го  шею,  инстинктивно
пытаясь прижаться к нему, ощутить его тело.
   - Нет, - прошептал Саймон, отрываясь от ее губ. -  Сегодня  мы  будем
продвигаться медленно-медленно. - Он расстегнул узкий лиф  и  приспустил
легкий покров ее платья.
   Глаза Эмили были закрыты, но она ощущала жар  его  взгляда  на  своей
груди. Он обжигал ее, смущал, горячил  ей  кровь.  Большая  подушка,  на
которой она возлежала, казалась огромным мягким золотым облаком.  И  она
погружалась в него все глубже и глубже.
   - У тебя восхитительная кожа, Эмили. Мягкая,  нежная,  созданная  для
того, чтобы ее ласкать.
   Саймон проложил дорожку коротких влажных поцелуев по ее шее к  груди.
Его губы отыскали твердый сосок, а рука дерзко скользнула под  спущенное
до талии платье.
   Эмили со всхлипом втянула воздух. Она заметалась, извиваясь  под  его
рукой, мучительно желая более интимного прикосновения:
   - Саймон?!
   - Нет, еще не время. Я же обещал не торопить события. И на сей раз  я
постараюсь сохранять самообладание, а ты будешь сходить с ума, мой эльф.
   Он не спеша освободил ее от  изумрудного  платья  и  тонкой  сорочки,
ловко справился с подвязками. Его рука интимно заскользила по изгибу  ее
ног, снимая чулки.
   Эмили спряталась пылающим лицом в прохладную плиссированную  рубашку,
крепко, обеими руками прижала его к себе. Саймон негромко  рассмеялся  и
нежно накрыл ладонями ее ягодицы, слегка сжав их.
   Спиной и бедрами Эмили  чувствовала  ласкающий  кожу  золотой  атлас.
Ощущение было необыкновенным.
   - А теперь я похожа на обитательницу гарема?
   Саймон медленно улыбнулся.
   - Редкостная, необыкновенная обитательница гарема, - согласился он. -
На аукционе за тебя запросили бы очень высокую цену.
   Она взглянула на него сквозь  ресницы,  чувствуя  себя  восхитительно
распутной.
   - Ты бы продал меня?
   - Никогда, -  поклялся  он  неожиданно  низким  голосом.  Его  пальцы
собственническим жестом сильно сжались... Потом он слегка отодвинулся.
   Глаза Эмили от этого движения моментально распахнулись.
   - Что-то не так?
   - Все хорошо, радость моя. Я просто хочу, чтобы тебе было удобнее.
   Саймон стянул рубашку и мешающий галстук.  Потом  его  руки  занялись
застежкой бриджей. И уже через мгновение он предстал ее  взору  во  всей
своей прекрасной наготе Золотистые отблески каминного  огня  плясали  на
мускулистых очертаниях его плеч и бедер, подчеркивая его  необыкновенную
мужественность.
   -  Паши  предпочитают  освобождаться  от   одежд   перед   прекрасной
обитательницей гарема, прежде чем  предаться  с  ней  любви,  -  пояснил
Саймон, укладываясь рядом с Эмили.
   Эмили  хихикнула,  почувствовав,   как   его   сильные   руки   снова
опрокидывают ее на атласные подушки.
   - Спешу предупредить вас, милорд, я не потерплю других обитательниц в
вашем гареме. Только я!
   - Значит, у меня будет гарем из одной наложницы?
   - Боюсь, что так. Я не собираюсь делить вас  ни  с  какой  другой,  -
игриво рассмеялась она. - Да и вряд ли вам понадобится другая.
   - Уж не хотите ли вы сказать, что вашими стараниями я все время  буду
очень занят? - Он нежно провел ладонью по ее бедру  и  окинул  ее  таким
взглядом, от которого у нее вспыхнули шея и грудь.
   - Ужасно занят, - страстным голосом пообещала  Эмили.  Она  запустила
пальцы в волосы на его груди, наслаждаясь их жесткостью и ощущением силы
мощных мышц. - О Саймон, как ты красив, - с восхищением выдохнула она.
   - Нет, эльф, это ты ослепляешь меня  своей  красотой.  Твои  чудесные
груди словно созданы для моих рук. - Он  на  мгновение  накрыл  одну  ее
грудь чашей своей ладони, лаская большим пальцем маленький сосок.  Эмили
вздрогнула. - Твой рот просто создан для  моего...  -  Он  поцеловал  ее
глубоко, сильно, дурманяще, пока она не затрепетала в его объятиях и  не
погрузилась в сладостную истому. - А твои бедра мягче и теплее всего  на
свете... - Его рука скользнула меж ее ног.
   Эмили  ахнула,  почувствовав  обжигающие  и  уверенные  прикосновения
кончиков пальцев Саймона к самому сокровенному уголку своего  тела.  Она
вцепилась в его сильные плечи и вытянулась, изо  всех  сил  приникнув  к
нему. Внутри  нее  быстро  распускалось  глубокое,  болезненное  чувство
острого желания. Все ее тело жаждало того взрывного облегчения,  которое
она когда-то испытала в объятиях Саймона.
   - Нет, еще нет, - Саймон успокаивал скорее себя, чем ее. Он поймал ее
трепещущие руки, завел ей за голову и крепко  сжал  запястья.  Потом  он
склонился и поцеловал ее в закрытые веки. - Клянусь, в этот раз тебе  не
удастся свести меня с ума. В этот раз я  буду  руководить  тобой.  И  ты
познаешь радость любви.
   - Я уже ее познаю, Саймон. Честное слово. - Эмили  прижалась  к  нему
бедрами, сливаясь с теплом его тела. Теперь она остро, до боли нуждалась
в нем.
   - Будет еще лучше, - прошептал он.
   Широко разведя ее ноги, он лег между ними, по-прежнему держа запястья
над головой.
   Эмили невольно напряглась, попыталась высвободить руки, желая  обнять
его за шею и привлечь к себе.
   Саймон посмотрел на нее сверху и медленно улыбнулся:
   - Я отпущу твои руки, но обещай мне не шевелиться.
   - Не глупи... Я... я не смогу  так...  не  шевелиться,  -  прошептала
задыхаясь Эмили.
   - Тогда тебе кое-что поможет в этом.
   И Саймон ловко подцепил с ковра шелковый галстук. Длинной  петлей  он
охватил  изогнутую,  как   звериная   лапа,   ножку   тяжелой   кушетки,
возвышавшейся над  головой  Эмили.  А  потом  вложил  концы  галстука  в
тянущиеся к нему пальцы Эмили.
   - Покрепче ухватись  за  него,  -  сказал  Саймон,  когда  ее  пальцы
инстинктивно сжали белый шелк.
   Озадаченная, но с  нетерпением  ждущая  продолжения,  Эмили  послушно
выполнила указания Саймона.
   - И что дальше? - вожделенно спросила она.
   - А дальше, как только твое желание двигаться  станет  непреодолимым,
изо всех сил тяни за галстук.  И,  любимая,  ни  о  чем  не  беспокойся.
Кушетка очень тяжелая, ты ее не уронишь,  а  галстук  сделан  из  самого
прочного шелка...
   С вытянутыми над головой руками Эмили возмущенно уставилась на мужа:
   - Черт подери, Саймон, я не желаю играть с твоим галстуком!
   - Сегодня здесь  приказываю  я,  -  возразил  он  со  смешком.  -  Ты
наложница  в  гареме.  Или  уже  забыла?  А  в  гаремах  женщины  всегда
безропотно выполняют все повеления господина.
   - Но, Саймон... Ох-х, - простонала Эмили, и пальцы ее послушно  сжали
шелк, когда  она  вдруг  почувствовала  язык  Саймона  на  своем  мягком
округлом животе.
   - Помни: когда не сможешь больше терпеть, тяни сильнее за галстук.
   Саймон спустился ниже, его руки сильно обхватили Эмили за  бедра.  Он
покрывал ее тело страстными поцелуями.
   - Саймон!!! - Эмили, потрясенная, замерла.
   - Уже лучше, эльф,  уже  лучше.  Ты  натянута,  словно  тетива  лука.
Красиво изогнулась и ждешь моих ласк.
   Его рука легким касанием пробежала сверху  вниз  по  ее  телу.  Эмили
вздрогнула. Ее податливое тело горело под его жаркими поцелуями.
   - Саймон!
   - Галстук, любимая, галстук, - мягко напоминал он, возбуждая ее  тело
все более интимными поцелуями. - Сильнее тяни, Эмили, сильнее.
   Вспыхнувшее вмиг новое ощущение, грозившее унести Эмили  за  какие-то
неведомые пределы, было ошеломительным и дурманящим.  Ей  казалось,  что
она плывет по теплому морю. Она едва могла дышать, не то что  думать.  И
только подчинялась тихим словам Саймона...
   Мертвой хваткой Эмили вцепилась в белый шелк и потянула его изо  всех
сил.  Чувство  беспокойного  напряжения  там,  внизу,  становилось   все
нестерпимее.
   - Еще сильнее, еще... Ты же у меня сильная... Тяни  так  сильно,  как
только можешь.
   Палец Саймона скользнул в  ее  влажные  глубины,  отыскав  маленький,
крепко стоящий бутончик чувствительной женской плоти.
   - Черт подери! - Эмили оказалась в вихре чувственной бури.
   Яростно сжимая полные горсти  белого  шелка,  она  подчинялась  тихим
приказаниям Саймона. Чем сильнее она тянула, тем больше ей казалось, что
она вот-вот сама превратится в пламя.
   - Давай же, Эмили, еще чуть-чуть.  Ты  теперь  такая  влажная,  такая
напряженная. Теперь ты уже готова. Ты на грани...  Лишь  потяни  немного
сильнее. - Да, так...
   Эмили  ахнула,  ощутив  как  Саймон  ищет  путь  в  ее  тело.  Крепко
вцепившись в концы галстука, она взглянула сквозь ресницы на  Саймона  и
увидела над собой его смутные очертания.
   - Саймон!
   - Не отпускай шелк, любимая. - Он очень медленно вошел в нее. - Какая
же ты маленькая, мой эльф. Тебе не больно?
   - Нет! Нет! Ох, Саймон, я не могу больше выносить этого, -  задыхаясь
произнесла она. И пальцы ее продолжали терзать шелк.
   - Да? - Он начал выходить из нее.
   - Саймон, останься! - Она ужаснулась при мысли,  что  он  отстранится
именно  в  тот  момент,  когда  она  была  на  пороге   столь   чудного,
необыкновенного ощущения.
   - Я совсем не собирался тебя покидать, эльф. А ты никогда не покинешь
меня, правда? - Саймон медленно возвращался в нее.
   - Никогда. Я никогда не оставлю тебя, Саймон. Ох-х! Черт подери!
   - Сильнее за шелк. Чуть-чуть сильнее.
   Он был невообразимо глубоко в ней. Он стал частью ее существа.  Эмили
погружалась в блаженство, пронзительное и пьянящее.
   - Саймон!
   Где-то вдалеке послышался  треск  -  и  шелковый  галстук  разорвался
пополам. Руки Эмили внезапно  освободились.  Она  порывисто  обвила  ими
Саймона, приникнув  к  нему,  и  тут  же  невероятная  сладостная  дрожь
облегчения сотрясла ее с ног до головы.
   Она услышала хриплый удовлетворенно-торжествующий  вскрик  Саймона  и
ощутила, как он яростно заходил в ней. Эмили вцепилась в него,  и  волны
страсти увлекли их в глубины теплого моря.
   Целую вечность спустя Эмили почувствовала, как Саймон  шевельнулся  в
ее объятиях. Она в истоме открыла глаза.
   -  Похоже,  придется  искать  новый  галстук,   -   заметил   Саймон,
откатившись на бок. Ухмыляясь, он подобрал  растерзанные  клочья  белого
шелка, бывшие когда-то чрезвычайно модной принадлежностью  его  туалета.
Он водрузил эти обрывки Эмили на нос. - Вы и  не  подозреваете  о  своей
силе, мадам.
   - По-видимому, вы правы. - Она рассмеялась  и  сдула  один  из  белых
лоскутков. Тот затрепетал в воздухе. - Это, случайно,  был  не  один  из
твоих любимых галстуков?
   - Ну разумеется. Я просто потрясен потерей.
   Эмили не сдержала смешок. Потянувшись, она уселась, сложив  на  груди
руки и задумчиво склонив на них свою голову:
   - Постараюсь восполнить твою потерю.
   - Тебе придется  немало  постараться.  -  Зубы  Саймона  сверкнули  в
лукавой усмешке.
   - Знаешь что, Саймон? По-моему, из  тебя  получился  бы  великолепный
паша. В тебе порой проявляется что-то такое варварское...
   - Да нет, право, я не варвар. - Саймон обнял ее  за  шею,  привлек  к
себе и нежно поцеловал. - Я, пожалуй,  вполне  цивилизован  в  некотором
смысле. Даже немного скучноват.
   - Вот уж нет.
   - Вы так считаете? Позвольте  вам  кое-что  сообщить,  моя  страстная
женушка. Мне бы ужасно хотелось хотя бы раз предаться  с  вами  любви  в
постели, а не в библиотеке на полу. Этого,  кажется,  достаточно,  чтобы
считаться степенным и скучным?
   - В постели? - нахмурилась Эмили. - Как это обыденно и лишено всякого
воображения. Вношу поправку. В конце концов, вы,  может,  и  скучноваты,
милорд. Какой сюрприз. Вы меня определенно провели.
   - Плутовка. - Он опрокинул ее  обратно  на  мягкий  золотой  атлас  и
крепко поцеловал.
   Поцелуй, задуманный как шутливое наказание, быстро  перерос  в  нечто
более значительное. Эмили, забыв обо всем, отдалась в его  власть,  пока
Саймон наконец не оторвался от ее губ и не посмотрел ей в глаза  уже  не
смеющимся, а скорее настороженным взглядом.
   - Так как, Эмили? Это было больше, чем ты ожидала от занятий любовью?
- тихо спросил он.
   - О да, Саймон. Меня действительно "унесло к  брегам  любви,  златым,
манящим, чудным"! - Она застенчиво  улыбнулась,  сознавая,  что  все  ее
чувства, наверное, отразились в ее глазах. -  Это  было  замечательно  -
истинно метафизическое ощущение. Чрезвычайно пробуждающее  все  чувства.
Не дождусь, когда его можно будет повторить.
   Саймон застонал и, смеясь, упал на подушки:
   - Мне бы следовало знать, что женщина с такой пылкостью чувств, как у
тебя, окажется крайне ненасытной. - Он сел, а потом поднялся с подушки и
потянулся за рубашкой. - А сейчас, жена, отправимся наверх  и  хоть  раз
будем вести себя как цивилизованные супруги.
   - Какая прекрасная мысль, милорд! - Эмили взяла очки и  водрузила  их
на нос. - Вы только подумайте. В вашей спальне целый ящик  битком  набит
галстуками.
   - Совершенно верно. - Саймон взглянул на жену - на ней, кроме  очков,
ничего не было - и в который раз усмехнулся. - Мадам, обещаю вам, что вы
еще будете приятно  удивлены  невероятной  универсальностью  превосходно
сделанного галстука.
   Уже почти рассвело, но Саймону все еще не спалось. Гибкое теплое тело
спящей Эмили приникло к нему, и  он  ощущал  ее  аромат,  смешавшийся  с
запахом утех их любви. Из  ее  рук,  лежавших  на  его  груди,  все  еще
свешивались концы белого шелка.
   В этот раз он осуществил все  значительно  лучше,  решил  Саймон.  Он
сдержал свою клятву вынудить Эмили  первой  обратиться  к  нему.  И  она
сдалась - очень мило, с женственной грацией, так очаровавшей его. И  что
еще важнее, он сохранил самообладание до того самого момента, когда  сам
позволил себе наконец получить собственное удовлетворение.
   Теперь его взаимоотношения с молодой женой гораздо больше походили на
те, какими им и следовало быть, заключил Саймон, стараясь хладнокровно и
объективно оценить ситуацию. Эмили поняла, что он способен доставить  ей
наслаждение и что он также вполне способен сохранять  свое  несокрушимое
самообладание.
   Ей пришлось признать, что в их союзе его воля сильнее. Он долго  ждал
своего часа, но дело того стоило. Он ждал,  пока  она  поддастся  своему
собственному неизбежному любопытству и пробуждающейся страстности. И  он
достиг цели. Отныне управлять всем будет он, и Эмили это знает. Для жены
просто необходимо уважать силу воли  мужа.  Особенно  если  жена  бывшая
Фарингдон.
   - Саймон, - раздался томный голос Эмили.
   - Ты разве не спишь, эльф?
   - Я спала. Но вдруг вспомнила, о чем собиралась рассказать  тебе  еще
вечером. У нас сегодня был разговор с леди Норткот. - Эмили зевнула.
   Саймон мгновенно насторожился:
   - Вот как? И что же вы собирались мне сообщить?
   - Ну, я поблагодарила ее за приглашение на бал, и она заверила  меня,
что это самое меньшее, что она могла бы для  меня  сделать  за  спасение
Селесты от негодяя Невила. Она, по-моему,  считала  также  своим  долгом
принять во мне участие - из-за того, что когда-то произошло между  отцом
Норткота и твоим.
   - Это она тебе разъяснила?
   - Выражалась она как-то неопределенно, расплывчато, но я, разумеется,
заверила ее, что ей больше не о чем волноваться.
   Саймон замер:
   - Что именно ты ей обещала, Эмили?
   - Просто что, какие бы обязательства ни существовали в прошлом, они с
лихвой оплачены ее любезным представлением меня в свете.  Она  была  так
добра ко мне, Саймон. Я бы не вынесла  даже  мысли  о  том,  что  она  в
каком-то долгу передо мной. И уж конечно я не желаю и не приму ее дружбы
из чувства долга.
   - И потому ты заверила ее, что долг уплачен?
   - Да. Именно. И замечу, она испытала большое облегчение.
   - Черт подери! - пробормотал Саймон. -  Еще  бы!  И  это  пустяки  по
сравнению с тем, что испытывает сейчас Норткот.
   - Ну, я надеюсь. Они такая милая пара.
   Вот тебе и "управлять всем".
   Ну ладно, утешил себя Саймон. Норткот из всех четверых виноват меньше
всего. И в конце концов, это не сам маркиз, а его  отец  не  ответил  на
письмо Саймона двадцать три года назад...
   И к тому же, вынужден был признать Саймон, леди  Норткот  и  в  самом
деле как следует потрудилась, чтобы представить Эмили в свете. Может,  и
правда долг Норткотов уплачен полностью.
   - Эмили, - как можно суровее сказал он, -  обещай  мне  не  делать  в
будущем никаких заявлений от моего имени, не  посоветовавшись  со  мной.
Ясно?
   - Конечно, Саймон. Но в данном случае я же знала, что ты  не  станешь
возражать. Это явно всего лишь какое-то старое недоразумение.
   - Тут ты ошибаешься,  эльф.  Мы  с  Норткотом  друг  друга  прекрасно
поняли.

Глава 13

   - Так как же, Блэйд? - тихо спросил маркиз Норткот. -  Жена  передала
мне, что ваша супруга считает старый долг уплаченным. Это правда?
   Саймон не спеша опустил газету и смерил Норткота  холодным  взглядом.
Привычные негромкие звуки  мужской  беседы,  шуршания  газет  и  нежного
позвякивания бутылок, доносящиеся сзади, свидетельствовали  а  том,  что
клуб в этот день не пустовал. Но здесь, в отдаленном углу комнаты, они с
Норткотом остались одни.
   - Моей жене очень понравился ее первый бал, - без  всякого  выражения
заговорил Саймон. - Леди  Мерриуэдер  уверила  меня,  что  представление
Эмили свету прошло весьма удачно. Передайте маркизе мою благодарность.
   Норткот опустился в кресло рядом с Саймоном, взял бутылку  портвейна,
стоявшую на краю стола, и налил себе бокал:
   - Я говорю не  о  наших  женах,  и  вы  прекрасно  все  понимаете.  Я
спрашиваю, считаете ли вы, что мы свели наши счеты.
   Саймон пожал плечами:
   -  Пожалуй.  Мужу  следует  с  уважением  относиться  к  обещаниям  и
обязательствам своей жены, а Эмили, судя по всему, решила  снять  вас  с
моего крючка. - Он вернулся к просмотру газеты.
   - Черт возьми, Блэйд, не играйте со мной в ваши хитрые игры. Ответьте
прямо, считаете ли вы старый долг уплаченным.
   - Даю вам слово. - Саймон не поднимал глаз от  последних  новостей  с
континента. Но и за газетой он чувствовал,  как  облегченно  расслабился
Норткот.
   - Благодарю, Блэйд. Про вас говорят, что вы  тверды  как  железо,  но
слово ваше так же твердо. Моя жена в ту ночь в гостинице была просто  на
грани сумасшествия. Она не сомневалась, что  будущее  Селесты  загублено
этим чертовым охотником за наследством.
   - Я полагаю, вы позаботились о негодяе Невиле?
   - В ближайшем будущем в Лондон он не вернется, -  подтвердил  Норткот
не без самодовольства.
   - Тогда все в порядке. - Саймон перевернул страницу.
   Из кресла напротив не донеслось ни  звука.  Норткот  молча  пил  свой
портвейн. Потом он вдруг произнес тихим голосом:
   - Вы можете мне не верить, но я сожалею о том, что  произошло  тогда,
Блэйд. Я приношу свои извинения за поведение моего отца.
   Саймон опустил газету и встретил прямой взгляд Норткота. Он  помолчал
еще  секунду,  а  потом  коротко  кивнул,  удивленный  этим  неожиданным
извинением:
   - Будем считать дело улаженным.
   Норткот, вытянув ноги, задумчиво смотрел на свой бокал с портвейном:
   - Я был последним, не так ли? Вам удалось всех нас загнать в ловушку.
Меня, Канонбери и Пеппингтона. И конечно, Фарингдона. Дьявольски умно  с
вашей стороны, Блэйд. Мне жаль, что мой отец не дожил до этих дней и  не
может восхититься вашими талантами.
   - Разделяю ваши сожаления,  -  с  насмешливой  откровенностью  сказал
Саймон.
   - Вам понадобилось довольно много времени, чтобы найти способ оказать
на меня давление. Встреча с моей дочерью в  гостинице  в  ту  ночь  была
просто подарком судьбы.
   - Она оказалась полезна, - согласился Саймон, наливая  себе  в  бокал
портвейна. - Но уверен, рано или поздно подвернулось бы еще  что-нибудь.
Всегда подворачивается, если умеешь ждать.
   -  Вы  умеете.  Я  прекрасно  понимаю,  что  легко  отделался.  Какое
облегчение узнать, что вам потребовались от  меня  всего  лишь  светские
связи моей жены. Будь жив мой отец, вы потребовали бы  за  содеянное  им
гораздо большей платы.
   - Да.
   Норткот вздохнул:
   - Если это вам интересно,  он  говорил  мне  два  года  назад,  перед