от заправского распутника и повесы разве что юбкой! Напоминает мою бывшую нанимательницу, миссис Андервуд.
     - Оставив в стороне ее сладострастные порывы, должен сказать, что, если она потребовала найти Медузу, значит, вряд ли замешана в похищении.
     - Возможно, ты прав.
     - Брось, Лавиния, ты же видела ее лицо, когда она вернулась, обнаружив, что браслет исчез! Вполне очевидно, что до этого момента она понятия не имела о пропаже.
     - А что, если она попросту гениальная актриса? - возразила Лавиния, откидывая голову на спинку. - Но я склонна с тобой согласиться. Интуиция подсказывает, что она не притворялась и действительно была потрясена утратой.
     - Верно.
     Тобиас неспешно подошел к окну и по привычке принялся разглядывать садик.
     - Теперь остается найти чертову Медузу и убийцу, и можно получить денежки сразу с двоих клиентов. Как все интересно складывается! В самом начале этого дела я не испытывал особого энтузиазма, но теперь уверен, что кое-какую прибыль мы получим, - И что ты предлагаешь делать дальше?
     - Миссис Раштон уверена, что ключ от сейфа был только у нее, но ведь она переехала к Бэнксу всего несколько месяцев назад. Вполне возможно, что слуги знают больше, чем ей кажется. Кто-то из них довольно долго имел доступ к этому ключу.
     - Думаешь, было бы неплохо расспросить их?
     - Не повредит. Но у Бэнкса большой штат. На то, чтобы поговорить со всеми, уйдет не один час. Думаю поручить это Энтони. Прекрасная тренировка для будущего сыщика!
     - Эмелин может его сопровождать. Помнишь, я говорила, что она просто чудеса творит всего лишь одной улыбкой и уместным комплиментом.
     - Как и Энтони. Думаю, они составят прекрасную команду. Что ни говори, а это задание мне кажется чрезвычайно утомительным, чтобы не сказать - скучным, а им, возможно, до того надоест, что оба откажутся от желания делать карьеру в частном сыске.
     - Я бы на вашем месте, сэр, не возлагала на это слишком больших надежд, - вздохнула Эмелин.
     Тобиас медленно повернулся и раздвинул губы в легкой улыбке.
     - Ты опять права. Одно тоскливое утро бесконечных допросов вряд ли их отпугнет, не так ли?
     - Именно. Но что мне сказать Говарду? Честно говоря, я опасаюсь за его рассудок. Бедняга так расстроен!
     - Почему же не посоветуешь ему полечить слабые нервы?
     - Это вовсе не смешно, сэр.
     - Я и не смеялся.
     Лавиния испытующе посмотрела на него.
     - Ты ведь недолюбливаешь Говарда, верно?
     - Я считаю, что скорее всего именно он убил свою жену в припадке ярости, - коротко пояснил Тобиас. - Поэтому не могу сказать, что симпатизирую ему.
     - Позволь напомнить, что ты вполне свободен отказаться от расследования.
     - Невозможно. И ты прекрасно это понимаешь. - Он подошел ближе и, схватившись за подлокотники кресла, нагнулся так близко, что их лица почти соприкасались. - Пока ты настаиваешь на поисках убийцы, я тебя не оставлю.
     Холодная, мрачная решимость в его глазах словно леденила кровь в жилах Лавинии. Она невольно вздрогнула.
     - Почему ты подозреваешь Говарда? У тебя нет доказательств, что именно он задушил Селесту.
     - Пусть так, но я твердо знаю, что у твоего старого приятеля имеются в этом деле скрытые мотивы. Поверь мне, он вовсе не горит желанием отомстить за гибель жены. Просто использует тебя, чтобы заполучить проклятый браслет.
     - Чепуха. Признайся, ты возненавидел Говарда еще до смерти Селесты.
     - Ладно, признаюсь. Я терпеть не мог этого типа, еще когда его жена была жива, а теперь и вовсе не доверяю.
     - Я так и знала. Поняла по глазам - еще в тот первый день, когда вошла в гостиную и увидела тебя в их компании. Но клянусь Богом, никак не могу понять причину столь внезапной неприязни. Что так настроило тебя против него?
     На какой-то момент ей показалось, что он не ответит. Сильные руки вцепились в подлокотники, так что пальцы побелели. Угловатое, резко очерченное лицо казалось высеченным из камня. Будь на его месте любой другой человек, эта неумолимая, суровая неподвижность ужаснула бы Лави-нию до глубины души. Но перед ней был Тобиас. Несмотря на репутацию человека опасного, он никогда не причинит ей боли. Единственная угроза, которую он представлял для нее, крылась в другом. Только он способен похитить ее сердце... Только он.
     - Хадсон хочет тебя, - выпалил Тобиас.
     Лавиния ошеломленно воззрилась на него.
     - Что ты сказал?
     - Он хочет тебя.
     - Ты с ума сошел! Господи, да он всего лишь старый друг семьи. И ничего больше! Я с детства отношусь к нему... как к дядюшке! Да и он считает меня кем-то вроде племянницы!
     - Это не меняет того факта, что он тебя хочет.
     - Но он никогда... никогда... то есть... ничего...
     Язык Лавинии заплетался от возмущения. Пришлось замолчать, чтобы немного собраться с мыслями.
     - Даю слово, Говард никогда и ничем не дал понять, что интересуется мной как женщиной. Он слова мне на этот счет не сказал. Мало того, был на моей свадьбе и пожелал мне счастья. Ничуть не сомневаюсь, что он говорил искренне.
     - Возможно, в то время так и было. Но когда он увидел тебя снова, что-то изменилось.
     - Тобиас...
     - Бывают вещи, не требующие ни объяснений, ни истолкований. Вещи, которые мужчины понимают с одного взгляда. Хадсон хочет тебя.
     - Глупости, сэр.
     - Ошибаешься.
     Тобиас снял руки с подлокотников, выпрямился и, вернувшись к окну, устремил взгляд на садик.
     - Мало того, он страстно тебя желает.
     Теперь, когда его близость больше не смущала ее, Лавиния наконец смогла отдышаться. Тобиас говорил с такой абсолютной уверенностью в своей правоте, что по какой-то причине у нее сжималось сердце.
     - Ты говоришь, что для мужчин существуют вещи, не требующие ни объяснений, ни истолкований, - очень спокойно начала она. - То же самое происходит между мужчиной и женщиной.
     - И что, черт побери, ты под этим подразумеваешь?
     Лавиния побарабанила пальцами по подлокотнику, пытаясь найти верные слова.
     - Женщина обычно чувствует, когда небезразлична мужчине. Пусть она не знает, что творится у него в сердце, не говоря уже о том, влюблен ли он в нее, но точно ощущает, когда он горит страстью или хотя бы физическим желанием. Такое скрыть нелегко.
     - И дальше что, мадам?
     - Если Говард и жаждет меня, то не потому, что воспылал всепобеждающей страстью к моей особе, - сухо пояснила она. - Я бы это поняла.
     Тобиас повернулся к ней. Губы дернулись в холодной усмешке.
     - Ты уверена?
     - Совершенно.
     - Я твоей уверенности не разделяю. Но предположим, что ты права. В этом случае возникает интересный вопрос.
     - Какой же именно?
     - Если ты нужна ему не для постели, тогда для чего же?
     - Тобиас, я в жизни не встречала столь упертого мужчину!
     - Потому что, мадам, заверяю: Хадсон вас хочет, - повторил он, игнорируя ее восклицание.

Глава 15

     Тобиас вошел в светлую маленькую утреннюю столовую, испытывая, как всегда в последнее время, знакомую радость, смешанную с неким внутренним довольством. За окном падала легкая мелкая морось, но здесь было уютно и тепло. В воздухе разливались соблазнительные ароматы горячего кофе, яиц и свежеиспеченных пышек.
     При виде Тобиаса Эмелин приветливо улыбнулась.
     - Доброе утро, сэр. Как приятно видеть вас.
     - Мисс Эмелин, здравствуйте!
     Улыбка девушки чуточку погрустнела, когда, заглянув поверх его плеча, она обнаружила лишь пустой коридор.
     - О, вижу, мистер Синклер не захотел вас сопровождать.
     - Он зайдет за вами через час, чтобы ехать к Бэнксу, опрашивать слуг. Доброе утро, Лавиния.
     Лавиния подняла глаза от газеты. На беду, именно сегодня ее глаза словно подернулись льдом. Она была одета в дорогой темно-фиолетовый туалет с квадратным, отделанном воланом вырезом, красиво обрамлявшим ее изящную шею. Рыжие волосы были свернуты модным узлом на затылке и покрыты кружевным чепчиком. Тобиас вспомнил, как они любили друг друга в оранжерее Стиллуотеров и что он почувствовал, когда она в беспамятстве билась в его объятиях. Кровь его мгновенно загорелась. Он, наверное, никогда не привыкнет к тому воздействию, которое производит она на него одним своим присутствием.
     - Готов присягнуть, что ваши глаза похожи на изумрудное море в утреннем солнце, - улыбнулся он.
     - Вы, кажется, не заметили, что сегодня на улице дождь.
     Эмелин метнула на тетку встревоженный взгляд.
     - Тетя Лавиния, совсем ни к чему грубить. Мистер Марч сказал вам очень милый комплимент.
     - Отнюдь.
     Лавиния перевернула страницу.
     - Замечание насчет моих глаз - всего лишь часть дьявольского эксперимента, который он проводит на мне.
     - Эксперимента? - поразилась Эмелин.
     - Мистер Марч задумал использовать свои чары в попытке повлиять на меня. Он, видите ли, задумал заставить меня беспрекословно выполнять все его приказы и команды.
     Эмелин обратила потрясенные глаза на Тобиаса в поисках объяснений. Тот выдвинул стул и весело подмигнул девушке.
     - И как видите по ее гостеприимству и вежливым манерам, мой коварный план удался. Она стала мягкой глиной в моих руках.
     Он потянулся к кофейнику.
     Лавиния с громким шелестом свернула газету.
     - Мы, собственно говоря, не ожидали гостей к завтраку, - обронила она.
     - Удивительно слышать от вас такое, - как ни в чем не бывало парировал он, намазывая маслом пышку. - Последнее время я почти постоянно прихожу к завтраку. Вполне можно было подумать, что вы уже привыкли видеть меня за столом в этот час. Миссис Чилтон, во всяком случае, привыкла. Я заметил, что она стала готовить тройные порции каждого блюда.
     - В самом деле? А я заметила, как возросли расходы на еду. Примерно тоже раза в три. Домашний бюджет трещит по всем швам.
     - И полки в кладовых опустели?
     Он положил себе большую ложку смородинового джема.
     - Не расстраивайтесь. Я велю Уитби прислать кое-что из припасов.
     - Не в этом дело, - процедила Лавиния.
     Тобиас надкусил пышку и зажмурился от удовольствия.
     - В таком случае зачем затрагивать эту тему?
     - Не обращайте внимания, у моей тети с утра плохое настроение, - хмыкнула Эмелин.
     - Спасибо, что сказали, - кивнул Тобиас. - Иначе я ни за что бы не заметил.
     Лавиния закатила глаза и вернулась к газете.
     - Не важно, - поспешно вставила Эмелин. - Пожалуйста, расскажите подробнее, что мы с Энтони должны сегодня делать.
     - Миссис Раштон согласилась позволить вам допросить слуг. Следует узнать точно, имел ли кто-то из челяди доступ к ключу от сейфа.
     - Понятно. Вы считаете, что один из них был пособником вора?
     - Такой возможности исключить нельзя. Но вы с Энтони должны быть очень осторожны. Никаких откровенных вопросов. Вряд ли кто-то из прислуги прямо признается, что был связан со злоумышленником.
     - Ну разумеется! - с энтузиазмом воскликнула Эмелин. - Мы с Энтони будем крайне осмотрительны.
     - И обязательно все записывайте, даже если детали, которые вы узнаете, не покажутся вам важными. Иногда какая-нибудь ничтожная на первый взгляд мелочь может решить все дело.
     - Я все запишу подробно, - заверила Эмелин.
     - А у вас, мадам? Какие на сегодня планы? - обратился Тобиас к Лавинии.
     - Мне кое-куда нужно съездить, - уклончиво обронила Лавиния, продолжая читать газету. - Навещу миссис Дав, узнаю, есть ли у нее новости, касающиеся нашего дела. А как насчет вас, сэр?
     - Хочу поговорить с Крекенберном и Улыбчивым Джеком, - объяснил он. Ничего, не одна она умеет говорить загадками!
     - Превосходно, - кивнула Лавиния, не поднимая глаз.
     Все ясно. Она что-то задумала и собирается осуществить свой замысел в одиночку. Он слишком хорошо знал все признаки, чтобы обмануться. Самая большая трудность в ведении расследования на пару с Лавинией состоит в том, что ему приходится тратить почти столько же времени, присматривая за ней, как и на поручения заказчика.

***

     Темно-зеленая дверь распахнулась как раз в тот момент, когда Лавиния стала подниматься на крыльцо дома доктора Дарфилда. Навстречу вышла женщина. Щеки ее цвели здоровым румянцем, живые глаза ярко блестели.
     - Добрый день, - приветствовала незнакомка с дружеской улыбкой. - Прекрасная погода, не так ли?
     - Чудесная, - пробормотала Лавиния.
     Дама сбежала со ступенек и энергичной походкой зашагала по тротуару. Ничего не скажешь, живое свидетельство талантов доктора Дарфилда.
     Лавиния долго смотрела ей вслед, вспоминая о леди Раштон, превозносившей искусство гипнотизера. Очевидно, добрый доктор заботился о своих пациентах!
     Она потянулась к молотку и громко постучала, хотя по-прежнему не понимала порыва, заставившего ее нанести визит гипнотизеру. Вероятно, всему причиной было огромное разочарование, перенесенное не далее как вчера. Она была так уверена, что миссис Раштон интересуется месмеризмом только потому, что это каким-то образом связано с Селестой. До чего же обидно! А она-то думала, что доказательство уже у нее в руках!
     Дверь почти немедленно открылась. Очень красивый молодой человек улыбнулся Лавинии. До чего же хорош! И одет модно, в коричневый бархатный сюртук с желтым жилетом и бежевые панталоны. В галстуке, завязанном изящным узлом, поблескивает булавка. Светлые волосы подверглись безжалостной атаке щипцов для завивки. Искусно раскиданные волосы спускаются на лоб якобы небрежной волной, укладка которой, однако, требует много времени и усилий, проведенных перед зеркалом.
     - Добрый день. Я хотела бы поговорить с доктором Дарфилдом.
     - Вам назначено, мадам?
     - К сожалению, нет.
     Она поспешно ступила в переднюю, прежде чем он успел опомниться и вежливо ее выставить.
     - Видите ли, этим утром у меня неожиданно случился нервный приступ и я срочно нуждаюсь в помощи профессионала. Боюсь, что, если не получу ее немедленно, со мной случится истерика. Остается надеяться, что вы сумеете попросить за меня доктора Дарфилда.
     Молодой человек явно встревожился.
     - Прошу меня простить, но доктор Дарфилд сегодня очень занят. Возможно, вы сумеете прийти завтра.
     - О нет, я просто должна видеть его немедленно. Мои нервы в ужасном состоянии. Видите ли, они слишком расстроены, чтобы вынести все ужасы суровой действительности.
     - Я понимаю, но...
     Припомнив содержание объявления доктора Дарфилда, она кокетливо пожаловалась:
     - Видите ли, я уже давно вдовею и чувствую, что одиночество тяжким бременем ложится на мою душу. Поверьте, это такое напряжение, какого не всякие нервы выдержат! - Она многозначительно похлопала по ридикюлю:
     - Я, разумеется, готова заплатить сверх условленной платы за беспокойство и нарушение расписания доктора Дарфилда.
     - Понимаю, - протянул молодой человек, задумчиво поглядывая на ридикюль. - Сверх условленной платы? И вперед?
     - Разумеется.
     - Почему бы вам не присесть? - с победоносной улыбкой предложил он. - А я пока посмотрю книгу записей. Возможно, я смогу устроить вам консультацию сегодня же днем.
     - Не могу и передать, как благодарна вам за сочувствие.
     Секретарь привел ее в небольшую комнату на другом конце передней и мигом исчез. Лавиния уселась, сняла капор и с профессиональным интересом осмотрела обстановку. Она привыкла к успокаивающей, уютной атмосфере, царившей обычно в приемных гипнотизеров, практиковавших месмеризм. Но декоратор доктора Дарфилда, очевидно, выбрал более эффектную тему.
     Стены были расписаны фресками, изображавшими сцены купания в римских банях. Прекрасно нарисованные классические колонны служили обрамлением для пышнотелых, едва одетых дам, резвившихся в воде.
     По углам стояли статуи в рост человека. Лавиния узнала в них копии скульптур обнаженных греческих и римских богов. При близком рассмотрении они к тому же оказались весьма щедро наделенными некоторыми мужскими достоинствами. Очень напоминает те произведения искусства, которые она продавала с немалой прибылью во время своих приключений в Италии.
     У окон красовались краснофигурные греческие скульптуры, изображающие любовников в откровенных позах.
     Привыкшая к тому, что в торговле антиквариатом не иссякал спрос на обнаженных греко-римских богов и подобные вазы, Лавиния даже немного растерялась, увидев все это в приемной гипнотизера.
     Низкий мужской голос привлек ее внимание к маленькой группе, собравшейся в углу. Три дамы, вероятно пациентки, сидели вокруг молодого человека, показавшегося ей даже красивее секретаря, если только такое было возможно. Он читал дамам толстую книгу в кожаном переплете. Лавиния узнала строки одного из самых чувственных сонетов Шекспира. Радуясь возможности послушать прекрасную декламацию, она подобрала юбки и встала, чтобы подобраться ближе к чтецу. Но дверь приемной растворилась и светловолосый секретарь, сделал знак Лавинии.
     - Мистер Дарфилд примет вас немедленно, - тихо сказал он.
     - Прекрасно!
     Она проворно последовала за ним. Секретарь прикрыл за собой дверь и кивнул в сторону лестницы.
     - Кабинет доктора Дарфилда этажом выше, - сообщил он. - Пойдемте, я покажу вам.
     - Спасибо.
     Он наградил ее очаровательной улыбкой.
     - Но я должен попросить вас заплатить вперед.
     - Да, разумеется, - кивнула Лавиния, роясь в ридикюле.
     Сделка совершилась быстро и без лишних слов, после чего секретарь проводил ее наверх и с поклоном ввел в комнату.
     - Пожалуйста, садитесь в специальное кресло. Доктор Дарфилд сейчас придет.
     Она сделала шаг вперед и очутилась в тускло освещенном помещении. Окна были затянуты тяжелыми драпировками. На столе горела одинокая свеча. В воздухе стоял приторный запах благоуханий.
     Дверь за ней тихо закрылась. Когда глаза привыкли к полумраку, она увидела посреди комнаты гигантское мягкое кресло с необычной, привинченной к ножкам подставкой для ног и широкими подлокотниками. На небольшой каталке стояло непонятное механическое устройство с изогнутой рукояткой.
     Она отложила шляпку и уселась в кресло, оказавшееся довольно удобным даже с опущенной подставкой.
     Дверь Снова открылась, как раз в ту минуту, когда она, нагнувшись, изучала устройство подставки. Послышался низкий звучный голос:
     - Миссис Лейк? Я доктор Дарфилд.
     Лавиния поспешно выпрямилась. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина в причудливо расписанном синем одеянии, выдававшем принадлежность к истинным последователям Месмера. Она читала воспоминания тех, кому повезло видеть великого целителя за работой. Согласно этим воспоминаниям, Месмер предпочитал свободные одеяния, неяркое освещение и негромкое музыкальное сопровождение в исполнении красивых молодых людей. Наблюдатели также отмечали огромное количество женщин, просивших помощи у Месмера.
     Каштановые волосы Дарфилда были уложены в модную прическу, которая идеально ему шла и позволяла увидеть в самом выгодном свете его проницательные глаза и скульптурный профиль. Лавиния решила, что он не так красив, как его ассистенты, возможно потому, что гораздо старше их. Впрочем, она сама достигла возраста, когда джентльмен с морщинками в уголках глаз, на лице которого отражается нелегко приобретенный жизненный опыт, интригует куда сильнее, чем юнец с гладкой, румяной физиономией.
     Она постаралась вымучить благодарную улыбку, того рода, какой, по ее мнению, дама, находящаяся на грани истерики, может приветствовать своего спасителя.
     - Как мило с вашей стороны принять меня без предварительной записи, - промурлыкала она.
     - Секретарь передал, что ваши нервы в ужасном состоянии, - заметил доктор, входя и закрывая за собой дверь. - И что вы нуждаетесь в немедленной помощи.
     - Да, последнее время я нахожусь в постоянном напряжении и боюсь, мои нервы не выдержали. Надеюсь, вы сумеете избавить меня от тревог и беспокойства.
     - Буду счастлив сделать все, что смогу, - заверил Дарфилд и, подняв свечу, переставил поближе к себе. - Могу я спросить, откуда вы узнали мое имя?
     - Видела объявле