ось того... - Свет, она так прекрасна!
Эгвейн... Селин... Я не достоин ни одной из них.  -  Мной  будто  что-то
овладело. - Ко мне явилась саидин, но я одолел ее мечом.  Или  это  тоже
безумие? Он глубоко вздохнул. - В Шайнаре самое место  для  Рога  Валир.
Если же нет, то Лорд Агельмар знает, как им распорядиться.
   С горы показался Хурин.
   - Опять появился огонь, Лорд Ранд,  и  больше  прежнего.  И  мне  еще
послышались крики. Все - внизу, в холмах. Пока еще там. На гору  они  не
лезут.
   - Вы не так истолковали мои слова. Ранд, - произнесла Селин. - Теперь
вам нельзя возвращаться. Вы связаны обязательством. Приспешники Тьмы  не
уберутся восвояси, раз вы отобрали у них Рог. Совсем наоборот. Если  вам
не известен какой-нибудь способ убить их всех, отныне они станут гнаться
за вами, как до того за ними гнались вы.
   - Нет! - Лойала и Хурина удивила горячность Ранда. Он смягчил тон.  -
Я не знаю никакого способа всех их убить. По мне все равно, пусть  живут
хоть вечно.
   Селин покачала головой, и по ее длинным волосам побежали волны.
   - Значит, возвращаться  вам  нельзя,  только  идти  вперед.  До  стен
Кайриэна вы доберетесь скорее, чем возвратитесь в Шайнар. Неужели  мысль
о еще нескольких днях в моем обществе вам кажется настолько тягостной?
   Ранд уставился на ларец. Общество Селин было вовсе не в  тягость,  но
рядом с нею он не мог удержаться и не думать о всяких  вещах,  думать  о
которых не следовало бы. Однако попытка  отправиться  обратно  на  север
чревата риском нарваться на Фейна и его компанию. В  этом  Селин  права.
Фейн от своего не отступится. Ингтар тоже порученного  на  полдороге  не
бросит. Если Ингтар пойдет на юг, а Ранд не  видел  причин,  из-за  чего
тому сворачивать со своего пути, то рано или поздно шайнарец появится  в
Кайриэне.
   - Кайриэн, - согласился Ранд. - Вы мне покажете, где живете, Селин. Я
никогда не был в Кайриэне. - Он потянулся, собираясь закрыть ларец.
   - Вы еще что-то захватили у Приспешников Тьмы? - спросила Селин. - Вы
раньше говорили о кинжале.
   Как я мог забыть? Ранд оставил ларец в покое и  вытащил  из-за  пояса
кинжал. Обнаженный клинок был изогнут как  козлиный  рог,  а  крестовины
представляли собой золотых змеев. В лунном сиянии вставленный в  рукоять
рубин, размером с ноготь большого пальца, мерцал словно злобный глаз.  С
виду и на ощупь этот кинжал - причудливо украшенный и,  как  знал  Ранд,
таящий в себе порчу, - ничем не отличался от какого-нибудь ножа.
   - Осторожнее, - заметила  Селин.  -  Не  порежьтесь.  Ранд  внутренне
содрогнулся. Если просто носить его при себе опасно, то лучше не  знать,
чем грозит малейшая царапина.
   - Это из Шадар Логота, -  объяснил  Ранд  спутникам.  -  Он  извратит
любого, кто долго носит его, зарази его скверной до самых костей -  так,
как заражен сам Шадар Логот. Без Исцеления Айз Седай эта порча  в  конце
концов убивает.
   - Так вот чем страдает Мэт, -  тихо  произнес  Лойал.  -  Никогда  не
предполагал такого.
   Хурин долго смотрел на кинжал в руке Ранда, потом отер ладони о  полы
куртки. Счастливым нюхач не выглядел.
   - Никто из нас не должен брать его в руки, только если очень нужно, -
продолжил Ранд. - Я что-нибудь приду маю, как его нести...
   - Это опасно, - Селин хмуро смотрела на клинок будто змеи на нем были
настоящими и смертельно ядовитыми. - Выбросьте  его.  Оставьте  тут  или
заройте, если желаете оградить его от иных рук, но избавьтесь от него, -
Он нужен Мэту, - твердо заявил Ранд.
   - Он слишком опасен. Вы сами так сказали.
   - Он нужен Мэту. Ам... Айз Седай сказали: если его не используют  для
исцеления Мэта, то он умрет.
   У них по-прежнему есть к нему нить, но этот клинок обрежет ее. Пока я
не избавлюсь от кинжала и от Рога, у них и ко мне есть  нить,  но  я  не
буду танцевать по их указке, как бы они ни дергали за нее!
   Ранд положил кинжал в ларец, внутрь витка Рога - там как раз было для
него место, - и опустил крышку. Она закрылась с резким сухим щелчком.
   - Ларец защитит нас от него. - Он надеялся на это. Лан говорил: когда
ты ни в чем не уверен, уверенным должен быть голос.
   - Ларец наверняка нас защитит, - сказала Селин напряженным голосом. -
А теперь я собираюсь доспать, что не успела.
   Ранд покачал головой:
   - Мы чересчур близко. Похоже, иногда Фейну как-то удается  отыскивать
меня.
   - Если боитесь, прибегните к Единению, - предложила Селин.
   - К утру я хочу оказаться как можно дальше от этих Друзей Темного.  Я
оседлаю вашу кобылу.
   - Упрямый! -  В  голосе  слышался  нескрываемый  гнев,  и,  когда  он
посмотрел на Селин, губы кривились в улыбке, которой и в помине не  было
в темных глазах. - Упрямый мужчина -  лучший,  однажды...  -  Она  сразу
замолчала, и это-то обеспокоило Ранда. Видимо, женщины  часто  оставляют
что-то недосказанным, а из своего небогатого опыта он знал,  что  именно
недоговоренность - источник всех хлопот. Селин молча наблюдала  за  тем,
как он  забросил  седло  на  спину  белой  кобылы  и  нагнулся  затянуть
подпруги.

***

   -  Сгоните  их  всех  сюда!  -  прорычал  Фейн.  Козломордый  троллок
попятился прочь от него. Костер, разгоревшийся  от  подкинутых  в  огонь
дров, разбрасывал по верхушке холма колеблющиеся тени. У яркого  пламени
теснились люди, они боялись оказаться в темноте наедине с троллоками.  -
Соберите их, всех, кто еще жив, а если они вздумают  убежать,  дайте  им
знать - они получат тогда то, что один уже получил.
   Фейн ткнул пальцем в  троллока,  который  принес  ему  известие,  что
ал'Тор  не  найден.  Тот  по-прежнему  грыз   землю,   испачканную   его
собственной кровью, а дергающиеся копыта проскребали канавки.
   - Иди, - прошипел Фейн, и  козломордый  троллок  опрометью  убежал  в
ночь.
   Презрительным   взглядом   Фейн    окинул    своих    последователей,
принадлежащих людскому племени, - им еще найдется  применение,  -  затем
повернулся и всмотрелся в ночь, в сторону Кинжала Убийцы Родичей. Ал'Тор
был где-то там, в горах. С Рогом. При этой мысли Фейн громко заскрежетал
зубами. Где точно, он не знал, но что-то тянуло его в горы.  К  ал'Тору.
Столь многое от... дара... Темного еще оставалось при нем.  Он  едва  ли
думал об этом, старался не думать, пока внезапно,  после  того  как  Рог
пропал - Пропал! - ал'Тор не оказался там,  притягивая  его,  как  кусок
мяса притягивает изголодавшегося пса.
   - Я больше не пес. Больше не пес! - Он услышал вокруг костра  людскую
беспокойную суету, но не повернулся к шепоту и шороху. - Ты отплатишь за
то, что со мной сделали, ал'Тор! Мир отплатит! - Он закатился  безумным,
кудахтающим смехом. - Мир заплатит!

Глава 20
САИДИН

   Ранд гнал свой отряд всю ночь, разрешив недолгий привал на рассвете и
дав  отдохнуть  лошадям.  И  Лойалу.  Седло  его  занимал  Рог  Валир  в
серебряно-золотом ларце, а сам  огир  шагал  или  трусил  впереди  своей
большой лошади, без единой жалобы и не замедляя движение  отряда.  Ночью
они пересекли границу Кайриэна.
   - Я хочу еще на него взглянуть, - сказала Селин,  едва  Ранд  объявил
привал. Она спешилась и зашагала к  Лойаловой  лошади.  Тени  лошадей  и
всадников, длинные  и  слабые,  указывали  на  запад,  от  солнца,  чуть
высунувшегося над горизонтом. - Снимите его для меня, алантин.  -  Лойал
начал развязывать ремни. - Рог Валир...
   - Нет, - сказал Ранд, слезая с Рыжего. - Нет, Лойал.
   Огир перевел взгляд с Ранда на Селин, его уши подрагивали, но руки он
опустил.
   - Я хочу увидеть Рог, - потребовала Селин. Ранд был уверен,  что  она
не старше его, но в этот момент она вдруг показалась старой и  холодной,
как эти горы, и на много царственнее, чем королева Моргейз при  всей  ее
надменности.
   - Я думаю, лучше держать кинжал подальше, - заметил Ранд. -  Судя  по
тому, что я знаю, смотреть на него столь же скверно, как и  прикасаться.
Пусть он там и лежит, пока я не отдам его в  руки  Мэту.  Он...  он  сам
передаст его Айз Седай. - И какую цену  они  потребуют  от  него  за  то
Исцеление? Но другого выхода у него нет. Он  почувствовал  себя  отчасти
виноватым за испытанное им самим облегчение:  он-то,  по  крайней  мере,
распрощался с Айз Седай. С ними у меня покончено. Так, или иначе.
   - Кинжал! Вас, видно, волнует один этот кинжал! Я же  говорила,  надо
избавиться от него. Рог Валир, Ранд!
   - Нет.
   Она подошла к нему, от плавной походки, покачивания  бедрами  у  него
возникло такое ощущение, будто в горле что-то застряло.
   - Мне хочется только взглянуть на него при свете дня. Я не стану  его
трогать. Можете сами держать его. Будет что вспоминать - вас,  держащего
в своих руках Рог Валир. - С этими словами Селин взяла его руки в  свои;
от ее прикосновения по коже побежали мурашки, а во рту пересохло.
   Будет что вспоминать - когда она уйдет... Достав Рог из ларца,  можно
вновь закрыть в нем кинжал. Да, что-то в этом есть - держать в руках Рог
и любоваться им при свете дня.
   Он пожалел, что слишком мало ему  известно  о  Пророчествах  Дракона.
Как-то раз, еще  в  Эмондовом  Лугу,  он  слышал  краем  уха,  как  один
купеческий охранник что-то из них рассказывал, да Найнив веник сломала о
плечи незадачливого рассказчика. В услышанной им малости ничего  о  Роге
Валир не упоминалось.
   Айз  Седай  стараются  заставить  меня  делать  то,  что  им   нужно.
По-прежнему Селин пристально смотрела Ранду в глаза,  лицо  у  нее  было
такое юное и прекрасное, что ему захотелось поцеловать ее,  несмотря  на
все свои мысли. Никогда он не видел, чтобы Айз Седай поступали так,  как
вела себя она, и выглядела Селин юной, а  вовсе  не  лишенной  возраста.
Девушка моих лет не может, быть Айз Седай. Но...
   - Селин, - очень тихо произнес он, - вы - Айз Седай?
   - Айз Седай, - почти выплюнула она  эти  слова,  резко  отбросив  его
руки. - Айз Седай! Все время вы осыпаете  меня  этими  упреками!  -  Она
глубоко вздохнула и пригладила платье, взяв себя в руки. - Я -  та,  кто
есть. И я - не Айз Седай!
   И она обернулась в молчаливую холодность, от  которой  даже  утреннее
солнце показалось знобким.
   Лойал и Хурин изо всех  сил  старались  сохранить  хорошую  мину  при
плохой игре и со всей тактичностью не замечали этой сцены, пытаясь вести
свой разговор и скрывая смущение, когда взгляд Селин  ожег  их  морозным
холодом. Они поскакали дальше.
   К вечеру путники  разбили  лагерь  у  горного  потока,  в  котором  и
наловили рыбы на ужин, к Селин, похоже, вернулось ее настроение,  и  она
оживленно щебетала с огир  о  книгах,  доброжелательно  разговаривала  с
Хурином.
   Но Ранду она едва слово молвила, и то, если он заговаривал первым,  -
и тем вечером, и весь следующий день, когда они скакали через горы,  что
вздымались по обе стороны громадными зазубренными  серыми  стенами,  все
время поднимавшимися выше и выше. Однако когда  бы  он  ни  взглянул  на
Селин, она смотрела на него в ответ  и  улыбалась.  Иногда  улыбка  была
такой, что Ранд улыбался в ответ, иногда от ее улыбки у него  першило  в
горле и он вспыхивал от возникающих в голове  мыслей,  а  иногда  улыбка
излучала таинственность, такая всезнающая  улыбка  порой  появлялась  на
лице Эгвейн. И такая улыбка всегда действовала Ранду на нервы -  но  это
была всего лишь улыбка.
   Она НЕ МОЖЕТ быть Айз Седай.
   Дорога пошла под уклон, и с обещанием в воздухе скорых сумерек Кинжал
Убийцы Родичей уступил место холмам, округлым, тесностоящим,  где  росло
больше кустов, чем деревьев, - скорей густой кустарник, чем лес.  Дороги
здесь не было, просто тропинка, по которой, вероятно,  не  часто  катили
редкие повозки. Поля ступенями-террасами срезали кое-какие  холмы,  поля
со зреющими хлебами, но опустевшие в  такой  поздний  час.  Ни  одна  из
редких ферм не оказывалась настолько близко к тропе, по  которой  скакал
отряд, чтобы Ранду  удалось  разглядеть  больше  того,  что  здания  все
сложены из камня.
   Когда впереди он увидел деревню, в вечерней полумгле  уже  мерцали  в
нескольких окошках огни.
   - Сегодня мы будем спать на кроватях, - сказал он - Чему я буду очень
доволен, Лорд Ранд, - рассмеялся Хурин. Лойал покивал, соглашаясь.
   - Деревенская гостиница, - фыркнула Селин. - Без сомнения, грязная  и
где полно черни, накачивающейся элем. Почему бы нам опять не  заночевать
под звездами? Для меня одно удовольствие спать под звездным небом.
   - Мало будет удовольствия, если, пока мы спим, нас настигнет Фейн,  -
сказал Ранд, - он и эти троллоки. Он гонится за мной, Селин. И за  Рогом
тоже, но меня он в состоянии отыскать. Зачем, по-вашему, в минувшие ночи
я выставлял часовых?
   - Если Фейн нас настигнет, вы с ним  разделаетесь.  -  Голос  ее  был
самоуверенно смел, - А в этой  деревушке  тоже  могут  быть  Приспешники
Тьмы.
   - Но даже знай они, кто  мы,  что  они  смогут?  В  деревне-то  полно
другого народу. Если, конечно, вы не  считаете,  что  там  все,  как  на
подбор, Друзья Темного.
   - А если они дознаются, что у вас Рог? Стремитесь к величию  вы  сами
или нет, но даже фермеры о нем грезят.
   - Она права, Ранд, - заметил Лойал. - Боюсь, даже фермерам  захочется
отобрать его.
   - Раскатай свое одеяло, Лойал, и накинь его поверх ларца.  И  замотай
поплотнее. - Лойал исполнил требуемое, и Ранд кивнул.  Со  стороны  было
очевидно: под полосатым одеялом огир - ящик  или  сундук,  но  ничто  не
наводило на подозрение, что там  нечто  большее,  чем  обычный  дорожный
сундук.
   - Сундук с одеждой миледи,  -  с  ухмылкой  объявил  Ранд  и  отвесил
поклон.
   Его шуточку Селин встретила кислым молчанием и ничего  не  выражающим
взглядом. И вот отряд уже двинулся дальше.
   Почти тотчас же вдалеке,  слева  от  Ранда,  лучи  заходящего  солнца
отразились  от  чего-то  на  земле.  Чего-то  большого.  Чего-то   очень
большого, судя по блику. Заинтригованный, Ранд повернул туда жеребца.
   - Милорд? - спросил Хурин. - А как же деревня?
   - Сначала я хочу взглянуть, что это такое, - сказал Ранд.  Это  ярче,
чем солнечные блики на воде. Что это может быть?
   Он не отрывал глаз от  отблеска  и  удивился,  когда  Рыжий  внезапно
остановился. Уже собравшись погнать  его  вперед,  Ранд  сообразил,  что
стоит конь на краю глинистого обрыва, над гигантским котлованом. Большая
часть холма была срыта на глубину где-то до  сотни  шагов.  Определенно,
тут исчез не один холм, и, вероятно, фермерские поля тоже, поскольку яма
была в ширину раз в  десять  больше,  чем  в  глубину.  Дальняя  сторона
котлована, по-видимому, была плотно утрамбована в  виде  ската.  На  дне
копошились люди, их было с  дюжину,  они  разжигали  костер:  внизу  уже
сгустилась  тьма,  тут  и  там  тускло  отсвечивали  доспехи,  на  боках
покачивались мечи. На них Ранд едва глянул.
   Из глины карьера  поднималась  наклонно  исполинская  каменная  рука,
держащая  хрустальную  сферу,  она-то  и  сверкала  в  последних   лучах
меркнущего солнца. Ранд потрясенно взирал на сферу, с трудом  осмысливая
ее  размеры:  идеальный  шар,  и  по  меньшей  мере  двадцати  шагов   в
поперечнике, поверхность которого - юноша был уверен  -  не  портила  ни
единая царапина.
   Поодаль от руки, соразмерное ей, было отрыто каменное лицо. Бородатое
мужское лицо, оно. выступало из грунта с достоинством бесчисленных  лет;
черты широкого лица будто хранили в себе мудрость и знание.
   Незваная, обрела форму  пустота,  в  мгновение  ока  став  цельной  и
завершенной. Светилась, маня, саидин. Так  пристально  Ранд  разглядывал
лицо  и  руку,  что  даже  не  понял,  как  и  что  произошло.   Однажды
капитан-корабельщик  рассказывал  ему  о  гигантской   руке,   сжимающей
громадную хрустальную сферу; Байл Домон утверждал: торчит она  на  холме
острова Тремалкин.
   - Тут опасно, - заметила Селин. - Отойдите, Ранд.
   - По-моему, я сумею здесь спуститься, - рассеянно заметил он.  Саидин
пела ему. Громадный шар будто засиял белым от лучей  садящегося  солнца.
Как казалось Ранду, в глубинах кристалла свет кружился и танцевал в такт
песне саидин. Он удивился про себя, почему ничего не  замечают  те  люди
внизу?
   Селин подъехала ближе и крепко взяла юношу за руку:
   - Пожалуйста, Ранд, вы должны отодвинуться. Он  озадаченно  посмотрел
на ее руку, затем скользнул взглядом по руке к  лицу.  Она  была  не  на
шутку встревожена, может, даже напугана.
   - Если этот обрыв не обвалится под  весом  наших  лошадей,  а  мы  не
свернем себе шеи, то все равно эти люди - стражники. А никто не поставит
охрану и при этом пустит туда  всякого  прохожего,  снедаемого  праздным
любопытством. Что хорошего, если вы ускользнете от Фейна, а вас арестуют
стражники какого-то лорда? Идемте.
   Внезапно - дрейфующая, далекая мысль - Ранд понял, что  его  окружила
пустота. Саидин пела, сфера пульсировала, - даже не видя, он  чувствовал
эти пульсации, - и всплыла мысль, что если он запоет песню, которую поет
саидин, то громадное каменное лицо откроет рот и запоет вместе с ним.  С
ним и с саидин. Воедино.
   - Пожалуйста, Ранд, - сказала Селин. - Я поеду  в  деревню  вместе  с
вами. И больше не буду говорить о Роге. Только поедем отсюда!
   Ранд высвободил пустоту... а она не исчезла. Саидин  продолжала  петь
вполголоса, и свет в сфере бился  в  такт  ударам  сердца.  Его  сердца.
Лойал, Хурин, Селин - все они смотрели на Ранда, но будто бы не замечали
исходящего от кристалла чудесного сверкания. Он постарался оттолкнуть от
себя пустоту. Она не поддавалась, словно обратившись в гранит; он плавал
в ничто, ставшем твердым как  камень.  Песня  саидин,  песня  сферы,  он
ощущал  их  дрожь  своими  костями,  всем  своим  естеством.  С  мрачной
решительностью он отказывался сдаваться, потянулся в глубь себя... Я  не
буду...
   - Ранд!
   Он не знал, чей это был голос.
   ...потянулся к сущности того, кем он был, к  сущности  того,  чем  он
был... ...не буду...
   - Ранд!
   Песня наполняла его, наполняла ничто. ...коснулся камня, горячего  от
жестокого  солнца,  холодного  от  безжалостной  ночи...  ...не...  Свет
наполнял его, слепил его.
   - Пока не исчезнет тень, - бормотал он, - пока не уйдет вода...
   Сила наполняла его. Он был един со сферой.
   - ...в Тень, оскалив зубы...
   Эта сила была его. Эта Сила была его.
   - ...плюнуть в глаза Затмевающему Зрение... Сила для Разлома Мира.
   - ...в последний день! - вырвалось криком, и пустота  исчезла.  Рыжий
шарахнулся от вопля; глина осыпалась под  копытами  жеребца,  крошась  в
карьер, стекая ручьями  комков.  Гнедой  пал  на  колени.  Ранд  подался
вперед, подбирая поводья, и Рыжий выбрался на твердую землю, подальше от
кромки обрыва.
   Ранд увидел, что все глядят на него. Селин, Лойал, Хурин, все.
   - Что случилось? - Пустота... Он коснулся лба.  Пустота  не  исчезла,
когда он высвободил ее, и свечение саидин  стало  сильнее,  и...  Ничего
больше он не помнил. Саидин. Ранд похолодел. - Я... что-нибудь делал?  -
Он хмурился, стараясь припомнить. - Я что-нибудь говорил?
   - Ты просто сидел, окаменев точно статуя, - сказал Лойал, -  бормоча,
что бы тебе кто ни говорил. Что ты бормотал, я не разобрал, пока  ты  не
выкрикнул "день!" так громко, что и мертвый бы проснулся. А  потом  чуть
не послал своего коня с обрыва. Ты не болен? С  каждым  днем  ты  ведешь
себя все более странно.
   - Я не заболел, - резко ответил Ранд,  потом  уже  мягче  добавил:  -
Лойал, со мной все в порядке. Селин настороженно наблюдала  за  ним.  Из
карьера донеслись оклики, слова были неразличимы.
   - Лорд Ранд, - сказал Хурин, - по-моему, эти охранники  нас  все-таки
заметили. Если им известна по этой стороне дорога вверх, в любую  минуту
они будут здесь.
   - Да, - подтвердила Селин. - Давайте поскорее отсюда уедем.
   Ранд бросил  взгляд  на  котлован,  затем  торопливо  отвел  взор.  В
огромном кристалле не было ничего,  кроме  отраженного  света  вечернего
солнца, но Ранд не хотел на него смотреть. Он почти  вспомнил...  что-то
о