РУКУ.
     - Я видел, что вытворяют эти... в черных кафтанах... Они же... - Перрин
был перепачкан кровью с ног до головы, но в его голосе звучало отвращение.
     -  От меня-то  ты  чего хочешь?  - оборвал его Ранд. -  Что я  еще могу
сделать? Перрин отпустил руку и вздохнул:
     - Не знаю. И наверное, это не обязательно должно мне нравиться.
     - Грейди! - возгласил Таим. - Подними Знамя Света.
     Сила  придала звучность его голосу. Направив поток Воздуха, Джур Грейди
подхватил  знамя  из  руки  изумленного  Добрэйна  и вознес его ввысь  через
отверстие в центре купола. Оно затрепетало среди клубов поднимавшегося вверх
дыма костров  и горящих фургонов,  словно всполох алого пламени. Кое-кого из
мужчин  в  черных кафтанах  Ранд узнал, но  по именам, кроме  Джура,  помнил
немногих: Дамер  и Федвин, Эбен, Джахар и Торвил; из них один Торвил имел на
вороте значок с драконом.
     - Аша'ман, - загрохотал Таим, - стройся!  К бою! Люди в черных кафтанах
бегом  устремились  к  невидимому барьеру и  образовали кольцо, оттеснив  от
преграды всех остальных, кроме Джура и тех девятерых Айз Седай.
     Пленницы,  если не  считать внимательно  следившей за всем происходящим
Несан, равнодушно  стояли  на коленях, не глядя даже  на  своих  охранников.
Салидарские Айз  Седай  холодно посматривали  то  на Аша'ман,  то  на Ранда.
Аланна не отводила от него взгляда. Кожу Ранда слегка покалывало,  а уж коли
он  ощущал это  на таком расстоянии, саидар наверняка обнимали  все  девять.
Ранд надеялся,  что  у  них  хватит  ума  не направлять Силу,  -  Аша'ман  с
каменными  лицами  готовы  были  в любой миг  пустить в ход саидин. Этим они
походили на напряженно касавшихся рукоятей своих мечей Стражей.
     - Аша'ман, поднять ограждение на два спана! - приказал Таим.
     Края  купола  равномерно приподнялись  со  всех сторон, и передние ряды
наваливавшихся на невидимую преграду Шайдо попадали на землю. Замешательство
продолжалось всего мгновение - вскочив на ноги, Шайдо бросились вперед.
     - Рази! - воскликнул Таим.
     Передний ряд атакующих, сделав лишь шаг, взорвался - людей раздирало на
куски,  брызги  крови и  клочья плоти летели во  все  стороны. Потоки саидин
молниеносно перемололи  вторую устремившуюся вперед шеренгу, затем  третью -
наступавшие  словно попадали в  гигантскую  мясорубку.  Глядя на  чудовищную
бойню, Ранд сглотнул,  Перрин торопливо отвернулся -  его стошнило. Еще один
ряд Шайдо был  разорван  в  клочья.  Нандера  прикрыла  глаза  рукой,  Сулин
отвернулась.  Вокруг  лагеря вырастала  стена из  окровавленных человеческих
останков. Выдержать такое не мог никто. Передние ряды Шайдо подались  назад,
смешались  с  массой подпиравших их сзади соплеменников,  и наконец все  они
повернули вспять. Не просто  повернули - пустились в  бегство. Молотивший по
куполу огненный дождь иссяк.
     - Аша'ман, - прозвенел голос Таима,  -  расширяющееся  кольцо  Земли  и
Огня!
     Земля под ногами не успевших  убежать далеко Шайдо вздыбилась, извергая
языки пламени и  фонтаны пыли, разбрасывая людей во все стороны. Тела еще не
упали  на   землю,   а  уже  раздались  новые  взрывы.  Кольцо  стремительно
расширялось, преследуя Шайдо на пятьдесят шагов... сто... двести...
     Шайдо бежали,  побросав оружие. Никто больше  не обстреливал купол - за
его пределами царили ужас и смерть.
     - Прекрати! - закричал Ранд, но в грохоте взрывов его никто не услышал.
Свив потоки, какие использовал  и  Таим, он воззвал снова:  -  Прекрати это,
Таим!
     На сей раз голос Ранда прогремел как гром. Еще  одно страшное кольцо, и
Таим скомандовал:
     - Аша'ман, отбой!
     Неожиданная тишина показалась оглушающей.  В ушах у Ранда звенело. Лишь
через  некоторое время он услышал крики  и стоны раненых, шевелившихся среди
истерзанных  мертвых  тел. Шайдо бежали с  поля, оставив позади разрозненные
кучки сисвайаман, Дев с  красными повязками, а также майенских и кайриэнских
солдат, кое-кто из которых ухитрился сохранить коней. Поколебавшись, все они
стали  понемногу  двигаться  к  лагерю;  некоторые  айильцы  опустили вуали.
Благодаря  саидин, обостряющей его  зрение,  Ранд  разглядел  Руарка.  Вождь
прихрамывал,  одна его рука бессильно повисла, но он был жив. А затем далеко
позади  него  показалась  группа  женщин в  светлых блузах и длинных  темных
юбках,  сопровождаемая  мужчинами  с  длинными  луками  в  руках.  На  таком
расстоянии Ранд не  мог узнать никого из двуреченцев, но,  судя по тому, как
они озирались по сторонам, его земляки были ошарашены не меньше прочих.
     Ранд облегченно вздохнул, хотя ему до  сих  пор  было не  по себе.  Мин
плакала, прижимаясь к его груди, он погладил девушку по волосам.
     - Аша'ман!  -  воскликнул  он, как никогда  радуясь  тому,  что Пустота
лишила его голос всяких чувств. - Вы постарались на славу. Поздравляю тебя с
победой. Таим.
     Он отвернулся,  чтобы не видеть последствий кровавой бойни, и почти  не
слышал  громовых  восклицаний людей  в черном: "Слава Аша'ман!  Слава  Лорду
Дракону!"
     Обернувшись, Ранд оказался  лицом к лицу  с Айз Седай. Мерана держалась
позади, но Аланна с двумя незнакомыми ему сестрами выступила вперед.
     - Неплохо у тебя получилось, - промолвила простоватая с  виду женщина с
невозмутимым лицом,  не обращавшая внимания  на окружавших  ее  Аша'ман.  Во
всяком случае, не подававшая виду, что замечает их. - Я Вера Харкин, а это -
Кируна Начиман. Мы, разумеется, с Аланной, - добавила Бера, приметив, что та
нахмурилась,  -  явились сюда,  чтобы  помочь тебе,  хотя  ты,  похоже,  мог
обойтись и без нас. Но благие намерения тоже в счет и...
     - Ваше место с ними, -  прервал  ее  Ранд, указав  на  отгороженных  от
Источника  щитом Айз Седай  из  Башни. Он  насчитал двадцать  три  пленницы,
однако Галины среди них не было. Льюс Тэрин негодующе жужжал, но Ранд его не
слушал. Сейчас не время для безумных приступов гнева.
     Кируна  горделиво  вскинула  голову  -  уж  ее-то  никак  не   назовешь
простоватой.
     - Ты позабыл, кто мы такие. Возможно, они  обошлись с  тобой  дурно, но
мы...
     - Я ничего не забываю, Айз Седай, - холодно произнес Ранд. - Я разрешил
прибыть  ко мне  шестерым, но вас девять. Я обещал, что  вы  будете в равном
положении с посланницами Башни,  и, поскольку вы нарушили  мой запрет, так и
случится. Видите - они стоят на коленях. Преклоните колени и вы!
     Девять   пар  холодных,  бесстрастных  глаз  воззрились  на  Ранда.  Он
чувствовал, как Аша'ман готовят щиты из Духа; две дюжины облаченных в черные
кафтаны людей сомкнулись кольцом вокруг него и Айз Седай.
     - Поклянитесь в верности Лорду Дракону, - мягко, почти с улыбкой сказал
Таим. -  И  преклоните колени... сами, если не хотите, чтобы вас опустили на
колени силой.
     Купеческие караваны, бродячие  торговцы, Да и просто  случайные путники
разносили по Кайриэну и за его  пределы  множество слухов,  один невероятней
другого. Айильцы обратились против  Возрожденного Дракона и  убили его то ли
возле  Колодцев Дюмай,  то ли где-то  еще. Нет,  явились Айз Седай и  спасли
ал'Тора. Как же, спасли!  Как раз  Айз Седай его и убили. Не убили, а только
укротили... Нет, и укротить не укротили, но увезли в Тар Валон и  заточили в
подземелье под Белой Башней... Ни в какой  не в Тар Валон,  а вовсе в другое
место, где  сама  Амерлин  преклонила перед  ним колени. Слухи  редко бывают
правдивы, но в одном из них содержалась крупица истины.
     В день крови  и огня знамя  с древним символом Айз Седай  взвилось  над
Колодцами Дюмай.
     В  день  крови,   огня   и  единой  Силы,  во  исполнение  пророчества,
незапятнанная  и  доселе несокрушимая Башня,  сломленная, преклонила  колени
перед забытым знаком.
     Первые девять  Айз Седай  поклялись в верности Возрожденному Дракону, и
мир изменился навечно.



        ЭПИЛОГ. Ответ

     Человек  задержался  ровно  настолько,  чтобы  коснуться  рукой  дверцы
паланкина,  и  исчез,  как  только  Фалион взяла  у него записку. Ее  легкое
постукивание заставило носильщиков двинуться вперед  чуть  ли не раньше. чем
малый   в  ливрее  служителя  Таразинского  дворца  отступил  и   скрылся  в
запрудившей площадь толпе.
     На крохотном  листочке бумаги было  написано лишь одно  слово.  "Ушли".
Фалион смяла  записку  в  кулаке.  Каким-то  образом  они  снова  ухитрились
исчезнуть,  обведя  вокруг  пальца всех  ее соглядатаев.  Месяцы  бесплодных
поисков  убедили  Фалион в том, что никакого тайника  с ангриалами  на самом
деле не существует, что бы там ни думала Могидин. Но она продолжала искать и
даже  подумывала, не порасспросить  ли об этом одну  или двух Мудрых Женщин.
Надежда невелика,  но, как говорится, порой  бывает,  что и лошадь летает. В
этом  надоевшем городе  ее удерживал  лишь  один,  но весьма  весомый резон:
получив  повеление кого-то из  Избранных, ты повинуешься. Все иное открывает
кратчайший  путь  к  мучительной  смерти. И  все  же,  если Илэйн  и  Найнив
находятся здесь... В Танчико они испортили все. Фалион трудно было поверить,
что  эта парочка уже сделалась Айз Седай, но этому она  не придавала особого
значения. Зато считала, что появление их обеих здесь и сейчас никоим образом
не  случайно.  Может  быть,  тайник   все-таки  существует.  Впервые  Фалион
порадовалась тому, что Могидин не вспоминала о ней долгие  месяцы, с тех пор
как отправила ее сюда из Амадиции. Возможно, как раз это забвение поможет ей
угодить Избранной.  Не исключено, что эта  парочка выведет ее  на тайник,  а
если нет, если никакого тайника не существует... Похоже, Могидин  испытывала
особый интерес  к  этим двум женщинам. Доставить  ей их  было бы несравненно
лучше, чем какой-то сомнительный ангриал.
     Паланкин мерно  покачивался,  убаюкивая откинувшуюся  на спинку сиденья
Фалион. Она и впрямь терпеть  не могла этот город, в котором ей, в то  время
беглой  послушнице,  довелось хлебнуть горя.  Но  ничего, нынешнее посещение
может оказаться для нее приятным.
     Сидя  в  своем кабинете,  Герид рассматривал потухшую  трубку  и гадал,
найдется ли у него  чем ее разжечь, когда из-под двери  появился голам. Если
бы Фил смотрел  по сторонам, он,  наверное, не поверил  бы своим глазам. Так
или иначе, как только голам проник внутрь, человек был обречен.
     Заглянувшая через некоторое время в кабинет Фила Идриен вытаращилась на
бесформенную  груду  на полу  рядом  со  столом.  В  следующее мгновение она
поняла,  что  это, и лишилась  чувств, не успев даже  вскрикнуть. Хоть  ей и
доводилось слышать, что человека можно  разорвать на части, ничего подобного
она прежде не видела.
     На вершине холма  всадник  развернул коня  и бросил последний взгляд на
отсвечивавший  белым в  солнечных  лучах Эбу  Дар. Славный город,  где можно
взять  хорошую  поживу.  Судя по  тому,  что  ему удалось узнать  о  здешних
жителях, они непременно окажут сопротивление, а значит, Высокородные отдадут
город на  разграбление.  Сопротивление  будет  ожесточенным,  но недолгим  и
бесполезным, ибо среди жителей нет единства.  Чего  ждать от страны, где так
называемая  королева по-настоящему  правит  лишь  крошечным  клочком  земли.
Сочетание  воинственного  населения с  полным отсутствием порядка  открывало
прекрасные возможности.
     Повернув  коня,  всадник поскакал на запад. Кто  знает,  размышлял  он,
может, слова того парня и впрямь знак? Вероятно, скоро грядет Возвращение, а
с ним и Дочь Девяти Лун. Это будет величайшим знамением победы.
     Лежа в темноте на спине, Могидин таращилась на крышу крохотной палатки,
отведенной ей как одной из  служанок Амерлин.  Время от времени она скрипела
зубами, но, едва осознав это, тут же прекращала, ибо плотно охватывавшее шею
ожерелье ай'дам не позволяло о себе забыть. Эта Эгвейн ал'Вир оказалась куда
требовательнее и  строже,  чем Илэйн  или Найнив. А уж когда она  передавала
браслет Лиане и Суан,  особенно Суан... Могидин содрогнулась. Бергитте, имей
она возможность носить браслет, наверное, вытворяла бы то же самое.
     Неожиданно  полог  откинулся,  впустив  в  палатку  лунный свет.  Ровно
настолько, чтобы Могидин успела заметить скользнувшую внутрь женскую фигуру.
     - Кто ты?  - хрипло спросила Могидин. Порой за ней посылали и по ночам,
но посыльные всегда являлись с фонарем.
     -  Называй меня  Аран'гар, Могидин, -  послышался  лукавый  голос, и  в
палатке начал разгораться свет.
     От звука собственного имени язык Могидин присох к гортани  - здесь  это
имя означало смерть. Она силилась возразить, сказать,  что ее зовут Мариган,
но  неожиданно испытала  еще  одно потрясение. В  воздухе рядом с ее головой
завис светящийся шар. С ожерельем ай'дам на шее она не могла касаться саидар
без разрешения, но чувствовала, как направляли Силу другие женщины, и видела
их плетения. Сейчас она не ощущала и не видела ничего - лишь крошечный шарик
чистого света.
     Теперь,  при свете,  она  разглядела  женщину, назвавшуюся Аран'гар,  и
узнала  в  ней  Халиму, служившую  секретарем у  одной  из  Восседающих. Вне
всякого сомнения, она была женщиной, правда, такой, какую, наверное,  создал
бы  мужчина, имей  он возможность воплотить в  жизнь  свои  мечты.  Но  этот
светящийся шар мог быть только саидин.
     - Кто ты? - повторила свой вопрос Могидин, удивляясь тому, что голос ее
почти не дрожит.
     Женщина улыбнулась - весьма лукаво - и присела рядом с ней на матрас.
     -  Я  ведь  сказала тебе,  Могидин,  мое имя Аран'гар.  Впоследствии ты
узнаешь, что оно значит, - если повезет. А теперь слушай меня внимательно  и
не задавай вопросов. Все,  что тебе нужно знать, я и  так расскажу. Сейчас я
сниму  с  тебя это миленькое ожерелье, и ты исчезнешь отсюда так же быстро и
тихо, как  Логайн.  Или умрешь здесь. Но это было  бы позором,  ибо  сегодня
ночью тебе надлежит явиться в Шайол Гул.
     Могидин облизала губы. Вызов в Шайол Гул мог означать вечность в Бездне
Рока или вечную власть над миром, а также все что угодно между тем и другим.
Маловероятно, чтобы Великий Повелитель возжелал назвать ее Ни'блис, ведь раз
он послал эту женщину освободить  ее, значит, ему известно,  как она провела
последние месяцы. Но так или иначе, отказаться она не  могла, к тому же этот
вызов сулил избавление от ненавистного ай'дам.
     - Да.  Снимай его. Я  отправлюсь  немедленно. Тянуть  не  имело смысла.
Будучи сильнее любой в этом  лагере, Могидин вовсе  не собиралась испытывать
судьбу, рискуя столкнуться с кругом из тринадцати.
     - Я  так и  думала, что ты  все  поймешь,  -  рассмеялась  Халима,  или
Аран'гар.
     Она   коснулась   ожерелья,   слегка   дернулась,   и   Могидин   снова
призадумалась. Странная  женщина, не говоря уже о том, что она направляла не
саидар, а саидин;
     прикосновение  к  ожерелью явно причинило  ей  пусть  слабую, но  боль.
Почувствовать  которую должен был лишь мужчина, способный  направлять  Силу.
Так или иначе, ожерелье соскользнуло с шеи Могидин и исчезло  в поясной суме
Аран'гар.
     - Идем, Могидин. Идем.
     Дойдя  до  палатки  и  заглянув внутрь, Эгвейн увидела  лишь скомканные
одеяла и медленно подалась назад.
     -  Мать,  - лепетала позади  Чеза, -  тебе не следует гулять по  ночам.
Ночной  воздух вреден  для здоровья. Нужна тебе Мариган, так и послала бы за
ней меня.
     Эгвейн огляделась по  сторонам.  Она  пришла сюда потому,  что  ощутила
сквозь  браслет  мгновенную вспышку  боли, а затем  все исчезло.  Это  могло
означать одно:
     способный направлять Силу  мужчина разорвал связь. Многие в  лагере уже
спали, но некоторые  еще  сидели  возле  костров, кое-кто  и  неподалеку  от
палатки Могидин. Возможно, удастся выяснить, кто в нее заходил.
     - Я думаю, Чеза, она сбежала, - промолвила Эгвейн.
     Всю дорогу  назад Чеза поносила неблагодарных служанок, бросающих своих
хозяек,  тогда  как  Эгвейн  гадала  - неужто это сделал  Логайн?  Он бы  не
вернулся, он не мог этого знать. Или знал?
     В Бездне Рока  Демандред  преклонил колени. Шайдар  Харан как всегда не
сводил с него бесстрастного безглазого взора, и хоть Демандреда  била дрожь,
сейчас ему было не до Мурддраала.
     - Разве я плохо справился. Великий Повелитель? - спросил он.
     Смех Великого Повелителя наполнил его голову.
     Несокрушима доселе, ломается гордая  Башня  И  преклоняет  колени  пред
знаком, давно  позабытым.  Море вздымает  вал,  и незримо сбираются тучи. За
горизонтом,  сокрыты от взоров, огни полыхают, А на груди человеческой  змеи
пригрелись удобно. Что вознесется, то будет низвергнуто в пропасть;

     Что же низвергнуто в пропасть, то ввысь
     вознесется. И воспылает приказ, для него расчищая дорогу.

     "Пророчество  о Драконе" Перевод Джеорада Маньярда, Правителя провинции
Андор под рукой Верховного Короля Артура Пейндрага Танриала


     Конец книги шестой цикла "Колесо Времени"



   Роберт ДЖОРДАН
   КОЛЕСО ВРЕМЕНИ
   КНИГА СЕДЬМАЯ
   "КОРОНА МЕЧЕЙ"


   Посвящается Харриет, которая еще раз доказала, что заслуживает  самой
глубокой благодарности

   Вращается Колесо Времени. Эпохи приходят и уходят,  но  вечно  длится
беспощадная борьба Света с Тенью. И Дракон Возрожденный противостоит  не
только приспешникам Темного, отрекшимся от Света, но и тем,  кто  желает
подчинить его себе, воспользоваться  им  в  своих  целях.  И  никому  не
ведомо, сколько еще прольется крови и слез, прежде чем Ранд алТор и  его
соратники сумеют объединить мир  в  преддверии  надвигающейся  Последней
Битвы. И на этом  пути  их  ждут  смертельные  опасности  и  неожиданные
встречи .

   И нет здравия в нас, и не прорастет добрых всходов, ибо земля едина с
Драконом Возрожденным, а он - един с землею. Душа  из  огня,  сердце  из
камня, в гордыне покоряет он, принуждая высокомерие  уступать.  Он  горы
поставит на колени, и моря  расступятся  пред  ним,  и  склонятся  самые
небеса. Молитесь, дабы сердце из камня помнило слезы, а душа из огня  не
забыла любовь.

   Из спорного перевода "Пророчеств о Драконе", сделанного поэтом Кисрой
Термендалом из Шиоты; опубликован, как считается, между 700 и 800 Г. С.

ПРОЛОГ

МОЛНИИ

   Элайда стояла у высокого окна с  арочным  сводом,  расположенного  на
высоте около восьмидесяти спанов над землей, почти у самого верха  Белой
Башни. Отсюда открывалась вся даль за Тар Валоном - холмистые равнины  и
леса на берегу бегущей с  северо-запада  реки  Эринин,  с  обеих  сторон
обтекающей остров и великий город на  нем,  обнесенный  белыми  стенами.
Город уже наверняка испещрили длинные утренние тени, но  с  этой  высоты
все казалось ясным и  светлым.  Поистине,  даже  легендарные  "безверхие
башни" Кайриэна не могли соперничать с Белой Башней Конечно,  башни  Тар
Валона ниже, и все же повсюду шла молва  о  них  и  вознесенных  в  небо
подвесных мостах, соединяющих их между собой.
   На  этой  высоте  легкий  ветерок  дул  почти   постоянно,   ослабляя
неестественную жару, овладевшую миром Празднество Света  миновало,  снег
давно должен был  надежно  укрыть  землю,  а  между  тем  погода  больше
напоминала середину лета. Еще один - если мало было других  -  признаков
того, что Последняя Битва приближается  и  Темный  прикоснулся  к  миру.
Разумеется, Элайда, даже спускаясь  вниз,  не  позволяла  себе  замечать
жару. И уж конечно, не прохлада, приносимая ветром, была причиной  того,
что теперь Амерлин  занимала  эти  покои,  так  незатейливо  убранные  и
расположенные  столь  высоко,  что,  взбираясь  сюда,   ей   приходилось
преодолевать бессчетное количество ступеней.
   Простые  красно-коричневые  плитки  пола  и  белые  мраморные  стены,
украшенные  немногими  гобеленами,  не  шли  ни  в  какое  сравнение   с
великолепием рабочего кабинета  Амерлин  и  комнат  при  нем.  Время  от
времени Элайда еще использовала эти помещения - ничего не  поделаешь,  в
сознании некоторых людей они слишком прочно