е руке служила  указующим
перстом.
   Мэт помнил эту полную женщину. Колин -  что  за  имя  для  такой  крупной
женщины! - но все звали ее просто поварихой.
   - Ну, повариха, - объявил он, - и года не прошло, как я вернулся.
   Она недолго разглядывала его, затем кивнула:
   - Я помню тебя. - Мэт ухмыльнулся. - Ты ведь был с тем молодым принцем? -
Помолчав, она продолжала: - Он был так похож на Тигрейн, да осияет  Свет  се
память! Ты у него служишь, наверное? Значит, он возвращается,  этот  молодой
принц?
   - Нет! - кратко ответил он. Принц! О Свет! - По-моему, вряд ли  он  скоро
тут появится, и не уверен, что вам понравилось бы его возвращение.
   Она  запротестовала,  причитая,  какой  великолепный,  красивый   молодой
человек этот принц. Чтоб мне сгореть,  если  найдется  женщина,  которая  не
сходила бы с ума по Ранду и не смотрела телячьими глазами при упоминании его
проклятого имени! Она бы дико завизжала, узнав, кто он такой!
   Но Мэт прервал восторженные воспоминания толстухи:
   - А мастер Гилл здесь? А Том Меррилин?
   - В библиотеке оба, - ответила она,  насмешливо  фыркнув.  -  Ты  передай
Базелу Гиллу, когда его увидишь, что надо бы прочистить водостоки. И сегодня
же, пусть имеет в виду! - Она  заметила,  что  одна  из  ее  помощниц  жарит
говядину, и, переваливаясь, направилась к ней: - Не так много  аррата,  дитя
мое! Мясо будет слишком сладким,  если  ты  положишь  эту  приправу  слишком
щедро. - Про Мэта она уже будто совсем забыла.
   Он  покачал  головой  и  пошел  искать  библиотеку,  потому  что  не  мог
вспомнить, где она находилась. Молодой человек не мог вспомнить также,  была
ли Колин замужем за мастером Гиллом, но если учесть, что хорошая жена всегда
дает  указания  своему  мужу,  то  дело  обстояло  именно  так.  Хорошенькая
служаночка с большими глазами хихикнула и указала юноше на коридор  рядом  с
общим залом.
   Переступив порог библиотеки, Мэт замер на месте  и  вытаращил  глаза.  На
полках, встроенных в стены, находилось  по  меньшей  мере  сотни  три  книг,
множество книжек лежало и на столах.  Он  никогда  раньше  не  видел  такого
количества томов, собранных в одном месте.  На  маленьком  столике  рядом  с
дверью Мэт заметил экземпляр "Странствий Джейина Далекоходившего" в  кожаном
переплете. Он давно хотел прочитать эту  книжку.  Ранд  и  Перрин  частенько
что-нибудь из нее рассказывали, но Мату отчего-то никак не удавалось взяться
за те книги, которые он намеревался прочитать.
   Розовощекий Базел Гилл и Том Меррилин сидели друг против друга  за  одним
из столиков над доской для игры в камни и покуривали трубки, пуская голубыми
клубами табачный дым. Пестрая кошка  сидела  на  столе  рядом  с  деревянным
стаканчиком для костей и следила за игрой.
   Мэт сообразил, что его приятель уже получил комнату, судя  по  тому,  что
его плаща нигде не было видно.
   - А ты провернул все быстрее, чем я ожидал, - сказал Том сквозь зубы,  не
выпуская мундштука своей  трубки.  Он  покручивал  свой  длинный  белый  ус,
размышляя, где поставить следующий камень на пересекающихся линиях доски.  -
Базел, ты помнишь Мэта Коутона?
   - Помню, - отозвался тучный хозяин гостиницы, не отрывая взора от  доски.
- Помню, он был болен, когда последний раз гостил у нас.  Надеюсь,  вьюноша,
теперь тебе лучше?
   - Да, мне лучше, - ответил Мэт. - И это все, что вы запомнили? Что я  был
болен - и все?
   Том сделал очередной ход, и мастер  Гилл  досадливо  поморщился.  Вытащив
трубку изо рта, он ответил Мэту:
   - Если ты им об этом сказал, - промолвил Гилл, - то считай, тебе повезло,
что удрал оттуда целым и невредимым, ведь наверняка там был кое-кто из новых
людей. Гейбрил заменил половину  гвардейцев  в  Кэймлине  людьми  по  своему
выбору, и, судя по всему, он ловкач, принимая во внимание,  как  недолго  он
здесь пробыл. Поговаривают, что Моргейз может выйти за него замуж. -  Мастер
Гилл положил камень на доску, но,  покачав  головой,  взял  его  обратно.  -
Времена меняются. Люди меняются. По мне так слишком много перемен. Наверное,
я старею.
   - Тебе не кажется, что мы оба состаримся раньше, чем ты камень поставишь?
- пробурчал Том. Кошка потянулась и,  крадучись,  подошла  к  нему,  требуя,
чтобы ей погладили спинку. - Станешь весь день болтать,  так  хорошего  хода
вовсе не найдешь. Почему ты не соглашаешься признать свое поражение, Базел?
   - Я никогда не признаю поражений, - солидно ответил Гилл. - Я  еще  побью
тебя, Том! - Он поставил белый камень  на  пересечение  двух  линий.  -  Вот
увидишь!
   Том фыркнул.
   Взглянув на доску, Мэт решил, что шансов у Гилла немного.
   - Мне надо не попасться гвардейцам и вручить письмо Илэйн  прямо  в  руки
Моргейз, - сказал себе вслух Мэт.
   Да, держаться от них подальше. Особенно если они похожи на  того  жирного
дурака. Свет, подумать только, он сказал им, что я  Друг  Темного!  Или  мне
послышалось?
   - Так ты до сих пор не отдал письма? - рявкнул Том. -  Мне  казалось,  ты
хотел поскорей от него избавиться!
   - У тебя письмо от Дочери-Наследницы? - воскликнул Гилл. - Том, почему ты
мне об этом не сказал?
   - Извини, Базел, - пробормотал менестрель.  Он  сердито  глянул  на  Мэта
из-под густых бровей и дунул в усы. - Парень  думает,  будто  кто-то  так  и
рыщет вокруг него и хочет убить его из-за  этого  письма,  поэтому  я  решил
позволить ему говорить то, что он хочет, и не больше. По-моему,  теперь  ему
уже все равно.
   - А что за письмо? - спросил Гилл. - Она возвращается домой? И с ней Лорд
Гавин? Надеюсь, оба они возвращаются. Я в  самом  деле  слышал  разговоры  о
войне с Тар Валоном, но сыщется ли где такой дурак, чтобы идти войной на Айз
Седай? Ходят безумные слухи, дескать,  Айз  Седай  поддерживают  Лжедракона,
появившегося где-то на западе, и используют Силу в  качестве  оружия.  Но  я
сомневаюсь, что кого-то можно заставить воевать с ними, нет уж, увольте!
   - Вы женились на Колин? - спросил его Мэт, и мастер Гилл опять вздрогнул:
   - Да упаси меня Свет! Будь она моей женой, ты бы подумал,  что  гостиница
принадлежит  теперь  ей!..  А   какое   это   имеет   отношение   к   письму
Дочери-Наследницы?
   - Никакого, - ответил Мэт, - но вы  так  долго  разглагольствовали,  что,
по-моему, забыли о собственных делах.  -  Гилл  поперхнулся,  а  Том  громко
хохотнул. До  того  как  хозяин  гостиницы  смог  заговорить,  Мэт  поспешил
добавить: - Письмо запечатано. О чем оно,  Илэйн  мне  не  сообщала.  -  Том
искоса поглядывал на  Мэта  и  поглаживал  усы.  Не  думает  же  он.  что  я
признаюсь, что мы вскрывали письмо? - Но я не думаю, что она  решила  сейчас
вернуться. Она намерена стать Айз Седай. Так я считаю.
   Мэт рассказал Гиллу и  Тому  о  своей  попытке  вручить  письмо,  опустив
некоторые подробности, о которых им не нужно  было  знать,  и  сгладив  пару
острых моментов. - Новые люди, - определил Гилл. - Офицер, по крайней  мере.
Готов биться об заклад. Они не лучше разбойников, я имею в виду  большинство
из них, кроме некоторых, с  вороватыми  глазами.  Ты,  вьюноша,  подожди  до
вечера,  когда  сменятся  гвардейцы  на  воротах.  Сразу  же  скажи  им  имя
Дочери-Наследницы,  и  если  новый  офицер  тоже  окажется  одним  из  людей
Гейбрила, немного наклони голову. Треснут тебя по лбу, только и всего,  зато
у тебя не будет больше неприятностей.
   - Чтоб мне сгореть, если я так сделаю! Не стану глаза отводить  или  деру
давать! Даже ради  самой  Моргейз!  На  этот  раз  я  вообще  не  подойду  к
гвардейцам и на полет стрелы.
   По крайней мере пока не узнаю точно, что наговорил про  меня  тот  жирный
индюк!
   Игроки уставились на него, будто Мэт у них на глазах помешался.
   - Как, Света ради, - спросил  мастер  Гилл,  -  ты  собираешься  войти  в
Королевский дворец, минуя гвардейцев? - Его  глаза  расширились,  словно  он
что-то  припомнил.  -  Свет,  уж  не  собираешься  ли  ты...  Вьюноша,  тебе
понадобится везение самого Темного, чтобы жизни не лишиться!
   - Базел, о чем ты говоришь? Мэт, какую еще глупость ты удумал?
   - Я везучий, мастер Гилл, - сказал Мэт. - Приготовьте хорошую еду к моему
возвращению.
   Поднявшись, он взял стаканчик и, крутанув, выбросил кости рядом с  доской
с расставленными камнями - на удачу.  Пестрая  кошка  спрыгнула  на  пол  и,
выгнув спину, зашипела на Мэта. Пять костей остановились, каждая  показывала
по одному очку. Глаза Темного.
   - Это либо самый лучший бросок, либо самый худший, - заметил Гилл. -  Все
зависит от игры, в которую играешь, вот так-то. Вьюноша, думаю, ты  ввязался
в опасную игру. Почему бы тебе не взять этот стаканчик с костями в общий зал
и не потерять немного меди? Сдается мне, ты не прочь поиграть. А я  прослежу
за тем, чтобы письмо дошло до дворца благополучно.
   - Колин  сказала,  чтобы  вы  прочистили  водостоки,  -  вспомнил  Мэт  и
повернулся к Тому, в то время как хозяин все еще хлопал глазами  и  бормотал
что-то себе под нос. Менестрелю Мэт сказал: - Похоже, ставки равные,  получу
ли я стрелу в бок, пытаясь  вручить  письмо,  или  нож  в  спину,  ожидая  и
бездействуя. Шесть  за  выигрыш  и  полдюжины  за  проигрыш.  Главное,  Том,
позаботься, чтобы меня ждал обед.  -  Юноша  бросил  на  стол  перед  Гиллом
золотую марку. - Мастер Гилл, пусть мои вещи отнесут в нашу комнату. Если за
нее надо заплатить больше,  вы  получите  деньги.  Будьте  осторожны  с  тем
большим рулоном, он почему-то страшно пугает Тома.
   Когда Мэт, приосанившись, выходил из библиотеки, он расслышал, как мастер
Гилл заметил Тому:
   - Я всегда думал, что этот паренек  -  большой  шалопай.  Откуда  у  него
золото?
   Я всегда выигрывал, вот откуда, подумал  Мэт  мрачно.  Сейчас  мне  нужно
выиграть еще раз, и с поручением Илэйн - покончено. Это будет последнее, что
от меня получит Белая Башня. Еще раз выиграть, и все.

Глава 46
ПОСЛАНИЕ ИЗ ТЕНИ

   Даже возвращаясь пешком  во  Внутренний  Город,  Мэт  совершенно  не  был
уверен, что его план сработает. Он должен сработать, если то, что узнал Мэт,
было правдой. Но на истинность всего услышанного юноша положиться  никак  не
мог. Он не пошел прямиком через овальную площадь  перед  дворцом,  а  бродил
вокруг этого огромного сооружения по улицам, плавно огибавшим холмы. Золотые
купола дворца, высокие и недоступные, сверкали на солнце,  будто  насмехаясь
над юношей. Он обошел почти весь Внутренний Город и  возвратился  обратно  к
площади,  когда  вдруг  увидел  искомое.  Крутой  склон,   густо   пестрящий
низкорослыми цветами, поднимался от мостовой к белой стене из грубого камня.
Несколько ветвей лиственного дерева высовывались из-за гребня стены,  и  Мэт
видел за ними кроны других деревьев в саду Королевского дворца.
   Стену построили так, чтобы она выглядела как  скала,  подумал  он,  а  по
другую сторону - сад. Может быть, Ранд и не врал.
   Быстро взглянув по сторонам, Мэт  понял,  что  сейчас  он  один  на  этом
участке изгибающейся улицы. Плавные повороты  не  позволяли  видеть  всю  ее
протяженность, поэтому надо было  торопиться  -  какой-нибудь  прохожий  мог
появиться в любой  момент.  Мэт  полез  вверх  по  склону  на  всех  четырех
конечностях, не обращая внимания на то, что его сапоги мяли и ломали красные
и  белые  соцветия.  Неотесанная,   шероховатая   поверхность   стены   была
превосходной опорой, и Мэт легко  продвигался  вверх,  цепляясь  за  впадины
между камнями руками и уверенно ставя на выступы даже обутые в сапоги ноги.
   Беспечно с их стороны строить такие стены, подумал он, карабкаясь  вверх.
На мгновение это занятие вернуло его мысли к дому, к  той  вылазке,  которую
они с Рандом и Перрином  предприняли  за  Песчаные  Холмы,  к  подножию  Гор
Тумана. После возвращения в Эмондов Луг каждый, кто только мог, выдал им  по
первое число, а Мэту досталось больше всех, потому как  все  были  убеждены,
что это его идея. Но в течение целых трех дней друзья карабкались по скалам,
спали под открытым небом и питались яйцами, разоряя  гнезда  краснохохликов,
да толстыми серокрылыми куропатками, подбитыми стрелой или камнем из  пращи.
Да еще кроликами, которых ловили  силками.  Как  же  там  было  весело!  Они
смеялись, что нисколько не боятся, что запросто могли бы  отыскать  в  горах
сокровища. Из той экспедиции Мэт принес домой необычный  камень,  в  который
был каким-то образом вдавлен череп рыбы приличных размеров; и еще длинное, с
белой опушкой перо снежного орла, и кусок белого камня величиной  с  ладонь,
причем камень был будто вырезан в виде  человеческого  уха.  Ранд  и  Перрин
такого сходства не находили, но Тэм ал'Тор согласился с Мэтом и сказал,  что
сходство есть.
   Пальцы Мэта выскользнули из мелкой канавки, он потерял равновесие,  левая
нога, сорвавшись с опоры, повисла  в  воздухе.  Тяжело  выдохнув,  он  сумел
зацепиться за гребень стены и подтянулся. Потом полежал на  стене,  переводя
дыхание. Если бы  он  упал,  то  летел  бы  недолго,  но  голову  разбил  бы
наверняка. Дурак, вознесся умом в облака и чуть не угробился об  эти  камни.
Все, о чем ты вспоминал, было очень давно. Скорее всего, мать уже  выбросила
все его находки. Оглядевшись напоследок  и  убедившись,  что  его  никто  не
заметил, - изгиб улицы  внизу  был  все  еще  пустынен,  -  Мэт  спрыгнул  в
дворцовые владения.
   Это  был  большой  сад  с  вьющимися  меж  газонов  дорожками,  мощенными
каменными плитами, с множеством деревьев и виноградных лоз, густо оплетающих
зеленые беседки и  арки  над  дорожками.  И  везде  цветы.  Белые  цветочки,
усыпавшие персиковые деревья, белые  и  розовые  -  на  яблонях.  Розы  всех
мыслимых цветов и оттенков и ярко-золотые лики солнечника, пурпурные головки
"Эмондовой славы" и множество других неведомых Мэту  цветов.  Были  и  такие
цветы, каких, как думал юноша, вообще не существовало на  свете.  Эти  цветы
полыхали странными алыми и золотыми лепестками и походили на чудесных  птиц.
Другие ничем не отличались от подсолнухов, только их желтые головки имели  в
поперечнике фута два и более и стояли на подпорках, таких  же  высоких,  как
великан-огир.
   По плитам зашуршали сапоги, и Мэту пришлось скорчиться  за  кустом  возле
стены,  а  мимо  него  прошагали  два  гвардейца,  мелькая  длинными  белыми
воротниками, уложенными поверх кирас. Они даже не посмотрели в его  сторону,
и юноша усмехнулся про себя. Везение. Мне бы еще совсем  немножко  удачи,  и
они не увидят меня до тех пор, пока я не вручу это проклятое письмо Моргейз.
   Юноша пробирался через сад, точно тень. Заслышав шорох сапог, застывал за
кустом или плотно прижимался к  стволу  -  так  он  обычно  подкрадывался  к
кролику. Мимо по дорожкам прошло еще две пары солдат, причем последняя - так
близко от Мата, что он, сделав два шага в их сторону,  мог  выскочить  прямо
перед ними.
   Когда стражники исчезли среди цветов и деревьев, Мэт сорвал темно-красный
звездоцвет с волнистыми лепестками  и,  ухмыляясь,  воткнул  цветок  себе  в
волосы. Это было так же весело, как таскать яблочные пироги в  День  Солнца,
но забава эта много проще. Женщины всегда зорко следят за своей выпечкой,  а
глупые солдаты ни разу не оторвали глаз от каменных плит дорожки.
   Вскоре  Мэт  уперся  в  белую  стену  дворца  и,  отыскивая  дверь,  стал
пробираться вдоль живой изгороди из цветных  роз,  укрепленной  на  рамах  с
перекладинами. Он скользил мимо широких арочных окон, возвышавшихся над  его
головой, но решил не забираться во  дворец  через  окно,  потому  что,  если
поймают, объяснить этот поступок будет труднее, чем в том случае,  если  его
застигнут в коридоре. Появились еще два  солдата,  они  должны  были  пройти
совсем рядом, почти в трех шагах от него, и Мэт словно окаменел. Из окна над
его головой донеслись голоса  -  громко  разговаривали  двое  мужчин.  И  он
расслышал слова:
   - ...на их пути в Тир, великий господин. - Голос мужчины был испуганным и
заискивающим.
   - Пусть они разрушат его планы, если смогут. - Этот голос звучал  сильнее
и глубже, голос принадлежал человеку, который привык командовать. - Так  ему
и надо, если три неопытные девчонки сумели обвести  его  вокруг  пальца.  Он
всегда был дураком,  так  дураком  и  остался.  О  юноше  есть  какие-нибудь
известия? Он единственный, кто способен погубить всех нас.
   - Нет, великий господин. Он пропал. Но, великий господин, одна из девушек
- отродье Моргейз.
   Мэт повернул было на голоса, но тут же заставил  себя  замереть.  Солдаты
подходили все ближе, и вряд ли они станут безучастно взирать, как он ломится
через густые заросли розовых кустов. Да пошевеливайтесь же, дурачье!  Валите
отсюда, чтоб мне разглядеть, кто же этот проклятый человек!  Какую-то  часть
разговора Мэт пропустил.
   - ...был слишком нетерпелив, вновь обретя свободу, -  говорил  обладатель
глубокого  голоса.  -  Он  никогда  не  понимал  одного:   чтобы   обдумать,
разработать самые лучшие планы, наконец,  чтобы  реализовать  их,  требуется
время. А он желает в один день получить весь мир и Калландор в  придачу.  Да
побери его Великий Повелитель!  Он  может  схватить  девчонку  и  попытаться
как-нибудь использовать ее. А это повредит моим замыслам.
   - Как скажете, великий господин. Должен ли  я  отдать  приказ,  чтобы  ее
доставили из Тира?
   - Нет. Этот дурак воспримет все как ход против него, если узнает об этом.
А кто может сказать, что ему еще взбредет в голову, за чем  он  еще  следит,
кроме меча? Позаботься, чтобы она умерла по-тихому, Комар. Пусть  ее  смерть
не привлечет никакого внимания. - Говорящий громко  засмеялся.  -  Для  этих
невежественных нерях из Башни наступят не лучшие  времена,  если  они  после
исчезновения девушки не сумеют ее предъявить. Все складывается очень хорошо.
Пусть это будет сделано быстро. Прежде чем он опередит нас и схватит ее сам.
   Пара солдат уже поравнялась с Мэтом. Он мысленно попытался  заставить  их
пошустрее переставлять ноги.
   - Мне кажется, великий господин, - неуверенно проговорил другой  мужчина,
- все не так просто. Могут возникнуть затруднения... Мы знаем: она на пути в
Тир; судно, на котором она находилась, было обнаружено у Арингилла,  но  все
три женщины покинули его. Нам неизвестно, перебралась ли она на другое судно
или же направилась на  юг  верхом.  Уж  коли  она  достигнет  Тира,  великий
господин, ее будет нелегко найти. Может быть, если вы...
   - Неужели в  мире  остались  одни  идиоты?  -  резко  оборвал  говорящего
властный голос. - Ты думаешь, я могу двинуться в Тир, чтобы об этом сразу же
не узнал он? Я не намерен сражаться с ним -  пока  еще  нет,  слишком  рано.
Принеси мне голову девушки, Комар. Принеси  мне  головы  всех  троих  -  или
станешь молить, чтобы я принял в расплату твою!
   - Да, великий господин. Все будет так, как вы скажете. Да. Да!
   Солдаты протопали мимо  Мэта,  ни  разу  не  взглянув  по  сторонам.  Мэт
терпеливо ждал, когда исчезнут их спины, потом ухватился за широкий каменный
подоконник, подтянулся немного и заглянул в окно.
   Юноша только скользнул взглядом по роскошному - за него наверняка дали бы
толстый  кошель  серебра  -  обрамленному  бахромой   ковру   из   Тарабона,
расстеленному на полу. Он успел заметить,  как  закрылась  одна  из  широких
резных дверей. Высокий  широкоплечий  мужчина  с  мощной  грудью,  обтянутой
зеленым шелком богато  украшенного  серебряным  шитьем  кафтана,  пристально
смотрел на дверь  темно-синими  глазами.  Его  черная  борода  была  коротко
подстрижена, над подбородком  поблескивала  седина.  Облик  мужчины  выдавал
человека безжалостного, привыкшего отдавать приказы.
   - Да, великий господин, - произнес он неожиданно,  и  Мэт  чуть  было  не
разжал пальцы. Юноша подумал уже, что это и  есть  тот  человек  с  глубоким
голосом, но голос именно этого мужчины немногим  ранее  звучал  испуганно  и
раболепно. Сейчас он говорил совсем другим тоном, и все же это  был  тот  же
голос. - Все будет так, как вы ск