ай!
   Не дав Энид возможности ответить, госпожа Анан схватила Найнив за ухо
правой рукой, Илэйн - левой и быстрыми шагами вывела  их  на  конюшенный
двор.
   Найнив просто ошалела.  Потом  попыталась  освободиться,  но  хозяйка
гостиницы вела их, не позволяя вырваться, и Найнив пришлось, спотыкаясь,
сделать с полдюжины шагов, возмущенно глядя на нее. Она была не готова к
такому обращению. Подбородок Илэйн был высоко вздернут, а голубые  глаза
так холодны, что Найнив не удивилась бы, если  бы  ее  локоны  покрылись
изморозью.
   Госпожа Анан, наконец отпустившая девушек и  упершая  руки  в  бедра,
будто ничего не замечала. А может, ей просто было наплевать.
   - Надеюсь, теперь никто не поверит Кайре, - холодно  произнесла  она.
Будь я уверена, что у  вас  хватит  ума  держать  рот  на  замке,  я  бы
действовала иначе, но, к сожалению, у  меня  такой  уверенности  нет.  -
Хозяйка говорила спокойно, но без малейших признаков  доброжелательности
или мягкости; еще бы - этим утром они причинили ей столько беспокойства.
- Теперь  идите  за  мной  и  не  пытайтесь  сбежать.  Если  вы  все  же
попробуете, никогда даже близко не подходите к  моей  гостинице,  или  я
пошлю кого-нибудь во дворец, чтобы  рассказали  о  вас  и  Мерилилль,  и
Теслин. Вот они - самые настоящие сестры, и  они,  уж  не  сомневайтесь,
разорвут вас на куски и выбросят в помойную яму.
   Илэйн перевела взгляд с хозяйки гостиницы на Найнив. Не свирепый и не
сердитый взгляд, но... почти такой. Найнив усомнилась, что она  способна
выдержать это. Мысль о Мэте, однако, убедила ее, что выдержит;  все  что
угодно, только бы не зависеть от него.
   - Мы не сбежим, госпожа Анан, - сказала Найнив,  стараясь  изобразить
покорность. Вроде неплохо  получилось,  учитывая,  насколько  ей  вообще
несвойственна покорность. - Спасибо, что помогаете  нам.  -  Улыбнувшись
хозяйке гостиницы, Найнив сочла за лучшее не обращать внимания на Илэйн,
во взгляде которой почудился проблеск понимания, как ни  трудно  было  в
это поверить. Какие бы взгляды Илэйн на нее ни бросала,  надо  добиться,
чтобы госпожа  Анан  продолжала  считать,  что  они  стоят  причиненного
беспокойства. Мы и вправду очень благодарны, госпожа Анан.
   Госпожа Анан подозрительно взглянула  на  нее,  фыркнула  и  покачала
головой. Найнив решила, что когда-нибудь она непременно оттащит  хозяйку
гостиницы во  дворец  и  заставит  сестер  в  присутствии  госпожи  Анан
подтвердить, что она - самая настоящая Айз Седай.
   В такую рань конюшенный двор был пуст, если не считать  единственного
мальчишки лет десяти-двенадцати с ведром, из  которого  он  разбрызгивал
воду, чтобы прибить пыль  на  утрамбованной  земле.  Беленные  известкой
ворота конюшни были широко распахнуты, перед ними стояла ручная тележка,
на которой валялись навозные вилы. Из конюшни  доносились  звуки,  такие
могла бы  издавать  огромная  лягушка,  которой  отдавили  лапу;  Найнив
решила, что поет какой-то мужчина. Может,  придется  добираться  верхом?
Даже короткая поездка не доставит ей удовольствия. Собираясь всего  лишь
пересечь площадь и тут же вернуться обратно, они не  взяли  с  собой  ни
шляп, ни зонтов, ни пыльников.
   Однако госпожа Анан, проведя их через конюшенный двор,  двинулась  по
узкому переулку между конюшней и высокой стеной, над  которой  виднелись
верхушки пожухлых деревьев. Без сомнения, чей-то сад. Маленькая  калитка
вела в еще более пыльный проулок, настолько узкий, что конец его терялся
в утренних тенях.
   - Теперь держитесь за  мной,  дети,  уж  будьте  любезны,  -  сказала
девушкам  хозяйка  гостиницы,  глядя  в  сумрачный   проулок.   -   Если
потеряетесь, клянусь, я сама пойду во дворец.
   Идя следом за ней, Найнив обеими руками вцепилась в косу - все лучше,
чем в горло этой Анан. Как страстно ей хотелось, чтобы у  нее  появилась
первая седина! Сначала другие Айз Седай, потом Морской Народ, - о  Свет,
о них и думать-то не хотелось! - а теперь хозяйка  гостиницы!  Никто  не
воспринимает тебя серьезно, пока у тебя нет ни единого  седого  волоска;
даже безвозрастное лицо Айз Седай не способно изменить такое отношение.
   Илэйн шла, приподняв  юбки,  чтобы  не  запылились,  хотя  ее  легкие
туфельки выбивали совсем  немного  пыли,  которая  могла  бы  осесть  на
подоле.
   - Я хочу понять, - мягко проговорила Илэйн, глядя прямо перед собой.
   Мягко, но холодно. Точнее, очень холодно. Она умела смешать  человека
с грязью, не повышая голоса, и  это  обычно  восхищало  Найнив.  Обычно.
Сейчас у Найнив возникло одно желание - влепить подруге пощечину.  -  Мы
уже  могли  бы  вернуться  во  дворец,  напиться  чаю  из   голубики   и
наслаждаться прохладой,  дожидаясь,  пока  мастер  Коутон  соберет  свои
пожитки. Может, Авиенда  и  Бергитте  уже  вернулись,  узнав  что-нибудь
важное. Мы могли бы  наконец  решить,  как  поступить  с  Мэтом:  просто
погулять вслед за ним по  улицам  Рахада  и  посмотреть,  что  из  этого
получится, вместе с ним заходить в дома, которые, на наш  взгляд,  стоит
осмотреть, или позволить ему выбирать. За утро мы могли переделать сотню
стоящих дел. В том числе обдумать, сможем ли мы  вернуться  к  Эгвейн...
когда-нибудь... после той сделки, на которую нас вынудил  пойти  Морской
Народ. Рано или поздно нам придется обсудить это; делать вид, что ничего
не  произошло,  не  выход  из  положения...  А  вместо  всего  этого  мы
отправляемся на  прогулку,  которая  затянется  неизвестно  на  сколько,
причем на протяжении всего пути придется щуриться от солнца. Ради визита
к каким-то женщинам, которые подкармливают  сбежавших  из  Башни.  Лично
меня не интересует ловля беглянок - ни сегодня, ни завтра,  никогда.  Но
не сомневаюсь, что у тебя есть объяснение, которое  я  сумею  понять.  Я
хочу понять, Найнив. Меня просто трясет при мысли,  что,  возможно,  мне
придется пинками заставить тебя пересечь площадь Мол  Хара.  Если  вдруг
выяснится, что ты затеяла пустое дело.
   Найнив нахмурилась. Пинками? Илэйн и впрямь вредно проводить  столько
времени с Авиендой. Еще немного, и она станет  такой  же  жестокой,  как
айилка.
   Кто-то в конце концов должен вразумить эту парочку.
   - С какой стати нам  все  время  щуриться?  Солнце  еще  недостаточно
высоко, - пробормотала Найнив. К несчастью, это неизбежно произойдет,  и
очень скоро.
   - Подумай, Илэйн. Пятьдесят женщин,  способных  направлять,  помогают
дичкам и  женщинам,  изгнанным  из  Башни.  -  Иногда,  используя  слово
"дички", она испытывала угрызения совести. В устах большинства Айз Седай
оно звучало презрительно, но Найнив собиралась добиться того, чтобы  это
звание можно было произносить с гордостью. - И она называет  их  Кругом.
Лично мне не показалось, что это просто ее подруги. Скорее речь  идет  о
каком-то обществе.
   Проулок извивался между высокими  стенами  и  задними  фасадами,  где
из-под небрежно наложенной штукатурки торчали кирпичи, между  дворцовыми
садами, мастерскими и лавками, в которых сквозь распахнутые двери  можно
было разглядеть работающих ювелиров, портных  или  резчиков  по  дереву.
Госпожа Анан то и дело оглядывалась через плечо,  чтобы  убедиться,  что
они еще тут. Найнив каждый  раз  одаряла  хозяйку  гостиницы  улыбкой  и
кивала, что, как она надеялась,  послужит  доказательством  ее  горячего
желания воспользоваться помощью любезной госпожи Анан.
   - Найнив, если даже две женщины, способные направлять, создают  свое,
отдельное общество, Башня набрасывается на них, точно волчья стая.
   Интересно, откуда госпоже Анан известно, способны они направлять  или
нет?
   Женщины, которые владеют Единой Силой, но не являются Айз  Седай,  не
станут трезвонить о своем умении, чтобы каждый догадался, кто они такие.
Тебе это прекрасно известно. И главное,  нам-то  какое  до  этого  дело?
Эгвейн, может, и не прочь собрать под свое крыло всех женщин,  способных
направлять Силу, но мы-то здесь вовсе не ради этого.
   Ледяное терпение, звучавшее в голосе Илэйн, заставляло Найнив сильнее
стискивать косу. Ну почему эта женщина так тупа? Найнив  снова  оскалила
зубы, изобразив улыбку  для  госпожи  Анан,  и,  когда  та  отвернулась,
постаралась не сверлить злобным взглядом ее спину.
   - Пятьдесят не две, - кипя от ярости,  зашептала  Найнив.  Они  могут
направлять, они должны быть способны направлять; она рассчитывала только
на это. - Не говоря уже о том, что у этого самого Круга тут,  в  городе,
запросто окажется кладовая, набитая ангриалами, причем они могут даже не
подозревать, что хранят.
   И если это так... -  ей  не  удалось  скрыть  зазвеневшего  в  голосе
удовлетворения, - ...мы, возможно, найдем Чашу  и  без  мастера  Мэтрима
Коутона. И тогда забудем о своих абсурдных обещаниях.
   - Мы давали эти обещания не для того, чтобы  подкупить  его,  Найнив,
рассеянно отозвалась Илэйн. - Я сдержу их, и ты тоже, если у  тебя  есть
хоть какое-то понятие о чести, а я знаю, что оно у тебя есть.
   Да, Илэйн слишком много времени проводит  с  Авиендой.  Интересно,  с
какой стати она вообразила, что теперь они все  должны  следовать  этому
нелепому айильскому джи-и-что-тотам еще?
   Илэйн, хмурясь, покусывала нижнюю губу. Вся ее  напускная  холодность
исчезла; похоже, она снова стала самой собой. Наконец девушка сказала:
   - Мы никогда не оказались бы в гостинице, если бы не  мастер  Коутон,
никогда не встретили бы удивительную госпожу Анан, и, следовательно, она
не отвела бы нас к этому  самому  Кругу.  Поэтому,  если  Круг,  в  свою
очередь, приведет нас к Чаше, следует признать,  что  основной  причиной
явится Мэт Коутон.
   Мэт Коутон;  в  голове  начинало  бурлить  при  звуках  этого  имени.
Сбившись с шага, Найнив выпустила  из  рук  косу.  Проулок  был  весь  в
рытвинах, не то что мостовая площади и  уж  тем  более  пол  во  дворце.
Иногда Илэйн, которая  злилась,  лучше  той  Илэйн,  которая  рассуждала
спокойно и здраво.
   - Удивительная, - пробормотала Найнив. - Я ее так удивлю, что  у  нее
глаза на лоб полезут. Илэйн, никто никогда не обращался с нами так,  как
она, даже Морской Народ, даже те, кто  сомневался,  что  мы  Айз  Седай.
Обычно люди не торопятся с выводами,  даже  если  десятилетняя  девчонка
заявит, что она Айз Седай.
   - Обычно люди, Найнив, понятия не имеют, как выглядят лица Айз Седай.
   Думаю, она бывала в Башне, иначе ей не было бы известно то,  что  она
знает.
   Найнив фыркнула, глядя в спину уверенно шагающей впереди женщины.
   Сеталль Анан, возможно, бывала в Башне и десять раз, и сотню,  но  ей
придется признать в Найнив ал'Мира Айз Седай - и извиниться. И  испытать
на своей шкуре, каково это,  когда  тебя  тащат  за  ухо!  Госпожа  Анан
оглянулась, Найнив одарила ее застывшей улыбкой и закивала - точно в  ее
шею вставлена пружина.
   - Илэйн! Если эти женщины действительно знают,  где  Чаша...  Нам  не
следует рассказывать Мэту, как мы ее нашли. - Это прозвучало  отнюдь  не
как вопрос.
   - Не понимаю  почему,  -  ответила  Илэйн  и  добавила,  одним  махом
разрушив все надежды Найнив:
   - Но я  должна  поговорить  с  Авиендой,  чтобы  убедиться,  что  это
правильно.
   Если бы Найнив не думала, что эта Анан бросит их прямо на месте,  она
завопила бы не своим голосом.
   Извилистый проулок вывел на улицу, здесь уже не до разговоров. Тонкий
солнечный  диск  ослепительно  сиял  над  крышами,   Илэйн   подчеркнуто
заслонила глаза рукой. Найнив не стала  этого  делать.  Подумаешь,  горе
какое сощуриться. Ясное голубое небо точно насмехалось над  ее  чувством
погоды,  которое  по-прежнему  подсказывало,  что  над  городом  вот-вот
разразится буря.
   Даже в такую рань по улице  в  несколько  рядов  двигались  блестящие
лакированные экипажи и еще больше ярких паланкинов с двумя, а  иногда  и
четырьмя босыми носильщиками в жилетах с зелеными и красными нашивками.
   Пассажиры задыхались от жары за закрытыми ставнями, и  поэтому  почти
все носильщики бежали  рысью.  Телеги  и  повозки  громыхали  по  камням
мостовой, двери лавок были  уже  распахнуты,  а  тенты  подняты.  Начали
появляться и пешеходы - подмастерья в жилетах, спешившие с  поручениями,
мужчины,  несущие  на  плечах  рулоны  ковров,  акробаты,  фокусники   и
музыканты, выбирающие для выступления самые людные перекрестки,  уличные
продавцы булавок, лент и лежалых фруктов. Открытые мясные и рыбные  ряды
уже начали торговлю, но народу здесь пока было немного; рыбой  торговали
только женщины, мясом в основном тоже, только разделывать  говяжьи  туши
приходилось мужчинам.
   Пробираясь  сквозь  толпу  среди  экипажей,  паланкинов,  повозок  и,
казалось бы, не имея причин задерживаться, госпожа Анан время от времени
останавливалась. Предлогов для этого оказалось  множество.  Ее,  похоже,
здесь хорошо знали. Лавочники, ремесленники, стоящие  в  дверях  хозяйки
других гостиниц  -  все  приветствовали  ее.  Лавочники  и  ремесленники
удостаивались с ее стороны лишь нескольких  слов  или  доброжелательного
кивка,  но  каждый  раз,  увидев   хозяйку   гостиницы,   госпожа   Анан
останавливалась дружески поболтать с ней. После первой такой задержки  у
Найнив возникло горячее желание, чтобы этим все  и  ограничилось;  после
второй она начала молиться об этом.  После  третьей  она  глядела  прямо
перед собой, тщетно пытаясь  не  слушать.  Лицо  Илэйн  становилось  все
холоднее, а подбородок она вздернула так высоко,  что  можно  было  лишь
удивляться, как ей вообще удавалось глядеть под ноги.
   И у Илэйн имелись все основания для такого поведения, нехотя признала
Найнив.  На  улицах  Эбу  Дар  почти  не  встречались  люди  в   шелках.
Большинство носило шерсть или лен, иногда - очень редко  -  с  вышивкой.
Разве  что  какая-нибудь  нищенка  могла  напялить  выброшенное   кем-то
шелковое платье, такое протертое, что на нем было меньше ткани, чем дыр.
Найнив желала одного - чтобы госпожа Анан придумала какое-нибудь  другое
объяснение тому, почему она ведет их обеих по улицам. Она желала  бы  не
выслушивать вновь историю о двух ветреных девушках, потративших все свои
деньги  на   прекрасные   платья,   чтобы   завлечь   некоего   мужчину.
Фигурировавший в этих рассказах человек был, конечно, не Мэтом, чтоб ему
сгореть. Прекрасный молодой человек -  и  как  госпоже  Анан,  как-никак
замужней женщине не стыдно так нахваливать его?  изумительный  танцор  и
немножко шалун. Все женщины смеялись. Как будто даже  не  над  Найнив  и
Илэйн. Над безмозглыми  маленькими  любительницами  сладких  поцелуев  -
именно это выражение использовала  госпожа  Анан;  Найнив  могла  только
предполагать, что  оно  означает.  Эти  любительницы  сладких  поцелуев,
охотясь за мужчиной, растратили деньги на  всякие  глупости.  Безмозглые
дурехи; с теми медяками, которые уцелели в их кошельках, им пришлось  бы
побираться или воровать, если бы госпожа Анан не была знакома кое с кем,
кто может дать им работу на кухне.
   - Не собирается же она останавливаться у каждой гостиницы  в  городе!
простонала Найнив, когда госпожа  Анан  гордо  прошествовала  по  улице,
удаляясь от "Бедного гуся"  -  большой  трехэтажной  гостиницы.  Хозяйка
этого заведения, несмотря на его весьма скромное название, носила серьги
с огромными темнокрасными гранатами. Госпожа Анан почти не оглядывалась,
чтобы проверить, идут ли девушки следом. - Теперь нам нигде нельзя будет
показаться!
   - Вот с этим я совершенно согласна. - Каждое слово, слетающее  с  уст
Илэйн, звенело, точно льдинка. - Найнив, если из-за тебя мы  гонимся  за
журавлем в небе...
   Не было никакой необходимости объяснять, чем это  грозит.  С  помощью
Бергитте и Авиенды, которые будут только рады  оказать  ей  эту  услугу,
Илэйн  способна  превратить  жизнь  Найнив  в  кошмар;   и   так   будет
продолжаться до тех пор, пока она не почувствует себя удовлетворенной.
   - Они приведут нас прямо к  Чаше,  -  настаивала  Найнив.  -  Кш-ш-ш!
замахав рукой, закричала она на одноглазого нищего  с  ужасным  багровым
шрамом, чей вытекший глаз напоминал отвратительного вида белесое  жидкое
тесто, подкрашенное голубым. - Я уверена, так и будет.
   Илэйн фыркнула в самой оскорбительной манере.
   Найнив потеряла счет большим  и  маленьким  мостам,  по  которым  они
пересекали каналы; под мостами проплывали баржи, передвигаемые с помощью
шестов. Солнце уже поднялось над крышами  и  взбиралось  все  выше.  Эта
ужасная Анан совершенно явно шла не самым прямым путем, - казалось,  она
петляла исключительно для того, чтобы не пропустить ни одной  гостиницы,
- но в целом женщины шли в восточную часть города.  У  Найнив  мелькнула
мысль, что они скоро доберутся до реки, когда  госпожа  Анан  неожиданно
повернулась к ним.
   - Теперь попридержите языки. Говорите, только когда вас спросят, и ни
слова больше. Надоело мне с вами возиться и... - Снова нахмурив брови  и
пробормотав себе под нос, что она скорее всего сделала  большую  ошибку,
госпожа Анан устремилась вперед,  к  дому  с  плоской  крышей,  напротив
которого они стояли.
   Это был небольшой дом, всего в два  этажа,  без  единого  балкона,  с
облупившейся  штукатуркой,  так  что  кое-где  виднелись  кирпичи.   Его
расположение вряд ли можно было назвать приятным - оглушительный  грохот
ткацких станков с одной стороны и кислое зловоние  красильни  с  другой.
Дверь открыла служанка, седеющая женщина с квадратной челюстью,  плечами
точно у кузнеца, с суровым взглядом и потным лицом. Найнив, улыбнувшись,
последовала за госпожой Анан внутрь. Что бы ни творилось  в  этом  доме,
здесь несомненно находилась по  крайней  мере  одна  женщина,  способная
направлять.
   Служанка с квадратной челюстью, очевидно, знала Сеталль Анан,  но  ее
реакция при виде последней была довольно странной. Она присела  со  всем
возможным уважением, но явно удивилась и вообще  выглядела  так,  словно
сомневалась,  стоило  ли  хозяйке  гостиницы  появляться  здесь.  Вид  у
служанки, когда она впускала их, был весьма обеспокоенный. Однако Найнив
и Илэйн тоже удостоились  приветствия.  Поднявшись  на  один  лестничный
марш, женщины оказались в гостиной, и служанка решительно заявила:
   - Сидите спокойно и ничего  не  трогайте,  если  не  хотите  получить
нагоняй. - И она исчезла.
   Найнив взглянула на Илэйн:
   - Найнив, одна женщина, умеющая направлять, - это еще  ни  о  чем  не
говорит... - Ощущение, что кто-то  в  доме  направляет,  изменилось,  на
мгновение усилившись, а потом уменьшилось и стало даже слабее  прежнего.
Даже две  женщины  еще  ничего  не  означают...  -  Голос  Илэйн  звучал
протестующе, но в нем сквозили нотки сомнения. - Впервые вижу служанку с
такими дурными манерами.
   Илэйн опустилась в красное кресло с высокой спинкой; спустя мгновение
Найнив тоже уселась, правда,  на  самый  краешек.  Не  из-за  того,  что
нервничала, - от нетерпения. С какой стати ей нервничать?
   Большая комната; бело-голубые  плитки  пола  блестят,  бледно-зеленые
стены выглядят свежеокрашенными. Никаких признаков позолоты, но  красные
кресла, стоящие вдоль стен и вокруг нескольких маленьких столиков  более
глубокого голубого тона, чем плитки на полу, украшает прекрасная резьба.
Канделябры,  по  всей  видимости   медные,   отполированы   до   блеска.
Вечнозеленые ветки аккуратной грудой лежат  в  чисто  выметенном  очаге,
вдоль ниши которого тянется причудливая резьба. Выбор  изображенных  там
сцен производил странное впечатление - жители Эбу Дар и его окрестностей
называли эти фигуры тринадцатью  грехами.  Человек  с  глазами  почти  в
пол-лица - олицетворение зависти; другой, с языком,  свешивающимся  чуть
не до пола, - сплетня; оскаливший острые  зубы  и  прижимающий  к  груди
золото - алчность; и так далее.
   Все это вместе взятое успокоило Найнив. Тот, кто может позволить себе
иметь такую комнату, в состоянии и оштукатурить дом снаружи, и  если  он
этого  не  делал,  то  единственная  причина  -  желание  не  привлекать
внимания.
   Служанка