т.
   - Тем более, это скоро будет правдой.
   - Да, конечно.
   Почему-то Гидеон чувствовал себя сегодня слишком большим и неуклюжим.
Ему было неловко в маленькой комнате. Он  остерегался  передвигаться  по
ней или дотрагиваться до чего-либо из  боязни  что-нибудь  сломать.  Все
вокруг - и Гарриет - казалось ему крошечным и хрупким.
   - Думаю, вы бы не пришли в  особенный  восторг  при  мысли,  что  вам
придется ночевать одной в комнате внизу, - продолжал виконт, по-прежнему
избегая ее взгляда. - Если бы с вами  была  служанка  или  ваша  сестра,
тогда другое дело.
   - Вы правы.
   - Женщина одна в гостинице  всегда  подвергается  опасности.  В  баре
неотесанная деревенщина уже хватила лишнего. А что, если им  взбредет  в
голову подняться наверх и попробовать двери на прочность?
   - Какая ужасная мысль.
   - И еще одна деталь - люди могут усомниться в том, что вы леди,  если
узнают, что мы не являемся мужем и женой... - Огонь разгорелся, и Гидеон
поднялся на ноги. Он наблюдал, как язычки сливаются в одно яркое  пламя.
- Разумеется, они сделают свои выводы.
   - Понимаю.  Все  в  порядке,  Гидеон.  Определенно,  нет  причин  для
беспокойства. - Гарриет приблизилась к огню, протягивая руки к теплу.  -
Вы же сами говорите, что мы скоро станем мужем и женой.
   Он взглянул на ее профиль, и все его тело напряглось.  Отблески  огня
позолотили ее кожу, мягкие вьющиеся  волосы  обрамляли  лицо.  Казалось,
Гидеон почти слышал биение ее сердца. Гарриет выглядела  такой  милой  и
беззащитной.
   - Проклятие, Гарриет, я совсем не собираюсь требовать от вас  сегодня
выполнения супружеских обязанностей, - пробормотал Гидеон, -  вы  вправе
ожидать от меня сдержанности, именно так я и собираюсь поступить.
   - Конечно. - Она не смотрела на него.
   - То, что я потерял голову от страсти в пещере,  вовсе  не  означает,
что я не способен владеть собой.
   Гарриет бросила на него быстрый пытливый взгляд:
   - Я  никогда  не  считала,  что  у  вас  нет  самообладания,  милорд.
Напротив, вы владеете собой лучше, чем любой  из  знакомых  мне  мужчин.
Иногда это даже беспокоит меня. Откровенно говоря, эта ваша черта  время
от времени вызывает во мне тревогу.
   Он недоуменно смотрел на Гарриет:
   - Вы находите, что я слишком сдержан?
   - Мне кажется, это оттого, что  за  последние  годы  вам  приходилось
выслушивать множество диких сплетен в свой адрес, - спокойно  продолжала
Гарриет,  -  вы  научились  сдерживать  свои  чувства.  Возможно,   даже
чересчур. Иногда я вообще не понимаю, о чем вы думаете.
   Дернув галстук, виконт быстро развязал его,
   - Не скрою, часто у меня возникает подобная мысль  относительно  вас,
Гарриет.
   - Меня? - Ее глаза расширились. - Но я вообще никогда не  забочусь  о
том, чтобы хоть как-то пытаться скрыть свои чувства.
   - Так ли? - Гидеон подошел к единственному стулу в комнате  и  бросил
на его спинку галстук. Затем он снял сюртук. - Возможно, это вас удивит,
мисс Померой, но я  не  имею  точного  представления  о  ваших  истинных
чувствах ко мне. - Сент-Джастин принялся расстегивать рубашку. - Теряюсь
в догадках, находите ли  вы  меня  забавным,  неприятным  или  чертовски
назойливым.
   - Ради Бога, Гидеон...
   - Именно поэтому я очень встревожился,  узнав,  что  вы  улизнули  из
города и направились в Гретна-Грин. - Распахнув рубашку,  Гидеон  уселся
на край неширокой кровати и сбросил один  ботинок.  -  Мне  кажется,  вы
могли  бы  решить,  что  достойны  лучшего,  нежели  грубиян  виконт   с
безвозвратно погибшей репутацией.
   Какое-то время Гарриет изучала его.
   - Иногда вы действительно грубы, Сент-Джастин, охотно это допускаю. И
к тому же своенравны.
   - А также склонен отдавать распоряжения, - подсказал Гидеон.
   - Могу заверить вас, что и эта наклонность достойна сожаления.
   Виконт бросил на пол другой ботинок.
   - И я плохо разбираюсь в ископаемых, геологии или теориях образования
Земли.
   - Да, действительно. Однако вы кажетесь мне довольно сообразительным.
Полагаю, со временем вы станете способным учеником.
   Гидеон внимательно посмотрел на Гарриет, пытаясь понять,  не  дразнит
ли она его.
   - Я не в силах изменить ни свое лицо, ни свое прошлое.
   - Не помню, чтобы я просила вас об этом.
   - Проклятие, Гарриет, - вспылил Сент-Джастин, - почему  вам  все-таки
хочется выйти за меня замуж?
   Склонив голову набок, она, казалось, задумалась.
   - Возможно, потому, что у нас много общего.
   - Черт возьми, женщина. В том то  все  и  дело.  -  Гидеон  откинулся
назад. - Что у нас может быть  общего,  если  не  считать  нашу  ночь  в
пещере?
   - Я тоже иногда бываю упрямой, - задумчиво сказала Гарриет,  -  и  вы
сами назвали меня тираничной при нашей первой встрече.
   Гидеон хмыкнул:
   - Таковы факты, мисс Померой. Таковы факты.
   - И я очарована старыми  зубами  и  костями  так  сильно,  что  бываю
невежливой и, как я уже говорила, временами веду себя даже грубо.
   - Ваше увлечение ископаемыми не внушает мне опасений,  -  великодушно
заметил Гидеон.
   - Благодарю вас, сэр. Однако все-таки я должна сказать, что и мне  не
удастся изменить свое лицо и свое прошлое, -  говорила  Гарриет,  словно
зачитывая перечень слегка подпорченных товаров, выставленных на продажу.
   Гидеон не смог скрыть удивления:
   - У вас все в порядке - и с лицом, и с прошлым.
   - Как раз нет. Нельзя опустить тот факт, что я не столь красива,  как
моя сестра, и нельзя сбросить со счетов мой возраст. Мне почти  двадцать
пять, и я отнюдь не милая, сговорчивая крошка, только  что  выпорхнувшая
из детской.
   Гарриет заметила, что его губы тронула легкая улыбка.
   - Что правда, то правда, - медленно произнес он. - Без сомнения, было
бы проще приручить безмозглую  маленькую  гусыню,  не  способную  думать
самостоятельно. Но, поскольку я и сам едва ли  сойду  за  неоперившегося
птенца, позволю заметить, что вы не вправе пенять на ваш зрелый возраст.
   - Весьма великодушно с вашей стороны, милорд, - усмехнулась Гарриет.
   Гидеон  пристально  посмотрел  на  нее,  ощутив  неистовое   желание.
Кажется, ночь обещает быть очень долгой.
   - И все же мне хотелось кое-что прояснить...
   - Что именно, милорд?
   - Вы  самая  прекрасная  женщина,  какую  я  когда-либо  встречал,  -
внезапно осевшим голосом прошептал он.
   Гарриет от удивления раскрыла рот:
   - Что за вздор! Гидеон, как вы только можете говорить такие вещи?
   - Это только правда, - пожал плечами виконт.
   - О Гидеон, - Гарриет быстро заморгала. Ее губы дрогнули. - О Гидеон/
   Пробежав через комнату, она бросилась в объятия Сент-Джастина.
   Приятно удивленный столь неожиданным ответом, Гидеон упал на кровать.
Его руки сомкнулись вокруг Гарриет. Виконт притянул ее к своей груди.
   -  Вы  самый  привлекательный,  самый  красивый,  самый  великолепный
мужчина, которого я когда-либо встречала, -  робко  прошептала  Гарриет,
уткнувшись в его шею.
   - Вижу, что, помимо  ваших  прочих  недостатков,  у  вас  еще  плохое
зрение. - Гидеон запустил пальцы в ее густые волосы. - Но  кажется,  это
незначительный и весьма полезный в нашей ситуации недостаток.
   - Ваше зрение не лучше моего, если вы и в самом  деле  находите  меня
красивой, - хихикнула Гарриет. - Что ж, милорд, все, как я сказала! Одни
и те же недостатки. Очевидно, мы идеально подходим друг другу.
   - Очевидно. - Зажав ее лицо между ладоней, Гидеон поцеловал ее.
   Гарриет  вернула  поцелуй  с  милой  настойчивостью,  заставив  кровь
Гидеона забиться в жилах. Сквозь ткань шемизетки и платья  чувствовалась
поразительная мягкость ее груди. Пальцы Гидеона ласкали волосы Гарриет.
   - Гидеон? - Гарриет, приподняв  голову,  бросила  на  него  смущенный
взгляд.
   - Боже, как я хочу вас, -  Виконт  пытался  найти  в  ее  лице  знак,
позволивший бы ему вести себя не по-джентльменски перед свадьбой.  -  Вы
не можете представить как!
   Гарриет смотрела на него сквозь ресницы. Ее щеки порозовели.
   - Я тоже хочу вас,  милорд.  Я  часто  вспоминала  ночь,  проведенную
вместе.
   - Завтра мы поженимся, и впереди у нас будет много ночей,  -  заверил
он.
   - Гидеон, - тихо произнесла Гарриет, - я понимаю, что наш брак -  это
брак по необходимости. Вы сочли себя обязанным поступить по отношению ко
мне благородно, но мне хотелось бы знать...
   - Что знать? - Он с трудом вникал в ее рассуждения, но ему ничего  не
оставалось, как слушать. В конце концов, Гарриет была права - он  сделал
ей предложение, потому что скомпрометировал ее.
   - Как вы думаете, - спросила она нарочито медленно, - вы когда-нибудь
полюбите меня?
   Гидеон нахмурился. Он быстро закрыл глаза, чтобы не  видеть  надежды,
светившейся в глубине бирюзовых глаз Гарриет.
   - Хорошо. Полагаю, нам следует быть откровенными друг с другом.
   - Да, милорд?
   Виконт открыл глаза, почувствовав боль где-то внутри.
   - Шесть лет назад любовь умерла в моем сердце. Любовь для меня больше
не существует. Но я  готов  дать  торжественную  клятву,  что  буду  вам
хорошим мужем. Я буду заботиться и защищать вас всю свою  жизнь.  Вы  не
будете нуждаться ни в чем, и я сделаю все, что  в  моих  силах.  Я  буду
верен вам.
   Глаза Гарриет увлажнились и  она  быстро  моргнула.  Ее  рот  дрогнул
робкой улыбкой женского желания,
   - В таком случае, милорд, если  мы  уже  полностью  скомпрометировали
друг друга, не вижу причины откладывать еще одну неизбежную ночь.  Какой
смысл доказывать всем подряд благородство ваших  намерений  относительно
меня?
   Тело Гидеона напряглось от желания. У  него  перехватило  дыхание  от
влажного блеска в глазах Гарриет.
   - Неизбежную? Вы это так называете? Занятие любовью вы рассматриваете
как неизбежную обязанность?
   - Пожалуй, я получила определенное удовольствие, - поспешила заверить
его Гарриет.  -  Я  не  хотела  вас  обидеть.  Да,  это  было  по-своему
захватывающе. Особенно в отдельные моменты.
   - Спасибо, - холодно проговорил Гидеон. - Я старался.
   - Конечно, но не следует забывать, что ложе было  не  очень  удобным.
Трудно вообразить, чтобы каменный пол служил ложем для любовников.
   - Вы правы.
   - Добавьте к этому  ваши  необычные  размеры,  милорд,  -  продолжала
Гарриет. - Осмелюсь заметить, вы очень крупный мужчина. - Она  осторожно
откашлялась. - Определенные части вашего тела  соответствуют  его  общей
величине, милорд. Подобно любой из моих ископаемых  находок.  Знаете  ли
вы, что по размеру зуба можно определить общую длину животного?
   - Гарриет... - простонал Гидеон.
   - Да, разумеется, в целом это не  было  такой  уж  неожиданностью,  -
заверила его Гарриет, - в конце концов, у меня большой опыт оценки формы
и размеров существа, основанный на подробном изучении горстки  костей  и
зубов, заключенных  в  скальных  породах.  Вы  оказались  таким,  как  и
ожидалось, если вести речь о пропорциях.
   - Понятно, - едва справился со смехом Гидеон.
   - По сути дела, оглядываясь на случившееся,  можно  лишь  удивляться,
что в первый раз все прошло так хорошо. Очень надеюсь, что в будущем все
будет идти еще более гладко.
   - Довольно, Гарриет. - Мягко, но  решительно  виконт  закрыл  широкой
ладонью рот своей невесте. - Я не в силах больше выносить этого. В одном
вы правы - в будущем все будет проходить более гладко.

***

   Когда Гидеон перевернул  ее  на  спину,  глаза  Гарриет  в  удивлении
расширились. Затем виконт начал развязывать ее накидку.  Гарриет  обвила
его шею руками.
   Застонав, Гидеон отнял руку от рта мисс Померой. Он крепко  поцеловал
ее, чувствуя, как растет в нем желание. Казалось,  оно  способно  снести
все окружающее. Никогда еще он не желал женщину так, как Гарриет.
   Но сегодня, приказал себе Гидеон, он будет  сдерживать  себя  до  тех
пор, пока  Гарриет  не  познает  силу  своей  собственной  страсти.  Она
принесла ему себя в дар,  и  он  обязан  был  отплатить  ей  единственно
возможным способом.
   Гарриет лежала под ним на кровати, он снял с нее  накидку  и  платье.
Когда на ней остались лишь чулки и шемизетка, Гидеон мягко приподнял ее,
а затем откинул в сторону одеяло.
   Благодарение Богу, простыни оказались довольно чистыми, с облегчением
подумал Гидеон. Такое редко случалось в гостиницах.  Ему  претила  мысль
уложить его сладкую Гарриет в постель сомнительной  свежести.  Хватит  и
того, что впервые он овладел ею на  каменном  полу  пещеры.  Гарриет  не
заслуживала такого обращения с собой.
   Гарриет  все  это  нисколько  не  беспокоит,  размышлял  виконт.  Она
мечтательно смотрела на него, губы ее  слегка  приоткрылись.  Когда  она
улыбнулась,  Гидеон  заметил  маленькие   хорошенькие   зубки,   немного
находящие один на другой. Казалось,  Гарриет  не  заботило,  что  сквозь
тонкий батист шемизетки просвечивали розовые соски.
   Как ему хорошо с Гарриет! С ней  он  чувствовал  себя  благородным  и
гордым героем. Ее вера в него очевидна. Он впервые осознал, что  Гарриет
восполнила ему все потери - в глазах отца и общества, шесть лет назад.
   Гарриет верила в него, и одна эта вера окрыляла виконта.
   - Вы так прекрасны, - прошептал Гидеон. Обняв  за  талию,  он  крепко
прижал ее к своей груди. Виконт  поцеловал  ее  грудь,  увлажняя  языком
ткань рубашки, пока она не стала совсем прозрачной.
   Пальцы Гарриет вцепились в его плечи, голова  откинулась  назад.  Она
мягко застонала, когда Гидеон захватил  ртом  маленький  сосок  и  нежно
укусил его.
   - О, Гидеон.
   - Тебе нравится это, малышка?
   - О да. Да. Мне это очень нравится.
   Пальцы Гарриет заскользили по его плечам. Она задрожала, когда виконт
сжал зубами другой сосок.
   Гидеон медленно поставил ее на ноги, взял полные пригоршни  шемизетки
и стянул  ее  через  голову.  Затем,  опустившись  на  колени,  развязал
подвязки и спустил чулки. Он чувствовал, как  вздрагивает  тело  Гарриет
при его прикосновениях.
   Гидеон поднялся, жадным взглядом окинул ее красиво  очерченное  тело.
Контуры  полных  ягодиц  и  изящной  спины  купались   в   свете   огня.
Сент-Джастин осторожно погрузил пальцы в  темный  треугольник  между  ее
бедрами. Он ощутил, как Гарриет задрожала.
   Гидеон бедром раздвинул ей ноги. Он целовал  Гарриет,  а  пальцы  его
блуждали между легких завитков, пока не нашли мягкий цветок,  скрывавший
ее секреты. Медленно поглаживая, он раздвигал лепестки.
   Нежно прошептав его имя, Гарриет распахнула его рубашку и  поцеловала
Сент-Джастина в грудь. Ее рот летал, точно бабочка, по его упругой коже.
Кончики ее пальцев скользили по плечам Гидеона, откидывая рубашку, чтобы
покрыть еще быстрыми поцелуями горящее огнем тело.
   Гарриет обращается с ним бережно,  как  с  редким  ископаемым,  думал
виконт. Это ощущение и забавляло его, и пленяло. Никогда еще у  него  не
было  женщины,  которая  гладила  бы  его,  словно  редкую   и   хрупкую
драгоценность.
   - Гарриет, клянусь, вы не представляете, что делаете со мной.
   - Я люблю дотрагиваться до вас. - Она подняла голову и  взглянула  на
Сент-Джастина. Глаза Гарриет были полны восхищения. - Вы необыкновенный.
Такой сильный, могущественный, грациозный.
   - Грациозный? - рассмеялся Гидеон. - До сих пор меня никто не называл
грациозным.
   - И вы знаете, что это правда Ваши движения мне  напоминают  движение
льва. Невероятно красивое зрелище.
   - Ох, Гарриет, похоже, вы и в самом деле страдаете близорукостью.  Но
мне ли быть недовольным? - И он вновь поцеловал ее в губы.
   Гидеон убрал руку. Пальцы его были влажны от ее меда.  В  голову  ему
ударил запах Гарриет, тело напряглось от страстного желания
   Гидеон поднял Гарриет и уложил на  кровать.  Она  наблюдала,  как  он
раздевается. Сент-Джастин бросил бриджи и рубашку на стул.  Обернувшись,
он заметил восхищенный взгляд  Гарриет,  которым  она  смотрела  на  его
возбужденное тело.
   - Дотроньтесь до меня. - Гидеон лег  подле  нее  на  кровать.  -  Мне
хочется почувствовать ваши руки, дорогая моя. У вас такие мягкие, нежные
руки.
   Она выполнила это желание, прикасаясь к нему сначала осторожно, потом
со все большей уверенностью. Легкими прикосновениями Гарриет гладила его
грудь, затем ее ладонь скользнула к бедру и там замерла.
   - Хотите ли вы дотронуться до меня здесь? - с трудом выдохнул Гидеон.
   Желание бушевало в нем, стесняло дыхание, испепеляло его.
   Мне нравится ласкать вас, и мне нравится, когда вы ласкаете меня.
   Глаза Гарриет сияли.
   - Гидеон, вы прекрасны,
   - Прекрасен? - простонал Гидеон. - Вы преувеличиваете, дорогая.
   - Вы прекрасны мужской красотой, красотой мощи и силы,  -  прошептала
Гарриет.
   - Не представляю, о чем вы ведете речь, - пробормотал  виконт,  -  но
мне бы очень хотелось, чтобы вы дотронулись до  той  части  моего  тела,
которая скоро окажется внутри вас.
   Он почувствовал, как пальцы Гарриет нежно скользнули вдоль его сильно
возбужденного копья. Они деликатно и легко танцевали по нему, изучая его
форму. Это было уже выше его сил. Закрыв глаза, Гидеон призвал на помощь
все свое самообладание.
   - Достаточно, малышка. - Поймав руку Гарриет, он с  сожалением  отвел
ее. - Эта ночь для вас.
   Опрокинув ее на спину, Гидеон скользнул ногой меж ее  мягких  гладких
бедер.  Он  принялся  нежно  ласкать  ее,   приближаясь   к   маленькому
чувствительному бутону женского желания.
   Когда  он  нашел  его,  Гарриет  застонала,  ее  тело  выгнулось  ему
навстречу.
   - Пожалуйста, Гидеон. О да, пожалуйста.
   Подняв голову, Сент-Джастин наблюдал за лицом Гарриет, не  переставая
ласкать ее пальцами. Как прекрасна она в своей страсти. Гарриет  дрожала
в его объятиях, и это наполнило его трепетом.
   Какое-то время, сдерживаясь, он медленно и уверенно будил внутри  нее
огонь. Гарриет была так отзывчива, что виконт едва верил в  свою  удачу.
Она хотела его.
   Она находила его прекрасный.
   Гидеон целовал шею и грудь Гарриет.  Она  прильнула  к  нему,  словно
хотела  раствориться  в  его  объятиях.  Она  даже  не   поняла,   когда
Сент-Джастин проложил нить  горячих  поцелуев  по  ее  животу.  Запустив
пальцы ему в волосы, Гарриет попыталась притянуть его к себе.
   Однако Гидеон настойчиво стремился к своей цели. Он преодолел сладкое
искушение погрузиться в Гарриет. Вместо этого,  раздвинув  ей  ноги  еще
шире, он заменил влажный палец ртом.
   Гарриет тихо вскрикнула. Ее тело напряглось, затем сильно выгнулось.
   - Гидеон! Что вы со мной сделали? - простонала Гарриет.
   По ее телу пробежала дрожь. Гидеон, поняв, что она  близка  к  высшей
точке, больше не медлил. Он вошел в нее медленно и  глубоко,  а  Гарриет
уже сотрясалась от мелкой  дрожи.  Ее  мягкие  влажные  ножны  мгновение
сопротивлялись  вторжению  его  тела,  а  затем,   обволакивая,   плотно
сомкнулись вокруг него.
   Это был один из ярчайших моментов, когда-либо пережитых Гидеоном. Она
была такая же упругая, такая же горячая, такая же мягкая, как и в первый
раз в пещере. Но сейчас виконт чувствовал  удовлетворение  от  сознания,
что Гарриет тоже испытала наслаждение. Если и на этот  раз  Сент-Джастин
доставил ей неудобство, то это, казалось, ее не беспокоило.
   -  Гарриет!  О  Боже,  Гарриет!  Да!  -  Ему  едва  удалось  подавить
приглушенный крик  триумфа.  Пальцы  Гарриет  яростно  вцепились  ему  в
волосы, она подняла колени, еще больше открывая себя для него.
   Гидеон снова погрузился в ее огонь, и это  ощущение  невозможно  было
описать. Гарриет стала частью его. Гидеон был частью  ее.  На  свете  не
существовало больше ничего. Даже его погубленной чести.

***

   Огонь в камине прогорел до  оранжевых  углей,  когда  Гидеон  наконец
очнулся  от  легкого,  безмятежного  сна.  Он  окончательно   проснулся,
почувствовав, как нога Гарриет скользнула по его ноге.
   - Я думал, вы сейчас спите, - проворчал Гидеон, притягивая ее к себе.
   - А я думала о том,  что  произошло  сегодня  вечером,  -  прошептала
Гарриет.
   Гидеон усмехнулся, впервые за все в