старинной философии, которая стала основой жизни Хейдена. Система Тэл Кик Чары - это состояние организма, когда ум и тело человека соединены в едином потоке энергии, который для более простого понимания мысленно заменяется водой.
     Скрученный кожаный ремень на запястье Илиаса олицетворял собой философию этой системы, принципы которой можно было использовать и как оружие, и как основу для своего жизненного пути.
     Когда Илиас заканчивал последнее упражнение, кожаный ремень резко раскрутился и стал как бы продолжением его руки. Он мгновенно обернулся вокруг ветки соседнего дерева с точно рассчитанным усилием, достаточным для прочного зацепления, но в то же время не таким мощным, чтобы разломить сук пополам. Способность управлять силой рассчитанного удара заключалась в принципах Тэл Кик Чары.
     Выпрямившись, Илиас отцепил ремень от дерева, передохнул несколько секунд, чтобы оценить результат только что проделанных упражнений. Его дыхание было глубоким, но не тяжелым; легкий бриз с бухты быстро высушил пот на обнаженной груди. Илиасу эта тренировка далась довольно трудно, но все же он не исчерпал свои силы полностью. Все было так, как и должно было быть. Перенасыщение чем-либо, в том числе и упражнениями, было бы нарушением основного принципа Тэл Кик Чары.
     Машинально он обернул ремень вокруг своей талии в том месте, где носил его всегда, поверх петель джинсов. Илиас придерживался старого правила, гласившего, что оружие, которое нельзя быстро применить в случае необходимости, является бесполезным.
     Развернувшись, он направился мимо скалы к небольшому, скромному коттеджу, в котором Хейден Стоун прожил три последних года своей жизни. Илиас подошел к воротам сада, открыл их и окунулся в безмятежный, миниатюрный мир, созданный Хейденом. В центре сада, словно в фокусе, раскинулся небольшой спокойный и чистый пруд.
     Уинтерс взошел по ступеням на крыльцо и открыл дверь своего нынешнего дома, остановившись, как научил его Хейден, чтобы позволить своим чувствам впитать сущность этого небольшого жилья. Все было хорошо.
     Илиас босиком прошел по грубому деревянному полу в полупустую гостиную. Здесь не было почти никакой мебели. В ней, например, совершенно отсутствовали стулья, а всю обстановку составляли только две подушки, низкий стол и ковер из волокон агавы. Тяжелая широкая стеклянная чаша, до половины заполненная водой, красовалась в центре стола, сияя чистотой. Стены гостиной также были идеально чистыми.
     Единственным, но весьма существенным украшением комнаты был Чокнутый Отис. Блестящее оперение попугая резко контрастировало с простотой убранства комнаты.
     Отис уселся на верхушку своей открытой клетки, наклонил приветственно голову и расправил крылья.
     - Сейчас я приму душ, а после приготовлю нам что-нибудь на обед, Отис.
     - Кхе-кхе-кхе.
     Илиас прошел в единственную в доме спальню, всю обстановку которой составляли только старомодная кушетка да низкий и тяжелый резной деревянный сундучок. Кухня и ванная были вполне современны, правда, без малейших признаков роскоши.
     И дизайнеры по интерьеру, и архитекторы настойчиво уговаривали Хейдена Стоуна использовать хороший типовой проект, но он сам сотворил подлинное чудо в этом небольшом, скромном домике. Простые линии жилища содержали в себе много уровней сложности, обнаружить которые мог только приверженец принципов Тэл Кик Чары.
     Дом Илиаса в Сиэтле был подобен этому и расположен на краю озера Вашингтон. Он продал его вскоре после встречи с Гарриком Кейвортом. Илиас без сожаления расстался со своим жильем, так как, согласно принципам Тэл Кик Чары, никогда нельзя сильно привязываться ни к вещам, ни к людям. С шестнадцатилетнего возраста Уинтерс видел для себя в Хейдене Стоуне единственное исключение из этого правила.
     Илиас вошел в ванную, снял джинсы и стал под душ. Воспоминания о Хейдене с новой силой вспыхнули в его сознании. Непонятно почему он вдруг вспомнил разговор, произошедший несколько месяцев спустя после смерти отца.
     - Почему, когда едим, мы должны сидеть на полу? - спросил Илиас, садясь в позе лотоса на подушку перед низеньким столиком.
     - Чтобы напоминать себе, что нам не нужны стулья. - Хейден ел скользкие макароны с помощью незнакомого столового предмета ручной работы, который служил одновременно и вилкой, и ножом. При необходимости этот предмет можно было использовать также и в качестве настоящего холодного оружия. - Человек, который поймет, что он может вполне обходиться без стула, должен также понять, что он вполне может обойтись и без массы других вещей.
     - Вас научили этому в том монастыре, куда вы попали после ранения?
     - Да, как и многому другому.
     Илиас не раз слышал эту историю. До тридцати пяти лет Хейден Стоун был наемником, человеком насилия, который продавал свой необычный талант и душу всякому, кто мог за это заплатить. Поскольку ,в нашем мире беспрестанно идут небольшие, локальные войны во многих уголках земного шара, то недостатка в покупателях товара, предлагаемого Хейденом, не было никогда.
     В ходе одной из таких кампаний, небольшой гражданской войны в забытом Богом уголке Тихого океана, он был тяжело ранен. Товарищи Хейдена посчитали его погибшим.
     Хейден рассказывал Илиасу, что уже совсем собрался умирать там, в джунглях. Поскольку участь быть съеденным заживо дикими хищниками ему не улыбалась, он приготовился застрелиться. У него оставалось еще достаточно сил, чтобы спустить курок в последний раз, но Хейден все еще медлил. Он убедил себя, что должен кричать до тех пор, пока либо наступят сумерки, либо боль станет невыносимой, либо покажется первый голодный зверь, питающийся падалью. Инстинкт самосохранения у Хейдена оказался вопреки его ожиданиям гораздо более прочным. Наступила ночь, боль стала почти невыносимой, Хейден слышал подозрительные шорохи в кустарнике, но все еще не мог заставить себя послать пулю в висок. Что-то все время удерживало его от этого поступка.
     Монахи нашли Хейдена утром, едва забрезжил рассвет.
     - Сколько времени вы провели в монастыре? - спросил Илиас, тщетно пытаясь расправиться со своими макаронами. Он уже перенял у Хейдена манеру еды, однако пока не сумел привыкнуть к хитроумным столовым приборам своего друга.
     - Я жил в храме Тэл Кик Чары пять лет, а теперь храм живет во мне. - Хейден искусно окунул макароны в светлый бульон и ловко отправил в рот. Тщательно и неторопливо пережевав макароны, он продолжил:
     - Итак, мы начнем твою подготовку сегодня в полдень.
     - Это очень вкусно, гораздо вкуснее всего, что я пробовал раньше, - сказал Илиас, окуная макароны в свою чашку. Он поморщился, когда при этом бульон из чашки брызнул на стол. До тех пор пока Илиас не переехал жить к Хейдену, его пристрастием были гамбургеры и пицца. Теперь же всякая мысль о мясной пище вызывала у него тошноту. - Как вы думаете, я смогу научиться когда-нибудь Тэл Кик Чаре так же хорошо, как и вы?
     - Возможно, у тебя получится даже лучше. Ведь ты начал тренироваться в более раннем возрасте, чем я, и твое тело прекрасно усваивает уроки. Я думаю также, что в тебе заложен природный талант и, кроме того, ты не мучишься, живя с застарелой пулей в кишках, как я.
     Илиас пристально посмотрел на Хейдена, когда тот снова вспомнил свою прошлую жизнь профессионального наемника.
     - Хорошо, если бы все получилось так, как вы говорите.
     - Но простого изучения упражнений Тэл Кик Чары еще недостаточно для того, чтобы, посмотрев в воду, увидеть в ней истину.
     - Если эта лекция направлена на то, чтобы я отказался от своих планов найти убийцу моего отца, то вы напрасно тратите время, Хейден. Когда-нибудь я все равно найду того, кто вывел из строя его "Сессну". А когда я это сделаю, то отплачу за все сполна.
     - Человек не может ясно разглядеть истину в воде, которая затемняется его бушующими чувствами. Рано или поздно тебе придется решать, что для тебя более важно - месть или власть над собственной душой.
     - Не вижу причин, почему я не могу отомстить и при этом сохранить свою собственную душу.
     Хейден посмотрел на него мудрым, проницательным взглядом.
     - Я твердо верю в тебя, Илиас. Ты обладаешь умом и силой, и в конечном счете этого вполне достаточно, чтобы найти свой собственный правильный внутренний поток.
     "Вот наконец я и понял истинную цену своей мести", - подумал Илиас, вытираясь полотенцем и надевая чистую рубашку и джинсы. Но он не мог еще открыть истину о себе самом.
     Илиас отправился на кухню, чтобы приготовить обед. Тренировка пробудила в нем множество воспоминаний о Хейдене. Он постарался не задерживаться на них и полностью окунулся в творческий процесс приготовления пищи.
     Через полчаса Илиас сел на подушку у стола. Он посмотрел на чашку с паровым рисом, кастрюльку с супом из цветов и водорослей, растительные приправы и понял, что впервые за долгое время его не обуревают мысли о мести. Впервые после похорон Хейдена у него появилась новая цель в жизни.
     Илиас хотел оказаться в постели с Чарити Трут.
     - Сделать это будет очень не просто, Отис. Я всем своим нутром чувствую, что Чарити - одна из очень дорогих женщин, о которых раньше предупреждал меня Хейден. По его словам, за такую женщину мужчина должен заплатить непомерно высокую цену.
     - Кхе-кхе-кхе.
     "Он должен привлечь ее внимание чем-то очень дорогим, - подумал Илиас, - например отдать ей часть себя самого".
     Напряженная тишина установилась среди немногих людей, собравшихся в конце пристани, как только Чарити стала расставлять свои кушанья из трав и зеленый чечевичный салат на столе для пикника. Она пыталась безуспешно избавиться от охватившего ее легкого волнения в ожидании начала праздника. Ей и без тихого шепота вокруг было ясно, кто пожаловал к ним сегодня вечером.
     Почти никто не заметил, как подошел Илиас. Его низкие, мягкие, хорошо сидящие ботинки не издавали ни звука, когда он проходил по дощатому настилу. Было довольно трудно разглядеть его скользящий силуэт в причудливых тенях, отбрасываемых лавчонками на пристани.
     Чарити с любопытством разглядела закрытую кастрюлю у него в руках. Он перехватил ее взгляд, будто только и ждал, когда Чарити обратит на него внимание.
     Илиас наклонил голову в сдержанном приветствии. Она вдруг отчетливо услышала чье-то тихое сопение. Чарити была слишком взволнована и не могла понять, что этим человеком, набиравшим в легкие воздух таким не совсем элегантным способом, является не кто иной, как она сама.
     - Он пришел, - прошептала Рэдиенс Баркер своим высоким и сладким, с придыханием голосом.
     Настоящее имя Рэдиенс, данное ей родителями, было Ронда, но Рэдиенс звучало более романтично. Она специально отрабатывала такой чарующий голос и пыталась создать себе имидж, который Чарити для себя определила как "неохиппи". К глубокому сожалению Рэдиенс, она была слишком молода, чтобы быть настоящей цветочной дщерью из нашумевших шестидесятых годов. Однако она считала себя духовной наследницей той эпохи и одевалась соответствующим образом. Длинные цепочки из колец украшали ее ниспадающее узорчатое платье. Роскошные, до талии волосы были перетянуты на голове повязкой с приколотым к ней живым цветком.
     - Если хотите знать мое мнение, то в нем есть что-то рыбье, - объявил Рой Юптон, больше известный как Юппи. - Хейден Стоун был, конечно, странным человеком, но по крайней мере он честно играл с нами. А вот что в голове у этого парня...
     - У него в магазине есть даже стреляющие спички, - проворчала Би Хетфилд, - так что ты должен хорошенько подумать, прежде чем что-нибудь говорить, старый ты простофиля.
     Рою и Би было уже далеко за шестьдесят, они торговали в своих магазинчиках на пристани с незапамятных времен. Старики собирались продолжать свое дело до тех пор, пока хотя бы один из них будет в состоянии передвигаться. Никто не знал, почему они так никогда и не поженились и почему они не хотят, чтобы их считали хорошими друзьями.
     - Любопытно, а что вкусненького он принес? - сказал Тед Дженнер, рассеянно поглаживая свой живот, который едва скрывала громадная футболка. - Я уже проголодался.
     Футболка явно была взята из собственного магазина Теда - "Философские футболки Теда". Чарити прочитала странный девиз, нарисованный на этой футболке Тед ом сегодня днем: "Я, может быть, и не в себе, но ты точно сумасшедший".
     - Это уже не ново, - сказала Рэдиенс, внимательно осмотрев раздавшуюся фигуру Теда в футболке с забавной надписью. - Вы всегда голодны, и если вы перейдете только на вегетарианскую пищу, то сразу похудеете.
     - Похудеть на несколько фунтов, жуя траву, это, конечно, лучше, чем просто голодать, но я все-таки орехи и ягоды приберегу на самый конец моей жизни, - сказал бодрый толстяк. - Даже если Чарити сможет приготовить это кушанье для кроликов и зайчиков лучше всех на свете.
     Его длинная тирада осталась почти без внимания. Все были слишком заняты Илиасом, но никто так и не решился его поприветствовать. "На прошлой неделе он был одним из нас, хотя и новеньким, - подумала Чарити. - На этой же неделе он стал нашим хозяином".
     Новые контракты на аренду были еще не подписаны, поэтому Илиас имел в распоряжении почти два месяца, чтобы изменить свое решение относительно ее продления, и каждый из присутствующих знал об этом.
     Чарити решила, что должна, как главное лицо, принять у Илиаса блюдо, приготовленное для пикника. Она приветливо ему улыбнулась, когда он подошел к их небольшому обществу.
     - Вы можете поставить ваше блюдо вот сюда на стол, - сказала Чарити, нарочито придавая своему голосу повелительный оттенок. Это было старой уловкой, к которой ей пришлось прибегнуть, столкнувшись с полной комнатой кредиторов один на один. Все они кинулись спасать все, что еще можно было спасти, в тот момент, когда пошатнулось благополучие корпорации супермаркетов Трута. Она быстро смекнула, как следует вести себя в подобной ситуации. Природная интуиция особенно обострилась у Чарити, как только на нее свалились многочисленные обязанности по управлению семейной корпорацией. Она решила, что может воспользоваться этим приемом и при разговоре с Илиасом. - Вы уже знакомы с кем-нибудь из присутствующих?
     Илиас окинул взглядом собравшихся, устанавливая свою посудину около картофельного салата, приготовленного Би, и ответил:
     - Еще нет/
     Чарити не замедлила представить ему стоявших рядом людей:
     - Рой Юптон, владелец карусели; Би Хетфилд, содержит кафе "Шепчущие Воды"; Рэдиенс Баркер, хозяйка маникюрного салона "Ногти от Рэдиенс"; Тед Дженнер, работает в магазине футболок, А вот этого человека вы уже встречали - Ньюлин Одел, мой помощник.    '
     - Привет! - Ньюлин пытался разглядеть Илиаса через свои небольшие очки с круглыми стеклами, - Как чувствует себя Отис?
     - Спасибо, прекрасно. - Илиас вежливо кивнул всем присутствующим и прислонился спиной к парапету пристани, скрестив ноги и положив руки на перила:
     Чарити вздернула подбородок и решила заставить Илиаса при всех дать обещание по поводу аренды пристани:
     - Я уже рассказала всем собравшимся, что вы пообещали возобновить контракты на аренду на прежних условиях.
     Илиас небрежно кивнул, словно этот предмет яда оювсем не интересовал, Юппи нахмурился:
     - Это правда, Уинтерс?
     - Да, - тихо ответил Илиас.
     - Фу! - Би обмахивалась салфеткой, - Словно гора с плеч свалилась. Чарити также говорила нам, что вы в курсе планов городского совета превратить Бухту Шепчущих Вод в некий северо-западный храм культуры.
     Илиас внимательно изучал бухту.
     - Мне почему-то кажется, что из этого ничего не выйдет.
     Тед нахмурился.
     - Не следует слишком уверенно заявлять об этом. Филлис Дартмур, наш знаменитый мэр, утверждает, что совет уже успел подобрать пару новых названий для пристани Чокнутого Отиса. Его члены, видите ли, хотят, чтобы эти названия звучали более представительно, например Голубая пристань или пристань Заходящего солнца.
     Чарити тяжело вздохнула.
     - Но эти названия такие избитые и никак не связаны с нашей пристанью.
     - Чарити у нас главный борец с мэром Дартмур и советом начиная с весны, - пояснила Рэдиенс Илиасу. - Мы все посещаем ежемесячные собрания совета, где она выступает, и, признаться, ее выступления всегда удачны.
     - Знаю. - Илиас остановил свой пристальный взгляд на Чарити. - По-моему, название пристань Чокнутого Отиса вполне подходит к нашей пристанищ и я не вижу причин для его изменения.
     - Я рада, что вы согласны с нами, - сказала Чарити. - Но предупреждаю, на вас будут очень сильно давить, чтобы вы позволили изменить не только название пристани, но и переделать здесь все, согласно планам городского совета.
     - Думаю, что сумею противостоять этому, - мягко сказал Илиас.
     Чарити не знала, что сказать на такое заверение, Она оглядела собравшихся:
     - Хорошо, а как насчет того, чтобы сначала поесть, а затем уже обсуждать наши дела?
     - Хорошая идея, - вставил Тед. - Нельзя ли узнать, что вы приготовили, Уинтерс?
     - Охлажденные в зеленом чае макароны с арахисовым соусом, - ответил Илиас. - Есть также немного соуса васаби для любителей острого.
     Чарити удивленно воззрилась на него.
     - Ну и люди, - пробормотал Тед. - Еще один вегетарианец-гурман с причудами из Сиэтла. Наверное, для вас просто необходимо установить запрет на переезд в нашу бухту, а то вы губительно действуете на традиции местной кухни.
     Рэдиенс подняла брови.
     - А вам известно, что эти ваши старинные замечательные рецепты, как, например, слоеная запеканка из риса, овощей и мяса, а также мясные подливки к грибному супу, влияют на потенцию? Уверяю вас.
     Би рассмеялась:
     - Не лучше ли взглянуть на ваши произведения, Чарити?
     Рэдиенс хихикнула.
     - Чарити так готовит - просто пальчики оближешь, - пояснила она Илиасу. - Тед, конечно, всегда много ворчит, но даже ему по вкусу ее кулинарное искусство.
     - Самая лучшая еда для всех зайцев на северо-западе. - Тед изобразил, как зайцы сбегаются к столу.
     - Вы можете даже повторить это еще раз. - Юппи подошел к столу и открыл крышку кастрюли, которую принес Илиас. Он восхищенно улыбнулся, увидев зеленые макароны. - Да, старики, я думаю, что мы сможем сегодня провести здесь небольшое, но серьезное соревнование по кулинарному искусству.
     Услышав добродушный смех, Чарити поняла, что общая атмосфера немного разрядилась. Правда, когда все подошли к столу, в воздухе все-таки еще витала некоторая напряженность.
     Несколько минут спустя она сидела на скамейке, держа в руках тарелку с зелеными макаронами, приготовленными Илиасом. Поздние летние сумерки мягко сгущались над бухтой, и лучи заходящего солнца окрасили небо в цвет расплавленного золота.
     Илиас сидел рядом с Чарити. Она украдкой взглянула на его тарелку и заметила, что он пробует ее чечевичный салат и кушанье из трав. По какой-то непонятной причине это доставило удовольствие молодой женщине.
     С другой стороны бухты раздавались звуки монотонного песнопения, сопровождавшегося никудышным аккомпанементом флейты и барабанным боем.
     - Что там происходит? - спросил Илиас.
     - Это вояджеры, - ответила Рэдиенс. - Они поют каждый вечер на закате солнца. Наверное, из вашего дома на утесе их пение совсем не слышно, а здесь ветер со стороны иногда доносит эти звуки через бухту.
     - Банда сумасшедших, - сказал Тед, проглатывая зеленые макароны.
     Рэдиенс нахмурилась:
     - Я думаю, что это просто красивый старинный обычай.
     Илиас посмотрел на нее и переспросил:
     - Старинный обычай?
     - Да, они всегда стараются все делать так же, как в былые времена, - пояснила Рэдиенс.
     Илиас застыл с полной вилкой салата на полпути ко рту.
     - Какие былые времена?
     Чарити едва сдержала усмешку. Рэдиенс понизила голос и почтительно проговорила:
     - Шестидесятые годы.
     - А... - подозрительно трезво кивнул Илиас, - эти былые времена. - Он поймал на себе пристальный взгляд Чарити и