вляют большой ценности с  точки  зрения  коллекционеров?  Кстати,
насколько мне известно, Нелли так и не успела  продать  ни  одной  своей
работы.
   - Точно?
   Колфакс снова взглянул на картину в витрине. -  У  меня  над  камином
висит подарок Нелли. Она преподнесла его мне в  тот  день,  когда  погиб
Дэвентри, -  сказала  Юджиния.  -  Картина  входит  в  серию  под  общим
названием "Стекло". Я готова прозакладывать  все  экспонаты  Либрукского
музея, что картина из той же серии.
   -  Ладно,  не  волнуйтесь.  Может,  "Полуночная  галерея"  занималась
продажей картин Нелли.
   - Если бы она начала продавать свои работы через какую-нибудь местную
галерею,  она  бы  мне  обязательно  сказала,   -   возразила   Юджиния,
потянувшись к ручке двери.
   - Подождите, давайте все обговорим, прежде  чем  вы...  -  Сайрус  не
успел закончить фразу.
   - Я хочу выяснить, когда и каким образом она попала сюда,  -  бросила
Юджиния через плечо.
   Сайрус пробормотал себе что-то под нос, без сомнения, не слишком  для
нее лестное. Захлопнув дверь,  она  направилась  к  галерее,  пробираясь
между припаркованными  автомобилями.  Зеваки,  которые  с  удовольствием
наблюдали  за  бесплатным  спектаклем,  уже  рассеялись,  принявшись  за
разглядывание витрин.
   Сайрус быстро догнал ее и схватил за плечо до того,  как  она  успела
перейти улицу. Юджиния попыталась стряхнуть его  руку,  но,  разумеется,
тщетно. Избавиться от Колфакса - очень непростое дело.
   - Первое правило детектива - сохранять спокойствие, - прорычал он  ей
в ухо.
   - Не пытайтесь меня остановить. Я чувствую, что напала на след.
   Сайрус крепче сжал пальцы, заставив ее идти помедленнее.
   - Не забывайте о сделке. Если вы хотите, чтобы я помог вам  выяснить,
что случилось с Нелли Грант, вам придется делать по-моему.
   - Ладно, я спокойна, - прекратила сопротивление Юджиния.
   - Улыбайтесь, - тихо приказал  он.  -  Старайтесь  выглядеть  обычной
посетительницей  магазинов  и  галерей,  торгующих  живописью,   которая
заметила на витрине нечто интересное.
   - Поняла. - Юджиния выдавила улыбку. - Какие еще  трюки  мне  следует
освоить?
   - Не бросайтесь сразу к той картине, поначалу сделайте вид, будто вас
интересует другая, по соседству.
   - Зачем попусту тратить время? А, понимаю. Вы не  хотите,  чтобы  все
было слишком очевидно, да?
   - Вот именно.
   Когда они оказались на тротуаре, Колфакс прикинулся  заинтересованным
чем-то в витрине "Полуночной галереи" и  остановил  Юджинию.  Та  искоса
оглядела картину и нахмурилась, поняв, что не может  разобрать  подпись,
маленькую, неразборчивую закорючку в нижнем левом углу холста.
   - Не забывайте, мы делаем вид, будто нас интересует другая картина, -
тихонько пробормотал Сайрус.
   - Я и смотрю на другую,  -  сказала  Юджиния,  демонстративно  изучая
произведение с резвящимися в нереально голубой воде китами и дельфинами.
   - Тривиально и совершенно неинтересно, - заявила она.
   - Вы не любите китов и дельфинов? - поинтересовался Сайрус.
   - Я люблю китов  и  дельфинов.  Только  мне  не  нравится,  когда  их
изображают таким образом, будто они серийно производятся на какой-нибудь
фабрике.
   - Вы всегда столь критичны?
   - Я не могу делать вид, что меня интересует подобная мазня. К тому же
уверена, что хозяин галереи знает, кто я такая. После случившегося вчера
ночью меня знает,  по-моему,  весь  остров.  Хозяин  магазина  наверняка
ожидает от меня более утонченного вкуса.
   - Ладно, попробуем по-другому, - терпеливо сказал Колфакс. - Я  стану
играть типа, который ничего не смыслит в искусстве, а вы, будучи от меня
без ума в сексуальном плане, якобы решили заняться моим воспитанием.
   Юджиния обернулась, словно ужаленная.
   - Простите, как вы сказали? Без ума в сексуальном плане?
   - Думаю, после небольшой демонстрации на переднем сиденье  джипа  это
будет вполне правдоподобно. Все посетители, находящиеся в данный  момент
в галерее, наверняка видели  наше  маленькое  шоу,  и  мы  вполне  можем
использовать эту легенду. Кроме того, она  отлично  вписывается  в  нашу
основную историю.
   Юджиния испытала сильнейшее желание  схватить  Колфакса  за  воротник
рубашки,  украшенной  затейливым  узором  из  ананасов,   и   хорошенько
встряхнуть. Ей стоило большого  труда  подавить  искушение.  К  тому  же
Сайрус был слишком велик и тяжел, поэтому встряхнуть  его  оказалось  бы
трудновато.
   - Но в сексуальном плане я от вас не без ума.
   - Ради Бога. Думаю, вам  не  стоит  беспокоиться,  нашу  легенду  все
скушают без проблем, - Что вы имеете в виду?
   - Раньше вы, кажется, волновались, что никто не поверит, будто у  нас
с вами роман, мол, любому ясно, что я - мужчина не вашего типа. - Сайрус
ядовито усмехнулся. - Теперь все на острове убеждены, что вы влюблены  в
меня как кошка.
   На этот раз Юджиния все-таки ухватила его за ворот. Обеими руками.
   - Вам не удастся разыграть  здесь  сцену  из  романа  "Любовник  леди
Чаттерлей", - прошипела она.
   - Вы помнете мне рубашку, - сказал Колфакс, глядя на нее сверху вниз.
   Юджиния почувствовала, что лучше не отвечать, поэтому  молча  разжала
пальцы и направилась к входу в галерею.
   - Не забудьте о нашем уговоре, - пробормотал вслед Колфакс. - Сначала
посмотрите на другие  картины,  а  потом  спрашивайте  о  той,  которую,
по-вашему, рисовала Нелли Грант.
   - Господи, до чего же все глупо. Впрочем, ни в одном  из  прочитанных
детективов мне не попался по-настоящему умный  сыщик.  Они  бродят,  как
слепые, действуют наугад, пока случайно не наткнутся на ключ, дающий  им
возможность  раскрыть  преступление.  Должна  заметить,  что  в   работе
частного детектива нет ничего трудного.
   - Если так пойдет и дальше, к концу расследования у меня не останется
ни грамма самолюбия.
   - Но вы от этого наверняка не умрете.
   Сорвав очки, Юджиния пулей влетела в магазинчик, где  находились  три
человека, которые разглядывали  в  большом  количестве  выставленные  на
обозрение публики довольно-таки  невыразительные  акварели,  в  основном
изображающие нахохлившихся чаек, сидящих на полузатонувших бревнах.
   За прилавком никого не  было,  вход  в  соседнее  помещение  скрывала
черная занавеска. Там кто-то ходил, Юджиния отчетливо слышала шаги.
   Тем временем Сайрус небрежно приблизился  к  картине,  автор  которой
изобразил  штормовое  море  и  свинцового   цвета   небо,   и   принялся
рассматривать ее, не снимая темных очков.
   - Что ты думаешь об этом, дорогая? - спросил он. - Тебе  не  кажется,
что эта картина будет замечательно выглядеть над моим камином?
   Юджиния скрипнула зубами  при  слове  "дорогая",  но  заставила  себя
подойти.
   - Неужели ты действительно хочешь повесить  ее  у  себя  в  гостиной?
Надеюсь, ты шутишь.
   - А что в ней плохого?
   "Хороший вопрос, - мрачно отметила про себя  Юджиния.  -  В  ней  все
плохо, если мы говорим о ней как любовники. А вдруг меня и в самом  деле
тянет к этому человеку?"
   Она никогда не испытывала сильного влечения ни к одному  мужчине.  Ей
приятно было находиться в их компании, но она всегда сохраняла некоторую
дистанцию между собой и представителями сильного пола, даже когда у  нее
с кем-то возникал роман.
   Врач-психолог наверняка сказал бы, что она боится доверять  мужчинам,
ибо ее отец был человеком слабым, эгоистичным, и, возможно, оказался  бы
прав.
   В глубине души Юджиния не доверяла людям, старалась не полагаться  на
них, чтобы потом не испытывать разочарования, избежать  душевных  травм.
Ей приходилось контролировать свои действия, а чтобы добиться этого, она
вольно или невольно сооружала вокруг себя нечто вроде защитной стенки.
   Только не надо паниковать. То, что  произошло  в  джипе,  всего  лишь
результат  долгого  подавления  сексуальной  энергии,  вспышки  гнева  и
соответственно мощного выброса  адреналина.  От  этого  любой  может  на
какое-то время потерять голову. Но теперь она уже полностью держала себя
в руках и поклялась, что ничего подобного больше не случится.
   Чтобы  отвлечься,  Юджиния  сконцентрировала  внимание   на   морском
пейзаже, которым восхищался Сайрус.
   - Ничего плохого тут нет, - пояснила она. - Просто мне  кажется,  что
картина тебе скоро надоест, она какая-то пресная и безжизненная.
   - Пресная? - озадаченно переспросил Сайрус. - А  мне  она  показалась
очень красочной. И по размеру подходит.
   Юджиния поняла, что  он  нарочно  дразнит  ее.  Интересно,  до  какой
степени неприятным может быть этот человек?
   - В  качестве  декоративного  элемента  интерьера  она,  возможно,  и
неплоха, только необъемная, плоская. Как обои.
   - Как обои? - Он склонил  голову,  чтобы  взглянуть  на  картину  под
другим углом. - Знаешь, что я думаю, радость моя?
   - Нет, дорогой, понятия  не  имею,  -  с  ледяной  улыбкой  процедила
Юджиния.
   - По-моему, ты  потеряла  способность  ценить  замечательные  картины
из-за влияния постмодернизма.
   Юджиния ошарашенно взглянула на Сайруса:
   - Да?
   -  Неопределенность  и  неуверенность,  распространившиеся   в   мире
искусства в двадцатом веке под  влиянием  минимализма  и  модернизма,  -
весьма неприятная вещь, -  заявил  он.  -  Но  сегодня  мы  имеем  целое
поколение критиков и экспертов,  чье  восприятие  прекрасного  испорчено
постмодернизмом.
   Юджиния  смущенно  огляделась  по  сторонам  и  поняла,  что  все   в
магазинчике слушают их разговор.
   - Видишь ли, Сайрус...
   - В результате создалось очень сложное положение.  До  тех  пор  пока
люди, имеющие отношение к прекрасному, не займутся оценкой  современного
искусства, никто не сможет двигаться вперед. Да, все  любят  говорить  о
постпостмодернизме, но как же мне это надоело. Совершенно бессмысленная,
пустая концепция. Чистая статика, и больше ничего.
   Юджиния представила, как он будет выглядеть с рамой от понравившегося
ему морского пейзажа на плечах.
   - Кстати, о бессмысленной статике... - опять начал  Колфакс,  но  тут
черная занавеска отъехала в  сторону,  и  появилась  высокая,  прекрасно
сложенная, изящная женщина, на вид лет сорока с небольшим.
   - Вы сделали  очень  интересное  замечание  о  постпостмодернизме,  -
сказала она.
   У женщины были резкие черты лица и голубые глаза необычного  оттенка.
В  уголках  рта  виднелись   тонкие   морщинки,   в   длинных   вьющихся
золотисто-рыжих  волосах,  стянутых   на   затылке   большой   заколкой,
проглядывали серебристые пряди. На женщине было  широкое,  экзотического
покроя,  одеяние,   в   ушах   покачивались   металлические   серьги   с
полудрагоценными камнями, с такими же, как в ожерелье у нее на шее.
   Женщина с улыбкой взглянула на Сайруса.
   - Проблема определения собственной позиции всегда сложна,  не  правда
ли?
   - Что правда, то правда, - ответил польщенный Сайрус.
   Юджиния нетерпеливо забарабанила пальцами по раме ближайшей картины.
   - Видите ли, мой друг  лишь  недавно  заинтересовался  искусством,  -
пояснила она.
   Обходя  вокруг  прилавка,   женщина   окинула   Колфакса   откровенно
оценивающим взглядом и улыбнулась Юджинии:
   - Побольше бы таких  людей,  как  ваш  друг,  это  очень  хорошо  для
бизнеса. Между прочим, меня зовут Фенелла Уикс. Я - хозяйка галереи.
   - Юджиния Свифт. А это мой друг Сайрус Колфакс.
   - Рада с вами познакомиться. Вероятно,  вы  та  самая  пара,  которая
остановилась в Стеклянном доме? Значит, это вы нашли Леонарда  Хастингса
прошлой ночью?
   -  Так  оно  и  есть,  -  ответил   Сайрус.   -   Я   вижу,   новости
распространяются здесь очень быстро.
   - Точно, - засмеялась Фенелла Уикс.
   - Вы были знакомы с Хастингсом? - поинтересовался Колфакс.
   - Не очень хорошо. Я здесь новенькая, переехала на остров  и  открыла
тут галерею всего несколько  месяцев  назад.  Леонард  сюда  никогда  не
заходил. Вряд ли он интересовался искусством.  -  Фенелла  взглянула  на
Юджинию. - Вы из Либрукского музея, так?
   - Совершенно верно.
   - На острове есть пара скульпторов,  которые  занимаются  стеклом.  К
сожалению, у меня в галерее пока нет ни одной их работы. Но  через  день
или два я надеюсь кое-что  получить  от  Джейкоба  Хаустона.  Может,  вы
захотите взглянуть на его произведения. Это нечто совершенно необычное.
   - С нетерпением буду  ждать  такой  возможности,  -  вежливо  сказала
Юджиния.
   - Для художника очень важно вовремя попасть в поле зрения  экспертов,
дилеров и коллекционеров. Причем не каких  попало,  а  именно  тех,  кто
сможет в полной мере оценить его способности, - вздохнула Фенелла.  -  Я
делаю все, что могу, чтобы дать местным мастерам шанс заявить о себе, но
у маленькой галереи, да  еще  расположенной  на  острове,  слишком  мало
возможностей.
   - Понимаю, - сочувственно улыбнулась Юджиния.
   Да, в мире искусства действуют весьма жесткие  законы,  ценность  той
или   иной   работы   любого   современного    художника    определялась
коллекционерами, дилерами и музеями. В таких условиях все, решало умение
художника или его возможности организовать выставку в нужном месте  и  в
нужное время. Его творческая карьера полностью зависела от того, удастся
ли ему выставить свои работы в престижных картинных галереях, и от того,
купят ли ту или иную работу известные коллекционеры или музеи.
   Юджиния лучше других понимала, что художники, работающие со  стеклом,
находились в особенно трудном положении. Ей приходилось считаться с тем,
что некоторые влиятельные эксперты еще не воспринимали стекло в качестве
материала, достойного высокого искусства.
   По    исторической    традиции    художников-стекольщиков     считали
ремесленниками. Их творения, какими бы прекрасными они ни  были,  многие
рассматривали как изделия, а не как  произведения  искусства.  Имей  она
больше возможностей, Юджиния сделала бы все,  чтобы  изменить  положение
вещей.
   - Вас интересует эта картина? - обратилась Фенелла к Сайрусу.
   Колфакс скорчил гримасу.
   - Пожалуй, нет. Хотя над моим камином она выглядела  бы  великолепно.
Там обязательно надо что-нибудь повесить.
   - Если ты действительно хочешь украсить свою гостиную, - вклинилась в
разговор Юджиния, - то почему бы тебе не взглянуть вон на ту картину?
   - С китами и дельфинами? - просиял Сайрус.
   "Задушу мерзавца при первой же возможности", - подумала Юджиния.
   - Нет, со старинным бокалом - Тебе она нравится? - На  лице  Колфакса
появилось выражение неуверенности.
   - Да, нравится, - твердо сказала Юджиния и посмотрела на  хозяйку.  -
Кто автор? Кто-нибудь из местных художников?
   - Угадали. - Фенелла направилась к витрине, и  крупные  серьги  в  ее
ушах мелодично зазвенели. - Художницу зовут Ронда Прайс. Это  новое  для
нее направление в живописи. Хорошая техника, да?  Замечательное  чувство
света и цвета. Такое впечатление, словно бокал светится изнутри.
   - Ронда Прайс? - изумленно переспросила Юджиния, украдкой взглянув на
Сайруса, который отреагировал на слова хозяйки довольно спокойно -  лишь
поднял брови над темными очками. - У вас есть другие ее работы?
   - Пока  нет,  она  обещала  в  скором  времени  принести.  -  Фенелла
повернула картину, чтобы Юджиния и Сайрус могли рассмотреть ее  получше.
- Эту я поставила на витрину только вчера. Цена - триста долларов.
   - Я ее куплю, - сказала Юджиния.
   Она успела заметить, что Сайрус крепче сжал челюсти, ему, разумеется,
не понравилась ее импульсивность. Но  она  решила  не  обращать  на  это
внимания.
   - Я думал, мы собираемся приобрести картину для моей гостиной,  а  не
для твоей, - пробурчат Колфакс.
   -  Не  волнуйся,  до  конца  отпуска  мы  обязательно  подберем  тебе
каких-нибудь чаек.
   Юджиния уставилась в нижний угол холста на подпись  автора  и  теперь
смогла ее прочесть: Ронда Прайс. И все же картина написана рукой Нелли.
   - Вы хотите  посмотреть,  что  принесет  Ронда  в  следующий  раз?  -
спросила Фенелла, направляясь с картиной к прилавку.
   - Обязательно. А могу я повидаться с самой Рондой Прайс?
   - Почему бы нет.  -  Фенелла  ловко  завернула  картину  в  хрустящую
коричневую бумагу. -  Вчера  она  уехала  в  Сиэтл.  Когда  вернется,  я
передам, что вы хотите с ней познакомиться.
   - Благодарю. - Юджиния достала бумажник. - Это будет очень любезно  с
вашей стороны.
   - И узнайте, не рисует ли она картины с чайками и волнами, -  добавил
Сайрус.

***

   Стоя  у  разделочного  столика   в   кухне,   набитой   всевозможными
хитроумными устройствами и механизмами, Колфакс  налил  в  бокал  белого
вина.
   - Ну ладно, пора кончать. - Он взглянул на полотно,  которое  Юджиния
расположила у окна. - С того момента как вы купили эту чертову  картину,
вы сама не своя. В чем дело?
   - Я знаю, что ее написала Нелли.
   Сайрус двинулся к Юджинии, держа в одной руке  бокал  с  вином,  а  в
другой банку "Пасифик экспресс".
   - Но если вы правы... - начал он.
   - Я права, - оборвала его Юджиния.
   - В таком случае вы, как говорят детективы, ухватились за ниточку,  -
улыбнулся Колфакс. - Дальше вам нужно поговорить с Рондой Прайс.
   - Надеюсь, она скоро вернется на  остров.  У  меня  к  ней  множество
вопросов. Я должна узнать, где она раздобыла эту картину и почему на ней
ее имя.
   - Если Ронда Прайс была достаточно хорошо знакома с  вашей  подругой,
чтобы попытаться выдать ее картину за свою, она, возможно, была  связана
и с Дэвентри, - спокойно заметил Сайрус. - А в этом случае у меня к  ней
тоже есть кое-какие вопросы.
   - Что вы имеете в виду?
   - Меня интересуют все жители острова, которые хорошо знали Дэвентри.
   - Сложная задача, их может оказаться слишком много.
   - Верно. Хотя не далее как сегодня вы сказали, что в работе  частного
детектива нет ничего трудного. Странно, правда? К тому же лицензию может
купить кто угодно.
   - Я была раздражена. - Юджиния покраснела.
   - Знаю. Можете не волноваться по поводу Ронды Прайс, мы ее найдем.  А
пока не выпить ли нам на веранде? Сегодня чудесный вечер, и по  прогнозу
дождя до ночи не будет.
   Юджиния заколебалась,  ей  не  хотелось  оставлять  картину  даже  на
короткое время.
   - Ладно, - вздохнула она, - до завтра я все  равно  ничего  не  смогу
сделать.
   - Точно, - подтвердил Сайрус, выходя на веранду.
   Летний день быстро угасал, кроны деревьев  поглотили  солнечные  лучи
задолго до того, как светило опустилось  за  горизонт,  волны  холодного
глубокого пролива бились о крутой берег острова.
   Колфакс поставил на низкий столик бокал Юджинии, уселся в шезлонг  из
кожи и хромированной стали, задрал ноги  на  перила  и  отхлебнул  пива.
Юджиния молча устроилась рядом с ним и взяла бокал.
   Сайрус невольно подумал о том, каково было бы в самом деле провести с
Юджинией отпуск на Фрог-Коув и как бы он чувствовал себя, если бы  знал,
что ночью она будет спать в одной с ним постели.
   - Полагаю, завтра утром мне нужно поработать в хранилище,  -  сказала
Юджиния после долгого молчания.  -  Когда  я  вернусь  в  Сиэтл,  Табита
потребует от меня полной инвентаризации.
   - Она не знает истинную причину вашего желания провести свой отпуск в
Стеклянном доме?
   - Нет. Она уверена, что полицейские правы и Нелли  просто  утонула  в
море. Думаю, я единственный человек на свете, кому не все равно, что  же
на самом деле с ней случилось.
   - У нее не было семьи?
   - Насколько я знаю, нет.
   - А как поступили с ее вещами?
   - Леонард Хастингс переслал их мне. -  Юджиния  немного  помолчала  в
нерешительности, затем продолжила:
   -   Я   собиралась   передать   их   какой-нибудь   благотворительной
организации, но не смогла этого сделать. Решила сначала выяснить, что же
с ней все-таки произошло, а пока буду хранить вещи у себя.
   - А среди них не может быть каких-нибудь бумаг или писем, которые  бы
рассказали нам, что происходило в Стеклянном доме в последнее время? - с
внезапным интересом спросил Колфакс.
   - Нет. Писем Нелли не писала