нно разные вещи!
     - Разве?
     - Первое означает реальность, второе - лишь то, что кому-то что-то показалось. - Имоджин презрительно фыркнула. - Я полагала, что человек ваших умственных способностей должен бы провести различие между этими двумя понятиями.
     Маттиас вспыхнул:
     - Сколько бы вы ни спорили о мелочах, это ничего не меняет. Проблема-то остается. И вряд ли это поможет вам справиться с таким типом, как Ваннек.
     - Уверяю вас, что мне это под силу, и я с ним справлюсь. Но я прихожу к выводу, что вы правы в одном отношении, сэр. Вероятно, мне не потребуются ваши услуги. Первоначально, продумывая план, я полагала, что ваше участие будет весьма полезно мне, но сейчас склоняюсь к тому, что вы будете мне мешать, а не помогать.
     По непонятной для Маттиаса причине слова Имоджин добавили масла в огонь его гнева.
     - Да неужто?!
     - По-видимому, вы не тот человек, за которого я вас принимала.
     - Черт побери! И какой же я, по вашему мнению, человек?
     - Я полагала - как выяснилось, ошибочно, - что вы человек действия, что вас не испугает опасность... Человек, способный идти на риск без малейших колебаний.
     - И откуда же у вас такое обо мне представление?
     - Из ваших статей о древнем Замаре. Читая эти захватывающие статьи о путешествиях и исследованиях, я решила, что вас привлекает острота ощущении в драматических ситуациях. - Она презрительно улыбнулась. - Выходит, я ошибалась.
     - Мисс Уотерстоун, вы хотите сказать, что мои статьи написаны на основе вторичных данных, как статьи этого злосчастного И.А.Стоуна?
     - И.А.Стоун предельно честен относительно того, откуда он берет информацию. Он не делает заявлений о том, что собственными глазами видел то, о чем пишет. А вы их делаете. Вы выдаете себя за человека действия, но, похоже, вы таковым не являетесь.
     - Я ни за кого себя не выдаю, несносная...
     - Очевидно, то, что вы пишете, это простая беллетристика, а не факты. Прискорбно, что я видела в вас умного, находчивого джентльмена, готового дерзать. И еще я глубоко заблуждалась, считая, что вопрос чести для вас выше всяких мелких неудобств.
     - Вы не только мое мужество, но и мою честь подвергаете сомнению?
     - А разве для этого нет оснований? Совершенно очевидно, что за вами долг, сэр, но очевидно и то, что вы намерены уклониться и не платить его.
     - Я был должен вашему дяде, а не вам.
     - Я вам уже объясняла, что унаследовала этот долг, - парировала Имоджин.
     Маттиас сделал еще один шаг в глубь комнаты.
     - Мисс Уотерстоун, вы испытываете мое терпение.
     - Я вовсе и не помышляла об этом, - угрожающе ласковым голосом сказала она. - Я просто пришла к выводу, что вы не будете принимать участие в осуществлении моего плана. И тем самым я освобождаю вас от данного вами слова. Отправляйтесь восвояси, сэр.
     - Черт побери! Вам не удастся так легко от меня отделаться! - Двумя широкими шагами Маттиас преодолел разделяющее их пространство и схватил Имоджин за плечи.
     И тем самым допустил ошибку. В мгновение ока его гнев трансформировался в желание.
     Несколько мгновений он не мог пошевелиться. Казалось, на него опустился могучий кулак и парализовал его. Маттиас попытался вздохнуть, но аромат духов Имоджин затуманил его сознание. Он смотрел в бездонную глубину голубовато-зеленых глаз и думал: не утонет ли в них? Он открыл рот, чтобы завершить спор ядовитой репликой, но слова застряли в горле.
     Гнев во взгляде Имоджин исчез. Вместо него появилась озабоченность.
     - Милорд! Что-то случилось?
     - Да. - Это было все, что он смог сказать не разжимая зубов.
     - Что с вами? - Озабоченность Имоджин сменилась тревогой. - Вы нездоровы?
     - Вполне вероятно.
     - Боже милостивый! Я не заметила это сразу. Без сомнения, этим и объясняется ваше странное поведение.
     - Без сомнения.
     - Может быть, вы приляжете на кровать на несколько минут?
     - Я не думаю, что это будет слишком разумно...
     Она была такой мягкой. Сквозь рукава платья он почувствовал тепло ее тела и вдруг понял, что ему чертовски хочется знать - с такой ли пылкостью предается она любви, с какой ведет спор. Он заставил себя оторвать руки от ее плеч.
     - Нам лучше закончить дискуссию в другое время.
     - Чепуха, - бодро сказала она. - Не следует откладывать важные дела, милорд.
     Маттиас закрыл на пару секунд глаза и сделал глубокий вдох. Подняв ресницы, он увидел, что Имоджин с видимым интересом наблюдает за ним.
     - Мисс Уотерстоун, - решительно начал он. - Я попытаюсь изложить свои мотивы.
     - Вы собираетесь помочь мне, да? - Ее губы стали складываться в улыбку.
     - Прошу прощения?
     - Вы передумали, правда? Чувство долга победило в вас. - Ее глаза сверкнули. - Благодарю вас, милорд. Я знала, что вы поможете мне в осуществлении моих планов. - Она одобрительно похлопала его по руке. - И пусть вас не беспокоят никакие другие аспекты.
     - Какие другие аспекты?
     - Ну, отсутствие непосредственного опыта в делах, где требуются отвага и риск. Я это понимаю. Вам не следует смущаться тем, что вы не человек действия, сэр.
     - Мисс Уотерстоун...
     - В конце концов не каждый способен быть бесстрашным, - радостным тоном продолжала убеждать она. - Вы не должны бояться, если возникнет какая-нибудь проблема во время приведения в исполнение моего плана, я все возьму на себя.
     - При мысли о том, что в опасной ситуации вы возьмете руководство на себя, у меня стынет кровь в жилах.
     - Очевидно, у вас слабая нервная система. Но я придумаю, как с этим справиться. Постарайтесь не рисовать себе кошмаров, милорд. Я понимаю, вам внушает тревогу то, что вас ждет впереди, но уверяю вас, я постоянно буду рядом.
     - Правда будете? - потрясенно спросил он.
     - Я сумею защитить вас. - Без какого-либо предупреждения Имоджин положила руки ему на предплечья и на мгновение ободряюще сжала их.
     Та узда, с помощью которой Маттиас пытался себя сдерживать, в одно мгновение ослабла. Раньше чем Имоджин успела убрать руки, он сжал ее в объятиях.
     - Сэр? - Ее глаза расширились от удивления.
     - В этой ситуации меня по-настоящему пугает лишь одно, - хрипло сказал он. - Кто защитит меня от вас?
     Не дожидаясь ответа, он страстно поцеловал ее.

Глава 3

     Имоджин на какое-то мгновение застыла, испытав внезапное смятение чувств. Она всегда гордилась крепкими нервами, никогда не падала в обморок, не испытывала слабости и головокружений. Но в этот момент она почувствовала, что близка к потере сознания.
     Она часто задышала; ладони стали влажными. Мысли, которые отличались полной ясностью несколько секунд тому назад, превратились в сумбур. Все окружающие предметы вдруг куда-то отодвинулись. Она задрожала и почувствовала, как ее обволакивает сладостное, почти горячечное тепло.
     Если бы она не была уверена в своем здоровье, то решила бы, что заболела.
     Маттиас застонал и еще крепче прижал ее к своему крепкому телу. Она чувствовала, что его язык блуждает по ее губам, и в смятении поняла, что он хочет проникнуть в ее рот. Любопытство взяло верх, и она приоткрыла рот. Язык Маттиаса скользнул в глубину.
     Имоджин почувствовала слабость в коленях. Мир вокруг нее закачался и поплыл. Она крепко ухватилась за плечи Маттиаса, опасаясь, что упадет, если оторвет от них руки.
     Маттиас не сделал ни малейшей попытки отпустить Имоджин. Более того, его руки обвились вокруг нее, и она ощутила животом тугую выпуклость внутри его тесных брюк. Она понимала, что он должен чувствовать, как ее груди прижимаются к его широкой груди. Он пошевелился, чуть перегнул ее назад, и одна из его ног скользнула между ее бедер.
     Ею овладели неведомые дотоле безрассудные, шалые чувства. Нельзя сказать, чтобы она вообще не имела никакого понятия о поцелуях, но не было сомнений в том, что ни холодно расчетливые поцелуи Филиппа Д'Артуа, ни целомудренные объятия Аластера Дрейка не приводили ее в такое смятение.
     Это была страсть - настоящая, всепоглощающая, сжигающая.
     Тихонько застонав от восторга, Имоджин обвила руки вокруг шеи Маттиаса.
     - Имоджин...
     Маттиас поднял голову. Его худощавое лицо было серьезным. Глаза более не казались бесстрастными глазами духа - они сверкали. Казалось, он пытался заглянуть в зеркало, которое должно предсказать его судьбу и ответить на сокровенные вопросы,
     - Что это я делаю?
     Наваждение пропало, мир мгновенно обрел реальность. Имоджин смотрела на Маттиаса, понимая, что он сожалеет о том, что поддался внезапному порыву.
     Имоджин безжалостно отмела внезапно родившееся ощущение потери. Пытаясь взять себя в руки, она лихорадочно искала слова, которые были бы уместны в этой щекотливой ситуации.
     - Успокойтесь, милорд. - Имоджин заняла руки тем, что стала поправлять шапочку. - В этом нет вашей вины.
     - Нет моей вины?
     - Именно так, - заверила она. - Такие вещи случаются, когда просыпаются темные страсти. У моих родителей была та же самая проблема. Все их споры всегда кончались таким же образом.
     - Понимаю.
     - Мы с вами ссорились несколько мгновений тому назад, и эмоции момента взяли вверх над вами и лишили вас самообладания.
     - Вы так разумно мне все объяснили, мисс Уотерстоун. - Глаза Маттиаса сверкнули. - У вас никогда не бывает проблем с тем, чтобы найти нужные слова?
     В глубине души у нее что-то дрогнуло. Впрочем, похоже, он не дразнил ее.
     - Полагаю, что могут возникнуть ситуации, когда "же самый красноречивый человек не в состоянии отыскать необходимые слова, милорд,
     - И ситуации, когда вполне достаточно лишь действия. - Он решительно положил ладонь ей на затылок и медленно наклонился, чтобы поцеловать снова.
     На сей раз поцелуй был намеренный, рассчитанный и опустошающий. Имоджин повисла на руках Маттиаса. Шапочка ее упала на ковер, волосы рассыпались.
     Имоджин покачивалась. Все вокруг поплыло и стало исчезать. Единственной реальностью оставался лишь Маттиас. Он был по-настоящему материален. Его сила обволокла ее, пробудила в ней сладостное желание. Она обвила руки вокруг шеи Маттиаса и изо всей силы сжала ее.
     - Вы преподносите один сюрприз за другим, - прошептал Маттиас возле ее губ. - Не то что Замар.
     - Милорд. - Эти слова привели Имоджин в восторг. Сравнить ее с Замаром! О большем комплименте она не могла и мечтать!
     Маттиас вынудил Имоджин сделать два шага назад. Она оказалась прижатой к шкафу. Маттиас взял ее за запястья и поднял руки над головой, прижав их к дверце из красного дерева. И в этом положении несколько раз обжигающим ртом поцеловал ее в шею. Одна нога его оказалась между ее колен.
     - Боже милостивый! - Имоджин хватала ртом воздух. Теперь нога Маттиаса оказалась уже между ее бедер. - Я не могла подумать...
     - - В этот момент - я тоже. - Он отпустил запястья Имоджин. Его сильные, красивые руки коснулись ее шеи.
     Имоджин неловко схватилась за ручку шкафа, чтобы не упасть. Как раз в этот момент Маттиас сделал попытку подвести ее к кровати.
     Имоджин забыла отпустить ручку. Дверца шкафа с шумом распахнулась. Какой-то крупный предмет, находившийся на средней полке, вдруг сорвался с места.
     Маттиас оторвал губы от шеи Имоджин.
     - Какого дьявола...
     Имоджин с ужасом смотрела на то, как предмет достиг края полки и устремился вниз.
     Реакция Маттиаса была мгновенной. Он успел отпустить Имоджин, отстранить ее и поймать падающий предмет.
     - Черт побери! - пробормотал Маттиас, рассматривая пойманную вазу.
     Вздох облегчения вырвался из груди Имоджин:
     - Это был изумительный прыжок, милорд! Вы удивительно ловки!
     - Если для этого есть причина. - Он еле заметно улыбнулся, продолжая изучать надпись на вазе.
     Имоджин заметила блеск в его глазах, хотя он был иного рода, чем несколько мгновений назад. Она перевела взгляд на предмет, который Маттиас держал в руках. Ваза была сделана из полупрозрачного зеленовато-голубого камня. Из такого камня изготавливали утварь в Замаре. Один из корреспондентов писал Имоджин, что этот нежно-зеленый цвет стал в последнее время очень модным. Имоджин увидела надпись и сразу же узнала язык.
     - Замар. - Она смотрела на вазу как на чудо. - Дядя Селвин говорил мне, что у него есть несколько замарских артефактов, но я не подозревала, что у него может быть такая прелестная вещь.
     - Должно быть, это из гробницы.
     - Да. - Имоджин наклонилась, чтобы получше рассмотреть надпись. - Очень изящная вещь, не правда ли? А взгляните на слова. Надпись неформальная. Чье-то личное подношение умершему от любящего человека, если я не ошибаюсь.
     Маттиас поднял глаза и оценивающим взглядом посмотрел на Имоджин:
     - Вы узнали надпись?
     - Да, конечно. - Она осторожно взяла вазу из рук и стала медленно ее вращать в руках, любуясь изяществом отделки. - "Подобно тому как Замарис заключает в объятия Анизамару на закате дня, так наши души будут постоянно в объятиях друг друга". - Очень трогательно, не правда ли, милорд?
     - Дьявольщина!.. - потрясенно сказал Маттиас. - Во всей Англии найдется только один человек, кроме меня, который способен перевести эту замарскую надпись так быстро и так точно.
     Имоджин слишком поздно поняла, что она наделала, и тихонько ахнула.
     - Я так понимаю, что только что имел удовольствие целовать И.А.Стоуна?
     - Милорд, уверяю вас, я не хотела вас обманывать.
     - Разве?
     - Ну, может, лишь самую малость. Я собиралась все объяснить вам.
     - Позже?
     - Да. Позже. При удобном случае. - Она попыталась изобразить улыбку. - С момента вашего приезда мы все время были заняты, так что мне не представилась возможность сделать это.
     Маттиас проигнорировал это неубедительное объяснение.
     - Что касается первого инициала, то здесь все ясно. Как ясно и то, откуда произошла фамилия Стоун, мисс Уотерстоун. А что означает второй инициал?
     - Августа, - с легким вздохом призналась Имоджин. - Вы должны понять меня, сэр. Я сохраняла инкогнито, потому что понимала: редакция журнала никогда не опубликует мои исследования, если будет знать, что их автор - женщина.
     - В самом деле...
     - Я намеревалась открыть секрет сразу же после того, как мы представились друг другу. Но вы дали ясно понять, что считаете И.А.Стоуна соперником. Я не хотела, чтобы это осложнило наши отношения и помешало вам принять участие в осуществлении моего плана.
     - Соперник? - поднял брови Маттиас. - Чепуха! Я не считаю И.А.Стоуна соперником. Слово "соперник" относится к человеку равному. Что касается И.А.Стоуна, то это всего лишь самонадеянный писака, который делает смехотворные выводы, основываясь на моих статьях.
     Имоджин была уязвлена.
     - Позвольте напомнить вам, сэр, что правильная интерпретация фактов не менее важна, чем простое описание увиденного.
     - Ничто не может заменить информацию, полученную на основании личного опыта.
     - Чушь! Когда-то вы сделали ряд предположений о некоторых замарских обычаях, которые не подтвердились вашими же дальнейшими открытиями.
     - Например?
     Имоджин приподняла подбородок:
     - Например, ваше ничем не подкрепленное предположение о свадебных ритуалах, о которых вы подробно рассказали в своей последней статье.
     - Я не делал никаких предположений. Я пришел к логическим выводам на основе уже известных фактов и исследований.
     - Да неужто? - вызывающим тоном спросила Имоджин. - Вы утверждаете, что невеста не могла высказывать своего мнения при заключении брака, когда даже любителю ясно, что замарские невесты имели множество прав и привилегий. Замарская женщина могла при желании даже расторгнуть брак.
     - Лишь в весьма редких случаях. Имоджин холодно улыбнулась:
     - Она могла сделать это, если мужчина проявлял жестокость или оказывался импотентом. Это давало ей определенные права, милорд. Далее. Она сохраняла контроль над своей собственностью и доходами и после замужества. В этом отношении замарские законы прогрессивнее современных английских.
     - Не скажите, - возразил Маттиас. - В вопросах брака замарцы мало чем отличались от англичан, мужчина был хозяином в своем доме. Жена должна была ему во всем подчиняться, вести хозяйство и создашь комфортную жизнь мужу. Он, в свою очередь, брал нa себя ответственность защищать жену и детей.
     - Вы снова высказываете неподтвержденные предположения. Тщательно изучив ваши статьи, я пришла к выводу, что брак в Замаре строился на взаимном чувстве и уважении.
     - Такие невероятные выводы можно сделать, лишь имея больное воображение и совершенно не владея первичной информацией. Основа замарского брака - собственность, социальное положение, деловые соображения. Как и в современной Англии.
     - Это неверно, - не согласилась Имоджин. - Взаимное чувство - одно из важнейших условий замарского брака. Вспомните книги стихов, которые вы обнаружила среди руин замарской библиотеки.
     - Нельзя делать общие выводы на основе нескольких романтических стишков. - Маттиас раздраженно провел рукой по волосам. - Это ничего не доказывает. В Замаре брак был деловой сделкой, каковой он является и в нынешней Англии.
     - Стало быть, вы утверждаете, что замарцы не верили в силу любви, милорд?
     - Любовь - это всего Лишь более красивое слово для выражения полового влечения, и я не сомневаюсь, что она была известна замарцам. В конце концов, они были умные люди.
     - Любовь и половое влечение - не одно и то же.
     - Одно и то же. - На скулах Маттиаса задвигались желваки. - Уверяю вас. Я сделал этот вывод на основе тщательных наблюдений и опыта. Не в пример другим людям.
     - У меня есть свои наблюдения и свой опыт, - возмутилась Имоджин, - и выводы я делаю совершенно другие, сэр.
     Маттиас холодно улыбнулся:
     - Вы знаете, что такое половое влечение? Не поделитесь ли своим знанием, мисс Уотерстоун?
     - Нет. О таких вещах не распространяются.
     - Это верно. Позвольте мне высказать несколько наблюдений, полученных на основании собственного опыта. Я продукт союза, начало которому положила грандиозная плотская страсть. Но когда страсть остыла, остались горечь, гнев и сожаление.
     В глазах Имоджин отразилось нечто, похожее на сочувствие. Она порывисто шагнула к Маттиасу, затем в нерешительности остановилась.
     - Простите меня, милорд. Я не знала, что это для вас такой больной вопрос,
     - К сожалению, было уже слишком поздно расставаться. - Очевидно, Маттиас взял себя в руки, и голос его окреп. - Моя мать была беременна мной. Ее семья настаивала на браке. Семья отца хотела заполучить наследство матери. Это была сделка дьявола. Мой отец так и не простил мою мать. Он заявлял, что она обманом заставила его жениться на ней. Мать же не могла простить отца за то, что он соблазнил ее, а затем обвинил во всех грехах.
     - Какое печальное детство у вас было!
     В его глазах появилось удивление.
     - Напротив, я считаю, что история отношений моих родителей помогла мне многое узнать, мисс Уотерстоун.
     - Тем не менее, не приходится сомневаться, что вам был преподан суровый урок. - Внезапно ей пришла в голову новая мысль:
     - Вы говорили, что собираетесь вступить в брак сейчас, когда вы получили титул? Попытаетесь найти свое счастье в браке?
     - Можете в этом не сомневаться, - твердо сказал Маттиас. - Намерен вступить в брак, который будет построен на более существенной основе, нежели дурацкие романтические бредни и похоть.
     - Да, понятно, - пробормотала Имоджин.
     Маттиас взял из ее рук голубовато-зеленую чашу и стал сосредоточенно рассматривать.
     - Я ищу невесту, наделенную здравым смыслом, а не девчонку, чья голова забита романтическими стишками... Умную, здравомыслящую женщину. Такую, чтобы не бросалась вслед за каждым поэтом со взором горящим.
     - Понятно.
     Как же она ошибалась в отношении этого человека, с горечью подумала Имоджин. Созданный ее воображением Колчестер Замарский был человеком тонким и романтичным. Реальный же Колчестер был явно консервативен и п