к, костры должны гореть на Лужайке,  но
не  на  самой  траве, даже такой, как сейчас, а на очищенной земле.  Возле
Винного  Ручья  десятой два пожилых женщин устанавливали Весенний  Шест  и
негромко  напевали.  Очищенный  от  сучков,  прямой,  гладкий  ствол   ели
возвышался  на  десять футов, даже когда его опустили в вырытую  для  него
яму.  Чуть  поодаль  сидели скрестив ноги несколько девушек,  слишком  еще
молодых, чтобы им заплетали косы. Они завистливо наблюдали за происходящим
и время от времени подпевали работающим женщинам.
 Тэм  прицокнул на Белу, словно желая поторопить ее, на что она  никак  не
отреагировала,  и  Ранд намеренно отвел глаза, чтобы не видеть  того,  чем
заняты  женщины.  Утром мужчинам надо будет делать вид, что  они  удивлены
появлением  Шеста. Потом, днем, незамужние девушки будут танцевать  вокруг
Шеста,  обвивая  его длинными цветными лентами под песни холостых  мужчин.
Никто  не знал, откуда взялся этот обычай - еще один всегда существовавший
обычай, - но он был предлогом для песен и танцев, и никому в Двуречье  для
этого не нужен был иной предлог.
 Целый   день  Бэл  Тайна  занимали  песни,  танцы,  угощения,  не  считая
состязаний  по  ходьбе,  да  и  не только  по  ней.  Призами  награждались
победители  в  стрельбе  из лука, лучшие в метании  камней  из  пращи,  во
владении  дорожным  посохом.  Соревновались в разгадывании  головоломок  и
загадок,  в  перетягивании каната, в поднятии тяжестей  и  бросках  их  на
дальность.  Полагались  призы и лучшему танцору,  лучшему  певцу,  лучшему
скрипачу, самому быстрому в стрижке овец, даже лучшим игрокам в шары  и  в
дротики.
 Бэл  Тайн  всегда  проводится тогда, когда бесповоротно наступила  весна,
когда появляются на свет первые ягнята и когда зеленеют первые всходы.  Но
ни  у  кого  и в мыслях не было теперь отложить его, пусть даже  холод  не
хочет  отступать. Каждому хотелось немного попеть и потанцевать.  Вдобавок
ко  всему  на  Лужайке,  по  слухам, намечался  грандиозный  фейерверк,  -
разумеется,  если первый в этом году торговец появится вовремя.  Толки  об
этом  стали  предметом досужих пересудов - с последнего фейерверка  прошло
уже десять лет, но об этом событии все еще вспоминали.
 Гостиница  "Винный Ручей" стояла на восточном краю Лужайки,  сразу  возле
Фургонного  Моста.  Первый этаж ее был сложен из речного  камня,  хотя  на
фундамент пошли более древние камни, привезенные, поговаривали, чуть ли не
с гор. На втором этаже, чьи побеленные стены выступали, нависая над нижним
этажом,  вокруг  всего здания, в задних комнатах жил с  женой  и  дочерьми
Бранделвин ал'Вир, содержатель гостиницы и вот уже двадцать лет бессменный
мэр Эмондова Луга. Красная черепичная крыша - одна такая во всей деревне -
чуть  поблескивала  в слабых лучах солнца, а над тремя из  дюжины  высоких
труб на крыше поднимались дымки.
 К  южному  концу здания, в стороне от речки, примыкали остатки еще  более
обширного каменного фундамента, бывшего когда-то частью гостиницы  -  так,
по крайней мере, говорили. Теперь в самой его середине возвышался огромный
дуб  со стволом, имевшим в обхвате шагов тридцать, и с сучьями толщиной  с
человека.  Летом  под его раскидистую крону Бран ал'Вир выносил  столы,  и
посетители могли в свое удовольствие посидеть в тенечке, наслаждаясь вином
и  прохладным  ветерком, проводя время за беседой или разложив  доску  для
игры в камни.
 -  Вот  мы и на месте, парень. - Тэм протянул было руку к поводьям  Белы,
но  та  уже  остановилась  прямо у входа в  гостиницу.  -  Знаешь,  дорога
оказалась легче, чем я думал, - довольно усмехнулся он.
 Не  успела ось повозки скрипнуть в последний раз, как из дверей гостиницы
появился  Бран  ал'Вир, направляясь к двуколке легкой походкой,  необычной
для  человека, который был вдвое толще любого другого мужчины  в  деревне.
Широкая  улыбка  сияла  на его лице, редкие седые  волосы  были  аккуратно
расчесаны. Невзирая на холод, содержатель гостиницы был только в  жилетке,
живот  его  обтягивал белоснежный, без единого пятнышка,  фартук.  На  шее
висел серебряный медальон в виде чашечных весов.
 Медальон,  а  вместе  с  ним  набор чашечных весов  нормальных  размеров,
предназначенных для взвешивания монет купцов, приезжающих из  Байрлона  за
шерстью  и  табаком, являлся символом должности мэра. Бран носил  медальон
только при заключении сделок с купцами и на празднествах, званых обедах  н
-  свадьбах. Для праздника он надел его рановато, но ведь сегодняшняя ночь
будет  Ночью Зимы, ночью перед Бэл Таймом, когда всяк мог ходить по гостям
почти  до  утра,  обмениваясь маленькими подарочками, слегка  закусывая  и
выпивая  в  любом доме. "После такой зимы,- подумал Ранд,-  он,  наверное,
считает Ночь Зимы удобным предлогом не ждать до завтра".
 -  Там!  -  воскликнул мэр, спеша к Тэму и Ранду. - Да  сияет  надо  мной
Свет, я так рад наконец увидеть тебя! И тебя, Ранд. Как поживаешь, мальчик
мой?
 - Отлично, мастер ал'Вир, - ответил Ранд. - А как вы, сэр?
 Но внимание Брана уже переключилось на Тэма:
 -  Я  уже  начал думать, что в этом году тебе не удастся привезти бренди.
Раньше ты с этим делом никогда так не тянул.
 -  Не хотелось в эти дни оставлять ферму без присмотра, Бран, - отозвался
Там. - Волки эти кругом. Да еще и погода.
 Бран крякнул:
 -  Как  мне хочется, чтобы хоть кто-нибудь заговорил не о погоде. Все  на
нее  жалуются,  а кое-кто, кому следует соображать получше,  ждет,  что  я
наведу  порядок  и  в погоде. Вот сейчас я битых полчаса  объяснял  миссис
ал'Донел, что ничего не могу поделать с аистами. Н-да, знать бы,  что  она
хотела от меня... - Он покачал головой.
 -  Дурной  знак,- раздался скрипучий голос, - в Бэл Тайн  нет  на  крышах
аистиных гнезд.
 К   Тэму  и  Брану  прошествовал  угловатый  и  потемневший,  как  старое
корневище, Кенн Буйе, опиравшийся на такой же высокий и узловатый, как  он
сам,  посох.  Кенн  пытался  смотреть глазками-бусинками  сразу  на  обоих
мужчин.
 - Грядет нечто худшее, попомните еще мои слова.
 -  Ты  стал предсказателем, толкуешь знаки, а? -сухо осведомился  Тэм.  -
Или,  как  Мудрая,  слушаешь ветер? Несомненно, его тут хватает.  Недалеко
отсюда что-то происходит.
 -  Смейтесь, смейтесь, коли хочется, - пробормотал Кенн, - но если  тепла
недостанет, чтобы зерно поскорее дало всходы, то до жатвы опустеет не один
погреб  с  овощами. Следующей зимой в Двуречье не останется никого,  кроме
волков и воронов. И хорошо, если следующей зимой. То же может случиться  и
в эту.
 -  Ну  и  что  означают  сии предположения? - язвительно  поинтересовался
Бран.
 Кенн одарил его сердитым взглядом:
 -  Много хорошего о Найнив ал'Мира я не скажу. Ты это знаешь. Одно скажу:
она  слишком молода, чтобы... Ладно, неважно. Круг Женщин возражает, когда
Совет  Деревни всего лишь обсуждает их дела, хотя сами лезут в наши, когда
вздумается, что бывает почти всегда, или так кажется...
 - Кенн, - перебил его Тэм, - какой во всем этом смысл?
 -  Еще какой, ал'Тор! Спроси Мудрую, когда кончится зима, и она уйдет  от
ответа. Может, она не хочет нам рассказывать, что ей говорит ветер. Может,
она  слышит,  что зима не кончится. Может, всего лишь то, что  зима  будет
длиться  до  тех пор, пока не повернется Колесо и не кончится  Эпоха.  Вот
тебе и смысл.
 - А еще, может, овцы научатся летать, - парировал Тэм. Бран воздел руки:
 -  Да  сохранит  меня  Свет от дураков. Кенн, ты - в  Совете  Деревни,  а
повторяешь болтовню Коплина. Ладно, выслушай меня. У нас хватает  забот  и
без...
 Резкий  рывок  за рукав и приглушенный голос отвлекли Ранда от  разговора
старших:
 - Пойдем, Ранд, пока они тут спорят. Пока тебя на работу не запрягли.
 Ранд  глянул  вниз и усмехнулся. Рядом с двуколкой, изогнувшись  жилистым
телом,  словно старающийся сложиться вдвое аист, притаился Мэт Коутон.  Ни
Тэм, ни Бран, ни Кенн его не заметили.
 Карие глаза Мэта, как обычно, блестели озорством.
 -  Мы с Дэвом заловили большого старого барсука, он ворчит вовсю - его  ж
прямо из норы выдернули. Вот мы его сейчас на Лужайку выпустим и поглядим,
как девушки забегают.
 Улыбка  Ранда стала шире; хоть это и не казалось ему таким забавным,  как
год-другой  назад,  но  Мэт, похоже, так никогда и  не  повзрослеет.  Ранд
бросил  взгляд  на  отца.  Трое  мужчин, по-прежнему  занятые  разговором,
#.".`(+( уже чуть ли не все разом.
 Ранд сказал, понизив голос:
 - Я обещал разгрузить сидр. Так что можно встретиться попозже.
 Мат закатил Глаза:
 -  Таскать  бочки! Пусть я сгорю, да лучше мне в камни  играть  со  своей
младшей  сестренкой. Что ж, я знаю кое-что получше барсука. В  Двуречье  -
чужаки. Прошлым вечером...
 Ранд едва не задохнулся от волнения.
 -  Человек верхом на лошади? - спросил он, решившись. - Человек на черной
лошади, в черном плаще? И плащ на ветру не шевелится?
 Мэт проглотил ухмылку, и голос его упал до хриплого шепота:
 -  Ты  тоже его видел? Я думал, что только я. Не смейся, Ранд, но  он  до
смерти меня напугал.
 -  И  не  собираюсь.  Он и меня испугал. Готов поклясться,  он  так  меня
ненавидел,  что хотел убить. - При этом воспоминании Ранд содрогнулся.  До
того  дня он и не предполагал, что кто-то может захотеть его убить,  убить
по-настоящему. Такого в Двуречье еще не было. Кулачный бой может быть  или
борцовская схватка, но не убийство.
 -  Не  знаю  насчет  ненависти. Ранд, но все равно он  и  так  достаточно
жуткий.  Он  просто  сидел  на своей лошади и смотрел  на  меня,  у  самой
деревни,  на околице, и все, но я испугался как никогда в жизни. Всего  на
мгновение я отвел взгляд - что, сам понимаешь, оказалось нелегко, -  потом
смотрю, а его и нет. Кровь и пепел! Вот уже три дня, как это произошло,  а
он  все  из  головы  не  идет. Все время через плечо  оглядываюсь.  -  Мэт
попытался  засмеяться, но смех походил скорее на кваканье или карканье.  -
Занятно,  как  в  тебя может вцепиться испуг. Начинаешь  думать  о  всяком
таком,  странном. Мне даже пришло в голову, буквально на минутку, что  это
мог быть Темный. - Он попытался рассмеяться еще раз, но теперь смех совсем
застрял у него в горле.
 Ранд  глубоко  вздохнул и, то ли желая напомнить самому себе,  то  ли  по
какой другой причине, стал читать наизусть:
 -  Темный  и  все  Отрекшиеся  заключены в  Шайол  Гул,  что  за  Великим
Запустением,  заключены Создателем в миг Творения, заключены до  скончания
времен.  Рука  Создателя оберегает мир, и Свет сияет для всех  нас.  -  Он
перевел дыхание и сказал: - Кроме того, если он и освободился, что Пастырю
Ночи делать в Двуречье - подстерегать фермерских сынков?
 -  Не  знаю.  Но,  по-моему, этот всадник...  зло.  Не  смейся.  Я  готов
поклясться. Может, то был Дракон.
 -  Да-а,  ты  просто переполнен жизнерадостными мыслями, а?  -  проворчал
Ранд. - Твои речи похуже Кенновых.
 -  Моя  мама всегда твердила, что за мной придет Отрекшийся,  если  я  не
перестану себя плохо вести. Если когда-нибудь я увижу кого-то, похожего на
Ишамаэля или Агинора, то это наверняка будет кто-нибудь из них.
 -  Всех  матери  стращают  Отрекшимися, - сдержанно  сказал  Ранд,  -  но
большинство  вырастают из таких сказок. Раз уж речь  зашла  об  этом,  то,
может быть, он Человек Тени?
 Мэт пристально посмотрел на Ранда:
 -  Я  не  был  так напуган с тех... Нет, я вообще не был так испуган,  не
помню за собой такого.
 - Я тоже. Отец думает, что меня смутили тени под деревьями.
 Мэт мрачно кивнул и облокотился о колесо повозки.
 -  Вот-вот, и мой па то же самое. Я рассказал Дэву и Эламу Даутри. С  тех
пор  они озираются по сторонам, как ястребы, но ничего не заметили. Теперь
Элам считает, что я хотел надуть его. Дэв думает, что этот черный заявился
с  Таренского Перевоза - какой-нибудь ворюга, охочий до овец  или  цыплят.
Куриный вор, надо же!
 Мэт оскорбленно замолчал.
 -  Может, все это сплошная глупость, - подвел итог Ранд. - Может быть, он
всего-навсего тот, кто крадет овец.
 Он  попытался  вообразить себе эту картину, но это  было  все  равно  что
представить  здоровенного волчину, притаившегося вместо  кошки  у  мышиной
норки.
 -  Знаешь,  мне  совсем  не понравилось, как он на  меня  посмотрел.  Да,
видно,  и  тебе тоже, раз ты так ухватился за мои слова. Нам надо  кому-то
все рассказать.
 -  Уже  рассказали, Мэт, друг другу - и не поверили. Представь себе,  как
ты  сумеешь убедить мастера ал'Вира в существовании этого малого, когда он
такого  в глаза не видел? Да он пошлет нас к Найнив, чтобы удостовериться,
не больны ли мы.
 - Нас же двое. Никто не поверит, что мы оба это выдумали.
 Ранд  почесал  макушку,  задумавшись, что ответить.  В  деревне  Мэт  был
притчей  во  языцах.  Немногим повезло избежать его шуточек.  Если  где-то
белье  шлепнулось с бельевой веревки в грязь или расстегнувшаяся  подпруга
сбросила  фермера  на  дорогу, тут же всплывало имя Мэта,  которого  рядом
могло и не быть. Лучше уж совсем ничего, чем Мэт-свидетель.
 Чуть погодя Ранд сказал:
 -  Твой отец поверил бы мне, заяви я такое, но вот мой... - Он взглянул в
сторону  Тэма, Брана и Кенна и понял, что смотрит прямо в глаза отцу.  Мэр
все еще отчитывал угрюмо молчащего теперь Кенна.
 -  Доброе  утро, Мэтрим, - весело сказал Там, подтягивая один из бочонков
с  бренди  поближе  к  борту  повозки. -  Вижу,  ты  пришел  помочь  Ранду
разгрузить сидр. Хороший мальчик.
 При  первых  же  словах  Тэма Мэт вскочил на  ноги  и  начал  пятиться  в
сторонку.
 -  Доброго вам утра, мастер ал'Тор! И вам, мастер ал'Вир, мастер Буйе. Да
сияет над вами Свет. Мой па послал меня...
 -  Несомненно, послал, - сказал Тэм. - И нет сомнений, что поскольку ты -
парень, который делает работу по дому сразу, не откладывая, то ты свою уже
выполнил.  Что ж, чем раньше, ребятки, сидр окажется в подвале  у  мастера
ал'Вира, тем раньше вы сможете увидеть менестреля.
 -  Менестреля! - воскликнул Мэт, замерев на полдороге. В то же  мгновение
Ранд спросил:
 - Когда он здесь будет?
 За всю жизнь Ранд мог припомнить только двух менестрелей, появлявшихся  в
Двуречье.  Одного  из них он видел, когда был совсем малышом  и  сидел  на
плечах  у  Тэма. То, что здесь на Бэл Тайн будет менестрель,  с  арфой,  с
флейтой, со всеми историями и прочим... В Эмондовом Лугу станут лет десять
обсуждать этот Праздник, даже если никакого фейерверка и не будет.
 -  Глупость, - буркнул Кенн, но умолк, придавленный взглядом,  в  который
Бран вложил весь авторитет мэра.
 Тэм прислонился к борту повозки, опершись рукой о бочонок с бренди:
 -  Да, менестрель, и уже здесь. Если верить мастеру ал'Виру, то сейчас он
в гостинице, в своей комнате.
 -   Да,   да,   явился   в   глухую  полночь.  -  Содержатель   гостиницы
неодобрительно покачал головой. - Дубасил в парадную дверь, пока не поднял
на  ноги  весь  дом. Если б не Праздник, велел бы ему поставить  лошадь  в
конюшню  и  спать  в  стойле  вместе с ней, менестрель  ты  там  или  нет.
Представьте себе этакое пришествие посередь ночного мрака.
 Ранд  изумленно  вытаращил  глаза. Никому и на  ум  не  придет  выйти  за
околицу  ночью, да еще в эти дни, тем более в одиночку. Кровельщик  что-то
пробурчал  себе под нос, но в этот раз так тихо, что Ранд расслышал  всего
одно-два слова. "Безумец" и "странный".
 -  На нем не было черного плаща? - вдруг спросил Мэт. Живот мастера Брана
заколыхался от смеха:
 -  Черного!  Да  у  него плащ как и у всякого менестреля,  что  я  видел.
Больше  заплат,  чем  самого  плаща,  да  и  такой  расцветки,  что  вы  и
представить себе не можете.
 Ранд  был  поражен  своим  громким смехом, смехом,  полным  неподдельного
облегчения. Нелепо вообразить внушающего ужас всадника в черном одеянии  в
роли менестреля, но... Он смущенно прикрыл рот ладонью.
 -  Видишь,  Тэм, - сказал Бран. - С тех пор как наступила  зима,  в  этой
деревне  было  очень мало смеха. Теперь всего лишь плащ менестреля  принес
веселье.  Уже  за одно это стоит раскошелиться, раз он приехал  из  самого
Байрлона.
 -  Говорите  что  хотите,  - неожиданно произнес  Кенн.  -  Я  все  равно
утверждаю,  что это глупая трата денег. И эти фейерверки,  на  которых  вы
настояли и за которыми послали.
 - Значит, фейерверки есть, - сказал Мэт, но Кенн гнул свое:
 -  Они  должны  были  прибыть  еще месяц назад,  с  первым  в  этом  году
торговцем,  но торговец не явился, разве не так? А если он не прибудет  до
'  "b`  ,  что  мы будем делать с этими самыми фейерверками? Что,  устроим
другой Праздник, лишь бы запустить их? И то если он их привезет, конечно.
 -  Кенн, - вздохнул Тэм, - у тебя к людям столько же доверия, как у кого-
нибудь из Таренского Перевоза.
 - Так где же он тогда? Ответь мне, ал'Тор.
 -  Почему вы нам ничего не сказали? - обиженно спросил Мэт. - Вся деревня
радовалась  бы  этому известию не меньше, чем самому менестрелю.  Ну,  или
почти  так  же.  Вы же видите, как все приободрились только  от  слухов  о
фейерверке.
 -  Вижу,  вижу,  - отозвался Бран, искоса посмотрев на кровельщика.  -  И
знай  я наверняка, кто пустил эти слухи... Вспомни я, например, того,  кто
прилюдно  жаловался,  как  дорого  обходятся  кое-какие  вещи.  Хотя  ведь
подразумевалось,  что  о  них  никому не будет  сказано  ни  слова  и  они
останутся в тайне.
 Кенн прочистил горло:
 -  Для  такого  ветра мои кости слишком стары. Если не возражаете,  то  я
пойду  гляну, не согласится ли миссис ал'Вир приготовить горячего  вина  с
пряностями, чтобы мне согреться. Мэр. Ал'Тор.
 Последние  слова  Кенн произносил уже на ходу, направляясь  к  гостинице.
Когда дверь за ним захлопнулась, Бран вздохнул.
 -  Иногда  мне кажется, - сказал он, - что Найнив права насчет...  Ладно,
сейчас это неважно. Эй, молодежь, задумайтесь-ка на минутку. Верно, каждый
радуется  предстоящему фейерверку, но фейерверк-то пока - не  больше,  чем
слух.  Пораскиньте  мозгами,  что станется  с  людьми,  если  торговец  не
появится здесь вовремя - после такого ожидания и предвкушения веселья. А с
этой  погодой  так вполне может обернуться: кто знает, когда  он  приедет.
Менестрелю они радовались бы в пятьдесят раз больше.
 -  И  чувствовали бы себя в пятьдесят раз хуже, если бы тот не пришел,  -
медленно сказал Ранд. - После чего и Бэл Тайн был бы людям не в радость.
 -  У  тебя, оказывается, есть голова на плечах, когда захочешь ее к  делу
применить,  -  сказал Бран. - Придет день, Тэм, и этот  парнишка  будет  в
Совете Деревни. Попомни мои слова. Даже сейчас он наглупил бы меньше,  чем
некоторые.
 -  А повозку так никто и не разгружает, - сказал Тэм, вспомнив о деле. Он
вручил  первый  бочонок  с бренди мэру. - Мне бы сейчас  сесть  к  жаркому
огоньку, закурить трубочку и попросить у тебя кружку твоего доброго эля. -
Тэм  пристроил второй бочонок с бренди себе на плечо. - Мэтрим, я  уверен,
Ранд  обязательно скажет тебе за помощь спасибо. Вспомните-ка: чем  скорее
сидр окажется в подвале...
 Когда Тэм и Бран вошли в гостиницу, Ранд повернулся к другу:
 - Не нужно мне помогать. Того барсука Дэв долго удерживать не станет.
 -  М-да,  а почему? - без особой надежды в голосе сказал Мэт. -  Как  там
сказал твой па: чем скорее сидр будет в подвале... - Обхватив бочку  сидра
двумя  руками, он потрусил к гостинице. - Может быть, Эгвейн где-то рядом.
Одно удовольствие смотреть на тебя, как ты стоишь, уставясь на нее, словно
бычок на мясника с ножом. Развлеченьице не хуже барсука!
 Ранд,  который  укладывал  в двуколку лук и  колчан,  так  и  замер.  Ему
действительно  удалось выкинуть Эгвейн из головы. Само по  себе  это  было
необычно. Но Эгвейн наверняка где-то рядом с гостиницей. Не много  шансов,
что  удастся избежать встречи с нею. Конечно же, ведь в последний  раз  он
видел ее несколько недель назад.
 -  Ну, идешь? - окликнул его Мэт от дверей. - Я не говорил, что все  буду
делать один. Ты еще не в Совете Деревни.
 Ранд  рывком поднял бочку и направился вслед за Мэтом. Может, Эгвейн  тут
вообще  и  близко  не