м понравится идея художественной колонии на острове в Тихом океане. И еще я бы хотела открыть маленький модный магазинчик с туристским уклоном. Там для начала повешу картины Силка. И мне кажется, я сумею уговорить Евангелину переехать сюда и заняться моделированием модной одежды.
     - У меня голова пошла кругом.
     - Ты же сам говорил, что остров Святого Габриэля вот-вот откроют. Я заработаю кучу денег, продавая разные разности туристам, а ты тем временем займешься "Эбботт чартерз". Силк тоже хорошо заработает на своих картинах, а Евангелина сможет раз и навсегда бросить свою старую профессию. И станем мы все богатенькими, толстыми и счастливыми.
     Хью тихо рассмеялся, перевернулся на спину и притянул Мэтти к себе.
     - С тобой не соскучишься, детка, что есть, то есть.
     - Хью, прилив...
     - Я уже сказал, что умею плавать и о тебе тоже позабочусь. Доверься мне, детка.
     Она улыбнулась и, наклонившись, поцеловала его красивые, чувственные губы.
     - Согласна.
     - Самое время.
     Шарлотта Вейлкорт захлопнула лежащую перед ней папку, откинулась в кресле и взглянула на Хью, который стоял у окна и наблюдал за прохожими внизу.
     - Отличное предложение, Хью. У тебя определенный организаторский талант. Полагаю, он сослужит тебе хорошую службу в "Эбботт чартерз".
     - Я многому у вас научился, Шарлотта. От души благодарен.
     - Ты рассчитался со мной сполна и даже больше. - Она помолчала. - Мне хотелось бы иметь возможность время от времени связываться с тобой, пока мы будем внедрять это предложение. Ты сможешь давать нам консультации?
     - Если это будет изредка, то, полагаю, смогу выкроить для вас время.
     - Спасибо, - пробормотала Шарлотта с улыбкой. Она посмотрела через комнату, туда, где в витрине на черном бархате лежал меч Valor. - И спасибо тебе за то, что принес этот меч. Прекрасное оружие, верно?
     - Если вообще есть склонность к таким вещам.
     - Думаю, теперь мне не стоит беспокоиться насчет той древней легенды, связанной с этим мечом? Так или иначе, но предсказание сбылось. - Она взглянула на Хью странным, задумчивым взглядом.
     Хью пожал плечами. Меч его больше не интересовал. Хорошее оружие, которое подвернулось под руку в подходящий момент. Вот и все.
     - Чем занимается Мэтти? Все вещи собирает? - поинтересовалась Шарлотта.
     - Сегодня отправилась по магазинам вместе с Евангелиной.
     - Интересно. Хотелось бы посмотреть, что она купит под руководством Евангелины. Только представь себе, отправиться по магазинам с профессиональной проституткой!..
     - Бывшей проституткой. Теперь Евангелина настоящая деловая женщина. Мэтти рассказывала, что она купила швейную машину заводского типа и, наверное, миллион катушек ниток, чтобы забрать с собой на остров Святого Габриэля. Знаете, мне кажется, у Силка крыша поедет, когда он увидит Евангелину.
     - У вас там собирается веселенькая компания на острове.
     Хью с улыбкой отвернулся от окна.
     - Вот вы и нанесите нам визит.
     - Обязательно. Ты ведь хорошо будешь относиться к Мэтти, правда?
     - В Мэтти - вся моя жизнь, - просто ответил Хью.
     - И ей, кроме тебя, никто не нужен. С того самого дня, как она тебя впервые увидела.
     - Я тоже никого, кроме нее, не хотел. Просто мне потребовалось больше времени, чтобы это понять. - В его мозгу промелькнул образ умирающего от удара мечом Правдера. - Вы знаете, Шарлотта, я с годами становлюсь умнее, хотя этого нельзя сказать о некоторых моих знакомых, чьи имена мы упоминать не будем.
     - Это и позволяет тебе выжить. У тебя хорошие гены, Хью. Как и у Мэтти. Когда вы подарите нам ребенка?
     - Как только мне удастся ее уговорить.
     - Думаешь, на это много времени потребуется? Хью рассмеялся.
     - Нет, мэм. Совсем нет. Она считает, что из меня выйдет потрясающий отец. Сама сказала, - с гордостью добавил он. Настоящий дом. Такой, каким он и должен быть.
     - Я тоже так думаю. Миру требуется больше таких славных мужиков, как ты. Мэтти увидела это в тебе в первый же день.
     Хью постарался скрыть смущение, деловито взглянув на часы.
     - Мне пора спуститься в свой офис. Самое время для второй порции клопового сока. И знаете, мне теперь даже нравится.
     - Тебе нравится, потому что ты знаешь, сколько времени и сил Мэтти на него тратит.
     - -И я тогда уверен, что она меня все еще любит, - признался Хью. - Ведь не стала бы она
     Так беспокоиться о моем питании, если бы не любила меня. Вы будете на свадьбе?
     - Не пропущу ни за что на свете. Я слышала, Евангелина моделирует свадебное платье. Упустить такое зрелище! Интересно, а оно не красным будет?
     Хью все еще улыбался, когда выходил из лифта на своем этаже, направляясь в офис за стаканом клопового сока.
     Мэтти заплатила за чашку чая на травах и отнесла к столику, за которым ее ждали двое необыкновенно привлекательных мужчин лет тридцати с небольшим. Мужчины были одеты в дорогие льняные пиджаки итальянского покроя и столь же дорогие, сделанные на заказ, рубашки и брюки. От обоих так и разило городской элегантностью. И фигуры у обоих умереть можно. Мэтти улыбнулась про себя. Не каждый день женщине выпадает удача сидеть с парой таких блестящих представителей мужского пола.
     - Джентльмены, - начала она, ставя чашку на стол и усаживаясь на изящный стул с узорчатой спинкой, - у меня есть к вам деловое предложение.
     - Мы слушаем, - сказал один из них.
     - Внимательно слушаем, - добавил второй, с ленивой грацией потягивая кофе.
     Мэтти изложила все свои предложения четко и ясно. Она перечислила все основные пункты соглашения и потом добавила:
     - У меня есть еще одно условие. Я хочу, чтобы вы мне дали гарантию, что в ближайшие два года будете выставлять работы Флинна Грэфтона.
     - Не смешите нас, - протянул первый. - Вам вовсе не надо просить у нас гарантий. Да мы убить готовы, чтобы заполучить Флинна. Видели позавчера у вас на открытии. Потрясающе. Просто потрясающе.
     Мэтти кивнула.
     - Вот и с давно. Так и думала, что вы согласитесь. Значит, у вас нет возражений?
     - Мы согласны на сделку, Мэтти, - возвестил второй. Взглянул на своего приятеля. - Так?
     Так, - согласился первый, опуская чашку на стол.
     Мэтти открыла было рот, чтобы что-то сказать, но почувствовала, как зашевелились волосы у нее на затылке.
     Она машинально повернулась и увидела Хью, пробиравшегося через маленькое кафе. В его серых глазах таилось раздражение.
     - Сюзанна сказала мне, что ты здесь вместе с коллекционерами. - Хью оглядел двух молодых богов, сидящих напротив Мэтти. - Что вы коллекционируете, позвольте спросить?
     - Все, что посоветует нам Мэтти. - Второй мужчина с любопытством окинул Хью взглядом с головы до ног, задержавшись на широченных плечах. - У нее абсолютно совершенный вкус, знаете ли. Мы никогда не ошибались, следуя ее советам. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам.
     - Спасибо. Именно так я и поступлю, - заявил Хью уже явно раздраженным голосом. Он плюхнулся на стул рядом с Мэтти и уставился на ее собеседников.
     Мэтти усмехнулась.
     - Хью, позволь мне познакомить тебя с Райаном Тернером и Трэвисом Престоном. Эти два джентльмена весьма успешно занимались недвижимостью. Но они решили прекратить спекуляции, пока счет в их пользу, и заняться чем-нибудь более пристойным.
     - Вот как? - поднял одну бровь Хью. - И чем же вы решили заняться, чтобы продолжать покупать себе эти броские тряпки?
     - Они покупают мою галерею. Так что познакомься с ее новыми владельцами.
     - Очень рад, - заметил Трэвис, снова засмотревшись на плечи Хью.
     - Да, да, очень, - пробормотал Райан. - Крайне приятно. Мэтти, дорогая, у вас такой великолепный вкус.
     - Ну, - философски заметил Хью, - одним беспокойством меньше.
     - Ты о чем? - поинтересовалась Мэтти.
     - Когда Сюзанна мне сказала, что ты отправилась в кафе с классными мужиками, то, должен признаться, я несколько заволновался. Мне даже пришло в голову, что, может, придется защищать твою честь.
     - О Господи, - сказал Райан, - мне так нравятся настоящие мужчины, а тебе, Трэвис? Настолько примитивно...
     - Разве ты не знаешь? - спросил Трэвис с притворным изумлением. - Он тот самый, из примитивистского периода Эриел Шарп.
     - Тогда понятно, - вздохнул Райан. Хью взглянул на Мэтти.
     - Знаешь что? Я уже по горло сыт чудесами этого изысканного города. Пора отправляться домой.
     - Да, - согласилась Мэтти, - думаю, что пора.
     В то утро, когда они улетали на остров Святого Габриэля, Мэтти проснулась перед рассветом. Потянулась и медленно открыла глаза, чувствуя спокойное тепло Хью рядом. Взглянув на часы, она протянула руку, чтобы тронуть плечо мужа.
     - Хью...
     - Я не сплю, детка. - Он обвил ее рукой и притянул к себе на грудь. В сонном взгляде светилось удовлетворение. - Который час?
     - Половина пятого.
     - Пора вставать. Надо успеть на самолет. Мэтти улыбнулась и вспомнила те ненавистные слова, которые произнесла год назад. И повторила их:
     - Возьми меня с собой, Хью. Я так тебя люблю. Пожалуйста, возьми меня с собой.
     Он запустил пальцы ей в волосы и притянул ее губы к своим.
     - Куда я от тебя денусь, детка? Ты - весь мой мир.
     На этот раз они успели на шестичасовой рейс к острову Святого Габриэля и в их совместное будущее.



110


109





ВСЕПОГЛОЩАЮЩАЯ СТРАСТЬ

Джейн Энн КРЕНЦ
OCR AngelBooks






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Эта книга о любви - возвышенной и страстной. Свои мечты героиня описывает в изданном под псевдонимом романе, и в жизни все происходит точно так, как подсказала ей фантазия.

ПРОЛОГ

     Макс Форчун сидел в одиночестве в потайной комнате старого кирпичного особняка и любовался своим собранием картин. Он часто предавался этому занятию. Он уже давно понял, что картины и книги были его единственной подлинной собственностью, единственной собственностью на свете, которой его никто не мог лишить.
     Большинство шедевров, украшавших стены надежного хранилища, где всегда поддерживалась определенная температура, принадлежали кисти современных художников, еще только начинавших завоевывать заслуженное признание. Несколько картин уже считались работами гениев. Некоторых художников пока открыл только сам Макс.
     Хотя он знал их настоящую и будущую цену, Макс не собирал картины как капиталовложение. Непривычные, непонятные и технически совершенные, картины вызывали нечто такое в его душе, что он не сумел бы передать словами. Многие напоминали тревожные сны, посещавшие его в детстве.
     Макс не сомневался, что наступит день, когда каждое, без исключения, произведение в его коллекции будет признано уникальным и неповторимым. Он редко ошибался, если речь шла об искусстве. Он обладал безошибочным внутренним чутьем.
     За исключением полного собрания сочинений доктора Сусса <Сусс Гайзель Теодор (р. в 1904 г.) - американский писатель и иллюстратор.> и нескольких истрепанных томов библиотеки "Мальчики семьи Харди", книги в стеклянных витринах были раритетами и прошли бы по высшей цене на любом аукционе. Макс любил книги почти так же, как и картины.
     Особенно он ценил старые и редкие книги, книги со своей собственной историей, книги, некогда значившие что-то для другого человека. Когда Макс брал в руки старый том, он ощущал связь с людьми ушедших поколений, жил с ними одной жизнью, любил, как членов семьи, которой у него никогда не было.
     Элегантный старый дом в Сиэтле, где Макс жил один, располагался на холме Королевы Анны. С холма открывался широкий вид на город и залив Эллиотт; особняк и участок вокруг числились среди самых престижных в городе. Все в доме, от калифорнийского каберне-совиньона урожая 1978 года, которое как раз в этот момент пил Макс, и кончая изысканными восточными коврами на натертом до блеска полу, говорило о высоком, придирчивом вкусе.
     Но Макс лучше других знал, что он зря без счета тратил огромные деньги на просторный кирпичный особняк: он не смог добиться своей цели, ему не удалось превратить холодное обиталище в гостеприимный дом.
     А такого дома у Макса не было с шести лет. Он почти не сомневался, что никогда и не будет. Он примирился с этой очевидной истиной. Он уже давным-давно понял, что секрет выживания состоит в том, чтобы не желать недостижимого.
     Жизненная философия Макса отлично работала по той простой причине, что он мог удовлетворять практически любые свои прихоти.
     Среди многих вещей, которых добился Макс, можно было назвать его удивительную репутацию.
     Люди говорили о нем по-разному. Некоторые утверждали, что Макс опасный человек. Другие считали его одаренной, но жестокой личностью, которая ничем не поступится на пути к цели. Но все соглашались в одном: если Макс Форчун что-либо задумал, он это выполнит.
     Макс знал, что его легендарная репутация зиждется на одном очень простом факте: он никогда не терял присутствия духа.
     Или почти никогда.

1

Макс Форчун целый месяц искал возлюбленную Джексона Керзона. А теперь, когда он ее обнаружил, не знал, что о ней думать. Он никак не ожидал найти такую женщину, как Клеопатра Роббинс.
     Макс стоял у пылающего камина и молча наблюдал за кипением жизни в уютном вестибюле гостиницы "Гнездышко малиновки" <По-английски фамилия героини означает - малиновка.>. Несмотря на выразительное имя Клеопатра, мисс Роббинс ничем не напоминала ту знойную обольстительницу, которая в далекие времена зарабатывала бы себе на жизнь, соблазняя богачей в возрасте своего дедушки.
     Ее вид полностью соответствовал ее занятию: усталая, но не теряющая присутствия духа хозяйка гостиницы, занятая размещением потока новых постояльцев. Макс прислушивался к шуму вокруг и одновременно разглядывал непримечательные морские пейзажи на стенах. Он чуть заметно насмешливо улыбнулся. Клеопатра Роббинс не только не была соблазнительницей, она также ничего не смыслила в искусстве. Тот, кто развесил по стенам эти бесцветные виды бушующего моря, не способен по достоинству оценить пять произведений Эймоса Латтрелла, оставленные здесь на хранение.
     Это даже хорошо, что мисс Роббинс предпочитает марины, потому что Макс собирался отобрать у нее картины Латтрелла. Они принадлежали ему по праву. Джейсон Керзон завещал ему картины, и он обязательно их потребует у мисс Роббинс.
     Макс приготовился использовать любую тактику, только бы заполучить свою собственность. Ему было не привыкать, уже с шестилетнего возраста он с боем брал все, чего ему хотелось в жизни. Иногда он терпел поражение, но чаще одерживал победу.
     Макс положил ладони на замысловато вырезанную голову орла, украшавшую рукоятку его трости. Усилием воли - что было для него привычным - он заставил себя позабыть об упорной боли в ноге. Старая рана опять заныла, а вместе с болью вернулись и воспоминания, которые он гнал прочь.
     Вместо этого он сосредоточился на Клеопатре Роббинс, распоряжавшейся за конторкой.
     Макс вспомнил, что Джейсон называл ее Клео. Это коротенькое имя подходило ей куда лучше, чем громоздкое Клеопатра.
     Как это похоже на Джейсона: выбрать себе любовницу, совсем не похожую на стереотип. С другой стороны, Джейсон всегда умел угадывать то, что скрывалось за показной внешностью. Он обладал зорким глазом прирожденного коллекционера и больше полагался на собственную интуицию, чем на чужое мнение. Удивительное собрание живописи, которое он оставил любимой галерее в Сиэтле, свидетельствовало о его безошибочном вкусе. Но пять картин Эймоса Латтрелла составляли основу его коллекции.
     В момент смерти ему принадлежало примерно двести живописных произведений. Что же касалось любовниц, то, насколько было известно Максу, Клеопатра Роббинс была единственным предметом в коллекции такого рода.
     Макс почувствовал неожиданное смущение, представив себе женщину за конторкой в кровати с Джейсоном Керзоном. Для Макса Джейсон был почти отцом, другого у него никогда не было. Он попытался убедить себя, что женское общество скрасило последние полтора года жизни Джейсона, проведшего в одиночестве немало лет после смерти жены.
     Но, по непонятной причине, Макс отвергал идею, что этой утешительницей явилась Клео Роббинс.
     Макс решил, что ей около тридцати, возможно, двадцать семь или двадцать восемь. Он незаметно принялся ее изучать, прежде всего отметив узел густых темно-каштановых волос, и тут же задумался, как они будут выглядеть, если их распустить по плечам. Клео Роббинс определенно не заботилась о своей прическе. Масса волос была торопливо стянута в пучок и небрежно скреплена заколкой; пучок вот-вот готов был рассыпаться от тяжести волос.
     Вместо экзотической краски для век, которой наверняка воспользовалась бы ее египетская тезка, Клео Роббинс носила круглые, в золотой оправе, очки. Макс сделал вывод, что они странным образом выполняли функцию теней, скрывая подлинное выражение ее больших зеленовато-карих глаз.
     Женщина, которую он разыскивал почти целый месяц, смотрела на мир профессионально доброжелательным взглядом хозяйки процветающей гостиницы, но Макс почувствовал в ней нечто более глубокое и загадочное.
     Чтобы лучше понять ее, он попытался использовать прием, который, он знал по опыту, не всегда приносил успех. Он посмотрел на Клео Роббинс глазами искусствоведа.
     К его удивлению, шум и движение вокруг словно отошли на задний план, как это случалось всегда, когда он погружался в изучение картины. Весь мир для него сосредоточился в одной Клео Роббинс. Почти сразу он почувствовал знакомое глубокое движение души. Он не находил этому объяснения. Подобное ощущение притягательности и влечения возникало в нем только при виде произведения искусства, когда он хотел им обладать.
     Джейсон говорил Максу, что люди, так же, как творения искусства или литературы, могут быть талантливым творением. Но Макс нелегким опытом открыл для себя, что, когда речь шла о человеке, проникновение в его сущность имело свои пределы. Люди куда сложнее произведений искусства и умеют хорошо скрывать свои тайны.
     И все же он почувствовал, что у него перехватило дыхание, когда он принялся изучать Клео с помощью внутреннего чутья, как эту его способность называл Джейсон.
     - Одну минутку, мистер Партридж. Сейчас вам поднесут вещи в номер.
     Клео одарила раздраженного мистера Партриджа ослепительной улыбкой и позвонила в серебряный колокольчик на конторке.
     - Давно пора, - пробормотал мистер Партридж. - Я почти три часа добирался сюда из Сиэтла. Не могу понять, почему компания выбрала эту Богом забытую гостиницу на побережье для проведения чертового семинара. Как будто нельзя было найти в городе место для проживания.
     - Уверяю вас, что зимой наше побережье самое подходящее место для проведения образовательных мероприятий. - Клео нетерпеливо взглянула на лестницу. - Боюсь, наш портье сейчас занят. Вот ключ от вашей комнаты, вы можете подняться к себе. Вещи вам поднесут позже.
     - Не беспокойтесь. Я их сам поднесу. - Мистер Партридж схватил чемоданы. - Может, у вас хоть найдется что-нибудь выпить?
     - В баре в гостиной, мистер Партридж, у нас отличный выбор вин и пива.
     - К черту все. С меня довольно мартини.
     Партрвдж схватил ключ и направился к лестнице на второй этаж. Следующие трое в очереди продвинулись вперед.
     Макс наблюдал, как Клео приготовилась к их атаке. Он заметил, что она снова взглянула на лестницу. Не обнаружив там исчезнувшего портье, она, приветливо улыбаясь, повернулась к гостям.
     Со стуком отворилась входная дверь. Молния снаружи расколола ночное небо. Дождь, ветер и еще два новых промокших постояльца ворвались в вестибюль. Новые посетители тут же присоединились к толпе у камина.
     - Уточка-шуточка пошла купаться.
     Макс невольно вздрогнул от высокого пронзительного голоса, послышавшегося неизвестно откуда. Маленький мальчик с шапкой белокурых кудрей смотрел на него снизу. На нем были крошечные джинсы, копия настоящих, и полосатая рубашечка.