го, она  скрестила  на
груди руки и вздернула подбородок, чтобы стало ясно, что она не одобряет его
действия. Она тоже не хотела, чтобы он умер здесь, и  не  собиралась  давать
ему повод думать, что она уступает только из-за его упрямства.
   Он не попытался е„ обнять. Кивнув, будто вс„ понял, он взял с  маленького
столика у двери свои перчатки.
   - Я вернусь так скоро, как только смогу, Мин. Потом мы пойдем к Кадсуане.
   Золотые прожилки продолжали  сиять  даже  после  того,  как  Ранд  и  Лан
покинули комнату.
   Найнив на миг остановилась, придерживая дверь.
   - Я пригляжу за ними, Мин. Аливия, пожалуйста, останься с ней и проследи,
что она не наделает глупостей. - Она была абсолютно холодна, воплощая  собой
спокойствие Айз Седай. До тех пор, пока не посмотрела в коридор.
   - Чтоб им сгореть! - крикнула она, - Они уходят!
   И она побежала, оставив дверь приоткрытой.
   Аливия закрыла е„.
   - Может, мы поиграем, Мин? Чтобы скоротать время? - пройдя в другую часть
комнаты, она села на стул перед камином и достала кусок  шнура  из  поясного
кошеля. - В Кошачью колыбельку?
   - Нет, спасибо,  Аливия,  -  сказала  Мин,  едва  удержавшись,  чтобы  не
покачать головой  услышав  радость  в  голосе  этой  женщины.  Ранд  мог  не
интересоваться тем, чем занимается Аливия, но Мин решила получше е„  узнать,
и то, то она выяснила, было удивительно. На  первый  взгляд,  бывшая  дамани
была зрелой женщиной средних лет, суровой, жестокой и даже пугающей.  Найнив
она безусловно пугала. Редко  кому  Найнив  говорила  "пожалуйста"...  кроме
Аливии. Но она стала дамани в четырнадцать лет, и  любовь  к  детским  играм
была не единственной е„ странностью.
   Мин пожалела, что в комнате нет часов,  хотя  единственной  гостиницей  с
часами в каждой комнате, которую она могла себе представить, должна была  бы
быть гостиница для королей.  Шагая  по  комнате  под  внимательным  взглядом
Аливии, она про себя считала секунды, пытаясь  определить,  сколько  времени
понадобиться Ранду и остальным, чтобы достаточно далеко  отойти  и  потерять
гостиницу из вида. Когда Мин решила, что прошло уже достаточно времени,  она
взяла плащ из шкафа.
   Аливия бросилась к двери, и, перегородив вход,  уперла  руки  в  боки.  В
выражении е„ лица не осталось ничего детского.
   - Ты не пойдешь за ними, - твердо сказала она, - в  данной  ситуации  это
только создаст проблемы, а я не могу этого допустить.
   Из-за глаз голубого цвета и золотистых волос Аливия  не  была  похожа  на
тетушку Рану, но  точно  также  всегда  чувствовала,  когда  Мин  собиралась
сделать что-нибудь не правильное, и отчитывала е„ так, что пропадало  всякое
желание противоречить.
   -  Ты  помнишь  наши  разговоры  о  мужчинах,  Аливия?  -  женщина  густо
покраснела, и Мин торопливо добавила, - Я имею  ввиду,  что  они  не  всегда
думают мозгами.
   Она часто слышала, как  женщины  с  насмешкой  говорят  про  какую-нибудь
женщину, что она ничего не знает о мужчинах, но сама не была знакома с такой
непросвещенной. До тех пор, пока  не  встретила  Аливию.  Она  действительно
ничего не знала!
   - У Ранда и без меня будет более  чем  достаточно  проблем.  Я  собираюсь
найти Кадсуане, и если ты  попытаешься  меня  остановить...  -  Она  подняла
сжатый кулак.
   Аливия  довольно  долго,  нахмурившись,  смотрела  на  не„.  Наконец  она
сказала:
   - Позволь я возьму плащ, и пойду с тобой.
   На улице Голубого Карпа не было видно ни портшезов, ни слуг в ливреях. По
этой узкой извилистой улице не смогла бы проехать ни одна карета.  По  обеим
сторонам дороги стояли каменные лавки и жилые дома, в основном двухэтажные и
крытые черепицей. Некоторые дома стояли очень близко друг  к  другу,  иногда
между ними оставался узкий проход. Тротуар, из-за прошедшего дождя,  был  до
сих пор скользким, а ветер пытался сорвать с Ранда плащ, но люди опять вышли
из домов и сейчас суетились на улицах. Три уличных стража,  один  из  них  с
бантом на плече, задержались, посмотрев на меч  Ранда,  а  потом  продолжили
свой путь. Неподалеку - на другой стороне улицы  -  стояла  лавка  сапожника
Зерама. Здание было трехэтажным, если не считать чердака под острой крышей.
   Тощий мужчина с очень маленьким подбородком взял у Ранда монету,  опустил
е„ в свой кошель, и с помощью тонкой палочки снял с жаровни мясной  пирог  с
поджаристой корочкой и передал его Ранду. Его лицо было морщинистым,  кафтан
- поношенным, а волосы удерживал кожаный шнурок. Он посмотрел на меч Ранда и
быстро отвел взгляд.
   - Зачем вам сапожник? Вот - отличная баранина. - Он ухмыльнулся,  оскалив
зубы, при этом его подбородок почти исчез. - Даже сама Первая  Советница  не
пробовала лучше!
   "Когда я был мальчишкой, я  пробовал  очень  вкусные  мясные  пироги,"  -
пробормотал Льюис Терин. - "Мы покупали их в деревне и ..."
   Перебрасывая пирог из руки в  руку,  потому  что  жар  чувствовался  даже
сквозь перчатки, Ранд понизил голос:
   - Я хотел бы знать, что за человек делает мне  обувь.  Например,  как  он
относится к иностранцам? Человек не выполнит работу хорошо, если он  тебя  в
чем-то подозревает.
   - Да, госпожа, - сказал парень с маленьким подбородком, кланяясь  плотной
светловолосой женщине с небольшим косоглазием. Завернув четыре куска  пирога
в плотную бумагу, он передал ей сверток прежде, чем взял  у  не„  монеты.  -
Благодарю вас, госпожа. Да осияет вас Свет!
   Она, прихрамывая, ушла, не сказав ни слова, спрятов сверток  под  плащом.
Глядя ей в спину, продавец поморщился и после этого опять  обратил  внимание
на Ранда.
   - Зерам никогда не был мнительным, а если и был, то Мильза это исправила.
Это его жена. После того, как последний их сын женился, Мильза  сдает  внаем
верхний этаж их дома. Вот только квартиранты должны  смириться  с  тем,  что
каждую ночь их запирают, - он засмеялся. - У Мильзы есть  лестница,  ведущая
сразу на третий этаж, но она не собирается платить за установку новой двери,
поэтому лестница заканчивается в  магазине,  а  она  не  настолько  доверяет
людям, чтобы оставлять дверь открытой на всю ночь. Вы собираетесь есть пирог
или просто смотреть на него?
   Быстро откусив кусок, Ранд вытер горячий  сок  с  подбородка  и  пошел  к
своему убежищу под карнизом маленькой лавки ножовщика. Многие люди на  улице
ели пищу, купленную у разносчиков, в основном мясные пироги, жареную рыбу  и
жареный горох из бумажных кульков. Трое или четверо  мужчин  на  улице  были
ростом с Ранда, а две или три женщины были не  ниже  большинства  мужчин  на
улице, должно быть они были Айил. Вероятно, парень с  маленьким  подбородком
не был таким жуликом, как казался, а может, дело было в том, что Ранд  кроме
завтрака ничего не ел, но он с удивлением обнаружил,  что  хочет  как  можно
быстрей доесть пирог и купить ещ„.  Вместо  этого,  он  заставил  себя  есть
помедленнее. Казалось, дела у Зерама шли хорошо.  Люди  непрерывным  потоком
шли  сквозь  двери.  В  основном,  они  несли  обувь  на  починку.  Даже  не
разговаривал с квартирантами, пока они поднимались, он наверняка узнал бы их
описания.
   Если предатели снимают верхний этаж у жены сапожника, то тот факт, что их
запирали на ночь, им не очень мешал. К югу лавку от  соседнего  одноэтажного
здания отделял широкий проход, и никто  бы  не  решился  перепрыгнуть  через
такой провал, но с другой стороны дома  почти  вплотную  стояла  двухэтажная
лавка швеи. В доме Зерама окна были только на фасаде, на заднем  дворе,  как
выяснил Ранд, начиналась дорога, ведущая на свалку. Но на крышу  обязательно
должен быть выход, чтобы при необходимости  можно  было  заменить  черепицу.
Таким образом, легко можно было попасть  на  кровлю  дома  швеи,  а  оттуда,
пройдя по трем зданиям, спрыгнуть на свечную лавку и  потом  на  землю.  Это
было почти не опасно ночью,  и  даже  днем,  если  держатся  так,  чтобы  не
заметила  городская  стража  с  улицы.  К  тому  же,  улица  Голубого  Карпа
изгибалась так, что в пределах видимости не было ни одной смотровой вышки.
   Заметив  двух  мужчин,  приближающихся  к  лавке  сапожника,  Ранд  резко
повернулся и сделал вид, что изучает ножницы и ножи, выложенные на  витрине.
Один из мужчин был высок, но не выше айильца. Темные капюшоны скрывали лица,
но у них в руках не было видно обуви - они придерживали плащи обеими руками,
но у одного плащ откинулся, что стали видны ножны с мечом.  Внезапный  порыв
ветра сорвал капюшон с головы более низкого человека, и он поспешно надвинул
его вновь, но Ранд успел рассмотреть его лицо. Чарл Гедвин собрал волосы  на
затылке с помощью серебряной заколки с большим красным  камнем,  но  остался
все тем же мужчиной с твердым лицом и надменным взглядом. Значит,  второй  -
Торвал. Ранд готов был поспорить, что это так. Никто больше не был столь  же
высок.
   Дождавшись пока парочка войдет в лавку  Зерама,  Ранд  слизнул  несколько
жирных крошек с перчатки и пошел искать Найнив и Лана. Он нашел  их  прежде,
чем поворот улицы скрыл от него дом сапожника. По пути он  обратил  внимание
на лавку торговца сладостями. Здание, по которому легко можно было забраться
на крышу, с проходом сбоку. Немного впереди улица опять меняла  направление.
Не далее, чем в  пятидесяти  шагах  стояла  смотровая  вышка  со  стражником
наверху, но трехэтажный дом краснодеревщика заслонял от стражи крыши домов.
   - Полдюжины людей говорят, что видели Торвала и Гедвина, - сказал Лан,  -
но больше никого.
   Он говорил тихо, хотя никто  не  взглянул  на  них  дважды.  Всякий,  кто
замечал двух мужчин при мечах, убыстрял шаг.
   - Мясник в конце улицы сказал, что эти двое  делают  у  него  покупки,  -
сказала Найнив, - но никогда не берут больше, чем на двоих.
   Она посмотрела на Лана так, будто сказала что-то очень важное.
   - Я их видел, - сказал Ранд. -  Сейчас  они  внутри.  Найнив,  ты  можешь
поднять меня и Лана на крышу этого здания?
   Найнив хмуро посмотрела на дом Зерама, прикоснувшись одной рукой к  поясу
вокруг своей талии.
   - По одному, смогу, - наконец сказала она.  -  Но  на  это  уйдет  больше
половины того, что есть в Колодце. Я не смогу спустить вас обратно.
   - Будет достаточно нас поднять, - ответил Ранд. - Мы спустимся  по  крыше
лавки торговца сладостями.
   Она, естественно, возражала, пока они шли вниз по улице и обходили  лавку
сапожника. Найнив всегда спорила с тем, что придумала не она.
   - По-твоему, я должна просто поднять вас на крышу и ждать? бормотала она,
сердито глядя по сторонам,  так  что  многие  избегали  е„  так  же,  как  и
сопровождавших е„ мужчин с мечами. Она подняла  руку,  показывая  браслет  с
бледно-розовыми камнями.
   - Это защитит меня лучше, чем стальные  доспехи.  Я  даже  не  почувствую
удара мечом. Я считаю, что будет лучше, если я пойду с вами внутрь.
   - И что ты будешь там делать? - тихо спросил  Ранд.  -  Удерживать  их  с
помощью Силы, пока мы будем их убивать? Или убьешь сама?
   Она хмуро уставилась на камни мостовой под ногами.
   Заворачивая за угол дома Зерама, Ранд остановился и огляделся,  стараясь,
чтобы это выглядело как можно более обыденно. Стражи не было  видно,  но  он
постарался действовать как можно быстрее, когда  тащил  Найнив  за  собой  в
узкий проход. Когда он преследовал  Рочайда,  он  тоже  не  заметил  Уличной
Стражи.
   - Почему ты молчишь? - спросил Лан Найнив, приблизившись к ней.
   Прежде чем ответить, она сделала  еще  три  шага,  не  оглядываясь  и  не
замедляя движения.
   - Я раньше об этом не задумывалась, - тихо сказала она.  -  Я  думала  об
этом как о приключении: борьба с Друзьями Т„много, с предателями-Аша'манами,
но вы собираетесь их убить. И вы их  убьете  прежде,  чем  они  поймут,  что
случилось, верно?
   Ранд через плечо посмотрел на Лана, но тот покачал головой, показывая что
сам  в  недоумении.  Конечно,  если  смогут,  они   убьют   предателей   без
предупреждения. Это не дуэль, это -, можно сказать, казнь. По крайней  мере,
Ранд надеялся, что поединка не будет.
   Проход, огибавший дом сзади, был немного шире того, что шел на улицу.  На
каменистой почве виднелись следы тележек  с  мусором,  который  вывозили  по
утрам. Вокруг Ранда вздымались только белые стены. Ни в одном  из  домов  не
было окон, чтобы любоваться на свалку.
   Найнив долго смотрела на заднюю стену лавки, потом неожиданно вздохнула.
   - Если получится, убейте их во сне, - сказала она, слишком тихо для таких
жестоких слов.
   Что-то невидимое аккуратно обхватило грудь Ранда, и он медленно  поднялся
в воздух, все выше и  выше,  пока  не  поравнялся  с  выступающим  карнизом.
Невидимая опора исчезла, и его ноги  опустились  на  покатую  крышу,  слегка
соскользнув  вниз  по  мокрым  серым  черепицам.   Наклонившись,   Ранд   на
четвереньках  подполз  к  краю  крыши.  Рядом  оказался  Страж,  и  они  оба
посмотрели на дорожку внизу.
   - Она ушла, - наконец сказал Лан. Повернувшись к Ранду, он махнул  рукой,
- Там мы можем попасть внутрь.
   Место, куда он показывал, было почти на  самом  верху  крыши.  Там  среди
черепиц виднелся люк, поблескивающий металлической  обивкой,  предохраняющей
чердак от попадания воды. Ранд открыл люк,  мгновение  повисел  на  руках  и
спрыгнул в пыльную, плохо  освещ„нную  комнату.  Кроме  трехногого  стула  и
сундука с откинутой крышкой, в помещении ничего  не  было.  Вероятно,  Зерам
перестал хранить на чердаке вещи  после  того,  как  его  жена  стала  брать
квартирантов.
   Мягко ступая, двое мужчин изучали пол, пока не нашли ещ„  один  люк.  Лан
ощупал медные петли и шепотом сказал, что они не смазаны, но  и  не  ржавые.
Ранд вынул меч из ножен и кивнул, после чего Лан рывком распахнул люк.
   Не зная, что его ждет внизу, Ранд  прыгнул,  держась  за  край  отверстия
одной рукой, чтобы не упасть. Он  мягко  приземлился  на  мыски  в  комнате,
заставленной шкафами, ларцами, сундуками, столами и стульями. Последним, что
он ожидал увидеть, были два трупа, лежавших  на  полу  так,  будто  их  сюда
притащили и бросили.
   Черные раздутые  лица  были  неузнаваемы,  но  на  голове  более  низкого
человека была серебряная заколка для волос с большим красным камнем.
   Беззвучно спрыгнув с чердака, Лан глянул на трупы  и  нахмурил  брови.  И
вс„. Его никогда ничто не удивляло.
   - Здесь Фейн, - прошептал Ранд.
   Произнеся это имя, Ранд как будто что-то включил, и обе раны на его  боку
принялись пульсировать, старая - как диск изо льда, и  новая  -  как  полоса
пламени.
   - Это он прислал письмо.
   Лан указал мечом обратно на люк, но Ранд покачал головой. Он собственными
руками хотел убить предателей, но теперь, когда  Торвал,  Гедвин  мертвы,  и
почти наверняка Кисман, который скорее всего и был тем  раздутым  трупом,  о
котором говорил купец в "Золотом Колесе", Ранд понял что ему неважно, кто их
убил. Если кто-нибудь убьет Дашиву, это ничего не  изменит.  Другое  дело  -
Фейн. Он привел в Двуречье троллоков, и нанес ему вторую незаживающую  рану.
Раз Фейн оказался рядом, Ранд не даст ему сбежать. Он жестами показал  Лану,
что надо действовать так же, как на чердаке, и  замер  у  двери,  держа  меч
двумя руками. Когда Страж распахнул дверь, Ранд ворвался в большую  комнату.
У дальней стены стояла кровать, а в маленьком камине потрескивал огонь.
   Его спасла только скорость, с которой он влетел внутрь.  Краем  глаза  он
заметил молниеносное движение, что-то задело край плаща у него за спиной,  и
он  развернулся,  едва  успев  парировать  удар  кинжала.  Каждое   движение
требовало усилия воли. Раны больше не пульсировали, они  рвали  его  бок  на
части - раскаленное железо и ледяной холод. Льюис Терин  застонал.  Все  что
Ранд мог делать, это думать, превозмогая боль.
   - Я сказал тебе, он мой, - закричал костлявый  человек,  уворачиваясь  от
удара Ранда. Его лицо скривилось от злобы, большой нос и торчащие уши делали
его похожим на страшную куклу, которой пугают детей, но в его глазах  пылала
жажда убийства. Оскалив зубы в беззвучном рычании, он стал похож  на  ласку,
обезумевшую от ярости. Бешеную ласку,  готовую  напасть  даже  на  леопарда.
Своим кинжалом он мог убить сотню леопардов.
   - Он мой! - закричал Падан Фейн, отскакивая в сторону,  когда  в  комнату
вломился Лан, - Прикончи другого!
   Только когда Лан отвернулся от Фейна, Ранд понял, что в комнате есть  ещ„
кто-то: высокий бледный мужчина, который сразу напал на Стража. Лицо  Торама
Риатина выглядело изнуренным, но он вступил в танец мечей с грацией  мастера
клинка. С равным изяществом Лан встретил его в танце стали и смерти.
   Ранд сильно удивился, увидев,  что  человек,  пытавшийся  захватить  трон
Кайриэна, теперь носит потертое платье Фар Мэддинга, но  не  сводил  глаз  с
Фейна, бывшего одновременно торговцем, Другом Темного и еще "чем-то худшим",
как когда-то сказала Морейн. На топот ног и звон стали у себя за спиной, так
же, как на бормотание Льюиса Терина, Ранд не обращал внимания. Фейн танцевал
вокруг Ранда и делал внезапные рывки, стараясь приблизится настолько,  чтобы
можно было использовать кинжал и сыпал проклятьями, когда юноша отбивал  его
атаки. Неожиданно Друг Темного развернулся и побежал к черному ходу.
   Как только Фейн исчез из комнаты, боль в боку Ранда уменьшилась до слабой
пульсации, но юноша все-таки последовал за торговцем. В  дверном  проеме  он
увидел, что Фейн не пытается спрятаться. Он стоял у первой ступени лестницы,
зажав кинжал в одной руке. Большой рубин на рукояти  сверкал,  отражая  свет
ламп на столе. Едва Ранд приблизился, огонь и л„д снова впились в  его  бок,
что он почувствовал дрожь. Чтобы сделать ещ„ шаг, потребовалось  неимоверное
напряжение воли. После следующего, даже это усилие померкло. Но он  вс„-таки
сделал его, и ещ„ один.
   - Я хочу, чтобы он знал, кто его убьет, -  обиженно  прохныкал  Фейн.  Он
смотрел прямо на Ранда, но, казалось, говорил сам с собой. - Я  хочу,  чтобы
он знал. Но если он умрет, он перестанет появляться в моих снах.  Да,  тогда
он перестанет.
   Улыбнувшись, он поднял свободную руку.
   Торвал и Гедвин поднимались по лестнице, их плащи были переброшены  через
руку.
   - Я сказал, что мы близко к нему  не  подойдем,  пока  я  не  узнаю,  где
остальные, - проворчал Гедвин. - М'Хаель убьет нас, если...
   Не раздумывая, Ранд провел удар Разрезание Ветра,  и  сразу  после  этого
Раскрытие Веера.
   Иллюзия  мертвецов,  вернувшихся  к  жизни,  исчезла,  и  Фейн  с  криком
отпрыгнул. Кровь стекала по его щеке. Неожиданно он склонил голову, будто  к
чему-то прислушиваясь, и мгновением позже, издав крик ярости, сбежал вниз по
лестнице.
   Не понимая, в чем дело, Ранд хотел было последовать на  удаляющийся  стук
каблуков, но Лан поймал его за руку.
   - На улице вокруг дома полно стражи, пастух. - На левом боку Лана темнело
влажное пятно, но меч был вложен в ножны, а  это  доказывало,  кто  из  двух
бойцов оказался лучше. - Сейчас самое время вылезти на крышу, если мы вообще
хотим отсюда выбраться.
   - В этом городе мужчина с мечом даже не может спокойно пройти по улице, -
пробормотал Ранд, вкладывая в ножны свой меч. - Лан не засмеялся - он  редко
это делал, если рядом не было  Найнив.  Внизу  лестницы  послышались  шум  и
крики. Возможно, Стража поймает Фейна. Возможно, его повесят,  приписав  ему
все трупы в этом доме. Этого было недостаточно, но Ранд должен идти. Он  уже
устал делать то, что должен.
   На чердаке Лан подпрыгнул,  чтобы  достать  до  верхнего  люка,  и  вылез
наружу. Ранд не был уверен, что сможет  повторить  такой  прыжок.  С  уходом
Фейна боль стихла, но он чувствовал себя так,  словно  его  избили  палками.
Пока он собирался с силами, Лан свесился в люк и протянул руку.
   - Возможно, они сюда не поднимутся, но разве есть причины остаться здесь,
чтобы это выяснить?
   Ранд поймал руку Лана, и Страж втащил его на  крышу.  Низко  присев,  они
начали подъем. На улице вполне могла быть еще стража, но вс„