Джонасу, вызывавшему их прикосновением к шпаге,  но  вынуждены
были покоряться Верити.
   Никогда еще она не испытывала такого страха. Впервые она  была  здесь
без Джонаса, беззащитная перед кошмарным видением  и  свирепыми  вихрями
цвета ночи, стали и крови. Она чувствовала беспощадную жажду этих  лент,
с обманчивой покорностью лижущих ее ноги.
   - Верити!
   - Джонас! Где ты? - Верити порывисто обернулась, вглядываясь во тьму.
   - Стой на месте. - Бесплотный громовой голос эхом отлетел  от  черных
стен бесконечности.
   - Где ты?! - в отчаянии закричала Верити.
   - Пытаюсь удержаться между коридором и реальностью, - вновь прозвучал
его голос. И тут же раздался мучительный стон:
   - Ч-черт...
   Верити почувствовала чью-то жгучую боль, потом услышала пронзительный
женский крик, вырвавшийся из комнаты.
   Она поспешно открыла глаза  и  с  ужасом  увидела,  как  белый  рукав
сорочки Джонаса стремительно краснеет и набухает кровью. Значит, Кинкейд
все-таки нанес свой удар.
   Но Джонас быстро отступил назад  и,  не  обращая  внимания  на  рану,
продолжил смертельный танец, шаг за шагом приближаясь  к  противнику.  И
тут Верити осознала, что Джонас, оказывается,  еще  и  умеет  фехтовать.
Зато Кинкейд был искушен в этом искусстве.
   - Верити! Да будь же внимательней, черт тебя побери!
   Мгновенно зажмурившись, она снова попала в коридор,  и  ее  полностью
обвили свирепые щупальца боли и ярости. Она находилась  теперь  в  самом
центре у