и почувствовала, как он осторожно опускает ее на какое-то ложе. "Должно быть, это кушетка", - решила она. Ничто больше не могло быть таким жестким и неудобным. Смутное удивление мелькнуло у нее в голове. Илиас спал на кушетке! Пожалуй, его аскетизм зашел слишком далеко.
     Но у Чарити уже не было времени пожаловаться на неудобства. Илиас опустился на нее сверху, и удивление чрезмерной жесткостью его постели мгновенно вылетело из ее головы. Сам Илиас был значительно жестче, чем его кушетка.
     Его худощавое мощное тело, казалось, было налито возбуждающей тяжестью, вдавившей ее в плотный матрац. Илиас, не говоря ни слова, приник к ее губам, и Чарити задохнулась от бесконечно глубокого, бесконечно непостижимого, как и сам Илиас, поцелуя.
     Она обвила руками его шею и почувствовала, как его пальцы ловко расстегивают кнопки ее свободного халатика, Чарити отчетливо слышала прерывистое дыхание Илиаса и ощущала его сильную, уверенную руку на своем теле. Когда его ладонь легла ей на грудь, все внутри у нее сжалось и замерло от этого прикосновения.
     Тело Илиаса снова содрогнулось.
     - Тебе не нужно было приходить сегодня вечером, - пробормотал он, пытаясь справиться с дрожью.
     - Все хорошо, Илиас, - прошептала Чарити, откидывая голову на его руку. Илиас положил ногу между ее бедер и движением колена откинул в сторону подол расстегнутого халатика. Прикосновение грубой ткани его джинсов к ее обнаженной коже удивительно возбуждающе подействовало на Чарити, Илиас вдруг заговорил быстро и горячо:
     - Ты не должна была приходить, но теперь я не в силах прогнать тебя. Да поможет мне Бог, я слишком хочу тебя.
     Он нагнул голову, чтобы поймать губами ее грудь, в то время как рука его спустилась по телу Чарити к ее трусикам. Мягко, но настойчиво Илиас протиснул палец под тугую резинку и быстрым движением сдернул ажурный лоскут.
     Нарастающее возбуждение захлестнуло Чарити гигантской волной, которая подхватила ее на свой гребень и понесла с такой силой, что Чарити потеряла ощущение времени. Она позабыла обо всем на свете. Буйная радость нахлынула на Чарити, никогда в жизни она еще не чувствовала себя так славно и раскованно. Чарити начала лихорадочно выдергивать рубашку Илиаса из его джинсов, пока наконец не запустила свои руки под нее и не ощутила пальцами гладко очерченную, рельефную спину Илиаса.
     Почему-то ощущение тепла его кожи подействовало на нее как удар, Чарити почувствовала, как перекатываются под кожей гладкие, сильные мускулы Илиаса. От него исходил резкий и возбуждающий мужской запах.
     Руки Чарити скользнули вниз и нащупали гибкий кожаный ремень, опоясывающий его джинсы поверх шлевок. Никакой пряжки на нем не было. Чарити безуспешно пыталась развязать необычный узел, которым был завязан ремень, и потом с растущим нетерпением стала просто дергать свободный его конец.
     - Погоди, - коротко сказал Илиас, чуть отодвигаясь от нее, чтобы снять необычный ремень. Узел, казавшийся таким неподатливым под ее пальцами, развязался от одного лишь прикосновения его руки. Спустя мгновение Чарити услышала звук расстегиваемой металлической "молнии". Илиас быстро повернулся на край кушетки, скинул джинсы и потянулся к открытому сундучку, стоящему у изголовья. Его движения были отточены и изящны. В темноте отчетливо и резко раздался звук разрываемой фольги.
     Через мгновение Илиас снова оказался на ней. Чарити напряглась, когда он проник в ее влажную плоть. Но это было чувство возбуждения, а не страха.
     Илиас устроился между ее ног.
     - Смотри на меня, - услышала она его отрывистый голос.
     Чарити мгновенно открыла глаза, немедленно откликаясь на настойчивость, звучавшую в его словах. Поспешность, с которой она сделала это, заставила ее передернуться. В спальне было достаточно света, проникающего из соседней комнаты, чтобы увидеть, какими голодными глазами смотрит на нее Илиас.
     Она провела пальцами по его волосам и сказала одними губами:
     - Я хочу тебя, Илиас.
     - Это только игра, - прошептал он в ответ, - всего лишь игра.
     Чарити не успела понять его слова. Медленным, бесконечным движением Илиас вошел в нее, и это потрясло все чувства Чарити. Все застыло внутри нее. Она не могла думать, не могла говорить, не могла шевелиться. Он заполнил ее полностью, принеся с собой тупую боль. Каждый мускул в ее теле превратился в туго натянутую пружину в ответ на это чувственное вторжение.
     Илиас замер, и Чарити показалось, что все вокруг стало неподвижным. Он взглянул на нее, словно ожидая какого-то сигнала, чтобы довершить начатое, и спросил:
     - С тобой все в порядке? - Его немного охрипший голос дрожал.
     Чарити глубоко вздохнула и почувствовала соленый привкус на губах. Ощущения понемногу возвращались к ней.
     - Да-да, мне очень хорошо, - выдохнула она, плотно сжимая пальцы в его волосах и осторожно приподнимаясь к нему.
     Илиас произнес горячим полушепотом:
     - Я не хочу причинять тебе боль. Ты такая маленькая и тугая. Я даже не представлял себе...
     - Говорю тебе, все хорошо, - прервала его Чарити, улыбнувшись.
     - Бог мой, Чарити, - Илиас наклонил голову и стал целовать изгиб ее плеча.
     Невыносимое напряжение понемногу спадало. Вселенная снова начала вращаться вокруг них.
     Через некоторое время Илиас медленно, осторожно отступил и сделал еще одну настойчивую попытку. И на этот раз возбуждение сопровождалось все подавляющим чувством полноты. Непроизвольно всхлипнув, Чарити вонзила ногти в плечи Илиаса.
     Он резко выдохнул и высвободил одну руку. Мед-. ленно проведя рукой по телу Чарити к тому месту, где они соединялись, Илиас стал нежно и осторожно ласкать ее. Словно электрический разряд пронзил Чарити. Она выгнулась дугой и вскрикнула.
     - Такая хорошая, - шептал Илиас, - такая настоящая.
     Чарити едва сдержала дикий приступ хохота.
     - Конечно, я настоящая. А ты что думал? Что я просто другое отражение в воде?
     - Я не знал этого точно до сих пор.
     Он ласкал ее еще и еще, и сковавшая ее напряженность отступала под накатывавшим волна за волной облегчением. Чарити еще успела почувствовать зубы Илиаса на мочке своего уха, когда он достиг пика блаженства. Тело Илиаса натянулось, как струна. Его хриплый крик эхом прокатился в темноте. А затем ночь окончательно поглотила Чарити.
     "Всего лишь игра".
     Эта фраза сама собой всплыла в голове Илиаса. Он открыл глаза и посмотрел на темный потолок. Аромат выдохшейся страсти смешивался с запахом холодного, промозглого воздуха, проникавшего в спальню через приоткрытое окно. Илиас вдруг остро почувствовал теплоту округлого бедра Чарити, прижатого к его ноге. Ему было хорошо. Илиас чувствовал удовлетворение в каждой частице своего тела. Оно пело в его венах и вызывало приятное тепло в животе. Илиас потянулся, вяло, непринужденно и довольно.
     Это только игра, еще раз сказал он себе. Вместе с удовлетворением в нем возникло чувство опасности.
     Весь его самоконтроль, все его самообладание основывались на Тэл Кик Чаре. Потерять их было для Илиаса - все равно что оказаться унесенным сильной приливной волной в самую глубокую часть моря. Потерять контроль над собой означало попасть в пенную стремнину первобытной реки, разбиться на сотни частей в водопаде, мертвым грузом опуститься в глубины ледяного бездонного озера. Потерять самоконтроль значило для Илиаса потерять все.
     За ночь Бухту Шепчущих Вод плотно окутал густой туман. Предоставив Илиасу возможность похлопотать на кухне, Чарити подошла к окну, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь снаружи.
     - Если этот туман не рассеется к вечеру, - сказала она, - то космические корабли могут не найти просвет, чтобы приземлиться.
     - Полагаю, это ничего не изменит, - откликнулся из кухни Илиас. - Ты уже готова завтракать?
     - Конечно, - отвернулась от окна Чарити. - Но надеюсь, что на этот раз твой стол будет попроще. Что хорошо для показательного обеда, не слишком подходит для завтрака. Это все же не спортивные состязания.
     Брови Илиаса удивленно приподнялись.
     - Следует ли понимать твои слова как отступление? - спросил он, ставя на низкий столик две чашки.
     Чарити попыталась непринужденно улыбнуться, опускаясь на циновку рядом со столиком.
     - Можешь поставить на мне крест, - сказала она немного обеспокоенно, - но я выбрасываю белый флаг и посылаю к вечеру за пиццей.
     - Ни в коем случае, ты так не сделаешь, - убежденно заявил Илиас. Он расположился напротив нее, взял коричневый глиняный чайник и стал разливать чай по чашкам. - Это было бы слишком трусливо, а ты вовсе не трусиха, - продолжал он, наблюдая за струйкой густого, ароматного чая. - Просто уверен, что ты будешь на высоте. Сдается мне, что ты всегда оказываешься на высоте.
     Тон Илиаса немного раздражал Чарити то ли неясной насмешкой, то ли каким-то вызовом. Она никак не могла настроиться на него.
     - Я не хотела бы разочаровывать тебя, - сказала Чарити, - но я растеряла все свои способности, когда покинула большой мир.
     Она устало вздохнула, Этот ничего не значащий разговор отнял у Чарити слишком много сил. Она вовсе не была так беззаботна, как хотела казаться. Неопределенность в их отношениях, охватившая ее сегодня утром, оказалась слишком неожиданной для Чарити. Совсем не таким она представляла себе пробуждение после происшедшего между ними минувшей ночью. Чарити явно испытывала неловкость. Застарелого чувства страха пока не было, но первые сигналы тревоги уже давали о себе знать.
     Чарити словно натолкнулась на невидимую, но прочную стену. Она точно знала, что возникшая между ними сейчас напряженность была неуместной. Не таким она представляла себе утро после ночи любви.
     Она старалась понять, куда делось то чувство невероятной близости между ними, которое окутывало их теплым коконом еще несколько часов назад. Теперь же они с Илиасом были на разных берегах. И даже вернувшееся к ним этой ночью обращение на "ты" казалось неуместным и развязным.
     Чарити нисколько не обманывалась на свой счет. Уже несколько лет у нее никого не было. Обязательства перед семьей Трутов надолго заточили ее в своего рода монастырь. На самом деле она первый раз осталась на ночь у мужчины и делила с ним завтрак на следующее утро. Нет, не такого утра ожидала Чарити.
     Вчера вечером все изменилось. Илиас приоткрыл частичку своей души.
     Но сегодня она оказалась перед запертой дверью. Он снова замкнулся в раковине своего внутреннего мира, и молодая женщина тщетно пыталась достучаться до его души. Но сегодняшний день разительно отличался от вчерашнего.
     Она вспомнила слова Илиаса, что это только игра, но сегодня утром она почувствовала, словно они оба совсем вышли из игры.
     Чарити подавила невольный вздох и взглянула на чашку с необычной смесью, которую поставил перед ней Илиас.
     - Что это?
     - Мюсли, - ответил Илиас, - это мой собственный рецепт. Здесь овес, рожь, кунжут, миндаль, сухофрукты, йогурт и чуть-чуть ванили с медом.
     - Столько всего, что превзойти это не стоит и пытаться! - деланно бодрым тоном воскликнула молодая женщина, добавляя в мюсли молоко и берясь за ложку.
     - И не надо. Я могу взять завтрак на себя, когда буду оставаться с тобой на ночь, - предложил Илиас с подозрительной щедростью.
     Чарити закашлялась, поперхнувшись от неожиданности каким-то зернышком. Она бросила на стол ложку и схватила чашку с чаем.
     - Все в порядке? - спросил Илиас. Его беспокойство показалось Чарити не совсем искренним, больше похожим на озабоченность исследователя результатами опыта.
     Она коротко кивнула и сделала глоток чаю.
     - Да-да, все отлично. Просто кунжутное семечко попало не туда, - сказала она, успокоившись.
     Илиас продолжал пристально смотреть на нее долгим, изучающим взглядом.
     - Тебя раздражает мысль о том, что я провел ночь в одной постели с тобой? - спросил он наконец.
     - Конечно, нет, - сказала Чарити, прихлебывая из чашки дымящийся напиток, - какой вздор! - Героическим усилием она заставила себя самоуверенно улыбнуться и продолжила:
     - Думаю, мы оба не хотим торопить события. Наше время никуда не уйдет. Поэтому не стоит себя подгонять.
     Глаза Илиаса чуть сузились.
     - Мы сошлись на том, что это была только игра. Чарити почувствовала, как зарделись ее щеки. Немного возбужденным голосом она сказала:
     - Почему нужно считать игрой естественное развитие отношений между нами? Это всего лишь здравый смысл.
     - В чем дело, Чарити? - с некоторым недоумением спросил Илиас.
     - Да ни в чем! - Улыбка исчезла с ее губ. - Я просто пытаюсь расставить все по своим местам, и только.
     - Что значит "расставить все по своим местам"? - Илиас продолжал изображать недоумение.
     - Ты меня еще спрашиваешь, что это значит? - внезапно вспылила Чарити. Она со стуком поставила на стол чашку, и даже дремавший Отис встрепенулся от шума. - Ты делаешь вид, будто прошлой ночью не случилось ничего особенного.
     Илиас снова пристально посмотрел на нее.
     - Что касается прошлой ночи... - наконец прервал он молчание.
     - Пожалуйста, не надо, - остановила его Чарити, умоляюще подняв руку, - Если ты считаешь, что не следует слишком глубоко вдаваться в то, что произошло между нами вчера вечером, забудь этот разговор. Я просто пытаюсь съесть свой завтрак. А лекцию ты мне можешь прочитать потом.
     - Нет, потом это будет ни к чему.
     - Ах вот оно что! - В голосе Чарити появились язвительные нотки. - Ты хочешь вернуться к своим играм? Что ж, прекрасно! Только иди играй сам с собой.
     - Это предложение не кажется мне достаточно привлекательным, - сухо сказал Илиас, - Особенно после вчерашней ночи.
     У Чарити снова заалели щеки.
     - Ты знаешь, что я имею в виду. - Она попыталась скрыть свое смущение.
     - Мне кажется, ты совсем не понимаешь, что я хочу сказать. - Голос Илиаса по-прежнему оставался ровным и спокойным, и это буквально выводило из себя молодую женщину.
     - Ну, знаешь ли! - воскликнула она. - Тебе может казаться все что угодно. Я прекрасно понимаю, о чем ты хочешь поведать. - Она нервно постукивала ложкой по краю чашки, - Ты был не в себе вчера вечером, не так ли? И я не должна придавать происшедшему слишком большое значение? И, наконец, ты жалеешь об этой ночи? - Она с силой вонзила ложку в мюсли.
     Казалось, Илиас не находил нужных слов.
     - Не совсем так, - неуверенно произнес он. - Мне действительно было хуже некуда вчера вечером. Я совсем не ждал твоего появления, когда раздумывал над своей жизнью.
     - Я тебе помешала?
     - Если откровенно, да, - подтвердил Илиас, - Видимо, было бы лучше, если бы ты не приходила в сад.
     - Я сожалею об этом, - оскорбленно бросила ему Чарити. Она зачерпнула ложкой мюсли и стала лихорадочно жевать, - Такого больше не повторится.
     Илиас нахмурился.
     - Вряд ли это получится, - сказал он с сомнением.
     - Получится, будь уверен! - запальчиво воскликнула Чарити. - Я все же была главным управляющим, если ты помнишь. Я умею даже в самых сложных вопросах находить простые решения, В чем же дело? Тебе не хотелось видеть меня здесь вчера вечером? Прекрасно. Мы сделаем вид, что этого никогда не было.
     - Вряд ли такое возможно, - снова повторил Илиас.
     Чарити невесело улыбнулась:
     - Я выгляжу неубедительной?
     - Ты выглядишь рассерженной. Она подумала немного, успокаиваясь.
     - Да, можно сказать и так.
     - Чарити, - примирительно сказал Илиас, - я просто пытаюсь кое-что прояснить между нами.
     - Не лучше ли тебе вместо этого перейти к завтраку? - усталым голосом спросила Чарити.
     Илиас оставил без внимания ее желание прекратить разговор.
     - Я пытаюсь объяснить тебе, - продолжал он, - что не стоило прерывать меня вчера на самой середине сеанса самоуглубления. Я просто пытался разобраться кое в чем. А ты, как мне кажется, можешь заблуждаться в отношении случившегося потом.
     Чарити остановила ложку на полпути ко рту, осмысливая сказанное.
     - Подожди секунду. Мне кажется, я начинаю понимать, что ты хочешь сказать.
     - Давай для простоты скажем так, что мои вчерашние действия показали мою... - Он внезапно замолчал, нахмурившись.
     - Слабость? - продолжила Чарити. - Естественность? Или человечность? - Последнее слово она постаралась произнести как можно мягче.
     На скулах Илиаса проступил румянец.
     - Я хочу, чтобы ты не питала никаких иллюзий, вот и все, - пробормотал он.
     - Илиас, - Чарити попыталась подойти с другой стороны, - посмотри на случившееся с точки зрения своей водной философии. Ты ведь не можешь всю жизнь оставаться на отмели, считая, что там ты в безопасности. Иногда просто необходимо нырнуть в глубину.
     - Эта аналогия не является подходящим приложением к философским принципам Тэл Кик Чары, - сухо процедил Илиас сквозь зубы. - Путь - это метод схватывать суть вещей. Руководство по наблюдению над действительностью.
     - Но ты же не просто наблюдатель, - продолжала настаивать Чарити. - Ты участник, по крайней мере вчера был им.
     - Ты кое-что упускаешь, - хмуро упорствовал он.
     - Хорошо, тогда просвети меня, о великий мастер Тэл Кик Чары, - Чарити направила на него свою ложку. - Взгляни в свой волшебный зеркальный пруд и скажи, что там видно о происходящем между нами вот сейчас, в этот самый момент.
     - Как раз это я и пытаюсь сделать, - быстро произнес он. - Я понимаю, что мое вчерашнее поведение, возможно, натолкнуло тебя на мысль, что я взял на себя ответственность за попытку самоубийства Кейворта.
     - А разве это не так?
     - Конечно, его попытка распорядиться собственной жизнью явилась непредвиденным последствием моих действий, - сурово признал Илиас, мрачно сверкнув глазами. - А я не люблю непредвиденных последствий. Это значит, что я неверно воспользовался принципами Тэл Кик Чары.
     - Но, Илиас, никто не совершенен, - сказала Ча-рити.
     - Это не оправдание, - возразил он.
     - Нельзя заниматься таким самоедством, Илиас, - убежденно произнесла Чарити. - Не твоя вина, что Кейворт пытался совершить самоубийство. Но если это так мучит тебя, то действуй.
     - Как?
     Она заколебалась, подыскивая ответ.
     - Думаю, ты можешь навестить его для начала. Поговорить с ним. Помириться в конце концов.
     - Черт возьми, - воскликнул Илиас, - ты думаешь, мне будет легко это сделать, мадам Терапевт? Я не представляю, что можно сказать человеку, пытавшемуся покончить с собой из-за меня.
     - Ну, тогда я не знаю, - развела руками Чарити. - Просто никогда не попадала в такой переплет. А что, если ты дашь ему понять о своем нежелании повторения прошлого? - предложила она. - У него есть дети?
     - Сын, который терпеть его не может.
     Чарити кивнула.
     - Вот и посоветуй Кейворту не поступать с собственным сыном так же, как твои родители обошлись с тобой.
     - Мои родители? - Илиас смотрел на нее, словно пораженный громом.
     - Да-да, скажи Кейворту, что он не имеет права отказываться от сына. Что если он действительно хочет искупить вину за гибель летчика на Нихили, он должен выполнять свои отцовские обязанности сейчас.
     Илиас пристально смотрел на молодую женщину. Чарити почти физически ощущала, как он пытается сосредоточиться, найти в себе точку опоры, собрать свою волю в кулак. Она подумала, что ей снова удалось мельком увидеть беснующегося внутри него зверя одиночества, прежде чем Илиас успел спрятаться от нее.
     - Ты недостаточно знаешь эту историю, чтобы давать мне подобные советы, - глухим, бесконечно далеким голосом произнес он наконец, - Забудь о Кейворте, это - мое дело.
     - Да, разумеется, - сказала Чарити, понимая, что он не примет больше ее помощи.
     - Что касается нас, - продолжал осторожно Илиас, - несколько минут назад я не согласился с твоим утверждением, будто я сожалею о твоем появлении в саду и о ночи, проведенной с тобой.
     - Мне не составит труда догадаться, в чем я все же права, - в запальчивости перебила его Чарити. - Ты сожалеешь о том, что я увидела тебя