рагана. Верити едва не задохнулась от ужаса, глядя, как  цветные
вихри кружат вокруг нее, слепят глаза,  мечутся,  пытаясь  вырваться  на
свободу и броситься на поиски Джонаса. Неистовый  шторм  бушевал  вокруг
нее, но Верити стояла неподвижно.
   Она была "якорем".
   И тут в коридоре неожиданно появился Джонас. Он возник  откуда-то  из
темноты и решительно направился к Верити, перешагивая  через  клубящиеся
вихри.
   - Не двигайся! - приказал он и вошел в сомкнувшееся вокруг нее кольцо
боли, страха и ярости.
   Верити показалось, будто Джонас что-то ищет. Вот он нагнулся и поднял
длинную ленту цвета потемневшей от времени стали. Джонас  потянул  ее  и
вытащил  из  общего  гигантского   клубка.   Когда   он   поднял   руку,
металлическая полоска, словно браслет, сомкнулась на его запястье.
   -  Джонас,  не  надо!  -  закричала  Верити,   охваченная   внезапным
озарением. - Это я держу их здесь! Не трогай!
   Джонас обернулся и окинул ее холодным взором золотых  глаз.  Свирепые
чувства  прошлого  беспокойно  зашевелились  у  ног  Верити,  как  свора
легавых,  рвущихся  с  поводка  в  предвкушении  добычи.  Верити  стоило
огромных усилий удержать их на  месте.  Впервые  она  чуть  не  потеряла
контроль над силами туннеля. Черт возьми, Джонасу не следовало  касаться
этой ленты!
   Но  он  уже  ушел  в  глубину  коридора,  унося   на   руке   холодно
поблескивавшую перевязь. Верити снова представила змею, готовую ужалить,
и содрогнулась от отвращения.
   Только сейчас она поняла, что  произошло.  Джонас  добровольно  решил
изведать одно из самых опасных чувств. Верити  с  ужасом  сознавала  всю
степень риска, ведь ни она, ни Джонас не знали, как далеко  простирается
его власть над собственным даром.
   Она открыла глаза, и тут  же  стены  туннеля  заколебались  и  слегка
расплылись.   Девушка   попыталась   одновременно   сосредоточиться   на
угрожающем  клубке  эмоций  под  ногами  и  на   смертельном   поединке,
разыгравшемся в спальне. Силы ее стремительно уходили, их  уже  явно  не
хватало для того, чтобы кричать от ужаса или делать подобные глупости.
   Танец смерти продолжался, однако Верити заметила, что Кинкейд  теперь
гораздо чаще оборонялся, чем наступал. Вот клинки снова сверкнули  и  со
звоном  встретились  в  воздухе.  Джонас  отскочил  к  стене,   неудачно
развернувшись грудью к врагу.  Кинкейд,  уже  изрядно  вымотавшийся,  не
замедлил  воспользоваться  своим  преимуществом  и  вложил  всю  силу  в
решающий выпад.
   Джонас увернулся, упав на колено, и стремительно выбросил перед собой
клинок. Кинкейд, совершенно  не  ожидавший  такого  маневра,  растерянно
отшатнулся  и  неуклюже  отступил  к  окну.  Ловко  поднявшись,   Джонас
мгновенно кинулся на противника, подцепил шпагу Кинкейда своей и сильным
ударом отбросил ее прочь.
   Лезвие со звоном покатилось по полу. Кинкейд отпрянул назад,  потерял
равновесие и упал на бок. В ту же секунду Джонас бросился к противнику и
приставил шпагу к его горлу:
   - А теперь я проткну тебя, мерзавец..
   В этот короткий миг у Верити словно пелена спала с  глаз.  Во-первых,
она нисколько не сомневалась в том, что Джонас  сейчас  убьет  Кинкейда.
Во-вторых, она чувствовала,  что  Кейтлин  буквально  сходит  с  ума  от
близости отмщения.
   А самое главное,  она  ощутила,  как  тает  ее  контроль  над  силами
коридора. Извивающиеся щупальца приготовились накинуться на Джонаса.  Им
нужен был только выход.
   И Верити осознала, что, как только Джонас убьет Кинкейда, они одержат
верх.  Насильственная  смерть,  вызванная  предметом,  хранящим   память
былого, позволит его чарам прорваться в настоящее. И  тогда,  вырвавшись
на свободу, силы прошлого убьют или сведут с ума ее Джонаса.
   - Нет! Нет, Джонас! -  Она  кинулась  к  нему  и  схватила  за  руку,
занесенную для убийства:
   Джонас отбросил ее с такой яростью,  что  Верити  снова  отлетела  на
постель. Когда он обернулся, флорентийское золото его глаз горело слепой
ненавистью. Далекий призрак шестнадцатого  века  смотрел  на  Верити  из
бездонной глубины этого взгляда, и гнев  его  был  гневом  мужчины  века
двадцатого.
   - Он пытался изнасиловать тебя! Едва не убил! Он заслуживает смерти!
   - Сделай это! Ну же! - хрипло откликнулась с порога Кейтлин Эванджер,
- Убей его! Убей его!
   Кинкейд лихорадочно переводил  взгляд  с  Джонаса,  готового  нанести
последний смертельный удар, на изуродованную женщину, стоявшую в дверном
проеме.
   - Кто ты такая?! - прохрипел он. - Что здесь происходит?!
   - Убей его! - безумно вскрикнула Кейтлин.
   Джонас медленно погрузил шпагу в горло поверженного врага. Дикий крик
Кинкейда подбросил Верити с постели. Она бросилась к  Джонасу  и  крепко
вцепилась ему в руку.
   - Нет! - яростно крикнула она. - Не смей! Силы  коридора  ждут  тебя,
Джонас! Как только ты убьешь его,  я  не  смогу  больше  сдерживать  их!
Прошлое поглотит тебя!
   - И все же я попробую!
   - Нет! Я запрещаю тебе, слышишь, Джонас?!
   - Проклятие! - прошипел Джонас, не глядя на нее.
   Кейтлин бросилась к ним, лицо ее перекосилось от ярости.
   - Замолчи, Верити! Кинкейд должен умереть! Я требую отмщения!
   Кинкейд резко повернул к ней голову и жадно  облизал  губы,  отчаянно
пытаясь выкроить хотя бы несколько минут жизни.
   - Кто ты такая,?!
   Кейтлин окинула его взором неподкупного судии; жуткая, леденящая душу
улыбка скривила ее тонкие губы.
   - Сьюзен Коннели.
   - Нет! - в ужасе выкрикнул Кинкейд. - Ты лжешь!
   Этого не может быть!!
   - Ты прав, - страшно усмехнулась Кейтлин. - Теперь я уже  не  Сьюзен.
Сьюзен  умерла.  -  Она  властно  обернулась  к  Джонасу.  -  Убей  его.
Немедленно прикончи, пока я вижу ужас в его глазах!
   - Не дождешься! - гневно крикнула Верити. - Я не позволю тебе сделать
из Джонаса своего кондотьера! Ты поставила этот спектакль, Кейтлин!
   Сама и дописывай финал!
   Несколько секунд художница молча смотрела на нее.
   Затем отрешенно протянула руку и взялась за эфес шпаги.
   Джонас замялся, потом поморщился и неохотно разжал пальцы.
   В ту же секунду Верити освободилась от власти туннеля. Исчезла  тьма,
исчезли жадные щупальца и разноцветные ленты,  жадно  кружащиеся  вокруг
нее. Самой последней исчезла ужасная полоска  цвета  старого  металла...
Верити  испытала  огромное  облегчение,  избавившись  от   необходимости
пребывать одновременно в двух реальностях.
   - Вы все сумасшедшие! Сумасшедшие!  -  взвизгнул  Кинкейд.  Мгновенно
оценив выгоды перемены ситуации,  он  вскочил  и  бросился  на  Кейтлин,
рассчитывая на ее женское неумение обращаться с оружием.
   Но Кейтлин решительно подняла клинок и твердо направила его на своего
смертельного врага. Кинкейд не избежал удара и всей грудью принял  остро
отточенное лезвие... Жуткий крик боли и бессильной ярости  эхом  отлетел
от стен комнаты. Умирающий судорожно вцепился  руками  в  эфес  шпаги  и
грузно рухнул на колени. Его стекленеющий взор в последний раз скользнул
по Кейтлин...
   Дэмон Кинкейд свалился под ноги бывшей Сьюзен Коннели.  На  лице  его
появилось крайне недоуменное выражение, как будто могущественный магнат,
даже умирая, отказывался верить в то, что на сей раз судьба  отвернулась
от него...
   А потом он навеки застыл.
   Шум  и  топот  раздались  в  коридоре.  Очевидно,  кто-то  из  гостей
заподозрил недоброе и бросился наверх.
   Джонас оторвал взгляд от покойного и поочередно посмотрел на  женщин,
молча стоявших возле.
   - Типичное убийство в  целях  самообороны  и  в  присутствии  четырех
свидетелей. Мы все должны говорить одно и  то  же.  Не  стоит  усложнять
жизнь местной полиции. Запомните, леди, это приказ.
 
Глава 19 
 
   Рука болела невыносимо. Местная анестезия, сделанная срочно прибывшим
доктором, слишком быстро прекратила свое действие. И все-таки Джонас был
доволен.
   Стоило помучиться, чтобы превратить строптивую Верити в  преданнейшую
сестру милосердия!
   Впервые Джонас видел ее в таком смятении... Ну разве что убегающий  с
плиты соус или возня с нежным суфле приводили ее в такое  состояние.  Он
испытывал странное удовольствие, принимая ее трогательную заботу и  видя
искреннюю тревогу в зеленых глазах... После окончания поединка Верити ни
на  минуту  не  оставляла  Джонаса,  отлучаясь   только   тогда,   когда
приходилось сломя голову бежать, чтобы исполнить его малейшую прихоть.
   Джонас вовсю наслаждался ее опекой и вниманием.
   Нетрудно было догадаться, что маленькая  тиранка  ненадолго  сохранит
свою кротость!
   - Джонас, мне  кажется,  тебе  лучше  прилечь,  -  ворковала  Верити,
взволнованно морща лоб и в тысячный раз проверяя его повязку.  -  Доктор
говорил об опасности болевого шока!
   - У меня нет никакого шока, - заверил Джонас. - Но чтобы окончательно
избавить меня от этой опасности, не будешь  ли  ты  так  добра  принести
чего-нибудь крепенького? Виски, например.
   -  Но  я  никогда  не  слышала,  чтобы  шок   лечили   алкоголем!   -
засомневалась было Верити.
   - Поверь, я знаю, что говорю, - легонько нажал Джонас. - Виски веками
использовалось для этих целей.
   Прекрасное средство!
   - Ну, раз ты так считаешь, - мгновенно согласилась Верити и бросилась
в главную залу, где до сих пор стояли  шеренги  полупустых  и  абсолютно
полных бутылок со всевозможными напитками.
   Все оставалось нетронутым с той самой  минуты,  когда  гости  наконец
поняли, что в доме творится что-то  неладное.  Кейтлин  лично  попросила
всех, в том числе и наиболее  уважаемых  участников  будущего  аукциона,
покинуть  ее  дом  сразу  после   того,   как   люди   шерифа   закончат
предварительный осмотр  места  происшествия.  Со  столов  убрали  только
скоропортящиеся продукты, а нанятая на вечер прислуга обещала явиться  с
утра и до начала торгов привести жилище в полный порядок.
   Верити уже успела  переодеться,  сменив  роскошное  платье  на  тесно
облегающие джинсы и топик  цвета  чайной  розы  с  длинными  рукавами  и
десятью крошечными пуговками спереди. Джонас не спускал  глаз  со  своей
хозяйки, услужливо наливавшей ему виски. Черт возьми, как идет  ей  этот
наряд!
   После неожиданного завершения  великосветского  бала  Кейтлин,  Тави,
Джонас и Верити остались одни.
   Джонас  решил,  что  настало  время  для   объяснений   -   настоящих
объяснений, а  не  той  лапши,  которую  они  успешно  навесили  на  уши
представителям закона.
   - Я хочу получить ответы на  некоторые  вопросы,  -  спокойно  заявил
Джонас,  когда  Верити  ласково  вложила  стакан  в  его  руку  и  молча
опустилась на скамеечку возле раненого  героя.  Джонас  не  удержался  и
нежно погладил ее рыжую голову. Господи, как же хорошо! Кажется, все  бы
отдал, только бы продлилось...
   У противоположной стены на длинной серой банкетке,  тесно  прижавшись
друг к другу, сидели Кейтлин и Тави. С тех пор как  уехала  полиция,  ни
одна из них не обмолвилась ни словом. Кейтлин, казалось, с головой  ушла
в мир своих переживаний. Тави ни на шаг не отходила от своей  несчастной
подруги.
   Шерифу поведали почти правдивую историю. Ни единого слова явной лжи -
однако двое из шестерых участников трагедии  были  мертвы,  а  остальные
четверо непоколебимо держались общей версии...
   Версия эта была проста и незыблема. По каким-то  непонятным  причинам
Кинкейд  проигнорировал  предстоящий  аукцион  и  вознамерился   украсть
"Кровавую  страсть".  В  качестве  исполнителя  он  нанял  таинственного
гангстера Тресслара. Джонас застиг грабителя  на  месте  преступления  и
едва не поплатился  жизнью.  Чудом  избавившись  от  своего  убийцы,  он
возвратился в дом и застал  Кинкейда  за  новым  злодеянием  -  попыткой
похищения Верити Эймс. Судя по  всему,  негодяй  испугался,  что  Верити
заподозрит его в причастности к исчезновению своего друга.
   Застигнутый врасплох,  Кинкейд  выронил  пистолет  и  схватил  первое
подвернувшееся под руку оружие - старинную  шпагу,  висевшую  на  стене.
Насмерть перепуганной хозяйке дома оставалось только  поскорее  принести
безоружному Джонасу вторую  шпагу.  Тогда  Кинкейд  бросился  на  нее  и
художница, защищаясь, инстинктивно  выставила  перед  собой  клинок,  на
который и напоролся мерзавец. Вот и вся история.
   Просто и безыскусно. Возможно, у людей шерифа еще возникнут кое-какие
вопросы, но в целом они вполне удовлетворились услышанным, тем более что
все участники трагедии единодушно повторяли одно и то же.
   - Что вы хотите узнать? - тихо проговорила Кейтлин.
   Джонас отхлебнул виски.
   - Похоже, изящный план отмщения, который вы  утром  изложили  Верити,
был беззастенчивой ложью. Я  прав,  Кейтлин?  Вы  отнюдь  не  собирались
публично оскорбить Кинкейда. Вы хотели втайне убить его. Да  к  тому  же
моими руками, замечу. Что вам известно обо мне?
   Кейтлин медленно опустила голову.
   - Я полагаю, вы имеете право знать правду...
   - Мягко сказано, - процедил  Джонас.  -  Когда-то  вы  говорили,  что
присутствовали на моей лекции в Винсенте.
   - Я пришла на эту лекцию только потому, что была  наслышана  о  вашем
таланте и психологических тестах, - промолвила художница. Помолчав,  она
негромко добавила:
   - Долгое время я очень тесно  общалась  с  Илайхью  Райтом.  Мы  были
друзьями... Очень близкими друзьями.
   Тави шевельнулась и молча сжала руку Кейтлин.
   Верити задумчиво сморщила лоб:
   - Илайхью Райт? Джонас, это тот самый чудак, который  отписал  вашему
колледжу солидную ренту на условиях основания  там  Отдела  исследований
аномальных явлений?
   Кейтлин опередила Джонаса с ответом:
   - Илайхью страстно верил в существование паранормальных  способностей
человека. Его снедала идея доказать это всему свету, поэтому он и  давал
миллионы Винсент-колледжу. Взамен он требовал лишь подробных  отчетов  о
проведенной работе. Когда ему  сообщили  о  Джонасе,  Илайхью  пришел  в
настоящий восторг. Он находился просто на седьмом небе от счастья,  ведь
вы, Джонас, были первым по-настоящему серьезным объектом изучения... Ваш
талант обескуражил Илайхью. Он ожидал обнаружить обычную  телепатию  или
еще что-нибудь в этом роде, но ваш дар просто не укладывался ни в  какие
знакомые науке рамки!
   - Как много он знал? - резко перебил ее Джонас.
   - Все, - коротко ответила Кейтлин. - Даже то,  что  произошло  в  тот
день, когда вы едва не убили лаборанта.
   Вам никогда не говорили,  что  все  опыты  подробно  записывались  на
пленку, а потом психологи тщательно изучали их и выдвигали свои  теории!
Илайхью, естественно, был в курсе этих разноречивых  мнений.  А  сколько
новых экспериментов еще планировалось провести!
   Джонас тихо  проклял  свою  альма-матер.  Оказывается,  эти  придурки
собирались снова и снова хладнокровно доводить его до безумия!
   - Какое счастье, что я навсегда покинул колледж!
   Кейтлин снова кивнула:
   - Илайхью умер вскоре после вашего исчезновения.  Отдел  исследования
аномальных явлений закрылся. Вы же понимаете, изучение аномалий  снижает
престиж  солидного  учебного  заведения...  Илайхью  сделал  меня  своей
наследницей, таким образом мне в руки попали отчеты обо всех проведенных
опытах.
   - Ты стала его наследницей? - ядовито спросила Верити.
   - Я любила Илайхью как доброго друга. Мы познакомились в больнице.  Я
многие месяцы лежала там  после  катастрофы,  а  Илайхью  оправлялся  от
инфаркта... Он стал моим старшим товарищем,  моим  наставником.  Это  он
убедил меня вернуться к живописи. Тогда мне вообще не хотелось жить,  не
то  что  рисовать!  Но  Илайхью  терпеливо  уговаривал  меня  и  наконец
уговорил! Я всем обязана ему... Илайхъю был очень  богат,  но  одинок...
Поэтому все свое состояние он завещал мне.
   - Значит, на его деньги ты купила этот дом? - продолжала  допрашивать
Верити.
   - Частично. Когда погиб Сэндквист,  я  уже  добилась  успеха  и  была
материально  независима.  Деньги  никогда  не   интересовали   меня,   -
выразительно  повела  плечами  Кейтлин.  -  Я  хотела  только  одного  -
отомстить. Долгие часы, месяцы, годы я мечтала только о том, как  отомщу
Сэндквисту  и  Кинкейду.   Но   они   были   слишком   богаты,   слишком
могущественны...   Когда    я    услышала,    что    Кинкейд    принялся
коллекционировать  мои  картины,  то  сначала  страшно  перепугалась.  Я
боялась, что он узнает или уже узнал мой стиль... Какая наивность! После
произошедшего  в  доме  Сэндквиста  мой   полудетский   стиль   навсегда
изменился... К тому же Кинкейд в то время  совершенно  не  интересовался
моей живописью!
   - Кроме того, он считал тебя мертвой, - задумчиво протянула Верити. -
Почему?
   - Он сбросил с утесов мою машину, но со мной сидела другая женщина...
Она голосовала на дороге, и я подсадила ее. Бедняжка  уснула  на  заднем
сиденье и  больше  никогда  не  проснулась.  После  катастрофы  я  сразу
заподозрила Кинкейда и поняла, что он  пытался  избавиться  от  меня.  Я
подозревала, что рано или  поздно  он  доберется  до  меня,  поэтому  до
прибытия полицейских обменялась паспортами с несчастной попутчицей.  Так
я стала Кейтлин Эванджер. К счастью, полиция освободила меня  от  лишних
вопросов.
   - Итак, вы узнали, что Кинкейд начал собирать ваши  работы,  -  резко
напомнил  Джонас.  -  Тогда-то  и  стал  вызревать  ваш  блестящий  план
вендетты?
   - Да. У меня впервые появился выход на него  -  пусть  эфемерный,  но
все-таки выход. Я ломала себе голову над тем, как бы  найти  слабинку  у
Сэндквиста, но тут как раз пришло известие о том, что он разбился,  упав
со скалы.
   Джонас мрачно вспомнил недавний смертельный поединок возле  сломанных
перил.
   - Сегодня ночью я едва избежал такого  же  конца.  Кинкейд  прекрасно
знал  об  опасном  месте  на  краю  утеса.  Подозреваю,   что   он   уже
воспользовался им однажды. Возможно, сбросив  оттуда  своего  дружка.  -
Джонас снова подумал об отрывочных образах, которые пронеслись перед его
внутренним взором, когда Тресслар ударил его обломком перил... Он  точно
знал, что  не  только  наемник  Кинкейда  с  диким  предсмертным  криком
сорвался в бездну.
   И тут в разговор впервые вмешалась Тави:
   - Вы полагаете, что Сэндквиста убил Кинкейд? Но зачем?!
   Верити подняла на нее глаза:
   - Неудивительно, что эти подонки чего-то  не  поделили!  Соучастие  в
преступлениях, еще не делает людей друзьями!
   Джонас нежно запустил пальцы в медный огонь ее волос.
   - Верно, - подтвердил  он.  -  Учитывая  их  общие  забавы,  нетрудно
предположить шантаж...
   Или Кинкейд просто решил, что бывший соратник стал  обузой.  В  конце
концов, Сэндквист слишком много знал о том, чем Кинкейд занимался в этом
доме...  Секс,  наркотики  и  насилие  -  подобные  подвиги  не  к  лицу
могущественному   магнату.   Короче   говоря,   поводов    к    убийству
предостаточно.
   "Так оно и было, - мрачно  заключил  Джонас.  -  Кинкейд  вполне  мог
убрать Сэндквиста". Он почувствовал, как Верити содрогнулась от ужаса, и
ласково погладил ее по голове.
   - Тем не менее, - медленно продолжала Кейтлин, - когда я  прослышала,
что Кинкейд собирает картины Кейтлин Эванджер, я сразу начала  думать  о
том, как бы использовать их в качестве приманки. Я всегда мечтала, чтобы
Кинкейд был убит той  же  самой  шпагой,  которой  терзал  меня.  -  Она
невольно коснулась страшного шрама на щеке и быстро отдернула руку. -  Я
была просто одержима этой идеей. Но ведь я даже не умела держать клинок,
а больная нога лишала меня всяких шансов когда-нибудь  научиться  сносно
фехтовать!
   Джонас снова отхлебнул виски и угрюмо подумал,  что  не  многие  даже
абсолютно  здоровые  мужчины  смогли  бы  стать  достойными  соперниками
Кинкейду. Этот негодяй был непревзойденным фехтовальщиком...
   - И тут  вы  припоминаете,  что  видели  однажды  человека,  умеющего
владеть шпагой, - задумчиво пробормотал он. - Вспомнили, что я  едва  не
заколол   человека,   не   подоспей   вовремя   дюжина   лаборантов    с
транквилиз