ий  довод, - согласилась  Сине. - Но кого  предупредим мы,  если
будем то и дело хмуриться? Самое меньшее, привлечем к себе внимание.
     - Судя по состоянию дел. Сине, на нас не обратят внимания, даже если мы
их пинками гонять станем по всей Башне. - Кажется, эта идея чем-то привлекла
Певару. - Они  - бунтовщицы, и я буду их держать крепко, чтоб и не пискнули!
И чтоб у них и мысли какой не возникло!
     Они вновь  принялись за обсуждение. Сине настаивала, чтобы распоряжения
они  отдавали с осторожностью,  не  оставляли  лазеек,  и этого  достаточно.
Певара  же  упирала на  то,  что  они  позволяют  целому  десятку  бунтовщиц
безнаказанно разгуливать по Башне. Сине говорила, что  наказание мятежниц не
минует, а Певара  твердила, что этого слишком долго ждать. Сила воли подруги
всегда  восхищала Сине, но вообще-то иногда  эта сила  выливалась  в  чистое
упрямство.
     Лишь  слабый  скрип  петель  предупредил Сине,  и  она  успела  уронить
Клятвенный Жезл себе на колени и  спрятать его в складках юбки. Дверь широко
распахнулась, и они с Певарой разом обняли Источник.
     В комнату с фонарем в руке спокойно вошла Саэрин. Шагнув в сторону, она
пропустила Талене, следом, держа второй  фонарь, появилась маленькая  Юкири,
потом  Дозин, по-мальчишески стройная  и  высокая  для  кайриэнки. Последняя
плотно притворила дверь и привалилась к ней спиной,  словно  для того, чтобы
никто сюда не вошел. Четыре Восседающие, представлявшие все остальные Айя  в
Башне. Кажется, они вовсе не  замечали, что Сине и Певара удерживают саидар.
Неожиданно комнатка стала как будто меньше. Причуды воображения...
     - Странно  видеть  вас двоих  вместе, - заметила  Саэрин. Лицо  ее было
невозмутимо, но пальцы поглаживали рукоять  заткнутого за пояс кривого ножа.
Свой пост она занимала сорок лет, дольше, чем любая в  Совете, и все  знали:
характер у нее такой, что шутить не стоит.
     - Тоже самое можно сказать и о вас,  - сухо  отметила  Певара. Характер
Саэрин ее никогда не тревожил. - Или вы  спустились сюда, чтобы позаботиться
о Дозин?  -  Неожиданный румянец на хорошеньком  мальчишеском  личике Желтой
сестры выдал ее смущение, хоть  и  держалась  она с элегантной уверенностью.
Это  подсказало Сине,  кто из Восседающих  оказался чересчур близко  к крылу
Красных.  - Хотя вряд ли вы появились  бы вместе. Зеленые готовы вцепиться в
горло Желтым, Коричневые - Серым.  Или ты  привела  их сюда,  Саэрин,  чтобы
устроить втихую поединок? А, Саэрин?
     Сине лихорадочно принялась размышлять, что могло заставить эту четверку
спуститься столь  глубоко  в недра острова Тар Валон. Что  их объединяет? Их
Айя - все Айя - и вправду готовы вцепиться в глотки одна другой. Все четверо
были  наказаны Элайдой.  Кому  из Восседающих  понравится  наказание тяжелым
трудом, особенно когда всем известно, за что именно они моют пол или скребут
котлы, но  вряд  ли дело в этом. Что еще? Все не из знатных  семей. Саэрин и
Юкири  - дочери  содержателей гостиниц, Талене  - крестьянка, а у Дозин отец
торговал  ножами.  Саэрин  сперва обучали Дочери Молчания,  из них она  одна
добилась шали. Ерунда какая-то.  Внезапно ее будто ударило, и в  горле у нее
пересохло.  Саэрин,  которая часто едва сдерживает свой нрав. Дозин, которая
послушницей трижды убегала, хотя всего лишь раз добралась до мостов. Талене,
которую  наказывали, возможно, чаще и больше, чем любую другую послушницу за
всю  историю Башни.  Юкири,  которая,  если  ей  хотелось идти другим путем,
всегда последней  соглашалась с Серыми  сестрами,  и, кстати, последняя, кто
присоединился к согласию Совета. В некотором роде все четверо -  бунтарки, и
каждая претерпела  немало унижений от  Элайды.  Могли  ли  они  решить,  что
допустили  ошибку,  поддержав  решение  о  низложении Суан  и  возведении на
Престол Амерлин Элайды? Могли они прознать про Зеру и остальных? А если так,
что намерены делать?
     Мысленно Сине приготовилась сплести саидар, хотя и не  питала надежд на
бегство. Певара  по силе  была  ровней Саэрин и  Юкири, но  сама Сине слабее
любой,  кроме  Дозин.  Она приготовилась,  но Талене  шагнула вперед,  и все
логические построения Белой Восседающей разлетелись вдребезги.
     -  Юкири заметила,  как вы вдвоем прошмыгнули  сюда, и мы  хотим  знать
почему.  -  В  удивительно  глубоком  голосе  Талене,  несмотря  на  ледяное
выражение лица, чувствовалась горячность. - Неужели главы ваших Айя поручили
вам тайные переговоры? На людях главы Айя рычат одна на другую, но, видно, в
тихих уголках ведут беседы. Совет вправе знать, что они замышляют.
     - Ой, да ладно, Талене. - Голос Юкири, как всегда, удивлял даже больше,
чем  голос Зеленой  сестры.  В  темно-серебристом шелке  с  желтовато-белыми
кружевами  Юкири  походила  на  миниатюрную королеву,  но говорила  она  как
среднего  достатка поселянка. Серая сестра утверждала, что подобный контраст
не раз помогал в переговорах. Она улыбнулась Сине  и  Певаре: так  улыбается
монарх,  не  уверенный, насколько  милостивым  ему  следует быть сегодня.  -
Видела, как вы вынюхиваете,  точно хорьки у курятника, - сказала Юкири, - но
язык прикусила. Помнится, вы ведь подружками были, да и кому какое дело? Вот
я и помалкивала, пока Талене не  разоралась, мол, кто там по углам прячется.
Ну, я и сама  видела, как кое-кто по углам шепчется. Вот и заподозрила, а не
возглавляет  ли кто из тех женщин  свои Айя,  так что... Иногда дважды два -
четыре,  а иногда такая  путаница выходит...  А теперь рассказывайте.  Совет
имеет право знать.
     -  Пока  не расскажете, мы не уйдем,  - с еще большим  жаром  вмешалась
Талене.
     Певара фыркнула и сложила руки на груди.
     - Допустим, глава моей Айя мне что-то сказала, но я не вижу причины,  с
чего  бы  передавать вам ее слова. То, что  мы  с  Сине обсуждаем, не  имеет
никакого отношения к Красным или Белым.  Шпионьте где-нибудь в другом месте.
- Но саидар Певара не отпустила. Как и Сине.
     - Проклятие, все бесполезно! Так и знала, - пробурчала  от двери Дозин.
- И почему я поддалась на ваши уговоры?.. Хорошо, что больше никто не знает,
иначе нашими тупыми  рожами будет любоваться вся Башня. - Порой она говорила
как несносный мальчишка, которому за излишне вольный язык стоит вымыть рот с
мылом.
     Сине  встала бы  и ушла, если  б  не боялась, что  колени  ее подведут.
Певара  уже  поднялась  и  нетерпеливо приподняла  бровь,  глядя  на сестер,
стоящих между нею и дверью.
     Саэрин по-прежнему  играла со своим  ножом и вопросительно смотрела  на
двух Восседающих.
     Вдруг  она скользнула  вперед и с быстротой, заставившей  Сине  ахнуть,
сунула  руку  вниз. Сине попыталась  все  же  спрятать Клятвенный  Жезл,  но
кончилось дело тем, что Саэрин держала  Жезл одной рукой на  уровне талии, а
Сине вцепилась в другой его конец, заодно прихватив в горсть и юбки.
     - Головоломка, - сказала Саэрин. - Мне нравятся головоломки.
     Сине отпустила  Жезл  и принялась поправлять платье; больше  ничего  не
оставалось.
     Появление жезла  мгновенно породило гомон - все заговорили  чуть  ли не
разом.
     - Кровь и огонь, - прорычала Дозин. - Вы что, спустились сюда кого-то в
сестры возводить?
     - Оставь их, Саэрин, - засмеялась Юкири. - Что бы они тут не  задумали,
это их дело. Перекрывая гомон, Талене рявкнула:
     - Но зачем они шныряли повсюду - и вместе! - если тут не замешаны главы
Айя?
     Саэрин махнула  рукой, и через миг наступила тишина. Все присутствующие
были Восседающими, но  в Совете она имела право  говорить первой, да и сорок
лет на таком посту со счетов не сбросишь.
     -  Полагаю,  вот  ключ  к разгадке,  - промолвила  она, поглаживая Жезл
большим пальцем. -  И все-таки почему?  - Внезапно  сияние саидар окружило и
ее, и она направила Дух в Жезл. - Именем Света  клянусь не говорить ни слова
лжи. Я - не Приспешница Темного.
     В воцарившейся тишине писк мыши показался бы громом.
     - Я права? - промолвила Саэрин, отпуская Силу. Она протянула Жезл Сине.
     И в третий раз Сине дала обет не лгать, и во второй  раз повторила, что
она не  Приспешница  Темного.  С холодным достоинством то же самое проделала
Певара. Глаза ее сверкали зорко, как у орла.
     - Что за нелепость! - сказала Талене. - Ведь нет никаких Черной Айя!
     Юкири взяла Жезл у Певары и направила Силу.
     - Именем Света клянусь не говорить ни слова лжи. Я - не Черная Айя.
     Сияние саидар вокруг нее погасло, и она протянула белый стержень Дозин.
     Талене состроила кислую мину:
     -  Не поддавайся, Дозин. Лично  я не собираюсь мириться с таким мерзким
предположением.
     - Именем Света, клянусь не говорить ни слова лжи, - чуть ли не нараспев
произнесла окруженная светящимся ореолом Дозин. - Я - не Черная Айя.
     Когда дело касалось серьезных вещей, речь ее могла стать образцом и для
Наставницы  Послушниц.  Дозин протянула  Жезл Талене. Золотоволосая  женщина
попятилась, точно от ядовитой змеи.
     -  Даже  просить  о  таком значит  осквернять... Хуже  того!  -  Что-то
мелькнуло  у нее во взгляде. Что-то... замогильное, что ли. - Прочь  с  моей
дороги,  - потребовала Талене со всей  властностью Восседающей в голосе. - Я
ухожу!
     - Я так не думаю,  -  тихо  промолвила  Певара. Юкири медленно кивнула.
Саэрин уже не гладила нож, она стискивала его рукоять побелевшими пальцами.
     Всадники с  трудом пробивались  через  глубокие  снега,  и Тувин  Газал
проклинала день, когда родилась на свет. Многим она казалась привлекательной
- невысокая, чуть полноватая, с гладкой, медного оттенка, кожей и с длинными
блестящими темными  волосами, но никто не назвал  бы ее красивой. И  уж  тем
более  теперь. Взгляд ее темных глаз,  на  что бы  она  ни взглянула, просто
вонзался буравами. Обычно Тувин не испытывала подобного гнева. Сейчас же она
была в ярости. А когда Тувин гневалась, от нее убегали и змеи.
     У нее за спиной  ехали - скорее,  барахтались в  снегу - четыре Красных
сестры,  а  за ними - двадцать гвардейцев Башни в  темных мундирах и плащах.
Гвардейцам очень не  нравилось, что доспехи погружены на  вьючных лошадей, и
они посматривали  на  лес  по обе стороны дороги так, словно в любой  момент
ожидали нападения.  Как они, интересно  знать, намеревались  пересечь Андор,
пройдя три сотни миль незамеченными, в форме и плащах со сверкающей эмблемой
Пламени Тар Валона? Тувин не могла  этого понять. Впрочем, путешествие почти
закончилось.  Через  день,  от  силы  два,  поскольку на  дорогах по  колено
навалило снега, ее отряд соединится с  девятью другими. К  несчастью, не все
сестры в  этих  отрядах принадлежали  к Красной Айя, но  это ее  не  слишком
тревожило.  Тувин  Газал, некогда  Восседающая  от  Красной  Айя,  войдет  в
историю, как женщина, уничтожившая Черную Башню.
     Она  была  уверена  -  Элайда  считает,  будто  Тувин   благодарна   за
предоставленную  возможность, ведь  ее вернули  из опалы  и  изгнания. Тувин
презрительно  усмехнулась,  и  волк, заглянувший  под ее глубоко  надвинутый
капюшон, возможно, от страха поджал бы хвост. Сделанное  двадцать  лет назад
было  необходимо, и да  испепелит  Свет всех  тех, кто приплетал сюда Черную
Айя. Это  было необходимо сделать, это было правильно, но Тувин Газал лишили
поста  в  Совете и  заставили под  розгами молить о пощаде.  А вокруг стояли
сестры и смотрели, и даже послушницы  и Принятые  стали  свидетелями,  что и
Восседающие не могут преступить закон, (пусть им и не объяснили, что это  за
закон).  А  потом  Тувин  отослали на отдаленную ферму в глухом углу  Черных
Холмов, где она гнула спину под началом госпожи Джары Довиль, считавшей, что
отбывающая  наказание  Айз Седай ничем  не  отличается  от прочих  батраков,
работающих и в жару, и в снег. Тувин перехватила поводья - мозоли до сих пор
не сошли  с ладоней. Госпожа Довиль - даже теперь Тувин не могла подумать  о
ней без  уважительного обращения "госпожа", которого та требовала, - госпожа
Довиль верила в благотворное  влияние  труда.  И  наистрожайшей  дисциплины,
которая  послушницам  и  в  кошмарном  сне  не  привидится!  Она  не  ведала
снисхождения к тому,  кто  пытался уклониться от непосильной  работы, и сама
трудилась наравне со всеми. И тем  паче  госпожа Довиль не  ведала жалости к
женщине, которая норовит тайком улизнуть,  чтобы  найти утешение в  объятиях
смазливенького паренька. Такую жизнь влачила Тувин последние двадцать лет. А
Элайда проскользнула непойманной, точно обмылок в руке, и вползла на Престол
Амерлин, о  котором мечтала  сама Тувин.  Нет,  она  не  испытывала к Элайде
благодарности. Но Тувин научилась выжидать.
     Вдруг из леса  на дорогу  впереди  отряда  выскочил,  пришпорив  коня и
разбрасывая  комья снега,  всадник -  высокий мужчина в черной  куртке,  его
темные волосы рассыпались по плечам.
     - Сопротивление бессмысленно,  - твердым  голосом объявил он,  поднимая
руку в перчатке. - Сдавайтесь, и никому не причинят вреда.
     Но  не его  появление  и не  суровые  слова  заставили  Тувин  натянуть
поводья, что позволило другим сестрам нагнать и окружить ее.
     - Взять его, - спокойно сказала Тувин. - Вам лучше соединиться. Меня он
отгородил щитом.
     Видимо, это один из тех Аша'манов. Надо же, и прямо к ней.
     Вдруг  она   сообразила,  что   ничего   не   происходит,   и  перевела
пронзительный взгляд с мужчины в черном на Дженаре.
     - Тувин, - промолвила та неуверенно, - я тоже отрезана.
     -  И меня отсекли,  - не веря своим словам, произнесла Лемай, а за  ней
эти  слова  с  нарастающей  паникой  повторили  остальные.  Все  отрезаны от
Источника!
     Среди деревьев появились другие люди в черных куртках и начали окружать
отряд.  Тувин  насчитала  пятнадцать  всадников.  Гвардейцы, ожидая  приказа
сестры, сердито заворчали. Они ничего не понимали, считая,  что нарвались на
засаду банды грабителей. Тувин досадливо цокнула  языком. Разумеется, не все
мужчины могли направлять,  но, видно,  против нее вышли Аша'маны, обладающие
такой способностью. Она не  ударилась в  панику, в отличие от сопровождающих
ее сестер.  И не таких обламывали! Высокий мужчина тронул коня; он улыбался,
видимо, думал, что они подчинятся его смехотворному приказу.
     -  По моей команде, - произнесла Тувин  негромко,  -  все  бросаемся  в
разные стороны.  Когда ускачете  подальше,  он  не  сумеет удержать  щит.  -
Мужчины  всегда  считают,  будто   сумеют  удерживать   плетение  при  любых
обстоятельствах.  - А как Сила вернется, помогите гвардейцам. Будьте готовы.
- И Тувин громко воскликнула: - Гвардейцы, к бою!
     Взревев, гвардейцы бросились вперед, размахивая мечами и окружая сестер
кольцом. Развернув свою кобылу вправо, Тувин  ударила  ее каблуками и  низко
пригнулась к холке. Она проскочила между двумя  юнцами в черных куртках - те
проводили ее изумленными  взглядами. И вот она уже среди деревьев, подгоняет
лошадь, снег летит из-под копыт. Тувин не заботило, сломает кобыла  ногу или
нет. Ей нравилась эта  кобыла, но  сегодня суждено умереть не только лошади.
Позади раздавались вопли. И один голос перекрыл все прочие.
     - Брать живыми! Приказ Дракона Возрожденного! Если кто чего сделает Айз
Седай, ответит мне!
     Приказ  Дракона  Возрожденного!  Впервые  Тувин  ощутила страх, ледяным
червяком заползший  в сердце.  Дракон  Возрожденный!  Она  хлестнула  кобылу
поводьями по шее. щит никуда не делся! Да ведь столько  деревьев между ними,
он уже должен был потерять ее из виду! О Свет, Дракон Возрожденный!
     Тувин  сдавленно  охнула,  когда  что-то ударило  ее  в  грудь  и  сук,
непонятно  откуда взявшийся, выбил ее  из седла. Она видела,  как, увязая  в
снегу, несется галопом лошадь. А сама висела. Висела в воздухе, руки прижаты
к  бокам, ноги  болтаются  в  шаге от земли. Она сглотнула. Должно быть,  ее
держит мужская  часть Силы. Прежде  ее  никогда  не  касалась саидин.  Тувин
ощутила  незримую плотную ленту, охватившую  тело.  Ей показалось, будто она
чувствует порчу Темного. Она задрожала,  борясь с криком, рвущимся из самого
нутра.
     Высокий мужчина остановил своего коня.  Тувин поплыла по воздуху, потом
села боком в седло. Казалось, мужчину не особенно интересовала плененная Айз
Седай.
     - Хардлин!  - крикнул  он. - Норли! Каджима! Ну хоть кто из вас, олухов
проклятых, подойдет ко мне?
     Он  был высок, косая сажень в  плечах,  как сказала бы  госпожа Довиль.
Средних лет, красивый какой-то грубой мрачной красотой. Ничуть не похожий на
хорошеньких юношей,  которые нравились Тувин, - нетерпеливых, преисполненных
благодарности и потому  легко управляемых.  Высокий ворот черного шерстяного
мундира  украшали с  одной  стороны серебряный меч,  а с  другой -  странное
существо,  сработанное  из  золота  и  красной  эмали.  Мужчина,   способный
направлять Силу. Он отсек ее щитом от Источника и взял в плен.
     Вопль, вырвавшийся  из горла,  ошеломил  даже саму Тувин. Если б могла,
она  проглотила   бы   свой  крик,  но  позади   раздался  еще  один  вопль,
пронзительнее первого. и  еще, и еще. Тувин заметалась из стороны в сторону.
Противиться  Силе бесполезно. Она понимала  это, но  продолжала  вырываться,
точно взбесившийся зверь.
     Будто сквозь густой туман Тувин почувствовала, как гарцует конь. Смутно
различила слова:
     - Потише ты, мешок с ушами! Успокойся, сестра. Я тебе не...  Да полегче
ты, мул хромой! О  Свет! Прошу  Прощения,  сестра,  но вот  что мы научились
делать. - И с этими словами он поцеловал ее.
     В краткий миг она успела понять, что его губы коснулись ее губ, а потом
все исчезло,  и  тепло затопило ее. Не просто  тепло. Оно  растеклось внутри
медом,  горячим,  булькающим медом,  который, казалось, вот-вот закипит. Она
была   струной  арфы,  дрожащей  на  пределе  видимости.  Она  была   тонкой
хрустальной  вазой, готовой  разбиться вдребезги. И тут струна лопнула; ваза
разлетелась на сотню осколков.
     - А-а-а-а-а-а-а-ааа! - Сначала Тувин не поняла,  что крик несется из ее
широко раскрытого рта. Несколько мгновений она даже мыслить связно не могла.
Тяжело  дыша, она уставилась на мужское лицо, гадая, чье оно. Ах да, высокий
мужчина. Мужчина, который мог...
     -  Можно  было  обойтись  и  без  последнего  штриха,  -  вздохнул  он,
похлопывая лошадь по шее.  Та зафыркала, но шарахаться перестала.  - Но  мне
показалось, что  так нужно.  Вряд  ли из тебя жена  получится. Успокойся. Не
пытайся бежать,  не  нападай ни на кого и  не касайся Источника, пока  я  не
разрешу. Как тебя зовут?
     Пока он не разрешит? Ну и наглец!
     - Тувин Газал, - сказала она и заморгала. Почему она ему ответила?
     - Вот ты где, - сказал другой  мужчина в  черном  мундире, подъезжая  к
ним. От  копыт его коня по сторонам  летели  комья снега.  Вот  такие  Тувин
нравились больше. Она сомневалась, чтобы этих розовых щечек бритва коснулась
больше  двух-трех раз. - О  Свет, Логайн!  - воскликнул красавчик. - Ты взял
вторую? М'Хаэлю это не понравится! Хотя его, может, это  и не волнует,  ведь
вы двое чуть ли не друзья-приятели.
     - Друзья-приятели, Винчова? - мрачно произнес Логайн.  - Будь  так, как
хотел М'Хаэль, я бы вместе с новичками репу мотыжил. Или меня бы на том поле
зарыли,  -  добавил он  негромко.  Тувин подумала,  что  последние  слова не
предназначались для чужих ушей.
     Что бы тот красавчик ни услышал, он недоверчиво засмеялся. Тувин во все
глаза смотрела на высившегося над нею  мужчину.  Логайн. Лжедракон. Но он же
мертв!  Укрощен и мертв! И  небрежно держит ее, усадив  впереди себя. Почему
она  не кричит,  не дерется с  ним? Нож на  поясе...  Однако у нее  не  было
никакого желания тянуться  к костяной рукояти. Хотя  та невидимая лента, что
обвивала ее, исчезла. Она могла бы выскользнуть и попытаться убежать...
     - Что ты со мной сделал?  - спросила Тувин спокойным тоном. На  это, по
крайней мере, у нее хватило сил.
     Повернув  лошадь к  дороге, Логай