ожком. Выбросить его она не могла. Расточительство в любом виде, претило ей.
     - Эй! Благородная леди! Взгляните-ка сюда!
     Элис оторвалась от созерцания пирожка с курятиной и подняла глаза. Сорванец лет шестнадцати воровато вышел из тени ближайшего навеса. Чумазая мордашка расплылась в улыбке.
     - Отличный товар, миледи. Только посмотрите. - Паренек, бросив быстрый взгляд через плечо, извлек из-под замызганной туники небольшой кинжал.
     Элис охнула и попятилась назад. Воры и карманники - обычное явление на ярмарке. Она подхватила юбки и собралась уже припустить со всех ног.
     - Нет-нет, не бойтесь, благородная леди. - Черные глаза юнца умоляюще глядели на нее. - Я не причиню вам вреда. Меня зовут Фалк. Купите его, пожалуйста. Лучшая испанская сталь. Превосходный кинжал, видите?
     Элис с облегчением вздохнула:
     - Ах да, и в самом деле очень миленький кинжальчик, но, боюсь, он мне совсем ни к чему.
     - А может, вы подарите его своему повелителю? - предложил Фалк. Судя по блеску его глаз, он был решительно настроен продать его. - Хороший кинжал всегда пригодится воину.
     - У сэра Хью хватает оружия, - возразила Элис. Она все еще сердилась на Хью за то, что он предпочел потратить драгоценное время на участие в турнире.
     - Да разве может у мужчины быть много оружия? Подойдите ближе, леди, взгляните, какая работа!
     Элис нехотя рассматривала кинжал:
     - Где ты его взял?
     - Мой отец торгует кинжалами и ножами. Вон там его лавка... хотя нет, она слишком далеко, отсюда не видно, - без запинки выпалил Фалк. - А я хожу в толпе и помогаю ему находить покупателей.
     - Придумай другую байку, получше, парень.
     - Ну ладно, - со стоном сдался Фалк. - Если вы хотите знать правду, то я нашел его в канаве у дороги. Что в этом плохого? Наверное, выпал у рассеянного путешественника.
     - А по-моему, более правдиво звучит другое объяснение: ты стащил его из оружейной лавки.
     - Нет, нет, как можно, миледи! Даю голову на отсечение, клинок попал ко мне честным путем. - Фалк перевернул кинжал так, чтобы была видна инкрустация на рукоятке. - Нет, вы только посмотрите, какая красота. Камни, должно быть, все настоящие!
     Элис насмешливо улыбнулась в ответ:
     - Со мной эти штучки не пройдут, и не старайся. К тому же в моем кошельке позвякивает всего несколько монет, и истратить их я собираюсь на кое-что более полезное, чем твой кинжал.
     Фалк изобразил на лице ангельскую улыбку:
     - И как же собирается истратить свои монетки благородная леди? Только дайте мне знать - и все будет исполнено. Заплатите - и вам не придется пачкать свое красивое платье, таскаясь по грязным лавкам.
     Элис задумчиво смотрела на него:
     - Очень любезно с твоей стороны.
     Он шутливо отвесил ей галантный поклон:
     - Счастлив служить вам, миледи.
     Почему бы и нет, этот малый вполне может ей пригодиться, решила Элис.
     - В чем я действительно нуждаюсь, так это в кое-каких сведениях.
     - Сведениях? - Фалк мигом спрятал кинжал в рукав туники. - Чего же проще? Мне частенько приходилось продавать сведения. Вы не поверите, какой огромный спрос на этот товар. А что вас, собственно, интересует?
     Элис в очередной раз принялась рассказывать историю, припасенную для торговцев.
     - Я ищу одного трубадура, очень красивого, с длинными темно-русыми волосами, небольшой бородкой и светло-голубыми глазами. Он носит желто-оранжевую тунику. Я слышала, как он поет, и хотела бы послушать еще, но никак не могу разыскать его среди толпы. Ты случайно не встречал его?
     Фалк склонил голову набок и проницательно посмотрел на Элис:
     - Уж не влюблены ли вы в этого трубадура? Элис уже собралась негодующе затрясти головой, однако вовремя спохватилась и испустила, как она надеялась, страдальческий вздох:
     - Он такой миленький!
     Фалк раздраженно фыркнул:
     - Смею заметить, вы не одиноки в своем мнении. И что особенного, ради святого Ансельма, вы находите в трубадурах, никак не пойму. Все хорошенькие женщины сразу падают в обморок к его ногам. Элис замерла:
     - Значит, ты его видел?
     - Видел, видел я вашего поэта. - Фалк презрительно повел плечами. - Красивая у него туника, точно, как вы ее описали. Мне тоже нравится желтое и оранжевое...
     - Где же ты видел его? - нетерпеливо перебила Элис.
     - Вчера вечером он сидел с рыцарями у костра и развлекал их своими песнями. А я случайно оказался поблизости.
     - Уж не тогда ли ты споткнулся об этот якобы оброненный кинжал? - вежливо осведомилась Элис.
     - А как вы догадались? - Фалк был не первым, кого неприятно поразила проницательность Элис. - Рыцари всегда так небрежны, особенно после кружки доброго вина. Вечно теряют кинжалы, кошельки и прочее свое добро. А сколько вы мне заплатите, если я найду вашего красавчика трубадура?
     Элис нащупала кошелек:
     - У меня совсем немного денег. Пожалуй, одной монеты будет достаточно за твои сведения. Впрочем, я дам тебе две, если найдешь его быстро.
     - Ладно, - Фалк довольно осклабился. - Ступайте за мной, миледи, я знаю, где можно найти этого трубадура.
     - Ты уверен?
     - Говорю же, не вы одна вздыхаете о нем. Я слышал, как вчера вечером он договаривался с белокурой дамой встретиться сегодня, пока ее повелитель будет сражаться на турнире.
     - Боже правый! - воскликнула Элис. - Ты и вправду знаешь обо всем на свете!
     - А то! Продавать сведения не менее выгодно, чем любой другой товар, да и риск поменьше. - Фалк повернулся и с самодовольным видом повел ее по бесконечному лабиринту палаток, ларьков и лавок.
     Элис решительно отбросила пирожок в сторону и поспешила за ним, стараясь не потерять его из виду.
     Не прошло и четверти часа, как ярмарка осталась далеко позади. Фалк вел ее вдоль крепостной стены, окружающей главную башню замка Ипсток. Гул толпы сюда почти не доносился. Вокруг ни души, только она и Фалк.
     Элис поднималась за ним по пологому холму. На самой вершине она оглянулась назад. Взору открылась удивительно живописная картина: ристалище и окрестные холмы, усыпанные разноцветными шатрами, были видны как на ладони.
     Множество людей собралось наблюдать за поединками. Налетевший порыв ветра донес до Элис их возбужденные крики. Две группы всадников с противоположных концов поля стремительно неслись навстречу друг другу.
     Элис даже вздрогнула, когда стороны схлестнулись.
     Лошади и всадники сплелись в огромный ужасный клубок. Доспехи блестели на солнце. Лошади крутились на месте. Девушка пыталась отыскать в этой неразберихе знакомый черный флаг, но с такого расстояния узнать Хью среди других было просто невозможно.
     - Сюда, миледи, - шепотом позвал Фалк. Он обогнул ветхий сарай. - Скорее!
     Нет-нет, совершенно незачем беспокоиться, говорила себе Элис, вряд ли Хью пострадает - он слишком умен и искусен в бою. Такие рыцари, как он, всегда на коне! Она печально вздохнула. Ее отец, сэр Бер-нард, был точно таким же. Большую часть своей жизни он провел в Северной Франции, гоняясь за славой и богатством, которых, по его мнению, можно добиться только в турнирах. Но это были лишь слова, грустно вздохнула Элис. Чего он действительно добивался на турнирах - и в чем весьма преуспел, - так это свободы, свободы от всех обязательств мужа и отца.
     Элис редко видела его. Обрывки воспоминаний, не очень ясные, рассыпанные бисером по длинной веренице лет, - вот все, что у нее сохранилось.
     В ее памяти он остался красивым, веселым - с курчавой рыжей бородой и ярко-зелеными глазами. Шумный, неунывающий, со всем пылом отдающийся охоте, турнирам и, по словам ее матери, разгулу, - таков был ее отец.
     Бернард редко появлялся дома, но его краткие визиты были самыми яркими событиями в жизни маленькой девочки. Он всегда приезжал неожиданно, обрушивался словно снег на голову - с подарками и с самыми невероятными историями. Он подхватывал Элис на руки и кружил ее по большому залу. Во время его короткого пребывания дома, казалось, все вокруг начинало светиться от счастья, и в первую очередь ее матушка.
     Но вскоре Бернард снова отправлялся в путь, его душа жаждала приключений, и он уезжал на очередной турнир куда-нибудь очень далеко или отправлялся покутить в Лондон. Элис помнила, как убивалась матушка после очередного отъезда Бернарда.
     Семья стала чаще видеть Бернарда после рождения сына и наследника. Тогда он решил остепениться и вернуться в лоно семьи. Радости Хелен не было границ. Но после несчастного случая, когда Бенедикт, упав с лошади, повредил ногу, Бернард снова принялся за свое, вспомнив старые привычки. И снова потянулись длинной чередой поездки то в Лондон, то на север Франции. И с каждым разом его отлучки становились все продолжительнее.
     Хелен, чтобы скрасить свое одиночество, занялась составлением книги, где описывала свойства лекарственных трав и рецепты приготовления снадобий. Она увлекалась травами все больше и больше, незаметно отдаляясь от детей.
     И когда Бернард приезжал домой, ее глаза уже не светились радостью, не было в них и слез, когда он уезжал. Теперь ее мать хотя бы не страдала.
     Она все чаще уединялась в кабинете, забывая обо всем на свете, и вскоре заботу о большом хозяйстве Элис пришлось взвалить на свои плечи. Как и заботу о Бенедикте. Элис поклялась дать ему хорошее воспитание. Конечно, заменить родителей она не могла. Как и избавить его от той боли, какую причинил ему отец, отвергнув его. При одном упоминании имени отца в глазах Бенедикта вспыхивала обида, а Элис хотелось плакать от бессилия - она не могла ничего изменить.
     Но настоящая беда пришла позже, когда Элис не смогла отстоять замок и земли - наследство Бенедикта...
     - Миледи?
     Элис тряхнула головой, прогоняя прочь печальные воспоминания.
     - Куда мы идем, Фалк?
     - Тише! - Он яростно замахал на нее руками. - Вы хотите, чтобы вас услышали?
     - Я хочу знать, куда ты ведешь меня. - Элис обошла ветхий сарай и увидела, что сорванец, присев, притаился в кустах. - Вчера я слышал, как этот трубадур уговаривал белокурую даму встретиться здесь, в зарослях у ручья.
     - Ты уверен?
     - Если его там нет, можете не платить мне, - великодушно предложил Фалк.
     - Прекрасно, - отозвалась Элис. - Веди.
     Фалк пригнулся и начал пробираться через густой кустарник, разросшийся на берегу звонкого ручья.
     Элис подобрала юбки и последовала за ним. Ее мягкие кожаные туфельки безнадежно испорчены, подумала она.
     Через мгновение женский вскрик заставил ее замереть. Она схватила Фалка за руку.
     - Что это? - не на шутку встревожилась Элис.
     - Белокурая подает голос. - Этот звук, по всей видимости, нисколько не удивил мальчугана.
     - На нее кто-то напал. Мы должны помочь ей!
     Фалк изумленно уставился на нее широко раскрытыми глазами, словно она сошла с ума.
     - Сомневаюсь, что ей нужна какая-то помощь, по крайней мере, от нас.
     - Почему же нет?
     - Судя по звукам, ваш красавец трубадур умело перебирает ее струны.
     Из-за ближайших кустов снова раздался пронзительный женский вскрик.
     - Перебирает, ее струны? Не понимаю. Ей причиняют боль! Нужно что-то делать.
     Фалк закатил глаза:
     - Да трубадур просто катает ее в высокой траве, миледи.
     - Катает ее? Как мяч, хочешь сказать? Господи, да чего ради ему это делать?
     Фалк тихонько застонал:
     - Миледи, вы действительно не понимаете? Он занимается с ней любовью.
     - Здесь? В кустах? - Элис была так шокирована, что споткнулась, зацепившись за какую-то ветку, и чуть не ткнулась носом в землю.
     - А где же еще? - Фалк успел, поддержать ее. - Воспользоваться шатром ее мужа они не могут. А у трубадура своего шатра нет.
     Лицо Элис залилось краской. Мальчишка совершенно озадачил ее. Совсем юнец, не старше Бенедикта, а знает о таких вещах гораздо больше ее.
     - Понимаю. - Она постаралась сказать это как можно более непринужденно, будто нисколько не удивлена.
     Фалк даже пожалел Элис, пребывавшую в явном замешательстве.
     - Хотите подождать здесь, пока они закончат?
     - Да, пожалуй, не стоит им мешать.
     - Воля ваша. - Фалк протянул руку. - Я свою часть сделки выполнил. Если вы будете так добры и заплатите мне, я займусь другими делами.
     - А ты уверен, что это тот самый трубадур Гилберт развлекается сейчас в кустах с дамой? - спросила Элис.
     - Взгляните-ка. - Кивком головы Фалк указал туда, где на земле под склонившимися ветвями ярким пятном горела оранжево-желтая туника.
     Элис проследила за его взглядом:
     - Это же туника Гилберта, по крайней мере очень похожа, а рядом его лютня.
     Хриплый мужской стон донесся из кустов как раз в тот момент, когда Элис расплачивалась с Фалком. - Теперь, судя по звуку, трубадур решил сыграть на своем инструменте, Я бы назвал его охотничьим рогом. - Фалк крепко сжал в руке монетки. - Но не беспокойтесь, благородная леди, я слышал, как он увещевал белокурую красотку, что знает не одну мелодию!
     - Что ты этим хочешь... - сердито начала было Элис, но сорванца уже и след простыл. Он словно растворился в зарослях.
     Элис растерялась. Что же ей делать? Она собиралась найти Гилберта и бросить обвинения ему в лицо, изобличив в воровстве, и потребовать вернуть камень. Но сейчас ей вдруг пришло в голову, что он никогда не сознается в краже. Как же ей поступить, если Гилберт заявит, что в жизни не видел зеленого камня?
     А тут еще такая пикантная ситуация. Как подойти и заговорить с мужчиной и женщиной, только что занимавшимися любовью? Тем более, если любовь эта была настоящим прелюбодеянием.
     Гилберт оказался способным на дерзкие поступки, вынуждена была признать Элис. Отчаянный тип, что и говорить. Тот, кто осмелился соблазнить замужнюю женщину, рисковал угодить в руки разгневанного мужа, - любовника могли кастрировать или даже убить. Мужчина, не побоявшийся пойти на такой риск во имя страсти, наверняка просто посмеется над ней, услышав ее требование вернуть камень.
     Как бы все упростилось, подумала она, если бы Хью сопровождал ее сейчас. Он бы без малейших колебаний бросил Гилберту вызов.
     Но разве можно надеяться на человека, который, вместо того чтобы заниматься делом, предпочел сражаться на дурацком турнире, раздраженно подумала Элис.
     Очередной страстный стон из кустов - на этот раз более низкий и протяжный - заставил ее вздрогнуть. Проклятие, она не имеет ни малейшего понятия о том, как долго все это будет продолжаться. Но Гилберт и его дама могут появиться из-за кустов в любой момент. И что они увидят? Ее, с округлившимися глазами и застывшую на месте как истукан?
     Если она хочет чего-то добиться, действовать надо без промедления.
     Элис глубоко вздохнула, собралась с духом и решительно направилась к дереву, где была в беспорядке свалена одежда. Рядом с туникой Гилберта лежала не только его лютня, но и небольшой холщовый мешочек, по размерам вполне подходящий, чтобы вместить крупный камень.
     Элис неожиданно заколебалась, не решаясь взять его.
     "Но ведь Гилберт-то не постеснялся украсть у меня кристалл, - напомнила она себе. - Так что я имею полное право вернуть его".
     Она осторожно раскрыла мешочек. Вот что-то завернутое в грязную тряпицу. Дрожащими пальцами Элис отогнула край - и ее глазам предстал знакомый дымчато-зеленый кристалл. Ровные грани кристалла словно вбирали в себя свет, отчего казалось, будто он светится изнутри.
     Здесь не могло быть никакой ошибки - это ее зеленый камень! Элис захлестнула волна восторга. Конечно, нельзя сказать, что этот кристалл очень красив, но ей он представлялся просто восхитительным. Элис никогда не видела ничего подобного. Она чувствовала, что в нем сокрыты удивительные тайны. Но какие именно тайны хранил странный камень, за то время, что он у нее находился, она разгадать не успела.
     Очередной хриплый стон из ближайших кустов подстегнул Элис: медлить нельзя. Она вскочила на ноги, не выпуская камня из рук, и тут услышала голос Гилберта:
     - Когда я буду вечером развлекать у костра людей твоего мужа, знай, моя милая, я буду петь о тебе. Ты покраснеешь от смущения?
     - Конечно, да кто в темноте заметит это? - хохотнула дама. - А вы проказник, сэр Трубадур!
     - Благодарю вас, миледи, - рассмеялся в ответ Гилберт, - Я буду воспевать твою алебастровую грудь и молочно-белые бедра. А еще я буду петь о грешном меде твоих прекрасных бедер и серебряной росе, выпавшей между ними. И твой муж ни о чем не догадается.
     - Лучше молись, чтобы так и случилось и муж не узнал меня в твоей балладе. Иначе тебе придется распрощаться со своей лютней. И не только с ней.
     Гилберт вызывающе громко рассмеялся:
     - Какой интерес в охоте, когда нет риска. Риск придает любви особую остроту. Некоторым мужчинам нравится развлекаться, сражаясь на турнирах. Я же нахожу свое сокровище между нежных ножек их дам.
     Элис не раздумывала больше ни секунды. Крепко сжимая в руках завернутый в тряпицу камень, она понеслась со всех ног прочь, моля Бога о том, чтобы только Гилберт не услышал шума ее шагов по мягкой земле.
     Она пробежала совсем немного, когда у нее за спиной раздались гневные крики. Трубадур обнаружил пропажу.
     Элис понеслась еще быстрее. Вряд ли Гилберт заметил ее.
     Она буквально задыхалась, когда наконец достигла крепостной стены замка. Элис юркнула в полуразрушенную башню, чтобы немного прийти в себя. Самое лучшее сейчас, лихорадочно соображала она, поскорее смешаться с ярмарочной толпой. Только там она будет в безопасности и Гилберт не сможет найти ее.
     Она сделала еще один глубокий вздох - сердце по-прежнему билось так, словно хотело выпрыгнуть из груди, - выглянула из башни и припустила к ярмарочной поляне, к спасительным рядам ярких палаток.
     Но вдруг, словно из-под земли, на ее пути возникли два головореза с кинжалами в руках. Один усмехался ей беззубым ртом, у другого правый глаз закрывала черная повязка.
     Элис в ужасе замерла.
     - Кого мы видим! Благородная леди, да еще и с таким интересным узелком в руках. Похоже, парень не обманул нас, Хьюберт.
     Человек с повязкой на глазу зловеще загоготал:
     - Похоже на то. Может, заплатить ему за услугу? Как-никак не соврал?
     - Заруби себе на носу: никогда не стоит платить f-за то, что можно получить даром. - Беззубый подошел к Элис почти вплотную и протянул руку. - Отдайте нам камень, леди, и у вас не будет причин для волнения.
     Элис гордо расправила плечи и смерила его гневным взглядом:
     - Этот камень принадлежит мне. Посторонитесь!
     Одноглазый сдавленно рассмеялся:
     - А леди говорит так, будто и в самом деле из благородных, верно? Всегда хотел позабавиться хоть с одной из таких!
     - Забавляйся с ней сколько хочешь, - проворчал беззубый, - но только после того, как мы покончим с нашим делом.
     Элис мертвой хваткой вцепилась в камень и раскрыла было рот, чтобы позвать на помощь. Однако что толку кричать, в отчаянии подумала она, все равно никто не услышит.

***

     - Бенедикт вернулся? - Хью вглядывался в дальний конец поля. Ему хорошо были видны развевающиеся на ветру знамена Винсента. Хью с нетерпением ожидал начала состязаний и в то же время сохранял ледяное спокойствие.
     Я никогда не забуду, дедушка, - повторил он клятву про себя.
     - Нет, милорд. - Дунстан проследил за его взглядом. Старый воин понял Хью без слов. - Так, так, так... Винсент Ривенхоллский уже готов выйти на поле.
     - Да, время пришло! - Хью смотрел в сторону шатров, в надежде увидеть Бенедикта. Но юноши там не было. - Ад и все дьяволы! Куда запропастился этот мальчишка? Ему уже давно бы пора вернуться.
     Хью послал Бенедикта разыскать Элис, когда стало ясно, что среди зрителей она так и не появилась. Удивительно, но сначала его это только разочаровало. Раздражение пришло потом. Он имел веские причины быть недовольным ею: в конце концов, он дал Элис ясные указания, а она пропустила их мимо ушей. Однако что-то ему подсказывало: дело здесь не только в непо