направил  Ранда  к
одной из пустующих комнат.
 Нижнее  стеганое  и  тонкие шерстяные одеяла быстро  откинули  на  спинку
широкой  кровати,  и  Тэма  осторожно уложили на толстую  пуховую  перину,
подсунув  ему  под  голову  подушки, набитые  гусиным  пухом.  Когда  Тэма
перекладывали  с носилок на постель, с его губ сорвался лишь  приглушенный
хрип,  даже  не  стон,  но  мэр отмахнулся от  тревожного  взгляда  Ранда,
приказав ему развести огонь, чтобы прогреть комнату. Пока Ранд раскладывал
в  камине  дрова  из  дровяного ларя и поджигал растопку,  Бран  раздвинул
занавеси  на  окне,  впустив  в  комнату  утренний  свет,  затем  принялся
осторожными  движениями  умывать лицо Тэма. К  возвращению  менестреля  от
пламени в очаге в комнате стало тепло.
 -  Она  не  придет,  -  заявил Том Меррилин, тихо  войдя  в  комнату.  Он
повернулся  к Ранду, сдвинув густые белые брови: - Ты не сказал,  что  она
уже осматривала его. Она мне чуть голову не оторвала.
 -  Я  думал...  Я  не  знаю...  может,  мэр  что-нибудь  сделает,  сможет
заставить  ее  осмотреть...  -  Ранд, в волнении  судорожно  сжав  кулаки,
повернулся от камина к Брану: - Мастер ал'Вир, что мне делать?  -  Толстяк
растерянно  покачал  головой,  положил  на  лоб  раненого  свежее  влажное
полотенце,  стараясь не встречаться глазами с Рандом. - Я не  могу  просто
стоять  и  смотреть,  как  он  умирает, мастер  ал'Вир.  Я  должен  что-то
предпринять. - Менестрель шевельнулся, словно собираясь что-то сказать.  -
Что вы можете предложить? Я готов испробовать все.
 -  Я лишь хотел спросить, - произнес Том, уминая большим пальцем табак  в
своей  трубке с длинным мундштуком, - знает ли мэр, кто нацарапал  на  его
двери  Клык Дракона? - Он посмотрел в чашечку трубки, затем перевел взгляд
на Тэма и со вздохом сжал зубами незажженную трубку. - Похоже, мэра кто-то
сильно  невзлюбил.  Или,  вероятно,  кому-то  пришлись  не  по  нраву  его
постояльцы.
 Ранд  бросил  на  менестреля  полный  раздражения  взгляд  и  отвернулся,
уставившись в огонь. Его мысли танцевали, словно язычки пламени, и, словно
пламя,  неотвязно кружились вокруг одного. Он не должен сдаваться.  Он  не
может  стоять в стороне и смотреть, как умирает Тэм. Мой отец, в  отчаянии
подумал  он. Мой отец. Когда спадет жар, можно будет выяснить  и  это.  Но
сначала - сбить жар. Вот только как?
 Губы  Брана  ал'Вира, скользнувшего глазами по спине  Ранда,  сжались,  а
взгляд,  которым  он  окинул менестреля, привел бы в  замешательство  даже
медведя,  но  Том,  будто ничего не замечая, просто выжидающе  смотрел  на
мэра.
 -  Вероятно, дело рук кого-то из Конгаров или Коплинов, - в конце  концов
вымолвил мэр, - хотя один Свет знает, кого именно из них. Расплодилась  их
семейка,  и если есть что сказать худое о ком-то, они непременно  об  этом
заявят,  если же нет, то все равно брякнут какую-нибудь гадость.  По  срав
нению с ними Кенн Буйе просто соловей.
 -  А  эти  грузчики, которые заявились как раз перед рассветом? - спросил
менестрель. - От них несло не так сильно, как от троллоков, и им всем  так
хотелось  узнать, когда начнется Праздник, будто они ослепли и не  видели,
что полдеревни превратилось в пепел.
 Мастер ал'Вир мрачно кивнул:
 -  Одна  семейка. Все они походят друг на друга. Этот дурень Дарл  Коплин
полночи  провел  требуя  от меня, чтобы я выставил  из  гостиницы  госпожу
Морейн  и  мастера Лана да выслал обоих из деревни, хотя, не  будь  их,  о
какой деревне вообще могла идти речь?
 Ранд  слушал  разговор  мэра  и менестреля вполуха,  но  последняя  фраза
привлекла его внимание:
 - А что они сделали?
 -  Ну  как, она с чистого ночного неба вызвала молнию, - отозвался мастер
ал'Вир.  -  Швырнула  ее  прямехонько в троллоков.  Наверное,  ты  видывал
деревья,  разнесенные  молнией в щепки. Так  вот,  троллоки  оказались  не
крепче.
 - Морейн? - произнес Ранд недоверчиво, и мэр кивнул.
 -  Госпожа  Морейн. А мастер Лан был словно ураган, с этим  своим  мечом.
Мечом?  Да этот человек сам был оружием, и сразу в десяти местах,  или  же
так  казалось. Пусть я сгорю, но я бы ни за что не поверил,  не  выйди  за
дверь и не увидь своими глазами... - Он провел рукой по лысине. - Визиты в
Ночь  Зимы только-только начались, наши руки были полны подарков и медовых
пряников,  на  уме  одно вино, и тут зарычали собаки,  и  вдруг  эти  двое
выбежали  из  гостиницы,  помчались по деревне с криками  о  троллоках.  Я
подумал  было:  не  стоило им пить так много вина. После  всего...  еще  и
троллоки? Потом, прежде чем кто-то понял, что происходит, эти... эти твари
оказались  уже  на  улицах, прямо среди нас, разя наотмашь  людей  мечами,
поджигая  дома, воя так, что кровь стыла в жилах. - Мэр от омерзения  даже
закашлялся. - Мы все лишь бегали, словно цыплята от лиса, забравшегося  на
птичий двор, пока мастер Лан не вселил в нас твердость.
 -  Не  нужно быть к себе столь суровым, - сказал Том. - Вы вели себя так,
как могли. Не все троллоки, что лежат там, сражены теми двумя.
 -  Хм-м... м-да, ладно, - мастер ал'Вир кивнул. - Все еще трудно поверить
- так много всего. Айз Седай в Эмондовом Лугу. А мастер Лан - Страж.
 -  Айз Седай? - прошептал Ранд. - Не может такого быть! Я разговаривал  с
ней. Она не... Она не...
 -  По-твоему, на них есть метки, да? - криво усмехнулся мэр. - У  них  на
спинах   выведено:  "Айз  Седай"  -  или,  может  быть:  "Опасно,  держись
подальше!"?  -  Вдруг он хлопнул себя ладонью по лбу. - Айз  Седай!  Ах  я
старый дурак, совсем свой ум порастерял! Есть одна возможность. Ранд, если
ты захочешь ею воспользоваться. Я не стану тебе советовать так поступать и
не знаю, нашлось бы у меня самого мужество, окажись я на твоем месте.
 -  Какая  возможность?  -  спросил Ранд. - Я  готов  рискнуть,  если  это
поможет.
 -  Айз  Седай умеют Исцелять, Ранд. Пусть я сгорю, парень, ты  же  слышал
сказания.  Они могут исцелять тех, кому не помогают лекарства. Менестрель,
вы  должны  помнить  это  лучше меня. Чуть ли  не  во  всех  менестрелевых
преданиях  действуют Айз Седай. Почему вы ничего не говорите, а молчите  и
позволяете мне трепать языком?
 -  Я  здесь  чужак,  - сказал Том, вожделенно глядя на  свою  незажженную
трубку, - а почтенный Коплин не одинок в своем нежелании иметь какие бы то
ни было дела с Айз Седай. Лучше, чтобы такая идея исходила от вас.
 -  Айз  Седай,  -  пробормотал Ранд, пытаясь представить  себе:  женщина,
которая  улыбалась  ему,  явилась чуть ли не из сказаний.  Помощь  от  Айз
Седай,   как  говорят  сказания,  порой  оказывалась  гораздо  хуже,   чем
отсутствие  всякой поддержки, она подобна отраве в пироге, и  в  их  дарах
всегда  есть крючок - как в наживке для рыбы. Внезапно монета  в  кармане,
монета, которую Ранду вручила Морейн, показалась ему раскаленным угольком.
Он  с большим трудом удержался, чтобы не выхватить ее из кармана куртки  и
не вышвырнуть в окно.
 -  Никто не хочет впутываться в дела Айз Седай, - медленно произнес  мэр.
-  Я  вижу  единственный шанс, но решиться на него не пустяк.  За  тебя  я
думать  не  могу, но от госпожи Морейн... Морейн Седай, нужно бы  говорить
так, я видел только хорошее. Иногда, - он бросил на Тэма многозначительный
взгляд, - приходится хвататься за случай, даже если радости от него мало.
 -  Некоторые  сказания - в известной мере преувеличения,  -  добавил  Том
так, словно слова из него вытягивали каминными щипцами. - Некоторые. Кроме
того, есть ли у тебя выбор, мальчик?
 -  Никакого,  - вздохнул Ранд. Тэм до сих пор не пошевелился,  глаза  его
запали, как будто он болел уже неделю. - Я... Я пойду поищу ее.
 -  На  той стороне мостков, - сказал менестрель, - где... избавляются  от
мертвых  троллоков.  Но будь осторожен, мальчик. Айз  Седай  поступают  по
своему  усмотрению, исходя из своих собственных соображений -  которые  не
всегда такие, как думают другие.
 Последние слова он крикнул уже вслед Ранду, в закрывающуюся дверь.  Юноше
пришлось на бегу придерживать меч за рукоять, чтобы не зацепить ногами  за
ножны,  -  он  решил не снимать пояс с мечом, чтобы не терять  времени.  С
грохотом  Ранд  скатился  по лестнице и вылетел  из  гостиницы,  забыв  об
усталости.  Раз  есть возможность спасти Тэма - какой  бы  слабой  она  ни
казалась, - то можно не вспоминать о бессонной ночи, по крайней мере  пару
часов.  О том, что спасение - в руках Айз Седай, о том, какой будет  цена,
ему  думать не хотелось. А что касается того, чтобы прямо сейчас предстать
перед Айз Седай... Ранд глубоко вздохнул и попытался идти быстрее.
 Сразу же за последними домами северной части деревни, сбоку от дороги  на
Сторожевой  Холм,  на  обочине  со стороны Западного  Леса,  жарко  пылали
костры. По-прежнему ветер клонил от деревни черные столбы жирного дыма, но
в воздухе все равно висел тошнотворный приторно-сладковатый запах, похожий
на чад от жаркого, оставленного на вертеле на несколько лишних часов. Ранд
подавился запахом, потом судорожно, с трудом сглотнул, поняв, отчего такое
зловоние. Хорошенькое применение для костров к Бэл Тайну. За огнем следили
мужчины,  обвязавшие  рты и носы тряпками, но по гримасам  на  лицах  было
ясно, что уксус, которым пропитаны куски материи, помогал плохо. Даже если
уксус  перебивал вонь, они все-таки знали: зловоние никуда  не  делось,  и
понимали, чем заняты.
 Двое   мужчин   отвязывали  ремни  тяжеловоза-дхурранца  от   троллоковых
лодыжек. Лан, присев на корточки возле тела, откинул одеяло, открыв  плечи
троллока  и  козлорылую  голову. Когда подбежал  Ранд,  Страж  отодрал  от
ощетинившегося  шипами плеча троллоковой кольчужной  рубахи  металлический
значок: кроваво-красный эмалевый трезубец.
 -  Ко'бал,  -  сообщил Лан. Он подбросил значок на ладони и  с  ворчанием
подхватил его на лету. - Это означает пока семь разных стай.
 Неподалеку  от  него  Морейн,  сидевшая на земле  скрестив  ноги,  устало
покачала  головой. Жезл, целиком покрытый резьбой в виде цветов,  вьющихся
растений  и виноградных лоз, лежал у нее на коленях, а платье имело  такой
измятый вид, будто его не гладили год. Она проговорила:
 -  Семь стай. Семь! Так много не действовали заодно со времен Троллоковых
Войн. Плохие вести: одна другой хуже. Я боюсь, Лан. Я рассчитывала, что мы
опередим события, но мы можем опоздать - как никогда.
 Ранд  смотрел на Морейн во все глаза, не в силах вымолвить ни слова.  Айз
Седай.  Он старался убедить себя, что она не выглядит иначе теперь,  когда
он  узнал, на кого... на что он смотрит, и, к его удивлению, она ничуть не
изменилась. Она больше не была прежней: с растрепанной прической, с выбива
ющимися локонами волос, со слабой полоской сажи на носу, - однако на самом
деле  она  не  изменилась ни в чем. Определенно, что-то в ней должно  было
быть  особенное,  что-то  от Айз Седай. С другой стороны,  если  внешность
должна   отражать  ее  сущность  и  если  сказания  правдивы,  тогда   она
обязательно  должна  была  походить больше на троллока,  чем  на  красивую
женщину,  чье благородство ни в коей мере не умаляет то, что она сидит  на
пыльной земле. И она может помочь Тэму. Какова бы ни оказалась цена, это -
самое главное.
 Ранд глубоко вздохнул:
 -  Госпожа  Морейн... Я хотел сказать, Морейн Седай!  Оба  повернулись  и
посмотрели на него, и он застыл под ее взглядом. Не под тем, что был у нее
на  Лужайке:  спокойным, улыбчивым, внимательным. На  лице  Морейн  лежала
печать  усталости,  но  глаза ее смотрели по-ястребиному  остро.  Это  был
взгляд  Айз  Седай. Сокрушителей мира. Хозяев марионеток, что  дергают  за
ниточки  и  заставляют  троны  и государства  плясать  согласно  замыслам,
ведомым лишь женщинам из Тар Валона.
 -  Чуть больше света во тьме, - прошептала Айз Седай. Она повысила голос:
- Как твои сны. Ранд ал'Тор? Тот ошеломленно уставился на нее:
 - Мои сны?
 -  Такой  ночью  человеку могут сниться дурные сны.  Ранд.  Если  и  тебе
снились  кошмары,  расскажи мне о них. Иногда я могу  избавить  от  плохих
снов.
 -  Нет  ничего  плохого  в  моих... Мой отец. Он  ранен.  Не  больше  чем
царапина,  но жар сжигает его. Мудрая не поможет. Она говорит,  что  не  в
силах.  Но  сказания... - Морейн приподняла бровь, и он  замолк:  в  горле
запершило.  Свет,  есть ли хоть одно сказание, где Айз Седай  не  была  бы
злодейкой? Ранд посмотрел на Стража, но Лана, казалось, больше интересовал
мертвый  троллок, чем слова Ранда. Мямля и запинаясь под взглядом  Морейн,
юноша продолжил: - Я... э-э... говорят, Айз Седай могут исцелять. Если  вы
поможете  ему... что-нибудь сможете для него сделать... какой бы  ни  была
цена...  Я хочу сказать... - Он вздохнул и торопливо закончил: - Я заплачу
любую цену, которая в моих силах, если вы поможете ему. Любую!
 -  Любую  цену,  -  задумчиво протянула Морейн. - О  плате  мы  поговорим
позже, Ранд, если вообще такой разговор состоится. Я не даю обещаний. Ваша
Мудрая свое дело знает. Я сделаю что смогу, но не в моей власти остановить
вращение Колеса.
 -  Рано или поздно смерть приходит ко всем, - угрюмо сказал Страж, - если
они не служат Темному, и лишь дураки готовы платить такую цену.
 Морейн хмыкнула:
 -  Не  будь  таким  мрачным,  Лан. У нас есть  основание  для  праздника.
Маленький повод, но он есть. - Опершись на жезл, она поднялась с земли.  -
Отведи  меня  к своему отцу, Ранд. Я помогу ему как сумею. Слишком  многие
здесь вообще отказываются принимать мою помощь. Они тоже слышали сказания,
- добавила она сухо.
 -  Он  в  гостинице, - сказал Ранд. - Вот туда. И спасибо  вам.  Огромное
спасибо!
 Морейн  и  Лан пошли за ним, но Ранд вскоре намного опередил их  -  таким
быстрым  был его шаг. Снедаемый нетерпением, он подождал, пока они нагнали
его, потом опять устремился вперед, и опять ему пришлось остановиться.
 -  Пожалуйста,  поспешите, - настойчиво попросил Ранд,  которому  так  не
терпелось  доставить обретенных помощников к Тэму, что ему и в  голову  не
пришло: поторапливать Айз Седай несколько опрометчиво. - Жар сжигает его.
 Лан бросил на Ранда свирепый взгляд:
 -  Ты  что, не видишь, она устала? Даже с ангриалом, то, что она  сделала
прошлой  ночью, - это все равно что бегать вокруг деревни с мешком  камней
на  спине.  Неважно, что она сказала, но я не знаю, стоишь  ли  ты  этого,
пастух.
 Ранд захлопал глазами и прикусил язык.
 -  Спокойнее, друг мой, - сказала Морейн. Не замедляя шага, она протянула
руку  и  похлопала  Стража по плечу. Лан оберегающе  возвышался  над  нею,
словно  только  его  присутствие могло придать ей  сил.  -  Ты  стремишься
постоянно заботиться обо мне. Почему бы ему так же не беспокоиться о своем
отце?  -  Лан сердито нахмурился, но промолчал. - Я приду так  скоро,  как
смогу. Ранд, обещаю тебе.
 Ранд  не  знал,  чему  верить: беспощадности ее глаз или  спокойствию  ее
голоса  -  не мягкому, а твердо-властному. Или же, наверное, - и  тому,  и
другому. Айз Седай. Теперь он связан словом. Ранд умерил шаг, идя рядом  с
Морейн,  и стал гнать от себя мысли о том, какой может оказаться  цена  за
спасение Тэма, цена, которую они обсудят позднее.

                                                                   ГЛАВА 8
                                                                 ПРИБЕЖИЩЕ

 Еще  в  дверях  взгляд Ранда метнулся к отцу - его отцу, кто  бы  что  ни
говорил. Там по-прежнему лежал неподвижно, его глаза все еще были закрыты,
дышал  он  затрудненно,  слабо  и с хриплым присвистом.  Седой  менестрель
оборвал  разговор с мэром, который опять склонился над кроватью, поправляя
Тэму  одеяло,  -  и  встревоженно посмотрел на Морейн. Айз  Седай  его  не
замечала. Она не обращала внимания ни на кого, кроме Тэма, но смотрела  на
него напряженно и внимательно, хмуря брови.
 Том  сжал  нераскуренную трубку зубами, опять вынул ее изо рта и  сердито
уперся в нее взглядом.
 -  Человеку  даже покурить не дадут спокойно, - пробормотал он.  -  Лучше
ae.&c  проверю, не стащил ли мой плащ какой-нибудь фермер, чтобы  потеплее
укрыть  свою  корову. Пожалуй, трубку я могу покурить в  другом  месте,  И
менестрель  торопливо  вышел  из комнаты. Лан  проводил  Тома  пристальным
взглядом,  его  лицо,  словно вырубленное из камня,  было  лишено  всякого
выражения.
 -  Не  нравится  мне этот человек. В нем есть что-то  такое,  чему  я  не
доверяю. Его седину я прошлой ночью не видел.
 -  Он  там был, - сказал Бран, с сомнением рассматривая Морейн. -  Должен
был быть. Не у камина же ему плащ подпалило.
 Ранду было все равно, провел менестрель ночь прячась в конюшне или нет.
 -  Мой  отец? - умоляюще обратился он к Морейн. Бран открыл  рот,  но  не
успел вымолвить и слова, как заговорила Морейн:
 -  Оставьте  меня с ним, мастер ал'Вир. Сейчас вы ничего не можете  здесь
сделать, только помешаете.
 Минуту  Бран  колебался,  разрываясь  между  неприятием  того,  что   ему
указывают в собственной его гостинице, и нежеланием ослушаться Айз  Седай.
Наконец он выпрямился и похлопал Ранда по плечу:
 -  Пойдем,  мальчик. Давай оставим Морейн Седай с ее... э-э...  ее...  Ты
вполне сможешь подать мне руку и помочь спуститься по лестнице. Не успеешь
моргнуть, как Тэм попросит свою трубку и кружку эля.
 -  Можно  я  останусь?  - попросил Ранд Морейн, хотя  она,  казалось,  не
замечала  никого,  кроме Тэма. Рука Брана сжала  плечо  Ранда,  но  он  не
обратил на пожатие внимания. - Позвольте, а? Я не буду вам мешать. Вы даже
не  заметите,  что  я здесь. Он же мой отец! - добавил он  с  горячностью,
которая поразила его самого и от которой глаза мэра изумленно расширились.
Ранд надеялся, что все припишут его запальчивость усталости или напряжению
оттого, что он имеет дело с Айз Седай.
 -  Да, да, - нетерпеливо сказала Морейн. Она небрежно бросила плащ и жезл
на  единственный в комнате стул и затем поддернула рукава  своего  платья,
обнажив до локтей руки. Ее внимание полностью занимал Тэм, даже когда  она
говорила.
 -  Сядь  там. И ты тоже, Лан. - Морейн махнула рукой на длинную скамью  у
стены.  Ее  взгляд  медленно прошелся по Тэму: с ног до головы,  но  Ранда
кольнуло  чувство, что она каким-то образом смотрит сквозь него. -  Можете
разговаривать, если хотите, - рассеянно продолжила она, - но негромко. Ну,
ступайте  же,  мастер ал'Вир. Это комната больного,  а  не  зал  собраний.
Проследите, чтобы меня не беспокоили.
 Мэр  недовольно проворчал, но, разумеется, не так громко, чтобы  услышала
Морейн,  сжал напоследок плечо Ранда, затем послушно, хотя и  с  неохотой,
закрыл за собой дверь.
 Что-то  тихо  говоря,  Айз  Седай встала на  колени  у  кровати  и  мягко
возложила  руки  на  грудь  Тэма. Она закрыла  глаза  и  долгое  время  не
шевелилась и ничего не произносила.
 В  преданиях  чудеса Айз Седай всегда сопровождались яркими  вспышками  и
ударами  грома  или  иными явлениями, указывающими  на  свершение  великих
деяний и на действия могучих сил. На ту силу. На Единую Силу, черпаемую из
Истинного  Источника,  который приводит в движение Колесо  Времени.  Ранду
вовсе  не хотелось думать об этом - о Силе, что окутывала сейчас  Тэма,  и
его  самого  в  той комнате, куда устремилась Сила. Она уже действовала  в
этой  деревне  - что само по себе плохо. Однако, по мнению  Ранда,  Морейн
могла  просто  уснуть. Но ему показалось, что дыхание  Тэма  стало  легче.
Наверное,  она  все же что-то делает. Юноша так напряженно  вслушивался  и
всматривался, что вздрогнул, когда негромко заговорил Лан:
 - Прекрасное оружие. Нет ли случайно цапли и на самом клинке?
 На   мгновение  Ранд  уставился  на  Стража  непонимающим  взглядом.   Он
совершенно забыл о мече Тэма из-за этой сделки с Айз Седай. Больше  оружие
не казалось ему тяжелым.
 - Да, есть. А что она такое делает?
 - Не думал я найти клейменный цаплей меч в таком месте, - произнес Лан.
 -  Это  моего отца. - Ранд глянул на меч Лана, рукоять которого виднелась
из-под  плаща;  оба меча были по виду очень схожи, правда,  оружие  Стража