акое, Марч? Случилось что-нибудь еще?
     - Нет, сэр. Я просто хотел осмотреть спальню Фуллертона. Может, будет лучше, если вы тоже пойдете, - повелительно бросил Тобиас, но Бомон, казалось, не заметил, что приказы отдает человек, стоявший намного ниже на социальной лестнице.
     - Да, конечно, - кивнул он и повел их к дому.
     Лавиния давно заметила, что, когда Тобиас говорит своим глубоким, звучным, уверенным голосом, люди, как правило, беспрекословно подчиняются. Он обладал необыкновенной способностью брать на себя ответственность и командовать в тот момент, когда остальные пребывали в полной растерянности. Лавиния придавала этому гораздо большее значение, чем сам Тобиас.
     Во время их последнего расследования произошел случай, убедивший ее в том, что Тобиас обладает, пусть и сырым, необработанным, но все же талантом месмериста. По ее мнению, источник этого таланта крылся именно в колодце мрака, таившемся в душе. Но Лавиния была убеждена, что он и не думает пользоваться своими возможностями. По какой-то непонятной ей причине Тобиас предпочел спрятать эту сторону своей натуры под спудом упрямой логики и железной воли. До встречи с ней он во всеуслышание утверждал, что все месмеристы - шарлатаны и мошенники, обирающие слабых и доверчивых людей.
     Узнав, что она тоже занималась месмеризмом, он поначалу иронически отнесся к ее искусству. Правда, позже она почувствовала, что он, хоть и неохотно, все же оценил ее способности, но предпочитает по возможности их игнорировать.
     Они вошли в замок и поднялись по главной лестнице. К тому времени как они добрались до верхней площадки, задыхавшийся Бомон остановился и привалился к перилам.
     На этом этаже было многолюдно. Одной из любопытных оказалась женщина с блестящими каштановыми волосами, собранными в свободный узел.
     Лавиния не узнала ее, пока та не повернулась. Аспазия сняла парик и диадему в виде кобры и переоделась в зеленый шелковый халат, расшитый золотом.
     Заметив Тобиаса, она тут же подошла к нему:
     - Что происходит? Все твердят, будто Фуллертон упал с крыши и разбился!
     - Так оно и есть, - кивнул Тобиас.
     Бомон поспешно выхватил платок и, вытирая лоб, разглядывал толпу гостей.
     - Несчастный случай. Совершенно ужасный, доложу я вам. Но уверяю вас, все под контролем. Сейчас приедет доктор. Вы все можете вернуться в свои комнаты.
     Тонкие брови Аспазии сошлись на переносице. Губы вопросительно приоткрылись. Лавиния заметила, как Тобиас мотнул головой, приказывая ей молчать. Аспазия послушно закрыла рот.
     - Прошу извинить нас, - сказал он - но мы спешим. Лорд Бомон ведет нас в спальню Фуллертона.
     Аспазия на миг растерялась, но в ее глазах тут же мелькнула искорка понимания.
     - Тобиас, - хрипло прошептала она, - ты думаешь...
     - Поговорим позже, - мягко перебил он.
     - Да, конечно.
     Аспазия грациозно отступила, устремив задумчивый взгляд на Лавинию.
     Момент безмолвного общения между ним и Аспазией был совсем коротким, размышляла та, но близость этих двоих очевидна. Аспазия явно считает, будто имеет какие-то права на Тобиаса. А тот, в свою очередь, принимает на себя обязанности по отношению к ней.
     За последние несколько месяцев Лавиния уже успела убедиться, что он весьма серьезно относится к своему долгу. Это то малое, что она знала твердо.
     Она оглянулась, как раз вовремя, чтобы увидеть Аспазию, исчезающую за дверью спальни. Очень знакомой спальни.
     Что ж, по крайней мере одна тайна сегодня открыта. Теперь Лавиния знает, почему ее так поспешно переместили наверх, в эту жалкую каморку в конце коридора. Дворецкий и экономка сговорились отдать ее уютную спальню Аспазии Грей.
     - Вот здесь поселился Фуллертон, - объявил Бомон, остановившись у одной из спален.
     Тобиас, вошедший первым, высоко поднял свечу, осмотрелся и, шагнув к окну, раздвинул занавеси. Лунный свет, струившийся сквозь окно, добавлял немного яркости слабому освещению.
     Лавиния осторожно ступила через порог и огляделась. Спальня была так же велика, как та, что отвели Тобиасу. Широкая кровать под балдахином была приготовлена ко сну. Но подушки и простыни были не смяты: очевидно, никто на ней не лежал. Из-под одеяла высовывалась ручка грелки.
     - Он спросил, почему они не могут остаться в постели, - прошептала она Тобиасу. - Все твердил, что она уже согрета.
     Тобиас, методично открывавший и закрывавший ящики туалетного столика, даже не поднял головы.
     - Что он еще сказал?
     - Спрашивал горничную, зачем так уж необходимо подниматься на крышу.
     Бомон, оставшийся у двери, недовольно поморщился:
     - Что там насчет горничной?
     - Я видела лорда Фуллертона незадолго до падения, - пояснила Лавиния. - Он был в обществе высокой блондинки в платье и чепце горничной. У меня сложилось отчетливое впечатление, что они собираются неплохо провести время на крыше.
     - Вздор! - с искренним негодованием воскликнул Бомон, топорща усы. - Всем в этом доме хорошо известно, что всякие непристойные интимности между челядью и гостями строго запрещены. Леди Бомон не потерпит подобных вещей.
     Лавиния остановилась перед тумбочкой, рассматривая россыпь безделушек на полированной деревянной поверхности.
     - Но эта горничная, похоже, очень стремилась ублажить Фуллертона. Именно она предложила подняться на крышу, вместо того чтобы остаться в спальне.
     - Будьте уверены, я прикажу дворецкому разобраться в этой истории, - недоверчиво перебил Бомон. - Высокая блондинка, говорите? Не припомню, чтобы кто-то из горничных подходил к этому описанию. Возможно, это одна из деревенских девушек, нанятых на эту неделю. Когда в доме так много гостей, горничных не хватает.
     - Понятно.
     Лавиния решила, что в предметах, разбросанных на тумбочке, нет ничего необычного: подсвечник, очки, кольцо...
     Она открыла гардероб. Тобиас встал у нее за спиной и поднес поближе свечу. Тут, как и ожидалось, висели дорогие костюмы, - Я хочу потолковать с блондинкой, - объявил Тобиас, открывая ящики гардероба и небрежно осматривая сложенные белье и носовые платки. - Вы попросите дворецкого найти ее, сэр?
     - Если вы считаете это необходимым. - Бомон отступил и нерешительно помялся. - Что беспокоит вас в этой ситуации, Марч?
     - Я хотел бы знать, присутствовала ли горничная при падении, - пояснил Тобиас, отворачиваясь от гардероба и подступая к тумбочке. - Может, она сумеет точнее описать, что произошло.
     - Хорошо, я немедленно переговорю с Драмом, - кивнул Бомон, исчезая за дверью, явно счастливый тем, что перед ним снова стоит определенная цель и не нужно принимать решения самому.
     Лавиния заглянула в сундук. Пусто. Все его содержимое, вероятно, перекочевало в гардероб. Она опустила крышку, взглянула на Тобиаса, который встал на одно колено, чтобы заглянуть под кровать, и заметила, что он сжал зубы, когда переместил вес на левую ногу, но твердо подавила порыв узнать у него, не больно ли ему. Он терпеть не мог постоянные расспросы о ране, которую получил в Италии несколько месяцев назад. Правда, все давно уже зажило, но Лавиния знала, что рана порой продолжает беспокоить его.
     - Что, спрашивается, ты рассчитываешь там отыскать? - осведомилась она.
     - Откуда мне знать?
     Тобиас закончил осмотр пола, схватился за кроватный столбик и осторожно поднялся на ноги.
     - Похоже, здесь все, - буркнул он, нетерпеливо растирая левое бедро. - Теперь на крышу.
     - Тобиас, в чем дело? Ты не уверен, что смерть Фуллертона была несчастным случаем?
     Сначала ей показалось, что он уклонится от ответа. Но Тобиас пожал плечами:
     - Я думаю, что его убили.
     - Знаешь, я боялась, что ты придешь именно к такому заключению. Но почему ты так посчитал?
     - Это длинная история. - Он направился к двери, захватив с собой свечу. - Такая длинная, что у меня нет сейчас времени ее излагать.
     Значит, он снова пытается от нее отделаться. Но спорить сейчас нет смысла.
     - Хорошо, но помните, сэр, я намерена добиться от вас подробных объяснений при первой же возможности, - начала она, но тут же обнаружила, что говорит в пространство. Тобиас уже успел выскочить в коридор и оказаться у лестницы. Она уже хотела последовать за ним, но что-то заставило ее напоследок осмотреть комнату, которую они только что обыскивали. Взгляд ее упал на тумбочку у кровати. Бледный треугольник лунного света падал на лежавшие там предметы. Ей вдруг показалось, что в их расположении что-то изменилось. И в следующее мгновение она поняла, в чем дело. Кольцо исчезло.
     Ей стало не по себе. Тобиас не вор. Он взял кольцо по некоей достаточно веской причине, которую не счел нужным объяснять ни ей, ни Бомону.
     С самого своего разговора с Аспазией Грей ее партнер вел себя более чем странно.
     - Мне действительно не нравится эта женщина, - громко сказала Лавиния в пустоту комнаты.

Глава 5

     Этаж, где располагались помещения для слуг, кипел теми же эмоциями, что обуревали господ на нижних этажах. Смятение, любопытство, недоумение...
     Небольшие группы разбуженных людей собирались в узком коридоре с низкими потолками, тихо беседуя о случившемся. Но при виде Лавинии и Тобиаса все разговоры мигом оборвались. Все оборачивались, чтобы посмотреть на вторгшихся снизу незваных гостей.
     Тобиас устремил взор на ближайшую к нему особу, молодую горничную в ночной сорочке.
     - Где здесь лестница, что ведет на крышу? - резко спросил он. Девушка ахнула и застыла, как застигнутый волком кролик. В широко раскрытых, устремленных на Тобиаса глазах плескался ужас. Она несколько раз пыталась ответить, но с губ срывались несвязные звуки.
     - Крыша, девушка, - строго повторил Тобиас, и в его голосе прозвучало обещание грядущих кар. - Где чертова лестница.
     Собеседницы девушки поспешно ретировались, оставив ее наедине с Тобиасом.
     - П-п-пожалуйста, сэр...
     Девушка снова осеклась, стоило Тобиасу подойти ближе. Бедняжка, казалось, вот-вот ударится в слезы.
     Лавиния вздохнула. Наверное, теперь самое время вмешаться.
     - Довольно, сэр, - повелительно бросила она, вставая между Тобиасом и трясущейся горничной. - Вы пугаете ее. Позвольте мне самой все узнать.
     Тобиас выпрямился, явно недовольный тем, что добычу вырвали, можно сказать, прямо из его когтей. Он так и не оторвал ледяного взгляда от трепещущей девушки.
     - Так и быть, - прорычал он. - Но только поскорее. Нечего зря тратить время.
     Лавиния подумала, что не осуждает несчастную девушку. Тобиас временами был способен на кого угодно нагнать страху. Взять хотя бы их первую встречу. Она живо помнила все обстоятельства их знакомства. Это произошло в Риме. В одну роковую ночь он ворвался в маленькую антикварную лавочку, которую содержали Лавиния и ее племянница Эмелин, и принялся бить все, что попадалось на глаза. Вскоре на полках не осталось ни одной целой статуэтки. Сначала Лавиния приняла его за сумасшедшего, но потом, заметив ледяное спокойствие во взгляде, поняла: он прекрасно знает, что делает. Но от этого все происходящее показалось еще более зловещим.
     - Успокойтесь, - велела она горничной, теребя серебряный медальон и говоря тихим, умиротворяющим тоном, которым всегда пользовалась, когда хотела ввести пациента в легкий транс. - Смотрите на меня. Вам нечего бояться. Все хорошо. Вам нечего бояться. Совершенно нечего бояться.
     Девушка моргнула раз, другой и, оторвав глаза от неумолимого лица Тобиаса, уставилась на медальон.
     - Как вас зовут? - мягко спросила Лавиния.
     - Нелл. Нелл мое имечко, мэм.
     - Прекрасно, Нелл. А теперь объясните, где лестница, которая ведет на крышу?
     - В конце коридора, мэм. Только Драм не велел слугам выходить на крышу. Боится, что кто-нибудь может упасть. Видите ли, ограждение уж очень низкое.
     - Понимаю.
     Краем глаза Лавиния заметила, как Тобиас уже идет по коридору, явно направляясь к лестнице. Она хотела идти следом, но решила задать еще один вопрос. Последний.
     - Вы знаете всех слуг, Нелл?
     - Да, мэм. Все мы из одной деревни или с ферм.
     Теперь девушка отвечала охотно, и не было нужды удерживать ее внимание с помощью медальона. Лавиния отпустила серебряную безделушку. Горничная снова моргнула и подняла глаза на Лавинию.
     - Я хочу узнать о той горничной, что повыше вас ростом, возможно, на несколько лет старше, с золотистыми волосами, собранными в массу тяжелых буколек. Сегодня вечером на ней был большой чепец, отделанный голубой лентой. Выглядел совсем новым, и оборка была гораздо шире, чем у вашего.
     - Новый чепец с голубой лентой? - Нелл ухватилась за ту подробность, которая показалась ей наиболее важной. - Нет, мэм. Если бы одной из нас повезло получить новый чепец, мы все бы знали об этом, уверяю вас.
     - А есть среди ваших товарок высокая блондинка?
     - Ну... Энни высокая, но волосы у нее темные. У Бетси, правда, желтые волосы, но она ниже меня, - рассуждала Нелл, сосредоточенно хмурясь. - Вроде бы такой девушки у нас нет.
     - Ясно. Спасибо. Вы мне очень помогли.
     - Да, мэм. - Нелл слегка присела, бросила нерешительный взгляд в сторону Тобиаса, открывавшего дверь, и недовольно поморщилась:
     - А сэр? Он тоже собирается меня расспрашивать?
     - Не тревожьтесь. Если он захочет снова поговорить с вами, я буду рядом.
     Нелл облегченно вздохнула.
     - Спасибо, мэм.
     Лавиния быстро пошла по коридору. К тому времени как она добралась до лестницы, Тобиас уже исчез. Оставшись без свечи, она принялась ощупью карабкаться по узким ступенькам. Но когда добралась до верха, оказалось, что дверь открыта. Лавиния выступила на лунный свет и увидела Тобиаса у низкого ограждения. Он смотрел в сад. Она подошла к нему.
     - Это то место, где упал Фуллертон? - спросила она.
     - Похоже, что так. Видишь, царапины на ограждении?
     Он поднял свечу так, что свет упал на следы, оставленные в многолетнем слое пыли, сажи и грязи, осевших на камне. Они явно принадлежали человеку, отчаянно хватавшемуся за все, чтобы спастись от неминуемого падения. Лавинию передернуло от страха.
     - Да, - прошептала она, - вижу.
     - Мне представляется, что женщина намеренно заманила его на крышу, - пояснил Тобиас, сделав несколько шагов. - Ты сказала, что Фуллертон был сильно пьян и поэтому, вне всякого сомнения, едва держался на ногах. Следовательно, не потребовалось особых усилий, чтобы перекинуть его через край. Самых больших трудов стоило привести его туда.
     - Я знаю, что по какой-то причине, которую тебе еще предстоит объяснить, ты убежден, что это убийство, - тихо заметила она. - Но пока я не видела ничего, указывающего на то, что это не несчастный случай.
     - Как насчет высокой горничной-блондинки?
     Лавиния поколебалась.
     - Нелл не знает никого отвечающего этому описанию, - признала она.
     Тобиас задумался. В свете свечи его лицо приобрело зловещее выражение. Она вполне понимала реакцию Нелл. Всякому, не знакомому с вышедшим на охоту Тобиасом, прежде всего захочется бежать со всех ног, спасая жизнь.
     - Одна из гостий, возможно, - медленно произнес он. - Одетая в костюм, который носила на маскараде?
     Лавиния вызвала в памяти образ спутницы Фуллертона и покачала головой:
     - Вряд ли костюм подобного рода надела бы на бал приглашенная дама. Слишком уж он обычный, простой... ну, ты понимаешь, о чем я. Да и ткань недостаточно тонка. Платье было сшито из грубой, некрасивой материи, уныло-коричневого цвета. Туфли, чулки и передник походили на те, что носят служанки Бомонов.
     - То есть не костюм, а настоящая маскировка, - кивнул он.
     - Тобиас, мне кажется, пора объяснить, что происходит на самом деле.
     Он, не отвечая, снова принялся ходить взад-вперед. Лавиния поняла, что он ищет еще какие-то свидетельства случившегося. Она уже опасалась, что он попытается избежать расспросов. Но, добравшись до дальнего угла, Тобиас сказал:
     - Я уже рассказывал, что во время войны проводил кое-какие конфиденциальные расследования для правительства по просьбе моего друга, лорда Крекенберна.
     - Да, да, мне известно, что вы были шпионом, сэр. Прошу вас, не отвлекайтесь на детали.
     - Говоря о прежней профессии, я предпочитаю избегать термина "шпион". - Он наклонился, чтобы получше разглядеть что-то, увиденное в грязи. - Это вызывает весьма неприятные ассоциации.
     - Я прекрасно сознаю, что эта профессия не считается приличной карьерой для джентльмена. Но когда мы одни, совсем ни к чему ходить вокруг да около. Да, ты был шпионом. Мне пришлось заняться торговлей, чтобы как-то прожить в Риме. У нас обоих имеется прошлое, которое мы вовсе не хотели бы сделать достоянием гласности. Но сейчас это вряд ли имеет значение. Продолжай свой рассказ.
     Тобиас выпрямился и загляделся на ночное небо.
     - Ад и проклятие, Лавиния, я даже не знаю, с чего начать.
     - Начни хотя бы с того, почему взял кольцо с тумбочки Фуллертона.
     - Ах, ты и это заметила? - слегка улыбнулся Тобиас. - Весьма наблюдательно. Ты делаешь большие успехи в освоении нового занятия. Я действительно взял проклятое кольцо.
     - Почему? Вы же не вор, сэр.
     Он сунул руку в карман, извлек кольцо и тяжело вздохнул.
     - Будь я даже склонен к воровству, ни за что не стянул бы подобное украшение по доброй воле. Я захватил его, поскольку был уверен, что оно оставлено именно мне.
     По спине Лавинии медленно прокатилась ледяная волна. Она подошла к тому месту, где стоял Тобиас, и стала рассматривать кольцо. Неширокая золотая лента была украшена миниатюрным гробиком. Тобиас кончиком пальца открыл крышку. Зловещий череп улыбался ей со своего ложа из скрещенных костей.
     - Кольцо "мементо мори", - кивнула она, слегка нахмурившись. - Такие были весьма популярны в прошлые времена, хотя мне никак не взять в толк, почему кто-то хотел носить на пальце постоянное напоминание о смерти.
     - Три года назад стареющая графиня, богатая вдова и два обеспеченных джентльмена погибли по причинам, казавшимся на первый взгляд либо несчастным случаем, либо самоубийством. В один прекрасный день я решил обсудить эти события с моим другом Крекенберном, и в результате этой беседы выяснилось, что в каждом случае кто-то получил от этой кончины несомненную выгоду.
     - Ты имеешь в виду наследства?
     - Да. Во всех четырех случаях. И не только деньги. Большие поместья и один или два титула перешли в другие руки.
     - И что тут странного? Такое всегда бывает, когда знатные, состоятельные люди отправляются на тот свет.
     - Совершенно верно. Но мое любопытство возбудили иные аспекты этих происшествий. Оба самоубийства, например, казались мне чрезвычайно маловероятными. Кре-кенберн, который хорошо разбирается в тонкостях жизни светского общества, не считал, что оба самоубийцы страдали меланхолией или смертельными болезнями. Ни один не пережил значительных финансовых потерь.
     - А несчастные случаи?
     - Стареющая графиня гуляла зимой по пруду, затянутому льдом, и провалилась. Богатая вдова упала с лестницы в собственном доме и сломала шею.
     Наступило молчание. Лавиния нехотя взглянула на то место, где Фуллертон, похоже, сделал последнюю, бесплодную попытку удержаться на краю.
     Тобиас проследил за направлением ее взгляда и кивнул:
     - Да, в самом деле, она и Фуллертон кончили почти одинаково.
     - Продолжайте, сэр.
     Тобиас возобновил свое неторопливое хождение.
     - Крекенберн и попросил меня разобраться в этих делах. Без всякой огласки, разумеется. Никто не подозревал ни о каких убийствах, и ни одна из заинтересованных семей не желала никакого скандала.
     - И что ты обнаружил?
     - В процессе расследования я узнал от экономки вдовы, что рядом с ее телом лежало крайне неприятное украшение.
     Ладони Лавинии похолодели от дурного предчувствия.
     - Кольцо "мементо мори"?
     - Да.
     Тобиас с силой сжал кольцо.
     - Экономка служила у своей госпожи много лет и была совершенно уверена, что в числе драгоценностей вдовы такое кольцо