и на пол.  Пристально  посмотрела  на  него,  ее  голос  приобрел
оттенок срочности. - Хочу ли я сбежать? Когда я  делаю  что-нибудь,  что  им
нравится, сул'дам дает мне сладости. И я обнаруживаю, что с нетерпением  жду
этих наград. - В ее голос прокрался ужас. - Не из-за того, что мне  нравится
сладкое, а потому, что я угодила сул'дам. - Одинокая  слезинка  соскользнула
по ее щеке. Она глубоко вздохнула. - Если ты поможешь мне сбежать, я  сделаю
все, что ты попросишь, и что не будет изменой  Белой...  -  ее  зубы  крепко
сжались, и она неястественно прямо села, уставившись сквозь него. Она  резко
кивнула, соглашаясь сама с собой. - Помоги мне сбежать, и я сделаю все,  что
ты попросишь. - сказала она.
   - Я сделаю все, что смогу, - ответил он. - Мне нужно подумать о способах.
   Она кивнула, точно он пообещал, что они сбегут уже к сумеркам.
   - Во Дворце держат еще одну Сестру. Эдзина Айззедин. Она должна  пойти  с
нами.
   - Еще одна? - удивился Мэт. - Я  считал,  что  видел  трех  или  четырех,
считая тебя. В любом случае, я не уверен, что смогу вытащить отсюда тебя, не
говоря уж...
   - Другие... изменились... - Ее губы сжались. - Гайзин и Майлен - я  знала
ее как Ширейн Каминелли, но сейчас она откликается только на  имя  Майлен  -
эти двое предали бы нас. Эдзина по прежнему в своем уме. Я не брошу ее, даже
если она мятежница.
   - А теперь послушай, - успокаивающе сказал Мэт с улыбкой. - Я сказал, что
попытаюсь вытащить отсюда тебя, но я не вижу  способа  вытащить  отсюда  вас
двоих.
   - Будет лучше, если сейчас ты уйдешь, - опять перебила она. - Мужчинам не
позволено сюда входить, и, в любом  случае,  если  тебя  здесь  найдут,  это
возбудит подозрения. - Нахмурившись она хмыкнула. - Было бы лучше,  если  бы
ты не одевался так броско. Десять пьяных  Лудильщиков  привлекли  бы  меньше
внимания чем ты. А теперь уходи. Быстро. Уходи!
   Он ушел, бормоча про себя. Полностью в духе Айз Седай. Ты предлагаешь  ей
помощь, и следующее о чем ты узнаешь,  что  ты  один  должен  пробраться  по
отвесной и гладкой скале  среди  ночи  и  освободить  из  темницы  пятьдесят
человек. Это случилось с другим человеком, который давно умер, но он  помнил
как это было сделано и план казался подходящим. Кровь и кровавый  пепел!  Он
не знал как спасти одну Айз Седай, а она заставила его спасать двоих!
   Он подошел к углу, где были ступеньки, и едва не наступил на Туон.
   - Мужчинам запрещено появляться в конурах дамани, - сказала она,  холодно
глядя на него сквозь вуаль. - Тебя могут наказать только за то, что ты вошел
сюда.
   - Я искал Ищущую Ветер,  Высокородная  Госпожа,  -  сказал  он,  поспешно
убирая ногу и соображая быстрее, чем  когда-либо  в  жизни.  -  Однажды  она
помогла мне, и я  думал  ей  понравится  что-нибудь  с  кухни.  Какие-нибудь
конфеты или что то в этом роде. Хотя я не нашел ее.  Думаю,  ее  не  поймали
когда... - Он отступил на шаг, разглядывая ее. Маска официального выражения,
которое  девушка  придавала  своему   лицу,   расплылась   в   улыбке.   Она
действительно была красива.
   - Это очень добрый поступок с твоей стороны, - произнесла она. - Я  рада,
что ты добр к дамани. Но ты должен быть  осторожен.  Есть  мужчины,  которые
берут дамани в свои постели. - Ее полные губы скривились от отвращения. - Ты
же не хочешь, чтобы кто-нибудь  подумал  что  ты  извращенец.  -  Она  снова
придала своему лицу серьезное выражение. -  Все  виновные  будут  немедленно
казнены.
   - Спасибо за предупреждение, Высокородная Госпожа, - сказал  он,  немного
неуверенно. Какой мужчина мог захотеть женщину на поводке?
   Затем он исчез так быстро, что она не успела этого заметить.  Она  просто
стояла и таращилась на пустой коридор словно никого и не видела. На этот раз
появление Высокой Леди Туон ни  сколько  его  не  обеспокоило.  У  него  уже
имелась Айз Седай, прячущаяся в подвале "Странницы", и еще две с  ошейниками
на шее, и все они ожидали, что Мэт, проклятый, Коутон спасет их шеи. Он  был
уверен, что Теслин, едва подвернется возможность, обо  всем  расскажет  этой
Эдзине. Три женщины, которые могли проявить нетерпеливость, если у  него  не
получится спасти их достаточно быстро. Женщины любят  поговорить,  и  иногда
они  говорят  достаточно  много,  чтобы  выболтать  вещи,  о  которых  лучше
помолчать.  Нетерпеливые  женщины  говорят  больше  всех  остальных.  Он  не
чувствовал как в его голове крутятся кости, но почти слышал как тикают часы,
забирая драгоценное время. Каждый час,  которого  может  прерваться  топором
палача. Битвы он мог спланировать и во сне, но казалось, что в данном случае
от прежних воспоминаний не  очень  много  толку.  Ему  нужен  был  интриган,
кто-то, мыслящий нечестно и изворотливо. Было  самое  время  заставить  Тома
сесть и поговорить. И Джулина.
   Ища их обоих, он неосознанно принялся напевать "Я  внизу,  на  самом  дне
колодца." Так оно и было, а ночь сгущалась, и дождь лил не  переставая.  Как
часто случалось, другое имя постепенно всплыло из тех древних  воспоминаний,
песня Верховного Судьи из Такедо, в Фарашелле, который был разрушен  Артуром
Ястребиное Крыло более чем тысячу лет назад. Годы внесли  поразительно  мало
изменений в мотив. Тогда она называлась "Последний  привал  на  Манденхаре".
Все равно, звучала она достаточно кровожадно.

ГЛАВА 20
ПРОБЛЕМА ПРЕДАТЕЛЬСТВА

   Взбираясь по лестнице на самый  верх  Дворца  Таразин  Бетамин  осторожно
придерживала доску для письма. Иногда  чернила  в  чернильнице  от  сильного
сотрясения выплескивались, а чернильные пятна  с  одежды  потом  чрезвычайно
трудно отстирать. А она старалась всегда выглядеть  представительно,  словно
ей каждый раз необходимо являться по вызову к Высокородным.  Она  не  успела
сказать Ринне, кто должен участвовать в инспектировании сегодня, как они уже
поднялись по лестнице. Им нужно выполнять обязанности, а не праздно болтать.
Это была часть ее убеждений. Там, где другие  втирают  очки  инспекторам  со
своими любимицами дамани, и таращат  глаза  на  странности  здешних  земель,
мечтая о наградах, которые получат, она работает не покладая  рук,  выполняя
свои обязанности, приучая марат'дамани к покорности и ай'дам, работая  вдвое
больше и вдвое дольше остальных.
   Дождь наконец-то прекратился, оставив каморки дамани  в  тишине.  Дамани,
похоже,  сегодня  смогут  продолжить  занятия  -   большинство   становились
угрюмыми, если долго не покидали  своих  конур  -  а  эти  временные  конуры
несомненно могут навеять грусть - но, к сожалению, сегодня ее  не  назначили
на прогулку. Ринну, к примеру никогда не  назначали,  хотя  она  вроде  была
лучшим воспитателем Леди Сюрот, и очень уважаемым. Иногда  слишком  жесткая,
но несомненно квалифицированный воспитатель. Однажды, все только об  этом  и
говорят,  ее  назначат  дер'сул'дам,  несмотря  на  ее  молодость.   Времена
изменились. Всегда было  больше  сул'дам,  чем  дамани,  но  пока  никто  не
вспоминал, что с Ринной произошло в Фалме, с ней и с  Зитой,  которую  Сюрот
после  Фалме  взяла  к  себе.  Бетамин  нравилось  сплетничать  за  вином  о
Высокородных и тех, кто им служат, не больше чем кто-либо другой, но она  не
смела высказывать свое мнение, когда разговор поворачивал на Ринну или Зиту.
Но думала она о них частенько.
   - Начнешь с другого конца, Ринна. - распорядилась она. - Хорошо?  Сегодня
ты снова будешь отчитывать Эссонду за лень?
   До Фалме низенькая женщина почти лопалась от самоуверенности,  но  сейчас
на ее бледной  щеке  дрогнул  мускул,  и  она  выдала  Бетамин  болезненную,
угодливую улыбку перед тем  как  поспешно  юркнуть  в  узкие  проходы  между
каморками, словно опасалась, что приказ могут  отменить.  Все,  кроме  самых
ближайших друзей Ринны,  задирали  ее,  по  крайней  мере  слегка,  стараясь
отплатить за  прошлые  обиды.  Сделать  обратное,  значит  выделиться,  чего
Бетамин опасалась  делать,  кроме  как  тщательно  выверенным  способом.  Ее
собственные  секреты  были  похоронены  так  глубоко,  как  она   могла   их
похоронить, и она будет хранить о них молчание, о секретах, о  которых  ,  в
чем она отдавала себе отчет, никто не знал, но она хотела чтобы все  думали,
что Бетами Зими образец отличной сул'дам. Абсолютно  совершенство  -  вот  к
чему она стремилась сама и старалась воплотить в дамани, которых обучала.
   Она проводила свою  проверку  быстро  и  эффективно,  проверяя,  в  каком
состоянии дамани  и  их  индивидуальные  конуры,  делая  короткие  замечания
красивым подчерком на верхней странице, приколотой к доске, когда кто-нибудь
проваливался,  но  не  задумываясь  наградила  нескольких,  которые   хорошо
показали себя на занятиях, конфетами. Большинство из тех,  кого  тренировала
она встречали ее улыбками, стоя на коленях. В  Империи  и  на  этой  стороне
океана все знали, что она  строга,  но  справедлива.  Прочие  не  улыбались.
Большинство дамани из Ата'ан Миейр встречали ее каменным выражением  темных,
почти как ее, лиц или сдерживаемым гневом, который  они  думали,  что  могли
скрыть.
   Она не обращала внимания на их гнев  и  не  наказывала  их  за  это,  как
некоторые. Они все еще могли  думать,  что  сопротивляются  ей,  но  желание
вернуть свои украшения уже было в прошлом, теперь они стояли  на  коленях  и
разговаривали с ней подобающим образом. В наиболее трудных случаях  помогало
новое имя, создававшее трещину между тем, что было и  есть,  и  они  на  них
отзывались, хотя  сопротивление  еще  оставалось.  Сопротивление  постепенно
исчезнет вместе с хмурыми взглядами, и они скоро забудут,  что  когда-то  их
звали по другому. Это  простое  средство,  безотказное  как  восход  солнца.
Некоторые соглашались немедленно,  другие  впадали  в  шок,  узнав  кем  они
являются. Всегда было масса тех,  кто  сопротивлялся  месяцами,  но  были  и
некоторые, которые сегодня вопили о том, что  произошла  ошибка  и  что  они
всегда проходили испытания, а на следующий день успокаивались и смирялись со
своим положением. Возможно на этой стороне океана есть небольшие  отличия  в
деталях, но не смотря на это, что здесь, что в Империи  -  результат  всегда
один и тот же.
   Рядом с именами двух дамани они поставила пометку о том, что у них не все
в порядке с аккуратностью. Зуши, дамани из Ата'ан Миейр, которая  была  даже
выше ее самой, была кандидаткой на наказание. Ее платье было измято,  волосы
не чесаны, а кровать в полном беспорядке. Лицо было распухшим от слез, и  от
нее никогда нельзя было дождаться поклона, только одни  завывания  и  потоки
слез,  которыми  она  себя  совсем  извела.  Серое  платье,  так   тщательно
подобранное по фигуре, теперь висело на ней свободно, а раньше она вовсе  не
была пухлой. Бетамин сама давала Зуши имя и поэтому испытывала за нее особую
ответственность.  Обмакнув  стальное  перо  ручки,  она   вписала   указание
поместить Зуши в сдвоенную конуру с дамани из  Империи,  предпочтительнее  с
кем-нибудь, кто легко устанавливает дружеские отношения с вновь  обращенными
дамани. Раньше или позже, но это положит конец слезам.
   Однако, она не была уверена, что Сюрот разрешит подобное. Сюрот  собирала
этих дамани естественно для Императрицы -  каждый,  кто  попытается  собрать
такое количество для себя немедленно будет заподозрен в попытке мятежа,  или
прямо  в  этом  обвинен  -  но  пока  она  распоряжалась   ими   как   своей
собственностью. Если Сюрот откажет, следует  найти  другой  способ.  Бетамин
отказывалась терять дамани из-за отчаяния. Ей  вообще  не  нравилось  терять
дамани по любой причине.  Второй,  получившей  специальные  замечания,  была
Тесси, и здесь она не ожидала ни каких возражений.
   Едва Бетамин открыла дверь, как дамани из Иллиана грациозно  поклонилась,
сложив руки на груди. Постель была тщательно заправлена,  все  серые  платья
аккуратно висели на вешалках, гребень и зубная щетка лежали на  умывальнике,
пол был чисто выметен. Бетамин и не ожидала ничего  иного.  Тесси  с  самого
начала была очень аккуратной. Она мило похудела с тех пор пока не привыкла к
пище.  Диета  для  дамани  была  тщательно  выверена.  Пища  дается  не  для
удовольствия, а для здоровья. Больные дамани  -  это  бракованный  материал.
Однако, Тесси никогда не украсят лентами, чтобы принять участие в конкурсе с
прочими симпатичными дамани. Ее лицо всегда казалось злым, даже во  сне.  Но
сейчас на ее лице была слабая  улыбка,  которую  она  несомненно  изобразила
специально к приходу Бетамин. Тесси вовсе не та от кого она могла  бы  ждать
улыбки, пока нет.
   - Как моя малышка Тесси чувствует себя сегодня? - спросила она ее.
   - Тесси чувствует себя отлично - мягко  ответила  дамани.  -  раньше  она
всегда отказывалась отвечать подобающе и заработала свое последнее наказание
за неверный ответ только вчера.
   Бетамин, уперев палец в подбородок, внимательно  осматривала  стоящую  на
коленях  дамани.  Она  всегда  подозрительно  относилась  ко  всем   дамани,
называвшим себя Айз Седай. История всегда поучительна, а она  прочла  тысячи
различных легенд, переведенных с разных  языков,  существовавших  до  начала
Объединения. В них  древние  правители  упивались  убийствами,  причудливыми
обычаями, наслаждались описанием своего прихода к  власти  и  тем,  как  они
разорили соседние страны и низвергли их правителей. Многие были убиты,  чаще
всего собственными наследниками или сторонниками. Она  прекрасно  знала  кто
такие были Айз Седай.
   - Тесси хорошая дамани,  -  тепло  промурлыкала  она,  достав  конфету  в
бумажной обертке из  кошеля  на  поясе.  Тесси  наклонилась  вперед  забрать
конфету  и  в  благодарность  поцеловала  ей  руку,  но  ее  улыбка   слегка
исказилась, хотя по прежнему сохранилась  на  лице,  когда  она  заталкивала
красную  конфету  в  рот.  Итак.  Это  было  похоже...   на   что?   Попытка
притвориться, что покорилась, чтобы усыпить бдительность  сул'дам,  была  не
нова, но замеченная у Тесси, она очень похожа также на замысел побега.
   Выходя из комнатки в узкий коридор  она  напротив  имени  Тесси  написала
строгое замечание удвоить занятия,  вместе  с  попеременными  наказаниями  и
вознаграждениями, так что она не сможет быть точно  уверена,  когда  получит
одобрение, а когда шлепок по голове. Это был жесткий метод, к чему она редко
прибегала, но это меняло даже  самых  непокорных  марат'дамани  в  послушных
дамани в  самый  короткий  срок.  Это  также  побуждает  покорность.  Ей  не
нравилось ломать дух дамани, но Тесси необходимо  было  сломить,  чтобы  она
забыла прошлое. В конце концов она станет счастливее.
   Закончив раньше Ринны, Бетамин спустилась вниз лестницы, ожидая там  пока
сул'дам спустится.
   - Передай это  Эссонде,  когда  будешь  отдавать  свое,  -  сказала  она,
протягивая свои записи, прежде чем та спустилась с последней ступеньки. К ее
удивлению Ринна безропотно приняла поручение также как до того приняла новый
порядок, и поспешно просмотрела пометки, словно ожидала увидеть в них  донос
на нее. До Фалме она была совсем другой женщиной.
   Покинув Дворец,  закутавшись  в  плащ,  Бетамин  собиралась  вернуться  в
гостиницу, где делила постель с еще двумя сул'дам, где было так мало  место,
что негде было крошке  упасть.  Инспекция  дамани  на  сегодня  являлась  ее
единственной обязанностью, поэтому все оставшееся время она может  потратить
на свое усмотрение. Вместо поиска новых поручений,  она  могла  бы  заняться
покупкой сувениров. К примеру, один из этих ножей, что местные женщины носят
на груди, только без жемчужин, чудно смотрелся бы на ее поясе. И  конечно  с
лакировкой, здесь она лучшего качества во всей  Империи.  И  стиль  такой...
необычный. Покупки ее успокаивают. А ей необходимо успокоиться.
   Булыжники Мол Хары все еще влажно блестели от утреннего дождя, и приятный
сильный запах соли наполнял воздух, напоминая  ей  деревню  на  берегу  моря
эЛ'Хейи, где  она  родилась,  хотя  леденящий  воздух  заставил  е„  сильнее
завернуться в плащ. В Абунаи никогда не бывало  холодов,  и  она  так  и  не
смогла привыкнуть к этому, как бы далеко она не путешествовала. Хотя  теперь
мысли о доме не доставляли прежнего удовольствия. Ринна и Зита заполнили  е„
мысли до такой степени, что  она  сталкивалась  с  людьми  на  переполненных
улицах, и один раз чуть  не  попала  под  фургон  торговцев,  выезжающий  из
города. Крик кучера привлек е„ внимание, и она отпрыгнула как  раз  вовремя.
Фургон прогрохотал по булыжникам, где она только что  стояла,  а  женщина  с
кнутом даже не посмотрела в ее сторону. Эти иностранцы понятия не  имели  об
уважении к сул'дам.
   Ринна и Зита. У каждого, кто был в Фалме были  воспоминания,  которые  он
хотел бы забыть, воспоминания, о  которых  они  не  будут  рассказывать,  за
исключением случаев, когда они выпьют слишком много. У не„ тоже  были  свои,
вот только это не было потрясение от битвы с наполовину знакомыми призраками
из легенд, и не ужас поражения, и не сумасшедшие видения в небе.  Как  часто
она жалела, что поднялась по лестнице в тот день?  Если  бы  только  она  не
поинтересовалась  тем,  чем  занимается  Тули  -  дамани,  у  которой   была
изумительная способности к работе с металлами. Но она  заглянула  в  каморку
Тули. И увидела Ринну и Зиту, отчаянно пытающихся снять ай'дам  с  шеи  друг
друга, вопящих от боли, стоящих на коленях и дрожащих, и все  еще  теребящих
ошейники. Рвота, запачкавшая перед  их  платьев.  В  сво„м  безумии  они  не
заметили е„, отступившую в ужасе.
   Не просто ужас от того, что она увидела  двоих  сул'дам,  выявленных  как
марат'дамани, но е„ собственный внезапный ужас. Часто она  думала,  что  она
почти заметила, как  направляют  дамани,  и  она  почти  всегда  чувствовала
присутствие дамани и то, насколько та  была  сильна.  Многие  сул'дам  могли
такое, и каждая знала, что это приходит от долгой работы с  ай'дам.  Однако,
вид этой довед„нной до отчаяния пары вызвал  нежелательные  мысли,  высветив
пугающую и отличную от того,  что  она  раньше  знала,  сторону.  Она  почти
видела,  или  же  она  и  в  самом  деле  видела?  Иногда  она  думала,  что
действительно  чувствует,  как  направляют.   Даже   сул'дам   должны   были
подвергаться  ежегодным  проверкам  до  своего  двадцати  пятилетия  со  дня
получения имени, и она прошла их, не обнаружив способности  направлять.  Вот
только... После  того,  как  Ринна  и  Зита  были  обнаружены,  должны  быть
проведены новые проверки,  чтобы  найти  тех  марат'дамани,  которые  как-то
избежали раскрытия до этого. Вся Империя могла содрогнуться от такого удара.
Образ Ринны и Зиты горел у не„ в голове, и она с полной уверенностью  знала,
что после этой проверки Бетамин Зимай больше не будет уважаемой  гражданкой.
Вместо этого дамани, именуемая Бетамин будет служить Империи.
   Стыд застрял комком в е„  горле.  Она  поставила  свой  страх  выше  нужд
Империи, выше всего, что она считала правильным и хорошим.  В  Фалме  пришла
война и ночные кошмары, но она  не  помчалась  сдаваться,  чтобы  потом  как
дамани  присоединиться  к  сражению.  Вместо  этого,   она   воспользовалась
замешательством, чтобы украсть лошадь и сбежать,  сбежать  так  быстро,  как
только смогла.
   Она поняла, что  остановилась,  уставившись  в  витрину  лавки  швеи,  не
замечая того, что было внутри. Там не было  ничего,  что  ей  захотелось  бы
приобрести. Синее платье со вставками из красных  молний  было  единственным
платьем, которое она желала бы носить до конца своих дней.  И  она,  конечно
же, не одела бы ничего такого, что было бы столь неприлично. Юбки путались в
ногах, но она не могла отвлечься от своих мыслей о Ринне и Зите, или Сюрот.
   Очевидно, Алвин нашла эту пару сул'дам  в  ошейниках  и  доложила  о  них
Сюрот. А Сюрот защитила Ринну и Зиту, защищая Империю, как бы опасно это  ни
было для нее. Что если они внезапно начнут направлять? Возможно, для Империи
было бы лучше, если бы о